***
Когда половица под ногой девушки предательски скрипнула, она испуганно вытянулась по струнке, задерживая дыхания, и молясь всем Богам, чтобы на это никто не обратил внимания. Находясь в тесном проеме между бортом корабля армии сёгуната и каютой, по соседству лишь с грязными корабельными машками*, Люмин оставалось лишь безмолвно и с надеждой смотреть на приближающиеся очертания острова Наруками. Никак не иначе, как удачей, можно назвать незаметный проход девушки на судно. Самураи сёгуната либо слишком были заняты пленником, с которого не спускали глаз, либо попросту оказались безалаберными наблюдателями, мимо внимания которых на корабль без особого труда смог пробраться чужак. «Потерпи немного, Казуха. Скоро я освобожу тебя» — думала Путешественница, выслушивая очередные насмешки самураев над пленником. Тот же, на ее удивление, выглядел слишком уж покорным. Такому воину, как Казухе, не составляло бы и труда расправиться со своими надзирателями. «Что же ты задумал…» — для Люмин практически очевидным стало то, что самурай вынашивает какой-то план. Не сыграл бы этот план против него самого. Солнце практически уже опускалось за горизонт, когда корабль сёгуната остановился в порту Рито. Люмин, все-так же находясь вне зоны обозрения охраны, спрыгнула на деревянный настил, прилегающий к набережной, прячась за ящиками с импортным товаром. Проследив за маршрутом самураев сёгуната, ведущих пленного Казуху, девушка примерно наметила план засады, которую можно организовать при приближении конвоя к деревне Конда. Грозовые тучи над Инадзумой становились все более пугающие, поэтому на улицах уже практически нельзя было встретить людей — все боялись гнева своего Архонта. Люмин сжала руки в кулаки. «Подождите, уже совсем скоро вы забудете, что такое — жизнь под давлением и в вечном страхе». — Госпожа ведь просила его лично привести? Какая жалость, не успеет паренек даже вкусить всех прелестей тюрьмы сёгуната. — хохотнул один из самураев, кивая в сторону Казухи, когда конвой уже приближался к побережью, разделяющему порт Рито и остров Наруками. — Будет знать, как совать нос не в свое дело. — равнодушно буркнул другой человек из охраны, поправляя шлем на голове. — А мне его жалко. — вздохнул идущий рядом охранник, устало закинувший алебарду на плечо. — Молодой еще, глупый, даже не понял, что намного проще будет молча отдать свой Глаз Бога, а не лезть на рожон. — Знаешь, видал я уже и молодых, и старых, не желающих расставаться со своим Глазом Бога. Видимо, для них он со временем становится не просто частью жизни, а самой жизнью. Поэтому самые отчаянные из них скорее добровольно голову на плаху положут, чем откажутся от своих Желаний. — Стойте. — внезапно преградил рукой дорогу воин сёгуната, идущий впереди. Люмин, крадущаяся за ними, с замиранием сердца спряталась за ближайшим деревом. «Неужели, обнаружили?». — Это еще кто там, впереди? Не сдерживая свое любопытство, девушка краем глаза выглянула из-за дерева. И, действительно — навстречу конвою шла группировка людей, которые, казалось, выглядят весьма знакомо… застрельщики Фатуи! — Расслабься, это Фатуи. — спокойно ответил другой самурай, хоть и настороженно сжал руку на оружии, услышав саркастичный смех одного из застрельщиков. — Только глянь — птичка сама летит в клетку. — поправив цилиндр на своей голове, присвистнул Пиро мушкетер. — Что-то упростили нам последнее время задачи. — наигранно вздохнув, ответил Гео заклинатель. — Если еще и премию в этом месяце урежут… — Щенки, я вообще уже третий месяц на одном энтузиазме работаю. — фыркнул Гидро бомбардир, вразвалочку следуя за своими товарищами. — Чего ни сделаешь ради Госпожи. — Что-то не так, Фатуи? — остановившись, спросил возглавляющий конвой самурай. — У вас к нам какое-то дело? — Ага. Хотим записаться на экскурсию по Инадзуме. — с