Часть 15
21 февраля 2022 г. в 17:21
Глава 15
«Стальная воля», монументальный флагман примарха Второго легиона являлся произведением искусства и зримым смыслом власти. Власти практически Божественной. Власти тех, кто был рожден для нее и с гордостью истинного величия нес ее свет всей галактике.
Внутри линкора, особенно в просторной приемной, щедро обставленной статуями героев, увешанной штандартами, трофеями и прочими напоминаниями о былых победах, чувство сопричастности к величию лишь усиливалось. Здесь, на мраморном полу, способном вместить несколько сотен гостей, находился постоянный пост из пяти Астартес. Личные телохранители примарха носили имя Идущих на Смерть. Могучие воины стояли неподвижно, не шелохнувшись, лица их скрывались за шлемами. Сэру Роланду было непросто поднять голову и посмотреть в безжизненно-холодные линзы их окуляров.
Внушительные двери чертога примарха поднимались вверх на многие метры. В основу их пошли дуб и лавр, два почитаемых легионом древа, растущие на благословенной Терре. Своей несокрушимостью они напоминали скалы Скорбной Гавани, родного мира Роланда, являющегося старшим сыном и наследником герцога Михаила из древнего рыцарского дома Гиперион.
Высокий, стройный, гладко выбритый, зачесывающий волосы в длинный хвост, Роланд получил прекрасное образование. Уже с юных лет он понимал, что ему невероятно повезло родиться в рыцарском Доме. Не в Улье, не на пограничном аванпосте, фермерской планете или в мире-кузне, где жизнь тяжела и коротка. Нет, он знал, что такое роскошь и богатство. Знал, что такое власть. Но вместе с тем, такие слова, как смелость, честь и преданность значили для него невероятно много. Вокруг этих фундаментальных понятий он собирался выстроить свою жизнь. И собирался вручить ее тому, кто олицетворял все эти качества, концентрируя их и изливая на окружающих.
Вокруг рыцаря расположилось свыше сотни Астартес, Механикумов и простых смертных. Слышались негромкие разговоры, перешептывание и осторожное покашливание. Роланду недавно исполнилось двадцать шесть лет, и он никогда прежде не был допущен в столь высокое общество. Здесь он находился с отцом, герцогом Михаилом и его младшим братом сэром Даниилом. И если отец и дядя уже видели примарха и даже общались с ним, то для него встреча была первой. Он впервые попал на «Стальную волю». И впервые готовился предстать пред ликами не одного, а целых четырех примархов. И потому сердце Роланда стучало в каком-то невероятном ритме, на лбу выступила испарина. Ему хотелось что-то сделать: пройтись, присесть, сжать кулаки или сказать что-то. Различные дыхательные гимнастики и медитативные приемы, которым его обучали чуть ли не с пеленок, в данный момент практически не помогали. И лишь форма в цветах его Дома — фуражка с высокой тульей, которую он держал на сгибе локтя, начищенные кожаные сапоги, брюки с лампасами и мундир с жестким воротником странным образом внушала силу и уверенность, что все будет хорошо.
Скрывая волнение, мужчина несколько раз глубоко вздохнул и постарался вернуть на лицо обычное бесстрастное выражение. Хотя, он сомневался, что это ему удалось.
— Спокойно, Роланд. Примархи, конечно, вершина эволюции человеческой расы, но в них нет ничего страшного, — мускулистый и подтянутый дядя, с широким шрамом на лице, дотронулся до его плеча. Сэр Даниил носил почетный титул Ведущего в битву и являлся для старшего брата надежной правой рукой.
Роланд лишь благодарно кивнул и скосил глаза на отца. Герцог Михаил стоял неподвижно, сжав челюсти и напоминая статуи героев, окружающие их со всех сторон. Он был коротко пострижен, на висках и в бороде уже пробивалась седина, но глаза излучали силу, а плотная складка тонких губ и широкие брови свидетельствовали о полном самообладании. По крайней мере, внешнем. Глядя на отца, Роланд устыдился. Глубоко вздохнув, рыцарь сконцентрировался и постарался скрыть волнение, свидетельствующее о слабости.
Перед покоями примарха собрались Астартес четырех легионов. Кроме Солнечных Братьев на «Стальной воле» находились таинственные и непонятные воины-колдуны Тысячи Сынов, покрытые славой и пугающими легендами Кровавые Ангелы и свирепые, тяготеющие к рукопашным схваткам Гладиаторы. От обилия цветов, геральдических символов и знаков различия рябило в глазах.
Астартес казались невозмутимыми, но молодой рыцарь был готов поспорить, что не все они так уж спокойны. Механикумы, у многих из которых и вовсе не осталось живых лиц, собрались в одну группу, шевеля механодендритами, обмениваясь технолингвой и бинарным кодом. На их одеждах внимание привлекал знак святой шестерни.
Роланд вновь огляделся и понял, что не он один чувствует себя не в своей тарелке. Здесь были и простые смертные — семеро принцепсов, чьи лица и тела несли следы аугментики. Они были облачены в строгие мундиры со знаками отличия, свидетельствующие об их высоком статусе. Свыше трех десятков капитанов кораблей и адмиралов, пользующихся вполне заслуженным доверием примархов, так же волновались. Они и их прославленные суда сражались в победоносных сражениях, что вел Империум Человечества, и успели посетить дальние уголки Галактики. Но и им нечасто доводилось предстать перед четырьмя Сынами Императора.
В столь славной компании рыцарский Дом Гипериона не мог позволить упустить свой шанс. Им оказали великую честь, пригласив на военный совет. И от того, как они покажут себя здесь и позже, в бою, зависело очень многое, если не все.
Тридцать лет назад примарх Балар Солар, прозванный Фебом, заложил основы своего царства, названного Элизиумом. В его владениях находилось множество планет, и на одну из них, Катарсис, он пригласил герцога Михаила и Дом Гиперион.
Это было приглашение, от которого никто в здравом уме никогда не откажется. Здесь доверие смешалось с удивительным шансом для всего рыцарского дома — на них обратил внимание один из Небожителей. Есть ли судьба выше?
