--- а вот, что происходило в это время между Вэй Ином и Лань Чжанем---
- Просто воды, пожалуйста, - просит Ванцзи миленького бармена за стойкой, сердито сжимая руки в кулаки. Он собирался ударить обоих, и бывшего, и нынешнего любовников, если останется там еще хоть на минуту. Как же он сожалел, что пришел на эту вечеринку. Ему никогда не нравились подобные мероприятия и этот раз не был исключением, так, зачем, он согласился?! Не ясно. Лань старался смотреть прямо перед собой, ему не нужно было подтверждение, и без этого знал, как о нем думали все в зале: красивая, избалованная, безмозглая пустышка, просто вещь, как дорогая сумочка, дизайнерское платье или дорогой, непрактичный, но миленький автомобиль. Он предполагал, что такое может быть, найдутся те, кто будет рассматривать его именно как игрушку Жоханя, но не ожидал, что количество думающих так, будет преобладающим. Он очень хотел, немедленно, покинуть этот явно испорченный «праздник», но уйти сейчас выглядело бы, как трусливый побег, не так ли? А он точно не был трусливым. Жохань сказал, что они пробудут здесь недолго, Лань Чжань взглянул на часы на запястье - осталось потерпеть еще один час, он мог сделать это. - Мне жаль. – Ванцзи оглянулся через плечо на Усяня, с выражением сомнения на лице. – Я серьезно, Лань Чжань. Мне, правда, очень жаль. Все из-за выпивки, я не должен был так много пить. Возле стола их лишь трое: он, Вэй Ин и бармен. Остальные гости получают напитки с подносов, с которыми официанты ходят по залу. - Не пей, если знаешь, каким ты потом становишься, - упрекает Лань, продолжая глядеть на свои руки на столе, а не на Усяня. Он, вообще, изо всех сил старается игнорировать сероглазого мужчину, прилипшего к его левому боку, и жар его тела, который ощущался Ванцзи, как если бы он пришел с холода и голым прижался к раскаленной печи. - Не садись так близко. Урезонить трезвого Вэй Ина - сложно, а пьяного почти невозможно - Лань Чжань запомнил это ещё в пятнадцать лет, но зачем-то опять попытался, на что Вэй стал еще более липким, конечно же. Ванцзи с мягкостью, от которой не может избавиться, смотрит на пьяного Ина, который так мало отличался от себя подростком сейчас. Это напоминает ему ещё один фрагмент из прошлого: он пытался уложить этого пьяницу спать, а в итоге его самого использовали как спальню игрушку до самого утра. Уголки его губ против воли изгибаются в нежной улыбке, сомнительное было удовольствие, просыпаться утром мокрым от пота с головы до пят, да ещё и с болью в каждой мышце из-за неудобной позы. Пьяная хватка Вэй Ина – мертвая хватка, но последовавший после массаж-извинение был прекрасен. - Ваша вода, - зазвучал мягкий голос, и перед Ланем появился высокий бокал. Усянь тут же бросил злобный взгляд мимо Лань Ванцзи на слишком воодушевленного бармена-блондина. Зарождавшаяся было флиртующая улыбка на губах того, мгновенно умерла, а сам несчастный вздрогнул и попятился, спотыкаясь в собственных ногах. «Куда угодно, лишь бы подальше от этого ненормального» - читалось на симпатичном и обиженно надутом молоденьком личике. - Вэй Ин! - Ванцзи беспомощно вздохнул, заметив происходящее, на что брюнет еще и имел наглость обиженно надуться. Но миролюбивое и игривое настроение быстро вернулось к нему, как только они снова остались одни, а бармен спрятался за бокалами с тряпкой в руках, да подальше от них. - Отвезешь меня домой, Лань Чжань? – Заискивающе улыбнулся Усянь, наклоняясь вперёд. – Если ты не отвезешь меня, я сяду за руль сам и непременно попаду в аварию. Ванцзи недовольно поморщился от кисло-сладкого запаха алкоголя, который исходил от Вэй Ина и раздражённо сжал губы, отказываясь разговаривать. - Но, конечно, тебе безразлично, если я умру, потому что ты меня ненавидишь, - заговорил он снова с грустным, самоуничижительным смешком, от которого сердце Лань Чжаня заболело, требуя сказать или сделать что-то, глупое, оно не понимало, что им бессовестно манипулируют. - Не садись за руль в таком состоянии, - получилось нежнее, чем Лань Чжань хотел, но от