Пробуждение

      Уроки в Форксе проходи обычно и привычно. Не уставая на них и легко выполняя все задания, дети Карлайла и Эсме изнывали от скуки и после уроков, забросив сумки в дом, направлялись исследовать горы и природу, порой оттаскивая Эммета от несчастных медведей. Тот не был голоден, а просто хотел драться с кем-то, кто не знает его приемов и не использует на нам свою силу, хотя использовали свои силы в семье только двое: Джаспер, который контролировал настроение, и Кэт, способная одним движением пальца отбросить его куда подальше. Впрочем, последняя сейчас в драки лезла редко, в основном проводя время с матерью и сестрами, по которым соскучилась во время кочевания по миру, или же звонила клану Денали, зазывая тех в гости, наплевав на договор с оборотнями. Порой ее могли застать за разговорами с кем-то из Вольтури, так как пока она рисовала портреты владык и их верных слуг, девушка успела подружиться с Челси и Афтоном — самыми как она говорила нормальными из королевского клана, — с которыми она регулярно как рассказал Джонатан обменивалась подарками, одним из которых, конечно же, был портрет пары. Эта дружба не нравилась и королевскому клану, и некоторым из клана Каллен и Денали, но переубедить девушку два последних клана не могли и молились, чтобы та не подружилась с главными противниками Вольтури — Румынами… О последних Карлайл с Джонатаном и Элезаром старались не упоминать, так как знали, что девушка может подружиться с ними просто из-за запрета.       За годы жизни вместе у Калленов появилось множество традиций… и одна из них — бейсбол. Эта игра нравилась абсолютно всем, и играли они в нее в грозу, которых в этой местности, к счастью, было много. Вот и сейчас, когда у Элис было точное видение, вся семья быстро собралась и выдвинулась в лес, наплевав на школу. В лесу они, наконец, могли стать собой, не скрывая шикарной реакции и скорости, которая отсутствует у обычных людей. Разделившись на две команды, они играли до самого наступления ночи, кидая как можно сильнее мяч и передвигаясь по полю, сшибая друг друга с ног и весело смеясь, не боясь быть услышанными. Люди до этого места все равно редко доходят. Домой они приходили в пыли и грязи, тут же парами направляясь в душ и стараясь не обращать внимание на дурацкие шутки Эммета, которого в итоге заткнула Розали, устав от них, и, судя по звукам, ударив мужа по голове с немалой силой, после чего послышалось возмущение Эммета и смех остальных Калленов, усилившийся после слов Джаспера:       — 2:0 в пользу великолепных женщин из нашей семьи. Мам, Элис, теперь очередь за вами.       — Обязательно, сынок, если твой брат, наконец, не поумнеет и не замолчит, — поддержала шутку Эсме, после чего в разговор вступила Кэт.       — Ну что Вы, матушка! Смиритесь с тем, что его разум, в отличии от нашего, застрял в возрасте, в котором его обратили.       — Кэтрин, ну держись, кошка дранная! — тут же послышался рык Эммета.       — Тронешь мою близняшку — откручу голову!       — Спасибо, Эдди.       — Спелись…       — Сам виноват, дорогой.       — Рози?!       — А что? Все, вышел, и так мешаешь. И куда ты пошел?!       Дом вновь наполнился смехом и звуком воды, сквозь которую доносилось пение Эдварда в стиле ретро с чем-то там. Кто-то начал подпевать, кто-то, просто смеясь, пытался, наконец, помыться и не слышать Эммета, который что-то ворчал так, что никто не понял, что он там ворчал. Кажется, ворчал он на Розали, а почему — никто так и не понял… Поняли они после, когда, собравшись в гостиной, от Эммета чувствовался запах жасмина. Кэт и Джас просто не могли промолчать и не пошутить над «надутым» братом.       — Эммет, брат мой, тебе невероятно идет этот запах…       — Джас, замолчи.       — Но брат прав! Ты такой женственный становишься.       — Именно, спасибо, сестра.       — Вы долго издеваться будете?       — Братец, ты знаешь, что да.       — И за что эта месть?       — Ты покрасил мою машину в розовый!       — Ты угробил мой кактус! Потомка моего Реги!       — Откуда же я знал, что много поливать его не нужно? Вижу — земля мокрая, вот и полил.       — Ты его залил! О, мой малыш.       Кэтрин театрально приложила руку ко лбу и чуть скатилась с дивана, добавляя драматичности. Этот кактус и правда был потомком ее Регула и был ей дорог. Почему? Она не знает… просто так.