День 1. После побега из квартиры Усяня. Под дверью квартиры Ванцзи.
- Лань Чжань! Открой мне дверь, пожалуйста, - робкий стук и мягкие уговоры. – Или хотя бы ответь мне, чтобы я знал, что у тебя все в порядке, иначе мне придется вызвать кого-нибудь, чтобы взломать твою дверь. - Иди на работу, Вэй Ин, - сонно упрекает Ванцзи, накрывая больную голову подушкой. Как он и предполагал, оставшись наедине с Вэй Ином он наделал глупостей. Хорошо, что от этой "глупости" он не мог забеременеть, серьезно, его тело было просто накачано чужой спермой, что, казалось, он чувствует ее вкус даже в горле, хоть орального секса у них не было, по крайней мере, Лань Чжань не помнил этого. На самом деле, не имел четких воспоминаний о половине ночи. То там, то тут, всплывали небольшие картинки, когда он касался того или иного синяка на своем теле, но все расплывчато: тяжелое дыхание, обрывки фраз, стоны, скольжение кожи о кожу, чужие руки держат его крепко.. Как он добрался домой? Тоже в тумане, вроде бы, это было такси. Двигаясь еле-еле он сумел затащить свое больное тело в душ, шипя на каждом шагу, как кошка, которой наступили на хвост. - Эннн... - под теплой водой, сжимая зубы от чувства острого жжения в заднем проходе, тщательно ощупал пальцами свою измученную дырочку, убеждаясь в отсутствии травм. Слава богу, ни крови, ни разрывов сфинктера, лишь сильная припухлость и жжение от касания. ничего такого, где требовалась бы помощь квалифицированного врача. И синяки по всему телу, конечно. Зубастое чудовище, а не Вэй Усянь. Ванцзи был в легком шоке, разглядывая себя в зеркале: всюду следы зубов, даже, блять, на спине!! На него словно напало нежное зомби, которое решило - "не съем, так слегка понадкусываю". У него также опухли и покраснели глаза, боже.. он лил столько слез вчера, неясно, как только не высох от обезвоживания. Слезы были не от боли, кстати, вчера ему совсем не было больно. Все последствия многочасового секса "ударили его по лицу" лишь утром. - Грр.. нн... - захныкал он в очередной раз, от боли. Такой болезненной пыткой пальцы в заднице были для Лань Чжаня в последний раз, наверно, в подростковом возрасте, когда он получал свой первый, второй и третий опыт анального проникновения. Ванцзи вспотел, пока закончил свой осмотр и чистку. С момента возвращения домой и до момента, когда он смог, наконец, упасть животом на кровать, прошло не меньше трех часов. И в ту минуту, когда его тяжелая голова коснулась подушки, начались удары в дверь, и встревоженно-виноватый голос Усяня за ней. - Уходи, Вэй Ин! - Снова крикнул, едва проталкивая слова через свое сухое горло. Он «умирал», ни о каких сентиментальных разговорах о прошлом не могло быть и речи, пока он не выздоровеет. Истощенный, Лань Чжань, сразу заснул, не услышав ответа Вэя. Позже он проснулся, в дверь вновь стучали, а за окном было темно. Усянь громко и очень сердито говорил что-то о том, что принес для него еду и лекарства, и он ворвется в чертову квартиру и накормит его насильно. - Ты не съел то, что я оставил тебе утром и в обед. Ванцзи, если так продолжится, мне придется выламывать твою дверь. – Тон его был просящим. Угрозы явно не должны звучать так. Если Вэй Ин и преступников просит «сдаться» таким тоном, то Ванцзи очень удивлен, что его еще не выгнали из полиции за бесполезность, вяло крутятся смешанные мысли в его сонном голове. - Я поем. – Отвечает он, потому что бывший явно не уйдет, пока он не скажет что-нибудь. Он понял, что действительно очень голоден, когда его нос уловил аппетитный аромат, в пустом животе жалобно заурчало. - Оставь под дверью, я заберу.День 2. Ванцзи все еще болеет.
- Давай поговорим, Лань Чжань, пожалуйста, - скулит Усянь. На часах полдень, но Ванцзи все еще лежит. Его тело болит также сильно, как и вчера. Особенно болело ниже пояса. Не только задница. Поясницу ломило настолько, что она, казалось, может сломаться от любой его попытки повернуться на бок. А еще у него поднялась небольшая температура. Ни о каких беседах, естественно, не могло быть и речи, пока он продолжал чувствовать себя так, как, если бы его били ногами, а потом изнасиловали. У него едва хватало сил стакан с водой в руках две минуты удержать, чтобы запить обезболивающие. Какие могли быть серьезные разговоры или гости? - Уходи.. – потребовал он вновь, прижимая ладонь к своему вздутому и ноющему животу. И с кряхтением сполз с дивана, спеша в уборную.День 3. Все по прежнему: Ванцзи физически страдает, Вэй морально :D
Сегодня утро, обработав все свои синяки и болезненные места, до которых, конечно, мог дотянуться, Лань Чжань позвонил в университет и, несмотря на то, что до конца учебного года осталось всего ничего, взял отгул по здоровью на неопределенный срок. В любом случае, с его отличной успеваемостью у него не осталось других хвостов, кроме отчета по исследовательской работе, который он вполне успевает сдать до ухода университета в летний отпуск. - Если ты впустишь меня, я смогу помочь тебе убраться в квартире или постирать, мм? Ты ведь, наверняка, в эти дни не делал этого сам, А? Лань Чжань? Прошло три дня, ну же, открой дверь, - скулил Усянь в очередной раз у него по дверью как раз, когда Ванцзи договаривался со своим профессором Синченем, который заменил у него Цзинь Цзисюня о том, как и когда он может сдать отчет. Жалобные завывания Вэй Ина ужасно отвлекали, Лань Чжань надеялся, что его профессор не слышал этих звукв по телефону. А вот соседи Ланя, к их огромному несчастью, продолжали страдать от шума влюбленного детектива-дебошира. Еще одна причина, почему Ванцзи не хотел высовывать носа за дверь - осуждающие взгляды соседей. За два дня эти люди перешли от ругания его бывшего за то, что он доставляет им неудобства, до жалости к нему. И теперь злодеем бессердечным явно был Лань Ванцзи в их представлении, такого хорошего и красивого парня домой не пускал, ай-яй-яй. Агрхх Лань Чжань аккуратно попробовал сесть на диване, не смог, снова принял горизонтальное положение и раздраженно выдохнул. Не только любые движения все еще были неприятными для его тела, но и из его анального прохода не переставало капать все три дня, липкая слизь неясного бело-прозрачного цвета. Отвратительно!! Серьезно, у него будто влагалище выросло на месте, где должен быть анус.День 4. Ситуация старая: Ванцзи в квартире, Вэй за дверью.
