Божество

      Закрывшись на ключ, Кэйа снял с себя накидку и нацепил её на вешалку у входа, а затем уселся на край дивана. На его колени тут же легли ноги в белоснежных чулках. — Чего бы тебе хотелось? Массаж? Стимуляция? Или ты хочешь полизать их? — спросил Архонт, поглаживая ступнями бугорок, выпирающий из брюк рыцаря. — Не стесняйся, скажи мне. Бард знал о необычном пристрастии Альбериха к чужим ступням, он просто обожал трогать и целовать их, и Венти часто дразнил рыцаря такими откровенными разговорами о его фетишах. Наблюдение за тем, как Кэйа краснеет, отводя взгляд в сторону, как говорит полушепотом, еле открывая губы, как прикрывает порозовевшее лицо руками, доставляло барду неподдельное удовольствие. —Делай со мной всё что тебе вздумается. Можешь даже пнуть или наступить на меня, я не против. Всё чего я хочу — это созерцать твои прелестные ножки, — произнёс Кэйа, чьи щёки покрылись едва видимым румянцем. — Я польщён, — усмехнулся Венти, продолжая ласкать член рыцаря сквозь одежду. — Тогда не мог бы ты сказать мне чем именно они тебе так нравятся? Мне всегда было интересно. Венти ухмыльнулся и презрительно посмотрел на Альбериха. Дразнится… — Ну-у-у… Твои… Твои ноги такие стройные и женственные. Клянусь, ни у кого во всём Тейвате нет таких изящных ножек. На коже твоих ступней нет ни единой мозоли или натоптыша, а пяточки такие нежные и розовые. А ещё твои маленькие короткие пальчики с аккуратненькими ногтями такие милые. Ну просто прелесть! Я обожаю облизывать их после наших совместных прогулок. Чёрт, этот едва ощутимый горьковатый вкус и запах твоего пота просто прекрасен. — произнёс Альберих и тут же прикрыл рот рукой, прибывая в лёгком шоке от своих же слов. Кажется тот наговорил лишнего. Надо же, Венти удалось заставить его смутиться. — Извращенец! — буркнул бард, шутливо ткнув в залитое краской лицо рыцаря носком. Кто бы говорил! Член Венти болезненно упирался в плотную ткань шорт. Пф, неужели он возбудился от одних лишь грязных словечек? — Я это запомню. — А мы… Мы будем во что-то играть? — нерешительно спросил Альберих. — Нет, — отрешенно ответил бард, зашторив занавески на окне, которое находилось прямо над диваном. Не смотря на миловидную внешность, этот мальчишка был тем ещё садистом, который с нескрываемым наслаждением мучал Кэйю, например заставляя его вживаться роль мебели или домашнего питомца в обмен на разрешение полизать ноги. Именно это они и называли играми. У таких развлечений не было рамок приличия и Венти имел возможность давать какие угодно указания, но Кэйа в любой момент мог прекратить игру по своему желанию. — Сегодня у меня хорошее настроение, я не буду издеваться над тобой… Если только ты сам этого не попросишь. Вообще я хочу, чтобы именно ты доминировал. Я даже разрешу тебе побыть грубым. Альберих колебался. С одной стороны Венти был как никогда щедр, он очень редко позволял рыцарю прикасаться к его ногам без предварительных унизительных «ласк», а с другой Кэйе очень хотелось вновь испытать ту бурю самых разнообразных эмоций, что приходила к нему во время игр. «Служить» барду было честью для рыцаря. Он мог стерпеть любые, даже самые изощрённые издевательства Архонта. Кэйа очень стыдился своих мазохистких наклонностей, но не мог сдерживать их. Он довольно долго размышлял об этом, опустив глаза в пол, пока бард не прервал его: — Ну так что? — Раз уж ты настаиваешь, то я постараюсь. В конце концов, ты не часто позволяешь мне побыть главным, — произнёс рыцарь. — Но я не могу грубо относится к своему ясному солнышку, что озарило сегодняшнее утро яркими лучами, сделав его не таким серым и обыденным, каким оно было ранее. Кэйа никогда не жалел комплиментов. — Не льсти мне, — Венти заметно смутился. — Я просто хотел попробовать что-то новое и думал, что ты мне в этом поможешь. — Прости, я правда не могу. Настроение немного не то. — промолвил Альберих, поглаживая тоненькие щиколотки барда. — Обещаю, что буду предельно нежен и осторожен. Тебе понравится. Если честно, Венти возбуждала такая галантность и чуткость. И вправду настоящий рыцарь! Интересно, а все ли они такие воспитанные?       