Тем более, отец Роланда считал, что они обязаны примарху Второго легиона и его Солнечным Братьям. Их прежний дом, планета Скорбная Гавань, подверглась нападению Ваагхх орков. Кровопролитная война продолжалась больше года, и силы Гиперионов начали иссякать, когда на орбите появился флот Второго легиона. Их неодолимый напор, основанной на продуманной до мельчайших деталей стратегии, сразу же перевесил чаши весов. Орки пали. И там, на залитых кровью скалах, где происходил последний бой, Михаил, герцог Скорбной Гавани, преклонил колено и принес клятву верности Империуму Человечества. Клятву принял примарх Балар Солар. Тысячи Астартес и выжившие Рыцари стали свидетелями слов, изменивших судьбу Дома Гиперион.
— Вы можете войти! — двери бесшумно разошлись в стороны, вперед выступил Глашатай Второго легиона Друз Инок. В защищенных сталью руках он держал жезл, символ власти.
Первым в открытые двери шагнул кузнец-магистр Гек-Три-Пи-Восемь, представляющий высшее духовенство Марса. Он казался худым и истощенным призраком, кутался в красно-ржавый плащ с капюшоном и был оснащен впечатляющим набором инструментов, приборов и аугментики. Руки его так же были механическими, а в одной из них он сжимал внушительный Жезл Управления. Сразу за ним потянулись командиры Великих Когорт и Рот всех четырех легионов, капитаны более низкого статуса и техножрецы.
Отец и дядя двинулись вперед, пройдя под высоким каменным сводом и поддерживающими его колоннами. Роланд слегка замешкался — среди гигантов в боевых доспехах рыцари Дома Гиперион казались детьми, которых могут запросто затоптать.
— Прошу, сэр, — на его плечо опустилась тяжелая длань центуриона Калханта. Он был один из тех немногих Солнечных Братьев, с кем Роланд успел неплохо познакомиться.
— Благодарю тебя, капитан Калхант, — Роланд попытался скрыть неуверенность. Он знал много Астартес, но не был допущен к высшим офицерам. Калхант командовал Лебедями, манипулой в составе Великой Седьмой Когорты, и такое знакомство являлось для рыцаря потолком. На данный момент, как он твердо верил.
Астартес шагали неторопливо, но от их поступи сердце Роланда подскакивало к горлу. За широким проходом стены разошлись в стороны, открывая взору просторную залу. Воздух здесь был свежим, а свет проникал сквозь узкие и высокие бронированные окна. Их покрывала искусная мозаика. В центральном проеме разноцветные кусочки хрусталя и стекла образовывали картину — Император спускается на Асербус и впервые встречает своего Сына Балара Солара. Справа мозаика показывала группу примархов. Они стояли и смеялись, положив руки друг другу на плечи — Хорус Луперкаль, Леман Русс, Феррус Манус и Балар Солар. Слева сюжет обыгрывал встречу Феба с воинами Второго легиона. А за окнами виднелись звезды. Многочисленные светильники, выполненные в готическом стиле, давали приятный мягкий свет. Само убранство залы, с картинами, статуями и знаменами, напоминало музей. В тоже время, расстановку и меблировку продумали до мелочей.
Астартес и Механикум подались в стороны. На секунду отец и дядя, сам Роланд и центурион Калхант остались ровно посередине.
Рыцарь моргнул и понял, что перед глазами все плывет. Ноги стали ватными и с трудом держали тело. Он провел языком по пересохшим губам. Если бы не локоть Астартес, о который он оперся плечом, дворянин бы не устоял. Он и сам не понял, как так вышло, но взоры примархов на миг остановились на наследнике дома Гиперион.
— Дом Гиперион готов служить тебе, лорд Балар! — громко и четко произнес отец. В его голосе слышалось уважение к примарху и рыцарская гордость. Он не планировал говорить и как-то напоминать о себе, но когда на него обратили внимание, не смешался.
Пол покачнулся и едва не превратился в вибрирующую волну. Роланд забыл, как дышать. Во главе широкого и длинного стола восседал хозяин — овеянный славными свершениями Балар. Его чуть ироничный взгляд — что он именно такой, Роланд понял значительно позже, когда в бесчисленный раз прокручивал воспоминания в голове и записывал их в Хронику — скользнул по человеку, замечая каждую деталь. Роланд видел легенду, которую превозносила Галактика. Взгляд примарха заставил почувствовать себя подопытным образцом. Его буквально разложили до атомов и изучили самым пристальным образом. Но вместе с тем во взгляде великого лорда чувствовалась дружеская сила. Как Наследник Дома рано или поздно Роланд был бы представлен примарху. Что ж, даже хорошо, что его впервые заметили именно в такой день. Четыре примарха, собравшиеся в одном месте, представляли собой редчайший прецедент, а их совокупное воздействие буквально выбивало дух.
— Благодарю тебя за слова верности, герцог Михаил. Они нашли отклик в моих сердцах. Проходи же и займи полагающееся тебе место, — разрешил Феб. Глубокий и мощный голос как нельзя лучше соответствовал благородной внешности хозяина.
Сейчас на них смотрели сотни глаз. Роланд же поначалу видел только Феба. Рыцарю захотелось опуститься на колено и попросить отправить его в бой. Не важно, куда именно, он был готов погибнуть во славу Человечества, Императора и гиганта с Оком Мудрости во лбу. Прикажи тот, и Роланд так бы и сделал, шагнув в огонь и приняв смерть с истинным восторгом.
По левую руку Феба расположился Сангвиний, Пречистый Ангел. От его красоты и сияния, белоснежных крыльев и нездешней доброты, сквозящей в каждой черточке лица, на глаза человека навернулись невольные слезы.
Магнус Красный, владыка Тысячи Сынов, сидел справа от хозяина, положив мощные руки на столешницу. На одноглазого гиганта было страшно смотреть. Роланд не являлся псайкером, но даже он чувствовал, какая необъятная мощь таится под красной кожей владыки Просперо. Перед ним был океан, до времени скрытая мощь звезды, способная испепелить на месте случайным прикосновением.
Роланд осмелился скосить глаза. У витражного окна возвышался Ангрон Непобедимый, облаченный в терминаторский доспех и массивный пояс. Он молчал, сложив руки на груди. Его высокая широкоплечая фигура казалась воплощением великой силы. Силы именно физической, подобной литосферной плите, которая в своем движении готова смести любое препятствие. Весь облик Ангела Красных Песков рождал невольные ассоциации с уменьшенной моделью Стирикса, Имперского Рыцаря. Из присутствующих примархов лорд Ангрон более прочих напоминал истинного, без таинственных атрибутов, воина — сурового, немногословного, смертоносного. А татуировки на выбритом черепе делали его похожим на древнего варвара.
