Почему бы вам не пойти в...

Я открыла глаза. Елена гладила меня по волосам, перебирая прядку за прядкой меж пальцев. Осенний ветер щекотал мне нос. Мы любили лежать вот так под деревом, молчать и думать о своем. Вспоминать. Может ли быть что-то лучше этого момента? Может ли быть… Я попыталась разлепить веки — реальность оказалась менее приятной. Мягкие прикосновения растворились, холодные порывы ветра ерошили мне макушку. Я чувствовала грубые прикосновения к своему телу, хотелось отбить руки, тянущиеся ко мне, но шевелиться получалось с трудом. Перед глазами возникло лицо Ролло, текущие багровые струйки и мои собственные перемазанные кровью руки. Внутри будто все в одночасье заклокотало от ненависти и обиды. Пальцы сильно сжались, из горла вырвалось хриплое рычание. Меня пытались привязать к дереву двое мужчин в черных плащах. Пока они не поняли, что я пришла в себя — ударила локтем наотмашь по лицу одного из них. От неожиданности он закачался и завалился на напарника. Я вскочила на ноги и чуть не упала к ним третьей, конечности совсем одеревенели. Пытаясь собрать троящееся в глазах изображение в одно, я крутилась на месте волчком и размахивала руками куда ни попадя. Ханджи и Гергер лежали рядом на сырой от дождя земле. Видимо, я очнулась самая первая. Нужно было срочно что-то делать. Я бегло огляделась — оружия в поле зрения не было. Сзади послышалась ругань и шуршание, оба нападавших поднялись и надвигались прямо на меня. В руке одного из них блеснул кинжал. Не успев ничего сообразить, я пропустила удар по лицу и снова опасно зашаталась. Ну же, идиотка, ты же можешь за себя постоять, а не только языком чесать… Я сплюнула кровь и оттолкнулась ногой от земли, чтобы ударить нападавшего с ножом. Удар вышел слабым, но мужчина растерялся, и я, выкроив секунду, сжала кулак и со всей силой прицельно ударила его в кадык. Он закричал и сразу же закашлялся. Схватить за волосы и вырубить ударом об колено… Схватить за волосы… — Сука! — закричал второй, когда его товарищ без сознания упал на землю. Я тяжело отдышалась. Если бы это были профессиональные солдаты, я была бы уже мертва. На них не было формы, лишь гражданская одежда, виднеющаяся из-под плащей. Я подхватила с пола нож и крепко сжала его двумя руками. В глазах снова начинало все плыть. Оставшийся член культа злобно ощерился и вперил взгляд в лежащих неподалеку Ханджи и Гергера. Затем он снова посмотрел на меня, и я поняла, что он хочет сделать. Мы оба подорвались с места и ринулись к ним. — Гергер! Ханджи! — орала я во все горло. Лицо офицера нахмурилось и веки задрожали. Жив… Я прыгнула к ним и преградила путь этому ублюдку. Я снова направила на него нож трясущимися руками. — Если ты к ним подойдешь, я заколю тебя, как свинью, — я пыталась придать уверенности своему голосу, но предательская дрожь во всем теле меня выдавала. — У тебя колени трясутся, шмара, — он сделал ложный выпад на меня и гадко засмеялся, когда я отшатнулась назад. Нужно собраться. Я не могу больше бояться! Я перехватила клинок покрепче двумя руками, отвела их чуть в бок и, посильнее оттолкнувшись от земли, бросилась на фанатика. Удар — мимо. Он перехватил мой локоть, дернул на себя и пытался отобрать оружие. Тело напряглось. Воспользовавшись его предубеждением в собственном превосходстве, я согнулась и перекинула его через спину. Тяжелый, собака! Мы оба свалились на землю. Он навалился на меня сверху. Я уперлась ногами и сильно толкнула его бедрами. Он пыхтел и пытался снова взять контроль над ситуацией, но теперь уже я навалилась на него сверху, взяла нож и… Ударила не целившись. Из глаза хлынула кровь и забрызгала мне лицо. Нападавший кричал и пытался заткнуть рану руками, но моя рука резко вытащила нож, я закричала с ним в унисон и поразила точно намеченную цель. Тело обмякло под моими бедрами. Я в ужасе смотрела на его залитое кровью лицо. Сердце бешено колотилось, холод пробирал до костей. Казалось, мои глаза просто вылетели из орбит, мозг отказывался работать в обычном режиме. «Люди не должны убивать людей…» — Майор! Майор! — голос Гергера звучал глухо, будто тот находился в пещере где-то далеко от меня. В ушах стояло какое-то непонятное нарастающее гудение. — Она не просыпается! Кара! Гергер кричал, но его слова тонули в шуме листвы на деревьях. Я не слышала ничего, кроме этого шелеста и собственного сердца. Оно вот-вот разорвется. Я чувствую, как немеет вся левая сторона, как вены взбухли и сейчас начнут рваться по очереди. — Кара, мать