- Лань Чжань, я принес ужин. Ты еще не готов поговорить со мной? – Робко, не скрывая надежды в голосе, спросил Вэй через дверь в шесть вечера, и замолк. Ванцзи чувствовал себя виноватым. Очень-очень виноватым! Его поведение походило на поведение капризной маленькой сучки, а не зрелого мужчины, но он ведь не намеренно. Это, конечно, совсем не связанно с тем, что до чертиков боялся разговора, не так ли? Лань Ванцзи боялся! Боялся снова допустить ошибку. Боялся, что семью и друзья отвернуться от него, если он проигнорирует их мнение и сойдется с Ином, а ведь услышав его объяснения, он, вероятно, так и захотел бы поступить, если объяснения, конечно, окажутся разумными. Боялся, господи, элементарно, снова оказаться обманутым. Боялся, что они не сойдутся, и все напрасно, ведь Вэй Усянь был теперь другим человеком, как и сам он... они вполне могли не ужиться. Просто не ужиться и все. Он будет разочарован? Он будет разочарован! Его тошнило от самого себя и своих бесконечных колебаний. Не способный ни отказаться от Вэй Ина, ни принять его полностью. Когда дело касалось Усяня, тот, кого зовут Лань Ванцзи, очевидно, причем даже слепому, был беспомощным и неразумным. Рядом с Вэй Ином он вновь становился тем пятнадцатилетним влюблённым подростком, который только пытается играть во взрослого двадцатидвухлетнего мужчину. А потом Лань Чжань позвонил Сиченю... Его старший брат, самый лучший человек на свете, слушал очень внимательно, хоть Ванцзи и разбудил его своим звонком в два часа ночи, и отвечал Лань Сичень серьезно и вдумчиво. С хорошей долей мрачной торжественности, старший брат посоветовал ему подождать с окончательным решением, перестать говорить и видеться с Вэй Ином некоторое время, и выяснить для начала, ради своего же блага, в первую очередь, почему он хочет вернуть Усяня в свою жизнь. То, что он хочет его вернуть ясно уже из того, что он позвонил Сиченю. Его брат не звучал разочаровавшимся в нем из-за этого, ни упреков, ни злости. Мягкость и нежное смирение - это все его Сичень, самый заботливый брат, которого он знал с детства. Как он мог начать что-то новое с Вэй Ином, без его одобрения? Разве это не было бы ужасно?! Один раз, в пятнадцать, нет, даже в тринадцать, Ванцзи уже поставил Усяня выше всех в своей голове, и сердце, но он потоптался там и ушел... второго раза быть не могло! Не тогда, когда Лань Чжаню нужно выбирать между ним и своей семьей. Таким образом, Сичень задал ему несколько прямых вопросов о том, чем для Ванцзи является происходящее сейчас между ним и Усянем: Это потому что Жохань пропал и Ванцзи одиноко, а Вэй Ин охотно готов заменить «утерянного» заботливого любовника? Вэй Усянь заполняет чье-то место рядом с Лань Чжанем или занимает свое? Или потому, что Лань Чжань ностальгирует по прошлому с Вэем? Которое в настоящем никак невозможно повторить в том же виде, в каком оно было в их пятнадцать. Как Ванцзи себе представляет их будущее с Усянем? Просто секс или же, он надеется на нечто долговечное? Ждет ли он колечко на пальчик и брак? Только ответив хотя бы на эту пару вопросов, он может задать их и Вэй Усяню, чтобы и выяснить движутся ли они в итоге в одном направлении или нет. - Чего ты на самом деле хочешь, младший брат? Если поиграть, то выбирать для этого Усяня самое глупое, что ты сделаешь! – Впервые за последние годы, на памяти Ванцзи, старший брат говорил с ним так откровенно и твердо. – Я буду на твоей стороне, какое бы решение ты не принял, Ванцзи. Я не обещаю быть милым с ним, нет, пока не буду убежден, что он этого заслуживает, но тебя я буду любить так же сильно, как сейчас. Ничто не изменит этого. Младший Лань почувствовал, как огромный груз вины упал с его плеч после их разговора. Почему он сбежал тем утром из квартиры Ина? Он проснулся в тот день. Ему было тепло и хорошо в объятиях Ина. Он искренне наслаждался всем этим, пока не вспомнил, что все его близкие люди без исключения были глубоко заражены негативными эмоциями по отношению к Вэй Ину из-за прошлого, а он у них за спиной, вероятно, повторял старые ошибки. Неблагодарный подлец! Нет, неправильно... Не из-за самого прошлого они были озлобленны. Желание выйти из отношений, которые больше не радуют, не является само по себе каким-то непростительным преступлением, за которое человек заслуживает ненависти. Ни Сичень, ни ребята, не были бы такими засранцами, чтобы относиться враждебно к кому-то только за то, что он не хотел быть с Ванцзи, да и сам Лань Чжань не желал бы этого. Любовь не навязывают. Разрывы естественны, и лучше так, чем похоронить себя в уже мертвых отношениях, или быть привязанным к тому, в чьем сердце тебя нет. Потому что нет ничего губительнее, чем продолжать жить тем, кто не любит тебя. Причина глубокой нетерпимости его близких к Усяню заключалась в том, ЧТО, Ванцзи сделал с собой, когда получил «плохие новости». Это была его вина, что они обвиняли Вэя. Им было больно, нужен был кто-то реальный, осязаемый, кто-то, кого можно было бы ненавидеть. На кого можно излить свой гнев. На Лань Чжаня нельзя, на себя – не приносит никакого облегчения, оставался Усянь – виновник, тот, кто принес плохие вести. Поэтому вся ответственность за попытку самоубийства Ланя Чжаня, была возложена ими на Усяня. Он был старше, и даже если он никогда не думал, что Ванцзи сделает такую глупость, он должен был быть деликатнее и мягче, когда говорил о своем уходе, тем более столь внезапном. А что сделал он? Они не знали всех слов, которые Вэй Усянь сказал Ванцзи, но имели богатое воображение и были уверены - это должно было быть грязно и безжалостно, чтобы довести до одури влюбленного мальчишку до глупых и крайне разрушительных мыслей о причинении себе вреда. Таким образом, если бы не он, не его истеричные и необдуманные действия... другие не злились бы так сильно на Вэй Ина.--- Неделю спустя---
Ванцзи только закончил чистить зубы, когда в его входную дверь стали стучать. В очередной раз. Шесть утра!! - Лань Чжань, открой, пожалуйста. – Лань Ванцзи остановился на мгновение, обдумывая, но затем щетка снова задвигалась во рту. Осталось подождать еще двадцать минут, Вэй Ин уйдет на работу и опять будет тихо. Настойчивость Усяня не могла не тронуть его. Не то чтобы Ванцзи не хотел говорить, теперь, когда он имел не совсем одобрение, но все же согласие старшего брата, он хотел, еще как хотел, но не все вопросы, о которых говорил Сичень, получили ответы в его голове, поэтому Ванцзи не может открыть эту дверь. Сначала найти ответы, потом поговорить с Вэй Ином. За своими мыслями Лань Чжань не замечал, что торопится закончить утреннее умывание, чтобы подойти к двери. Так он смог бы услышать Вэй Ина ближе. Он скучал по нему. Потом, когда у него будет полная история того, что тогда случилось, поговорить с друзьями. Это звучало, как план. Отличный план. Правильный. Мо, Чэн, Чао – все они заслуживали, чтобы он уведомил их о том, что собирается делать с Усянем до того, как они случайно наткнутся на какую-нибудь сцену с ними двумя и почувствуют себя преданными или обманутыми. Он хотел быть максимально честным со своими лучшими