We Are Gods

Запах дорогого бурбона приятно защекотал нос, стоило ей переступить порог бара. Заведение практически пустовало, только двое мужчин, тихо переговариваясь, сидели за барной стойкой со стаканами виски в руках. Скользнув безразличным взглядом по неторопливо, с явным удовольствием джазующим для по сути пустого бара музыкантам, Ребекка посмотрела на вышедшую из кухни барменшу и предвкушающе улыбнулась, опустив глаза на её бейдж. Камилла. Чудесно. Приняв невинно-приветливое выражение лица, она лёгкой поступью направилась к свободному месту и, изящно присев на барный стул, положила сцепленные в замок руки перед собой на стойку. — Добрый день, — через несколько секунд лучезарно улыбнулась ей Ками, и Ребекка ответила ей не менее приветливой улыбкой. — Что закажете? — Можно на ты, — деланно легкомысленно отмахнулась Ребекка. — Я бы не отказалась от бокала вина. Вашего лучшего вина, — уточнила она. — Желание клиента — закон, — взмахнув рукой — мол, нет ничего невозможного, ответила Ками и ушла в кладовую за бутылкой. Ещё раз для надежности оглядевшись по сторонам и удостоверившись, что здесь нет ни одного вампира, Ребекка положила ногу на ногу и торопливо улыбнулась вернувшейся барменше. — Скажи, Камилла, как, по-твоему, что самое главное в жизни? — задумчиво спросила она, приняв горестное выражение лица, пока та разливала вино в бокал. — Очень непростой вопрос, — хмыкнула та, на миг вскинув проницательный взор. Поставив перед ней бокал, Ками оперлась локтем о стойку и пожала плечами. — Считай меня наивной и романтичной, но, если нужно выбрать только один вариант ответ, то я предпочту… Семья. — Правда? — Ребекка изобразила такое искреннее удивление, что сама чуть не поверила себе. — Неожиданный ответ для молодой, красивой барменши в городе вечных карнавалов и без кольца на пальце. — О, — Ками усмехнулась. — Но, пожалуй, вполне ожидаемый для барменши с образованием психолога, потерявшей родителей в раннем детстве. А как бы ответила ты? — Точно также, — отогнав подальше лёгкие, но ощутимые уколы совести, тяжело вздохнула Ребекка. Не время для сантиментов. — Но, порой, так трудно… любить свою семью. — Проблемы с родными? — проницательно сощурилась Ками. — Если хочешь, можем поговорить об этом. Я постараюсь помочь. Ребекка буквально услышала звук проглатываемого рыбкой крючка. — Даже не знаю с чего начать, — она со вздохом покачала головой. — Мои братья… Они — всё, что у меня есть. Но один из них буквально ходячая проблема, притягивающая к себе проблемы. Наш старший брат потратил, такое чувство, целую вечность на то, чтобы спасти его от самого себя, но все без толку. И вот теперь в одну из этих неприятностей, что постоянно окружают Ника, оказался втянут и он. Поэтому я оказалась вынуждена вернуться в Новый Орлеан, чтобы спасти задницы их обоих, хотя терпеть не могу этот город. Нет ничего важнее семьи. Да, Камилла? — Просто Ками, — внимательно выслушав её, попросила барменша. — Пьяницы начинают говорить со мной на французском, так что пришлось поменять бейджик. А ты… уверена, что не была здесь раньше? — Ками неуверенно усмехнулась, всматриваясь в её лицо. — У меня такое чувство, будто я уже где-то видела тебя. Ребекка невинно моргнула. — Говори, где Элайджа, Марсель? — прокричала она, хорошенько приложив блондинку-барменшу головой о стену. — Отпусти её, Ребекка! — рявкнул тот, но Ребекка только крепче сжала её руку на её шее так, что девушка начала задыхаться. — Наверное, пересекались где-то в городе, — легкомысленно передернула она плечами, пригубив вино. — Да, похоже, что так, — Ками тряхнула головой, и её взгляд тут же прояснился, перестав пытаться вспомнить то, что было стёрто внушением. — Что ж, если хочешь знать мое мнение… — А вообще, знаешь, не будем о них, — перебила её Ребекка, раздраженно взмахнув рукой. — Их стало чересчур много в моей жизни в последнее время. Мне и так стало гораздо легче, как я выговорилась тебе. Думаю, я знаю где мы могли с тобой пересечься. — Вот как? — мягко спросила Ками, явно решив, что братья — слишком болезненная для неё тема. Ребекка мысленно поморщилась. — И где же? — Ты ведь встречаешься с Марселем Жераром, верно? Я его знакомая. Ну, — она деланно задумчиво нахмурилась. — вроде того. Я слышала он запал на барменшу блондинку из «Руссо». Ками смущённо улыбнулась, на секунду опустив лицо, и неуверенно