Альберих чуть наклонился и, подцепив тонкую ткань пальцами, аккуратно стянул чулок с гладкой и худощавой ножки Венти, затем и со второй. Он чмокнул острое колено барда, а потом прошёлся губами вдоль всей ноги, опускаясь к ступне. Рыцарь обхватил щиколотку барда ладонью, приподнял его изящную ножку так бережно, словно та была сделана из хрупкого фарфора, и заскользил пальцами по молочно-белой коже. — Мягкая, как бархат, — подметил он, потеревшись щекой об ногу Венти. Кэйа ухмылялся, словно кот, стащивший сметану с хозяйского стола. Такое лакомство в виде голых ножек барда досталось ему просто так. Ну разве это не настоящее счастье? — Как насчёт массажа? — Было бы неплохо.       Альберих стянул перчатки зубами, отбросил их куда-то в сторону и принялся аккуратно массировать стопу барда, лежащую на его коленях. Его ловкие пальцы скользили по ступне Венти, растирая и растягивая каждый пальчик Архонта. Он с особой нежностью массировал миниатюрные пальцы, уделяя внимание каждой фаланге. Бард откинул голову назад и прикрыл глаза, утопая в приятных ощущениях. Легкие прикосновения утонченных рук рыцаря доставляли Венти массу удовольствия, умело лаская его напряженные ступни. Кэйа переключился на миниатюрную пятку, он долго и старательно растирал её, глядя на барда, что растёкся по дивану. Альберих медленно перешёл на свод стопы и принялся надавливать на него большими пальцами, заставляя Венти изредка подскакивать на месте и хихикать. — Ха-ха..! Щекотно! — рассмеялся бард, слегка дернув ногой. — Тш-ш, я не специально. — Кэйа принялся виновато покрывать поцелуями чувствительное место, от чего Венти только сильнее заливался смехом, ведь лёгкая щетина рыцаря приятно щекотала чувствителную кожу. Он неуверенно провёл языком от свода до носка, кидая быстрые взгляды на барда. Кажется, тот не был против. Обхватив миниатюрную стопу Архонта своими длинными пальцами, Альберих покрывал поцелуями маленькие растопыренные пальчики, вылизывал складочки кожи между ними. Иногда он полностью вбирал в рот всю пятерню, пошло причмокивая. — Нравится? — спросил бард, насмехаясь. В ответ Кэйа кивнул, зацеловывая пятку нежно-персикового цвета. Венти хотел было сказать что-то унизительное, грязно обозвать рыцаря и упрекнуть его за странные предпочтения, но сдержался, он ведь всё-таки пообещал ему обойтись без игр сегодня.       Кэйа мог бы часами целовать и массировать ступни барда, но, во-первых, было очевидно, что спустя некоторое время Архонту это наскучило, а, во-вторых, рыцарю следовало уделить внимание более сладким и чувствительный местам барда. Разомлевший Венти лишь тихо охнул, когда его взяли на руки и подняли с дивана. Его усадили на стол, предварительно убрав с него чернильницу и все важные документы и письма. Кэйа заправил выбившуюся из косы прядь волос за ухо барда, заставив того вздрогнуть, наклонился вперёд и накрыл его мягкие губы своими, едва касаясь их. Шумно выдохнув, Венти чуть приоткрыл плотно сомкнутые уста и впустил язык Альбериха внутрь, он сразу же принялся неторопливо скользить им по деснам барда. Руки рыцаря беспорядочно бегали по спине Венти, пытаясь развязать шнуровку на корсете, когда у Кэйи всё-таки получилось избавиться от мешающегося предмета одежды, он скинул его на пол, расстегнул и снял рубашку барда. Вслед за ней на пол полетели и кожаный ремень, и короткие зеленые шортики, и нижнее белье. Тонкие пальцы Альбериха оглаживали слегка выпирающие рёбра и позвоночник, заставляя Венти прогибаться в спине и сильнее прижиматься к рыцарю. Кэйа был рад тому, что бард слегка прибавил в весе. Благодаря регулярным трапезам в тавернах и ресторанах и домашней еде, которую с удовольствием готовил рыцарь, бард потолстел на пару килограмм и это пошло ему на пользу. Раньше юноша был худющим, словно скелет: его