Управлять тем, кто восхищается тобой — проще простого. Там, где есть преклонение, пониманию нет места. Блич, Айзен Соуске
21 июня, 1938 г вторник
Зеленый медальон плавно качался перед моими руками, и я отчаянно тянулся к нему, но никак не мог ухватиться ни за цепочку, ни за большой изумрудный камень. "Мой мальчик. Мой Том Марволо!" — тёплый женский голос звучал издалека, разносясь эхом, словно по полупустому помещению. Понимая, что это всего лишь сон, который стремительно быстро таял в берущем верх сознании, я неохотно открыл глаза. В комнате было светло, и я перевернулся на бок, кинув взгляд в сторону окна, из которого на меня смотрела унылая кирпичная стена всё тем же давящим приветом уже одиннадцатый год. Хоть бы один луч солнца за все это время... Зато дождь весело и задорно бил по карнизу из года в год, напоминая о том, что бывает ещё более безнадёжно и печально, чем просто серая стена в солнечный день. Если бы только у меня была книга! Я бы сейчас же приступил к чтению. Завтрак только в восемь тридцать... Сейчас часов шесть, а это значило, что впереди целых два тюремных часа без книг, игр и неё. Я тихо сел на край кровати, опустив ноги вниз, едва прикоснулся к кафельной поверхности кончиками пальцев, как тут же почувствовал прохладу пола. Привыкнув к неприятным ощущениям, уже через пару мгновений я резво встал с постели и прошлёпал до двери, чтобы выглянуть в коридор. Потёр глаза, сонно зевнув, и попытался рассмотреть цифры на старых часах. Без десяти шесть. Разочарованный вздох. Может быть я смогу уснуть хотя бы ещё на час? Раздраженно проворочавшись полтора часа, я наконец-то услышал, как в коридоре ходила Марта и будила ребят. Ещё никогда прежде я не был так рад этому моменту, что даже оделся и привел себя в порядок, выполнив всю необходимую утреннюю рутину, самый первый из всех ребят. В ванной комнате мальчиков я встретил Криса и его дружков, которые как обычно раздражали своим хрипящим смехом и тупыми шутками, которые было слышно даже в коридоре. А ведь эти балбесы только проснулись... И откуда только в них столько энергии? Я предпочитал делать вид, что Криса не существует, а иначе бы пренепременно вцепился в его пухлую рожу и голыми руками содрал кожу, чтобы выбить из него всю дурь. Очередь перед маленькой раковиной, где обязательно нужно было вымыть руки перед завтраком, казалось, совсем не двигалась. Я вглядывался в толпу ребят, отчаянно пытаясь зацепиться взглядом за смольного цвета макушку. Тщетно. Айрин здесь не было. Если мы не позавтракаем вовремя, то миссис Коул будет недовольна. Нельзя пропускать приёмы пищи. Да и вообще, я чуть с ума не сошёл за эти два утренних часа, которые тянулись точно вечность, не меньше. Тогда у миссис Коул точно появился бы шанс упечь меня в дом для больных разумом, ей только повод дай. Переступая сразу через две ступени лестницы, я спешил в коридор третьего этажа, где находились комнаты девочек. Если бы это было соревнованием, я бы определенно стал победителем. С такой рекордной скоростью точно ещё никто и никогда не поднимался на последний этаж приюта Вула. Бетонные стены эхом разносили мои суетливые шаги. Айрин нигде не было. Может быть второй этаж? Поспешил вниз. Немного запыхавшись, сбавил темп. Куда она подевалась? Чёрт возьми. Почему нет кнопки, на которую можно нажать – и человек сразу же появился бы перед тобой?.. Окинул унылый коридор взглядом, в самом конце которого висели старинные, потёртые часы. С первого этажа доносились отголоски ребячьего гама. Резко повернул к лестнице. Нельзя опаздывать. Готовый сделать шаг на ступень, чтобы спуститься на первый этаж, я замер. Слух зацепился за непонятное копошение, доносящееся из маленькой кладовой, где хранились швабры и прочая хозяйственная утварь. Привидения и боггарты – это выдумки. Смело толкнул дверь. Моему взору предстали две фигуры: мрачная, хрупкая с темными, туго заплетенными косами и вторая — более крупная. Айрин, с абсолютно равнодушным видом гладила повисшие предметы в воздухе, изредка кидая взгляд на мальчишку напротив. Она умеет двигать предметы, не прикасаясь к ним, как и я? Сколько ещё сюрпризов меня ждёт! Крис отчаянно хватался руками за воздух, а по каморке разносился глухой хрип. Казалось, ещё чуть-чуть — и его бездыханное тело рухнет на пол. Темный пакет сомкнулся на его шее. Каждую клеточку моего тела стало заполнять удивительное чувство эйфории. Как же она… прекрасна! Сила