We Are Gods

Он знал, что спешка ни к чему, а потому позволил себе неторопливо пройти между рядов скамеек к алтарю. Церковь была заброшена уже не первый год, но запах ладана прочно въелся в самые стены за годы богослужений, и теперь едва слышно наполнял собой всё скудно освещаемое маленькими овальными окнами пространство. Он бездумно скользнул пальцами по спинке скамьи из тёмного дерева, мимо которой сейчас шёл, и, остановившись у ведущих к алтарю ступенек, задумчиво поглядел на его кованые, выкрашенные когда-то в бело-золотые цвета, а теперь потускневшие и местами поржавевшие дверцы. События последних суток невольно заставляли возвращаться к себе снова и снова в попытке понять их связь друг с другом. А он чувствовал, что таковая есть. Кэролайн. Он знал о ней совсем немного, но и этого хватило, чтобы он в процессе своих размышлений раз за разом оказывался в раздражающем тупике. Женщина, владеющая такой магией, о которой он никогда не слышал даже в самых безумных легендах. Способная преодолевать пространство за смешное количество времени силой своего желания. Имеющая явную возможность уничтожить город в приступе неконтролируемой ярости, а быть может, и без него. А ещё очень-очень близкая знакомая Клауса. Настолько, что всесильный гибрид весь напрягся и хлестнул его взглядом, полным опасного предупреждения, когда он только коснулся её руки в учтивом поцелуе. То, что она была его любовницей, Марселя нисколько не удивило. У его приёмного отца всегда был отменный вкус на женщин, а Кэролайн, без сомнения, с лёгкостью можно было отнести к таким. Но что его удивило и немало так это то, с каким выражением Клаус смотрел на неё. Этот взгляд был чем-то таким, чего Марсель ни разу не видел у него, но зато видел у своих друзей и даже простых прохожих. Так смотрят на женщину, которую любят. И это приводило в растерянность. Он знал Клауса достаточно близко, чтобы воспринимать его внутренние границы, которые он никогда не позволял преступать ни одной женщине, как бы близок с ней не был, как нечто само собой разумеющееся. Это был Никлаус Майклсон, и он никого не подпускал к себе. Но увидев воочию, что для Кэролайн этих границ явно не существовало, в то время как он не слышал о ней и слова упоминания от Клауса за все то время, что они считались семьёй, Марсель понял, что как бы близки они не были, между ними что-то случилось. Что-то, что ранило Клауса достаточно сильно, чтобы вслух никогда не вспоминать о ней. И это было любопытно. Марсель невольно вспомнил, как её волосы свободно поменяли свой цвет несколько раз за их встречу и мысленно усмехнулся. Да, с этой женщиной определенно связано очень много любопытного. И, к сожалению, не всё из этого такое безобидное. Ведьмы. Стоило Кэролайн покинуть его в сопровождении Клауса, как уже через несколько часов девчонка-ведьма напала на него и его людей. Кэти выглядела очень уж самоуверенно, колдуя с таким бесстрашием, будто последних месяцев не было вовсе, как и десятков мертвых ведьм, нарушивших его запрет на применение магии. Конечно, она хотела защитить Тьерри, но всерьёз надеяться, что одной ведьмы хватит на то, чтобы одержать верх над трехсотлетним вампиром и десятком полуночников… Было что-то ещё. Кто-то ещё, кто объединил свою магию с её, чтобы у Кэти было больше шансов. Он чувствовал, как Давина сопротивляется ей, отражая нападавшую на него магию, но в какой-то момент даже её сил стало недостаточно… И это наводит на скверные мысли. Едва ли умирающую от раны Кэролайн Клаус потащил на подмогу к ведьмам. Гибрид в принципе выглядел так, что было ясно, что этой ночью его не будет заботить ровным счётом ничего, кроме женщины в его руках. Но если это были не они, тогда это были другие ведьмы. Много ведьм. А много колдующих ведьм означает саботаж. Который он обязан уничтожить в самом корне. Но, возможно, не в одиночку. Ребека. Первородная появилась из ниоткуда и без лишних вопросов свернула Кэти шею, когда та уже занесла над ним деревянный кол. Мрачнее грозового неба она презрительно оглядела его полуночников, медленно приходящих в себя после атаки ведьмы, и, ни разу не взглянув на Кэти, молча кивнула на его предложение поговорить наедине. Вот тогда-то он и пообещал ей вернуть Элайджу в качестве уплаты долга, но, судя по тому, как от её радости не осталось и следа после его объяснения, откуда в Бойне повсюду трещины, словно после землетрясения; как она побелела и зарычала, даже не дослушав его до конца переместившись на улицу на сверхскорости — это уже не так сильно её заботило. И выкрикнутое ею перед уходом «мерзавец», сразу после его слов о том, что Клаус забрал Кэролайн, чтобы найти ей врача, не оставляло сомнений в том, что она не очень-то настроена на воссоединение семьи. А это может сильно сыграть ему на руку. Конечно, сразу после того, как… Резко ворвавшийся внутрь церкви порыв ветра, с оглушительным грохотом отворивший запертые до того двери, заставил его резко обернуться ко входу и тут же догадливо сощуриться, увидев на улице стремительно исчезающую идеальную окружность, полную космического мрака внутри с отдаляющейся от неё женской фигурой. Неторопливо поднявшись по ступенькам, она с пассивным интересом обежала глазами бетонные стены с высоким потолком и, остановившись у первого ряда скамеек, воззрилась на Марселя темно-фиолетовыми глазами. Красно-рыжая грива волос внезапно посветлела, сделавшись тёплого медового оттенка, хотя взгляд оставался таким же ледяным. — Кэролайн, — решив не выказывать удивления, напряжённо кивнул Марсель. — Здравствуй, Марсель, — мягко, едва ли не ласково поздоровалась она, приблизившись ещё на несколько шагов. — Я бы хотела увидеть её. Если ты не против. — Увидеть кого? — напрягшись ещё больше, спросил он, на что Кэролайн едва заметно улыбнулась и одними глазами указала ему на чердак. Она продолжала приближаться с какой-то странной, непривычной глазу грацией. Так двигаются охотники, подкрадывающиеся к оленю. Бесшумно, владея каждой клеточкой своего тела. Готовые в любую секунду броситься и точным ударом нанести смертельную рану. — Не думаю, что это хорошая идея, дорогая, — перегородив ей путь к лестнице, произнёс Марсель. Кэролайн остановилась. Он только сейчас заметил, что она была босиком. — Я никогда не трогаю детей, Марсель, — ровно, не шевельнул и единым мускулом в лице, сказала она. Взгляд сиреневых глаз лихорадочно сверкнул. — Никогда. Даже если они очень назойливы и не понимают, когда их предупреждают о том, что лучше не провоцировать находящихся не в духе взрослых. — О чем ты гово… — Марсель! Он успел заметить, как взгляд чародейки жадно блеснул прежде, чем обернуться к спустившейся и стоящей сейчас на нижней ступеньке Давине. Одетая в