На почетных местах рядом с примархами с немалым достоинством расположились четверо. Те, кто получил власть управлять легионами — легат Олоферн Ухгарт, первый капитан Ралдорон, главный библиарий Айзек Ариман и Первый Гладиатор Ономай, уже немолодой, седой и самый низкорослый из Астартес, воин.
— Присаживайтесь и все остальные, пора начинать. Мой брат объяснит, что нам предстоит, — владыка Второго легиона обратился к лорду Сангвинию.
— Сын! — герцог Михаил бросил на Роланда один единственный взгляд. Центурион Калхант отошел к своим, а три рыцаря проследовали к отведенным специально для них стульям. Устроившись, рыцарь перевел дух и немного пришел в себя.
За внушительным столом места всем не хватило. Многие остались стоять, окружив примархов широким кольцом. Только сейчас Роланд до конца осознал, какую мощь представляют собой собравшиеся здесь лидеры. Кто посмеет бросить им вызов и осмелится остановить?
Над главным столом и вдоль стен парило с десяток сервочерепов. Значит, примархи ведут протокол собрания. Роланд неожиданно подумал о том, что для его Дома было бы неплохо попросить у Глашатая запись, и тут же похолодел — подобное могут расценить как дерзость. Или нет?
— Наша цель — Монолит Имга, — слово взял лорд Сангвиний. Голос оказался прекрасный, проникновенный и мудрый, как и его хозяин. Роланд ощутил очередной всплеск воодушевления. — Для тех, кто еще не знает всех деталей, кратко сообщу, что он представляет собой древний артефакт невероятно могущественной и легендарной расы некронов. Они жили миллионы лет назад, смогли достичь удивительных вершин, а затем переродились, заменив живые тела на металлические. Вероятно, сейчас они спят. Мы пока не знаем, что нас ждет внутри, но подозреваем, что легкой прогулки не видать.
Феб кивнул одному из воинов. Находившийся у необъятного гололитического стола Солнечный Брат нажал несколько кнопок, проецируя неведомый объект. Роланд подался вперед.
Подсвеченное зеленым цветом, над столом возникло изображение геометрической фигуры, напоминающее две ступенчатые пирамиды, соединенные общим основанием. Под ней находилась шкала масштаба. Роланд глазам не поверил, когда рассмотрел размеры циклопического сооружения — длина его по основной оси перевалила за четыреста километров.
— Сила наша такова, что нет смысла терять время, — продолжил Сангвиний, в то время, как над гололитическим столом появлялись все новые и новые изображения. — Флот Солнечных Братьев и Гладиаторов возьмет на себя верхнюю пирамиду Монолита. Тысяча Сынов и Кровавые Ангелы высадятся на нижней части. Все произойдет синхронно, в один момент. Под прикрытием линкоров и прочих судов мы вскроем Монолит с двух сторон и проникнем в его недра. Скорее всего, наше присутствие не останется незамеченным. Некроны начнут просыпаться.
— Готовьтесь к бою, точите топоры, — прогрохотал Ангрон. — У десантных отрядов мало шансов выжить. Кто готов пойти со мной в первой волне? — он обвел воинов пристальным взглядом.
Примарх мог бы и не спрашивать. Гладиаторы с грохотом ударяли кулаками в грудь, выражая абсолютную поддержку. По рядам остальных Астартес прошла волна — они так же показывали готовность пойти и умереть, если потребуется. И лишь верность своим примархам удержала капитанов других легионов от более открытого проявления чувств.
Скупыми емкими терминами Сангвиний обрисовал диспозицию, расположение рот и отрядов, порядок вступления в бой, страховку друг друга, амуницию, оружие и задачи. Он говорил небрежно, словно по учебнику и с такой уверенностью в окончательной победе, что ей невольно прониклись все присутствующие.
— А титаны, владыка? — осмелился спросить один из принцепсов, когда Сангвиний закончил.
— Они до срока останутся на судах в пределах досягаемости, — негромко ответил Магнус Алый, поворачиваясь к человеку. Око его пылало, источая легкую огненную дымку. Мало кто мог выдержать прямой взгляд гиганта.
— Квесторис Империалис поддержат нас во второй волне, — Феб обратился к герцогу Михаилу. — Ваши Рыцари смогут пройти по коридорам и залам Монолита. Вы нам понадобитесь.
— По слову твоему, владыка, — поклонился герцог.
— Какова роль отведена нам, лорд Балар? — лишенным всяких эмоций голосом поинтересовался кузнец-магистр Гек-Три-Пи-Восемь.
— Важнейшая! Вы должны вскрыть и расшифровать протоколы некронов, понять их язык и разобраться в их логике.
— Очень хорошо, — если бы техножрец не лишился эмоций, то сейчас он бы наверняка забегал от восторга. Духовенство Марса обожало собирать информацию и узнавать что-то новое.
Началось долгое и обстоятельное обсуждение. Роланд молчал, старательно ловя и запоминая каждое слово. Все указывало, буквально кричало, что он удостоился чести присутствовать на величайшем, можно сказать, эпохальном событии. Такая сила собралась в одном месте! И четыре примарха! Каждый из них казался существом неземного рода, за каждым, кроме самого молодого лорда Ангрона, уже тянулся длинный шлейф легенд, пророчеств, суеверий и надежд. Здесь и сейчас они ковали историю. И от того, что он стал ей сопричастен, Роланд почувствовал гордость. И за себя, и за свой Дом, которому Балар Солар выразил полное доверие.
В душе он считал себя поэтом. Стихи, которые он показывал друзьям и невесте, леди Астрид, как будто затронули их чувства. Значит, определенный талант у него имелся. И уже сейчас рыцарь принялся подбирать слова, рифмы и образы, пытаясь выразить свои ощущения. Таким образом, он писал две книги: сборник собственных стихов и Хронику Сражений. Каждый, кроме главы, дворянин любого рыцарского Дома носил титул Отпрыска. Каждый из них вел Хронику своих славных битв, сражений и легендарных свершений.
Молодой рыцарь не сразу уяснил, почему Монолит хотят захватить, а не уничтожить, если он представляет такую чудовищную угрозу. И лишь затем, сопоставив факты и отдельные реплики присутствующих, обрел понимание. Примархи не желали просто разделаться с очередной расой ксеносов, пусть и переродившейся в металле. Нет, они хотели большего — изучить их, понять, взять себе что-то из их древнего наследия. И хотя опасность представлялась невероятной, все были готовы рискнуть.
