До третьей чёрной луны

После разговора с Майей прошло три дня. Дагмара никак не могла перестать о нём вспоминать, всё возвращаясь в мыслях и к рассказу болотницы, и к ответу Калиста. Он был прав, что для Майи связать себя с человеком – риск, который мог и не оправдаться. Куда спокойнее, надёжнее провести жизнь среди своих, посвятить себя занятию, которое окажется по душе. Да, так было бы проще… Но Дагмара чувствовала – не этого искала душа Майи, не поможет это вырваться с болот. И даже встреть она здесь того, кто полюбит… Она хотела именно к человеческой любви прикоснуться. – Дагмара, всё хорошо? – окликнула Диана, вырывая из вновь нахлынувших раздумий. – Да, я просто задумалась. Извини, ты что-то говорила? Диана сегодня была необычайно оживлённой, радостной – это Дагмара заметила, однако весёлый щебет благополучно пропустила мимо ушей, из-за чего сейчас чувствовала себя слегка неловко. Повезло, что у Дианы для мавки очень мирный, не склонный к обидам по мелочам характер. – С такой работой, наверное, сложно от дум избавиться, – понимающе кивнула она. – Я говорила, что сегодня должен ужин состояться семейный, на котором и Стефания будет. Я рада, что смогу её увидеть. – Надеюсь, помощь мне тебя не сильно обременяет. – Ничуть! – заверила Диана. – Просто соскучилась. Хотя Стефания и хозяйка мне, мы почти как подруги. И я очень хочу показать ей вышивку на платке, которую почти закончила! – Как хорошо, что у вас такие чудесные отношения. Осталось чуть больше двух месяцев, и ты сможешь вернуться к Стефании. Диана от удивления даже косу заплетать перестала. Склонилась и с недоумением Дагмаре в лицо посмотрела. – Ты… Собираешься нас покинуть? – растерянно спросила она. Дагмара осеклась. Диане тоже не следовало знать правду, но если посмотреть с другой стороны… Получалось, что при любом исходе Дагмара могла обходиться дальше без помощи Дианы. Если остаться собой или стать мавкой, надобность себя украшать (которой и без того, если вспомнить Калиста, нет) останется лишь в пределах принятого на болотах, но с этим Дагмара и сама справится. Если же она умрёт… Тут никакие ленты в волосах не помогут. – Ещё не знаю. Скорее всего – нет, просто самой уже пора научиться всё делать. Уж за три месяца управиться должна, – усмехнулась Дагмара. – Не пойми неправильно, просто я же обычный человек, поэтому собираться привыкла сама. Но я была бы рада, останься мы подругами! – поспешила добавить Дагмара. – Конечно! Если честно, я бы очень хотела, чтобы ты осталась с нами. Но, конечно, тебе было бы лучше среди людей… – Здесь мне тоже нравится. – Дагмара почти не соврала. Лучше полюбить место, в котором находишься, если деваться некуда. – Посмотрим, что будет в будущем. Мне вот сейчас интересно больше, на что похож этот самый ужин. Мне о нём и кикиморы немного рассказывали. – О, так ты сама всё увидишь! – радостно заявила Диана. – Лешко с самого начала сказал, чтобы я тебя на ужин обязательно привела. «Как же я сама не подумала о том, что так и будет. Лешко ведь сильнее всех хотел, чтобы я как можно больше времени с Калистом проводила». – Очень на него похоже. Дагмара рассмеялась и вскочила со стула – с причёской как раз уже покончено. Она покружилась, вновь любуясь тем, как мерцала золотая нить в вышивке. Хоть и непривычно до сих пор столь красивую одежду носить, но определённо по нраву. – Спасибо за помощь. До встречи вечером! – попрощалась Дагмара и убежала на работу. Предвкушение вечера вернуло ей бодрое расположение духа. Она не ждала чего-то особенного, это всего лишь ужин, просто хотелось снова увидеть Лешко, Иринея и Руфь, познакомиться со Стефанией и посмотреть на то, как поведёт себя в кругу семьи Калист. Станет ли он общительнее под напором неугомонного брата? Хотя теперь Дагмаре на молчаливость болотника жаловаться не пристало – на себе поняла, что он не только по работе способен на разговоры более длинные, чем пара фраз. И сами фразы мог