Дожить до рассвета

      — Хей, Дрим?       Светловолосый парень, до этого что-то вдумчиво писавший в тетрадке, скрестив ноги на кровати в позе лотоса, отзывается на своё имя и поднимает взгляд:       — Что, Джордж..?       — Как ты.. Понял, что мне приснился кошмар..       Небо сегодня облачное. Рассеянный свет, проникая в комнату через оконную щель, заставляет предметы ронять вокруг себя длинные тени.       Джордж сидит на своей кровати, поджав под себя ноги и сжимая в пальцах уголок одеяла. Он абсолютно не помнит, как и когда заснул сегодня. Словно этот эпизод самым наглым образом вырезали из его головы. Единственным, что сохранила его память, было мягкое тепло совсем-совсем рядом и чей-то тихий-тихий, размеренный и приятный голос.       А потому он всё ещё долго, выжидающе смотрит на блондина. И если бы где-нибудь в комнате было зеркало, то, бросив на него взгляд, Джордж ужаснулся бы от того, как выглядит сейчас: воспалённые донельзя глаза, гнездо на голове таких масштабов, что с ним не справится ни один цирюльник. Стоит ли говорить о мешках под глазами – кажется, при желании в них можно даже начать складывать небольшие вещи.       Дрим молчит. С тихим вздохом убирает карандаш за ухо, ведёт рассеянно плечами. Маска на его лице привычно, безэмоционально улыбается.       — Просто ты.. кричал, Джордж.. – Дрим перелистывает страничку назад, старательно делая вид, что просматривает что-то, написанное ранее. — Честно говоря, я испугался..       — Вот черт.. Что я привлеку сюда внимание..?       — Нет.. – Дрим едва слышно выдыхает. — Просто... испугался.       Но Джордж помнит отрывки. Помнит, как в кромешной темноте хватался за чужую футболку, как за спасательный круг. Как чужие руки почти до хруста в позвонках крепко прижимали его ближе к согревающему теплу. Как нескончаемый поток слез и не думал прекращаться. Ведь внезапная истерика действительно накрыла его с головой, как цунами – его нервы просто сдали в один момент. Он просто.. Не смог с этим справиться. Он правда хотел. Но это было выше его сил.       Но самое главное, о чем он думает сейчас – подушечки его пальцев все ещё хранят тепло чужой кожи. И даже несмотря на то, что Джордж не видел тогда ровным счётом ничего, осознание факта, что Дрим позволил прикоснуться, позволил подобраться к себе настолько близко, заставляло что-то внутри брюнета робко трепетать.       Джордж ловит себя на мысли, что слишком уж долго рассматривает внутреннюю поверхность ладони. А потому сжимает ее в кулак, поднимает взгляд и озвучивает внезапную мысль, вновь прерывает тем самым повисшую тишину:       — Давай уедем в Нью-Йорк.       Повисает неловкая пауза. Держится ещё парочку секунд, а после..       Ее разрывает приглушённый смешок, который Дриму, как бы он ни старался, не удается подавить; однако он мигом спешит оправдаться:       — Джоо-орджи, это звучит замечательно, но..       — Ой, брось, ну ведь.. Погоди-ка, как ты меня назвал..?       — ..Ты знаешь, сколько километров отсюда до Нью-Йорка?       Джордж сглатывает. Потирает пальцами виски, но не сдается:       — Больше тысячи, но..       — Больше полутора тысяч, Джордж.       — Дрим, послушай..       — Джордж.. – Дрим окончательно откладывает тетрадь в сторону, садится прямо, свешивая ноги с постели и упираясь основаниями ладоней в коленки. — Мы ведь не знаем об обстановке в других штатах. Мы понятия не имеем, что может встретиться нам на пути, и вообще, Джордж.. У меня осталось меньше половины кейса патронов. А это даже не полный магазин.       — Я знаю, но ведь..       — Джордж. Это исключено.       