Модернизированный крейсер «Скорбящий» являлся главным судном Дома Гиперион. Уже много лет он был приписан к 25-й экспедиции лорда Солара. В его бронированных трюмах ждали нужного часа боевые Рыцари-шагатели, основная сила любого рыцарского дома. Их так же называли скакунами, в память о древней эпохе Терре, когда люди еще не вышли в космос.
Облачившись в соответствующие одежды и доспехи, прочитав требующиеся литании и подготовив свой дух Роланд с немалой торжественностью поднялся по специальной лестнице и прошел по металлическому помосту. Снизу стоял шагатель. Мужчина ступил на его надежную броню и через люк на верхней обшивке занял место на Троне Механикума, воссоединившись с духом машины.
Роланд надел специальный глухой шлем, от которого в недра машины тянулись многочисленные провода. Интерфейсы на затылке, за ушами и в шее человека тихо щелкнули, затягивая в себя инфокабели шлема. Руки в тактильных перчатках соединились с высокотехническими подлокотниками, на ногах защелкнулись специальные зажимы, а к гениталиям присоединились дополнительные шланги для отвода продуктов жизнедеятельности. Дрогнул и заработал термоядерный реактор, надежно спрятанный в самом сердце шагателя. В голове раздался грозный рокот — дух машины проснулся, готовый обрушить свой гнев на того, кто посмел его разбудить. Он взъярился, подобный грозовому шторму, желая сломить и пожрать нечестивца. Роланд зарычал в радостном упоении и принялся хлестать его кнутами своей воли.
Почти сразу гнев машины утих, она узнала тяжелую руку Роланда. Дух машины признал его и покорился. Покорился до времени, готовый, как дикий зверь, бросить вызов хозяину и вступить с ним в психоментальное противостоянии. В этом и крылась главная опасность великих машин — их дух жаждал поглотить оператора и постоянно пробовал его на прочность. И чем древнее был шагатель, тем свирепей казался его дух.
Так было и так будет. Ита фактум эст, эт сик эрит, как говорили в их доме, используя высокий готик. Но наиболее изматывающее испытание прошло в самом начале, в первый раз. Во время тяжелейшего и ужасного обряда, известного как Ритуал Становления проводимого в зале Эха, дух машины едва не сломил его волю, чуть не выжег разум и практически похоронил в глубинах своих полных ярости воспоминаний. Но Роланд прошел Ритуал и стал рыцарем. И древний шагатель класса Стирикс, носящий гордое имя Непрощающий, на Троне которого сидели многочисленные предки рыцаря, признал власть смертного.
С шипением пневматики закрылся верхний люк над его головой. Еще одна панель из пластали выдвинулась из глубин корпуса, образовав второй слой защиты. Активировалась специальная мембрана, защищающая Трон и оператора от утечки воздуха и различных бактерологических угроз. Заработали датчики давления, влажности, насыщенности кислорода.
Роланд вновь почувствовал восхитительное единение, одновременно ощущая себя живым человеком и непобедимой машиной. Он ощущал каждую ее деталь, от металлической адамантиевой «кожи», ног, рук, до линз на шлеме и оружия. Непрощающий был вооружен волкитной пушкой и цепным мечом модификации Жнец и дарил такую уверенность в собственных силах, что она зачастую вызывала экстаз оператора.
В железных жаровнях метались языки огня. Горели толстые свечи, по углам прятались тени. Сотрясая недра ангара, звучал марш. Под величественные звуки Непрощающий сделал первый шаг и направился к одному из лифтов, которые поднимали машины к боевым палубам. Внизу, под ногами, суетились сервиторы и обслуга, которая носила гордое имя Ризничих. Они сидели за экранами когитаторов, возносили литании и неторопливо размахивали кадилами, окуривая благовониями проснувшегося Рыцаря.
Рост Непрощающего достигал десяти с половиной метров. Своими пропорциями и силуэтом он напоминал сутулившегося, с горбом, человека. Ниже могучих плеч на широкой груди был укреплен стальной череп, и очи его пылали священным огнем. У каждого Рыцаря он имел свою, часто неповторимую, форму. Череп Непрощающего напоминал забрало древнего шлема с хищной носовой стрелкой. Над ним, защищенный несколькими слоями комбинированной брони и керамита, находился Роланд. Полукруглые ребристые наплечники могли выдержать немыслимую нагрузку. На руках крепилось оружие, а мощные и короткие относительно общего роста ноги заканчивались четырьмя раскрывающимися пальцами.
Над плечами Рыцаря поднималось знамя с гербом Дома. На нем был изображен прекрасный в своей простоте щит благословенной Терры, который обрамляли два орлиных крыла. На самом щите пылало Яростное Светило, сверху вниз перечеркнутое обнаженным мечом. Щит прикрывала горностаевая накидка, а на заднем фоне находились два скрещенных копья. Снизу, на пергаментном свитке был навеки запечатлён их девиз — Hyperion scorches, Гиперион опаляет.
Меж ног на цепях висел еще один, сравнительно небольшой, стяг. Броня, оружие, шлем и все прочие узлы шагателя были окрашены в алые, золотые и белые цвета Дома Гиперион и покрыты лаком. Тяжелые полосы бархатной ткани свисали с наплечников.
Непрощающий был древней и великолепной машиной. И что в том, что он уступает Титанам? Для Роланда не существовало шагателя, на который он бы согласился променять Непрощающего. Он стал верным, пусть временами и непокорным, другом. А друзей рыцарь никогда не менял.
Лифт плавно возносил его вверх. Родство с машиной проявлялось настолько сильно, что через сенсоры Роланд мог чувствовать воздух. Сейчас он казался сухим, пропитанный ароматом смазки и воска. Через сталь и адамантий он воспринимал температуру, влажность, силу ветра, опасную радиацию и множество других показателей. Рыцарю и самой машине нравилось ощущения бронированного пола лифта — надежного, прочного, дающего превосходную опору. На нем было приятно стоять.
Скакуны рыцарских домов всегда действовали небольшими группами. Они назывались звеньями, копьями или линком, если использовали высокий готик. Каждый дом предпочитал то или иное количество единиц в линке. В Гиперионе их всегда насчитывалось пять.
Возглавлял звено сэр Даниил. Поднявшись на нужную палубу, Роланд прошел и встал справа от него. Шагатель дяди носил имя Владыка и принадлежал к классу Акастус-Порфирион. Вооруженный двумя сдвоенными магна-лазпушками, ракетной установкой «Железный шторм» он превосходно проявлял себя на дальних дистанциях, а так же в качестве лидирующей машины, управляющей звеном.