складывать ладно, слов не жалея. Впорхнув в комнату, Дагмара сразу приметила – Калист воодушевления не разделял. Сегодня он казался смурным. Но связано это с работой или же с планами на вечер? Тут уж не угадаешь. Калист читал письмо, и похоже, в его содержании тоже мало приятного. – Утро доброе. У вас уже есть для меня задание? – спросила Дагмара, подле стола остановившись. Калист едва заметно вздрогнул, словно так сильно погрузился в свои мысли, что заметил Дагмару лишь когда она заговорила. Он вздохнул и устало глаза потёр, медленно поднял голову. Смотря сверху вниз, Дагмара вдруг приметила, что у Калиста очень красивый нос, который необычно пересекала тонкая зелёная линия, что шла от уха до уха. – Да… Найди в архиве записи про меч Вацлав. Просто принеси их мне. – Хорошо. Есть что-то ещё? Более срочное, что мне стоит сделать до поисков? – на всякий случай уточнила Дагмара. – Нет, сейчас важнее это. Дагмара кивнула и направилась в архив, который располагался в отдельной пристройке и занимал два этажа. Стало любопытно, что это за меч такой, о котором так важно отыскать сведения? Никак волшебный! Сама Дагмара о волшебных мечах, конечно, только слышала, и чаще эти рассказы больше напоминали сказки, в которых славные герои с честью побеждали зло, доказывая, что правда всегда на стороне добра, честности и готовности поставить чужую жизнь выше своей. Оказалось, достаточно один раз умереть, чтобы усомниться в последнем. Оказалось, достаточно увидеть жизнь по другую сторону, чтобы усомниться, что есть зло. Кто есть зло. Дурные поступки оставались дурными, кто бы их ни совершал и какой бы ни была причина, но сама нечистая сила уже не казалась воплощением зла. Архив встретил удушливым запахом пыли и плесени. Дагмара и рада бы здесь прибраться, но для этого следовало закончить наводить порядок в записях. В архиве отсутствовали окна, поэтому внутри летало много болотных огней, которые нечисть часто использовала для освещения. Огни были куда безопаснее и надёжнее настоящего огня. Дагмара надеялась, что записи о Вацлаве окажутся среди тех, которые уже упорядочены, поэтом сразу отправилась в ту часть, где собраны знания о волшебных предметах. Перебирать книги и отдельные связанные между собой листы приходилось с большой осторожностью: как ни ухищряйся, но со временем болотная сырость начинала брать своё и сильно портила бумагу. Даже особенную. Даже в зачарованном от влажности архиве. Куда не добиралась плесень, там оставляло свой отпечаток время, съедая цвет у чернил и плавно обращая страницы в пыль. Дагмара немного книг за свою жизнь повидала и определённо не держала в руках столь старых. Трудно представить, насколько давно были сделаны записи в них. «Было бы у меня время хоть что-то из этого прочитать», – мечтательно подумала Дагмара. Ей всегда нравилось слушать рассказы, но хотелось узнать больше того, что из уст в уста передавалось в её деревне. Несмотря на распространённость грамотности, книги достать трудно, их хранили наравне с сокровищами и зачитывали так, что от корки до корки наизусть пересказать могли. Приходилось делать над собой усилие, чтобы в данный момент только просматривать, не отвлекаясь на чтение, не увлекаясь. Вот под руку попалась книга о мечах. Дагмара пролистала её. Да, там имелась часть, посвящённая Вацлаву, но книга выглядела столь старой, что стоило продолжить поиски. Может, есть и не настолько давние упоминания. Дагмара водила пальцами вдоль корешков, а за ними следовал огонёк. «Вацлав – волшебный меч, выкованный кузнецами Сварога, способный ранить даже Чернобога. Любой, овладевший мечом, обретёт славу невиданную, о которой ещё долго молва ходить будет», – основное, что Дагмара вынесла из книги, поэтому она решила заглянуть в записи о героях. Ведь именно они и ищут славы. Про героев скопилось много, в архиве сохранились сведения даже о тех, в ком и примечательного ничего не было, кто почти не сделал