мелькнувшей в голове ужасающей картинки, как чёрный автомобиль падает с обрыва, а прибывшие спасатели вытаскивают из него окровавленный труп Ина, он чувствовал, что не может дышать. Он быстро отпил холодной воды, смачивая заболевшее горло. Этот глупый пьяница, действительно мог бы совершить что-то такое необдуманное и опасное. – Отдай мне ключи, Вэй Ин. - Он протягивает руку ладонью вверх, стараясь, чтобы она не дрожал слишком заметно, и требовательно смотрит. Однажды Ванцзи было так плохо, что он думал о смерти Вэй Ина, боже, он хотел ее для него за обман, а потом, когда пришел в себя, понял, насколько ужасные вещи желал другому только за то, что тот его не любил. Тогда же пришло осознание, что он готов еще сотню раз быть обманутым им, чем один раз услышать о его смерти. Пусть выбором Усяня будет не он, не важно, лишь бы был жив и счастлив. Ин не был плохим, и точно не был виноват в том, что Лань Чжань полюбил его так сильно, что жить без него не хотел. Это была его собственная вина, полностью только его собственная, что он потерял себя в Усяне. - Это опасно. – Добавляет, нескольких успокаивающих вдохов-выдохов спустя, видя, что Усянь не спешит отдать ему брелок с ключами. - И я не... Я не ненавижу тебя. Вэй издает странный хрюкающий звук, глаза широко раскрыты, потемнели и потеряли ясность, щеки покраснели от алкоголя, а улыбка, как и одежда - кривоваты, и все равно, он был самым красивым мужчиной на этом «званом обеде» в глазах Ванцзи в это мгновение. - Тогда ты отвезешь меня, хорошо? – Счастливо улыбаясь, Усянь придвинулся ближе, прижимаясь лбом к плечу Ланя. В таком положении Ванцзи никак не смог бы увидеть торжествующего блеска сверкнувшего в серых глазах, которые были еще и гораздо трезвее, чем выглядели минуту назад. Брюнет был счастлив слышать, что его крольчонок не ненавидит его, а желание Лань Чжаня не дать ему сесть за руль говорило, что он ещё и заботился о нем, волновался за него, Вэю даже стало немножечко стыдно, за свое притворство "пьяным". Его лицо покраснело именно по этой причине. Лань Ванцзи с беспокойством посмотрел на нетрезвого Вэя Ина, упавшего ему на плечо и всерьез подумал о том, чтобы уйти вместе с ним с этой нелепой вечеринки. Ему все равно нечего было тут делать, а Усянь не смог бы один добраться до своей квартиры. Он поискал глазами Жоханя, чтобы предупредить о своем уходе. И в тот момент, когда он смотрел на Вэня, заинтересованно говорившего с незнакомым коротко стриженным мужчиной с густой бородой, он услышал недовольный и холодный голос Вэй Усяня возле своего уха. - Не смотри на него! – Дернул брюнет его за рукав пиджака, снова надувшись. Лань Чжань улыбнулся детской выходке. – Он недостаточно хорош для тебя. Улыбка тут же пропала с лица Ванцзи, потому что эти слова ощущаются им, как издевка. Не чувствуя испортившейся атмосферы, Вэй снова падает в изгиб шеи Ланя и пользуясь своим якобы алкогольным опьянением, он проводит кончиком носа по нежной коже горла, безнаказанно нюхая. Его крольчонок, так приятно пах. И пока он думал о том, что остался бы так навсегда, Ванцзи внезапно грубо отодвигает от себя, на что брюнет протестующее скулит, пытаясь вернуть свое лицо к отдаляющему изгибу длинной шеи. - А кто мне подходит? Ты? – До Усяня медленно, но доходит, что любимый зол на него, и эта эмоция оказывается заразительной, потому что да, черт побери, именно он и подходит! И Лань Чжань не должен позволять другим мужчинам прикасаться к себе! - Да! Я подхожу тебе лучше всех. – Теряя легкомысленную игривость, говорит он твердо, и крепко удерживая Ванцзи одной рукой за локоть, а другой за талию, стягивает со стула и притягивает вплотную к себе. Лань Чжань замер, не веря в то, что услышал. Широко распахнутые золотые глаза сердито посмотрели на Вэя. - ТЫ! Ты просто невероятен! – Прошипел он в бессильной злобе, потому что, ну, о чем говорить с пьяным, не так ли? И попытался выдернуть свою руку, пусть Вэй Усянь сам добирается домой! Он, конечно, вызовет ему такси, попросит Жоханя проследить, чтобы брюнет туда сел, вот