кожа была туго натянута на тонкие выпирающие косточки, что казалось, будто бы в его теле не было ни мышц, ни прослойки жира. Всё это последствия скудного питания из-за не хватки моры. Сейчас Венти выглядит намного здоровее. Кэйа опрянул и прильнул к тонкой изящной шее барда, выцеловывая причудливые узоры на бледной коже. Затем он переключился на грудь, потом на плоский живот и наконец на гладкий лобок. Рыцарь провёл обильно смоченным слюной языком от основания до головки члена Венти, заставив того шумно выдохнуть и вздрогнуть. Он осыпа́л её короткими поцелуями, иногда проходясь горячим языком по уздечке, чем вызывал сдавленные стоны. Вцепившись ногтями в бедро барда, Альберих вобрал в рот розовую головку. Резким движением Кэйа опустился до самого основания и начал стимулировать член любовника проглатывающе-вибрирующими движениями горла, от столь приятных ощущений перед глазами Венти замелькали искры. Правая рука рыцаря медленно опустилась к небольшим яичкам и принялась ласково поглаживать и перебирать их в такт посасыванию. Ему нравился маленький размер барда, ведь он без проблем помещался в рот, не вынуждая рыцаря захлёбываться и подавлять рвотный рефлекс, да и в целом миниатюрный член казался ему более привлекательным по сравнению с гигантскими «шпалами» некоторых своих предыдущих сексуальных партнёров.       Вдруг Альберих почувствовал, как бард закинул ноги на его плечи, и голова рыцаря оказалась между плотно сомкнутых ляжек, которые сжимали его череп словно тиски. Рыцарь довольно хмыкнул и принялся интенсивнее ублажать Архонта. — Ах! Я сейчас..! — ноги барда затряслись от внезапно нахлынувшего оргазма, больно стискивая голову Альбериха, в чьё горло обильно кончали. Венти ослабил хватку и развалился на столе, тяжело дыша. — Так много, — Кэйа выпрямился и проглотил солоноватое семя, довольно облизнув губы.       Рыцарь подхватил бёдра Архонта, потянул его на себя и потёрся выпирающим из штанов стояком о подрагивающую дырочку. Приподнявшись на локтях, уже отошедший от мощного оргазма бард с предвкушением глядел на то, как Кэйа расстёгивает ширинку и достаёт приличных размеров член. Альберих раздвинул упругие ягодицы Венти руками, открывая обзор на сжимающиеся влажные стенки ануса, которые словно приглашали рыцаря войти внутрь, сокращаясь и подрагивая. Бард закусывал губки и смотрел на Кэйю полным похоти взглядом. Венти рассчитывал на «внезапный» перепихон прямо на рабочем месте, поэтому заранее всё подмыл и почистил. — У тебя есть смазка? — «Чёрт, какой же он сексуальный…», — подумал рыцарь, не отрывая глаз от столь прекрасного зрелища. Юное обнажённое тело с изящными изгибами доставляло ему эстетическое удовольствие, заставляя пожирать его похотливым взглядом. — Конечно есть. Он направился в сторону вешалки с накидкой. Их первый раз вне дома ограничился лишь поглаживаниями и лёгкой взаимной стимуляцией, так как у обоих под рукой не было смазки, с тех пор Кэйа всегда носит с собой небольшой флакончик с концентратом слайма. Альберих достал маленькую стеклянную баночку из внутреннего кармана накидки и подёргал за ручку двери, ещё раз убедившись в том, что она заперта. Ему не хотелось быть пойманным за такими грязными делами… Да и как он объяснит это другим рыцарям?        Кэйа положил флакончик на стол, чуть наклонился и провёл языком по сжимающейся дырочке барда, заставив его простонать сквозь зубы. Он прекрасно знал, что анус — самое слабое и уязвимое место Архонта, вся его гордость мгновенно рассыпалась при соприкосновении чужого языка и его маленькой розовой дырочки. — Ч-что ты делаешь? — бард смущенно прикрывал пунцовое лицо руками, лишь раззадоривая Альбериха. Он взвизгнул, когда рыцарь сделал пару круговых движений около входа и резко вошел внутрь. Бард жалобно скулил от возбуждения, пока тёплый влажный язык Альбериха всё быстрее и быстрее вдалбливался внутрь. Рыцарь не забыл и о уже вставшем члене барда, поглаживая головку пальцами и иногда проходясь ими по мошонке. — Пре… Прекрати или… Или я… Кэйа отстранился. Рыцарю не хотелось, чтобы мальчишка так быстро кончил из-за какой-то ерунды, он желал довести его до оргазма с помощью своего члена. Альбериху безумно нравилось наблюдать за тем, как ноги Венти дрожат, а сам он изливается себе на живот только лишь от стимуляции простаты.       