ничего. Видимо, Калисту всё равно важно, зачем, откуда и с чем явились, какой принесли ущерб. Кто именно пришёл, почти не упоминалось никогда, зато всегда пометка стояла, смог ли герой уйти. Чаще всего – нет. По крайней мере в тех записях, которые просматривала Дагмара. Мало кому из героев отводилось больше одной страницы – настолько бесславным оказался их «подвиг». Обычно страницы эти связывались вместе по отрезкам времени, однако тут и крылась одна из проблем, с которой пришлось Дагмаре столкнуться при начале работы в архиве: множество разрозненных страниц, которые для начала требовалось разобрать по датам. Дагмара интересовалась у одной из кикимор, почему же с определённого времени в архиве перестали наводить порядок. Оказалось, что хозяйствовавший в нём домовой умер. Почему Калист не нашёл ему замену? Вопрос хороший, а вот ответа никто не знал. Коли Вацлав обещал великую славу, стоило внимание обратить на записи потолще. Пришлось привстать на носки, потому как для таких героев была выделена отдельная полка, которая для Дагмары оказалась высоковата. «Здесь нет. И здесь ничего. – Она переходила от связки к связке, но всё оказывалось не о том. – Не может же быть, что такой меч никогда не использовался! Волшебные мечи – не то, что делают для красоты!» Это начало раздражать, а от архивного воздуха свербело в горле. Дагмара тихо простонала. Догадывалась она, что поиски – дело непростое, что одна книга – уже неплохой исход, но отчего-то очень захотелось быть полезной. У Дагмары имелись подозрения, что Калист пожелал бы видеть не только книгу с общими сведениями, но и что-нибудь о конкретном применении Вацлава. «…о герое почти не ходило слухов, поэтому приближение его замечено было слишком поздно, городу был срочно отправлен указ послать караул в лес…» Дагмара закусила губу. Предчувствие заставило продолжить чтение. Если бы герой так и остался непримечательным, не попался бы на этой полке. «…всё случилось вскоре после полуночи, к нашему прибытию было убито несколько упырей…» «…после осмотра удалось определить, что герой был вооружён Вацлавом…» «…из-за возможной опасности меч был сломан и спрятан…» Дагмара нахмурилась. Состояние бумаги неплохое, чернила выглядели сравнительно яркими, а последние слова навели на мысль, что более свежих упоминаний Вацлава не найти. Но зачем Калисту понадобились сведения о разрушенном мече? Ещё и таком, который был тщательно запрятан ради безопасности нечисти, потому как части волшебного меча могли нести опасность не меньшую, чем созданные людьми обереги. Ей было велено только принести записи, а уж как Калист ими воспользуется – дело его, поэтому Дагмара подобрала отложенную книгу и поспешила покинуть архив. Если судить по солнцу, то уже перевалило за полдень. Очень легко потерять счёт времени, находясь в комнате, где словно всегда царила ночь. Затхлая и мистическая, подходящая болотному городу куда больше, чем обычный солнечный день, где шум жизни переплетался с шёпотом деревьев. – Это всё, что мне удалось найти, – призналась Дагмара, передавая записи Калисту. Тот уже был в некую книгу погружён, но отвлёкся и немного рассеянно кивнул. – Спасибо. Можешь идти готовиться. Настала очередь Дагмары растеряться. Сначала из-за того, что Калист её поблагодарил – обычно до такого он не снисходил, но это таким привычным стало, что не вызывало обиды. В их общении с самого начала было мало именно общения, из-за чего любая реакция – уже шаг вперёд. Неужели сейчас шагов набралось достаточно, чтобы Калист, даже если таким образом, признал, что ценит помощь Дагмары? На душе от таких мыслей потеплело. Потом Дагмара не сразу поняла, о каких сборах шла речь. Завозившись в архиве, она умудрилась совсем забыть о предстоящем ужине. Конечно, выглядеть на нём хотелось хорошо, а для этого стоило смыть с себя пыль, волосы перечесать, да и поменять одежду лишним не будет. Удивительно только, что об этом желании подумал Калист.