поправив и без того аккуратно уложенные волосы, проговорила: — Я… Я бы не назвала это свиданиями. Он ухаживает за мной, а я… Знаешь, он весьма очарователен, а это означает, что мне лучше бежать. — Понимаю, — протянула Ребекка, мысленно усмехнувшись. И ты абсолютно права, дорогуша. — Я и сама сейчас в полном раздрае. — Это самое ужасное, да? Встречаться с тем, с кем, ты заведомо знаешь, этого делать не стоит. Ребекка откинулась на спинку стула, заинтересованно взглянув на неё. — А ты мне нравишься. У большинства девушек дурная привычка ныть и упрекать. — Спасибо, — улыбнулась Ками и тут же неуверенно добавила: — Наверное. — Послушай, я собираюсь на один шикарный благотворительный вечер, — Ребекка подалась вперёд, не замечая, как взгляд сверкнул хитрыми огоньками. — Его устраивает один филантроп. Он вроде Гэтсби — устраивает вечеринки. Хочешь пойти? Ками на секунду задумалась, машинально вытирая руки о фартук после протирки стойки, и, улыбнувшись, кивнула. — Славно, — пропела Ребекка и пригубила вино. Хочешь заменить ею меня, Марсель? У тебя будет такая возможность.

***

Бойня сияла множеством огней так, что её стены были видны за несколько кварталов. Вампиры и люди, оживленно переговариваясь, беспрепятственно входили в его дом, разгуливали по его коридорам и пили его алкоголь. Клаус, остановившись в одном квартале от Бойни, не отрываясь, мрачно смотрел на стены своего дома, ощущая давно забытую тоску. Столько воспоминаний. Такая история. И всё это, не побрезговав, Марсель отверг, отринул ту любовь, защиту, внимание, что его семья и он лично оказывали ему. Предпочел забыть ради власти и короны. Слишком Майклсоновский ход, чтобы не причислять себя к нам, Марсель. — Ник, ты смотришь на этот дом так, словно готов сжечь его, — раздраженно сказала Ребекка, от нечего делать рассматривая наряды проходящих мимо них людей. — Ты почти угадала, — хрипло ответил Клаус, сжав согнутую в локте руку, на которой лежала ладонь сестры, в кулак. — Я очень к этому близок, видя, в какой цирк Марсель его превратил. — Тш, — шикнула она на него и, чуть наклонившись к его плечу, прошипела: — Это не те слова, которые псы Марселя посчитают дружеским вниманием к хозяйским порядкам. Прибереги свой гнев, братец, нас совсем скоро ждёт представление. — Тьери с вампирами уже отправился громить ведьм? — с намёком на интерес спросил он. — Должны были, — кивнула Ребекка и вдруг, удивляясь сама себе, сжала его предплечье в знак поддержки и озорно улыбнулась. — Ну же, Ник. Сыграем наши роли. Клаус задумчиво посмотрел на неё. В своём чёрном приталенном платье в пол, чёрными перьями в высокой причёске и чёрным широким колье Ребекка походила на царицу Ада, вышедшую из преисподней, дабы сразиться с ангелами. — Не отходи от меня сегодня, — проговорил он, серьёзно смотря в густо накрашенные чёрными тенями глаза. — Ник, я не… — раздраженно начала Ребекка, но он, не терпящим возражений тоном перебил: — Делай так, как я сказал, Ребекка. Возможно, этот вечер ожидает не одно представление, так что мне нужно, чтобы ты была в поле моего зрения. Ты поняла меня? — Что происходит? — она напрягалась и не собиралась этого скрывать. Подобные собственнические замашки Клауса не были для неё чем-то новым, но что-то в его голосе заставило её понять, что в этот раз дело не в его прихоти. — Хотя бы скажи чего ожидать? Клаус вновь перевёл ставший безразличным взгляд на стены Бойни. Чего ожидать… Хотел бы он знать ответ на этот вопрос. Будь его воля, он бы и вовсе оставил Ребекку дома, но если он ошибается и этот вечер действительно не принесёт за собой ничего, кроме разочарования Марселя в своём самом верном слуге… То у Марселя возникнут вопросы. А повышенное внимание к дому, где сейчас живет беременная волчица, было последней нужной ему вещью. — Просто сделай так, как я сказал, — ровно произнёс он. — Идём, дорогая. Мы же не хотим обидеть Марселя нашим опозданием? — Это ты таращился на дом без малого полчаса, — фыркнула Ребекка, неторопливо идя с ним под руку. Клаус снисходительно посмотрел на неё, но ничего не ответил. Они беспрепятственно влились в поток входящих внутрь людей и, пройдя сквозь открытые настежь ворота, оказались во внутреннем дворе. Ребекка, приподняв брови в явном впечатлении, активно осматривалась по сторонам в то время, как он не мог убрать с лица следы презрения. На специально