The dream that have become nightmare

      Холодный пот проступил на лице Хаскет, скатываясь к щекам вместе с слезами. Последнее она всегда пыталась избежать, ведь проявление слабости для неё кажется унизительной причиной, чтобы над тобой доминировали. Живот продолжал болеть, словно ей в действительности вытащили все внутренние органы. Она посмотрела на время и ужаснулась от того, что пролежала в постели 3 дня. Со страхом пришла печаль, ведь никто даже не побеспокоился за неё: никаких пропущенных звонков, непрочитанных сообщений и прочих уведомлений с её упоминанием. Сердце разрывалось от такой обиды на весь мир. Она была абсолютно одна и если бы с ней действительно случилось что-то, то на это никто бы не обратил внимание. Серость этого дня усугубилась для девушки.        Потерев глаза, она глянула на себя в зеркало: её белоснежные платиновые волосы, за которыми она так тщательно старалась следить на протяжении всей жизни обрели бедный седой окрас у корней, который останется с ней до конца жизни, как клеймо, которое придётся только закрашивать ещё большим количеством платиновой краски. Но волосы были не единственным, что изменилось в Чарли. Её глаза не выделялись ярким отблеском, полным жизни, но сейчас в них просто невозможно было смотреть без ужаса, ведь они уже не были приятного янтарного окраса, а наоборот приобрели грязный цвет хаки. Немного оттянув нижнее веко, девушка рассматривала свои мешки под глазами.       Она решила отложить «работу», которой занималась почти всю жизнь, ведь, в конце концов, ей давно не помешало бы сходить за продуктами. В приоритете у Чарли не было желания купить чего-то сверхдорогого, но и одной лапшой быстрого приготовления питаться не было желания.       Найдя свой чёрный блокнот с прикрепленными на него наклейками в виде различных птиц, стилизация которых всегда поднимала настроение беловолосой (как и сами представители этого класса животных), а так же любимую вещь, которую подарил ей брат — розовую ручку с перьями такого же оттенка -, Чарли приступила к написанию списка необходимых ей продуктов. — Молоко, сыр, яйца… — вслух говорила Хаскет, давая самой себе понять, что ей необходимо, — хлеб, крупа… И… Точно! Нужны новые BNC разъемы, — произнесла девушка, вспомнив, что старые детали окислились — что она не сразу заметила и долго не могла понять в чем проблема — и из-за этого видео-материал, который нужен был ей для дипломной работы, сначала был некачественным, а уже позднее вовсе не записывался, — нужно в этом месяце к предкам съездить, — с огорчением отметила для себя она, прекрасно осознавая, что хоть она и любит их всей душой, но не готова вновь видеть их обеспокоенные взгляды. Они никогда не привыкнут к тому, что их птенец вылетел из гнезда совершенно один, без друзей, которых у неё к тому же и не было.       Вспоминая вчерашнюю ночь, Чарли невольно подумала о своём шестнадцатом Дне рождении. Она жила тогда ещё с родителями. Будучи в не самом прекрасном настроении — что её родственники заметили в первую очередь — брат, Генри, решил сделать свой подарок до празднования за столом. Хлопнув два раза по плечу свою сестру, высокий русый юноша протянул ей коробку, завернутую в белую, как её волосы, праздничную бумагу с причудливыми серебристыми узорами, переливающимися на свете, и украшенную фиолетовой атласной лентой, аккуратно сцепленной искусственными розами, у которых оттенок был более светлый, пастельный. — Тебе не обязательно было мне что-то дарить, — сказала Чарли, смущённая от того, что Генри Хаскет был слишком заботлив к ней. — Обязательно! — ответил старший Хаскет в своей раздражённой манере, из-за которой Шарлотта часто позволяла себе называть её братишку «цундере», — это же твоё День рождения! К тому же я знаю, что содержимое тебя очень порадует. — Твой, — поправила его вместе с оправой собственных очков младшая, искренне улыбнувшись, хотя обычно ей это было не свойственно. — Ты сейчас-то открывать его будишь, чудила? — потрепал по только что расчесанной голове Чарли, дерзко улыбаясь. Генрих был той ещё занозой в заднице; если разделить его характер на две части, то слева вы рассмотрите заботливого и чуткого мальчишку, который часто ведёт себя как наивный шестиклассник, но вот справа вам удастся заметить того ещё засранца (хотя тут больше подойдёт слово мудила), вечно ищущего проблем, не умеющего держать язык за зубами (от чего Хаскет постоянно встревал в драки, заканчивающиеся тем, что под вечер он обрабатывал новые ссадины) и часто посылающего всё и вся на большой жирный хер, если ему что-то не удавалось. — ГЕНРИ!!! Ну я же только причесалась! КЛЯНУСЬ, что ты жив только потому что сейчас мой День рождения! — Я напуган. Не забудь посмотреть мой подарок, — усмехнулся парень, выходя из комнаты.