***

Конечно, собираться Дагмаре помогала Диана, которая по такому поводу и сама принарядилась, даже венок пышнее обычного сделала. Дагмара ещё подивилась, как же удаётся каждый раз находить столько цветов, а Диана рассказала, что на самом деле мавки просто умеют их выращивать по своей воле. Иначе бы и не прижился обычай так себя украшать – на всех близ города растениями не напасёшься. В венке Дагмары на этот раз оказалось очень много сладко пахнущих одуванчиков, из-за чего он казался подобным солнечному кольцу. Дагмара не могла насмотреться на своё отражение в топи, в которое вглядывалась с мостика, хорошенько придерживая чудесный венок. Рядом звонко смеялась и бегала Диана, наблюдая за тем, как волновалось на ветру струящееся белое платье. Оказалось, что в подводном городе, где и жила в услужении Диана, предпочитали иные наряды. «Это должно особенно красиво смотреться под водой», – подумала Дагмара, любуясь тонкой и лёгкой тканью. Ей не доводилось носить что-то подобное. Когда они пришли, в повалуше не хватало только Калиста. Диана тут же бросилась к женщине с золотистыми волосами, облачённой в подобное, но более изощрённо украшенное платье. – Дагмара, это Стефания, моя хозяйка-водяница, – представила Диана, закончив обнимать Стефанию. – Рада наконец повидаться. Как ты поживаешь? Тебя никто не обижает? – поинтересовалась та и мягко улыбнулась. Дагмара тоже не смогла сдержать улыбки. Стефания выглядела очень чуткой, приветливой и совсем не похожей на супруга. Если Лешко подобен штормовому морю или бурной горной реке, то Стефания – тихое озеро, запрятанное от мира среди деревьев. Она казалась мягкой и ласковой, как утреннее солнце, коснувшееся первыми лучами сонной водной глади. – Я тоже рада встрече, – с поклоном ответила Дагмара. – У меня всё славно, спасибо, что поинтересовались. – Будь проще, здесь все свои, – неожиданно откликнулся Лешко. – Не задумывайся о положении, и вечер пройдёт куда приятнее! – А… Извините… Просто привычка, – пробормотала Дагмара, в то время как шустрая Руфь уже подхватила её под руку и подвела к выделенному месту. – Привычки оставь за порогом, а сейчас побудь частью семьи, – заявила она, похлопала по плечу и вернулась к Иринею. – Как дело продвигается, есть чего хорошего? – поинтересовался Лешко. – Дело… – Дагмара замялась и отвела взгляд. Она ещё не успела расслабиться, привыкнуть к окружению, а уже получила в лоб неудобным вопросом. – Я думаю, лучше, чем могло бы быть?.. – Коли ты всё ещё на службе у братца, то определённо! Знаешь, мы ведь ему уже пытались помощь навязать, – признался Лешко, голос понизив, – но то ли девки его смурного вида не выдерживали, то ли он их прогонял… – Лех, сейчас ты Дагмару до того запугаешь, что она сама сбежать решит, – одёрнула его Руфь. – Ну, не то чтобы… Ай! – Лешко вскрикнул, когда Ириней легонько стукнул его по мягкому месту деревянным посохом. Хотел уже возмутиться, но заметил, что леший сначала показал взглядом на Диану, которая всего не знала, а потом на дверь, за которой, если немного затихнуть, можно уловить шаги. – Понял я, понял. А бить всё равно необязательно было! Стефания, ты-то чего смеёшься? Ах, даже жёнушка меня не жалеет… Лешко с наигранным сожалением покачал головой, а в это время в повалушу зашёл Калист. В отличие от остальных, он особо наряжаться не стал, разве что серую рясу заменил подпоясанной рубахой. На той даже вышивки почти не было, но смотрелось всяко наряднее обычной одежды. Калист без особой радости посмотрел на братьев, нехотя поздоровался с присутствующими и занял своё место во главе стола. «Я думала, он хотя бы в кругу семьи оживится», – с сожалением подумала Дагмара. Видно не судьба ей узнать болотника с другой стороны. Скоро кикиморы начали приносить кушанья. Не так уж много, если сравнить с застольями, которые устраивали по особым поводам люди, но ничего удивительного, если вспомнить, что нечисть в основном не для сытости ела, а удовольствия ради. Какой бы вкусной ни была еда, но много не съешь, когда аппетита нет. Другие, должно быть, к такому давно привыкли, а вот Дагмаре до сих пор оставалось трудно: привычки говорили, что надо есть, а кусок иной раз в горло совсем не лез. Проще бы от еды отказаться, если бы Дагмаре не казалось, что