ухмылкой ответил Гео заклинатель. — Или мы не к тем людям обратились? — Тобаши, у меня плохое предчувствие. — шепнул на ухо самураю его коллега. — Будьте наготове. — Ладно, гляжу, вы торопитесь, так что и мы медлить не будем. — одним махом доставая из-за спины огромный молот, сказал Электро молотобоец. — Нам был выдан приказ — убрать всю охрану сёгуната. Самураи разом схватились за копья, выставляя их перед собой. Пользуясь моментом, Казуха дернул плечом, медленно пытаясь выпутать руки, связанные за спиной. — Что это, черт возьми, значит? Вы же сотрудничаете с нами! Кто вам выдал этот приказ? — вперед выбежал воин Кайраги, вставая рядом с Тобаши. — Это уже не вашего ума дела. — нараспев произнес Пиро мушкетер, снимая предохранитель с оружия. — Предлагаю закончить как можно быстрее, как считаете? Люмин в ужасе наблюдала за происходящей сценой. Какими бы ни были самураи сёгуната — они те же обычные люди, лишь выполняющие приказы свыше, причем многие из них еще и против своей воли. Кем себя возомнили Фатуи, что могут так свободно решать, от кого им и как избавляться? Раздался выстрел — после того, как кровь на побережье окрасила воду в алый цвет, самураи с боевым кличем бросились на атакующих их Фатуи, и вовсе позабыв про Казуху. Юноша побежал в сторону зарослей, где его и перехватила Люмин. — Стой, стой, это я! — Казуха обернулся на голос девушки, останавливаясь. — Дай-ка помогу тебе. Путешественница подошла к самураю, помогая ему избавиться от веревок. — Я знал, что ты где-то здесь. — силясь, улыбнулся юноша. — Ветер не мог утаить этого от меня. — Скажи, что это все значит? — Казуха удивленно посмотрел на Люмин, не понимая смысла ее вопроса. — Ты ведь добровольно сдался и позволил посадить себя как собаку на поводок. К чему все это было? Самурай отвел голову в сторону. — Я… я больше не хочу прятаться. Каким же я был трусом все это время! Вместо того, чтобы встретиться с проблемой лицом к лицу, я тщательно избегал ее, из-за чего страдал не только сам, но и окружающие меня люди. Теперь я брошу вызов Сёгун Райден. Меня не волнует исход сражения — но, все же, сдаваться я не планирую. — Что ты несешь, Казуха! — ахнула Люмин, закрывая рот рукой. — Даже не думай об этом! Сёгун не просто человек, это Архонт, который даже мизинцем не успеет пошевелить, как ты уже падешь в неравном бою. Неужели тебя ничему не научила история с твоим другом? Юноша сжал руку в кулак, словно Путешественница без зазрения совести проехалась по саднящей и незаживающей ране. — Прошу тебя, одумайся. Я сама разберусь с Сёгун Райден, тебе не нужно вмешиваться в это все дело, и… — Люмин обернулась, услышав крик со стороны. Один из самураев сёгуната упал наземь, склоняясь над своим погибшим товарищем, в то время как рядом все еще бушевало сражение. Девушка не могла больше это терпеть. — Так, Казуха, жди меня здесь. Если уж так хочешь видеть, как Сёгун Райден терпит поражение, то мы отправимся в Тенсюкаку вместе. Я разберусь с Фатуи, и вернусь за тобой. И, не дожидаясь ответа парня, Путешественница схватила меч и побежала в гущу сражения. Один из самураев был сильно ранен, и отползал в сторону, держась за окровавленную ногу. Над ним нависал Элетро молотобоец, вальяжно размахивая в руках оружием. — Что, хочешь позвать мамочку? У тебя на это есть три секунды. Раз, два… Молот со скрежетом ударился о меч Путешественницы. Всего мгновение сопротивления, и Электро молотобоец, пошатываясь, пятится назад, после удара девушки. — Фатуи, сдавайтесь! Я не позволю вам убивать ни в чем не повинных людей. Но если вы это продолжите, за свои действия я не отвечаю. — угрожающе махнув в сторону наэлектризованным мечом, и закрывая собой раненого самурая сёгуната, воскликнула Люмин. — Это еще что за выскочка? — хмуро смерив взглядом девушку, заявил Крио бомбардир. — Разве это не