Уясни

Леви специально подобрал отпуск так, чтобы он совпал с отпуском Эрвина, и многократно убедился, что мужчина собирается скучно проводить его дома и смотреть сериалы под пиво. У него был гениальный план вывезти друга на юг и во всём разобраться. Сказать то, что долго скрывал. Объясниться в любви. Зашёл в кабинет в конце последней смены и, закрыв дверь, привалился к ней. — Эрвин... — протянул он. — Леви, — в тон ответил мужчина, поднимая голову от бумаг. Последний день, работать хотелось меньше всего, но ещё немного надо. Молодой психиатр редко бывал таким. Скорее, Эрвин первым заводил разговор, и то ответы, а не разной степени язвительности комментарии, приходилось вытягивать. — Ты же всё равно никуда не собираешься в отпуске, — сказал и отмахнулся от слов, — да, я спрашивал уже тридцать раз, чтобы убедиться. У меня есть два билета на паром из Сапреты, я хочу предложить тебе прокатиться со мной на южные острова. Леви определённо умел удивлять. — Да, я полностью свободен для тебя, — медленно ответил Эрвин и внимательно посмотрел в лицо друга. — Спасибо, это действительно звучит куда интереснее. Ещё интересно, почему малой вдруг так загорелся. Леви улыбнулся и даже как-то расслабился. Все что угодно в этом тупом плане могло пойти не так. — Мы выезжаем в среду на моей машине, в четверг будем в Сапрете и отплывём, прогноз говорит, что будет жарко, так что готовься, английская кровь. Он был несказанно рад всему этому. Удивительно хорошо. Даже если Эрвин ему откажет, они отлично проведут время вместе. Вероятно. Ехали до города они, слушая отличную музыку и потягивая колу со льдом из забегаловок, в которых останавливались. Менялись, спали, ели на природе и запшикивали злобных комаров отравой. Лёгкие яркие рубашки, шорты и совсем мало багажа. Леви не соврал бы, сказав, что впервые счастлив. В Сапрету они прибыли рано утром совершенно вымученные, но довольные и готовые путешествовать дальше. Они ели мороженое на палубе лайнера, который только-только собирался отходить. — Я так и не спросил, почему ты выбрал меня для этого, — Эрвин ковырялся ложечкой в подтаявшей лужице на тарелке и смотрел куда-то за спину Леви, на море. — Разве тебе не было бы интереснее с тем же Эреном? Я старый дед, со мной не развлечёшься так. Всего-то пять лет разницы, но в их возрасте это ещё было заметно. Смит был уже почти ординатором, когда Леви поступал. Этот разговор приблизился стремительный, чем он ожидал, но Леви долго репетировал и думал, с чего начать. — Неправда, ты мне тоже хороший друг, — сказал и легко вздохнул. — Мы долго друг друга знаем. Ты свободен, и я свободен, — закончил специально неоднозначно, то ли говорил об отпуске, то ли о наличии отношений. — Ну, тогда я просто счастливчик, — заулыбался Эрвин, — что ты вдруг выбрал меня из всех своих друзей. Последняя фраза Леви звучала как-то двусмысленно, у них обоих действительно не было сейчас отношений, но значило ли это... Что? Парень повертел палочку от мороженого во рту. Лайнер вздрогнул, дёрнулся, капитан по громкой связи объявил, что они отчаливают. Вода у бортов медленно, начала расходиться. Аккерман не знал, стоит ли говорить сейчас, не испортит ли это весь оставшийся отпуск. — Я подумал, что хотел бы проводить с тобой больше времени, если ты не против, — сказал и опустил взгляд, всё-таки решаясь довести дело до конца. Давай, Леви, ты много видел и много знаешь, не дрейфь. — Мы могли бы попробовать... сходить на свидание или типа того, раз у нас столько времени впереди вместе. Он окончательно смутился. Так репетировал, а сказал всё равно какую-то поеботу. Эрвин задержал на нём долгий взгляд. Догадывался, давно, но это никогда не было уверенностью. Леви закрытый, понять по нему, дружеские это чувства или влюблённость, нереально, и общие друзья в этом не помогали. Всё-таки влюблённость... Мужчина спохватился, когда увидел нарастающее отчаяние на лице парня, пауза затянулась, и весь подобрался. — Леви... — губы невольно тронула улыбка. — А я думал, мы сейчас на свидании. Он не очень знал, что ответить, поэтому решил немного подыграть. Леви покраснел, кажется, впервые в жизни, и глянул удивлённо. — Ты не шутишь? Типа... я только что не разрушил нашу дружбу? Я думал, как тебе сказать, но не хотел всё испортить. — Совершенно не шучу, — серьёзно кивнул ему Эрвин. — Ты думаешь, я не видел знаков от тебя? Не видел, слепой дурак, иначе бы всё у них решилось гораздо раньше. Или нет?.. Хочет ли Эрвин романтических отношений? Они определённо были близки, ближе, чем с другими друзьями, и это должно