Почему бы вам не пойти в...

— Кара, ты в курсе, что это могут принять за дезертирство, и нас повесят? Моблит воровато оглядывался по сторонам. Он твердил это мне всю дорогу, но я профессионально игнорировала все замечания по этому поводу. Я стремительно двигалась вдоль торговых рядов. Солнце было еще высоко, рыночная площадь кишела торговцами и горожанами. Моблит семенил за летящей мной. На нем была форма, поэтому наши персоны привлекали лишнее внимание, но мне было все равно. Нужно было как можно быстрее проверить мою теорию. Пока я пыталась понять, куда двигаться дальше, Моблит действовал мне на нервы. Он плелся позади и постоянно бубнил себе под нос о том, какая я безответственная. Да, безответственная, зато веселая и находчивая. По возвращении организую клуб: будет называться КВН. Мы остановились у разгромленного домика, где все случилось в прошлый раз. Земля была чистой, вокруг не было видно ни следов борьбы, ни хотя бы намека на то, что здесь случилось страшное преступление. Я поежилась. Моблит стоял на стреме, хотя его об этом никто не просил. Он слишком волновался, что наши попытки обнаружить нечто могут расценить как нехороший умысел. Я неуклюже влезла в окно деревянного домика и шлепнулась на землю. Руки нашарили в кармане спички. «Чирк!» — небольшое пространство озарилось тусклым светом огонька. Этот домик ничем не отличался от трактира и другого жилища, что мы осматривали вместе с Гергером. Я походила взад-вперед, заглянула под каждый уголок и пыталась найти что-то из ряда вон выходящее. На самом деле, я не особо понимала, что же я ищу. После слов Моблита, в голову закралась мысль о подземном ходе. Это казалось мне самым логичным объяснением того, как члены культа беспрепятственно пересекали стену и оставались незамеченными. У них даже не было УПМ, значит, находясь на территории гигантов, они были уверены в путях отступления. Я припала к земле и заглянула под покосившуюся кровать — ничего. В доме не было даже намека на погреб или подвал. Лишь в дребезги разломанный пол и совсем скудное убранство. Изучив все шкафы, половицы, деревянные панели, я пришла к выводу, что ловить здесь больше нечего. В трактире я тоже ничего не обнаружила. В этот раз Моблит полез внутрь здания вместе со мной. Он нашел винный погреб, скрытый от глаз посетителей плетеным ковриком. Я решила своровать… Нет, вложиться в свое ментальное благополучие: конфисковала две темные бутылочки с горячительным. Сложив бутылки в котомку, я вылезла из погребка вслед за Моблитом. Вдвоем обыск прошел быстрее. Солдат был в курсе моих размышлений, но так же как и я не представлял, что должен являть собой тайный ход. Мы, конечно, не надеялись найти широко распахнутую дверь с надписью «Зловещий тоннель», но хотя бы крошечный намек можно было сделать! Помечают же они зачем-то дома, из которых забирали людей. Вывалившись на свежий воздух, мы с Моблитом стали бездумно бродить по улицам. Я погрузилась в глубокие размышления, на лице отразилась мыслительная деятельность. Товарищ не решался нарушить этот процесс, поэтому шли мы в тишине и криво петляли вокруг домов и закоулков. Если мы вернемся ни с чем, а наше отсутствие уже наверняка заметили, у нас могли возникнуть серьезные проблемы. Точнее, у Моблита, ведь он присягал на верность командору, обещал выполнять приказы и защищать честь Разведкорпуса. А я вот взяла и выдернула бедолагу со службы. Я-то второстепенный герой в этой истории, звезд с неба не хватаю, никто бы даже не удивился тому, что я сбежала, поджав хвост. Завернув за маленький магазинчик, мы остановились. Чем дольше мы плутали, тем сильнее во мне закипала злоба. Я грубо выругалась и ударила носком ботинка в стену. — Да твою мать! — зарычала сквозь зубы я и пнула рядом стоящую бочку. Она упала на бок и покатилась прочь. Я вперила ненавидящий взгляд в бочку и запустила пальцы в волосы, взъерошивая. Моблит вжал голову в плечи и устало опустился на деревянный ящик напротив. Он наблюдал за тем, как я бесновато прыгала по дороге, пиная все попадающиеся под ноги предметы и громко материлась. В голову не шло абсолютно ничего. Идея, что казалась мне гениальной несколько часов назад, начала выглядеть абсурдной. Моблит не шевелился, теребил край куртки в руках и ждал, пока я успокоюсь. — Почему все так дерьмово? — я простонала, глядя в небо, будто силясь найти