та Путешественница, о которой нас предупреждала Госпожа? — скептически взглянув на Люмин, спросил Пиро мушкетер. — Да плевать — одним трупом больше, одним меньше. — огрызнулся Анемо борец, подбегая к Путешественнице, словно марафонец, со спины. Но девушку таким было не удивить — неуклюжий Анемо борец, собрав всю свою силу в кулак, запустил его в Люмин, желая сровнять с землей, но потерял слишком много времени. Девушка ловко увернулась, а борец застрял рукой в земле. Этого момента было достаточно, чтобы нанести Фатуи поражающий удар. Видя, как их товарищ падает на землю без чувств, трусливые застрельщики нехотя попятились назад. — Говорю вам — сдавайтесь. — смахнув с лица прядь волос, повторила Люмин. — Фатуи никогда не сдаются. — направив прицел мушкета на девушку, произнес Пиро мушкетер. Внезапный удар катаны — и дуло оружия беспечно отлетает в сторону. Благодарно кивая в сторону Люмин, Тобаши взмахнул мечом, на этот раз направляя лезвие к горлу застрельщика. — Тск. — цокнул языком Гео заклинатель, махнув посохом в сторону. — Живучие тараканы. Если бы не появление этой Путешественницы… — Нам лучше сейчас отступить. — нехотя прошипел Электро молотобоец, отходя назад. — Госпоже скажем, что всех перебили. — Если опять соврем, то перебьют, скорее, нас. — вздохнул заклинатель, после чего открыл портал за своей спиной, и быстро шмыгнул в него. За своим товарищем последовали и все остальные. Последним был Пиро мушкетер, который, подходя к порталу, грустно взглянул на сломанное оружие. — Вот же урод, этот мушкет мне от деда достался! — на прощание буркнул он, и, побоявшись, что за эти слова ему снова прилетит, трусливо влетел в закрывающийся портал. Люмин подошла к тяжело раненному самураю, присаживаясь возле него на корточки. Рядом стояли Тобаши и воин Кайраги. — В деревне Конда есть семья лекарей. Офицер, отведите всех раненных туда — вам сейчас, в первую очередь, нужно думать о собственных жизнях. — сказала девушка, поднимая глаза на Тобаши. — Ты ведь та самая девушка, которая прервала процесс торжественного преподношения Глаза Бога? — спросил офицер, отчего Люмин понуро отвела взгляд в сторону. Теперь еще и она сама под конвой попадет? — Спасибо… тебе. Путешественница удивленно открыла рот. Тобаши грустно улыбнулся ей, после чего скомандовал всем тем, кто еще более-менее уверенно держался на ногах, довести своих раненных товарищей до деревни. Провожая их взглядом, Люмин вздохнула. Каждый, однозначно, уже каждый человек в Инадзуме знает, что скрывается за приказами Сёгуна, и то что они явно не направлены на благоустройство страны и дарование людям той Вечности, которая живет именно в их представлении. Они словно только и ждут, когда связывающие их с Электро Архонтом оковы падут и они обретут долгожданную свободу. Вон, даже не вспомнили о пленнике, который… «Ох, черт! Казуха!». Даже не доведя мысль до логического завершения, Люмин побежала в сторону зарослей, где должен был оставаться самурай. Должен был… Девушка обессиленно ударила кулаком о дерево, обнаружив на «месте встречи» только размотанную веревку, лишь напоминающую о Казухе и сказанных им словах.***
«Остался только один…» — проведя рукой по статуе божества, Сёгун Райден безэмоционально подняла взгляд к небу. «Мы уже готовы к встрече?». Девушка вздохнула, понимая, что ее одиночество в Тенсюкаку кто-то в очередной раз осмелился нарушить. — Позволь спросить. — не оборачиваясь, тихим и спокойным голосом произнесла Электро Архонт. — Почему ты снова предстал передо мной? Поднявшись по последней ступени и уверенно встав на обе ноги, Казуха остановился. — Пожелал отправиться вслед за своим другом? Или, что еще более странное — действительно надеешься на победу? Юноша пропускал слова Райден мимо ушей, безмолвно смотря ей в спину. — Смертные… вы никогда не перестанете удивлять