«Я и подумать не могла, что просыпаться будет так хорошо».
Это было первой мыслью, когда Восьмая открывает глаза и видит перед собой спокойное лицо Пятого. Губы не сжаты, как всегда в тонкую полоску, а расслаблены и слегка надуты из-за подложенной под щёку ладони. Грудь спокойно вздымается вверх при каждом вдохе, а ресницы лишь слабо дёргаются время от времени — значит, кошмары не снятся. Тёмные пряди волос были же спутаны. Конечно, ведь пара не остановилась на одном оргазме прошлым вечером и продолжала куролесить всю ночь.***
— Быстрее! — Что ты сказала? — Прошу быстрее… — раздаётся тихая мольба девичьим голосом. — Неправильно, — в ответ холодная сталь. — Папочка, пожалуйста! — Умница.***
«Боже… я правда так вела себя?» Щёчки Искры покрылись румянцем, стоило вспомнить, как она цеплялась руками за его плечи, оставляя царапины, как оттягивала тёмные волосы, из-за чего они сейчас взлохмачены. И ведь шея парня покрыта засосами точно так же, как и её. Что скажет на это семья, если заметит? Лютер, может, и не догадается, но вот Клаус! На лице расплылась нервная улыбочка, и вырвался такой же напряжённый смешок. С одной стороны, Лютеру и Эллисон никто не перечит в их отношениях, а… «Мы же ещё даже между собой не разобрались…». Захотелось стукнуть себя по лбу, но не хотелось разбудить Пятого, особенно, когда у него спокойный сон. А парень ведь спит очень чутко и любой шорох может пробудить. Но вернёмся к насущным проблемам. Что между ними? Секс? Определённо. Им хорошо вместе? Девушка уж точно ощущала себя комфортно и удовлетворённо во всех смыслах. А что на счёт Пятого? Он что-то чувствует? Нравится ли ему? Искра осторожно выбирается из-под одеяла и только потом вспоминает, что осталась полностью обнажённой. Они довольно вымотались за прошедшую ночь, поэтому моментально заснули, как только коснулись подушек головами. Слегка смутившись, девушка осторожно подбирает свою одежду и тихо одевается. Приоткрыв дверь, чтобы не было скрипа, оглядывается по сторонам и делает шаг. Паркет под ногами истошно заскрипел, моля о смерти, и Номер Восемь была уже готова провалиться под землю от стыда, что её застукали за побегом, однако Пятый лишь, что-то пробурчал, переворачиваясь на живот. Можно было бы полюбоваться его истерзанной спиной в красных полосах, но опасно стоять в проходе и пялиться на «брата». Благополучно сбежав из комнаты, как невеста из-под алтаря, Искра решает выйти во двор, чтобы привести мысли в порядок. Осознание того, что она влюбилась, не рухнуло ей на голову внезапно, как это часто показывают в фильмах. Наоборот, своеобразные доказательства скапливались постепенно и сегодня, в это прохладное утро, пока заря ещё только начинала показываться на горизонте, девушка вдыхает полной грудью свежий воздух и тихо произносит: — Я люблю его. Далеко не как брата. От этого признания самой себе душа чувствует, будто с неё упал груз. Наконец-то, со своими чувствами она разобралась. Осталось понять, что же творится с Пятым. А проще всего это сделать — признаться. Тело слегка вздрагивает, когда Восьмая понимает это. Да, чем долбить мозг друг другу и себе, разумнее всего будет просто рассказать о своих чувствах. Ведь так и поступают адекватные люди, да? Определённо, но нужно ещё набраться смелости это сделать. А ещё… можно показать любовь своими поступками. Как бы там ни было, Восемь понимала, что весьма дурно вела себя последние дни по отношению к «брату». Всё-таки он беспокоился, искал, а она повела себя, как последняя сучка. Нужно исправляться. В Академии практически никого нет. У всех своя жизнь, свой дом, своя семья. Да, Харгривзы собираются частенько и видятся, но сейчас Искра была даже рада, что будет хозяйничать на кухне одна. Никто не помешает, никто не сыпанёт в завтрак что-нибудь не то, как это часто бывает в большой семье. На сковородку выливается немного масла, рядом нарезанными лежать баклажаны и помидоры. Стоит маслу нагреться, в сковороду отправляются ровные кусочки баклажана. Их