и все. Сам он не собирается оставаться тут больше ни секунды, хватит с него и дерьмового вечера, и обнаглевшего бывшего, и безразличного нынешнего любовника. Лань Чжань понимал, что его реакция чрезмерная, детская, но ничего не хотел с этим делать - надоело, он идёт домой! Жаль, что Вэй Усянь с этим его планом не был согласен. - Не уходи, Лань Чжань. - Он толкнул Ванцзи обратно к барной стойке, запирая его между своим телом и столом и потерся носом о его скулу, успокаивающе. Этот слишком интимный жест смутил Ланя, к гневу примешивается стыд, потому как на них снова начинают смотреть другие люди. Лань Чжань запаниковал. Одно шоу только-только начало забываться, а пьяный Усянь уже устраивал новую скандальную сцену. - Не здесь, - раздосадовано пробормотал он. И выдохнул облегченно, когда Вэй Ин на этот раз послушался. Он подумал, что тот собирается вернуться на свой стул, но вместо этого Усянь двинулся в пустой коридор и потянул его за собой. Две минуты спустя они закрылись в тёмной маленькой каморке. Было настолько темно, что Ванцзи не мог видеть собственных рук, поэтому он не пытался отойти от Вэя. Прозвучал щелчок, и тусклый, желтоватый свет одинокой лампы, свисавшей с потолка, мгновенно залил небольшое помещение. Лань быстро огляделся, по пыли и нагромождению коробок, делая вывод, что они нашли редко используемый склад с архивами. - Тебе нельзя встречаться с ним. - Первым заговорил Вэй. Голос рассерженный, взгляд колючий, холодный. Лань Чжаню на секунду показалось, что и его глаза, смотрящие на него, слишком пристальные и невероятно ясные для выпившего. Но он списал все на плохое освещение. Запах спиртного от Вэя Ина был настолько сильным, что тот никак не мог быть трезвым. Идея того, что взрослый мужчина мог облиться алкоголем, была слишком уж нелепой, чтобы додуматься до нее. - Что? – недоверчиво переспросил он, нахмурившись. – Ты шутишь? Усянь дерзко приподнял подбородок и сделал шаг вперёд, Ванцзи отступил, но только потому, что хотел сохранить дистанцию между ними. - Я ревную, - спокойно говорит брюнет, словно о погоде, делая еще два шага вперед. - Какое мне до этого дело? – Злится Лань Чжань, забывая отступить, чем Усянь неприминует воспользоваться. - Ты все еще не спишь. Почему? – неожиданный вопрос застал Ванцзи врасплох. Перед выходом из дома, он прикрыл косметикой эти непривлекательные синяки под глазами. До этой секунды он даже был уверен, что сделал это отлично, ведь Жохань не заметил ничего. А Ин, вот… снова Вэй Ин заставлял его поверить, что он заботился о нем. Лань Чжань затаил дыхание, когда Усянь медленно поднял правую руку и нежно провел большим пальцем под его левым глазом. Он задержал дыхание и зачем-то посмотрел в глаза Вэя, ох, зря… Он не знал, как так случилось, что между их лицами не было и дюйма, он же был всем, почему их губы не касались. От осознания этого Лань Чжань одновременно горел от желания и замерзал от страха. Ясность ума? Разговоры? Хах. Самое время бежать, пока не сделал того, о чем, непременно, пожалеет позже. Он не чувствовал, что стоит на твердой каменной плитке, хотя так и было, казалось, пол под ним из тонкого, хрупкого льда. Один неправильный вдох, один неверный шаг и лед треснет, и не ясно, что на дне этой темной дыры Вэй Ин подготовил для него на это раз. Ему хотелось быть здесь с Вэй Усянем гораздо больше, чем уйти от него и это был такой глупый, огромный риск. Ванцзи мечтал заставить свои ноги двигаться. - Почему ты не спишь? – снова прозвучал вкрадчивый голос Вэй Ина, он наступал - Лань Чжань отступал, пока за спиной у него внезапно не встала стена, а к груди прижалась чужая грудь. Обе его руки лежали на грудной клетке Усяня, вероятно, он собирался оттолкнуть его. Очевидно, что он должен сделать это и вернуться на вечеринку, вернуться к Жоханю! Но брюнет накрыл его руки своими, применяя немного силы, чтобы удерживать их, а он немного глупый и не может думать ясно, когда Ин так близко и прикасается к нему. Усянь смотрел ему в лицо, будто искал что-то, а Ванцзи думал о том, как