подготовленных круглых столах, образовавших собой углы треугольника в центре двора, в изящном танце изгибались полуобнажённые дрессировщицы змей со своими питомцами. Восторженные зрители то и дело собирались по очереди у каждого стола, беря с подносов предлагаемое им официантами шампанское. Две воздушные гимнастки на полотнах, зависнув в нескольких метров над землёй, исполняли пируэт за пируэтом, с профессиональной невозмутимостью покоряя людей своей гибкостью и бесстрашием. Синяя подсветка внутренних окон создавала приятный глазу полумрак и атмосферу мистической загадочности. — Вынужден признать, это определённо подходящие декорации для такого мероприятия, — пробормотал Клаус, усмехнувшись. Ребекка отзеркалила его усмешку, но тут её внимание привлекло что-то белое и она, чуть вытянув шею, изумлённо приподняла брови. — Неплохо, — вмиг похолодевшим тоном сказала она, и Клаус, машинально проследив за её взглядом, ощутил, как дёрнулась щека. Белое облегающее платье в пол с расшитым прозрачными камнями лифом выделялось среди по большей части чёрных костюмов, как Полярная звезда на ночном небосводе. Ангельские крылья за её спиной дополняли и без того будто насмехающийся над всеми ними — созданиями ночи и мрака — образ. Неуверенно, но с интересом оглядываясь по сторонам, Камилла неторопливо шла к центру двора, аккуратно обходя говорящих друг с другом людей. Что-то, он и сам не понимал что именно, заставило его мертвое сердце дрогнуть. Может это была та невинность, которой буквально дышало каждое её движение — будь то взмах руки или поворот головы, или теплый взгляд светло-зелёных глаз, которым она наградила его в ту ночь, что они встретились. Но что-то в этой девушке было такое, отчего его нутро начинало тянуться к ней, как светлячок на огонь, стоило ей оказаться поблизости. — Что она здесь делает? — процедил Клаус, увидев несколько направленных на неё удивлённых взглядов от вампиров Марселя. — Я её пригласила, — отозвалась Ребекка, холодно наблюдая за тем, как Камилла здоровается с кем-то из знакомых. — Что может отвлечь Марселя лучше, чем девушка, которой он симпатизирует, в доме, битком набитом вампирами? Лучисто улыбнувшись, Ребекка плавной походкой направилась прямо к ней, оставив брата неслышно скрежетать зубами. Что б тебя, Ребекка. — Здравствуй, дорогая, — громко пропела Первородная и окинула её платье откровенно восхищённым взглядом. — Выглядишь просто превосходно. — Спасибо, — Ками улыбнулась и обвела пространство вокруг них рукой. — Знаешь, это не совсем то, что я ожидала увидеть, когда ты сказала «вечеринка у Гэтсби». — Правда? Ну, эта тебе понравится, я уверена, — отмахнулась Ребекка и, ненавязчиво скользнув взглядом по балкону, усмехнулась, поймав на себе прямой, горящий взгляд Марселя. Ками тем временем столкнулась взглядами с также прямо смотрящим на неё и медленно двинувшимся к ним Клаусом и, не прерывая с ним зрительного контакта, спросила: — Это тот самый, о котором ты мне говорила? — Её брат, если быть точнее, — сощурившись, сказал Клаус, наградив поджавшую губы сестру подозрительным взглядом. Тот, о котором рассказывала? Неужто ты успела уже поплакаться всему городу на свою неудачную любовь? — Оу, тогда ясно, — усмехнулась Ками, и его взгляд стал заинтересованным. — Брат, вечно попадающий в неприятности. — Сестрёнка и на мое плохое поведение нажаловалась тебе? — иронично спросил он. — В своё оправдание скажу, что разнообразия ради именно я вытаскиваю ее из тех неприятностей, в которые попадает она, но в одном наши с ней взгляды сегодня точно сошлись. Ты выглядишь потрясающе. Ками польщенно улыбнулась и, окинув его быстрым взором, с нотками восхищения ответила: — Ты тоже ничего. — Внешность обманчива, дорогуша, — усмехнулся Клаус, поймав себя на том, что получает искреннее удовольствие от этого лёгкого флирта. — На самом деле я дьявол во плоти. Девушка хмыкнула и уже собралась что-то ответить, как её опередили. — Вы пока поболтайте, — не очень успешно скрывая раздражение от того, что на неё перестали обращать внимание, сказала Ребекка. — А я пойду выпью. Клаус и головы не повернул в её сторону, вместо этого предложив Ками руку. — Идём? — Идём, — кивнула она, улыбнувшись и положив ладонь на его локоть. — Тебе здесь нравится? — поинтересовался он, подводя её к свободному столику с напитками. — Здесь мило, — согласилась