Роланд видел, как за спиной заняли места Андрей на Беспощадной Пасти, Арман на Сотрясающем Горы и Пий на Бдительном Призраке. Все они являлись членами их дома и родичами по крови в той или иной степени.
— День сегодняшний приготовил нам славные испытания! — голос герцога Михаила звучал прямо в голове. Облаченный в лучшие одежды, с узким ободом короны на голове, отец стоял на резном каменном балконе. Его окружали Отпрыски, высшие Ризничие в золотых масках и слуги. Атрей, брат Роланда, уже получил и подчинил своего скакуна. Сегодня в бой он не пойдет. Двадцатилетняя сестра Елена лишь готовилась к подобному. Над их головами висело тяжелое знамя Дома. — Так не убоимся же зла и воздадим ему всей нашей доблестью! Гиперион опалит!
— Гиперион опалит! — мощным ревом откликнулись Рыцари, вздымая оружие к своду палубы. От их усиленных голосов задрожали стены. Родичи на балконе повторили клич. Рыцарей среди них насчитывалось немного. Гиперион все еще считался малым Домом, хотя многие верили, что благодаря протекции лорда Балара в будущем их ждет не только слава, но и повышение статуса. О богатстве никто не думал. Оно подразумевалось как естественное состояние каждого Дома. Сейчас Гиперион мог выставить в битву семнадцать шагателей. В нынешней операции герцог, по приказу лорда Феба, ограничился пятью.
На специальном возвышении за мраморными перилами стояла еще одна группа людей, носившей название Капеллы. Их Хор всегда провожал рыцарей в бой. Это была одна из священных и многочисленных традиций. По легенде, слова высокого готика впервые прозвучали в незапамятные времена на Терре. И с тех пор не менялись на протяжении тысяч лет.
Сквозь силовое поле Роланд видел далекие звезды. Как пояснил лорд Феб, Монолит находится на дальней окраине системы Атиллы. Гравитация звезды здесь практически не ощущалась. Вокруг на многие световые годы простирался безжизненный и безжалостный вакуум, с чудовищно низкими температурами.
Подчиняясь мысленной команде, сенсоры окуляров приблизили изображение. Пред рыцарем предстал невероятный по размерам Монолит. Он казался черным, как ночь и, судя по всему, обладал свойством поглощать свет. Вокруг заняли позиции многочисленные суда, мошки пред величественной глыбой. Даже линкоры класса «Глориана» словно умалились на фоне Монолита. Два флагмана примархов находились рядом с одной вершиной Монолита, два на противоположной стороне. Перед глазами, слева и справа от основного изображения побежали столбики тактической информации. Размеры и вес различных объектов, их отдаленность, степень угрозы и прочие параметры. При желании, Роланд мог сконцентрироваться и потребовать более подробную информацию по любому из них. Благодаря Трону все это он видел не глазами, как обычно, а внутри собственной головы.
Первая волна Астартес уже выступила. Судя по сообщениям и командам в воксе, они успели вскрыть обшивку и проникли внутрь.
Для рыцарей Дома Гиперион легат Олоферн Ухгарт выделил отдельную частоту, а еще несколько позволил прослушивать в фоновом режиме. Сэр Даниил имел возможность подключаться и к другим каналам, вплоть до тех, по которым приказы отдавали сами примархи. Но остальные были лишены такой чести. Да они бы и не посмели слушать то, что не предназначалось для их ушей. Несмотря на дружбу, Астартес к подобному относились крайне неодобрительно.
— Пора, — раздался голос сэра Даниила. Один за другим Рыцари прошли на специальную грузовую баржу, защищённую броней. Ее изготовили для космоса, она предназначалась для доставки Рыцарей в нужную точку. Для спуска на планеты существовали другие, более сложные устройства.
— Во славу Империума Человечества! — напоследок пожелал герцог Михаил.
Платформа начала движение, направляясь к Монолиту. Глядя на его некогда блестящую, а ныне в рытвинах и сколах поверхность, Роланд невольно почувствовал невероятную древность, что предстала пред очами Непрощающего. Он стал сопричастным миллиону спрессованных в сооружении лет. Лорд Феб не зря упоминал о неисчислимом возрасте некронов.
У объекта имелась собственная гравитация, пусть и слабее стандартной терранской. По сути, Монолит мог считаться маленьким, но планетоидом. Но такую гравитацию он не мог создать естественным путем, благодаря одной лишь собственной массе. Значит, внутри находились соответствующие механизмы.
— Сегодня я твердо намерен вписать в свою Хронику очередной подвиг, — раздался уверенный голос Армана. Рыцари могли беспрепятственно общаться между собой, это было священное право каждого Отпрыска. Андрей насмешливо хмыкнул, показывая, что родич впустую мелет языком — они все шли в бой именно для этого. Единение с Духом машины и воссоединение с Троном развивало в них такие качества, как властность, высокомерие и тщеславие. Это была цена, которую каждый из них заплатил. Причем многие считали ее отнюдь не обременительной.
— А я, значит, просто буду смотреть, как ты прославляешь свое имя, — хохотнул Пий. — К твоему сведению, кузен, сегодня я настроен решительно и не намерен делить славу.
— Звучит пугающе! — деланно удивился Арман. Это было его обычное поведение, он любил балагурить, снимая напряжение с помощью легкого трепа. — С таким настроем тебе следует попроситься в личные телохранители лорда Феба.
Платформа пристыковалась. Рыцари покинули ее и оказались на каменной поверхности Монолита. Слабой гравитации хватало, что бы они чувствовали себя вполне уверенно.
В космосе висели суда. Между ними и поверхностью Монолита совершалось непрерывное движение туда и обратно. Вокруг суетились Астартес. Прошли шесть дредноутов. Подойдя к прорубленному отверстию входа, они замерли, а затем грузно спрыгнули вниз. Следом проследовали могучие терминаторы в цветах Второго и Двенадцатого легионов.
Со всех сторон деловито копошились Астартес из нескольких рот. Роланд опознал Презирающих Боль, Пасынков Ночи, Благословляющих Сталью и Лебедей. Последних видеть было особенно приятно. Рядом с ними готовились вступить в бой Топоры и Воссоединение, представляющие Двенадцатый легион. Виднелись фигуры Солнечных Жрецов, апотекариев и Благословенных. А затем всех накрыла исполинская тень «Стальной воли». На поверхность Монолита стали высаживаться Идущие на Смерть, воины личной охраны примарха. Их доставляли Громовые птицы.