друзьями, которые были с ним много лет, да еще и в самые темные времена. В тот год, когда он вел себя, как тупица космических масштабов, эти ребята, сами еще дети, поддерживали, как умели, его брата и дядю, находящихся на грани нервного срыва из-за его эгоизма. Кто, если не они заслуживал знать правду и быть первыми в этом, после Сиченя, конечно?! Ванцзи решительно кивнул сам себе. Выходя из ванной он принюхался к футболке на себе, поморщился и стянул ее через голову. Переодеть, определенно, переодеть! Лань Чжань не собирался навязывать парням, быть милыми с Вэй Усянем. Всем потребуется время, он понимал это. И, правильным будет, его бывшему парню, самостоятельно заслужить их доверие и уважение. Ванцзи не собирался отказываться от встреч и праздников со своими друзьями, только потому, что Вэй Ин чувствует себя с ними некомфортно, потому что не смог убедить их, что больше не будет мудаком. - Неделя, Лань Чжань! Дай мне увидеть тебя. – Два пинка ногой в дверь. Лань Ванцзи нахмурился, недовольный тем, как обращаются с его временной личной собственностью. Если открыть глаза на последние события, он больше не любовник Жоханя, а значит, следовало начать искать свое собственное жилье. – Я не уйду, пока не увижу тебя своими глазами. Открой, детка, не хочу ломать эту дорогущую дверь. - Смешно! – Развеселившись, сухо произносит Лань, решая какую из двух найденных в шкафу рубашек надеть: белая или синяя? Сломать дверь? Ха! Минцзюэ, может быть, смог ее выбить, потому что он размерами с Халка, но Вэй Ин... хфм, вряд ли. "Может, вот эту, бежевую? Длинные рукава, да, но в доме кондиционер и не жарко. По крайней мере ее не нужно гладить, и под цвет глаз подходит, если верить словам Жоханя", - размышляет серьезно Ванцзи над рубашкой. - Лань Чжань, не будь таким бессердечным, я хочу только увидеть тебя, обещаю. – Просит Вэй Ин. Один глухой удар. – Ты знаешь, я говорил с твоим братом. Я говорил даже с этим.. твой друг, который в школе всегда флиртовал со всем, что дышит, Мо.. Мо Сюаньюй кажется. Ты можешь открыть мне дверь, крольчонок, пожалуйста?! Ладно, теперь Лань Чжань полностью во внимании. Он немного, чушь, он ОЧЕНЬ шокирован. О чем Вэй Ин и его брат говорили? А Мо? Ванцзи явно был реинкарнацией той кошки, которую сгубило любопытство. - Входи, - нетерпеливо говорит он, распахнув дверь и глядя на застывшего Вэя. – Разве ты не хотел поговорить? -Ах, да. Да. – Словно все еще не веря в то, что его, наконец, впустили, глухо бормочет Ин, расплываясь затем в глупо-счастливой улыбке. Снова щипая совесть Ланя за задницу. Взяв чашку свежезаваренного имбирного чая, из рук Лань Чжаня, Вэй Ин осторожно садится за стол. Они на кухне, он не знает почему, но подозревает, что это для того, чтобы история из его квартиры не повторилась на диване Ванцзи. - Я хочу от тебя не только секса. - Длинно выдохнув через рот, заявляет он первым делом. Лань застывает, лицо его говорит, что Усянь идиот. Ладно, Вэй согласен с этим, кто начинает разговор с такой сомнительной фразы? Очевидно, только идиот. Поэтому, он пытается исправить свою неуклюжую фразу. – Ты сексуальный, чертовски горячий, что есть, то есть. И я хочу тебя все время, много раз, и представлял, как мы занимаемся любовью бесчисленное количество раз, но это не единственное, и даже не первое, не второе и не третье, почему я преследую тебя. Я делаю это, потому что люблю тебя! Признаю, в последний раз, когда я сказал, что хочу поговорить, я вел себя... эмм, как животное... НО мой любимый человек впервые за столько лет вновь был в моих руках, я мог трогать тебя, целовать... и я... Я не сдержался! Полностью сошел с ума! Я бы хотел сказать, что мне стыдно и жаль, нет, я о многом сожалению, но ни об одной секунде того дня. Для тоскующего сердца Усяня, случившееся было, как нанесение толстого слоя заживляющей мази на старую, безобразно глубокую и все еще кровоточащую рану. Он чувствовал себя живым, наконец, только вот обычное его красноречие, казалось, помахало ему ручкой, и выразить это красивыми словами Усянь не смог. - Но мне следовало быть нежнее с тобой, - бормочет он, слегка краснея, когда видит, как сидящий напротив Лань неудобно ерзает задницей на жестком стуле. – Тебе все еще больно? Ты использовал лекарства, которые я оставлял тебе? Золотые глаза снова яростно впиваются в него. И Вэй тут же вспоминает силу, с которой они сияли в тот день. Он отлично помнил, каждый раунд их секса. Первый раз был злым и быстрым. Они оба выплескивали свои самые ядовитые эмоции: гнев, обида, ревность. На втором, и всех остальных кругах, Вэй доказывал себе, что Ванцзи - не его мокрый сон, или еще хуже галлюцинация. Было плохо то, каким жадным и агрессивным он был со своим крольчонком, но он так скучал! Изголодался по его теплому, мягкому телу, его запаху, нежному шепоту, податливости Лань Чжаня... что не смог контролировать себя полностью. И все равно, одних суток оказалось мало. Чтобы восполнить шестилетний голод. Вэй Ину понадобится много, очень много таких дней, и он собирался получить их так или иначе. Он уже сделал так много нехороших манипуляций, грязных трюков, назад пути не было. Вэй Ин хочет взять Лань Чжаня за руку, но не уверен, приветствуется ли это, поэтому сжимает голубую чашку с изображением милого черного кролика и делает глоток, желая смочить пересохшее горло. Ванцзи тоже молчит, и делает аккуратный глоток. "Он выглядит так грациозно даже просто выпивая чай", - мысли в голове Вэй Ина. - "Ему очень подходит эта рубашка, надо подарить еще пару таких". Какое-то время они сидят в тишине, медленно пьют несладкий чай, поглядывая в сторону друг друга, когда другой не смотрел - взрослые, но неловкие, как дети. Во время очередного переглядывания Вэй не успевает отвести взгляд и прямо сталкивается с выжидающими золотыми глазами. И, боже! Опять смелость тихонько утекает из его тела куда-то, вероятнее всего, в его личную бездну из страха и опасений. Снова в голову лезут мысли о том, что, может быть, момент не правильный. Что Лань Ванцзи все еще недостаточно привык и влюбился в него... Не лучше ли подождать еще немного? Вэй Усянь нервно облизывает губы и переводит взгляд ниже лица Ланя. Это еще хуже! Потому что теперь он смотрит на белые ключицы в вырезе, с которых не до конца сошли оставленные им следы. Его член наполняется, и просто... Черт, черт, дьявол! Все плохо! В его голове итак хаос, и возбуждение сверху к этому – это слишком! Очень не вовремя! - Еще чай! – С восклицанием он вскакивает со стула, будто ужаленный змеей, что стул опасно качается и едва не падает на пол. Это заставляет и Ванцзи вздрогнуть и подняться со своего места испуганно. Он недоуменно смотрит на странного, покрасневшего бывшего, как бы спрашивая – «С тобой все в порядке?». От наивного и чистого беспокойства в глазах Лань Чжаня Вэй Ину еще больше стыдно за свое неуместное возбуждение о котором он не может сказать. - Чай отличный, можно мне еще? - Глядя на сомневающееся выражение на лице Ланя, улыбается Вэй максимально невинно. - Мгм, - осторожно гудит хозяин квартиры, не комментируя больше. Ванцзи ждет. Его ладони