Ками, ещё раз оглядевшись. — Хотя, сказать по правде, не то чтобы я любительница вечеринок. — Вот как? Как же ты любишь отдыхать? — С хорошей книгой или со старым кино, — состроив гримасу, усмехнулась она и заинтересованно посмотрела на него. — А что насчёт тебя? Какой отдых предпочитаешь? Отрывать головы своим врагам, дорогуша. — По настроению, — уклончиво ответил он. Ками иронично опустила уголки губ в знак того, что и такой ответ принимается. Скользнув взглядом по гостям, она сощурилась, увидев разговаривающих друг с другом Ребекку с Марселем, и протянула: — Парень, о котором она рассказывала мне… Это ведь Марсель. Ради всего святого, Ребекка, есть хоть что-то, что ты не успела растрепать? — И о многом она тебе рассказывала? — раздраженно спросил Клаус, бегло взглянув на засмеявшуюся от слов Марселя сестру. — Достаточно, чтобы я начала считать её стервой. — Она изобрела это слово, дорогуша, — усмехнулся он. Ками пронзительно посмотрела на него, будто желая заглянуть в самую душу. Чистота, сквозившая в её глазах, притягивала и отталкивала одновременно, ослепляя, и в то же время согревая. Клаус отвёл взгляд уже на третьей секунде. — Ками, послушай… Обойдя Ребекку и расслаблено улыбаясь, Марсель направился к ним, и Клаус тут же оборвал себя на полуслове, быстро пробормотав: — Я ненадолго отлучусь. Стараясь заставить себя не прислушиваться к их разговору, он подошёл к исподлобья наблюдающей за ними и ничуть не скрывающей этого сестре. Если бы взглядом Первородного можно было убить, Клаус не сомневался — и Марсель, и Ками были бы уже мертвы. Едва приподнявшееся настроение было вновь испорчено, и бившая по чуткому слуху современная музыка невольно ухудшала его ещё больше. Неужели эта барменша способна вызвать в нем какие-то чувства? Заказав себе выпить, он небрежно облокотился локтем о барную стойку и вскользь обронил: — А ты и вправду скрытое маленькое зло, не так ли? — Абсурд, — не отрывая от танцующей пары убийственного взгляда, ответила Ребекка. — Они идеально подходят друг другу. Ты хотел отвлечь Марселя — вуаля. Не так, Ребекка. Совсем не так. Вместо ответа он залпом выпил налитый ему в стакан виски. Отвернувшись к стене, чтобы не видеть стремительно сближающихся лиц Марселя и Ками, он заказал ещё одну порцию, как вдруг напряжённый голос Ребекки заставил его обернуться. — Ник. Началось. Один из вампиров Марселя, прикрыв рот рукой, что-то шептал ему на ухо. Ками, непонимающе нахмурившись, взволнованно переводила взгляд с одного на другого, но вот Марсель, медленно повернув голову, посмотрел на арочный проход, и она нахмурилась ещё больше при виде покаянно стянувшего с себя кепку паренька. — Моя очередь сваливать, — процедила Ребекка, смотря, как Марсель впечатал Тьери в стену, едва ли не крича на него на глазах всех гостей. Клаус, все также опираясь локтем о стойку, окинул её равнодушным взглядом и лениво кивнул. Кажется, не у него одно сегодня испорченное настроение. Несколько долгих минут он наблюдал за распеканием Тьери Марселем на балконе второго этажа, ощущая мрачное удовлетворение от того, как дрожал голос первого в попытке объяснить почему он убил одного из полуночников ради своей возлюбленной ведьмы, но вот взгляд случайно упал на так и оставшуюся стоять на том месте, где её оставил Марсель, Ками, и Клаус, повинуясь внезапному порыву, неторопливо подошёл к ней. — Ты в порядке, дорогая? — не понимая с какой целью он задаёт этот вопрос, поинтересовался Клаус, остановившись подле неё. Хотя, нет, понимал. Странно. Он не ощущал жалости ни к кому из тех, кого убивал за свою тысячелетнюю жизнь, но сейчас испытывал её по отношению к девушке, которую бросил в одиночестве ее идиот-парень. — А он темпераментный, да? — преувеличенно бодрым голосом спросила Ками, наблюдая за эмоционально жестикулирующим на балконе Марселем. Со вздохом прикрыв глаза, она слабо улыбнулась наблюдающему за ней гибриду и сказала: — Видимо, это тот самый момент, когда я должна пожалеть, что… Внезапное землетрясение заставило её поперхнуться следующими словами и неловко покачнуться. Клаус машинально подхватил её, едва не упавшую ему под ноги, и изумлённо посмотрел на образующиеся прямо из ниоткуда шаровые молнии, сверкающие в воздухе посреди двора и ударяющие в пустое пространство вокруг себя. В растерянности отскочившие подальше к стенам люди, беспокойно