коротенькое белое платьице, она выглядела сейчас даже младше своих шестнадцати, держась обеими руками за перила и настороженно смотря на женщину за его спиной. Одними глазами дав понять, что он думает о её приходе, Марсель снова посмотрел на с интересом разглядывающую ведьму Кэролайн и с нотками предупреждения в голосе произнёс: — Я пообещал защищать её. От любой угрозы. Кэролайн с намёком на удивление перевела взгляд на него и в какой-то момент черты её лица неуловимо смягчились. Взгляд чуть посветлел. — Я не заставлю тебя нарушить это обещание. И не стану причиной того, чтобы это сделал кто-то другой, — с явным намёком добавила она. Марсель колебался ещё несколько секунд, но вот сухо кивнул и посторонился, пропуская её. Кэролайн также неторопливо прошла мимо него и остановилась у подножия лестницы, снизу вверх рассматривая неуверенно отступившую от неё на одну ступеньку вверх ведьму. — Тебе не нужно бояться меня, девочка, — размеренно произнесла чародейка. — Я не причиню тебя вреда. — Другим ты его причиняла, — хмуро ответила вдруг Давина. Кэролайн удивлённо моргнула и заинтригованно спросила: — Кому, если не секрет? — Я не знаю, — Ди неуверенно переступила с ноги на ногу и осторожно, тщательно подбирая слова, продолжила: — Там был мальчик. Ему было очень больно. Было много огня и что-то… тёмное. Необузданное, — Кэролайн резко побелела; какая-то тень мелькнула в глубине ее глаз, — и там была ты. Ты делала это с ним. Кэролайн на миг опустила взгляд, и он увидел, как она сжала одну из рук в кулак. — Там было это? — она подняла руку и разжала кулак, в последний момент удержав за цепочку выпавший из него медальон. На вид вещь была самая обыкновенная; Марсель сплошь и рядом видел подобные в сувенирных лавках ведьм Нового Орлеана. Но Давина почему-то затаила дыхание, когда его потемневшая местами позолота в какой-то момент ярко сверкнула под косыми солнечными лучами, и с трепетом протянула к нему пальцы, как вдруг Кэролайн резко дёрнула его к себе, не давая ей коснуться его. — Не тыкай спящего волка палкой в глаз, если не готова встретиться с последствиями, — ровно произнесла она, неторопливо наматывая цепь на руку. — Не я делала это с ним. Я пыталась спасти его от этого. Если бы ты умела контролировать свои видения, то знала бы об этом, юная ведьма. Давина смутилась. Кэролайн продолжала рассматривать её, теперь уже с задумчивостью, и несколько оттаявшим голосом сказала: — Ты проявляла такой ярый интерес ко мне последние несколько суток, что я чувствовала его, даже находясь в очень и очень далёких… местах. Твои попытки влезть мне в голову и увидеть мою сущность, когда я была занята тем, что скрывалась от своего ордена, были довольно раздражающими, — Давина чуть побледнела, а Кэролайн, будто ничего не заметив, чуть прикусила нижнюю губу, добавив: — И впечатляющими. Возможно, нам следует наконец представиться друг другу, раз ты уже столько обо мне знаешь. — Я почти ничего не знаю, — даже покачав головой для убедительности, торопливо сказала Давина. Чародейка усмехнулась и протянула ей руку. Фиалковый взгляд заинтригованно сверкнул. — Кэролайн. — Давина Клэр, — чуть погодя, ведьма всё же пожала протянутую руку, как вдруг Кэролайн резко сжала пальцы, не давая ей отстраниться, и Давина ощутила мгновенно побежавший по телу холодок. Будто загипнотизированная она не двигалась с места, утопая в интенсивном взгляде постепенно чернеющих глаз, пока лёд прикосновения распространялся вверх по её руке. Когда иголочки холода неприятно впились в её плечо, Кэролайн вдруг закрыла глаза и, судорожно вздохнув, отступила, оттолкнув её ладонь. — Tarde o temprano, la sangre siempre toma lo suyo, — шёпотом выдохнула она и широко распахнутыми глазами, в которых медленно отступал мрак, воззрилась на сбросившую оцепенение ведьму. — Что ты сделала? — резко спросил Марсель, видя, как Ди испуганно смотрит на чародейку, придерживая безвольно повисшую правую руку левой. Кэролайн и бровью не шевельнула, только чуть поджала губы и негромко произнесла: — Прости, Давина. Я должна была убедиться. Позволь, я исправлю это. — Исправишь что? — Марсель подступил ближе, уже с открытым беспокойством всматриваясь в ведьму. — Что ты сделала, Кэролайн?! — Чем дольше ты ждёшь, тем больше это распространится по твоему телу, — мягко произнесла чародейка, глядя только на Давину. — Я ошиблась. Твоей силы недостаточно, чтобы совладать даже со столь малой толикой моей. Позволь, я заберу её обратно. Пока ещё не поздно. — Почему ты вообще поделилась своей силой со мной? — воскликнула Давина, со страхом глядя на свою безжизненную руку. — Так ты дашь мне забрать её? — проигнорировав её вопрос также, как и Марселя до этого, спокойно спросила Кэролайн и поднялась на две ступеньки. Давина несколько секунд подозрительно смотрела на неё, но вот через силу кивнула, и Кэролайн осторожно взяла её руку в ладони. Несколько секунд ничего не происходило, но вот, распространившийся уже на грудную клетку холод начал отступать, а по рукам чародейки зазмеились чёрные вены, будто впитывая в себя какую-то субстанцию. — Больше никогда не пытайся влезть в мою голову, Давина Клэр, — с неожиданной сталью резко сказала Кэролайн, оттолкнув ее руку. Ведьма вздрогнула от неожиданности и чуть не упала, оступившись. Что-то дикое было в её голосе, то же, что на миг мелькнуло в фиолетовых глазах в тот момент, когда Ди упомянула о мальчике из своих снов. Нечто такое, что ассоциировалось с красным отблеском пожара на клинках, брызгами крови и ржанием лошадей. — Ибо, если продолжишь, последствия тебе не понравятся. Ты поняла меня? Ди заторможенно кивнула, мимолётно скользнув взглядом к Марселю, но тот и сам почувствовал, что на этот вопрос был только один правильный ответ. — Хорошо, — Кэролайн чуть улыбнулась, и Марсель удивлённо моргнул. На его памяти даже Первородные так быстро не переключались с режима «один лишний звук — и твои лёгкие окажутся вывернуты наружу» на «постарайся больше не шалить, солнышко». — В таком случае, мы поняли друг друга. Марсель, — она обернулась к нему, взметнув гривой платиновых волос, и Марсель, к своему изумлению, вдруг ощутил, как что-то заныло в груди при звуке ее голоса. — Помнится, ты обещал быть к моим услугам… — Я тебя слушаю, дорогая, — быстро переглянувшись с удивлённо поднявшей брови Давиной, кивнул он. — Видишь ли, мы с Клаусом чуть-чуть повздорили… В общем, у меня сейчас нет ни малейшего желания находиться в его компании, но это не отменяет того факта, что мне нужен кто-то, кто сможет просветить меня в некоторых аспектах. И достать мне подходящую одежду. Ты не мог бы…? — Занять место Клауса, раз уж он облажался? — проницательно закончил за неё Марсель и усмехнулся. Кэролайн