вспотели, а сердце стучит, как безумное. Он нервничает, хоть это Вэй Ин собирается говорить, а он всего лишь слушатель. Но нельзя отрицать, что этот разговор будет влиять на них обоих. От того, что скажет Усянь зависит будут они вместе или нет. - Я волнуюсь, - защищается Усянь, когда невыразительное лицо Ланя вновь становится хмурым от долгого ожидания. - Дай мне еще пару минут, я обязательно начну. Затем мужчина снова внезапно вскакивает, ножки стула грохочут, а сам он уносится из кухни. Ванцзи смотрит круглыми глазами ему в спину, не зная, должен ли он встать и пойти за Усянем или остаться ждать. Раньше, чем он успевает принять какое-либо решение Вэй уже вернулся, неся в руках большой бумажный крафт-пакет. Из него вкусно пахнет и живот Лань Чжаня предательски рычит, заставляя смущенного парня всего покрасневшего. - Уррр... рр.. - Ванцзи быстро прижимает руку к голодному животу, будто это может заставить его замолчать, и опускает глаза, стыдясь встретиться со смеющимся взглядом бывшего. - Я приготовил все твое любимое, и оно все еще горячее, - Лань Чжань не видит ухмылку Вэй ина, потому что не смотрит на него, но отлично чувствует ее в голосе мужчины, и раздраженно сжимает свои пухлые губы. Сначала, этот мужчина трахает его чуть ли не до смерти, из-за чего ему неделю приходится есть одну жидкую пищу, которая едва-едва утоляет голод, а теперь он еще и смеется над ним. Свинья! Но Лань Чжан, действительно, очень-очень голоден, поэтому он остается сидеть на месте смирно, ожидая, пока ему дадут эту вкусно пахнущую еду. Взбрыкнуть, можно и потом. - Тебе не нужно на работу? – спрашивает он, глядя на Усяня, который невероятно комфортно чувствует себя на его кухне. Ванцзи не знает, плохо или хорошо, что он не недоволен этим. Вэй Ин, закатав рукава своей рубашки до локтя, вынимает из пакета блюда, затем переходит от шкафа к шкафу, ощущается очень правильным здесь, словно, так и должно быть. И, господи, как же вкусно пахнет! Мягко хлопают дверцы шкафчиков. Стол вскоре заполнен легким завтраком. - Нет, у меня сегодня выходной, - мурлычет детектив, толкая перед Ланем тарелку с кашей. Лань Ванцзи грустно морщится, почти обиженно глядя на кашу с фруктами в своей тарелке. Справа от него тарелка с салатом, слева почти прозрачный бульон... Бедняжка сильно несчастлив. Все эти дни он только и ел, что супы, да каши, которые, кстати, привозил ему тоже Усянь. Тогда он был доволен этим, по крайней мере, у бывшего, который столь зверски обошелся с ним тем днем, трахая без остановки, осталась какая-то совесть, чтобы позаботиться о нем после. Ин ежедневно привозил ему свежеприготовленные блюда, разделенные на завтрак, обед и ужин. Порции больше, чем он мог бы съесть. И пакет из аптеки со всевозможными мазями. Но сегодня Ванцзи совсем недоволен! Его уже тошнило от супов и каш!! Он хотел нормальной, сытной, твердой, бог мой, еды! Его тело практически полностью выздоровело. Попка дискомфорта больше не чувствовала, большая часть синяков на теле также сильно поблекла... Ранки на губах, и те практически все затянулись и не щипали больше, когда он ел или пил. А в следующее мгновение глаза Ланя расширяются, потому что на столе появляется бутылка вина. Когда он смотрит на Усяня, тот нервно и смущенно улыбается ему. Два бокала, напоминающих тюльпаны, зажаты между его длинными пальцами. - Я не пытаюсь споить тебя, чтобы заняться сексом, - хмуро бурчит мужчина, вынимая пробку под недоверчивое фырканье Чжаня. - Это только для того, чтобы мы расслабились. Я говорил, что нервничаю, а ты никогда не станешь разговаривать откровенно, пока трезв. С приятным бульканьем кроваво красная жидкость окрасит прозрачные стенки бокалов, делая их еще более похожими на цветы. – Обещаю. Никакого секса, пока ты не захочешь. - Лань Чжаня ничего не говорит, опускает голову и ставит в рот ложку каши. мочки его ушей окрашены в легкий розовый цвет, он вспоминает, как стоял в тот день на четвереньках, подмахивал и умолял о всяких стыдных вещах. Если Усянь начнет что-то сексуальное, он не оттолкнет его, думая о том, Лань Чжань чувствует себя еще более мрачно. Вэй Усянь закусывает губу, чтобы не показывать свою довольную ухмылку. Его парень не изменился в этом, все еще так легко стесняется. - Ешь, если хочешь, на обед я могу приготовить что-то твердое, если ты чувствуешь себя хорошо, м? – Мягким тоном говорит Вэй, садясь рядом с Ванцзи, а не на прежнее место. Не желая, чтобы этот дурацкий стол стоял между ними. - Может быть, запеканка? Голова Лань Чжань согласно кивает еще до того, как мозг успевает подумать над этим. Усяня любезно ставит полный бокал возле тарелки Ланя, умело скрывая хитрый огонек в своих глазах под опущенными веками. И внимательно следит, чтобы никаких других напитков рядом не было. Ему нужно, чтобы Ванцзи пил именно это. Расслабился. Заговорил. Открыто высказал все обиды, в конце концов. Его мотивы по-настоящему чистые, по крайней мере, в этот момент. Тарелка перед Вэй Ином давно остыла, забытая, пока он смотрит, как его парень пьет, как двигает его кадык, когда он глотает. А потом все его внимание привлекают к себе влажные, слегка красные и блестящие от вина мягкие губы Ланя Чжаня. Глаза Усяня темнеют. По всему телу бегут мурашки от возбуждения, а в паху снова заинтересованно загорается то, что он должен изо всех попытаться подавить. Отстой, а? Прошло немногим больше получаса, как они наедине, а он уже едва держится от того, чтобы наложить свои руки и рот на Лань Чжаня. "Дерьмо!" - ругается мысленно. Как бы ни старался, он не мог не облизываться на то, каким, блять, мягким и липким от сладости вина, этот хорошенький рот кажется. - «Нельзя!». Повторил Вэй мысленно, выпивая свой бокал в два больших глотка. Горло пересохло очень. Он искренне желал быть хорошим парнем для своего мальчика, но задатки джентльмена в нем природа явно не заложила. Вэй Усянь незаметно трясет головой, надеясь вытряхнуть грязные мысли, и неловко меняет свое положение на стуле. С крепким, заметным стояком в штанах говорить о том, что он здесь не ради секса, а во имя любви ? Не-а, не звучит, как правда. Определенно, нет. К моменту, когда он допивает второй бокал, а Ванцзи свой первый, еда уже съедена. Только теперь Усянь ставит на стол перед Ланем папку с бумагами. - Сначала прочитай это, а после я отвечу на твои вопросы, - глухо произносит он. Ин нервничает, и это столь очевидно для Ванцзи, это волнение странное, тяжелое, словно в ожидании удара по лицу. Даже маскировочная хиппи-улыбка Усяня не может скрыть его панику, хоть немного. Все это заставляет нервы и все тело Ланя Чжаня напрячься от дурного предчувствия Атмосфера ужасно гнетущая. - Что это? – Это было шокирующе. Ванцзи стал перебирать лист за листом, перечитывать. Внимательно читал фамилии врачей и адреса клиник, чтобы убедиться, что это не обман. Но, нет, все адреса и фамилии были знакомы и реальны, часто всплывали в соответствующих медицинских кругах. Медицинский лист в его руках, казалось, весил несколько тонн. И такая же тяжесть была в груди Ланя. - Причина того, почему я тогда