подобным образом она потеряет ещё одну частицу человека в себе. Особенно заманчиво выглядели и окружённый золотистыми луковыми кольцами осётр – явно Лешко принесённый, и картошка, запечённая с белыми грибами – такие хорошие никак Ириней принёс. Кружки же были наполнены яблочной настойкой. Судя по дурманящему запаху – из тех самых яблок, ради которых Дагмару отправили на болота, только собраны они были иначе. Сначала пригубить оказалось страшно: и потому, что последнее воспоминание о настойке отдавалось жжением на коже, и потому, что человеческая сущность страшилась угощения нечисти. Но Дагмара решилась и поняла, что на вкус почти как дома и даже лучше. За ужином больше говорили, чем ели, особенно Лешко. Он путешествовал больше всех, а потому всегда имел в запасе множество историй о странах заморских, о диковинных вещах и невиданных созданиях. А ещё он просто невероятно болтлив, из-за чего его приходилось остужать то Стефании, то Иринею. Дагмара же в основном только слушала и дивилась – она мира почти не видала, а тем более не ведала, что находилось за морем, у которого она тоже никогда не была, но много о нём слышала. Лишь Калист оставался привычно тих и вял. Он почти не притрагивался ни к еде, ни к настойке. Дагмара с беспокойством посматривала в его сторону, силясь понять, что же её смущало. Что-то не то мелькало в выражении Калиста, когда он смотрел на семью. Очень странно, ведь это Дагмара была здесь почти чужой, видела кого-то первый или второй раз в жизни, но со стороны чужим мог показаться Калист. Как необщительный человек, которого друг привёл в круг незнакомых людей, а сам куда-то ушёл. Почему же? В распахнувшиеся двери, обгоняя кикимор, пришедших поменять посуду, вбежали лесавки. Детский смех сильно оживил ужин. Несколько ребятишек окружили Лешко, прося дядю покатать на спине или «показать деду», другие бегали вокруг стола вместе с Руфь. Ириней и Стефания тихо наблюдали за творившимся весельем, выглядя при этом довольным. Только Калист словно стал ещё более хмурым. – Проветрюсь, – бросил он, встав из-за стола, и быстро на крыльцо вышел. Дагмара проводила Калиста взглядом. Что-то не так. Странно он себя вёл, то и дело проявляя нечто отличное от обычного спокойствия. Это было… Раздражение? Нет, не совсем. Дагмара встала. Лучший способ что-то узнать – спросить напрямую, даже если велика вероятность не получить никакого ответа. Ночь обдала прохладой, заставляя поправить накидку. Подойдя к краю крыльца, где стоял Калист, Дагмара заметила на прояснившемся небе стареющую луну – до начала второго месяца осталось немного. Калист же, наоборот, сцепив пальцы, руки положив на резные перила, смотрел в землю. Он повернул голову, удостоив Дагмару быстрым взглядом, в котором читалось: «А, это ты». Дагмара не знала, с чего начать, поэтому просто стояла рядом и иногда ёжилась от редких порывов ветра, которые доносили ставший таким привычным запах горьких трав, дерева и мха. Ей больше не страшно занемочь, однако в холоде всё равно приятного мало. – Вернись, простынешь, – сказал вдруг Калист, а Дагмара удивлённо сморгнула. Да, точно, он же считает, что она просто человек. Однако же всё равно непривычно, странно, что Калисту есть дело до её самочувствия. Понял, что с помощницей работать полегче, а потому забеспокоился, как бы не пришлось снова всё делать одному? Как-то на него не похоже. «А могу ли я судить, что похоже, если мы знакомы меньше месяца? Я сужу так легко лишь потому, что всё это время он вёл себя одинаково. Я просто не знаю других его сторон». – Всё в порядке, я крепче, чем кажусь, – с улыбкой ответила Дагмара, но накидку снова поправила. Калист только пожал плечами. В свете редких болотных огоньков, что освещали крыльцо, сложно понять выражение его лица, но там точно мелькали какие-то чувства. Слабыми, едва уловимыми отголосками. – Вы сегодня странный. Всё в порядке? – решилась поинтересоваться Дагмара. – Ты. – Что? – Не вы – ты, – пояснил Калист. – Не надо так уважительно. Особенно наедине. Дагмара сначала удивилась, а потом задумалась. Как много в окружении Калиста тех, кто позволял себе быть с ним на «ты»? Только родственники, которые навещали не так уж часто. При таких обстоятельствах в порядке вещей затосковать по простому общению. Только