иронично взглянула на него и, чуть улыбнувшись, кивнула. — С радостью, дорогая. Если ты взамен развлечешь меня беседой. — Договорились, — качнула она головой и вновь обернулась к все больше хмурящейся по мере их разговора Давине. — Рада была познакомиться, юная ведьма. Скоро увидимся вновь. Надо же научить тебя контролировать свой разум во время магических выбросов. Не дожидаясь ответа от ещё больше нахмурившейся Ди, Кэролайн изящно спустилась со ступенек и направилась к выходу из церкви. — Она и Клаус…? — едва слышно спросила Давина, одними глазами указав на удаляющуюся спину чародейки. — Как видишь, уже нет, — напряжённо отозвался Марсель, подойдя ближе. — Попробую узнать, как можно больше. А о твоих видениях, о которых я почему-то ничего не знаю, мы ещё поговорим, юная леди. Даже не надейся, что я забуду об этом. На лице Давины появилось то упрямое, несносное выражение, которое он почему-то ни разу не заметил на протяжении её разговора с Кэролайн. — И это не обсуждается, — подводя черту, отчеканил он прежде, чем быстрым шагом направиться из церкви вслед за чародейкой. Рассерженный вздох Давины он все же успел расслышать. — Итак, раз мой сир по какой-то причине впал в немилость и теперь не имеет возможности сопровождать тебя, — озорно ухмыляясь, начал Марсель, приближаясь к ожидающей его у крыльца девушке. — могу я узнать что же он натворил, чтобы не повторить его участи? — Чтобы не повторить его участи, будет достаточно не лгать мне в лицо и прямо говорить мне о своих мотивах, — сощурившись, ответила Кэролайн. Ветер взметнул её гриву платиновых волос, принеся с собой едва слышимый запах полевых цветов. — Если наши отношения не начнутся со лжи и уловок, я уже буду удовлетворена. — Ты планируешь построить со мной отношения? — очаровательно улыбнувшись, спросил Марсель. — Я думаю, это возможно, — будто не замечая его легкомысленности, пожала плечами Кэролайн. — Быть может, ты все же решишь доверять мне, несмотря на то, что я… с Клаусом. — И с чего бы мне это делать, дорогая? — резонно решив, что от флирта сейчас будет мало толку, Марсель тоже начал говорить серьёзно. — Клаус Майклсон жаждет забрать то, что мое по праву. Риск откровенности с тобой может привести к тому, что в итоге всё, чего он желает, достанется ему на блюдечке с золотой каёмочкой. А я потеряю всё. Так почему же я должен рискнуть и довериться любовнице Клауса, которую вижу второй раз в жизни? Неожиданно Кэролайн улыбнулась. — Откровенность за откровенность, — она сложила руки на груди, отчего Марселю пришлось приложить усилие, чтобы удержать взгляд на уровне ее лица. — Я знаю, что тебе неизвестно, кто я по своей природе, но есть одна вещь, в которой я могу тебя заверить. Без острой надобности я никогда не вмешиваюсь. Думаю, ты составил некоторое представление о моей силе, а раз так, то можешь и представить какие были бы последствия, если бы каждый раз, когда Клаусу чего-то захочется, я бы помогала ему этого достигнуть. — Но ты близка с ним, — сощурившись, быстро произнёс он. — Но я близка с ним, — приподняв брови, согласилась Кэролайн. — Скажу больше — я люблю его, — Марсель ошарашенно отступил на один шаг. Не то что бы его так удивил сам факт, скорее то, как она его преподнесла. Кэролайн говорила спокойно, без эмоций, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что и кому она говорит. — Люблю сильно и искренне. Но это не означает, что я не могу здраво мыслить или ясно не вижу что он из себя представляет. — А он тебя? — помолчав некоторое время, спросил Марсель. — Он тебя любит? — Думаю, этот вопрос тебе лучше задать ему, — уклончиво ответила чародейка и натянуто улыбнулась. — Так что скажешь? Получится у нас обойтись без скрытых манипуляций? А разве есть иной выход? По какому-то наитию Марсель ясно понимал, что для Кэролайн действительно важны честность и прозрачность. Она явно была из тех людей, кто предпочитает жестокую правду всему остальному, но ещё он чувствовал, что дело здесь не в простых предпочтениях. Возможно, дело было в горьком опыте, но Кэролайн явно была из тех, чьё доверие невозможно заслужить, предав его однажды. И именно поэтому, она сразу же обозначила на каких условиях он может построить с ней отношения. — Не стану скрывать, что, учитывая, кто меня вырастил, как родного сына, такой способ общения с незнакомцами мне не привычен. Но, думаю, один раз можно сделать исключение. — Славно, — Кэролайн мягко улыбнулась и чуть сощурилась. — Прости, «вырастил, как родного сына»? — Клаус тебе не рассказал? Должно быть, не успел, — усмехнулся Марсель, подойдя к своей машине и распахнув перед ней переднюю дверцу. Улыбка исчезла с лица чародейки при упоминании имени гибрида, и она выжидающе изогнула бровь, тоже взявшись рукой за дверцу. — Я приемный сын Клауса, Кэролайн, — пристально наблюдая за её реакцией — она побелела и тут же с силой сжала зубы — произнёс Марсель. — Он воспитывал меня с раннего детства вместе с Элайджей, Ребекой и на короткий период времени — Колом. — Да, — её волосы довольно быстро окрасились в темно-красный, почти бурый цвет, когда она сквозь зубы выдавила: — Должно быть, не успел. Марсель поскорее подавил улыбку при виде обнажившегося, когда она садилась на сидение, синяке на её шее, явно появившимся не от удара о дверцу шкафа, и, вразвалочку обойдя свой джип, забрался на водительское сидение. Тебе все же стоило проявить терпение, Клаус, и прежде секса всё ей рассказать. Теперь же козырь перешёл в мои руки. И мою историю она услышит первой. — Я с огромным удовольствием послушаю тебя, дорогая, — заводя мотор, проговорил он. — Но цвет твоих волос подсказывает мне, что сделать это мне будет лучше после того, как ты услышишь мой рассказ. — Если ты не возражаешь. — Ни чуть, — легко согласился Марсель. — До торгового центра, где, я уверен, мы сможем подобрать тебе достаточно подходящей одежды, нам ехать около получаса. Я постараюсь уложиться в это время. А потом, как у тебя будет настроение, рассказчиком выступишь уже ты. Договорились, красавица? Кэролайн взглянула на него чуть посветлевшими глазами, и, приподняв уголки губ, с нотками благодарности ответила: — Договорились. — Вот и славно, — хотя он и так ехал медленнее обычного, но всё же внимательно следя за дорогой, Марсель краем глаза заметил, как она зябко подтянула ноги к себе на сиденье и устроилась поудобнее, обняв себя руками. Мысленно сделав заметку приобрести в машину плед, он неторопливо окунулся в воспоминания: — Всё началось в 1700-х годах, когда этого прекрасного города ещё не было и в помине, и семья Майклсон прибыла из Восточной Европы в Новый Свет… *** Кэролайн молчала. Молчала, когда он закончил свой рассказ. Молчала, когда выходила из