чужое сердце сильно и быстро бьется под его ладонями, почти гипнотически. - Это неважно, - шепчет он, бессильный отвести взгляд от расширенных серых зрачков, брюнет, казалось, был у него в голове. Под вопрошающим взглядом и ласковым тоном Вэй Ина, ему все сильнее и сильнее хочется рассказать все о неизвестном, угрожающем ему, попросить помощи, потому что сам он решить эту проблему явно не может. - Тебе не нужно притворяться со мной, Лань Чжань, – будто читая его мысли, проникновенно зашептал Вэй Усянь. - Расскажи мне, крольчонок. Именно ласковое прозвище из прошлого подействовало на Лань Чжаня, как ведро ледяной воды. Не раздумывая больше, он сильно толкнул Вэя, не ожидавший этого мужчина, пошатнулся и сделал два шага назад, дав Ванцзи, то необходимое пространство, достаточное, чтобы броситься к двери. Только вот замешательство Усяня длилось недолго, и буквально через мгновение руку Ланя с ручки сдернули, а сам он вновь оказался между пыльной стенкой и жестким телом разозленного брюнета. Вэй Ин, предвидя дальнейшие действия бывшего парня, поймал обе его руки и прижал их к стенке над головой того. - Отп… - а чужие губы, теплые и жадные, набросились на рот рассерженного золотоглазого, заставляя замолчать. Не хватало еще, чтобы крики услышал кто-то и пришел помешать им поговорить. Жаркий, чувственный поцелуй быстро свел к нулю все мысли Ванцзи о сопротивлении. А тонкие брюки не могли скрыть его возбуждения, и Вэй Ин, естественно, почувствовал насколько он тверд всего от одного поцелуя. Но у Ланя не было времени на стыд, почти сразу бедро Усяня вклинилось между его ног, вынуждая расставить их шире, и идеально прижалось к паху. Благодарный стон сорвался с губ, против воли, и он также, совершенно, пропустил момент, когда начал бездумно тереться о нее, как перевозбужденный, впервые целованный девственник. Ему стыдно за свое позорное поведение, за свою слабость к Ину, но вместо того, чтобы немедленно оторваться от мужчины и гордо уйти, он с хныканьем жмется к нему сильнее, не в силах победить свое желание получить еще немного внимания и ласк от своей первой любви. Усянь планировал украсть у Лань Чжаня всего один поцелуй. Один маленький, короткий поцелуй! Но не смог остановиться! Не только не смог прекратить целовать эти мягкие губы, но и в тот момент, когда он прижал Ванцзи к стене под собой, его руки самовольно пустились вспоминать давно забытые изгибы тела любимого. Лань Чжань не знал, когда Вэй Ин освободил его руки, но теперь он чувствовал, как мозолистые ладони Усяня блуждают по его голой коже. Левая, забралась ему под рубашку и беспорядочно гладила то живот, то бок, то поясницу. Правая же, легла ему на ширинку. Очень умело сводя с ума. Собственные руки Ванцзи обнимали брюнета за шею, пальцы безотчетно дергали короткие темные волосы на затылке Вэй Ина, отчего тот иногда рычал в поцелуй и начинал целоваться грубее, заставляя Лань Чжаня чувствовать себя невероятно хорошо. Его стоны, наверняка, можно было услышать за дверью, потому что они непроизвольно становились громче, каждый раз, когда чужие острые зубы слегка сжимались на его нижней губе. Он отвечал на это не менее яростно и страстно, кусаясь в ответ. Никто бы не смог сказать, кто из двоих в этой кладовке был принужденным, а кто принуждал. Оба парня, как сумасшедшие, с одинаковым безумным пылом «поедали» рты друг друга и рвали одежду, стараясь прижаться, как можно теснее. Между ними не было ничего нежного, и это было именно так, как нужно - они выплескивали свой гнев, разочарование, обиды, страсть, все сразу. ---- - Он намного старше тебя, - говорит Вэй, глядя на то, как Ванцзи пытается привести себя в порядок, будто это возможно, когда ты в белом костюме занимался петтингом* в пыльной каморке, твоя рубашка потеряла половину своих пуговиц, а на брюках большое мокрое пятно. Мало того, что он позволил бывшему парню подрочить себе в середине университетской вечеринки, прямо в здании учебного заведения, так он еще и кончил себе в штаны всего после каких-то пяти-семи поглаживаний. И