good enough

Вспышки фотоаппаратов отражаются от белого костюма Ханбина и слепят его спутников сильнее обычного. Чживон нащупывает ручку задней двери и открывает её, пока Мино обходит автомобиль, чтобы сесть за руль, раздражённо расталкивая журналистов. Металлический обруч вокруг головы Ханбина исчезает, как только он оказывается в спасительной тишине салона, но расслабиться надолго не получается — нужно начинать работать. Затылок и шею будто сдавливает тисками, когда Ханбин склоняется за портфелем и достаёт необходимые документы. Он слышит хлопок второй двери, но не успевает придержать бумаги на своих коленях — машина стартует слишком резко, и они разлетаются по всему сидению. Ему приходится пересесть ближе к поднятой перегородке и постучать по ней ручкой. Тёмное стекло опускается, и Ханбин видит два разных, но таких родных профиля.  — Да, босс? — Мино смотрит на дорогу и старается не хмурится, но снизить уровень недовольства в голосе получается из рук вон плохо.  — Аккуратнее, пожалуйста. Я помял все листы, — лёгкая улыбка Ханбина отражается в зеркале заднего вида, и Мино сразу же прекращает злиться.  — Да, хорошо, — выдыхает он. — Простите. Рука Чживона опускается на его напряжённое плечо в ободряющем жесте и слегка сжимает — плотная ткань пиджака Мино морщится под его пальцами. Чживон вообще выглядит как человек, который доволен итогом переговоров — будто санкции против их компании и бизнеса, по крайней мере, легальной его части, нисколько не повлияют на его будущее.  — Выше нос, Мино-я, — он убирает руку, но сверкать широкой улыбкой не перестаёт. Ханбин хочет попросить Мино поднять перегородку, чтобы вернуться к работе и не мешать их разговору, но Чживон вдруг поворачивает голову в его сторону. Ханбин обводит взглядом блестящую цепь, слегка врезавшуюся в кожу шеи, острую линию челюсти и ярко-красный приоткрытый рот. Внезапно сосредоточиться на чужой речи становится очень трудно.  — Не сердись на него, Ханбин-а, — подмигивает Чживон и ухмыляется уголком губ. В голове Ханбина что-то щёлкает, и он подаётся вперёд, тянет руку к подбородку Чживона, чтобы пальцами схватить его и до хруста в шее развернуть к себе, впиваясь во влажные губы поцелуем. Язык Ханбина скользит по тонкой коже, собирая вкус шампанского, которое Чживон тайком выпил на приёме, невзирая на строгие правила насчёт алкоголя. В наказание Ханбин зубами сжимает кожу на его подбородке, но вместо боли он слышит в чужом стоне наслаждение. Ровно в этот момент весь остальной мир перестаёт существовать. Ханбин шепчет «иди сюда» и тянет Чживона на себя. Плевать, что пространство узкое даже если перегородка полностью опущена, а Мино пытается…  — …вести машину, вашу мать, босс! — но Ханбин его не слышит. Чживон давит в себе злорадный смех, зато не сдерживает стонов, когда Ханбин сжимает его задницу. Перебираясь назад, он коленом задевает правое плечо Мино, на котором минуту назад лежала его ладонь, выбивая из него поток ругательств. Чживон неловко падает на пол, но не успевает прочувствовать боль, потому что Ханбин сразу же накрывает его тело своим. Чживон продолжает хрипло стонать, пока Ханбин расстёгивает его рубашку, теряя по пути пару пуговиц, и короткими поцелуями жалит открывшуюся кожу груди.  — Тише, Чживон-а, — просит Ханбин, изредка отрываясь от своего занятия, а потом, вопреки своим же словам, жёстко прикусывает сосок, вырывая из горла Чживона громкий вскрик. Ханбин развязывает белый шёлковый галстук, душивший его весь вечер, и наматывает его себе на правую ладонь, а левой сжимает шею Чживона вокруг кадыка, заставляя широко открыть рот. В следующую секунду Чживон чувствует на языке вкус ткани, а его нос оказывается забит запахом дорогого парфюма Ханбина.  — Я просил тебя быть потише, но ты никогда меня не слушаешь, — мягкая улыбка не сходит с губ Ханбина, когда он тихо приказывает. — Перевернись и встань на колени. Чживону мешает пиджак и рубашка, сбившиеся на локтях, но он подчиняется. Ханбин бережно избавляет его от лишней одежды и прижимается к широкой спине, одновременно проводя тёплыми ладонями по голым плечам Чживона и укладывая его руки на дверь. В голове Чживона мелькает мысль, что они давно не спали вместе, но он не задаёт вопросов, всецело доверяя Ханбину организацию процесса. Ханбин тем временем спускает с них обоих штаны, не переставая выцеловывать узоры на плечах и шее Чживона, изредка прикусывая кожу.  — Мино! — вдруг громко говорит Ханбин возле уха Чживона, практически оглушая его. — Медленнее. Чживон сомневается в том, что водитель его слышал, но магическим образом машина замедляет ход, и держаться становиться значительно легче. Продолжая стоять на коленях, Чживон выгибается нетерпеливо, но руки Ханбина на его боках заставляют остановиться.  — Держись крепче, ладно? — Ханбин прижимается пахом к заднице Чживона так, что член оказывается между его бёдер. — А теперь сожми меня. Чживон послушно сводит ноги, и Ханбин начинает двигаться. Ощущения странные, но приятные, и ещё круче становится, когда рука Ханбина скользит по животу Чживона вниз, и пальцы обхватывают крепко стоящий член, размазывая по стволу естественную смазку. Движения Ханбина сильные и короткие, но когда Чживон входит во вкус и начинает подмахивать — их амплитуда увеличивается, и на весь салон раздаются влажные шлепки кожи о кожу. Долго в такой позе не продержаться, особенно Чживону, и Ханбин сильнее сжимает ладонь на его члене, стимулируя головку. Чживон кончает с коротким вскриком, пачкая автомобильные коврики спермой, и Ханбин кончает следом, оставляя белые разводы на бёдрах Чживона поверх красных следов. Пытаясь отдышаться, они оба вдруг понимают, что машина уже остановилась.  — Всё? Кончили? — голос Мино сочится сарказмом. — Отлично. Мы приехали. Покидая салон, он хлопает дверью сильнее, чем стоило бы, и Чживон не может сдержать нервный смешок, пока Ханбин ласково улыбается ему в отражении оконного стекла.