меня своей беспечностью. Повернувшись вполоборота, девушка подняла одну руку в воздух. Не успел Казуха и оказать какое-то сопротивление, как закрепленный за его спиной Глаз Бога со свистом оторвался и послушно приземлился в руку Электро Архонта. Самурай крепко сжал руку на мече. «Ты была права, Люмин… я не смогу сопротивляться и одной секунды». — Должна тебя поблагодарить. — задумчиво разглядывая Анемо Глаз Бога в руках, произнесла Сёгун. — Твое Желание станет завершающим в моей коллекции. Казуха с ужасом посмотрел на стоящую позади Архонта статую божества. «Нет, это я тебе сделать не позволю!». Не успела девушка преподнести дар статуе, как самурай с боевым криком набросился на нее. Конечно, нанести удар по Райден представлялось невозможным — всего за мгновение ее глаза буквально зажглись огнем, а в руках материализовался меч, которым она без труда парировала удар. — Но, видимо, мою благодарность ты не принимаешь. — сузив глаза, произнесла девушка, крепче вжимая ладонь в рукоятку меча. От этого меч засиял, словно белое золото под солнцем, практически ослепляя Казуху. Юноша почувствовал сильный удар током, после чего отлетел в сторону, роняя меч из рук. «Неужели все бесполезно?». — Все бесполезно? — вторила мыслям Казухи Баал. Девушка медленно и размеренно вышагивала навстречу лежащему на земле самураю, отчаянно пытавшемуся подняться. — Тот же вопрос я задала юноше, который так отчаянно хотел увидеть мою технику владения мечом. Казуха распахнул глаза. Речь идет о его погибшем друге? — «Лучше умереть с пониманием, чем целую вечность прожить в неведении». Так он и ответил. — продолжая неспешно приближаться к Казухе, добавила Архонт. — Смех, да и только. Но когда я сказала, что разве стоят его знания гибели, он ответил — «Есть те, кто смогут прожить мою жизнь лучше, чем я сам». Самурай сжал руку в кулак. Так и есть, эти слова он ранее и самому Казухе говорил. «Знаешь, возможно, я просто не умею жить эту жизнь» — смеясь отвечал он, когда самурай интересовался, куда дальше планирует отправляться его друг, когда сам Казуха планировал путешествовать по миру. «Быть может, проживешь ее за меня?». Тогда это воспринималось как глупая шутка, и Казухе только и оставалось что выдавливать из себя понимающую улыбку. А потом начались все эти разговоры о мастерстве владения мечом Мусо-но-хитотати, о вызове, брошенном самой судьбе, и о том, как эта самая судьба в итоге распорядится жизнью человека, не знающего, к какому берегу прибилась его лодка… Но выбор был сделан далеко не жизнью. Идиот. Просто неисправимый идиот. — Что ж. У тебя будет возможность поинтересоваться у своего друга, что он вкладывал в свои слова. Ведь сейчас ты отправишься следом за ним. — искра блеснула в глазах Архонта, когда она занесла меч над Казухой. В какой-то момент показалось, что молнии, проходящие по всему его телу после удара Сёгун Райден, наконец, успокоились. Но буря вовсе не утихла — переполняющие тело эмоции вырвались наружу. — Если бы я сдался прямо сейчас, ты бы мне этого никогда не простил… — с яростным криком, Казуха выхватил лежащий рядом меч, и, в порыве отчаяния, бросился парировать легендарный удар Электро Архонта. Казалось, буря гремела не только внутри него самого, но и на поверхности лезвия его меча, который, со звоном, впился в меч Сёгуна. Глаза Архонта на мгновения помутнели. «Что происходит?». Девушке показалось, что если она сейчас не отступит, самурай сможет ранить ее. Так она и поступила — с усилием отведя меч Казухи в сторону, Сёгун Райден отскочила в сторону, что серьезно удивило юношу. «Отступила? Сама Наруками Огосё?». Только сейчас Казуха понял, что произошло. Его меч не впитывал силу Архонта, а молнии вовсе не наносили ему вред. Внезапно вырвавшееся на волю Желание жить за двоих людей, а не следовать лишь за смутным понятием