стоило ли упоминать, что на вечеринку он, между прочим, тоже пришел с другим мужчиной? Не с тем, с кем сосался в подсобке. Грязный. Лань Чжань хотел уйти. Выбраться скорее из этой каморки, с вечеринки, в целом из здания! Теперь, когда возбуждение отступило и голова вновь ясная, ему нечем было оправдывать себя. - Ничего не поделать, в тринадцать лет обнаружил у себя слабость к мужчинам постарше, - равнодушно отвечает он, пытаясь свести вместе края своей порванной рубашки. – А Жохань отличный, щедрый любовник. Ванцзи не смотрит на Вэй Ина, надеется, что и тот смотрит не на него, потому что его руки на рубашке дрожат. - Он ровесник твоего дяди, - Вэй Ин злится, а с плохим настроением приходят и плохие аргументы. - Серьезно? – Голос Ланя полон ядовитого скепсиса. – Парень, который не знает, что неправильно расставаться с кем-то по телефону и без объяснений, учит меня морали. Смешно. Нет, молчи! Тебе самому нужны уроки того, что хорошо, а что нет. Шипит он яростно, заставляя Усяня захлопнуть рот. Золотые глаза метают молнии. - Неправильно и мелочно обращаться с ним после этого так, словно он назойливое насекомое: блокировать, игнорировать звонки. В конце концов, трусливо, прятаться за девушкой и оставлять ей всю работу о том, чтобы сообщить ТВОЕМУ бывшему, что с ним порвали. – Продолжает он брезгливо. - И, наконец, изменять – очень неправильно! Плохо! Даже если ты меня парнем уже не считал, меня ты об этом не предупредил. Из-за тебя надо мной все смеялись! Из-за тебя я выглядел полным посмешищем. И где сейчас твоя девушка ради которой ты меня бросил? Ушел от нее также, как от меня, не попрощавшись? - Перестань говорить со мной, как с врагом, - рычит Вэй, прерывая Ванцзи. - Тебя никто не заставляет оставаться здесь и слушать. Разве, ты не мастер побегов? - Насмешливо фыркает Лань, никогда не знал сам, что мог быть таким... мм, обиженной сукой? – Бегать от ответственности, всегда жить легкомысленно и беззаботно, разве не в этом весь Вэй Ин? И пока Лань Чжань со странной смесью надежды и разочарования в глазах ругает его, Усянь неподвижен, прилип к полу. Не может найти подойти и заставить его замолчать, не может и слов возражения против этих обвинения найти. Он не был готов к этому разговору. Вэй открывает рот, и снова закрывает не говоря ничего. А Лань, выговорив кипевшее в нем в этот конкретный момент, замолкает тоже, смотрит, ждет, только время идет, а тишина продолжается. Усянь опускает голову, не может спокойно смотреть, как любимые янтарные глаза наполняются разочарованием, а надежда в них постепенно тускнеет. Ванцзи прав, он был и остается трусом. Он не был тогда смел, чтобы сказать ему о своей болезни. Он не готов и сейчас к этому разговору. Этот разговор слишком серьезный и должен быть в другом месте, при подходящих обстоятельствах, а не в каморке, после быстрых грязных ласк. Оправдывает он свое трусливое молчание, перед совестью собственной. Только вот его уверенность в принятом решении быстро ломается, когда он замечает, что его мальчик вдруг стал выглядеть пугающе далеким, стоял вроде бы в двух шагах от него, но при этом, казалось, будто он где-то на другом конце света. Это было достаточным, чтобы подтолкнуть Усяня хоть к каким-то словам. Иначе «похищение и наручники», действительно, могли стать единственным способом удержать Ванцзи рядом. - Я люблю тебя. – В отчаянье вырывается из него. – Всегда любил только тебя. Лань Чжань, не было девушки. Никого не было. Я придумал ее. Я не изменял тебе. Никогда. Поверь. Он смотрит, как Ванцзи прекратил теребить испорченную рубашку, и вряд ли сам это осознавая, сделал шаг к нему. Взгляд подозрительный, обиженный и надеющийся одновременно. - Что произошло тогда? – хрипло спрашивает он. - Я не могу пока сказать, - умоляюще и виновато скулит Усянь, и из Лань Чжаня вырывается хихиканье. - Любишь меня. Поверить тебе. – Ухмыляется он, безрадостно, задумчиво кивая сам себе. Вэй Усянь так и сказал: любил его и не изменял. Он должен быть счастлив, так ведь? Но почему он совсем не чувствует себя