стоит прожаривать первыми, чтобы мякоть стала мягкой. Далее отправляются помидоры. Они нежные и не требуют долгой обжарки. Посолив и приправив прованскими травами, сверху на овощи разбиваются четыре яйца с ярким желтком. Белок быстро схватывается, становясь белым, на который также падают крупицы соли и порубленные листики базилика. Такую яичницу им в детстве готовила мама-Грейс, и девушка решила повторить рецепт для своего любимого. Пятый же мирно высыпался в своей постели, изредка ворочаясь, дабы принять удобное положение. Парню было хорошо, как телом, так и на душе, и во сне. Если ночь выдалась без кошмаров, то это лучшая ночь в его жизни. И будит его приятный запах с кухни готовящейся еды. Ох, он что угодно готов отдать, чтобы сейчас продолжить спать, но желудок чётко даёт понять, что без завтрака ему не обойтись. Харгривз потягивается, а после опускает босые ноги на прохладный пол. Спокойно приняв тот факт, что он обнажённый, подхватывает пижаму и лениво накидывает её на своё тело. Сначала нужно умыться, чтобы привести сонный организм в чувство. И холодная вода с этим отлично справляется. Глянув на своё отражение в зеркале, Пять видит довольного и выспавшегося парня. Так непривычно, отчего юноша трогает свои щёки, пытаясь понять, точно ли это он. Да, ошибки быть не может. Это действительно Пятый Харгривз. Пятый Харгривз, у которого появился дорогой человек в жизни. И чувства к нему отличаются от семейных узов. — Искра, иди сюда, пожалуйста! Девушка слышит зов парня со стороны двора и улыбается, радуясь скорой встрече. Только, почему он вышел на улицу? Решил покурить с утра пораньше? Хотя, он давно уже не брался за сигареты, с чего бы вдруг? Стоит пойти и узнать, ведь интерес завладел ей.Зря.
Стоит оказаться на улице, как чья-то ладонь в резиновых перчатках хватает за шею, а вторая накрывает нос и рот тряпкой, смоченной хлороформом. Искра успел пустить ток, но резина не пропустила его, а из-за удушья не остаётся выбора, кроме как вдыхать запах усыпляющего средства. Как глупо было повестись на это. Однако, любовь часто ослепляет. И есть ли в этом вина людей? Пятый в это время спускается на кухню и видит готовый завтрак. Слюней во рту стало больше, и парень подходит к плите, втягивая носом приятный запах яичницы. Ох, приправы просто изумительно сочетались с ароматом овощей. Только насладиться блюдом не даёт отсутствие его «сестры». Куда же делась хозяюшка? Сбежала, оставив завтрак нетронутым? Маловероятно. Вышла по делам? Возможно, поэтому Пять решил заняться сервировкой стола. Две тарелочки, две вилки, два ножа расположились напротив друг друга также, как и несколько салфеток. Вот только, когда Восьмая не появляется и через двадцать минут, Харгривз начинает нервничать. Куда она пошла? Обойдя весь дом, парень не находит «сестру», что заставляет нервничать ещё сильнее. Значит, что-то случилось уже с вероятностью в сто процентов. Конечно, ни дня без***
Номер Восемь просыпается связанной на стуле, отчего все мышцы затекли и отдавали болью, стоит верёвкам впиться в кожу при шевелении. Голова побаливала от внезапно накатившего сна, а перед глазами всё плыло, не давая чётко сфокусироваться. — Где… я? — хриплый голос участницы Академии Амбрелла раздался в зале, где стены и пол были сделаны из тёмного мрамора. — Наш компонент проснулся, — чей-то радостный голос раздаётся рядом, а девушка вскоре может различить мужской силуэт в плаще из кожи. — Один из сотрудников приложил ей по голове «на всякий случай», — сообщает знакомый голос, и Восьмая может узнать в нём Криса. — С ним я разберусь позже, — ядовитая мелодия вместо человеческих эмоций заставляла кровь леденеть. — Доброе утро, Асхейд. Мужчина склоняется над Искрой и пальцами убирает с её глаз упавшие прядки волос. Он был в возрасте, но тем не менее его сила духа чувствовалась нутром. И опасно для жизни перечить такому человеку. — Меня зовут Инструктор, — землянистый голос раздаётся ещё ближе, опаляя девичье лицо. — Я брат Кураторши.