Свободы, пробудило так долго находящийся в спящем состоянии амулет. «Не может быть! Электро Глаза Бога не пробуждались ведь уже долгое время!». — Электро Глаз Бога? — сердито сузив глаза, произнесла Сёгун Райден. — Как такое возможно. Словив себя на какой-то мысли, девушка резко отвела голову в сторону. «Сара… неужели, ты предала меня?». — Значит, и с самим Электро Архонтом можно сражаться. — усмехнулся Казуха, провернув меч в своей руке. — Тогда я готов биться, до последнего вдоха. — Казуха, стой! — Райден и самурай одновременно перевели взгляд на взбегающую по лестнице Люмин. — Слава всем Богам, ты жив! — А вот и ты, моя долгожданная гостья. Как же я тебя заждалась. — с гостеприимной улыбкой сказала Райден Сёгун. Люмин закрыла собой Казуху, доставая из ножен меч. — Беги отсюда, скорее. Остальное оставь мне. — Но, Люмин! — хотел было возмутиться самурай, как вдруг его внимание отвлек отчетливый звон колокольчиков. Юноша повернулся к лестнице и непонимающе вскинул брови. По ступеням вниз спускался его погибший друг. Что это, галлюцинация? Но, не в силах противиться желанию пойти за другом, Казуха, словно загипнотизированный, направился к лестнице и отправился вслед за ним. Люмин удивленно наблюдала за всем этим, хоть и не видела никого, кроме самого самурая. «Так легко согласился?». — Вот и славно. Все равно, самое важное от него я уже получила. — Сёгун Райден раскрыла ладонь, и Анемо Глаз Бога плавно растворился, материализуясь на статуе божества. «Я опоздала!» — мысленно ужаснулась Люмин, готовясь теперь к чему-угодно. Статуя звучно завибрировала, а все Глаза Бога на ней поочередно стали зажигаться ярким светом. Небо над Тенсюкаку закружилось в нарастающем урагане. — Райден Эи! — закрывая тыльной стороной руки глаза от сильного нахлынувшего ветра, сказала Люмин. — Ты не сможешь бороться с Небесным порядком! Зачем тебе это нужно? — Эи? — обернувшись через плечо, надменно произнесла девушка. — Давно ко мне так не обращались. Путешественница, прорезавшая время и нарушившая его ход, бросившая вызов Бездне. Разве битва с тобой не сравнима со сражением с Небесным порядком? Люмин непонимающе посмотрела на Архонта, и только хотела ответить ей, как стали происходить странные вещи. Каждый зажигающийся на статуе камень стал преобразовываться в яркий световой плазмоид, вихрем кружащийся вокруг самой Путешественницы. Чем больше их становилось, тем больше голосов в голове девушки жужжало одним большим пчелиным роем. Не понимая, что происходит, Люмин схватилась за голову, пытаясь заглушить этот бесконечный поток из Желаний людей. Райден опешила от происходящего — это явно не входило в ее планы. Испугавшись, что все это только негативным образом скажется на ней самой, Архонт взмахнула мечом, создавая вокруг Тенсюкаку закрытую иллюзию ее собственного мира, личного лимбо. Заточив в нем Путешественницу, Райден направила острие меча в ее сторону. — Что бы ты ни задумала, тебе не сломить мою Волю. — уверенно произнесла девушка, и глаза ее снова зажглись демоническим огнем. Голоса в голове Путешественницы, наконец, замолчали — остался только один, который оказался до боли знакомым. «Сражайся, Люмин! Не забывай, что ты несешь с собой свет, который способен уничтожить эту тьму!» — это был голос жрицы Яэ. Сёгун Райден была быстра, словно молния — в мгновение ока она подлетела к Люмин, не давая той даже опомниться. Девушка еле успевала блокировать ее удары — Архонт обращалась с мечом, словно это был хлыст, обрушивая один удар за другим. Когда на лезвии оружия Путешественницы появилась трещина, Люмин вздрогнула. «Неужели я проиграю? Нет же, я не могу проиграть — я им обещала!». Путешественница крепко вцепилась в рукоять меча. Какую же стихию ей использовать, чтобы победить Архонта? Анемо? Гео? Электро? Нет. Ответ пришел сам. Свет. Когда меч девушки ярко