счастливым? Скорее снова преданным. Вспоминая события шестилетней давности, насколько был уничтожен его уходом. Мужчина безжалостно вырвал ему сердце и… за что? Выясняется, что всей боли можно было избежать, но Ин зачем-то все же заставил его пройти через ад, а теперь отказывается говорить почему, так? Разве не бред? Как ему реагировать на это? Ванцзи холодно, но это никак не связано с тем, что его одежда порвана. – От твоей любви у меня шрамы, Вэй Ин. - Говорит он через несколько секунд, тихо и ужасно спокойно. - Ты уходишь, когда захочешь. Возвращаешься, когда захочешь. Ухаживаешь красиво, ведешь себя, как ни в чем не бывало. Для твоей игривой натуры, все веселье и забава, а то, что у других сердца разбиваются по пути, так это... Хах, я даже не знаю зачем это, ведь ты "не можешь сказать". Ты обещал мне... Лань прерывается, поднимает лицо к потолку и закрывает глаза. Жжет. - ...какая разница, - бормочет он едва слышно со смешком. - В итоге больно будет лишь мне от твоей любви. Кажется, ты понятия не имеешь, что значит любить кого-то. Усяня тошнит от чувства вины и ненависти к себе, а в голове только и повторяется, – «я не хотел. Я не хотел этого», - и он не замечает двух дорожек слез на своих щеках. В то же время, Лань Ванцзи продолжает свой монолог, все еще отказываясь смотреть на него. - Чувства, которые связывали нас с тобой, когда-то они заставляли меня чувствовать себя живым, - шепчет сокрушенно, кажется, что он говорит сам с собой, - а потом они меня почти убили. Я… Нам не стоило никогда встречаться, Вэй Ин. Это так... И вдруг руки Усяня на его лице, твердые, но нежные. А затем рот Вэя снова прижался к его, решительный и жесткий, будто пытаясь поглотить все слова, уже сказанные и те, которые собирались прозвучать. Рыдание вырывается из груди Лань Чжаня. Поцелуй имеет привкус соли, но, ни один из мужчин не обращает внимания, продолжая неистово целоваться неизвестно сколько времени, словно от этого зависела их жизнь. "Можно ли одним поцелуем стереть годы, которые они провели врозь или боль, которую они лично ему причинили?", - Ванцзи, наконец, собирает жалкие остатки своей гордости и отстраняется от Ина. - Держись от меня подальше, - требует он, красные губы дрожат, а ресницы все еще мокрые от слез. Вэй Усянь выглядит не лучше. – Ты был прав, я без тебя не умер, ты без меня тоже. Я уже знаю, чем кончается твое «люблю», спасибо, больше не нужно. Говорит он саркастично, а про себя думает – «ты уйдёшь, а я разобьюсь на осколки снова». - Ты ответил мне! Ты ответил на поцелуй, Лань Чжань, это не выглядело так, будто ничего не значило для тебя больше, - голос Усянь хриплый, болезненный. - Это была ошибка, разовая слабость, любопытство, называй, как хочешь. В любом случае, этого больше не повторится. Ты мне больше не нравишься, Вэй Ин. – Впервые за свою жизнь лжет он. – Но важнее, я не доверяю тебе, Вэй Ин, и не думаю, что когда-либо смогу снова. То, что произошло сейчас, ничего не значит. И будет лучше, если мы притворимся, что этого не было. Уже у двери готовый уйти, он на секунду колеблется, а потом разозлившись на себя, говорит безжалостно: - И поцелуи у тебя пресные. Меня за эти годы целовали и лучше. - Ванцзи надеется, что Вэй Ин не заметил, как его голос дрогнул на этих словах, не знает, на самом деле, зачем бьет так низко. Усянь без костей опустился прямо на грязный пол, когда спина Ланя скрылась за дверью, оставив его в одиночестве на полутемном складе. Ему хотелось смеяться, но вышла только жалкое подобие усмешки. Он узнал слова, которые прозвучали сейчас - в тот ужасный день он сказал их Лань Чжаню. Его крольчонок их немного изменил, да, но смысл сохранил в точности тот же. На несколько минут вернулась старая боль, Вэй потер грудь справа, и несколько раз успокаиваясь задышал. Бежать за Ванцзи сейчас бессмысленно, завтра, завтра он его поймает, после того, как они оба успокоятся. Вэй Ин сожалел о своей импульсивности. Не стоило подходить к Лань Чжаню сегодня, если бы он только остался в стороне и просто продолжил смотреть… они