Кэйа вылил вязкую жидкость на его дырочку, приставил к ней пальцы и, засунув их внутрь, принялся осторожно растягивать его. Кэйа без проблем нашёл простату и надавил на неё подушечками пальцев, чем вызвал тихий сдавленный стон. Альберих досконально изучил все слабые места Венти, поэтому знал что, где и как потрогать, чтобы доставить любовнику удовольствие.       Спустя пару минут Архонт самостоятельно насаживался на пальцы рыцаря, требуя больше ласки, и Альбериха это крайне забавляло. — Кэйа, пожалуйста… — проскулил Венти, активно двигая задом. — Вставь… Я больше не могу… — Хорошо-хорошо, — Кэйа чуть налконился и приставил налитый кровью член к содрогающемуся отверстию. — Только не кричи слишком громко, ладненько? Ты ведь не хочешь, чтобы нас застукали? Бард помотал головой и покорно прикрыл рот руками. Вылив немного концентрата слайма на свой член и растерев его по всей длине, Кэйа осторожно просунул головку внутрь. Он входил очень медленно и неторопливо, не желая навредить Архонту. Кэйа принялся неспешно толкаться внутрь, вцепившись жилистыми мускулистыми руками в бока Венти. Бард старался не издавать слишком громких звуков, но чем быстрее становился темп, тем больше стонов и вздохов вырывалось из его рта, несмотря на плотно прижатые к нему ладони. Альберих только усугублял положение, играясь с сосками Венти. Он щипал и оттягивал их, заставляя барда пуще прежнего заливаться сладострастными стонами и сильнее сжимать член Кэйи стенками ануса. Соски были ещё одним слабым местом Архонта, которым Альберих сполна наслаждался, дразня розовые горошины настойчивыми ласками при любом удобном случае. Когда Кэйа потянулся рукой к члену Венти, тот перехватил её и сплёл его пальцы со своими. Они были такими тоненькими по сравнению с пальцами рыцаря… Жаль, что мозоли от частой игре на лире портили всю картину. Кстати, Кэйа даже брал пару уроков по игре на этом чудесном инструменте у барда, но, к сожалению, у него плохо получалось. Как и со стихами. После праздника Ветрянных цветов Альберих написал ещё пару дурацких стишков и сразу же после того, как Венти прочитал их, они отправлялись в мусорку. Ну, это Кэйа так думал. На самом деле бард бережно хранил эти скомканные бумажки в своём Глазу Бога и иногда перечитывал их в часы долгой разлуки.       Венти так сильно дёрнул рыцаря за руку, что тот чуть было не грохнулся прямо на него. — Что ты делаешь? — спросил Кэйа, прекратив двигаться. — Я хочу взять реванш, выдержишь? — надменно спросил Венти. — Выдержу, — Альберих усмехнулся и впрямился, игриво посмотрев на распластавшегося на столе Архонта. До чего же этот мелкий чертёнок самоуверен! — А в том, что выиграешь ты, я очень сильно сомневаюсь. — Уверен? В тыльную сторону его ладони тут же впились короткие ногти, а бёдра обвили чужие ноги. Архонт принялся активно насаживаться на член Кэйи и сильно сжимать его стенками ануса. Бард тихо засмеялся, увидев какую гримасу удивления скорчил Альберих. Венти двигался в таком бешенном темпе, что рыцарь чуть было не излился внутрь него спустя пару толчков, но сдержался. Тогда Венти провёл тонкими пальцами по горячей щеке рыцаря, взял его за подбородок и потянул на себя. Бард чувственно прильнул к его устам. Поцелуй был нежным, неторопливым, Венти аккуратно поглаживал язык Кэйи своим, мягко прихватывал губами. Бард отстранился и заглянул рыцарю в глаза. На его раскрасневшемся лице сияла загадочная улыбка, от которой веяло вселенской теплотой, она была настолько прекрасна, что Кэйа на несколько секунд забыл как дышать. Не считая сесилии в черных, как безлунная ночь, волосах Архонта, на нём не было ни