Дрим говорит настолько напористо, настолько.. Уверенно. Но при этом мягко и вдумчиво, так, как будто беседует с ребенком. И Джордж на пару мгновений даже ощущает: как тот берет мотылька его надежды под крыльями и, особо даже не раздумывая, подносит к пламени свечи, решая навсегда лишить того возможности летать.       Однако Джордж с Дримом уже достаточно долго пробыли вместе — Джордж знает, что пусть он и не видит лица светловолосого, не видит его мимики, его эмоций, но в его распоряжении не только вымолвленные парнем слова. И сейчас он безошибочно подмечает такую маленькую деталь, как пальцы светловолосого, которые уже тянутся к низу зелёной толстовки, чтобы нервозно уцепиться за ткань. И это придает Джорджу решимости, подсказывает; Он набирает воздуха, старается сделать так, чтобы даже идиотская маска не помешала Дриму ощутить на себе настойчивый взгляд. На удивление ровно он произносит:       — Но я ведь вижу, что ты знаешь, что это не невозможно.       И Джордж, кажется, впервые за все время попадает настолько метко: пробивает, как оказалось, хрупкую, но бережно выстроенную вокруг парня в маске скорлупу, добираясь до чего-то глубже.       Дрим молчит непривычно долго. Даже когда вскипающий чайник в углу комнаты сигналит протяжным, клокочущим свистом, Джордж не открывает взгляда от "лица" светловолосого, который слегка опускает голову, словно что-то обдумывая. А потом Дрим говорит так тихо, что Джорджу приходится изо всех сил напрячь слух:       — Я думал об этом. Правда. Только.. Всему свое время, хорошо..? – тонкие, длинные пальцы комкают резинку внизу толстовки так сильно, что Джордж и действительно видит их напряжение. — Знаешь, я думаю, что нам пока что это просто не под силу, но может быть когда-нибудь в будущем.. Взять снаряжение.. Но позднее. Да и вообще..       Джордж чувствует, что тот не закончил. Однако Дрим, по всей видимости, не собирается говорить что-то ещё. А потому брюнет лишь понимающе кивает. Возможно, что Дрим действительно прав. Им пока рано думать о чем-то настолько масштабном. Если их вылазки обычно обходятся без происшествий, это не значит, что за пределами города обстановка не будет напряженнее.       Но ведь надежда есть..? Не главное ли это?       А потому Джордж поднимается с постели. Он сокращает расстояние между ними, присаживается совсем рядом и внезапно, – но очень-очень робко, повинуясь какому-то внутреннему порыву, – кладет ладонь на коленную чашечку светловолосого. Возможно, повинуясь странному желанию снова ощутить теплоту его кожи.       Брюнет чувствует, как тот слегка вздрагивает, но отстраниться не пытается. А потом Джордж проглатывает подступивший к горлу непрошенный комок и говорит тихо-тихо, как будто боится, что их услышит кто-нибудь ещё:       — Дрим.. Спасибо.       Джордж так близко, что, кажется, даже может слышать чужое, совсем немного затрудненное из-за маски дыхание. Дрим уже было разлепляет губы, чтобы спросить, однако Джордж и тут опережает его:       — За всё.. Правда, и особенно за то, что был рядом.. ночью. – он вздыхает, словно виновато отводит взгляд, злясь на предательски дрогнувший в конце голос, но заставляет себя продолжить: — Это было мне правда, очень нужно.       А потом он плавно поднимается, порываясь было к ванной. Дрим не сводит с него взгляда все это время, он не видит этого, но чувствует кожей, и это по-прежнему до безумия странно. И Джордж пытается сбежать от него скорее инстинктивно, скрыться.       Однако его запястье перехватывают, останавливают, и он не успевает сделать и половины шага прочь.       Из под белого, царапанного пластика маски раздается:       — Знаешь.. Я думаю, что мы можем попробовать кое-что уже сейчас..       И Джордж искренне улыбается.