бы не поссорились сейчас. Но когда Жохань стал прикасаться к нему, он действовал неосознанно, инстинктивно. Ему хотелось вырвать своего крольчонка из рук другого мужчины и спрятать. Зло. Ревниво. И он сделал это, не задумываясь о последствиях. Теперь было нужно думать над тем, как все исправить. ----- Выйдя со склада, Ванцзи заперся в кабинке туалета, находившийся в том же коридоре и позвонил Жоханю, сам он выбраться из здания незамеченным в таком виде явно не мог. Жохань, закончив свои дела, полчаса спустя стоял перед своим молодым любовником: с опухшими глазами, красным носом, красивая одежда теперь полностью испорчена, как и прическа, губы красные, шея в засосах – не нужно гадать, чем тот занимался, пока отсутствовал. По каплям влаги на лице и волосах, а также грязным разводам на рукавах пиджака и брюках в паху, Вэнь предположил, что парень пытался привести себя в порядок, пока ждал. Чище он не выглядел, так еще и замерз скорее всего в мокрой одежде, потому что он дрожал. Вэню хотелось посмеяться, но но сдержался, нервный и бледный Лань Ванцзи мог сильно обидеться на такое. Парень уже держался подчеркнуто холодно и отчужденно, готовый к упрекам, которых у старшего мужчины к нему просто не было. Вэнь Жохань молча снял свой пиджак, накрыл им плечи Ланя и вывел его через черный ход, где их заранее ждал водитель Вэня. По дороге они не разговаривали, Ванцзи был благодарен за возможность погрузиться в свои мысли. Меньше всего ему хотелось рассказывать, что случилось. Как бы ни старался, Лань Чжань не может выбросить из головы раненое выражение на лице Усяня, которое он увидел мельком, когда уходил. Желая забыть об этом. Забыть обо всем. Особенно о вкусе Усяня, он набрасывается на Жоханя едва они входят в квартиру. - Я хочу забыться, ты мне поможешь? – Прямо спрашивает он, когда мужчина пытается его остановить и обратить внимание на то, что младший Лань даже не возбужден. – Я просто хочу ни о чем не думать. Не скрывает Ванцзи, и механически раздевшись, голым садится на бедра старшего: секс, затем сон, затем наступит утро и события этого вечера будут казаться просто сном - расчет Ланя был примитивно прост. Жохань сдался. Они оба еще не знали, что этот бездушный секс будет последним между ними. ---- Ванцзи разбудил поцелуй в лоб, он распахивает глаза и видит перед собой полностью одетого Жоханя. - Доброе утро, красавица, - улыбается мужчина, нежным жестом откидывая длинные пряди с сонного лица любовника. - Мгм, доброе, - Лань Чжань хмурится и ловит чужую руку своей. – Ты уходишь? Еще рано. Он указывает на часы возле кровати, где высвечивается 3:23 - Мне нужно в аэропорт, я не хотел уходить, не попрощавшись, - тепло улыбается Вэнь, и быстро останавливает попытку Ванцзи встать, надавливая ладонью на голую грудь парня. – Спи. Водитель уже ждет меня внизу. И Ванцзи… Тон старшего внезапно становится неуверенным, но совсем ненадолго, мгновение спустя он снова твердый, но и мягкий. - Мо рассказывал мне о прошлом, которое было у вас с этим детективом. Большая любовь. – Вэнь еще раз нежно целует губы Ланя, которые тот недовольно скривил после слов о большой любви. – Все в порядке. Я имею в виду, если ты захочешь попробовать с ним. Тебе не нужно отказывать себе в этом из-за меня. Нет нужды хранить мне верность, помнишь? Мы друзья с привилегиями. Я никуда не исчезну. Если понадоблюсь, ты знаешь, как меня найти. - У тебя кто-то появился? – догадывается Ванцзи, он приподнимается на локте, чтобы внимательнее взглянуть на румянец на щеках пожилого Вэня. – Он тебе нравится? - Она. – Поправляет мужчина. – Она сильная, независимая, милая. Не знаю пока приведет ли это куда-нибудь, но с ней приятно проводить время. - Чао будет убит горем, - ухмыляется Лань Чжань, пытаясь не показывать, как ему грустно. - Пф, ему придется это пережить. - Фыркает со смешком Жохань, а затем выпрямляется и спрашивает. - Хочешь, чтобы я приготовил тебе кофе, прежде чем уйду? - Нет, - неприязненно кривит лицо Лань Чжань, думая о том, чтобы сделать хотя бы глоток горького