Оскар Уайльд, или Поиск вдохновения

      Хонджун действительно ожидает, что Сонхва посмотрит на него, как совсем недавно с экрана ноутбука, — властно, уверенно, сексуально-холодно. Но его взор — смесь заботы, волнения и смущения. Это удивительным образом успокаивает.       Длинные пальцы аккуратно теребят кончики волос Джуна рядом с ушами, и Хва не особо верит в реальность происходящего: в лидера, стягивающего с него спортивные штаны с бельём, в несмелые прикосновения губ на своих бёдрах и в дыхание в районе паха. Встречается взглядом и чувствует волнение Кима, однако не успевает ничего сказать, слыша:       — Если сморозишь глупость про можешь остановиться, я откушу твой член, — решительно заявляет.       Сонхва бы возмутился, однако эта угроза настолько мило звучит от парня, кажущегося на коленях ещё миниатюрнее, что просто издаёт смешок и прикрывает одной ладонью рот, чтобы не рассмеяться и не обидеть.       — Я просто… не опытен в подобном и переживаю, что тебе может быть неприятно…       — Даже не допускай подобных мыслей, — смотрит строго и наклоняется, чтобы поцеловать, радуясь, что Джун подаётся навстречу.       И если в какой-то зависимости Ким и начинает быть уверенным, то от поцелуев с Сонхва. Его приводит в восторг контрастность от нежных прикосновений до немного грубых закусываний и горячего сплетения языками. Мурашками покрывается тело, благодаря ощущению чужих рук на своей коже и взгляда Сонхва, полного тёплых чувств и искренней симпатии, о которых им ещё предстоит поговорить вслух, но пока что — передавать на ином уровне.       Хонджун ловит ранее не ощущаемое удовольствие от того, как тяжелеет дыхание Пака, пока он гладит его бёдра и медленно переходит на пах, обхватывая ладонью член и начиная неспешные движения. Отстраняется, смотря на раскрасневшиеся губы и как глубоко он дышит всей грудью, и решает больше не томить их обоих.       Облизывается и наконец-то проводит языком от основания до головки не теряя контакта с потемневшим от возбуждения взглядом Сонхва. Его пальцы вновь приятно теребят волосы и касаются ушей и шеи, не подозревая, насколько эти ощущения оседают внизу живота.       Будучи действительно неопытным, Хонджун переживает из-за своей неумелости, однако продолжает вылизывать и целовать член мучительно-медленно не из-за нерешительности, а лишь чтобы подразнить и попробовать увидеть нетерпеливого Сонхва. Расстраивается немного выдержке старшего, дуя губы и вызывая тем самым усмешку, вот только лицо Пака приобретает совершенно иное выражение, когда эти влажные губы тугим кольцом вбирают в себя его эрекцию, освобождая головку полностью от крайней плоти.       Паку хочется смотреть на Джуна и одновременно откинуться полностью на диван, отдаваясь переполняющим всё тело ощущениям. Он на мгновение прикрывает глаза, тяжело и шумно выдыхая, но этого достаточно, чтобы Ким расстроился отсутствию взгляда и захотел привлечь внимание: вбирает член глубже, ускоряя темп и втягивая щёки, быстрыми движениями руки разгоняя возбуждение.       Вновь встречаясь с тёмным глубоким взглядом, Хонджун ощущает, как крепнет собственная эрекция, и хочет убрать руку, лежащую на бедре Сонхва, чтобы помочь и себе достигнуть оргазма.       — Нет, — хрипловато и тихо доносится сверху, — не трогай себя, — и Пак зарывается в высветленные волосы более грубо, но безусловно приятно.       — Ты же возьмёшь за это ответственность? — отстраняясь и дуя на влажный член, улыбается и хитро щурится Джун, на что получает ухмылку, кивок и на добивание — медленное движение языком по губам.       Вбирая и посасывая член, увеличивая ладонью темп, Хонджун даже рад своему творческому кризису и странной статье в интернете, ведь иначе скорее всего никогда бы не получил такое наслаждение — делать минет Сонхва. Не слушал бы его стоны и шумное дыхание. Не ощущал крепкую, но по-своему нежную, хватку чужих пальцев в своих волосах. Не встречался бы со взглядом, полным желания и влюблённости. Не чувствовал себя таким счастливым, доставляя удовольствие другому человеку и принимая в рот его сперму.       Хонджун слышит своё отбивающее безумный ритм сердце, прерывистое и громкое дыхание Пака, чувствует крайнюю степень возбуждения и необходимость озвучить самое главное:       — Сонхва, я говорил, что всё потому, что ты — это ты, — Хва гладит по волосам и помогает пересесть с пола на его колени. — Ты… тот, кто мне нравится. Больше, чем друг, чем сосед и… — ему не дают дотараторить начатое, затыкая поцелуем.       И всё происходящее превращается для Хонджуна в самую прекрасную симфонию в мире, самую гармоничную и волшебную по своему звучанию.       