машины. Молчала, когда он вёл её по этажам торгового центра. Смотря прямо перед собой невидящим взором, она едва ли замечала какими удивлёнными взглядами её — босую, с гривой светлых, почти белых волос — провожают люди. — Притормози-ка, красавица, — ухватив её за локоть, произнёс Марсель и в ответ на её хмурый взгляд кивнул на ведущие в бутик стеклянные двери перед ними. — Мы пришли. — Марсель, ты ведь помнишь, как примерно вела себя Ребека, когда Клаус вытащил из неё кинжал? — не дав ему подвести себя ко входу, внезапно спросила Кэролайн. — Представь, что я тоже только что очнулась от, скажем, столетнего сна. Я не имею ни малейшего представления о том, какую одежду сейчас носят женщины и как в целом все устроено. Поможешь мне с решением возможно возникнувших из-за этого проблем? — Ох, красавица, этот вечер закончится не скоро, учитывая с какой скоростью у меня появляются новые вопросы к тебе, — заинтригованно проговорил Марсель и очаровательно улыбнулся. — Ни о чем не беспокойся. В ближайшие три-четыре часа тебе расскажут буквально все о том, что за одежду носят женщины и ты точно получишь некоторое представление о том, как все устроено. — Что ж, тогда веди, — чуть улыбнувшись в ответ, пожала плечиком Кэролайн и на этот раз позволила провести себя в бутик с крайне причудливым названием. Versace. — Видите эту женщину? Мне нужно, чтобы её облизали с ног до головы, попутно расцеловав во все мягкие ткани, — тихо сказал он сразу подошедшему к ним администратору магазина, пока Кэролайн с интересом разглядывала содержимое первой стойки. — Сейчас она подавлена из-за проблем со своим мужчиной, так вот выйти отсюда она должна с ощущением того, что её провозгласили Королевой и весь мир лежит у её ног. Предоставляйте ей все, что она ни попросит, и мягко советуйте что с чем лучше совместить. — Я знаю свою работу, мистер Жерар, — важно кивнул парень с легким итальянским акцентом и деловито поинтересовался: — Какую сумму денег планируете потратить? — Неограниченную, Леон. Совершенно. — Королевой она отсюда не выйдет, — приосанившись, категорически отрезал Леон, смерив точёную женскую фигуру критическим взором. — Сегодня эту обитель моды и красоты покинет Императрица, владеющая этим бренным миром. Присаживайтесь, мистер Жерар, сейчас вам принесут шампанское. — Благодарю, — опустившись в кресло, обитое мягчайшей кожей, Марсель проследил за тем, как вокруг Кэролайн начинают порхать позванные Леоном ассистентки, и чуть улыбнулся, заметив постепенно расширяющуюся от беззаботной девичьей болтовни на её лице улыбку. Женщины. Платье сменяло платье, туфли сменяли туфли, заботливо принесённые девушками из Тиффани браслеты сменяли сменяли серьги и ожерелья. В конце концов, когда Марсель как раз набирал ответ на напряжённое сообщение от одного из вампиров о том, что Клаус появился в Бойне с вопросом не возвращалась ли Кэролайн, она позвала его и он так и обомлел. Если бы от женской красоты можно было ослепнуть, именно это бы с ним сейчас и случилось. Элегантное чёрное платье с пробуждающим аппетит вырезом, чулки с бархатной стрелкой во всю длину ног, десятисантиметровые шпильки, на которых она стояла на удивление уверенно, и изящно наброшенный на плечи чёрный пиджак идеально подчёркивали её точёную фигуру и в то же время невообразимо шли ей. С белоснежной кожи декольте и шеи чудесным образом исчезли все синяки, скрытые возмущённо (он слышал это) вздыхавшими девушками-консультантами при помощи косметики, и теперь ничто не отвлекало взгляд от свободного плавания по ее прекрасному телу. Марсель знал не одного и не двух вампиров, кто не мог приспособиться к течению времени, цепляясь за устаревающие установки, ценности и привычки, но Кэролайн… Она без преувеличения была создана для этого времени. Изящный взмах рукой, чтобы откинуть с лица платиновые, с лёгким оттенком меди длинные волосы за плечо, и на её губах расцвела лукавая улыбка. Сиреневые глаза чуть сощурились. Марселя будто током ударило — такой силы напряжение внезапно пронзило его. Он ощутил это ещё вчера вечером и вот опять. Бесспорно, она была красива, но было в ней и нечто иное. Что-то непонятное, необъяснимое. Такое, что не позволяло отвести от неё взгляд, зачаровывая. То, как она двигалась, каким магнетизмом она обладала… Находясь рядом с ней, пробуждалось одно единственное желание, затмевающее собой все остальное — исполнять её волю, чтобы ещё раз, хотя бы ещё один раз увидеть эту улыбку или услышать этот мягкий голос. Этот голос. Этот невероятный, вызывающий дрожь и дурманящий голову, будто аромат магических трав, голос. Его звучание пробуждало бессознательное, инстинктивное желание коснуться её, поцеловать и… Прочистив горло, чтобы хоть как-то справиться с эмоциями, он медленно поднялся и с долей растерянности усмехнулся: — Знаешь, дорогая, если я сейчас скажу, что ты выглядишь потрясающе, мне придётся самому себе оторвать голову за такое наглое и явное преуменьшение. Кэролайн переливчато рассмеялась. Марсель сглотнул, чувствуя, как от этого звука все перевернулось внутри. — «Потрясающе» вполне достаточно, не беспокойся, — улыбнулась она и, на мгновение обернувшись к как раз закончившим упаковывать все выбранные ею вещи девушкам, весело стрельнула в него глазами. — Мы закончили. — Чувствую, бюджет Нового Орлеана ожидает немаленькая дыра, — усмехнулся Марсель и подошёл к кассе. — Ничего такого, что этот город не сможет пережить, мистер Жерар, — с достоинством ответил ему Леон и озвучил сумму, от которой у, казалось, готового ко всему Марселя изумленно приподнялись брови. — Не беспокойся, Марсель, — пренебрежительно махнула рукой Кэролайн, усмехнувшись краешком губ. — Клаус все равно вернёт тебе все до последней монеты. — При всём уважении, моя дорогая, — мягко произнёс он, протянув кредитку. — Это мой подарок тебе. А за подарки не принято возвращать их стоимость. Особенно, если они сделаны от чистого сердца. Кэролайн улыбнулась и пожала плечиком — мол, сам увидишь, если не веришь. Взяв в обе руки многочисленные пакеты с названиями люксовых брендов (и когда только ближайшие три бутика успели обслужить их), Леон взял у него ключи от машины и, горячо заверив Кэролайн в том, что она самая очаровательная дама, с которой ему довелось работать, и получив в ответ лёгкий поцелуй в щёку, направился в сторону парковки, попутно чуть не врезавшись в стеклянные двери. Выглядел он слегка оглушённым, хотя и сиял, как новый серебряник. — Куда теперь? — воодушевлённо улыбаясь, поинтересовалась Кэролайн. — Идём, красавица, — галантно протянув ей руку, ответил Марсель. Отметив короткую заминку с её стороны, он подождал, пока её пальчики лягут на его локоть, и уверенно повёл её по торговым