ушёл. - Хриплый, потерянный, бесцветный, вот как звучит Вэй Усянь. - Но.. девушка.. – пальцы Лань Чжаня на бумаге дрожат. Все тело дрожит. Он старается дышать медленно, все еще не верит черно-белому тексту. - Она неправда. Я ни с кем не встречался, Ванцзи, никогда бы сделал такое с тобой. - Ин хватает одну из его рук и сжимает. Лань Чжань смотрит на него и замечает, наконец, эти жуткие синяки под глазами Ин. Сколько он спал в последние дни? Спал ли вообще? Ел? Ванцзи хочется броситься на шею Вэй Ина, крепко обнять, пообещать, что все в порядке, чтобы прогнать тоску и одиночество из серых глаз. Был ли кто-то с Вэй Ином рядом, когда он сам получил эти новости? Были ли у него такие люди, которые поддерживали бы его? Кто-то вроде Мо, Чэна и других, которые были у него. Тело Ланя покалывает, как на иголках, настолько сильно ему хочется прижаться к Усяню. И все же он заставляет себя сидеть на месте. – Она просто друг, а наши «отношения», просто спектакль. - Продолжает Вэй Усянь, он умалчивает, что они переспали однажды, но это было гораздо позже, уже после их с Ванцзи разрыва, и он был абсолютно пьян тогда. Она воспользовалась его нетрезвостью. Это можно считать изнасилованием. Лань Чжань рад, господи, он так рад слышать это, с одной стороны, но, с другой, все еще не понимает... - Почему ты не сказал мне?! – Обвиняет он, внимательно глядя в лицо Вэй Ина. - Ты бы отпустил меня, если знал правду? - Парирует Вэй. Ванцзи открывает, а затем снова закрывает рот, хмурится, Усянь кивает и невесело усмехается. - Я так и думал. С еще одним печальным смешком говорит он, закрывая глаза. - Я думал, - продолжает он, хрип, можно было бы подумать, что у Вэй Ина простуда, только вот это не простуда. Лань Вацзи чувствует, как его собственные глаза жжет от сдерживаемых слез. - Я думал, что делаю лучше для тебя. Что так я даю тебе шанс на нормальные отношения и будущее НЕ с парнем-шизофреником. Лань болезненно выдыхает и отводит взгляд с лица Усяня к окну. Сегодня солнечно. Это красивый, теплый день. Но ему внезапно ужасно холодно. Он хочет открыть окно, потому что на его кухне, кажется, кто-то высосал весь кислород. "Держал ли кто-нибудь Вэй Ина за руку, вот так, когда он проходил через это? Ему было страшно?" - Но Лань Чжань не встает, теплые пальцы Ина все еще сжимают его ладонь, и Ванцзи боится, что, если заберет свою руку, не сможет больше вернуть ее туда обратно. - А.. – Он бессознательно натирает успокаивающие круги большим пальцем на ладони Вэя. – А Сейчас? Почему сейчас? Его интересно, почему Усянь вернулся сейчас. Почему решил рассказать? Почему спустя шесть лет, не позже или раньше? - оказалось, я не могу жить без тебя. – Нервно облизнув свои губы, твердо говорит Вэй с глупой улыбкой. – Может быть, я, наконец, стал умнее, а может, и нет... Но я действительно не могу жить без тебя, Лань Чжань. Я не дал тебе тогда шанса выбирать, и поздно понял свою ошибку. Когда я очнулся, прошло больше двух лет и ты уже встречался с кем-то, а я... ты выглядел счастливым... Как бы я посмел влезть и все испортить для тебя, когда сам же оттолкнул? Вэй Ин улыбается красиво, но совсем не счастливо. Уголки его глаз красные, вот-вот заплачет, но еще нет. Лань Чжань чувствует, что его собственные глаза болят все сильнее, изображение перед ними иногда размывается, потому что они тоже полны слез. - Я попал в больницу с лёгким головокружением. Думал, перетрудился, недосып и плохое питание перед экзаменами, с каким студентом такое не случалось, не так ли? – Фыркает Вэй, качая головой. Насмехается над собой. - А через пару дней вышел оттуда с диагнозом. Он кивает на лист в левой руке Ванцзи. - Я был в ужасе. – Признается Усянь, он все время смотрит на их переплетенные руки на столе, и сжимает пальцы чуть сильнее. - Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы принять тот факт, что, да, я шизофреник. Потом понадобилась ещё пара месяцев, чтобы понять, как жить с этим. Как я должен рассказать об этом своему не достигшему даже 16 лет парню? Имею в виду, как о таком вообще сообщают: я возможно неизлечимо болен, но ты ведь останешься со мной? Так? Имел ли я право втягивать тебя в это? Я принял решение за нас обоих, и я... Я сожалел и ненавидел себя за то, что я делал, но считал, что должен был поступить правильно. Мужчина снова смеется тихо-тихо. - Правильно, полагал я тогда, было бы отпустить тебя. - Ровным тоном, мертвым, объясняет. - Я знал, что ты не уйдешь, если я не сделаю что-то ужасное. Тебя бы не отпугнула моя болезнь. Мой Лань Чжань, никогда не откажется от меня только из-за этого, потому что ты чертовски добрый, невероятный, лучший человек, которого мне, блять, повезло встретить в моей жизни... и глупый, потому что плохие люди могут воспользоваться этими качествами. Я знал, как только скажу тебе о болезни, ты посмотришь на меня своими очаровательными , невинными золотыми глазками, поцелуешь в щеку, и останешься рядом. Будешь держать мою руку. Но как я мог обречь тебя на такое? Тебе было пятнадцать! Лань Чжань! Выдающийся ученик, гордость дяди и брата, уже готовая карьера врача или музыканта, смотря, что ты выберешь. Ты вряд ли мог понять тогда, насколько сложно, и даже опасно жить с кем-то таким, как я. Я не знал в то время, что это можно стабилизировать до такой степени, чтобы никогда не помешало нормальной, полноценной жизни. Вэй рукавом стирает слезы с щек Ванцзи, о которых он не знал, и нежно улыбается ему, прежде чем продолжить. - Я читал. Как только узнал свой диагноз, сел читать. – Он забавно фыркает. - Так много всего. И каждый второй форум - это обещание того, что я стану агрессивным ублюдком, избивающим тех, кого он любит, кто был достаточно смел, или глуп, чтобы остаться рядом с ним. Усянь закусывает губу, берет несколько секунд на то, чтобы успокоиться. - Я должен был стать в будущем неадекватный психом. Агрессором и обузой для тех, кто мне дорог. – Хрипит он. - Я не мог жить с мыслью, что однажды ударю тебя и даже не пойму, что делаю тебе больно. Не почувствую никакой вины или стыда за это, потому что мой мышление нездорово, я перестану понимать разницу. Стану параноиком, возможно, ревнивым тираном. Судя по тем историям в интернете, что я нашел, именно так все и должно было стать. Лань Чжань не может больше просто сидеть. Он накрывает дрожащие пальцы Ина своей второй рукой. Но все еще не говорит ничего, не знает, что сказать. Что он мог сказать? Мне больно видеть тебя таким? Мне жаль, что тебе пришлось столкнуться с подобным? Я все еще люблю тебя? случившееся точно не было легким для Вэй Ина, пусть он пытается играть в равнодушие и легкость, он, без сомнения, чувствовал себя на краю пропасти. Еще бы, восемнадцать- девятнадцать лет, жизнь только началась, а потом в одночасье весь мир, все планы на будущее рухнули. С таким диагнозом явно не было пути в полицию... О, боже, Вэй Ин солгал в своем резюме? Разве за это не сажают в тюрьму? Он решает спросить об этом позже, когда Ин закончит. - Полтора года у меня ушло на принятие всего. – Прозвучал тусклый голос Усяня. - Я не начал лечения сразу, не мог думать об этом. Начал пить, много