и власть в этом хрупком силуэте взбудоражили моё сознание, мои самые тёмные фантазии. Я был твёрдо уверен, что ничто не способно меня удивить или обрадовать, но эта картина стала каким-то невероятным триггером новых ощущений, которые хотелось испытывать вновь и вновь и которые было так сложно взять под контроль. Я тихо выдохнул. — Айрин, остановись, — властно. Никто и никогда не догадался бы, что я подавлял дрожь в голосе от переполняющих впервые эмоций. Девочка зевнула, и взгляд изумрудных глаз лениво перекочевал с пухлого Криса на меня. — Он не отдал мне деньги, которые ему послала бабушка. – Взмах рукой — пакет стал затягиваться, а мальчик ещё тяжелее дышать. — Айрин, труп тут никуда не деть, — с заботой озвучил проблему, которую будет действительно трудно решить. — Просто хочу быть уверена, что этому жирному ублюдку больше никогда не понадобятся деньги, — монотонно проговорила девчонка. Я едва заметно кивнул головой, повторно отдав команду. Айрин огорчённо вздохнула, но все же послушала меня. В следующий момент Крис отпрянул к стене, стягивая пакет с головы. Его, обычно румяное пухлое личико, было иссиня-бледным, а по лбу стекали крупные горошины пота. Тяжело дыша, он протянул девочке несколько монет. — Чудно, Крис, — улыбнулась Айрин и, небрежно закинув деньги в карман платьица, легкой походкой продефилировала к выходу. Я проводил ее строгим взглядом. Опять её светлая одежда в какой-то грязи! — Я совсем забыла! – Айрин остановилась в дверях и непринужденно хохотнула. Щелчок тонкими бледными пальцами — левитирующие предметы с грохотом упали на пол. Вышла, закрыв за собой дверь. Чувство отцовской заботы кануло в лету, и на моём лице нарисовался хищный оскал. — Крис, неужели ты до сих пор не смекнул?! — иронично заговорил я, поворачиваясь к мальчишке. — Ещё тогда она дала понять, что с ней лучше не связываться. Мальчик ничего мне не ответил, всё так же пытаясь отдышаться. Я по-приятельски подмигнул: — И разложи вещи по своим местам, – отдал приказ и поспешил на завтрак, ведь опаздывать нельзя. Перед раковиной было всего лишь трое ребят, двое из которых взволнованно спрашивали друг у друга, куда же делся Крис. Все остальные уже находились в столовой. Айрин, кинув на меня равнодушный взгляд, протянула кусок мыла, который я молча взял, неотрывно наблюдая за её маленькими ладонями под холодной струёй воды. Монотонная процедура прошла как во сне. Взяв поднос, я шел за хрупкой фигурой к маленькому окошку, где сегодня на раздаче была миссис Коул. В алюминиевую тарелку шлёпнулся сгусток каши, и я машинально поставил ее на поднос. Женщина наливала чай. — Я смотрю, ты нашёл себе друга, Том, — миссис Коул звучала вежливо, и как будто бы даже... Дружелюбно? Меня не провести. От неё всегда сквозило ложью, строгостью и отсутствием теплоты. Поставь эту женщину в паре миль от меня, и я безошибочно скажу, что она находится где-то поблизости. — Вы о чем? — нахмурил брови. Женщина улыбнулась, устремив взгляд на Айрин, направляющуюся к угловому столику, залитому солнечным светом. Я растерянно пожал плечами, изобразив непонимание. Ну, уж нет. Моё — это моё. И об этом общении даже знать никому не нужно. К тому же, вопрос дружбы — что-то непонятное для меня, поэтому вердикт прозвучал строго и уверенно: — Мы просто сидим за одним столом. Взяв кружку из рук миссис Коул, я направился следом за Айрин. Чем ближе я подходил к залитому солнечными, тёплыми лучами столу, тем больше казалось, что всё происходило, точно во сне. Я не помнил, как мы оказались у окна на своём месте; не понимал, что я ел, и какая сегодня каша на вкус; абсолютно не чувствовал, есть ли сахар в чае, или это просто вода темного цвета. Сознание было погружено в фигуру напротив, а перед глазами до сих пор стояла картина из маленькой кладовой второго этажа. Время от времени Айрин бросала молчаливый взгляд исподлобья. Черные косы, стремящиеся нырнуть в тарелку с кашей, были резво откинуты назад, с недовольным ворчанием. Уловив мой пристальный взгляд, она метнула такой же в ответ, и ни разу не моргнула. Изумруд показался болотом, которое бесповоротно затягивало в трясину, и я абсолютно не хотел этому сопротивляться. Что ещё скрывалось за личиной этой добродетели? В тот момент я осознал важную вещь: Айрин выглядит так невинно и беспомощно для окружающих… Но дай повод, и она удавит тебя собственным нимбом, а затем наденет его обратно на голову.