пролетам. — Если ты не против, я бы хотел пригласить тебя отужинать со мной. Торопиться нам некуда, а хорошая беседа пойдёт легче под блюда лучшего шеф-повара города. Что скажешь? Кэролайн некоторое время молчала, размышляя. Несколько мужчин, проходящие мимо них, едва не свернули шею, провожая её взглядами, но она будто не замечала этого, погружённая в свои мысли. — Сколько времени прошло с того момента, как мы встретились в церкви? — наконец спросила она. — Пара-тройка часов, — небрежно ответил Марсель. Восемь. Перекусившая заботливо предложенными девушками-консультантами кофе с эклерами во время примерки Кэролайн явно потеряла ощущение течения времени, так что лишь пожала плечами на его ответ. — Почему бы и нет. Нам долго до него добираться? — Оно будет того стоить, поверь мне, — со знанием дела ответил Марсель, и Кэролайн, чуть погодя, кивнула. — И ещё. Раз вы с Клаусом поссорились, я подумал будет не лишним повторить вчерашнее предложение: если вдруг тебе понадобится кров, мой дом к твоим услугам. Когда бы он тебе не понадобился. Кэролайн внимательно посмотрела на него, но ничего не ответила. В полной тишине они спустились к машине и только перед тем, как сесть на сидение, она кратко, но с явным теплом в голосе ответила: — Спасибо, Марсель. Марсель чуть улыбнулся в ответ и, не успев сесть за руль, остановился перед капотом, чтобы ответить на зазвонивший телефон. — Да. — Клаус разыскивает её по всему городу, — напряжённо поведал ему вампир. — В Бойне после него уже была Ребекка злая, как сам дьявол. Сказала, если мы знаем где эта дамочка и скрываем, она лично повырывает нам сердца после того, как вытянет через горло сосуд за… — Я понял, — прервал его Марсель и раздраженно вздохнул. Проклятье, а вот это не входило в его планы. — Продолжайте отвечать им так, как все есть на самом деле. Никто из вас понятия не имеет где она. Вы все на вербене, так что внушить они вам не смогут. — Они спрашивали где ты. — Что ты им ответил? — быстро спросил Марсель. — Правду, разумеется, — все ещё напряжённо, но с долей усмешки ответил вампир. — Что ты на деловой встречи по поводу благоустройства города. — Отлично. Если вдруг они снова объявятся, скажи, что встреча закончилась и после неё я отправился на свидание. — Свидание? — переспросил он. — Точно. На несколько секунд воцарилось молчание. — Марсель, ты же не… — Я вернусь поздно, Малик. И до моего возвращения звони только в том случае, если Майклсоны от слов перейдут к действиям. — Я понял. Убрав телефон в карман, Марсель сел на водительское сидение, и Кэролайн, чуть нахмурившись, тут же спросила: — Что-то случилось? — Нет, дорогая. Пока, по крайней мере. Моим людям просто нужны были корректировки по тому, как себя вести с недавно прибывшими в мой город гостями. — Кто-то из Майклсонов оскалил зубы? — иронично спросила она. — Никлаус ищет тебя, — неохотно признался Марсель, коротко поглядев на неё. На чувственных губах играла лёгкая полуулыбка. — А он, вроде как, привык получать исчерпывающие ответы на свои вопросы. — Ты рискуешь своими людьми, Марсель, — смотря прямо перед собой в лобовое стекло, вкрадчиво произнесла она. — Рискуешь, скрывая всего лишь тот факт, что я в целости и сохранности нахожусь рядом с тобой. Почему? Марсель некоторое время молчал, расслабленно руля одной рукой, вторую положив на бедро. — Я думаю, ты знаешь почему, — вдруг ответил он и с интересом посмотрел на неё. — Тебя раздражает, что по своему возвращению в город Клаус ведёт себя, как хозяин, — без обиняков сказала Кэролайн. — Тебе подконтрольно абсолютно все в этом городе — вампиры, оборотни, ведьмы, но с приездом Клауса контроль начал расшатываться. Он нарушает твои планы, правила, не считается с твоим мнением и открыто говорит о том, что собирается забрать все то, что ты считаешь своим. — Оно и есть мое. — Как угодно, — махнула пальчиками Кэролайн, как бы говоря, что её это не касается. — И вот сейчас, тебе выпал шанс нанести ему ответный удар. Ты уже понял, что я дорога ему, а значит, он стремится держать меня в поле своего зрения, как это происходит с его семьёй. Скрывая мое местоположение, ты ставишь его в то же положение, в котором оказался сам. Ощущение медленной, неотвратимой потери контроля над тем, чем он дорожит. — Надеюсь, тебя это не обидело или разозлило, — мягко произнёс Марсель. — О, нисколько, — без секунды сомнений заверила она его. — Так вышло, что сегодня наши планы проучить его совпали. Поверь, Марсель, если бы это было не так, я бы уже вернулась к нему. — Могу я задать тебе один вопрос? — спросил он и тут же уточнил: — Личный вопрос. — Разумеется, можешь. Но я в своём праве не отвечать на него, если он мне не понравится. — Конечно. Ты и Клаус… как это случилось? — она перевела на него ироничный взгляд, и Марсель усмехнулся: — Я не о механизме, дорогая. Никлаус Майклсон, пожалуй, без преувеличения, самый жёсткий человек из тех, что я знал. Если он чего-то хочет, он добивается этого, не взирая на сопутствующие потери. Если он владеет чем-то, он защищает это. Опять же, невзирая на сопутствующие потери. И вот уж точно, если кто-то или что-то имеет значение в том месте, где должно находиться его сердце, он держит это подле себя, контролируя едва ли не каждый вдох и каждую опускающуюся на него пылинку. Так скажи мне, как так вышло, что тебе, женщине, которая явно занимает не маленькое место в его сердце, удаётся оставаться вне его мании контроля и в то же время избежать наказания за это? Кэролайн пронзительно посмотрела на него и, даже не отрывая глаз от дороги, он почувствовал, насколько глубоко этот взгляд проникает в него. — Ты не первый, кто задается этим вопросом, Марсель, — мягко ответила она. — И, боюсь, мне придётся повторить тебе то, что я сказала одной женщине, задавшей мне этот же вопрос много-много лет назад. Я не его сестра. И я не его брат. Я могу позволить себе то, что не может позволить себе его семья, потому что я — это я. И он прекрасно знает, что, попытавшись запереть меня подле себя, как собаку, он не добьётся ничего хорошего. — Очень туманный ответ, — усмехнулся Марсель. — Что ж, если нам удастся познакомиться ближе, то, возможно, однажды я отвечу более точно, — чуть улыбнулась Кэролайн и проницательно сощурилась. — Ребеке не подойдёт моя модель поведения. Ей нужно искать свой собственный способ, как выйти из-под его контроля так, чтобы он не преследовал её после этого. Я уже говорила ей об этом, но… У неё всегда было собственное видение того, каким способом должны решаться её проблемы. — Легко и без усилий? — прекрасно поняв, что она имеет ввиду, мрачно усмехнулся Марсель. — А ещё желательно в ту же секунду, — кивнула Кэролайн, поджав губы, и отвернулась к окну. — Какова