пить... Слишком много, чтобы это считалось нормальным. Из-за этого я ещё больше поверил, что опасен для тебя, ведь пристрастие к алкоголю еще один из признаков диагноза. Когда время стало приближаться к двум годам, после нашего разрыва, это также два года, после того, как я получил подтверждение диагноза, я связался с тётей Юй и попросил помочь мне найти хорошего врача. Ещё два года лечился. Это помогло, действительно очень хорошо помогло, я почти здоров. Раз в год появляться на приёме у врача для профилактики, поддерживать курс таблеток, и я функционирую, как любой здоровый человек. Никакой разницы. Но когда я вернулся с хорошими новостями, ты уже встречался и... остальное ты знаешь. Вэй Усянь закрывает глаза, чтобы его крольчонок не увидел его злости, когда он вспоминал о том, как Вэнь Нин обнимал его мальчика. - Но мне было тяжело, ревновал ужасно. – Признается он тихо. – Я иногда искал тебя, смотрел со стороны, знаю, звучит жутко. Он смеется, уже более искренне, и подмигивает Ванцзи, который на это лишь фыркает. Настроение становится заметно светлее. - Просто смотрел, убеждался, что с тобой хорошо обращаются и уезжал. – Бормочет он. Усянь немного покраснел, и Ванцзи думает, что там еще что-то, что Ин скрывает, но не настаивает. Он подождет. – Я поступил в полицейскую академию еще когда проходил лечение. Вэнь Цин, помнишь ее? Наш школьный врач. Она, оказывается, в школе просто подрабатывала на полставки ради опыта и небольших карманных денег, гордая девушка, сирота. Так вот, ее наставник и она были моими лечащими врачами, они чем-то задолжали тете Юй, поэтому помогли скрыть факт моей болезни, благодаря чему, я без проблем поступил в академию. Сдал отлично все экзамены, и вот - я полицейский. Без тебя в моей жизни, осталась только работа. Мою активность скоро заметили, я стал получать все, более и более, серьезные дела. Быстро стал детективом. А потом, я узнал, что вы разошлись с Вэнь Нином. Но я в то время был под прикрытием на одном деле и понадобилось время, чтобы уладить старые дела и получить перевод в этот участок. И вот. Я здесь. Раздражаю тебя и подкатываю. Что ты выберешь теперь, когда знаешь все? Думает Вэй Усянь, но боится спрашивать. Он решает открыть еще немного своих мыслей к уже сказанному. Вдруг, именно это поможет вернуть Лань Чжаня ему. - Конечно, тебе не нужно отвечать сразу, - мягко говорит он. - Все это неожиданно, и серьезно шокирует. Точно не те новости, от которых люди прыгают от счастья, но, пожалуйста, Лань Чжань, не отказывай мне сразу. Хорошо? Раньше ты был слишком молод, и я не мог просить тебя принимать столь важные решения, а теперь ты взрослый и умный парень, и я.. Черт, я в ужасе!! Серьезно. Тогда я мог бы иметь тебя рядом со мной, потому что ты был неопытным и влюбленным в меня мальчишкой, но теперь ты большой и умный парень, и можешь не захотеть подобных сложностей в своей жизни. И, знаешь, Лань Чжань, это, действительно, будет правильным. Ты мне ничего не должен. Можешь легко послать меня нахрен, как страшный сон, и жить своей жизнью. Но... я знаю, что буду звучать сейчас, как самый большой эгоист во всем мире. и все же, если есть хоть крохотная надежда на то, что ты сможешь снова меня полюбить, дай мне шанс, ладно? Я больше не подведу тебя, обещаю, никогда! Он говорит быстро, торопливо. Его левая нога все время нервно дергается под столом, Ванцзи чувствует все, потому что они сидят очень близко. - Я эгоист, потому что хочу, чтобы ты выбрал меня. И, я бесстыжий, потому что не скрываю этого. – Умоляет он, прерывисто. – Хочешь.. . эмм, твои друзья и семья, будет хорошо посоветоваться с ними, если хочешь .Они безумно любят тебя. Как и я. Я буду ждать твоего ответа столько угодно. Они больше не говорят, просто жмутся друг к другу. У Лан Ванцзи, пока нет слов. Но он может показать, что он думает. Он медленно наклоняется вперед и нежно целует губы Усяня, пристально глядя тому в глаза. Ему приходится ждать какое-то время, прежде чем Вэй ответит ему, ну, а потом, они нежные друг с другом. Их поцелуи очень осторожные. Без языка. Это сладко и утешает, и Лань Чжань с мягким мурлыканьем опускает тяжелые веки, погружаясь в ощущения. Он чувствует себя пьяным, но, на самом деле, не пил так много, значит, не от вина. Ванцзи наклонился еще немного вперед и Вэй Ин воспользовался этим, чтобы перетащить его со стула к себе на колени, постепенно углубляя поцелуй. Вэй Усянь не терял времени зря. Он быстро расстегнул брюки Ланя и схватил его член. Сжал в кулаке, нежно гладя, пока тот не стал полностью твердым. Снял Лань Ванцзи со своих колен, усадил на кухонный стол и упал на колени между его разведенных ног. Усянь сосал Лань Чжаня громко, давился и прихлебывал так, словно голодал по члену. Никто и никогда не отсасывал Ванцзи с таким энтузиазмом. Боже, Вэй проглотил его, как гребаный профи. Он подвел его так близко оргазму за считанные секунды, И Лань не знал, восхищаться его умениями или ревновать. Рот Вэя был жадным и горячим. Бедра Лань Чжаня подергивались от желания толкаться, и он бы так и делал, если Ин не удерживал его на столе, надавив своими сильными руками ему на бедра. Совсем скоро Усянь закашлялся, подавившись горячей, жидкой ношей Ланя, которая потекла ему в горло. Но он не выпустил пенис, пока тот полностью не ослаб у него во рту. - У тебя хороший вкус, - хмыкнул Вэй Ин, целуя подергивающийся живот, неподвижно лежащего на столе Лань Чжаня. Чувствительное тело, прошедшее через кульминацию, сладко задрожало от ласкового касания. Ванцзи открыл глаза только когда Вэй навис над ним, опираясь своими руками по обе стороны от его головы. Но мужчина просто смотрел на него. Лань Чжань заметил, нерешительные взгляды, которые Ин, время от времени, бросал на его губы, но не делал ничего, чтобы получить свой поцелуй. Поэтому Ванцзи поднял правую руку и коснулся задней части шеи Усяня, мягко погладил на секунду, и притянул к себе. - Поцелуй меня, - попросил он. Несмотря на то, что он сам совсем не мог ответить на поцелуй полноценно, его тело чувствовало себя слишком расслабленным, от вина и оргазма, Лань Чжань наслаждался движением их губ друг против друга. Он позволил Ину погрузить свой язык ему в рот, сосать и лизать, параллельно, и сам пробуя вкус собственной спермы с языка Вэя. Лениво и приятно. - Хочешь спать? – касаясь кончиком своего носа о нос сонно моргающего Ланя, мурлыкнул Вэй спустя пару минут. Ванцзи издал гул, надеясь, что Ин поймет - "ДА", потому что он и правда засыпал. Он вообще много спал всю неделю, организм все еще восстанавливался. – Я останусь? - Мгн, - кивнул Лань Чжань. Он не хотел оставаться один, тем более, когда мог получить руки Вэй Ина вокруг своей талии, пока спит. – Спи со мной. Но это не.. - Я знаю, - перебил его Усянь. – Это не значит, что ты принял решение. Это просто спать вместе, буквально, верно? Он нежно хихикнул, когда Лань снова кивнул. - Видишь, я тебя знаю. – Самодовольно ухмыльнулся Вэй, помогая любовнику подняться со стола, совсем, казалось, не расстроенный. - А ты.. – робко начал Лань, они уже лежали в кровати. – Обратная услуга, я могу помочь тебе тоже. - Не беспокойся об этом, - Усянь поцеловал Ванцзи в красное ушко, - спи. Он успокоится сам, я тоже посплю, несколько дней не спал.----Месяц спустя---