зашептались, но вот электрические разряды, треща и ослепляя, начали собираться в подобие окружности и в этот момент вокруг и внутри них начала собираться тьма. Он уже видел такое однажды. И в тот раз… — Назад! — прокричал он, схватив растерянно замершую Ками за талию и переместившись с ней за одну из колонн. — Всем спрятаться! — крик Марселя последовал сразу за его и в нерешительности попятившиеся вампиры начали исчезать на сверхскорости, увлекая за собой людей. Тьма, подергиваясь редкими электрическими разрядами, начала клубиться и вращаться внутри образованного молниями круга, будто циклон, наблюдаемый с орбиты. — Что происходит? — ошарашенно выдохнула прижимаемая им к колонне Ками, и Клаус моргнул, вспомнив о ней. — Не шевелись и ничего не говори, пока не решишь, что опасность миновала. Тебе страшно, но ты контролируешь свой страх, — внушил он ей, чувствуя, как его начинает трясти из-за эхом приходящих ему чужих эмоций. Её эмоций. Резко поднявшийся ураганный ветер перевернул несколько столов с выпивкой и толкнул двоих мужчин — единственных не сбежавших, а оставшихся в растерянности стоять на месте и заворожённо глядеть на закручивающуюся в воронку мглу, в спину. Шаровые молнии тут же разветвились, стоило тем, неловко споткнувшись, упасть рядом с ними, и оглушающим треском мгновенно ударили им в грудь. Яркие вспышки на миг ослепили его, но уже через несколько секунд зрение регенерировало, и он увидел скользящий по полу пепел. Точно также видевший это с балкона второго этажа Марсель шокированно посмотрел на Клауса, но тот только покачал головой. Не высовывайся. — ясно говорил его взгляд. Марсель кивнул. Клаус вновь посмотрел на уже практически полностью заполнившуюся тьмой окружность, и заскрежетал зубами, чувствуя, как волчья сущность прорывается наружу. Чужая ярость ослепляющим огнём будила спящее в нём доселе чудовище. Мгла подёрнулась очередным, наиболее ярким электрическим разрядом, и тут прямо из ее эпицентра, неестественно выгнувшись в спине, выпрыгнула женщина, крепко прижимая что-то обеими руками к груди. Следом за ней вылетел какой-то блестящий металлический предмет и скользнул по её плечу прежде, чем вонзиться в стену. Вскрик боли раздался в воздухе, но, рухнув на колени и склонившись к полу, женщина даже не посмотрела на пораненную руку. Мокрые светлые волосы свисали слипшимися прядями, закрывая её лицо, но вот она медленно отняла от груди дрожащие руки и положила на пол какой-то свёрток. Пару секунд стояла мертвая тишина, но вот она, сжав дрожащие руки в кулаки, вновь закричала — только на этот раз от ярости. Воздух вокруг неё странным образом потемнел, и Клаус ощутил то же чувство удушения, которое наслала на него Аннелина в доме Лаво. Только на этот раз оно было в разы интенсивнее, будто с каждым мгновением лёгкие все больше сдавливало тисками. Она медленно подняла голову, и Клаус замер, увидев, как её зрачки расширились, заполонив всю радужку, а вокруг глаз по лбу и щекам стремительно расползлись чёрные тени. Светлые волосы стремительно удлинялись и темнели, пока не дошли ей до середины бёдер и не стали иссиня чёрными. Это было то состояние, в котором ею управляли голые инстинкты. И сейчас этим инстинктом была Ярость. Медленно раскрыв ладони, она взмыла в воздух и, повернувшись к все ещё открытому порталу, мягко опустилась на землю. Одетая в наглухо закрытое, средневековое чёрное платье, юбка которого сейчас бесформенно повисла, впитав в себя явно немаленькое количество воды, она сделала шаг по направлению к порталу, как тот вновь подернулся электрическим разрядом и из него спокойно вышел озорно улыбающийся мужчина, одетый в столь же странный, будто не из этой эпохи черно-зелёный костюм. Тот, от кого она бежала. — Брось, дорогая, — цокнул он языком, не прекращая язвительно улыбаться и не обращая никакого внимания на окружающую их обстановку. — Ты ведь не очень обиделась на меня? Женщина плавно развела руки в стороны вместо ответа и, резко повернув их ладонями к нему, закричала. Её ладони мгновенно почернели, и вырвавшаяся из них магия ударила по нему с такой силой, что загудели стены. Мужчина едва успел выставить перед собой затянутые в перчатки руки, защищаясь, но какой бы мощью он ни обладал, сила её ярости была сильнее. Пол между ними треснул и начал разверзаться, заставляя стены точно также пойти трещинами. Если они