было что-то говорить. Леви коснулся его светлой руки. — Я долго носил это в себе и сейчас... счастлив. Я понимаю, не всё так быстро, тебе нужно место и время, но я благодарен хотя бы за ответ. Мы успеем всё обсудить. Эрвин быстрым движением взял его руку в свою. Он припомнил их поездку, болтовню в дороге, холодные напитки, которые они отпивали из стаканчиков друг друга. Это одно уже было романтичным, будто из фильма, и как он мог этого не видеть? — Ты делаешь меня счастливым, — ласково произнёс мужчина, глядя в тёмные глаза, подсвеченные солнцем. — Тоже. Тёплая рука в его ладони, стук сердца и шум воды вокруг. Крики чаек. Красиво. Они отлично проводили время. Ели креветок и лёгкие салаты, пили чай со льдом, много болтали, смотрели на море днём и на звёздное небо ночью. Это лучшее лето. Единственное, что омрачило поездку — необходимость сразу по выходу на работу отправиться в командировку. Обратно на юг. В этом были свои плюсы и минусы, но всё потом, сейчас — отдых. Уж с чем, а с мороженым на лайнере не было никаких проблем. Всех вкусов и расцветок. Леви уплетал гранатовое, Эрвин подсел на дынное. Они изо дня в день брали себе по порции и устраивались на общем большом мягком кресле-подушке в тени, под зонтиками верхних палуб, слушали дурацкую музыку и просто наслаждались. Аккерман прикрыл глаза и откинул голову. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Словно дивный сон. Ласковое солнце, тёплый южный ветерок оставляющий на губах легкий привкус соли. Если заснуть, проснётся ли он вновь в этом раю? Эрвин разглядывал его, не особо скрываясь. Нежные тонкие губы, чуть заметно горбатый нос, глаза, прикрытые длинными ресницами, и тонкие пальцы, лежащие рядом с его бедром. За две недели между ними так ничего и не прояснилось, но мужчина как будто бы начал влюбляться. Начал любоваться чертами друга — теперь уже больше, чем друга? Ненавязчиво касаться, взять за руку, заправить непослушную прядку за ухо. Наблюдал его привычки и старался делать приятно. — Леви... — Смит чувствовал нарастающее напряжение внутри, желание. Рука коснулась острого подбородка, чуть потянула к себе. — Я могу?.. — парень за две недели не оказался особенно контактным, и Эрвин боялся поторопиться. Да, Леви первый подошёл, но это не значило, что и дальше он будет так же доступен. — Да, — почти зашептал в ответ, это был неожиданный поворот, но он не намерен отказываться. Эрвин привстал немного, потянув парня к себе. Помедлил секунду — лицом к лицу, чувствуя дыхание — коснулся приоткрытых губ, прихватил. Морская соль, которой они покрывались изо дня в день, мешалась со сладостью только съеденного мороженного. Вкусно. По телу пробежали мурашки, спустились к ногам. Он ждал такой близости, и не мог поверить, что этот прекрасный тонкий юноша ему позволил. Да, больше, чем друг. Леви коснулся аристократичного лица, легко оглаживая и не желая разрывать чудесный контакт. Ещё немного, ещё чуть-чуть. — Ты помнишь, как мы встретились? — хохотнул тихо, утыкаясь лбом в лоб, растрепал светлые волосы. — Напомни мне, — мурлыкнул Эрвин, приобнимая его за талию. Он осторожно поцеловал кончик носа прямо перед своим лицом, но тут же вернулся, вновь касаясь лбом лба. Это было безумно уютно. — Я был злым парнишей, а ты гордым и красивым студентом-медиком. Из-за тебя я пошёл в медицину и стал психиатром, — Леви вновь потянулся, целуя в угол челюсти. — Спасибо. Твой интерес ко мне спас мне жизнь. Они буквально поспорили посреди улицы о том, что подросткам нельзя курить. Да, нельзя, но кого это останавливало там, где Леви рос. Аккерман был просто районной гопотой из плохой семьи, не ставивший целей в жизни, он собирался идти по стопам дяди, который всю свою молодость воровал и проводил в тюрьмах. Однако Эрвин показал ему, как может быть иначе. Мужчина немного смутился. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя чем-то обязанным, — сказал он тихо, как мог нежно встряхнув его, — мой родной. Ты показал мне целый мир. А сейчас давал свою любовь. Доверил себя, сделал его счастливым. Их нежность расцветала, чем дальше, тем больше увлекая Эрвина. Скоро он не сможет представить, как раньше жил без этого, в одиночестве и бесцветности. Леви уложил голову на плечо мужчины. Влюбился, дурачина. — Это лето будет лучшим. — А что будет после него? — спросил тот тихо. Он не шевелился, опасаясь спугнуть Леви, что устроился на нём как кот. — Если ты позволишь, будет лучшая осень и лучшая зима. Возможно, лучшая жизнь из возможных. Он взял Эрвина за руку и переплёл их пальцы. — Мечты сбываются.