Они начали встречаться, вернее, позволили своим отношениям плыть по течению, пока Лань Чжань "думает". Но вчера они поссорились, ну как, поссорились. Ванцзи пошел вчера в участок. Впервые решил проявить инициативу в их возрождающихся отношениях, чтобы пригласить Ина куда-то. Но что он увидел, когда пришел? Вэй Усянь мило улыбался какой-то молоденькой девушке, а на руках держал четырехлетнего ребенка. И Ин, и эта девушка, мягко улыбались друг другу и нежно сюсюкались с малышкой. Лань Чжань так разозлился! Злился настолько, что мог бы кого-нибудь ударить в этот момент, очевиднее всего, что Усяня. Не желая прослыть скандалистом, да еще и прямо перед полицейским участком, он развернулся и ушел до того, как счастливая тройка увидела его. Он чувствовал себя в оцепенении каком-то. На автопилоте вернулся домой, сел за ноутбук и заставил себя погрузиться в итоговую главу своей исследовательской работы. Если он даст себе думать, он непременно начнет вспоминать прошлое, разочаруется, станет плакать. Он понимал, - понимал, что более зрелым считалось бы, подойти, поздороваться и выяснить связь между троими на месте, но Лань Чжань был так расстроен. Все его страхи и неуверенность в Вэй Ине разом всплыли в сердце, а горло сжало спазмом. Он мог только уйти, чтобы успокоиться. Ванцзи отключил телефон и просидел за работой до самого сна. Да, да, еще одна детская штука. Нелепо! Ждать, что Усянь, не дозвонившись до него, приедет к нему посреди ночи. Этого не случилось. Естественно, что утром Лань проснулся еще более злым и обиженным. Зло натянув обувь, Ванцзи громко захлопнул дверь в свою квартиру, он быстро спустился по ступенькам. Он хотел верить Усяню. Не было поводов не доверять, только этот странный эпизод и все. Сердито пыхтя, Лань спустился вниз и застыл на секунду, потому что Вэй Усянь стоял там. Но потом он вспомнил, как нежно руки этого козла держали женские вчера, его кокетливую улыбочку для нее и желание ударить по этому лицу было невыносимо велико. Ванцзи рассерженно дернул лацкан своего пиджака и не говоря ни слова прошел мимо Усяня, громко топая по асфальту. - Лань Ванцзи.. – Улыбка сползла с лица Вэя, и на нем читалось полнейшее недоумение. - Лань Чжань! Подожди меня! Ты игнорируешь меня, это так больно, а я ведь так спешил к тебе, с ночной смены, сразу сюда, даже не спал, не сходил в душ. Не ел! Пойдем завтракать? Никакой реакции, Усянь надувается. - Ох, смотри, я купил твой любимый чай. - Воркует он снова, дергая рукав Ванцзи. - Прости, что опоздал. Ты ведь злишься, что я опоздал, так? Извини. В последнее время много работы. Лань Ванцзи замедляется. Он смягчился, потому что подумал о том, что мог, действительно, неправильно все понять вчера. Сегодня вечером можно спросить Усяня, кто это был, и почему они были такими нежными друг с другом. - Не приходи сюда, если не спал. – сухо говорит он, позволяя Вэй Ину украсть быстрый, нежный поцелуй со своих губ. - Я знал, что мой парень заботится обо мне, - Усянь снова чмокает его, удерживая подбородок Ланя пальцами. Вэй был прав, что Ванцзи заботится и волнуется о нем, но он совершенно неправильно понял причину плохого настроения Ланя. А Лань Чжань не мог ведь признаться, что ревновал. Он пристально смотрит две секунды на сияющего собачьим обожанием и счастьем Ина, прежде чем выдергивает из рук Усяня свой чай. - У меня сегодня встреча с Сяо Синченем, - произносит, отворачиваясь и возобновляя движение. - Тогда я приду вечером, окей? Да? Скажи, да, Лань Чжань, и я приготовлю ужин. - Вэй Ин победно ухмыляется, получив свое. - Я освобожусь раньше, поэтому я приготовлю, но ты можешь взять по пути что-то на десерт, - говорит Ванцзи у ворот университета до которых Вэй его проводил, продолжая всю дорогу щебетать обо всем на свете. - Ты подумал, что это моя девушка? – Недоверчиво переспросил Усянь той же ночью. Парни лежали в его спальне. Голые тела переплелись. Огромная, яркая луна светила в окно, освещая двух мужчин едва прикрытых простыней на матрасе. – Дурачок, это моя кузина, а ребенок - моя младшая сестра. Ей три года. Кстати, я хочу познакомить тебя со своей семьей. Ты раньше никогда не встречался с ними, а они видели тебя лишь на фото. Ну, я имею в виду, я был бы рад представить тебя им, когда ты будешь готов. Они будут очень рады встретиться наконец с тем, кто мне безумно нравится. Когда сомнения в сердце Ланя были разрешены, и он быстро заснул.--- Еще месяц спустя. Вэй забрал пьяного Ванцзи с мальчишника Мо. ---
- Буээ, блять... – стонет Ванцзи, склонившись над унитазом в ванной своего любовника.– Никода боль.. буэээ... больше не буду пить. Невнятно обещает он, черт знает кому. Ему так дерьмого, кажется, что он сейчас вырвет собственные кишки. - Так плохо... Вэй Ин, - обиженно скулит он, глаза полны физиологических слез. Мало приятного в том, что твой желудок лезет наружу. - Вот, выпей это, поможет быстрее вывести тебя из этого состояния, - мягко уговаривает Усянь. – А потом мы пойдем в душ, почистим зубы и спать. Будешь чистым. Вэй Ин беспокоился о том, что пол в ванной холодный, а Ванцзи уже долго сидел на нем. Ну, и, честно, пахло от него после клуба и рвоты совсем не цветами. Жужжа себе под нос о плохом пьянице, которого нельзя отпускать больше никуда без присмотра, Усянь, помогает своему парню сесть в ванной и принимается раздевать его. Мокрые узкие брюки еле-еле ползут по бедрам Ванцзи вниз. От самого Ланя помощи нет никакой, скорее, его попытки помочь лишь мешают. - Не двигайся, я сделаю все сам, хорошо? - убеждает Ин, облегченно выдыхая, когда пьяный слушается. Он так занят раздевая Ванцзи и не замечает, как меняется настроение того, переходя от милого ворчания до депрессивных жалоб. - Когда я истекал кровью на пол нашей ванной, знаешь, о чем я думал? – Руки Ина замирают на пуговицах рубашки Лань Ванцзи. - Что я отдал бы половину своей жизни за то, чтобы думать о ком-то другом, а не о тебе в последние минуты своей жизни. Лань Чжань обиженно фыркает, похоже, он совсем не понимает, кому и что говорит. Его пальцы продолжают странно заворожено гладить холодный бело-красный кафель на стене возле него. Вероятно, он и напомнил ему что-то. - Но нет! – Тихо бормочет он, возмущенно уставившись на Усяня. Будь в его руках сила, он, возможно, даже ударил бы его, настолько много гнева в его глазах. - Это был ты! Ты. Ты. Ты. Только ты. Каждую секунду. Всегда! Ненавижу тебя, Вэй Ин. Пьяному нет дела до сохранения лица и тайн. Вещи и действия, за которые Ванцзи всегда было слишком стыдно, чтобы заговорить с кем-то, теперь были легко озвучены. Прежде чем Вэй успел переварить услышанное, Ванцзи продолжил. - Я хочу еще выпить. – На этот раз его голос звучал слезливо и немного кокетливо. Он попытался встать и Усяню пришлось надавить ему на плечо рукой, возвращая на место. Лань естественно доволен не был , и видя, что физические силы их не равны, принялся уговаривать. - Эй, выпей со