твою, хватит уже пялиться в одну точку! — сильные руки схватили меня за локоть и сильно затрясли. Почему он так кричит? Обезображенное лицо под моими ногами хищно улыбнулось, и меня охватила паника. Дыхание сперло, к горлу подступил тугой комок. Щеку резко обожгло. Голова вывернулась от удара, я сделала жадный вдох и шумно выдохнула. Звон в ушах стих, я начала ощущать почву под ногами. Окровавленный мужчина лежал неподвижно. — Успокоилась? — мягким голосом спросил офицер, и я кивнула. — Когда мы выберемся отсюда, мы поговорим об этом, обещаю. Ханджи не приходит в себя, нужно убираться отсюда как можно скорее! Ты понимаешь? — Где мы? — спросила я, приходя в себя и поднимаясь на ноги. — На территории стены Мария, — Гергер быстро ответил и подбежал к Ханджи. Она лежала на земле и не двигалась. На ней была такая же белая сорочка, как и на нас с Гергером. Значит, мы все втроем были бы принесены в жертву титанам, не очнись мы вовремя? Холодок пробежал по спине от осознания, в какой же кошмарной ситуации мы сейчас находились. Я и офицер подбежали к Ханджи. Взгляд Гергера заметался в поисках чего-то. Вдруг он резко топнул ногой и весь напрягся. С его губ то и дело срывался крик «черт!», и я вдруг поняла, что в любой момент на нас могут напасть титаны. Гергер поднял майора под руки, я зашла с другой стороны и перекинула ее руку через плечи. Она болезненно застонала, но так и не открыла глаза. Ее колотила мелкая дрожь, а руки были ледяными. — Твою мать, — Гергер сильно нервничал и постоянно ругался себе под нос, — Мы должны найти укрытие, чтобы дождаться темноты. — Почему темноты? — мы двигались настолько быстро, насколько могли. Босые ноги то и дело спотыкались об коряги, наступали на ветки, которые царапали кожу в кровь. Мы несли Ханджи под руки, что очень замедляло наш шаг. — Активность титанов снижается ночью, — Гергер постоянно озирался в поисках титанов или преследования. Когда остальные члены культа поймут, что их товарищи не вернулись, за нами могла начаться погоня. Я хмыкнула и кивнула. На горизонте показались полуразрушенные домики. Когда-то в них жили люди и верили, что наступит светлое будущее. Теперь от всего этого остались только убогие руины. С каждым метром надежда на то, что мы доберемся до стены Роза живыми, гасла. Нам осталось миновать поле. Повсюду лежали сваленные деревья. Почва уже давно перестала быть плодородной и выглядела очень одиноко и неприветливо. Кругом было тихо, но эта тишина казалась такой зловещей, что когда над головой пролетала случайная птица — поджилки тряслись с неистовой силой. — Майор! — Ханджи вдруг зашевелилась, что-то хрипло сказала и открыла глаза. Мы опустили ее на землю и склонились над ее лицом. Она переводила затуманенный взгляд то на меня, то на Гергера и пыталась понять, что с ней и где она находится. — Как ты? — я прикоснулась рукой к ее лицу и убрала со лба выбившуюся из хвоста прядь. — Густав? — Ханджи закашлялась. — Скорее всего, мертв, — коротко ответил Гергер и снова огляделся. Женщина тяжело вздохнула, попробовала подняться на локтях и зашипела от боли. Я сжалась при виде ее искаженного болью лица. — Титанов пока не видно. Нужно найти укрытие и добраться до стены Роза, — повторил для ученой Гергер и подал ей руку. Она аккуратно встала и схватилась за голову. — Что-то мне подсказывает, что в нас стреляли дротиками с сукцинилхолином, — чуть придя в себя, Ханджи смогла передвигаться самостоятельно, — Несколько месяцев назад мы проводили эксперименты с разными паралитиками, чтобы применять их против титанов, но отказались от этой затеи. — Вы думаете, что в наших рядах крыса? — Гергер удивился и вскинул брови. — Я уже не знаю, что думать… — майор тяжело вздохнула и продолжила путь. Мы двигались к домикам. Ханджи понемногу приходила в себя и ее взгляд прояснялся. Она размышляла вслух, как нам теперь быть и что могло ждать впереди. Прогнозы были неутешительные: все трое были уставшие, безоружные и одетые лишь в белые сорочки. Резкие порывы ветра и рытвины на дорогах сильно затрудняли нам путь. Каждый думал о чем-то, лица у моих спутников были мрачнее тучи. Утешало лишь то, что пока на горизонте не было ни одного титана. Гергер сжимал в руке кинжал, но все понимали, что в случае нападения он нас не спасет. Я посмотрела на Ханджи: она шла, явно превозмогая боль, на лбу выступила испарина. Я предложила ей опереться на мое плечо, но она стоически отказалась. Гергер тоже чувствовал себя неважно, но виду не