заискрился, а за ее спиной словно появился столп света, Райден лишь крепко стиснула зубы, и стала нападать с еще большей ожесточенностью. Несмотря на то, что и теперь это давалось с трудом, Люмин превозмогала себя и парировала каждый удар. — Почему? — гневно воскликнула Сёгун Райден, впившись лезвием своего меча в меч Путешественницы. — Почему ты не сдаешься? Почему продолжаешь сражаться? — Я… — девушка увернулась от опоясывающего удара Архонта, и впилась в рукоятку меча, заставляя его сиять еще сильнее. — Я хочу спасти тебя! Райден замерла с мечом, занесенным над Люмин. Казалось, она превратилась в фарфоровую статую — на ее лице застыли все эмоции. Да... так тогда оно и было. Единственный дорогой для Эи человек. И она — с налитыми кровью глазами, обезумевшая от полученной силы, налетевшая на него с мечом, который оставлял на теле этого человека незаживающие шрамы. Но почему он не сдается? Почему он продолжает сражаться? «Потому что хочу спасти тебя, дура!» — знакомый голос из памяти Райден, которую она давно уже похоронила, прорезал звенящую тишину. Архонт, на дрожащих ногах, попятилась назад, схватившись руками за виски. «Чего же ты ждешь?» — вновь услышала Люмин в своей голове голос жрицы Яэ. — «К ней возвращается память. Это самый подходящий момент, чтобы нанести удар!». Но Люмин не могла. Она с болью в сердце наблюдала за тем, как страдает человек перед ней. Кто бы то ни был — Баал, Сёгун Райден, Эи… она не может нанести удар тому, что сейчас нуждается в поддержке. — Прости… прости меня… — повторяла дрожащими губами девушка, не в силах даже открыть глаза. «Люмин!» — голос жрицы Яэ в голове практически срывался на крик. — «Ты теряешь время! Немедленно нападай!». Люмин шагнула в сторону Райден, и резко остановилась, услышав, как девушка утробно смеется. — Конечно. Все… Вы все меня предали. Сначала Сара, теперь ты, Яэ. Ненавижу вас. Ненавижу вас всех! Да покарает вас всех Око Бури! Яви мне свою мощь! Путешественница испуганно схватилась за меч. Вокруг Райден начала скапливаться непонятная энергия, похожая на мерцающую электрическую дымку. Ее глаза снова заволок гнев и ярость, темно-фиолетовые волосы распустились, развеваясь на ветру, который провоцировала возникшая наверху воронка. Люмин подняла глаза — на нее словно с небес глядело огромное Око. «Это и есть твой истинный облик… Баал?». Иллюзия лимбо разбилась и осыпалась осколками, словно зеркало. И вот, снова оказавшись в Тенсюкаку, Люмин почувствовала, как эта дымка, провоцируемая Оком Бури, буквально лишает ее возможности дышать. Судорожно попытавшись сделать вдох, Путешественница упала на одно колено. — Яэ! Гудзи Яэ! — испуганно воскликнула девушка, надеясь, что жрица сможет ей помочь. Но никто ей не ответил, и Люмин продолжала погружаться в окутывающую ее, удушающую темноту. С искривленной ухмылкой на лице, к ней подходила Баал, презрительно взирая на задыхающуюся Путешественницу. — Теперь тебе никто не поможет, глупышка. — надменно произнесло божество, остановившись возле Люмин и поднимая руки, удерживающие Громовой меч, для последней казни. — Вот, что бывает, когда решаешь пойти наперекор Вечности. Резкий звон — и меч Архонта, десятки раз прокрутившись в воздухе, улетел в дальнюю сторону Тенсюкаку. Баал неспеша опустила руки, гневно покосившись в сторону. «Выбить меч из рук Ока Бури… как высокомерно. Ранее на это был способен только...». Люмин успела лишь краем глаза увидеть, что в Тенсюкаку кто-то появился, после чего она провалилась в небытие. — Бла-бла-бла. Сколько лет прошло, а из твоих уст все так же лезет эта треклятая «Вечность». Не подразумевает ли это лишь сплетение из постоянных неудач…. — в нескольких метрах от Архонта стоял юноша, который приподнял край широкополой шляпы, обнажая саркастичную улыбку. — …или снова скажешь, что я ошибаюсь, сестренка?