Эмоциональность, с которой Хва ласкает его губы, не даёт сомневаться в пока что неозвученных чувствах, и Ким помогает приспустить с себя спортивные штаны и боксеры, позволяя помочь ему с эрекцией. Сонхва удобно усаживается, устраивая Хонджуна спиной на своей груди и продолжая целовать повернув голову к себе. Ноги Кима на его бёдрах так же разведены немного в стороны, а возбуждённый член сочится предъэякулятом.       — Хонджун, — шепчет на ухо, целуя то, и вновь смотрит, как обычно — с нежностью и теплотой, — ты мне тоже. И мне кажется, словно у меня раздвоение личности, потому что… — Сонхва пытается подобрать слова, но за него договаривает Ким:       — Хочется быть чистым и нежным и одновременно — вытворять всякие грязные вещи? — заливаясь румянцем, гладит ладони Сонхва на своих бёдрах.       — Да, даже целовать тебя, хотя несколько минут назад ты глотал мою сперму…       — Почему этот разговор возбуждает ещё сильнее? — Джун улыбается смущению Пака и целует в нос. — И, кстати, ты вкусный…       — Заткнись, Ким Хонджун, — Сонхва прячет лицо в изгибе чужой шеи, слыша смешок, и прикусывает её.       Неожиданно для лидера, Пак ведёт обеими ладонями вверх по его телу, и эти прикосновения крайне приятно отзываются, вызывая мурашки и расслабляя. Сонхва нравится ощущение нежной кожи Хонджуна, и, по пути к груди, он собирает ткань футболки, чтобы в итоге скинуть за ненужностью посмотреть на возбуждённого и оголённого парня в его руках.       Неожиданно для себя Хонджуна возбуждает быть обнажённым и внимательно разглядываемым, пусть и начинает смущаться сразу же, как пальцы Сонхва собирают предъэякулят и начинают ласкать его соски.       — Ты так открыт передо мной, мне нравится, — шепчет, проводя языком по ушной раковине и прикусывая мочку, не прекращая очерчивать ореол и зажимать между пальцев соски, вызывая постанывания и тяжелые вздохи. — Хочешь же, чтобы я прикоснулся к тебе?       — Чёрт, Сонхва, это так возбуждает… — Хонджун оборачивается и целует его в подбородок, руками поглаживая внешнюю сторону бёдер старшего. — Очень хочу твоих прикосновений.       — И где же? — хитро смотрит, слегка прикусывая Киму губу и умиляясь смущению вперемешку с желанием во взгляде.       Хонджун облизывается и зажмуривается, напрягаясь от того, как Пак покручивает соски между пальцами и прикусывает шею, ведя по ней языком. Ответить на его вопрос хочется и в то же время — интересно, каким ещё «пыткам» тот его подвергнет в ожидании. И ладони Сонхва спускаются по груди вниз, выводят несуразные рисунки на коже в районе паха, проводят по внутренней стороне бедра и почти касаются яичек, однако возвращаются и остаются на животе.       — Сонхва, — в ответ — довольное мычание, — пожалуйста, подрочи мне.       — Долго же ты держался, — Пак гладит одной рукой щёку, поворачивая к себе и целуя, и накрывает наконец-то возбуждённый член Хонджуна, отмечая, что и сам уже почти полностью заведён вновь.       Удобнее садится, чтобы собственный член располагался между разведённых ног Кима, ухмыляющегося повторной эрекции старшего, и изучающе-медленно водит по возбуждению лидера, то скрывая головку крайней плотью, то полностью оттягивая. Когда Хонджун отстраняет его руку, не ожидает, что тот пересядет лицом к лицу, обхватывая оба их члена и возвращая поцелуй между ними, более пылкий, нежели минутой ранее.       Придерживает Кима за талию одной рукой, второй оглаживая упругую ягодицу, а после присоединяясь и помогая в достижении оргазма. Зацеловывает губы и побуждает ускорить темп, переставая контролировать громкость и наслаждаясь стонами.       Хонджун целует и обмякает, пачкая футболку Сонхва и свою грудь, собирая сперму со своей кожи и продолжая с ней мастурбировать Паку, убирающему свою руку и придерживающему расслабленного лидера обеими руками. Хва изливается в ладонь Джуна и секундами позже прижимает к себе, вытирая его руку о всё равно уже грязную футболку.       Они соскальзывают набок, устраиваясь на маленьком диванчике, свешивая ноги через подлокотник, зато обнимаясь и нежно целуясь, полностью восстанавливая жизненные функции и даже ощущая порядок в голове.       — Как жаль, что ты не прочитал раньше тот идиотский факт об Оскаре Уальде, — усмехается Пак, собираясь всё-таки их одеть, однако Джун не отпускает, оставляя прикосновение губ на щеке.       — Скажи ещё что-нибудь, твой голос — лучшая музыка для моих ушей, — Хонджун понимает, что звучит ванильно, и всё же, это — правда.       — Я люблю тебя, Ким Хонджун, — шепчет на ушко, ощущая невероятный душевный подъём, перебирая прядки волос и чувствуя улыбку кожей на своей шее, в которую лидер уткнулся лицом.       — Тоже люблю тебя, — отстраняется и смотрит в глаза, улыбаясь. — Думаю, я нашёл своё вдохновение, — гладит по щеке с радостью во взгляде, — это ты, Сонхва, поскольку я готов написать новую песню.