там ответ, и рухнула на пыльную дорогу, прислонившись к стене. Достала папиросную бумагу, скрутила самокрутку и затянулась. Повисла тишина. Я пустым взглядом смотрела себе под ноги и от нервов стряхивала пепел чаще, чем нужно. — Я думала, что если найду этот чертов ход, то это как-нибудь поможет Ханджи. — Да, она бы вмиг разобралась что к чему, — парень улыбнулся при мысли о майоре. — Почему ты вообще рвешься помочь? Я отвернулась, выдыхая дым. Знала ли я ответ? Наверное, где-то внутри. — Не знаю, просто. — После длительной паузы я удостоила вопрос ответом. — Мне кажется, что это все очень несправедливо. Что никто не может уже разобраться во всем. Что твои сослуживцы считают, что Ханджи может быть причастна к культу. Что она пострадала из-за всего этого дерьма. Я агрессивно выкинула сигарету под ноги и затушила носком ботинка. В мыслях хаотично проносились отрывки недавних событий. Как Ханджи вытолкнула меня на помост, подставившись сама. Ее лицо, слишком близкое к моему, когда она склонилась надо мной в лаборатории. Тепло ее рук и всегда звучащий в голове в сложные моменты тихий голос. — Это же потрясающий человек! — я всплеснула руками и начала описывать какие-то фигуры в воздухе, совершенно не контролируя конечности, — Ты знаешь, Моблит, я в гробу видала всех этих говноедов: мы найдем сраный тоннель, поймаем каждого, и я повешу их на собственных кишках! Я заткнулась. Кажется, сболтнула лишнего: бедный парень вжался в стену и пытался мимикрировать под кирпич. Я решила разрядить обстановку и, встав, подошла к нему. — Не ссы, прорвемся, — похлопала парня по плечу. Тот немного расслабился и повел плечами от холода. Нужно было возвращаться в штаб как можно скорее и объяснить ситуацию Эрвину. Мы двинулись к выходу из города. Начал накрапывать мелкий дождик, грозящийся перерасти в настоящий ливень. Это сильно подпортило боевой дух команды. Когда мы подходили к выходу из города, я печально оглянулась. Часами ранее, я летела сюда во весь опор, воодушевленная, с твердой уверенностью в ногах. А сейчас мы оба понуро плетемся назад, не зная, что нас ожидает по возвращении. Что бы на моем месте сделал Гергер? Наверное, не сдавался до последнего. Устроил бы мозговой штурм, прочесал весь город и его окраину от и до, но нашел бы хотя бы мизерную зацепку. — Слушай, Моблит, — я пнула товарища в бок и остановилась. — Давай заглянем еще в одно место, и, если там ничего не обнаружим, вернемся с повинной. — Какое? — солдат развернулся и последовал за мной. К моей затее он явно отнесся скептически, но терять было уже нечего. — В первую нашу вылазку мы встретились с незнакомцем в плаще. Гергер преследовал его по городу, пока тот не юркнул в заброшенную церковь за чертой города. Мы оказались там следом, но тот тип будто сквозь землю провалился. — Сквозь землю провалился… — эхом отозвался Моблит и приложил палец к губам. Мы оба ускорили шаг и скрылись в лабиринте узких улочек, чтобы срезать путь до церкви. По дороге я раз за разом прокручивала в голове ту погоню. Мы бежали по темноте, столкнулись с Густавом и Ролло, а потом я нашла записку. Бумажка сбила нас с толку и мы не посчитали нужным обыскать церковь вдоль и поперек, сразу же поспешили вернуться в замок и доложиться о находке. Тогда нам не могло и в голову прийти, что в этой развалине мог скрываться потайной ход в тоннель. Мы продирались сквозь высокую траву. Дорожка к церкви совсем заросла. Кое-где трава была примята, будто недавно здесь прошла парочка заплутавших горожан. Мы насторожились. Обогнули постройку по периметру — ничего примечательного. В свете дня она выглядела еще более убого, чем тогда ночью. Островерхая крыша зубьями торчала в небо, огромные куски кирпича завалили черный ход, с которого мы подошли. Моблит вошел первым и достал из набедренной сумки небольшой нож. Я последовала за ним. С нашего последнего визита здесь ничего не изменилось. Дикий плющ свисал со стен, в зазоры между камнями протискивались ветки раскидистого дуба. Его крона шуршала снаружи. Все казалось каким-то неестественным. Я прошлась вдоль каменных скамеек, ощупала каждую рукой. В конце левого ряда заметила дверку, как оказалось, вход в молельню. Она вся была заполнена иконостасом в несколько ярусов: половина икон была обожжена, из-за чего изображения на них невозможно было узнать. На среднем ряду я заметила