подавал, героически продирался сквозь рытвины и поросшую бурьяном тропу. Когда мы достигли черты городка, я облегченно выдохнула. Здесь можно было найти укрытие. Небольшие домики приветливо сверкнули уцелевшими окнами. По запыленной дороге пробежала кошка. Она испуганно посмотрела на нас и, так же быстро как и появилась, скрылась за поворотом. Мы проводили ее настороженными взглядами и решили не тормозить. Позади послышались встревоженные крики птиц. Мы переглянулись. Большая стая взвилась в небо и скрылась в противоположном от нас направлении. — Блять, — выругался Гергер, глядя вдаль. — Нам пиздец! Я нервно засмеялась. Из-за домов вышла уродливая сволочь — метров пять ростом, с широким оскалом и большой лупоглазой мордой. Он смотрел прямо на нас, шел целеустремленно, чтобы сожрать нас на ужин. — Мы успеем добежать до вон того дома, — Ханджи указала рукой на один из уцелевших домиков и хотела сразу отправиться туда, но офицер затормозил ее. — Бесполезно, — его желваки ходили под кожей, сам Гергер напоминал больше каменное изваяние: лицо побелело, мышцы напряглись и слегка дрожали. — Он уже заметил нас и прётся сюда. — Мы должны попытаться. — Мы сдохнем, если все втроем ломанемся туда! Я поняла, что сейчас все закончится. Говорят, что перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами, но в моей голове было абсолютно пусто. Мне хотелось громко рассмеяться, а потом так же громко орать и плакать, но тело и голос совершенно не слушались. Я просто с перекошенным от страха лицом смотрела на пререкающихся Ханджи и Гергера. Неужели все вот так возьмет и закончится? Я боролась за место под этим гребаным солнцем не для того, чтобы сдохнуть в какой-то дыре с двумя сумасбродными разведчиками! Не для… — Мы можем попробовать выколоть ему глаза и скрыться, — после нескольких секунд раздумий, предложила Ханджи. Я чуть не упала замертво на месте от такого заявления. Пятиметровый титан был почти рядом. Мы до сих пор метались на месте и никак не могли решить, что делать. Гергер бегло прошелся взглядом вокруг нас и заметил большой камень в метре от меня. Он подбежал к нему, схватил его, а другой рукой покрепче перехватил кинжал. — Уходите, — скомандовал он. Я и Ханджи вытаращились на него, открыв рот. — Что стоите? Идите! — Ты ебанулся? Он сожрет тебя и даже не подавится! — мой голос будто перешел на ультразвук. — Гергер, — Ханджи с жалостью смотрела на офицера, сжимая рукой ткань в области груди. — Я отвлеку его, чтобы вы успели скрыться. Попробую подрезать ему сухожилия. — Да это как пытаться зубочисткой заколоть человека! Ты погибнешь! — я не унималась, но где-то на задворках понимала, что только так кто-то из нас сможет уцелеть. — Да знаю я! — сорвался на крик Гергер, и выражение его лица стало настолько… Воодушевленным, насколько это было возможно. Ханджи молчала, но я видела, как в ее глазах застыли маленькие слезинки. Она просто смотрела на Гергера, будто надеясь, что тот пошутил, что вот-вот случится чудо и нас спасут. Гергер свел брови, сильно зажмурился, а потом резко выпрямился по струнке и прижал кулак к груди. Больше он ничего не сказал. Все его лицо говорило за него. Офицер дернулся с места и побежал в обратную сторону — в поле. — А как же Майя?! — проорала я ему в след. Как же… Гергер на секунду замедлил бег, а потом заметно ускорился. Ханджи схватила меня за руку и потянула вглубь города, но я уперлась, смотря на то, как Гергер кричит титану. — Эй, ты, образина тупая! Он кинул камень в сторону пятиметрового и тот, злобно прохрипев, направился к офицеру. Пора уходить, но мои ноги будто вросли в землю. По щекам ручьем хлынули слезы. Он даже не покурил со мной на прощание. Он должен был желание Ролло, ведь в карты-то он проиграл… И кто же теперь будет ходить со мной в патруль? Если я отсюда выберусь на своих двоих. Ханджи что-то кричала мне в ухо, но я не могла пошевелиться. Я смотрела, как Гергер уводит титана все дальше в поле. Он бежал, не оглядываясь ни на нас, ни на этого монстра. Его полураспавшийся помпадур все еще смешно подрагивал на ветру. Титан настиг Гергера почти у самой опушки, схватил его обеими руками. Гергер махал ножом и… Перед моим лицом выросла Ханджи, ее слова медленно начали доходить до моего слуха. Она потрясла меня за плечи, я кивнула и мы ринулись к дому так быстро, как могли. Мы бежали без оглядки. Мы не оглянулись даже тогда, как раздался приглушенный мужской крик. Гергера рвали на части, его голос удалялся. А мы бежали вперед. Живые.