одежды ни каких-либо аксессуаров. Он совершенно голый и беззащитный лежал перед рыцарем. Хотелось обхватить барда руками и прижать к себе, чтобы скрыть это бесценное сокровище от всего остального мира, присвоить его себе, покрыв метками-засосами с головы до пят. Так он и сделал. Прижимая Венти к себе, он зацеловывал его вздымающуюся грудь и тонкую шею, оставляя на них линии из багряных следов. Ему нравилось помечать барда множеством засосов, как бы говоря этим: «Ты мой и только мой!», хотя Венти был далеко не его. Кэйа хоть и признался самому себе в том, что неровно дышит к Архонту, но рассказать ему о своих чувствах не решался. Рыцарь до безумия боялся быть отвергнутым, поэтому он согласился на такую своеобразную дружбу, в которой было место и извращённому сексу, и телячьим нежностям, и романтике. Да и Венти был довольно ветренным и своевольным и не желал обременять себя отношениями, тем более со смертным. К тому же они оба были слишком разными: один — Архонт, другой — шпион из Каэнри’ах.       Кэйа несколько раз размашисто толкнулся внутрь, проходясь по простате. — Нет! Нет! Не сейчас! — прохрипел юноша, вцепившись в волосы рыцаря свободной рукой. Он попытался сильно сжать член Кэйи внутри себя, буквально выдаивая из него все соки и заставляя его кончить первым, но не успел. Венти излился себе на живот, поджав пальцы на ногах и задрожав всем телом. — Я же говорил. Рыцарь вынул свой член из задницы барда и спустя пару толчков в собственный кулак кончил следом.       Кэйа обнимал уставшего Архонта, поглаживая его по спине. Диван был маленьким и явно не был расчитан на двух персон, поэтому рыцарь положил Венти на себя и крепко прижимал его к себе, не давая упасть. — Ладно-ладно, признаю. Ты выиграл. — сказал бард, уткнувшись в плечо рыцаря. — Я думал, что мои секретные приёмы вынудят тебя кончить первым. — Меня не возьмёшь одной лишь милой улыбочкой, — Альберих самодовольно ухмыльнулся и поцеловал Венти в макушку. — Но стоит признать, что она была просто обворожительна. — Кстати, раз уж ты победил, то может быть ты хочешь какой-нибудь приз? — юноша выпрямился и потёрся о член рыцаря сквозь брюки, закусывая пухлые губки. — Какой же ты ненасытный! — Кэйа шлепнул мальчишку по заднице, чем вызвал звонкий смешок. — Раз так, то ты… Ты не против если я полижу твои глаза? Вообще Венти не рассчитывал на такой внезапный окулолинктус, но раз уж Кэйа попросил… К тому же он редко вытупал инициатором подобного, обычно бард ласкал его очи, а не наоборот. — Конечно не против. Рыцарь подхватил барда на руки и принял вертикальное положение, усаживая его на себя. Кэйа обхватил основание его вновь вставшего члена одной рукой, он пододвинулся ближе к лицу Архонта и оттянул его верхнее веко большим пальцем. — У тебя очень красивые глаза, Венти. — произнёс Кэйа, чмокнув барда в щёку. Он прижал барда к себе, обхватив щуплое обнажённое тельце руками.       Альберих приоткрыл рот и оттуда сразу же выполз, словно змей, обильно смоченный слюной язык. Венти закусил губу, когда он осторожно коснулся глазного яблока. Кэйа питал особую слабость к его глазам. Пышные длинные ресницы, изумрудные радужки, напоминающие своим цветом драгоценный камень — бирюзу Вайюда, бездонные зрачки, в которых запросто можно было утонуть — всё это возбуждало рыцаря. Он просто обожал вылизывать глазные яблоки Архонта, обильно смачивая их слюной, проходится языком по дрожащим векам, внимательно рассматривать каждую маленькую прожилку на цветастых радужках. Единственным минусом был излишний травматизм: то в глаз что-нибудь попадёт, то кто-то случайно пройдётся языком по зрачку партнёра, то раздражение на склере никак не проходит. Опасный фетиш, не так ли? Альбериху повезло, ведь именно Венти помог ему открыть в себе необычное влечение к чужим очам, обучил рыцаря искусству доставления удовольствия с помощью соприкосновения глаза и языка. Бард совсем не брезгуя подставлял свои прекрасные ярко-зелёные очи под настойчивые ласки любовника, а иногда даже сам лизал его глаза, получая неописуемое удовольствие.       