— Серьезные мужи, — заметил Арман.
— Да, — уронил Роланд. Остальные промолчали, с невольным уважением оглядывая прославленную стражу лорда Феба. Имя их давно стало нарицательным, а деяния говорили сами за себя. Лучшие из лучших, смертоносные и ни разу не побежденные, они одним лишь фактом своего появлением могли перевернуть ход боя. В детстве Роланд мечтал стать Астартес и Идущим на Смерть, получив удивительную возможность постоянно находиться рядом с лордом Соларом.
— Заходим внутрь, — послышался голос сэра Даниила. — Перед нами поставлена задача — достигнуть одного из залов и держать там оборону. Солнечные Братья проводят и прикроют нас.
— Принято, — Роланд, второй человек в линке, ответил за всех. Рыцари еще раз проверили оружие и основные узлы шагателей. Все было в порядке. Один за другим они подходили к краю отверстия и прыгали вниз.
Непрощающий приземлился тяжело. По полу прошла дрожь. Адамантиевые ноги лязгнули и слегка сложились, гася инерцию многотонной машины. Роланду показалось, что его собственные колени протестующе заскрипели. На самом деле, так оно и было.
Они находились во внушительном квадратном коридоре, ширина и высота которого достигала пятнадцати метров. Роланд обожал сражаться в подобных местах. Их словно специально проектировали под габариты Рыцарей. Коридоры обозначали, что враг не сможет подобраться незамеченным.
— Мрачновато, но вполне годится, — вынес вердикт Пий.
— Вперед, — приказал сэр Даниил. Усилив сенсоры и прощупывая пространство, Рыцари двинулись по коридору в одну из сторон. Дредноуты, судя по всему, отправились в противоположном направлении. Под ногами непрерывной рекой тек поток Астартес. Терминаторы шагали медленней, но зато и выглядели более массивно. Рыцарям приходилось проявлять осторожность, чтобы ненароком не задавить кого-то из них. Несколько Лебедей пытались держать вокруг Рыцарей свободное пространство, но получалось у них не всегда. Тем более, самому внушительному из Рыцарей, Владыке сэра Даниила, здесь было все же тесновато.
Кругом лежал иней. Все казалось промороженным насквозь. Здесь было темно и Рыцари один за другим активировали парные фонари, установленные на черепах их доспехов. В такт движения они метались по стенам и полу, похожие на длинные и узкие клинки света. Окуляры Непрощающего могли видеть в различных диапазонах, так что темнота проблемой не стала. Да и шлемы Астартес оснащались тепловизорами. Тем более, технодесантники и изредка мелькающие техножрецы уже ставили автономные светильники.
От тяжкой поступи Рыцарей вверх поднимались облачка пыли. Коридор мерцал слабым зеленым цветом, напоминающим гнилушки на болотах. Роланду доводилось видеть что-то подобное на Ларпиксе Девять, мире, приведенному к Согласию год назад. Иногда по стенам пробегали мимолетные искорки. Света они не давали, а наоборот, ухудшали видимость.
Арман невольно выругался, зацепив плечом стену. Посыпались куски вывороченной коридорной облицовки. Материал казался незнакомым.
Чем дальше они шли, тем больше следов боя бросалось в глаза. Отстрелянные болтерные гильзы, кровь на стенах, куски оторванных доспехов, разбитый стаббер… Тут и там стены казались опаленными и изуродованными взрывами. Густо лежали тела тех, кто противостоял Астартес. Поначалу это были небольшие, похожие на жуков-скарабеев устройства с несколькими лапами. Чем дальше, тем больше их было. С высоты роста Непрощающего они казались мелкими камушками. Спустя какое-то время Рыцарь с хрустом принялся их давить, не имея возможности ставить ноги на чистый пол.
Среди жуков начали попадаться трупы, анатомически похожие на людей. По крайней мере, у них имелись головы, руки, ноги и торс. Большая часть поверженных врагов продолжала сжимать неведомое, скорее всего энергетическое, оружие. Оно было двух видов — тонкое, удлиненное и более короткое, массивное.
И все же, несмотря на определенное сходство, поверженные не были людьми. Высокие и худые, чем-то напоминающие скелетов, они внушали инстинктивное чувство опасности. На их защитных грудных пластинах виднелся один и тот же, фосфоресцирующий болотной зеленью, символ. Рыцарь такой видел впервые и не знал, что тот обозначает. Статус? Знак принадлежности? Метку для союзников? Защитный амулет?
— Похоже, это обычная пехота, — сэр Даниил практически слово в слово озвучил мысли Роланда.
— Странная ксенораса и странная технология. Напоминает живой металл, — поделился Андрей.
— У Гладиаторов есть нечто похожее под названием «серебряная лоза», — вспомнил Роланд. Об этом ему рассказывал центурион Калхант. Рыцарь пока не разобрался во внутренней иерархии некронов. Очевидно одно — поначалу путь Астартес пытались преградить наиболее слабые из их социума. Чем дальше, тем тяжелее придется. И никто не знал, какие твари ждут их впереди.
Астартес собирали тела «скелетов» в контейнеры и с помощью грузовых сервиторов оттаскивали наверх, но справляться со всеми не успевали. Тем более, на поверхность Монолита возвращались раненые и убитые. Их было много, очень много.
На первом перекрестке лежал труп странного металлического существа. Длиной около пяти метров, оно напоминало червя, целиком состоящего из сегментных усиков, жвал, острых ножей и двух десятков ног.
— Эти многоножки могут нападать сквозь стены, — предупредил один из Астартес.
Они прошли свыше километра. Звуки приближались медленно, но неуклонно. И если вначале Роланд слышал лишь вокс, негромкую поступь Астартес и внушительные шаги Рыцарей, то постепенно шум нарастал. Скрежет, гул, отзвуки далеких взрывов и болтерной стрельбы. Интенсивность повышалась, бой был все ближе. Стены и пол дрожали мелкой дрожью, а сверху на них периодически сыпалась пыль и куски облицовки.
Иногда от коридора отходили ответвления, но Лебеди неизменно указывали нужное направление. Попадались и проходы, ведущие в тупиковые комнаты. Там стояли непонятные, покрытые пылью устройства. Пол вокруг них был усеян телами некронов. Астартес разбивали в таких местах временные лагеря, налаживали освещение и стаскивали сюда раненых.