же твоя модель поведения? — выруливая на парковочное место, поинтересовался Марсель и, остановив автомобиль, заинтересованно посмотрел на неё. Кэролайн улыбнулась и, прислоняясь затылком к подголовнику, повернула к нему голову. — Я никогда легко не уступаю ему. У меня есть достаточно сил, возможностей и азарта, чтобы бороться с ним на равных. Но я женщина. Его женщина. И только поэтому я позволяю ему брать надо мной верх. Время от времени, — открыв дверцу с первого раза, она самостоятельно выбралась из машины и с наслаждением вдохнула полной грудью. Медленно выдохнув, Кэролайн с лёгкой усмешкой посмотрела на него и, вновь взявшись за предложенный им локоть, произнесла: — Я же сказала: Ребеке не подойдёт мой вариант. — Да, в её случае это бы носило название «инцест». — Что к моему огромному облегчению никогда не практиковалось у викингов, — пробормотала Кэролайн. — И к всеобщему облегчению запрещено большинством стран и конфессий в нынешнем столетии, — кивнул Марсель, остановившись у метрдотеля. — У нас заказан столик на фамилию Жерар. — Одну минуту, — чинно кивнул мужчина, проверяя базу данных, и Кэролайн чуть отошла от них, осматриваясь. Здесь царила атмосфера роскоши и в то же время полностью отсутствовала вычурность. Полумрак был оттеснён от столиков хрустальными, низко висящими люстрами. Мебель из темного дерева, гармонирующая с вишневого цвета стенами, и лёгкий запах орхидей. Кэролайн откровенно любовалась интерьером и только сощурилась, заметив, что все присутствующие были состоящими в отношениях парами. Чуть вздрогнув при ощущении осторожного прикосновения к ключицам, она позволила подошедшему к ней сзади Марселю снять покрывавший плечи пиджак и изогнула бровь на его откровенно восхищённый взгляд. Верх платья приподнимал и без того упругую грудь, обтягивая корпус и держась на плечах двумя широкими лямками. Марсель ощутил острое, почти невыносимое желание лично спустить эти лямки, коснуться этой длинной шеи, чтобы почувствовать тепло идеальной кожи и убедиться, что эта женщина реальна. Потому что в подобной обстановке она казалось ничем иным, как произведением искусства, к которому запрещала прикасаться не столько табличка с надписью, сколько внутренний страх нарушить совершенство созерцаемого. — Не стоит, Марсель, — мягко произнесла Кэролайн, явно догадавшись в каком направлении движутся его мысли. Марсель посмотрел на неё слегка затуманенным взглядом. — Мы оба знаем, что тебе ещё понадобятся твои руки. Не делай ничего такого, что может вызвать риск лишиться их. — Кажется, ты упомянула, что в праве сама решать что тебе делать? — хрипловато спросил он. — Так и есть. Как и Никлаус. Я могу решить дать своё согласие на сокращение дистанции между нами. А он, в свою очередь, решит оторвать тебе руки. — Я начинаю склоняться к мысли, что этот риск более чем оправдан, — чуть улыбнувшись и сощурившись, ответил он. — Если ты, разумеется, дашь мне своё согласие. Ну а пока я уже имею одно на ужин со мной — прошу, дорогая. Давай закончим этот день как подобает. Кэролайн ничего не ответила, только взгляд с сиреневого стал цвета весенней зелени, когда она прошла мимо него к столику, у которого их уже ждал официант. — А ты умеешь очаровывать женщин, верно, Марсель? — принимая меню, спросила она, коротко взглянув на него. — У меня был хороший учитель, — иронично приподняв брови, ответил Марсель. Кэролайн усмехнулась и, положив ногу на ногу, опустила взгляд в меню. Довольно быстро на её лице появилось растерянное выражение, и Марсель поймал на себе вопросительный взгляд, брошенный ею поверх рассматриваемого списка блюд. — Не против, если я возьму инициативу в свои руки? — спросил он, и Кэролайн тут же с облегчением кивнула. — Прежде всего, принесите нам одну бутылку Domain Leroy Chambertin Grand Cru 1990 года. Девушке, — Марсель задумчиво поглядел на неё и улыбнулся краешком рта, — запечённого лосося с чёрным трюфелем и соусом из грецких орехов. А мне ваше фирменное блюдо. — Да, сеньор, — с достоинством кивнул официант и покинул их. Кэролайн, сощурившись, рассматривала Марселя поверх сцепленных в замок рук. Золотой с россыпью мелких бриллиантов браслет от Cartier не ярко сверкал в свете свечей, подчёркивая тонкость изящных запястий. — Что такое? — Почему рыба? — Потому что она здесь безумно хороша, — пожал он плечами, откровенно любуясь ею, и чуть нахмурился. — И я подумал, что ты не захочешь мясо. Я ошибся? — Нет. Совсем наоборот, — она облокотилась спиной о спинку стула и едва заметно улыбнулась. — Я не ем мясо, Марсель. — Вот как? Выходит, я попал в самую точку? — Выходит, что так. Официант принёс бутылку вина и, разлив его в два бокала, объявил, что их заказом уже занялся лично шеф-повар. — Чудесно, — не отрывая глаз от Кэролайн, кивнул он и, подождав, пока они останутся одни, сказал: — За наше знакомство, дорогая? И чтобы переросло оно в долгую и крепкую… дружбу. — За знакомство, — с тенью усмешки кивнула она и чокнулась с ним бокалами. Пригубив вино, он с удовлетворением отметил, как она прикрыла глаза от удовольствия. Забавно, но он действительно не мог дать этому объяснения. Каким-то образом он интуитивно чувствовал, чего она хочет и что ей нравится, и, как оказалось, чувствовал безошибочно. — Итак, — начала она, поставив бокал на стол и задумчиво поглядев на него. — Что ты хочешь знать обо мне? — Прежде всего, кто же ты такая, дорогая? — с изящной небрежностью подперев подбородок рукой, ответил Марсель. — Ты способна путешествовать сквозь пространство, твои волосы и глаза меняют цвет в зависимости от твоего настроения, ты давно знакома с Клаусом, но не появлялась в его жизни последние три века, хотя ты не бессмертна, а ведьмы, пусть даже очень сильные, столько не живут. И тебя не исцеляет кровь вампира, — Кэролайн вскинула на него острый взгляд. — Не трудно было догадаться. Да и доктор Мартин Уильямсон мой старый друг. Кэролайн усмехнулась и некоторое время молчала, водя пальчиком по ободку своего бокала. — Таких, как я, называют чародеями, — неторопливо начала она. — Одним из нас нельзя стать, можно только родиться. Родиться с даром. У каждого из нас это что-то своё. Нечто уникальное. — Как способность телепортироваться? — быстро спросил Марсель с профессиональной деловитостью. — Нет, — Кэролайн чуть улыбнулась. — Это можем мы все. Дар заключается в чём-то таком, что никто и никогда не мог. И никогда не сможет после. Это может быть знание языка Природы. Власть над Разумом. Или дар Слуха, — её взгляд постепенно становился фиолетовым, проваливаясь, и Марсель решил, что ещё успеет узнать у неё, что подразумевает каждый из этих даров. — Чаще всего чародей рождается раз в столетие, но бывали случаи, когда в одном