Кэйа ненадолго спрятал язык, подвигал им во рту, собирая слюну, и высунул наружу. Он отодвинул оба века барда и навис над ним. Венти испуганно смотрел на тонкую нить, которая отливала серебром на свету, пока рыцарь удерживал его веки, не давая им сомкнуться. Он вцепился в запястье Альбериха, несильно сжимая его. Бард заскулил и рефлекторно попытался закрыть глаз, когда на него упала капля слюны, но рыцарь с силой раздвигал его веки пальцами. Зрачок юноши метался из стороны в сторону, склера покраснела, а веки отчаяно пытались закрыться и прочистить глаз от посторонней жидкости. Кэйа снова лизнул его, подбирая языком свою же слюну. Рука Архонта медленно потянулась к яйцам Альбериха, погладила их, поднялась вверх и принялась ласкать подрагивающий член. В ответ Кэйа ухмыльнулся и быстрее задвигал языком. Он словно полировал поверхность глаза мокрым кончиком языка, заставляя склеру блестеть на свету от слоя влаги. Зарывшись пальцами в тёмные волосы барда, рыцарь с силой сжал их и запрокинул его голову назад, чтобы лизать глаз было удобнее. Иногда он прерывался, чтобы пару раз чмокнуть Венти в щёку или губы, но затем снова продолжал своеобразные ласки.       Кэйа обхватил миловидное лицо мальчишки ладонями, почувствовав, как лёгкие движения рук барда вот-вот доведут его до разрядки, и быстрее задвигал языком. Уже ничего не соображающий Альберих сильнее прижимал Архонта к себе, дрожа всем телом и изливаясь ему в руку. Он беспорядочно елозил языком по поверхности склеры, трясясь от ошеломляющего экстаза, что пробирал его до мозга костей. Ослабив хватку, Кэйа обессиленно упал на диван вместе с бардом.       Венти кинул быстрый взгляд на часы и принялся поспешно одеваться. — Куда ты так торопишься? — поинтересовался рыцарь, заваривая себе кофе. Пожалуй, этот ароматный напиток был единственной радостью для него в этих четырёх стенах… И Венти, конечно же. Он очень редко приходил в кабинет, чтобы навестить рыцаря, но несмотря на это каждый его визит был праздником для Кэйи. — Я еле уговорил Хосе уступить мне площадь, на которой стоит статуя Барбатоса. Знаешь ли, это довольно хлебное место, а этот придурок стоит там целыми днями и бренчит на своей лире, не давая поиграть ни мне ни другим! — фыркнул Архонт, натягивая чулок на тонкую изящную ножку. — Не хочу, чтобы какой-то другой бард занял это место. — Жаль, что я не смогу присутствовать на твоём выступлении. — вздохнул рыцарь, прислонившись к стене и сделав глоток из чашки. Кэйа горячо любил его игру на лире: он часто наблюдал за Венти, стоящим на столике посреди таверны и перебирающим туго натянутые струны тонкими пальцами. Музыка, что мелодичным потоком лилась из этой чудесной деревянной вещицы, была шедевральной, как и звонкий, сладкий, словно мёд, голосок барда. Кэйа с теплящейся в сердце нежностью вспоминал те моменты, когда Венти поглаживал уставшего после работы рыцаря по шелковистым волосам и напевал отрывки из старинных баллад. Эти своеобразные колыбельные успокаивали и расслабляли Альбериха, он даже пару раз засыпал под них, уткнувшись лицом в грудь Архонта. — Ладно, я пошёл. До встречи! — бард ринулся к выходу, но дверь оказалась заперта. — Ох… — А поцелуй на прощание? — спросил Альберих наигранно обидчивым голосом и отлип от стены, лениво потянувшись. Он достал небольшой ключ из ящика в столе и направился к Венти. — Без поцелуя не выпущу. Архонт нехотя встал на носочки и чмокнул рыцаря в щеку, положив ладони ему на плечи. Он хотел было опрянуть, но Кэйа обвил его руками и прижал к себе, не давая выбраться из цепких объятий. Он взял Венти за подбордок и попытался поцеловать его в плотно сомкнутые губы, но тот надавил небольшим каблуком на носок сапога Альбериха, заставив того прошипеть сквозь зубы. Кэйа даже и не думал ослаблять хватку и снова потянулся к лицу Архонта, но тот не приемлел такой наглости, поэтому начал демонстративно вырываться. — Прекрати! Рыцарь сразу убрал руки и открыл дверь ключом. Ну вот опять! Он снова сбегает сразу после секса, оставляя Кэйю одного. И так каждый раз… Венти наотрез отказывался принимать ухаживания Альбериха после того, как они оба насладились вкушением запретного плода, и старательно избегал их. — Мог бы и сразу сказать, я бы тут же остановился, — произнёс Кэйа, тяжело вздохнув.