Снежная буря

Он пришел в сознание от боли. Или от яркого света, льющегося с неба подобно раскаленному добела железу. Кажется, он уже пробовал раскаленное железо: лет триста или четыреста назад. Не сработало. Чудовищные ожоги зажили за неделю, и он опять не смог умереть. Маркус все-таки разлепил глаза: казалось, будто он уже лежит в могиле, похороненный заживо, и только этот ослепляющий холодный свет напоминает ему, что он все еще жив. Он попытался встать, сбросить с себя могильные камни — и не смог. Зато вспомнил, что случилось: самолет, на котором он летел, упал. Еще бы, такая буря. Значит, в корпус попала молния, и, стало быть, это вовсе не могильные камни, а обломки самолета, которые сейчас не дают ему подняться. Маркус пошевелил пальцами. Осторожно высвободил ладонь. Обломок давил на него сверху, и он принялся давить в ответ. Налег что есть силы, и свинцовая тяжесть поддалась. Ослепляющего света стало еще больше, и на секунду Маркус зажмурился. Левую руку он все-таки, похоже, вывихнул — она распухла. Правая была в норме. Немного побаливала голова, и немилосердно ныло в лодыжке. «Это пройдет», — сказал себе Маркус. Всегда проходило. Любые ожоги, любые переломы. Нужно немного времени, и он будет в порядке. Он высвободил ногу, сбросил с себя остальные обломки и пополз навстречу солнцу. Рухнул в сугроб и застонал от боли в ноге. Заставил себя встать и осмотреться. Вокруг не было ничего, кроме гор и снега. И солнца. А самолет лежал на боку, разорванный напополам. Вряд ли при падении кто-то выжил, кроме него. Вряд ли в самолете был кто-то еще, проклятый Богом. «Люцифер, — вспомнил Маркус. — Где же Люцифер?» Пошатываясь, он подошел к разлому в корпусе, откуда вылез. Внутри была смерть, но ее Маркус не боялся. Принялся разгребать обломки: тяжелые, с острыми рваными краями. Пару раз он поранил ладонь, а потом вдруг коснулся человеческих пальцев: уже холодных, оцепеневших. Оттащив в сторону кресло, Маркус увидел ту самую стюардессу, с которой флиртовал Люцифер. Маркус осторожно вытащил ее тело из обломков. Отнес в сторону, положил в сугроб. Большего он для нее сделать не мог. Прошел еще час, когда Маркус отрыл среди обломков тонкий кожаный чемодан, похожий на тот, что был в руках у Люцифера. В глубине мелькнуло что-то темное, Маркус взялся за краешек и выудил шерстяное пальто. Отряхнул его от мусора и сразу вспомнил, как аккуратно Люцифер свернул пальто, прежде чем водрузить на полку. А потом увидел самого Люцифера: с залитым кровью лицом, зажатого между креслами. Маркус похлопал его по щеке. Склонился над ним, прислушался, но так и не сумел понять, дышит тот или нет. Осторожно коснулся сонной артерии: показалось, что пульс все-таки есть, пусть и очень слабый. Сил будто мигом прибавилось. Обломки кресел полетели в сторону, и скоро Маркус — очень осторожно — высвободил ноги Люцифера, подхватил под плечи и вытащил наружу. Пришлось положить Люцифера прямо на снег и осмотреть: видимых переломов не было, и даже ребра остались целы, разве что весь его торс покрывали синяки. Кожа на темени и лбу оказалась рассечена. Рана была неглубокой, но из нее все еще сочилась кровь. — Эй, Люцифер, — сказал ему Маркус. — Просыпайся. Люцифер ничего не отвечал. Маркус принялся его тормошить, снова похлопал по щекам, даже дал ему пару сильных пощечин, но и это не сработало. Он укрыл Люцифера шерстяным пальто и снова произнес: — Давай. Ну давай же, пожалуйста. Декер здесь нет, и ты совершенно неуязвим. Спустя минуту Маркус сел рядом с ним. Взял за руку: пальцы Люцифера казались совсем окоченевшими. — Слушай, Люцифер, ты не можешь вот так все бросить и вернуться в Ад. Ты хотел досадить своему отцу и снять с меня проклятие, помнишь? Ты должен был убить меня! Или найти способ, чтобы я наконец смог умереть! Это твоя часть сделки, а дьявол всегда выполняет, что обещал! Люцифер все еще не приходил в сознание. — Ты же ангел, черт возьми! — закричал Маркус. А потом застонал: — Ты не можешь оставить меня одного на этом свете. Он встал и снова осмотрелся. Солнце было высоко, его собственные часы показывали полдень, а мобильный телефон, на котором оставалось процентов двадцать заряда, ничего не ловил в этих проклятых горах. Маркус обошел обломки самолета. Долго всматривался в обледеневшие вершины и укрытые снегом холмы, пока не увидел на горизонте маленький темный прямоугольник. Ну что ж, если им повезло — повезло дьяволу и повезло первому убийце — он еще сегодня доберется до человеческого жилья и вызовет