более-менее свежие картины, не похожие на остальные. Они будто были принесены недавно, не пыльные, яркие, но явно нарисованные наспех. Одна из них — по центру — украшалась золотистым окладом и была краше всех. Маленький человечек стоял на коленях, закрывая лицо руками. Наверное, он плакал. Я подошла ближе и рассмотрела фигуру очень высокого человека без лица. В левой руке он держал солнце, а во второй — луну. — Деус гигас — Бог-гигант, — вспомнила я слова Ханджи и переложила изображение в котомку к бутылкам вина. Моя ноша звякнула за спиной. Тут в темном углу что-то скрипнуло, открылась дверь и из проема кто-то выполз. Я отпрыгнула и вытаращилась в пустоту перед собой. Пыль заклубилась по молельне и из нее выкатился Моблит, судорожно снимающий с себя паутину. — Я чуть концы не отдала, — я выдохнула и схватилась за сердце. — Я тоже, — он отряхнулся, — Пауки гадкие. Похоже, тут все помещения были соединены между собой. Ничего интересного я не нашел. Я рассказала ему о картине, которую прихватила с собой. Мы сошлись на том, что она могла сойти за вещественное доказательство существования культа, который называл титанов богами. Нужно было отнести это Эрвину, чтобы он разобрался, как изображение можно было использовать. Моблит предложил пройтись по церкви еще раз и возвращаться. Уже вечерело, градус опускался. Мы вернулись в главный зал. Моблит попытался взобраться на второй этаж по переломленной пополам лестнице, но звонко шлепнулся на пятую точку и оставил попытки. Я несколько раз прошлась по притвору, изучила стены, потрогала торчащие из стен уцелевшие фигурки и лепнину. Когда я прикоснулась к каменной голове на пьедестале, та покачнулась и развалилась на мелкие камешки. В попытках ее поймать, я грохнулась на живот прямо за алтарем. Чихнув от поднявшейся пыли, я встала и злобно начала отряхиваться, пока не застыла в недоумении. Возле алтаря на земле виднелись свежие царапины, а сама земля была менее пыльной, чем остальные участки. Я обошла алтарь вокруг, но он казался приросшим к своему месту. Хотя следы говорят о том, что эту кирпичную глыбу систематически отодвигали. — Моблит, помоги мне подвинуть эту хрень, — я позвала парня, не отрывая взгляда от пола. Мы уперлись вдвоем в каменное изваяние. Я приложилась к нему спиной, всеми силами отталкиваясь ногами, до хруста в костях. Моблит кряхтел рядом, пытаясь сдвинуть алтарь руками. Органы от натуги будто поменялись местами, но вскоре алтарь хрустнул и потихоньку начал отъезжать с места. — Гляди! — я ткнула трясущейся рукой в крышку на земле. Ни веревки, ни ручки там не было. — Кара, у нас получилось! — Моблит расплылся в блаженной улыбке, все еще тяжело дыша. Мое лицо будто озарилось божественным светом! Я встала на люк и начала прыгать. Крышка не поддавалась. Когда я остановилась, уперев руки в бока, осуждающе глядя в пол, Моблит хотел было прийти на помощь, но не успел. — Да что за хер… А-а-а-а-а! Земля в одночасье ушла из-под ног, ощущение свободного падения длиной в секунду… И вот я уже лежу растекшейся лепешкой на холодной мокрой земле. — Ну, что там? — Моблит свесился надо мной и попытался оглядеться, но под землей было совсем темно. Его голос ударился о стены и эхом разлетелся вдаль. Я достала спички и осветила небольшой участок перед собой. — Пойду проверю, жди здесь. Это больше походило на какую-то шахту: земляные стены, пол, потолок, свисающие корни деревьев, как лианы. Я подергала за один из них, как за дверной колокольчик. В ушах будто стоял гул. Казалось, он исходит прямо от земли, из глубины. Кроме него ничего не было слышно, даже если попытаться напрячь слух. Земля под ногами хлюпала, ботинки то и дело вязли в грязи. Свет спички осветил мне чьи-то следы. Я подпрыгнула на месте от радости — наконец-то, теперь у нас есть шанс на раскрытие этого запутанного дела! Мой восторженный визг разнесся по тоннелю, и я поспешила ретироваться туда, откуда я упала. Моблит подал мне руку и подтянул к себе. Мы закрыли крышку хода и аккуратно поставили алтарь на место так же, как он стоял до нас. Оглядев все вокруг еще разок, мы быстро выбежали из церкви и наперегонки побежали к выходу из города. Моблит был на взводе: страх перед неизвестностью мешался с радостью от находки. Его лицо менялось со скоростью света, но я его прекрасно понимала. Нужно было скорее рассказать обо всем Эрвину.