мной, я заплачу. Любой напиток. Выбирай, я куплю тебе это. - О чем ты говоришь, Лань Чжань? – Нетерпеливо спрашивает Вэй, игнорируя кокетство Ланя, которые при других обстоятельствах он посчитал бы ужасно милыми. Но сейчас в его голове звучали лишь слова – «когда я истекал кровью» и «последние минуты своей жизни». Он не знал ничего об этом, но возникли подозрения о происхождении уродливых шрамов на руках его парня. В дополнение ко всему, в мозгу всплыло резкое, кислое – «спроси его о шрамах на руках» - брошенное Мо Сюаньюем два месяца назад. Шрамы о которых Усянь спрашивал, а Ванцзи ответил, что получил их, когда пытался повесить зеркало в ванной самостоятельно. Вэй, конечно, не поверил, разбитое зеркало не режет так, но... - Откуда эти шрамы? – Вэй Ин встряхивает засыпающего Лань Чжаня. - Говори. - Мм – Ванцзи, которого трясли, хмурится и сжимает губы. Видно, что он колеблется, не желая отвечать на прямой вопрос даже в состоянии сильного опьянения. - Лань Чжань, ты сделал это? Из-за меня? – Глухо спрашивает, слишком сильно сжимая пальцы на плечах пьяного, не замечая этого. - Почему ты считаешь, что все из-за тебя? - Фыркает Лань Ванцзи, отводя глаза. Руки его теребят теперь пуговицы на своей наполовину расстегнутой рубашке. - Все также не умеешь врать, - хрипит Вэй Ин, с невиданной силой втягивая любимого в свои объятия. Крепко сжимает его, будто он сокровище, которое может исчезнуть, если не держать его сильно-сильно. Усянь думать не хочет о том, что бы он делал, если бы у этого дурака тогда все получилось. Его самоотверженная попытка защитить того, кого он очень любит, солгав ему и скрыв важные вещи, едва не убила того самого человека. - Не плачь. – Не ясная голова Ванцзи не понимает почему человек рядом плачет, он знает только, что слезы горькие, он не хочет, чтобы люди плакали. - Вэй Ин не пришел ко мне, сколько бы я не плакал. Он не любит меня. Но все нормально. У тебя тоже будет все нормально. Но потом он замолкает, словно думая о чем то очень важном. - Вэй Ин не любит меня, потому что я скучный. Я неинтересный. Тебе надо уйти, тебе тоже будет со мной скучно. – С серьезным лицом говорит он затем. А у Вэй Ина очередная слезная истерика. - Уходи. - Лань Чжань, я Вэй Ин! – Усянь держит раскрасневшееся от выпивки лицо Ланя в ладонях, заставляя смотреть прямо на себя. – Я твой Вэй Ин! И я здесь! Я пришел! И ты самый интересный человек для меня. Самый важный. Лань Ванцзи откидывается спиной к стене. Молчит. Смотрит, недоверчиво какое-то время. - Я не могу перестать представлять, как я целую тебя, - шепчет благоговейно через пару минут, видно поверив, что его не обманывают. Вэй Ин перед ним. Усянь хихикает слушая его пьяные признания. Его сердце успокоилось. Лань Чжань был сейчас здесь, с ним, живой и здоровый. И он мог правильно позаботиться о нем на этот раз. Больше ничто и никто не причинит вреда его крольчонку. - Мне нужен кто-то другой, но не ты. Все так говорят. Но мне хорошо только с тобой. - Лань протягивает правую руку, чтобы ее намылили. - Ты мой. – Твердо произносит Вэй Усянь. – Тебе нужен только я. Слышишь? - Я хочу снова проснуться в твоей комнате. Ты просто, пффф... и пропал. Твоя комната была пустой, когда я пошел туда. - Обиженно хнычет Лань, продолжая свою собственную речь. Вэй внимательно слушает и намыливает живот и ноги Ванцзи. - Я так много плакал, потому что больше не проснусь там с тобой. Если бы не наша переписка, фото, а еще телефон, которые ты подарил мне, я думал, что придумал тебя. Я ночевал в твоей комнате, Чэн ругался, но разрешал мне. Но без тебя там... мне было в ней холодно и темно. Просто четыре стены. Я больше не был там счастлив. Его старая комната в доме, где раньше жили тетя Юй и Чэн, Усянь знал, что именно о ней шла речь. Эта комната была и для него самым счастливым местом. Но теперь дом продан и больше в той комнате нельзя проснуться, зато можно создать новое место, не так ли? Они могут купить квартиру. Место только для них двоих, их собственное. - Лань Чжань, я не могу снова тебя потерять. - Шепчет Вэй в макушку глубоко спящего Ванцзи позже. - Ты не понимаешь, даже не догадываешься, насколько я псих. Сумасшедший. Одержимый тобой. Тебе следует бояться меня. Бежать от меня... если сможешь. Он ухмыляется, его глаза обращенные на Ланя полностью черные, но это не негативные эмоции. - Тебе следует быть хитрее меня, подлее, потому что я намерен использовать любые методы, даже манипуляцию и ложь, чтобы удержать тебя рядом. Если ты не будешь беспринципнее меня, ты не сможешь избавиться от меня, Лань Чжань. - Он гладит лицо спящего на его руках парня. - Я буду заботиться о тебе. Я никогда не обижу тебя. Он говорит все это сейчас, пока Ванцзи пьян и спит, потому что утром тот ничего не вспомнит. Усянь не хочет напугать его, а подобные откровения явно выглядят зловеще, даже если он не имеет в виду ничего плохого. - Я ничего не боюсь, кроме того, что ты можешь не захотеть меня, и я в отчаянии от мысли, что ничего не смогу поделать с этим. - Он крепче обнимает Лань Ванцзи. Вэй Ин еще спит, когда Ванцзи проснулся на следующее утро. Он не двигается. Дышит тихо-тихо и просто смотрит, как Ин спит. Грудь Вэй Ина вздымается и опускает в ровном ритме. Он выпускает носом мягкие, теплые порывы воздуха, которые касаются лица Ванцзи. Два месяца они просыпаются , то в его квартире, то в квартире Усяня, а Лань Чжань никак не насытится этой мирной утренней картинкой. - Доброе утро, - хрипло приветствует Вэй, и ресницы Лань Чжаня дрожат, когда он возвращается в реальность и своего созерцания. Он удивленно хлопает глазами, глядя в улыбающиеся, совсем не сонные серые. Но затем его внимание привлекает кончик чужого красного языка, который высовывается изо рта Вэй Ина и смачивает его нижнюю губу. Он хочет этого мужчину. Хочет, чтобы это утро стало горячее. - Поцелуй, - требует он, и, черт возьми, Ин целует его до тех пор, пока он не забудет собственное имя. - С тех пор , как я оттолкнул тебя, я не спал хорошо ни одного дня, Лань Чжань. Ни одного дня я не мог простить себя и не ненавидеть. Я не встретился лично и не сказал тех слов, когда разорвать хотел отношения, потому что знал - я не смогу сказать такое тебе в лицо. Не смогу уйти, если увижу тебя. – Лань Чжань раздраженно хмурится, он не хочет говорить об этом. Не сейчас. Они только проснулись, и было так тепло лежать в объятиях друг друга. – Подожди, послушай, что я скажу, пожалуйста. Ванцзи уступает просьбе. - Когда я вернулся за тобой, ты уже встречался с Вэнь Нином и несмотря на то, что я с ума сходил, я держал подальше, ведь этот мальчишка, он смотрел на тебя с таким восхищением и обожанием, прямо как я. И ты улыбался ему. – Вэй Ин мрачно смеется. - Я хотел, боже, я так хотел отобрать тебя у всех! Я мерзавец, ты даже не представляешь насколько. Я не собираюсь отпускать тебя снова, Лань Ванцзи. Ты очень важен для меня даже если ты не веришь в это. Я хочу тебя! Я хочу тебя всеми возможными вариантами. Хочу рядом каждый день. Хочу в моих объятиях ночью. Хочу просыпаться с тобой на соседней подушке утром. Хочу все делать с тобой.