— Бой! — раздался крик Пия. Роланд стремительно развернулся. На родича прямо из стены выскочил металлический червь, пытаясь ножами вскрыть обшивку шагателя. Искры летели во все стороны, один из фонарей на черепе сразу же лопнул и погас. Тварь щелкала жвалами и изгибалась самым невероятным образом.
Сэр Даниил сделал шаг в сторону. Роланд ударил Жнецом, разрубая червя на две части. Остальные с радостью присоединились, разделывая металлическую тварь. Астартес успели сделать несколько выстрелов и активировать силовое оружие. Краткосрочная схватка заняла меньше минуты.
— Двигаемся дальше, — сэр Даниил поднял ногу и с грохотом раздавил череп мерзкого отродья.
Коридор сделал неожиданный поворот под прямым углом и пошел вниз, напоминая пандус. Через двести тридцать метров он вывел их в циклопического размера зал, потолок которого поддерживали мощные колоны, испещренные непонятными символами и знаками.
— Занимаем позицию по центру, — прозвучал очередной приказ сэра Даниила. — Наша задача удерживать данную точку. Сохраняем бдительность!
Рыцари разместились, используя колоны в качестве прикрытия. Из зала выходило четыре коридора, включая тот, что привел их сюда. Гиперионы контролировали каждое направление, готовые отразить любую опасность. Действующие по четкому плану Астартес разделялись и рассредоточивались в проходах.
Оглушительный грохот доносился из правого коридора. Казалось, там разверзся Ад. Мелькали вспышки, слышались крики, кто-то умирал, а иные принимали смерть с яростным воплем. А потом Роланд стал свидетелем редкого зрелища — из прохода, пятясь и непрерывно отстреливаясь, показались спины Астартес. Солнечные Братья и Гладиаторы! Они отступали. Отступали! А на них буквально напирала стена живого металла.
Визжали цепные мечи. Передние ряды держали щиты. Под их зашитой товарищи показывали все свое мастерство. Некроны давили с пугающей безмолвностью. Но основную опасность представляли черви. Они нападали с неожиданных направлений, проходя сквозь стены, пол и потолок. Щитоносцы падали один за другим.
— Гиперион опаляет! — голос сэра Даниила звучал сосредоточено, зло. — Огонь!
Рыцари принялись стрелять поверх шлемов Астартес. Роланд с упоением всаживал мерцающие лучи в напирающих врагов. Волкитное оружие обладало рядом особенностей. В частности, оно обрушивало на цель такое количество яростной энергии, которое могло просто испепелять её дотла. Термодинамические вспышки плавили врагов и стены. Черви разлетались, раскидывая во все стороны жвала и ножи.
Он стрелял, а рядом вели убийственный огонь его братья. Пять Рыцарей способны переменить ход отдельно взятого сражения. А уж когда они бьют без промаха, ибо прямой коридор, из которого продолжал накатываться вражеский вал, представлял собой идеальное стрельбище, то мощь Рыцарей становилась по-настоящему чудовищной. Они вышли на максимум потенциала. Проход превратился в огненное жерло вулкана, от которого отлетали куски стен. Там, как в горниле, плавился живой металл. Казалось, они смогли остановить некронов.
Но враг перестроился. Жуки полностью исчезли. Черви принялись нападать более расчетливо, выгадывая момент. Вперед, разобрав завалы из тел своих собратьев, вновь устремились ходячие металлические мертвецы. Все они держали тяжелое энергетическое оружие. Среди них стали попадаться и те, кто сжимал в мертвых руках нечто, напоминающее силовые косы. И уничтожить их оказалось совсем непросто. Появилась и новая разновидность тварей — летающие осы, размером со взрослого человека. И хотя сражаться в коридорах им было не совсем удобно, их оружие, напоминающее тепловой резак и острые хвосты резали броню Астартес с пугающей легкостью.
Никогда прежде Роланду не доводилось биться на столь небольшом поле боя, при столь невероятной интенсивности. Ярость его удваивала силу Духа Машины. Непрощающий содрогался в экстазе. Величественные строки будущей поэмы сами собой вспыхивали в мозгу.
Окровавленные и потрепанные Астартес отхлынули в зал и выстроились полукругом, стараясь удержать вход в коридор. Для защиты они притащили контейнеры, щиты, куски камня и тела мертвых ксеносов. Благодаря непрекращающемуся огню Рыцарей временная баррикада некоторое время помогала сдерживать врага. Затем люди перехватили инициативу и двинулись вперед. Грохот стоял такой, что от него закладывало уши. Даже находящийся внутри скакуна Роланд был вынужден уменьшить силу восприятия внешних сенсоров. Температура в зале давно превысила сто градусов, продолжая подниматься.
Астартес вновь начали продвигаться по коридору, выдавливая некронов. А затем все изменилось. На помощь им пришел кто-то по-настоящему могучий. Один из лидеров, как решил Роланд. Внушительная трехметровая фигура держала в руках странной формы жезл, а с плеч его свисал плащ. Вокруг ксеноса мерцало поле, которое без особых трудностей впитывало выстрелы Рыцарей. Оружие рядовых Астартес оно вообще не замечало. Так, во всяком случае, показалось Роланду.
Человек тридцать космодесантников оказались уничтожены в считанные секунды.
— Отходим! Отходим! — сквозь вокс пришел общий приказ. Роланд опознал голос, принадлежащий центуриону Калханту. И в нем чувствовалось напряжение.
— Весь огонь на тварь с посохом! — зарычал сэр Даниил. — Я приказываю его уничтожить!
Рыцари выполнили команду. Их непрерывные залпы принесли свои плоды. Цель держалась секунд двадцать, а затем взорвалась, разлетаясь брызгами испаряющегося металла. Всех, кто находился поблизости, раскидало в разные стороны. Астарес выкатились в зал, а некронов откинуло вглубь коридора.
Но это была не победа. Сквозь пыль и темноту, сквозь сполохи огня и плавящиеся стены Роланд увидел, что место поверженного некрона занял его собрат. Он выглядел практически так же, но был чуть выше, плащ казался более богатым, а на жезле появились вычурные элементы.
Бой разгорелся с новой силой. Потери Астартес превысили всякое разумное число. И они продолжали гибнуть. В следующий момент вражеский полководец направил жезл в сторону Рыцарей. Стены едва не раскололись от невероятного энергетического взрыва. Шар кипящей плазмы ударил в грудь Владыки сэра Даниила. Кинетическая энергия оказалась настолько чудовищной, что тяжеленную машину отбросило, выворачивая броневые пластины и оторвав правую руку.