веке жили двое одарённых. Нашей задачей является поддержание вселенского баланса и недопущение отступлений от пути, которое человечество обязано пройти. — Что это означает? На практике. — Мы не даём вам истребить друг друга, — просто ответила Кэролайн, подняв на него взгляд. — Раньше времени. И не даём сделать этого другим, тем, кто предал своё предназначение. — Чародеи… но плохие? — с тенью усмешки спросил он, хотя и его состояние было далеко от весёлого. — Если максимально всё упростить и свести к системе «чёрное/белое», то да. Из-за той силы, которой мы обладаем, нам запрещено вмешиваться в людские распри. Фактически, нас не существует до того момента, пока кто-либо не решит нарушить Высшие Законы и не станет угрозой для миллионов и миллиардов, — она неспешно пригубила вино, и Марсель воспользовался этим, чтобы уточнить: — Высшие законы? О чем речь? — О своде правил, которые были созданы в тот же миг, что и эта вселенная. Все живое, не осознавая этого, подчиняется им, но только человек, обладая способностью созидать и мыслить, способен нарушать их, если осознанно или неосознанно делает неправильный выбор. — И вы останавливаете людей от принятия неправильного выбора? — Разумеется, нет, — Кэролайн тихонько рассмеялась и скользнула взглядом по окружающим их парам. — Без способности делать выбор и ошибаться люди перестали бы быть людьми. Именно эта способность, а также способность раскаиваться, прощать, сострадать, стремление стать лучше является тем сокровенным зернышком света, вложенным в каждого. Но есть ошибки… которые не должны совершаться. Слишком велика цена за их совершение. И тогда, если чародею, ответственному за своё столетие, позволяют внести свои коррективы в ход событий, он так и поступает. — Позволяют? — зацепился Марсель и сощурился. — В зависимости от природы дара, по окончании обучения каждому чародею присваивается ранг. Третий, Второй, Первый и Высший. Высших всего трое. Ну, как ты выразился, «хороших» Высших. И именно по их решению остальные вмешиваются или не вмешиваются в происходящие в их столетии события. — Но есть и кто-то, кто стоит над Высшими? Или они последние судьи, чей приговор абсолютен? Кэролайн мягко улыбнулась ему, и он понял, что это тот вопрос, на который сегодня он также не получит ответа. — Что ещё ты хочешь узнать? — То есть ваша сила заключается в вашем даре? — медленно протянул Марсель, стараясь как можно скорее уложить новую информацию в голове. — У большинства, — кивнула Кэролайн. — У всех, кроме Высших, если говорить точнее. — Понятно. И каким же даром обладаешь ты? — с большой заинтересованностью спросил он. — Эта сокровенная тайна каждого чародея, известная только его ордену, — покачала она головой. — А какой у тебя ранг? — Нет, Марсель. — Что ж, ладно, — он потёр лоб пальцами и вдруг замер. — Постой, дорогая. Учитывая, что я ничего не слышал о тебе за все три века знакомства с Клаусом, это значит, что ты не отвечала не за один из них. Как же так получилось, что ты оказалась здесь спустя столько времени? — Следующий вопрос, — спокойно произнесла она, вновь взяв бокал. — Почему ты оказалась здесь? — чуть подавшись вперёд, перефразировал он. — Потому что, пришло время, — пожала плечами Кэролайн и задумчиво коснулась губ кончиками пальцев. — Пришло время родиться чародею этого времени. Потому я и ненадолго навредила Давине сегодня утром. Я проверяла не является ли она носительницей дара. — Но она ведьма, — тут же подобравшись, сказал он. — Это не имеет значения, — пренебрежительно взмахнула она пальчиками. — У неё есть предрасположенность по родословной, поэтому я должна была проверить её. — А что не так с её родословной? — С ней все более, чем хорошо, не беспокойся, — вздохнула Кэролайн и положила ногу на ногу. — Что-то ещё? — Что вы делаете с детьми, у которых обнаруживается этот дар? — хмуро спросил Марсель. — Мы забираем их и обучаем владению им. А также ещё куче других вещей. — Забираете куда? — Следующий вопрос. — Если бы не необходимость нахождения следующего чародея, ты бы не объявилась? Не вернулась бы к Клаусу? Кэролайн удивлённо приподняла брови и сощурилась. — Почему тебя это интересует? — Мне показалось, что вы очень близки, — пожал он плечами, — но при этом все то, о чем ты говоришь мне, заставляет думать будто… — Для него нет места в моей жизни? — В общем, да, — кивнул Марсель и внимательно посмотрел на неё. Кэролайн же немного помолчала прежде, чем сухо ответить: — Никлаус — исключение, Марсель. Из очень-очень многих правил. И так вышло, что для него в моей жизни всегда будет место. Не так много, как ему хотелось бы, конечно, — усмехнулась она, и он тоже фыркнул. Как ему хотелось бы — чтобы вся ее жизнь крутилась вокруг него, — но оно есть. Я бы вернулась к нему рано или поздно. Но на вопрос «почему сейчас?» ответ именно таков. — То есть твой последний портал насильно настроили извне на этот век? — Подозреваю, что так. — Значит ли это, что следующий чародей родится или уже родился в Новом Орлеане? — нахмурившись, спросил Марсель. — Не обязательно. Не исключено, что, хотя время было выбрано не мной, место я все же подсознательно выбрала самостоятельно. Я бежала, и бежала долго. Последняя мысль, которую я помню, при создании портала была до смешного простой — в безопасность. — Ты стремилась к Клаусу, — догадался Марсель, с некоторым раздражением откинувшись на спинку стула. — Даже когда не осознавала этого, — коротко улыбнулась она и поставила бокал, заметив, как к ним приближается официант с подносом в руке. На минуту между ними воцарилось молчание, пока блюда занимали свои законные места напротив них. Стоило им вновь остаться наедине, как Марсель небрежно спросил: — Как же ты собираешься найти его, этого ребёнка? Заклинанием поиска или что-то вроде того? — Не сравнивай меня с ведьмами, Марсель, — мягко, но с нотками стали в голосе произнесла Кэролайн. — Я не имею с ними ничего общего. Чародея, даже маленького и неопытного, не отыскать никакой магией. Но, к нашему счастью, есть небольшие подсказки, как это сделать. Например, родословная, — она осторожно отрезала кусочек рыбы и, отправив его в рот, зажмурилась от наслаждения. Ощутив лёгкий укол совести от того, что отвлекает её разговором, Марсель поскорее прогнал эту мысль. Необходимо было выяснить как можно больше. Кэролайн же, прожевав, продолжила: — Сами чародеи не могут иметь детей, но у нас ведь остались сестры и братья. У большинства, по крайней мере. Очень часто одарены оказываются члены одной родословной, хотя и разделённые столетиями. — Это ты имела ввиду, когда говорила о Давине? — быстро спросил Марсель, невольно чувствуя прилив гордости за девочку. Он всегда знал, что она исключительна. — Она