***

      Выбираться сегодня на улицу было исключено: тучи сгущались, небо постепенно укрывалось свинцовым одеялом. Поднимающийся ветер слегка колыхал проволочный моток с обратной стороны пыльного стекла, который теперь надоедливо бился о его поверхность. Все предвещало непогоду. И не столько героев пугала сама пасмурность и возможные осадки, сколько, вероятно, возросшая активность упырей: теперь те, кому до этого мешал ориентироваться в пространстве слепящий солнечный луч могли гулять абсолютно спокойно.       Намазывая на бутерброд клубничное варенье (редкостную роскошь, знаете ли!), запоздало завтракая в третьем часу дня, Джордж внимательно слушает предложение Дрима.       — "Уоллмарт". Заброшенный супермаркет в центре города. Я долгое время приглядывался к нему, ещё когда был один, но там оказалось.. Правда опасно. – Джордж хмурится, и Дрим продолжает: — Ориентироваться в закрытом пространстве необычаянно трудно. Вернее.. ты никогда не знаешь, что ждёт тебя за углом. Если в небольшом бутике ты действуешь по плану схватил-убежал, то в клетке из бетонных стен бежать особо некуда. А ещё, мне кажется, это место почему-то особенно привлекает живность..       От того, как Дрим окрестил восставших из мертвых людей брюнет уже откровенно морщится, однако светловолосый не замечает этого; он слишком погружен в раздумья, крутит в руках квадратик пшеничного печенья. Джордж, наконец, не выдерживает:       — Дрим, просто съешь его уже наконец.       — Я не могу.       — Охх-х, Дрим.. – Джордж закатывает глаза, но не раздражённо. Скорее – просто совсем немножко разочарованно. — Мы столько времени уже вместе..       — Джордж, ты же знаешь..       — А я могу и вареньем поделиться, хочешь..?       С несколько секунд висит молчание. Но Джордж уже знает, что победил, а потому улыбается, когда Дрим, стеная, произносит:       — Ох ладно, поганец, ну давай сюда..       Джордж сам бережно намазывает на крекер варенье и протягивает светловолосому, и тот перенимает его у него.       Слегка медлит, но после, наконец, задирает маску. Правда, совсем-совсем немного, поднимает лишь в той мере, чтобы иметь возможность откусить от печенья маленький кусочек.       Садясь обратно за стол, Джордж правда старается заставить себя не пялиться так откровенно.       Ведь он знает: пусть Дрим и не показывает, но он нехило нервничает сейчас.       — Так.. Что именно тебе нужно в "Уоллмарте"..? – Джордж заставляет себя оторвать взгляд от полоски напряжённых губ, от маленького, аккуратного шрама на подбородке. Он и сам насупился, сам волнуется, стараясь не нарушить момент, сделать вид, что не происходит ничего необычного. Но ведь и правда не происходит, да..?       — Звучит бредово, но.. Генератор. Аварийный генератор.       Джордж вскидывает бровь.       — Но у нас ведь есть один..       — Тот в углу? Джордж, это даже и не генератор толком. Я сварганил это чудо природы из аккумулятора мопеда и пары портативных движков.       — Дрим, как будто мне это что-то даёт.       — Джорджи, это означает, что он просто не предусмотрен для накопления энергии. Для ее долговечного хранения – точно. А мы не можем полагаться на солнечные батареи всегда, чтобы подзаряжать его. Как видишь, погода не всегда на нашей стороне, и.. Ты чего..?       Дрим смотрит на Джорджа, который замирает с поднесенной к губам кружкой дымящегося чая. Тот улыбается, странновато, а на его щеках смешно выделяются ямочки. Недоумевая, Дрим склоняет голову на бок в вопросительном жесте:       — Я сказал что-то не то?       — Дрим.. – хохоток Джорджа раздается все ещё в кружку, и только сейчас масочник замечает, что его уши и щеки слегка порозовели. — Как ты меня назвал..?       — Джордж?       — Нет, это этого..       — Аа, ты имеешь ввиду.. – Дрим прыскает от смеху, запускает пятерню в светлые волосы, неловко взъерошивая. — Ты имеешь ввиду "Джорджи"?       Джордж, наконец, так и не отхлебнув, отставляет кружку на стол. Задорно поднимает на светловолосого взгляд, растягивая рот в широкой, неловкой улыбке:       — Как тебе пришло это в голову вообще..?       — А что в этом такого? Я же просто немного.. Смягчил твое имя. – Дрим откусывает кусочек печенья с вареньем. Капля сладкого сиропа замирает в уголке его губ, и он собирает ее подушечкой указательного пальца, непринуждённо кладя в рот.       — Нет, все хорошо, просто.. – Джордж вновь ловит себя на том, как пристально следит за движениями парня. — Это очень.. непривычно.. Не знаю, никто не называл меня так раньше..       — Ну, если "Джорджи" тебя не устраивает.. – улыбается Дрим. — То как на счёт.. Гоги?       Джордж прыскает от смеха, чуть заваливается назад и нечаянно задевает коленом шаткий стол, и тот подпрыгивает; кружка чая опрокидывается набок, и над нелепостью ситуации заливисто и как-то по-детски смеются уже оба.       Позже, когда они примутся за уборку учиненного ими мини-погрома, Джордж мельком, несмотря на ощутимо приподнятое настроение, но с лёгкой досадой будет смотреть на поверхность белого пластика на лице парня.       Ведь этот глупый, зелёный смайлик не заменит даже трети той светлой, лучистой улыбки, что он увидел сегодня.