Владыка отлетел назад. После него осталась дымящаяся просека, заваленная телами раздавленных Астартес. Куски адамантия с лязгом рикошетили от стен и колон, падали на пол, высекая искры и калеча воинов. Одному из космодесантников не повезло, ему просто оторвало голову. Вверх ударил фонтанчик крови. Обезглавленная фигура сделала еще шаг и лишь после рухнула на пол.
— Принимаю командование! Удерживаем зал! — Роланд сориентировался моментально. Дядя признаков жизни не подавал. Он не был убит, скорее всего, просто оглушен, но на какое-то время выбыл из строя. Дядя должен выжить, а они обязаны удержать позицию. Рыцари намертво встали меж колон, поливая накатывающих некронов смертоносным огнем. На полу под ногами действовали Астартес. Визжали цепные мечи и топоры, силовые молоты плющили врагов, а щиты принимали на себя их удары. Спаренные болтеры выкашивали некронов, но количество их не уменьшалось.
Каждый Рыцарь мог держать ионный щит. Но когда реактор начинал перегреваться, его время от времени приходилось отключать. И тогда броне шагателя приходилось впитывать в себя энергетические разряды. Каждый из них словно бил в кожу самого Роланда, каждый заставлял морщиться, превозмогая боль.
Андрей ругался и выл, как дикий зверь. Пий пел григорианские хоралы, Арман хохотал и проклинал неприятеля.
— Я вершил родного Дома ритуал. Рокот битвы слух мой услаждал, — пересохшие губы Роланда шептали рождающиеся в голове строки. Трон транслировал в голову ликующие голоса давно умерших предков. Призраки тех, кто когда-то укротил Непрощающего, восхищались им.
Скольких они убили? Сколько времени прошло? Роланд знал, что бой продолжается один час шестнадцать минут. Сейчас отвлекаться на ненужную информацию было нельзя. Все то, что он помнил, все то, чему его учили и к чему готовили, проявило себя в рыцаре, как никогда раньше. Он сражался, вкладывая в бой всю душу. Когда враги приблизились, ему пришлось взяться за Жнеца. Один из рухнувших сверху червей едва не сорвал ему левый наплечник. Пришлось отвлечься, уничтожая тварь.
Роланд резал и кромсал ксеносов. Он отрезал руки и ноги, раскалывал головы и торсы и видел внутри лишь мертвый и одновременно живой металл.
Андрей и его Беспощадная Пасть, вооруженная Жнецом и когтем Гекатон, не подпускали никого ближе, чем на десять метров. Но некронов не становилось меньше. Они как будто вылезали из какого-то бездонного пространственного кармана, приостанавливались, чтобы расчистить завалы из павших, и вновь устремлялись вперед.
Тех, кто держался в зале, не оставили без поддержки. Из коридора за спиной на помощь им постоянно прибывали новые Астартес. Мертвые ксеносы перемалывали их в фарш и сами гибли тысячами. Весы замерли. Никто не знал, кто одолеет.
Некроны давили как каток и через некоторое время практически полностью заняли зал. Рыцарям пришлось отступить к одной из стен, прикрывая поверженного сэра Даниила. Бросать его они не собирались, но и вытащить в коридор прямо сейчас не имели возможности. Тот пришел в себя, но одна из ног Владыки оказалась поврежденной, провернувшись вокруг своей оси и практически оторвавшись. Рыцарь вел огонь из положения лежа.
Роланд видел, как Астартес пытаются удержаться. Но враг не знал усталости и не вел счета погибшим. Казалось, ничего из этого его просто не интересует. Некроны сражались, с математической точностью высчитывая каждое усилие. А их внушительный предводитель, вооруженный массивным посохом, напоминал искусного дирижера.
Роланд не боялся, но в тот миг в сердце его закралось невольное сомнение. Да возможно ли в принципе одолеть подобного неприятеля? А потом он понял, что — да, можно. Ибо их отступление явилось ничем иным, как тактическим маневром, ловушкой, которую устроили примархи.
С громогласным криком из левого коридора в зал ворвался лорд Ангрон. В тот момент он казался воплощением войны, его можно было увековечивать в камне. Каждое движение, каждый шаг примарха был исполнен невероятной силы и неодолимого гнева. Ангел Красных Песков перемещался с недостижимой простым смертным скоростью, движения казались смазанными, размытыми. Ярость его не имела предела. В одну секунду он разбросал некронов по стенам, сокрушая их своими парными топорами. Оказавшегося поблизости червя он преломил о колено и отшвырнул в сторону, как ветошь.
Из другого коридора ударил столп ярчайшего света, отбрасывающий и опаляющий ксеносов. Показался лорд Феб. Он шел неторопливо, орудуя великим копьем Гунгнир, и не было спасения от его карающей длани. А за широкими плечами примарха в бой шли грозные терминаторы Идущих на Смерть.
— Мы — свет! — одновременно запели Солнечные Братья.
— Гиперион с вами! — как эхо откликнулся сэр Даниил. Восторг подхватил сурового рыцаря. Что же говорить о его более молодых родичах? В тот момент их силы утроились. В ослепительной вспышке прозрения Роланд с кристальной ясностью наконец-то осознал, что же значит сражаться плечом к плечу с благородным примархом. Ощущать, как по венам растекается упоительная радость от вида гигантской фигуры. Воспользоваться шансом и прикоснуться к истинному величию. Разве есть в Галактике сила, способная остановить его?
Астартес почувствовали второе дыхание. Роланд понял, что бой проходил по плану примархов, им удалось окружить некронов.
Но в следующий миг вражеский предводитель обратил свой взор на Роланда. Он взмахнул посохом. Энергетический импульс оказался невероятным! В пояс Непрощающего словно ударила корабельная торпеда. Щит лопнул, как мыльный пузырь. Пласталь и адамантий доспехов захрустели, ноги подломились, краска и лак испарились в долю секунды, а нижнее знамя осыпалось горсткой пепла. Роланд почувствовал краткий миг полета и почти сразу с оглушительным грохотом врезался в одну из стен, высекая искры и откалывая от нее исполинские куски. Боль казалась чудовищной и нескончаемой. Все тело превратилось в обнаженный пульсирующий нерв, каждая клеточка дергалась, словно через неё пропускали миллионный разряд тока.
Такое не могло продолжаться долго. Спасая человека, Непрощающий успел погрузить его сознание в блаженную темноту. Мир потух в глазах сэра Роланда.