не остановятся, Бойня просто рухнет. А за ней, вполне возможно, и Новый Орлеан. Чародей, рыча сквозь сжатые зубы, опустился на колени, из последних сил удерживая натиск её магии. Клаус болезненно поморщился, отрывистым движением стерев струйку крови, потекшую из носа. Её гнев передавался ему также, как и последствия от использования разрушительной магии смертельной ярости, впадая в которую, она переставала себя контролировать. — Suficiente, mi amor*, — тихо сказал он, потянувшись к ней по связывающей их эмоциональной связи. Никакие слова она не способна услышать в этом состоянии. Никакие, кроме произнесённых им. Женщина резко подалась вперёд, будто кто-то толкнул её в спину, и замолчала. Выплёскиваемый ею поток магии прекратился в ту же секунду. Словно оглушённая, она медленно обернулась и столкнулась с ним, вышедшим из-за колонны, взглядами. Она резко зажмурилась, и чёрные тени на её лице начали медленно исчезать. Моргнув несколько раз, она рвано вздохнула, посмотрела на него постепенно светлеющим взглядом, и он невольно усмехнулся появившемуся в нём выражению шока. Явно разозлённый мужчина, против которого она творила заклятье, скривился за её спиной и, резко вынув незнамо откуда взявшийся кинжал, хлестнул её по левому боку. Она вскрикнула, схватившись за рану, и тут же обернулась к нему, яростно сверкая глазами. В её руку из рукава платья также незаметно скользнуло лезвие, и она набросилась на него, орудуя им с опытом заядлого фехтовальщика и гневом загнанного в угол дикого зверя. Цепко следя за их поединком, Клаус медленно двинулся вокруг них, оставаясь на безопасном расстоянии. В разборки чародеев никому нельзя вмешиваться — он хорошо усвоил это. Но если она начнёт проигрывать… В какой-то момент оттолкнув его скользнувшее по её кинжалу лезвие, она вдруг мрачно рассмеялась, заставив его гневно скривиться. — О, Цезара и вправду многому тебя научила, Кай, — вымолвила она, прожигая его безумным взглядом темно-фиолетовых глаз, и прошипела: — Но меня сражаться научили раньше, чем читать. Гори в аду, ублюдок. Она проскочила под его занесённой для удара рукой, крутанулась, залепив ему пощёчину внешней стороной ладони, и хлестнула кинжалом по опорной ноге. Кай, рвано вздохнув, на мгновение потерял равновесие, но этого оказалось достаточно. Резкий удар ногой в солнечное сплетение отбросил его аккурат в чёрную рябь портала, и она тут же вскинула ладонь, выкрикнув короткое заклинание. Бездонная тьма, подернувшись напоследок электрическим разрядом, исчезла, будто её и не было. Прикрыв глаза, женщина с рваным вздохом уперлась руками в колени и, тяжело дыша, свесила голову. Запах её крови маняще щекотал ноздри, но Клаус и бровью не шевельнул, ощущая болезненную, мешающую думать пульсацию в голове. Она здесь. Живая. Настоящая. Будто почувствовав его взгляд на себе, она медленно выпрямилась и посмотрела на него. Его словно пронзила одна из тех молний — такое количество эмоций выдавали её глаза. Фиолетовые, с редкими прожилками чёрного — самые уникальные глаза в мире. Волосы медленно посветлели, возвращая прежний платиновый оттенок. Её губы чуть приоткрылись, и он невольно скользнул по ним взглядом, отдалённо помня их вкус. Они ничуть не изменилась с их последней встречи. Также неудержима. Также прекрасна. Взгляд вдруг подернулся поволокой, и она покачнулась, схватившись за кровоточащий бок. Клаус подхватил её в то же мгновение, бережно прижав к себе. Она замерла, ощутив его руку на своей спине, и подняла на него болезненный, уязвимый взгляд. — Раны надо обработать, — хрипло выговорил он, чувствуя, что едва может мыслить от ощущения её тела, доверительно прижавшегося к нему. Тёплого, гибкого тела, а не бесплотный силуэт, являвшийся ему во снах. — Я реальна, Клаус, — слабо улыбнулась она, точно также ощутив его эмоции через их связь. — Моя кровь на твоих руках явное тому доказательство. Она обессиленно прислонила голову к его плечу, и он с силой сжал челюсти, чувствуя, как силы стремительно покидают её. — Как бы я не хотел прямо сейчас унести тебя отсюда, прежде тебе нужно кое перед кем представиться, любимая, — едва слышно прошептал он ей на ухо, и она кивнула, постаравшись стоять без опоры на него. Медленно, с явной настороженностью спускавшийся по лестнице Марсель, сощурившись, рассматривал её обратившееся к нему лицо. Что ж, портрет, нарисованный