в родстве с кем-то из чародеев? — Да, — кратко ответила Кэролайн, отрезая следующий кусок. — И с кем же? — решив не ждать, пока остынет его ягнёнок, и тоже приступив к еде, спросил он. — Быть может, я хотя бы слышал о нем или ней. Кэролайн помолчала, тщательно прожёвывая, и, как раз когда он отправил в рот довольно крупный кусок мяса, невозмутимо ответила: — Со мной. Марсель подавился внезапно проскочившим не в то горло ягнёнком. — К-как с тобой? — стуча себя по груди, переспросил он. — Она последний потомок моей старшей сестры, — задумчиво ответила Кэролайн, будто не замечая его реакции, и вдруг вскинула на него пронзительный взгляд. — Поэтому, можешь больше не беспокоиться за Никлауса. Он её не тронет. Никогда. — Устроить это в твоей власти? — поразмыслив, спросил Марсель. — Как женщины или как чародейки? — уточнила она. — И то, и другое. Кэролайн только улыбнулась и вновь взялась за рыбу, попутно сказав: — Если ты не против, на сегодня хватит вопросов. Это все равно явно не последняя наша встреча. — Ты так уверена в этом? — усмехнулся Марсель, невольно начав внимательнее всматриваться в неё в поиске общих черт с Ди. — Предчувствие, — коротко пожала она плечиком, отрезая следующий кусочек рыбы. Забавно. У него предчувствие было точно таким же. — И все же, могу я задать один, последний? — попросил Марсель. — Валяй. — Твои глаза и волосы… Это просто поразительно, — Кэролайн улыбнулась, не поднимая глаз. — Все чародеи способны на это? — Только женщины, обладающие определенным рангом, — мелодично ответила она. — Это, кстати, одна из подсказок, о которых я говорила. Если девочка вдруг меняет внешность по своей прихоти, мы понимаем, что она одна из нас. — Занятно, — пробормотал Марсель, разглядывая её с лёгким прищуром. Насколько же ты сильна? Остаток ужина они провели в тишине. Он знал, что она не могла не заметить его частые взгляды, но Кэролайн ни единым жестом не дала понять, что что-то не так. Решив, что была не была, Марсель уже открыл рот, чтобы предложить ей поехать к нему, как вдруг его телефон зазвонил. Бегло скользнув взглядом по вынутому им из кармана пиджака гаджету, она вдруг поднялась и негромко спросила: — Не подскажешь, где я могу привести себя в порядок? Марсель властно щёлкнул пальцами и к ним тут же подошёл официант. — Проводите девушку до уборной, будьте добры. — Конечно, мистер Жерар. Прошу вас, мисс, сюда. Позволив себе пару секунд насладиться видом удаляющейся женщины, Марсель нажал кнопку принятия вызова и почти что рыкнул: — Да. — Марсель, Клаус каким-то образом узнал о забронированном тобой на вечер столике в ресторане, — быстро произнёс Малик. Марсель сощурился, явственно услышав истеричные женские крики на заднем плане. — Его сестра сейчас здесь проклинает тебя со словами, что так глупо расстаться с жизнью — чересчур даже для тебя. — Как всегда очаровательная Ребека, — пробормотал он и задумчиво постучал пальцами по столу. — Что ж, ладно. Не ждите меня сегодня, Малик, у меня есть ещё пара дел за пределами квартала. Ребека ещё в Бойне? — Д-да, — в трубке послышались помехи, и женский голос разъярённо рявкнул: — Мать твою, Марсель! — Не беспокойся за меня, Беккс, — тихонько рассмеялся он, — Твой брат сегодня точно не убьёт меня. Я хотел попросить, раз уж мы заключили с тобой маленькое соглашение, не могла бы ты присмотреть за моими парнями, пока я не вернусь? Всё-таки, не найдя меня, Клаус наверняка… — И не рассчитывай, — мгновенно отрезала она. — Я не нанималась нянькой для твоих вампиренышей, и если Ник всех их отправит к праотцам сегодня, это будет исключительно твоя вина. И передай этой мерзавке, чтобы она помнила о том, чем её игры на нервах моего брата закончились в прошлый раз. — Малик? — спокойно спросил Марсель, и вампир подтвердил, что телефон снова в его владении. — Ребека очень скоро вас покинет, следуя своей уязвлённой гордости, так что опасаться вам нечего. — Вообще-то она уже покинула, — нервно ответил тот. — Марсель, а что насчёт Клауса? — Его тоже не ждите, — ровно сказал он, задумчиво смотря на приближающуюся к нему девушку. — Сегодня он точно будет занят достаточно, чтобы забыть о вашем существовании. Он как раз положил телефон на стол, когда Кэролайн вновь села на своё место и, секунду поглядев на него, улыбнулась, положив подбородок на сцепленные в замок руки. — Я так понимаю, вечер окончен? — С чего ты взяла? — Поняла по твоему выражению лица. И через сколько Клаус будет здесь? — Точно не скажу. — Что ж, тогда, — она изящно облокотилась о спинку стула, смотря на него с явной хитринкой в зеленоватых глазах, — Полагаю, тебе лучше покинуть это место как можно скорее. — Мне? — понизив голос, уточнил Марсель. — Я помню, твои довольно категоричные слова о том, что ты любишь его, дорогая, но все же… Я знаю на своём опыте, что, порой, любви недостаточно. Кэролайн смотрела на него довольно долго прежде, чем чуть сощуриться и спросить: — И что же ты предлагаешь? — Поехали со мной, — без секундной заминки сказал он. — Я знаю места в этом городе, в которых Клаус и не подумает искать тебя. Я понимаю, что мы знакомы всего-ничего и я ещё не успел заслужить твоего доверия, но все же… Узнай меня получше, Кэролайн. Дай мне шанс. В её лице появилось какое-то странное выражение, которое он не мог точно охарактеризовать. Всего несколько раз он видел такое выражение лица у старых ведьм, чей век уже подходил к концу и чему они были просто невероятно рады. Словно, они наперёд знали каждое произнесённое тобой слово и исход каждого приближающегося события. — Я уже хорошо тебя знаю, — наконец тихо сказала она, чуть улыбнувшись. — Езжай, Марсель. Тебе не нужно быть здесь, когда он появится. — Я не боюсь его. — Зря, — спокойно констатировала она, — Я иногда боюсь. Езжай. Вполне возможно, он будет в том состоянии, при котором мне потребуется некоторое время, чтобы отрезвить его. Не нужно, чтобы ты мозолил ему глаза в этот момент. — Это ещё не конец, Кэролайн, — пристально смотря ей в глаза, произнёс он. На её лице появилась тень лукавой улыбки. — Езжай, Марсель. Завтра утром я заеду за ребёнком, которого вчера оставила у тебя. Что ж, ладно. Сегодня она ещё твоя, Клаус, но завтра… — До встречи, красавица, — он галантно поцеловал её руку и, больше не оглядываясь, вышел через чёрный ход, задержавшись лишь на секунду, чтобы увидеть, как Кэролайн с поистине королевским достоинством отпила вино из бокала и стала ждать, наблюдая за неторопливо танцующими под оркестр парами. Отблеск света на мгновение сверкнул золотом на её руке, когда серебристо-медные волосы оказались убраны со спины на плечо, обнажив плавный изгиб шеи. Завтра тебе придётся побороться за неё, Клаус. Как и в каждый последующий день.