***

      Было решено выдвигаться завтра же – неизвестно, когда отступит непогода. Возможно, это случится уже к вечеру нового дня, но если пасмурность продержится значительно дольше, то они лишатся самого дорогого и необходимого для них сейчас ресурса – электричества.       Главной целью их похода был генератор. Аварийными генераторами были снабжены, к примеру, все холодильники в супермаркете. И если от холодильников толку уже никакого нет, то сами генераторы можно смело изъять и заставить работать по новой. Главное найти несгоревший и неповрежденный.       Джордж настоял на том, чтобы всерьез задуматься о пускай и заоблачном для них сейчас, но, раз Дрим дал ему повод так полагать, то все таки вполне осуществимом походе в Нью Йорк. Светловолосый сердился и всеми силами старался отговорить брюнета, но их мини-перепалка завершилась договоренностью, что Джордж, раз уж ему так непременно хочется сделать всё и сразу, будет волочить складную палатку сам. На себе.       Помимо всего им нужны были и бытовые предметы: салфетки, туалетные принадлежности, зубная паста. Чай, запасы которого с появлением в убежище Джорджа стали уменьшаться с пугающей быстротой. А ещё Джордж снова скулил, что очень уж хочет лимонных леденцов, да так настойчиво, что Дриму пришлось вписать этот пункт в общий список сразу после генератора.       Джордж пребывал в энтузиазме. Он уже немало бывал "на свободе" и чувствовал себя там практически уверенно – ни разу до сих пор они не попадали ни в одну щекотливую ситуацию. Это было удивительно, но, пожалуй, их город пусть и был расположен подозрительно близко к месту произошедшей аварии, но с огромной натяжкой мог назваться хотя бы оранжевой зоной. И это Дрима тоже нервировало. Потому что он пробыл в этом месте слишком долго, и знает слишком хорошо, насколько злую шутку могут сыграть подобное легкомыслие и излишняя уверенность в себе. Джордж, правда, убеждает его, что все в порядке и он здраво оценивает ситуацию, имеет ясное представление о своих силах. Дрима успокаивает лишь то, что у него есть имуннитет.       Накануне вечером Дрим не спит; Он теребит поясную сумку, проходит подушечками пальцев по грубой ткани дополнительного, вшитого кармана, ощущая под пальцами твердость. Дышит спокойно, но постоянно поднимает взгляд к окну. Крупные, дождевые капли барабанят по поверхности стекла, смывая с него въевшуюся грязь, чеканя неровный ритм.       Джордж.       Он возвращается из ванной, смешно расстрепанный, но довольный собой (кажется, ему удалось, наконец, расчесаться как надо), и Дрим подзывает того к себе. Джордж не возражает: молча, слегка недоуменно смотрит, как тот спускается на пол и встаёт на коленки. Руки светловолосого исчезают под койкой. Шарят по полу и, наконец, нащупав что-то, вынимают на приглушённый свет фонаря обувную коробку.       Джордж с любопытством смотрит, как чужие руки обхватывают крышку. Дрим вздыхает, словно в последний раз обдумывая, принимая окончательное решение, но, наконец, поднимает ее, и..       Это совсем не то, чего ожидал Джордж.       На дне коробке покоится черный, утертый "Вальтер". А под самим пневматическим пистолетом - кожаная поясная кобура.       Джордж не понимает, что это и к чему. Он чувствует уколовший под ребрами лёгкий страх, потому что видеть ещё одно оружие до крайности непривычно, но Дрим вскоре разъясняет:       — Я не знаю, как все пройдет завтра.. У тебя есть естественная защита, я помню, но мне кажется.. Это тебе совсем не помешает.       Дрим вынимает оружие, встаёт и небрежно пихает коробку под койку ногой, а ее бывшее содержимое – вкладывает в неуверенно подставленные ладони брюнета. Двадцать сантиметров железа ощущаются неожиданно тяжело, Джордж чувствует себя растерянно, держа такой внезапный подарок в руках, и просто не зная, что и сказать, а потому выдавливает из себя наиболее честное:       — Д-дрим, но.. Я же даже не умею им пользоваться.       — Здесь все просто. Смотри.       Светловолосый отнимает у него ненадолго кобуру, бросает на постель. Джордж держит оружие крайне неловко, его одеревенелые пальцы не знают, как и с какой стороны обхватить металл. Но Дрим терпелив, и он приходит на выручку: подступается к парню со спины, заводя руки вперёд брюнета, нежно накрывая его ладони своими.       Джордж чувствует, как внутри него все замирает и скручивается неожиданно тугим комком, съеживается и подрагивает где-то под грудной клеткой. Это слишком близко. Только сейчас он замечает, что светловолосый несколько выше, и даже несмотря на натянутую маску, Джордж все равно чувствует тепло дыхания Дрима у своего затылка. Его пальцы укрыты чужими, тёплыми, и он запоздало понимает: вообще-то, ему нужно внимательно следить за процессом.       И он сосредотачивается. Поджимает губу, пока Дрим кладет его ладони в нужное положение: правая рука обхватывает и почти целиком накрывает рукоятку. Другая кисть – ложится с противоположной стороны, амортизируя и придерживая.       — Середина фаланги указательного правой руки на курке.. Но с этим внимательнее, иначе выстрел получится смазанным.       — А сколько патронов..?       — Всего пять, поэтому я и решил приберечь его.. Джордж, палец на курок.       — Я знаю, знаю..       — Не совсем так..       —Дрим, сейчас.       — Ты просто переставил ладони, стоило мне убрать руки, дай, я..       — Дрим, я могу са-       БА-БАХ!       В ушах Джорджа звенит, оглушенный, он роняет взрыкнувший в его руках "Вальтер", и тот неловко бьётся от пол, а сам Джордж чуть было не заваливается назад – благо, масочник вовремя хватает его подмышками, не давая оступиться.       — Уже четыре.. – раздается нервный смешок снова за ухом.       Джордж смаргивает, раз, два, расфокусированно смотрит вокруг и роняет взгляд на отлетевший на пол, выпущенный им ствол. А после в шоке, объятый адреналином поворачивается и накидывается на светловолосого:       — ДРИ.. ДРИИ-ИМ, ТЫ В СВОЕМ УМЕ!? – горланит он, а его распахнутые глаза раскрыты настолько широко, что сейчас, кажется, напоминают блюдца.       — Я же не знал, что ты будешь жать.. – оправдывается тот, поднимая примирительно руки ладони к Джорджу, слегка досадливо посмеиваясь. — Но теперь наш шанс выжить стал на одну пулю меньше..       — Дрим, ты с ума сошел, кто заряжает пистолет и не предупреждает!       — Откуда я знал, что ты решишь устроить домашний Вьетнам! А ещё и меня обвиняет, я же предлагал показать!       — Я бы и сам справился.. – хнычет Джордж, ощущая, как сердце все ещё громко и гулко отбивает ритм. Он садится на корточки, пролезает под низкий стол в поисках завалившегося куда-то пневматического оружия.       — Конечно, вот уже справился.. – хмыкает Дрим, приземляясь задом на собственную койку за спиной. — Посмотри, что ты наделал, теперь тот лохматый кошмарик на нашей картине из пазлов остался без глаза. Наде-еюсь, что это не дурное предзнаменовее-ение..       Джордж с тихим вскриком "что?!" старается выскочить из-под стола, но ударяется затылком, и Дрим разражается звонким, заливистым хохотом – и от расстройства от впустую потраченной пули скоре не остаётся и следа.       Однако позже, когда Джордж оценивает ущерб, разглядывая пострадавшую картину на стене, а Дрим подает ему клейкую ленту, чтобы они вместе приклеили несчастному напечатанному на картоне котенку пиратскую повязку на глаз, светловолосый парень бросает украдкой взгляд на окно.       Из кромешной тьмы по-прежнему вырываются холодные капли, опадая на стеклянную поверхность.       И Дрим пытается уверить себя, что никакого дурного предчувствия перед завтрашним днём у него нет.       "Всего лишь волнение," – думает он на закате очередного дня.