Давиной, был на редкость точен. Взгляд фиалковых глаз пробирал до костей своей глубиной, а ни с чем несравнимая властность прослеживалась в каждом её жесте — даже в том, с каким изяществом она держалась за руку Клауса, чтобы не упасть. Она была ранена и ослаблена, но этот взгляд был словно немым предупреждением, что не стоит на это рассчитывать. — Полагаю, это в ваш дом я столь бесцеремонно ввалилась, — с лёгким акцентом мелодично произнесла она и чуть улыбнулась. Марсель невольно задержал дыхание. — Простите мне прерванный вечер, уверяю, я не преследовала цели потревожить вас. Всё… вышло из-под моего контроля в какой-то момент. — Ну что вы, в этом нет ничего страшного, — прочистив горло, пробормотал Марсель, тоже перейдя на официальный тон, и усмехнулся. — Вечеринка все равно была так себе. Рискну предположить, что вы… прибыли… издалека, — он оглянулся на то место, где ещё несколько минут назад был портал. — Могу я предложить вам свой дом в качестве места, где вы можете отдохнуть и перекусить? Она мягко улыбнулась, хитро сверкнув глазами, и Марсель подумал, что наверняка именно за такую улыбку цари прошлого начинали войны. — Вы всех незнакомцев зовёте в свой дом или только тех, кто прерывает плохие вечеринки? — Только таких ошеломительно красивых незнакомцев, — ответил Марсель, взяв её свободную руку и прислонив к губам. Клаус едва заметно напрягся. — Которые, я точно знаю, станут моими друзьями. — Откуда такая уверенность? — изящно изогнув бровь, спросила женщина, чуть сильнее сжав удерживающую её руку Клауса. — Ну как же. Друзья Клауса — мои друзья, — он красноречиво посмотрел на их крепко сцепленные руки. — Хотя он и сказал, что совершенно вас не знает, я склонен думать, что это было преувеличением. — Не было, поверьте, — её голос заметно похолодел, и Клаус пристально посмотрел на неё. — Ваш создатель совершенно не склонен к драматизации, ведь так, дорогой? — она бегло взглянула на сощурившегося гибрида и тут же повернулась обратно к Марселю. — Я с радостью приму ваше приглашение. Не имею ни малейшего желания ночевать на улице, а город мне совершенно не знаком. Но прежде, я вынуждена обратиться за помощью к целит… — К врачу, — быстро перебил Клаус. — К врачу, — мгновенно поправилась она. Взгляд Марселя подозрительно сверкнул. — Я могу дать вам своей крови, она исцелит, — медленно произнёс он и сощурился, увидев, как Клаус инстинктивно притянул её ближе к себе, явно не в восторге от этого предложения. — Не стоит, благодарю, — вежливо отказалась она, уже едва стоя на ногах, но также твёрдо смотря ему в глаза. Выдержка у неё была железная. — Внутренние убеждения. Предпочитаю старые-добрые традиционные методы лечения. Нам не пора? — повернулась она к Клаусу, и тот процедил: — Давно пора. — Хорошо, — она напоследок улыбнулась Марселю и оглядела помещение, задержав взгляд на так и оставшимся лежать на полу свёртке. Улыбка сползла с её лица, сменившись выражением горечи и боли. Оттолкнувшись от руки Клауса, она нетвёрдой походкой направилась к нему и, не удержавшись на ногах, упала. — Нет! — воскликнула она, когда оба мужчины дёрнулись к ней, и процедила: — Я сама. С искренним непониманием наблюдая, как она подползает к свертку, Марсель недоуменно посмотрел на Клауса, но тот только раздраженно передернул плечами. Он тоже ни черта не понимал. Сдавленно всхлипнув, она осторожно взяла свёрток на руки и снова прижала к груди. — Прости меня, — тихо прошептала она, баюкая его. — Я очень-очень старалась. Похолодев от внезапно пришедшей догадки, Клаус медленно подошёл к раскачивавшейся на полу женщине и дрогнувшим голосом спросил: — Кэролайн, что это? Она прикрыла глаза и протянула ему свободную руку. Он помог ей подняться и чуть не оступился, услышав произнесённое мертвым голосом: — Нам надо будет посетить могильщика. — Чей…? — голос внезапно подвёл его, и он несколько секунд справлялся с собой прежде, чем выдавить: — Чей это ребёнок? Кэролайн посмотрела на него с такой злобой, что, казалось, сейчас прожжёт дырку. — Ты и вправду настолько плохо меня знаешь? — процедила она, начав вырываться из его рук. — Не беспокойся, тебя это никак не касается. — Да что ты делаешь? — рявкнул он, чувствуя, как из-за её дёрганий усилилось кровотечение. — Пусти меня, я сама дойду! — взвилась Кэролайн, с каждой секундой делая все более слабые попытки скинуть