— Кстати, а где твой..? Ох, не важно… Рыцарь не успел опомниться, как от Венти и след простыл.       Бард наигрывал какую-то очень древнюю, давно позабытую мондштадтцами мелодию, под которую плясали ещё их прадеды, как вдруг на него легла чья-то тень. — Венти? Я не отвлекаю? — произнёс магнат, сжимая ручки небольшого пакетика. — Конечно нет, — бард рассеял деревянную лиру, спрятав её в свой Глаз Бога. Венти не боялся демонстрировать свои способности Архонта при Рагнвиндре, ведь он прекрасно знал о его нечеловеческом происхождении. — Вы что-то хотели, Мастер Дилюк? Вместо ответа он достал из бумажного пакета аккуратно сложенный плащ и вручил накидку ему. Глаза Архонта засияли, он вырвал потерянную вещь из рук магната и прижал её к себе, обнимая. Эта накидка была очень дорога Венти, учитывая то, каким образом он её получил. Ему очень повезло, что рыцарь не заметил пропажи плаща, ведь тот наверняка убил бы его прямо на месте за утрату столь ценной вещи. — Спасибо! — восторженно произнёс бард, накинув плащ на плечи и повязав полосатый бантик, ленты которого крепились к светло-зелёному воротнику. — Ох, кажется я перепил вчера… Я даже толком-то и не помнил, где я его оставил. — Кхм… Слушай, я тут хотел предложить… — магната бросило в жар, а живот скрутило. Наконец-то… Наконец-то он сможет полюбоваться Архонтом в уединённом месте, поговорить с ним с глазу на глаз, не отвлекаясь на назойливого рыцаря. — М-может прогуляемся на утёсе Звездолова сегодняшним вечером? Говорят, что оттуда можно наблюдать прекраснейший закат. Архонт был крайне удивлён такому внезапному предложению. Не сказать, что эти двое хорошо знали друг друга, их связывали лишь непринуждённые беседы в таверне, да и прежде магнат всегда холодно относился к нему. Лишь пару месяцев назад он начал потихоньку оттаивать. Раньше он довольно-таки часто прощал барду долги, если у того не было денег, но вчера он не только напоил его дорогим вином совершенно бесплатно, но и даже разрешил переночевать ему в поместье. А сейчас такой почитаемый и влиятельный человек как Мастер Дилюк зовёт этого барда-бродяжку в столь романтичное место, на котором обычно прохлаждаются влюблённые парочки? Странно… Может Дилюк так ухаживает за ним? За всю его долгую жизнь у него было не так много поклонников, но, если честно, все они жутко бесили своенравного и свободолюбивого барда своей надоедливой удушающей любовью. Архонт твёрдо решил: ему не нужны никакие отношения! Бард довольствовался лишь сексуальными партнёрами, с которыми его связывала только физическая близость и не более. Венти был не прочь завести маленькую интрижку с Рагнвиндром, ведь тот был статен и богат, да и Кэйа, по правде говоря, ему надоел. К тому же, по слухам, которые бард услыхал в таверне, знаменитым Полуночным героем был именно Мастер Дилюк. Кто бы мог подумать, что таинственный защитник Мондштадта, появившийся из ниоткуда, и есть местный магнат? Венти очень ценил такой немаловажный вклад, который этот смертный внёс в процветание города свободы.       На том склоне действительно можно было посмотреть на живописный закат, а так же на усеянное звёздами ночное небо. Отсюда и такое поэтичное название — утёс Звездолова. А ещё в том месте росло множество прелестных цветов — сесилий, которые напоминали Архонту о давно минувших днях. —С радостью, — бард мягко улыбнулся, смущённо поправляя бантик на плаще. — Я освобожусь к пяти часам. Вам удобно встретиться у главных ворот в это время? В ответ Рагнвиндр лишь кивнул головой. Они поболтали о повседневных вещах ещё пару минут и магнат удалился, оставив взбудораженного неожиданным приглашением Венти одного. Дилюк тоже был в сильнейшем восторге, хоть и не показывал этого, как всегда скрывая эмоции за холодным выражением лица. Бард подправил накидку и уже было хотел возобновить игру на лире, но вдруг почувствовал, что его пальцы обмазаны чем-то липким. —Фу! Что это? — он потряс рукой, смахивая с неё какую-то белесую слизь. — Тц! Неужели на меня напали слаймы? Ох, совсем ничего не помню...       