напитка. – Иди. Я буду спать. Отступая от кровати и сидящего там голого Ланя, Жохань тоже притворяется, что не видит, печали того. Мальчик привык к нему, и не любил перемен, но он умный, быстро поймет, что так им лучше. Ночью, после того, как Ванцзи заснул, Вэнь провел какое-то время наблюдая за ним и раздумывая. В итоге, он решил отступить, не потому, что испугался угроз детектива, офицер не показался ему агрессивным: борзый, самоуверенный, грубый, да, как и все офицеры, которых он встречал в огромном количестве. Все они скалятся, но никогда не решатся укусить кого-то его уровня связей и денег. Он отступал, потому что считал себя слишком старым для подобных любовных дуэлей. А еще Жохань ясно видел, кому отдаст предпочтение Чжань, даже если сам Лань этого еще не осознавал. Жаль, что его проницательного ума оказалось недостаточно и он недооценил одержимость младшим Ланем этого мальчишки, с обаятельной и острой улыбкой, привлекательной внешностью, штормовыми серыми глазами и твердым рукопожатием, – впечатление, сложившееся у Жоханя об Усяне.---- чем занимался Вэй Ин в 3:23 ночи----
В 3:23, время, когда Вэнь и Ванцзи прощались в их квартире, Вэй Ин сидел в своей машине напротив дома Ланя и думал: прежний план, где он благородно ходит вокруг Лань Чжаня, романтично извиняется, и не касается его с сексуальными намерениями, уже можно считать проваленным. Теперь, когда он вновь попробовал его, вспомнил, как это приятно, Вэй уверен, что не выдержит и двух минут не повторив этого снова едва они окажутся в месте без посторонних глаз. То, как его крольчонок реагировал на его поцелуи и прикосновения явно говорили - Лань Чжань все ещё был его! А значит, можно повторить то, что случилось на складе. После хорошего оргазма, пойманный в посткоитальном состоянии человек, обычно более расположен доверять и слушать. Ну, по крайней мере, им обоим пришлось бы слушать и говорить, без одежды ни один из них не сможет убежать от неприятного разговора. Вэй Усянь опустил голову на руль. Он знал, что поступает неправильно, выбрав такой нечестный метод, чтобы вернуть привязанность Ванцзи, вместо откровенного разговора. Но гадкий голосок внутри постоянно говорит ему, что Лань Чжань уйдет не оглядываясь, если узнает о диагнозе до того, как снова привыкнет к нему и полюбит.--- Следующее утро. Университет. ---
Новое нападение шокирует учебное заведение. На этот раз жертвой преступника стал преподаватель, сын декана – Цзинь Цзисюнь. Молодой преподаватель в два часа ночи был доставлен в больницу с множественными переломами. Нападавший неизвестен. Сама жертва не может описать нападавшего, так как был пьян, а нападавший был в маске. Лань Чжань случившееся с Цзинь Цзисюнем считал заслуженным. О мужчине у него было только плохое впечатление, как о преподавателе, который домогается своих студентов и студенток. Ванцзи сам стал одним из них восемь месяцев назад. Цзисюнь был его куратором по научному исследованию, но после случая, когда мужчина, не принимавший многократные отказы встретиться с ним в более приватной обстановке, попытался споить его чаем с наркотиком, Лань запросил замену. На большее рассчитывать не мог ни один студент. Увольнять сына декана никто, конечно же, не собирался, как и проводить расследование или афишировать грязное и непрофессиональное поведение Цзинь Цзисюня. Единственным студентом, который задержался рядом с Цзинь Цзисинем оказался Су Ше, неудивительно - эти двое идеально подходили друг другу, оба токсичные негодяи. С учетом всего этого, среди оскорбленных напыщенным профессором Цзинь должен был когда-нибудь найтись человек, ненавидящий его настолько, чтобы избить до больничной койки. Видимо, на этот раз, тот домогался именно такого. ---- В один из дней, Лань Чжань понимает, что психопат перестал его беспокоить. Звонков и смс с угрозами по ночам больше нет, сон спокойный вернулся. Младший Лань и не думал связывать это событие с избиением своего профессора, уверенный, что отсутствие у него реакции на провокации и сделало его скучным для анонима.