его руку со спины. Даже у её упрямства был предел возможностей. — Куда ты сама дойдёшь, до порога? — язвительно спросил Клаус, наконец снова крепко прижав её к себе, когда она прекратила извиваться. — Ты хоть знаешь в каком ты городе, черт тебя дери? — Что-то раньше ты не выказывал желания, чтобы меня драл кто-то другой, — едва слышно пробурчала Кэролайн с усилившимся акцентом, и Клаус утробно зарычал, краем глаза отметив, как брови Марселя взметнулись на середину лба. — В Мадриде? — Ты в Соединённых штатах, дорогуша, — саркастично опроверг он её догадку. — В Новом Орлеане. — Учитывая, что за последний час я побывала в семи городах в разных частях света — неудивительно, — отмахнулась она и, дыша все более тяжело, положила голову ему на плечо. — Так ты найдёшь мне… врача? Или хочешь, чтобы я умерла тут от потери крови? Клаус едва сдержался, чтобы не укусить её. В исключительно отрезвляющих целях. Вместо этого возведя взгляд к небесам в немой молитве даровать ему терпение, он одним кивком попросил Марселя подойти к ним и сказал: — Придержи её, пока я перевяжу рану. Марсель осторожно приобнял её и только покачал головой в немом удивлении, когда она доверительно склонила голову ему на плечо. Клаус же стянул с себя пиджак и, оторвав от него рукав, аккуратно затянул его вокруг её талии, пережав место кровотечения. — Хорошо, что у тебя тонкая талия, — пробормотал он, удостоверившись, что кровь стала течь гораздо меньше, и принял её у Марселя. — Теперь мы наконец можем идти? — Уже давно, — пролепетала Кэролайн, но Клаус вдруг хмуро посмотрел на неё. — Ты правда хочешь проехать через полгорода с мёртвым ребёнком на руках? — сухо спросил он и тут же, увидев, как она крепче прижала к себе свёрток, добавил: — Наложи на него заклятье и оставь здесь. Поправишься и заберёшь. Спрашивать мнение Марселя на этот счёт он даже не собирался. — Можно? — тихо спросила она мулата, и тот, только собиравшийся сказать, что тут им не кладбище, остановил себя на полуслове. Кэролайн смотрела на него с такой мольбой, что он просто не мог отказать ей. Да что это с ним? — Можно, — кивнул он, и она облегченно выдохнула. — Только у меня тут полный дом вампиров. Учти это, когда будешь накладывать заклинание. — Это особое заклинание, — таинственно сказала Кэролайн, положив руку на голову ребёнка. Закрыв глаза, она неслышно произнесла одними губами какое-то слово, и по двору прошелестел лёгкий ветерок. С грустной нежностью улыбнувшись уже окоченевшему, навечно застывшему лицу младенца, она накрыла его верхним краем свёртка и бережно передала ему с рук на руки. — Пожалуйста, спрячь её ото всех. Я заберу её как только смогу. — Конечно, — всё это было полнейшим безумием, но Марсель поймал себя на мысли, что сама Кэролайн была каким-то живым олицетворением хаоса. Вылетев из какого-то непонятного портала, она едва не разрушила его дом в приступе ярости, а уже через несколько минут просила его позаботиться о каком-то мертвом ребёнке, которого принесла с собой. И судя по хладнокровию Клауса, его всё это явно не сильно-то и удивляло. — Кэролайн, верно? — Верно, — с улыбкой кивнула она, прижавшись щекой к груди гибрида. — А ты…? — Марсель, миледи, — лукаво усмехнулся он. — К вашим услугам. — Буду иметь ввиду, — ответно усмехнулась Кэролайн. Клаус, закатив глаза, осторожно взял её на руки и кивнул Марселю на одну из колонн. — Я внушил Камилле не шевелиться, пока она не посчитает, что опасность позади, — Кэролайн тут же оторвала голову от его плеча и сощурилась. — Позаботься о ней. — Разумеется, — пробормотал Марсель, наблюдая, как на последних словах брови Кэролайн взметнулись на середину лба. Переведя взгляд на прожигающую его взглядом девушку, Клаус усмехнулся и попросил: — Прошу, только не начинай снова вырываться на этот раз из-за ревности. Иначе, боюсь, даже я со своей скоростью не успею доставить тебя к врачу. Кэролайн поджала губы и также молча положила голову обратно ему на грудь. Он вышел с ней на руках на улицу и, оглянувшись по сторонам, выругался сквозь зубы, при виде как раз подъезжающих к дому полицейских машин. — Держись, — тихо сказал он ей в пахнущую морем макушку и ощутил вцепившиеся в его рубашку пальчики прежде, чем на сверхскорости исчезнуть за следующим кварталом. С полицией Марсель разберётся и сам, а у него есть более важные дела. Гораздо более важные дела.