Альберих уже было собирался покинуть небольшой буфет, что находился внутри Штаб-квартиры Ордо Фавониус, и вернуться в кабинет действующего магистра, ведь перерыв почти закончился, но он не мог оторвать взгляд от окна. Оно как раз выходило на площадь, на которой выступал Венти. Хоть он и стоял довольно далеко, рыцарь мог разглядеть его тоненький силуэт, который заметно выбивался из толпы. Кэйа всегда находил его очень уникальным человеком с необъяснимо необычной аурой, но, как недавно выяснилось, бард и не человек вовсе. Альберих не сразу принял истинную сущность Венти, но всё-таки смирился с его происхождением… Или же нет? Почему он вообще влюбился именно в Архонта? Почему не в человека? В последние дни Кэйа много думал о своих чувствах и будущем. Он уже бросил все попытки завоевать сердце Божества, тому, кажется, были интересны лишь местами чувственные потрахушки без обязательств, совместные посиделки в ресторанах и в тавернах и деньги. К тому же, они оба слишком разные. Шпион из Каэнри’ах и Анемо Архонт… Смех да и только. — Капитан Кэйа! Извините, что отвлекаю во время обеда, — к нему подбежал новобранец. Увидев толстую пачку бумаг Кэйа ужаснулся, но виду не подал. Похоже это письма, а это значит, что весь сегодняшний рабочий день будет состоять из бесконечного написания ответов на них. — Отто сказал, что Вам нужно разобраться со всеми этими письмами. Здесь очень много сообщений от нашего координатора и от капитана разведывательного отряда, на них нужно ответить в первую очередь, а ещё… Внимание Альбериха привлек знакомый силуэт, видневшийся в окне. — «Дилюк? Что он тут забыл? — подумал он. Кэйа заметил, как магнат достаёт из своего пакета что-то зелёное. — Плащ? Откуда он у него? Венти был на винокурне? Что он там делал?» Сердце рыцаря тут же поразило жгучей ревностью, он озлобленно смотрел на гордо удаляющегося магната, мысленно проклиная его. Кэйа не ненавидел своего брата, как многие думали, но на излишнее проявление внимания к своему объекту воздыхания закрывать глаза рыцарь не мог. Да, они не состояли в отношениях и позвляли друг другу иметь партнёров на стороне, но Альберих всё же старался минимизировать контакты Венти со всякими назойливыми мужчинами и женщинами. — Вы меня слушаете? — произнёс новобранец. — А? Да-да. — отрешённо произнёс Кэйа, не отводя глаз от барда. — Это письмо адресовано лично Вам, а не Ордо Фавониус. Наверное там что-то важное. Рекомендую прочитать его первым. — парень положил конверт на огромную кучу писем и удалился. — Мда… Нелегко тебе, — произнёс Хоффман, внимательно оглядев её. — Слушай, ты какой-то сам не свой в последнее время. —Всмысле? — Альберих всё же отлип от окна и посмотрел на рыцаря, сидящего перед ним. —Всё время молчишь, хотя раньше ты был разговорчивым, со здешними девчонками не кокетничаешь, из кабинета почти не высовываешься. Странно это всё, — он бросил короткий взгляд на барда, стоящего у статуи. — Кстати, кто этот мальчишка? Дружок твой? Часто вижу тебя вместе с ним в «Доле Ангелов». — Типа того, — Кэйа тяжело вздохнул. Действительно, всего лишь дружок. — И ничего я не странный! Просто сильно устаю. Работы и так много, а тут ещё и действующий магистр куда-то уехала, ни слуху ни духу от неё. Надеюсь, что её командировка хотя бы связана с этим «эликсиром», иначе зачем куда-то так срочно уезжать? Альберих действительно был тихим последние дни, он пытался понять что именно он чувствует к Венти. А какие чувства испытывает бард?