вот сложно это к тому применить, кто в целом не проявлял желания общаться. Что же, коли попросил, то почему бы и не угодить, волю исполнив? – Хорошо. Ты в порядке? Почему ты вдруг ушёл? Нет ответа. Калист продолжал смотреть в землю, а Дагмара – на него. Что-то не так: в спине сгорбленной, в губах поджатых, в сцепленных крепко пальцах. Захотелось коснуться руки, однако Дагмара подавила в себе этот порыв. – Калист, ты… Плохо себя чувствуешь? – неуверенно предположила она. – Нет. Я просто… Не знаю. Не мог дольше там находиться. На них всех смотреть… Тяжело. Неприятно. – Тебе так сильно не нравится проводить время с семьёй? Калист отрицательно качнул головой, а потом посмотрел в сторону Дагмары. – В другом дело. Я там… Словно чужой. Не к месту. Не покидает чувство, что у них всех есть что-то, чему я… Завидую? А ведь правда: Калист сильно выделялся на фоне братьев. Потому что был один, потому что на эмоции скуп, потому что разговор ни завести, ни поддержать не стремился. Его братья и жёны их являлись такой же урождённой нечистью, однако на фоне Калиста смотрелись почти как люди. А он, замечая эту разницу, только сильнее отдалялся, замыкался в себе. Может, Калист мало понимал в чувствах, но одиночество ему точно хорошо знакомо. – Так было всегда? Вы же, наверное, росли вместе. Неужели тебе всегда было столь трудно влиться в круг своей же семьи? Калист тихо усмехнулся и кивнул. Призадумался. И заговорил медленно, словно каждое предложение складывал из разлетевшихся в стороны осколков давно искавших выхода слов: – Во мне всегда видели моего отца. Его продолжение. Все. Отец всегда был очень… Отчуждённым. Он был создан, чтобы править, поэтому ему не дали тех черт, которые помешают нечистому правителю. Даже если в итоге он сошёлся с матерью… Она тоже была своеобразной, у неё имелась цель, задача, ради которой она нашла подход к отцу. От него ей нужна только моя сестра. Узы, семейная жизнь – вторичность, которой она не искала. – Даже говоря о матери, Калист не проявлял эмоций. Ни любви, ни тоски, ни тепла. Как если бы шла речь о человеке, который в его жизни просто присутствовал. – Я же… Я знаю, чтобы продолжать дело отца, чтобы оставаться достойным занимаемого места, я должен быть как он. Так правильно, так будет лучше. Я это понимаю. И остальные понимают. Поэтому мне не место среди них. Я просто должен делать то, ради чего рождён. Дагмара почувствовала, как от этого признания у неё всё похолодело внутри. Она тоже хозяйкой своей жизни не являлась, но это выглядело как насмешка судьбы, что Калист, будучи хозяином болот, над собственной жизнью власти не имел. Жестокая насмешка, в которой, вероятно, и прятался ответ. Пряталась причина «бездушности» болотника. Между тем кое-что Дагмару в рассказе смутило. Она всё силилась понять, какие слова не сходились с тем, что она знала. – Но, подожди, вы же братья, – наконец поняла Дагмара. – Почему тогда только ты… – Двоюродные, – перебил Калист. – Лешко и Ириней мне двоюродные. – А Витус и Мара? – Дядя и тётя. Они родились сильно позже отцов, у нас не такая уж большая разница, поэтому они нам как брат и сестра. – А кто их отец? – Кощей. «Его дедушка – сам Чернобог? Ха… Такое с трудом в голове укладывается. Дедушка… Звучит как что-то несовместимое». – Сегодня ты много мне о себе рассказал. Спасибо за это, – тихо поблагодарила она. – Тут нет секрета, – отрешённо откликнулся Калист и пожал плечами. – Тут есть ты! – с неожиданной живостью возразила Дагмара. – И, знаешь, – продолжила уже не так уверенно, – тут есть я. Я ведь человек, моё место точно не здесь. Поэтому… Наши чувства в чём-то похожи. И я… Могу понять тебя. И не могу видеть в тебе отца, я ведь только тебя знаю. Поэтому… Позволь мне быть рядом, пока я здесь. И позволь себе быть собой, когда мы вместе. После сказанного Дагмара чувствовала себя неловко, сама своего порыва не понимая. Она сказала, не подумав, просто потому, что очень захотелось. Потому что слова сами слетели с языка. И будь на крыльце больше света, Калист бы точно смог заметить, как покраснели от смущения щёки. Дагмара даже не нашлась, что пробормотать в своё оправдание, просто убежала внутрь. Понадеявшись, что неразговорчивости Калиста хватит, чтобы не возвращаться к этому разговору.