помощь. Вот только топать до той горной хижины — если это вообще была горная хижина — оставалось несколько миль. По такому глубокому снегу это будет часа три или даже четыре. А сначала придется отыскать пологий склон, спуститься, не разбившись насмерть — впрочем, ему это не грозило, — не утонуть в снегу, не задохнуться в лавине. Маркус вернулся к обломкам. Он уже делал это раньше: на каждой из войн, в которых участвовал. Разбирал мертвые тела, снимал с них одежду, сапоги, а порой и ценные вещи. Упавший самолет мало чем отличался от поля боя: разве что трупы еще были свежими. Первым делом Маркус вытащил наружу всю более или менее целую одежду: чьи-то куртки, толстые громоздкие пуховики и пальто. Сгреб в кучу и переложил на них Люцифера, потом аккуратно закутал его в оставшиеся тряпки. Снял с себя шарф и повязал ему на шею. Не хватало еще, чтобы дьявол, уцелевший при падении самолета, умер от переохлаждения. Теперь можно было отправиться в путь. А потом вернуться. Только вот что-то мешало Маркусу это сделать. Он корил себя за то, что теряет время. И все возвращался к Люциферу, все пытался привести его в чувство. «Ладно», — решил Маркус. Еще пара часов ушла у него на то, чтобы выудить из обломков все, что представляло хоть какую-нибудь ценность. Теперь у него был нож, куски ремней безопасности, две зарядки для телефона, литровая бутылка воды и даже ноутбук. Ноутбук он все-таки отбросил в сторону. А воду выпил — всю, разом — и только тогда понял, насколько его мучила жажда. Вторую бутылку — поменьше — сунул в карман. Маркус еще раз обошел горный уступ, на котором покоился самолет и все пассажиры. Нашел самый пологий спуск. Отыскал подходящий обломок корпуса. Завернул Люцифера в пальто, его собственное или чужое, Маркус уже не понимал, и переложил на самодельные санки. С помощью ремней безопасности привязал Люцифера к этим санкам. Все лучше, чем тащить его на горбу. Целый час Маркус искал дорогу, чтобы спуститься вниз. Оступался, передвигал санки с Люцифером, падал сам, вставал, тонул в снегу, снова связывал между собой развязавшиеся ремни, поправлял выпавшее тряпье, обливался потом и тянул санки дальше. Обессилев, Маркус просто упал рядом с Люцифером. Перевел дух, выпил оставшуюся воду. Перекатился на спину и сразу зажмурился, чтобы не ослепнуть от солнца: жаль, что в обломках ему не попалось солнечных очков. Поднялся, когда от собственного пота стало жечь холодом. Потащил санки дальше — по слою наста, утопая в сугробах. Горную хижину теперь заслонял небольшой лес. Если рядом когда-то и пролегала дорога, то ее занесло снегом. Маркус уже хотел было отвязать Люцифера от санок и понести на руках. Но тогда бы они потеряли кучу полезного тряпья, а что ждало их в хижине, Маркус не представлял. Солнце уже клонилось к закату, и воздух становился все более колючим от мороза, когда лес наконец закончился. До хижины оставалось совсем немного, и Маркус решил рискнуть. Собрался с силами, добежал до двери — к счастью, незапертой. Поддалась дверь с трудом. Маркус прислушался к темноте — и сразу понял, что кроме него здесь никого нет. В сенях заметил старенький дизельный генератор. И канистру с дизелем. «На неделю хватит, — подумал Маркус, осматривая генератор. — А дальше нас найдут. Нас обязательно найдут. Не может такого быть, что дьявол и первый убийца потеряются и умрут от голода в этих горах». Приоткрыв следующую дверь, он шагнул внутрь. Здесь было не так темно — вечернее солнце освещало хижину сквозь единственное окно, вырубленное в противоположной стене. У окна стояла узкая койка, на другой стороне высилась дровяная печь, а рядом приютился стол со скамьей. По углам был свален разный хлам — видимо, оставили прежние постояльцы. Маркус вернулся за санками. Отцепил от них Люцифера, положил его на плечо и донес до хижины. В сенях, конечно, споткнулся и едва не свалился на пол вместе с ним. На мгновение Маркус будто уловил его слабое дыхание. Наконец, он уложил Люцифера на койку в глубине хижины. Стащил с него мокрые туфли и носки. Укрыл самым толстым пуховиком и пальто, а под голову подложил куртку. С генератором он разобрался быстро, а когда тот мерно загудел, в хижине появился свет — загорелась маленькая лампочка на потолке. Маркус вытащил из-под стола спрятавшийся там древний обогреватель. Подключил к генератору, нащупал тумблер, и обогреватель с рыком принялся вырабатывать тепло. Потом Маркус бросил все оставшееся тряпье на дощатый пол. Укрылся курткой и рухнул в забытье, лишь закрыв глаза.