Тёмная Диада

Вина - это ловушка реверсии, то есть возврата к нашей моральной несостоятельности. ©

      Учёба в Хогвартсе кипела уже две недели, и ученики, кто-то лениво, а кто-то радостно ходили на занятия. Погода для начала осени 1944-го года выдалась на удивление теплой, и даже череда дождей пока что не обрушилась на волшебный замок. На опушке Запретного леса раздался громкий хлопок. На пожухлую траву рухнуло женское тело, и послышался сдавленный хриплый стон. Молодая девушка не смогла подняться на колени так резво, как хотела. Все силы были брошены на попытку отдышаться. Только после этого она попыталась встать, нащупав потрескавшуюся поверхность задубелой коры мертвого дерева и оттолкнувшись от нее обеими ладонями. При трансгрессии на дальние расстояния характерны расщепление и боль, с девушкой же, по всей видимости, всё было в порядке, за исключением сбившегося дыхания. Прохладный ветер ударил в лицо и растрепал длинные волосы цвета воронова крыла. Она тут же недовольно дунула на локон, непослушно ниспадающий на глаза, а затем, тяжело вздохнув, окончательно выпрямилась, но тут же замерла на своих двоих, вцепившись бледными пальцами в правый бок. — Защитные чары, будьте вы прокляты, — сдавленно прохрипела она, подпнув сухой сучок к подножью дерева.       Изучая местность проницательным взглядом, она ни разу не моргнула, а затем ловким движением сняла кольцо с бледной руки и закинула его в карман. Поодаль, в тающих лучах солнца, возвышался огромный замок. Незнакомка смело шагнула в сторону школы Чародейства и Волшебства, но тут же споткнулась — всё же трансгрессия внесла свою лепту, хоть и незримую на первый взгляд. Ещё одной причиной, судя по всему, было отсутствие обуви. Босым ступням было определенно холодно, да и земля была покрыта не бархатной травой, а пожухлым отголоском зелени. Хоть сентябрь и выдался тёплым, но для длинного черного платья погода была совсем не подходящей. Еле доковыляв до главного входа, она настороженно огляделась по сторонам: природа вокруг, как и сам замок, выглядели безумно красиво и даже величественно. Внутри появилось смутное воспоминание схожих ощущений, которое тут же исчезло, как в тумане. Сознание отчаянно хваталось за жалкое эхо внезапной реминисценции, которую девушка, недовольно тряхнув головой, прогнала словно назойливую муху. Лязг и скрежет парадной двери были неприятно громкими. На пороге возник мужчина среднего роста. Русые волосы были взъерошены, а на густых усах собрались капельки пота. Он запыхался, что свидетельствовало об одном: разъярённый Апполион Прингл – завхоз Хогвартса – бежал сюда со всех ног. — Мерзкая девчонка! — выплюнул он ругательство, сбив дыхание на последнем слоге. Он походил на рыбу с выпуклыми глазами, которая отчаянно открывала рот, но из уст вырывалась лишь тишина. Громко и противно кашлянув, он продолжил: — Что ты здесь делаешь? — Я ученица. — Изучающий взгляд медленно прошёлся по мужчине сверху-вниз. — Не лги! – Прингл замахнулся, но не ударил. Девушка же никак на это не отреагировала: ни дёрнулась, ни моргнула. — Я знаю всех учеников, а тебя я вижу впервые! Я видел, как ты появилась на опушке леса! Ты не наша ученица! — Я ученица Хогвартса, — возразила она с железным спокойствием, которое, казалось, ещё больше раздражало завхоза. — Просто отведите меня к Диппету. Апполион недовольно прищурил глаза, оглядев нарушительницу покоя с ног до головы. — Ха! — фыркнул он. — Как будто какая-то оборванка смеет… Его негодование было прервано спокойным мужским голосом. — Что здесь происходит?       За спиной завхоза показался профессор трансфигурации, который, на самом-то деле, спешил по своим делам, но не смог пройти мимо, заприметив странное копошение у главного входа. — Сэр, эта девица утверждает, что она ученица Хогвартса, но я вижу её впервые. Дамблдор окинул взглядом босую девушку, внешний вид которой оставлял желать лучшего, но та была спокойна и невозмутима. — Как зовут юную мисс? — Айрин, — уверенно представилась она и посмотрела в голубые глаза профессора, который в свою очередь нахмурился. Затем его брови медленно поползли вверх, а на лбу проступила гармошка морщин — он опешил. — Айрин!.. — он повторил имя. — Долго же ты добиралась до Хогвартса... Мистер Прингл, где Вы видели нашу гостью? — Она появилась на опушке леса, ровно в шесть вечера! — Что ж... Подробности твоего появление мы обсудим позже. Ты, очевидно, замёрзла. Профессор жестом пригласил гостью войти в школу, на что Аполлион Прингл скривился в отвратительной гримасе. Айрин признательно кивнула в ответ и проследовала внутрь, игнорируя присутствие завхоза. — Профессор, я… — Потом. Всё потом, Айрин, — голос Дамблдора звучал, как когда-то, мягко и успокаивающе. — Ты замёрзла. Да и, — он кинул взгляд на её босые ноги, — стоит привести себя в порядок перед походом к директору. Иди в ванную старост. Она расположена на пятом этаже, четвёртая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового. А я пока навещу директора Диппета... Нужно поднять и проверить архивы. Всё-таки прошло шесть лет… — Хоть Дамблдор и выглядел задумчиво, но от его спокойной речи становилось несколько легче, ведь стало очевидно, что он помнил Айрин и был настроен положительно. — Да, сэр! Это было бы чудесно. Дамблдор довёл Айрин до нужного этажа, и та, проводив взглядом его исчезающий за поворотом огромного коридора силуэт, толкнула нужную дверь. Взору открылась просторная комната из белого мрамора: посередине находился большой глубокий бассейн, края которого обрамляло множество золотых кранов, украшенных самоцветами; с потолка свисала большая красивая люстра с горящими свечами; окна были закрыты льняными шторами; в углу же лежала стопка белоснежных полотенец; со стены смотрела картина в золотой рамке, на которой расположилась светловолосая русалка. Айрин глубоко вдохнула и, недолго думая, сбросила черное платье на пол, оголив белоснежное тело. Правый бок был рассечён. Она тихо цыкнула, прикоснувшись к свежему порезу. Осмотревшись вокруг, она плавно взмахнула ладонью и левитировала одно из полотенец. — Эмпластурум! — Белая ткань тут же превратилась в пластырь. — Ничего, справимся. Это подождёт, — шептала Айрин, заклеивая рану. Как только она ступила в бассейн, из золотых кранов полилась вода с пеной: из одного крана — розовые и голубые мыльные пузыри размером с футбольный мяч, из другого — густая белоснежная пена, из третьего — душистые лиловые облака, а ещё из одного — лёгкая струя из пузырьков, которая, едва касаясь воды, взлетала в воздух и застывала высокими арками. Погрузившись в воду, Айрин глубоко вдохнула и просто закрыла глаза. — Всё будет хорошо, — тихо прошептала она в пустоту, а затем с головой погрузилась под воду. Сознание захлопнуло тяжёлые двери в чертоги разума, где Айрин провела ближайшие полчаса.       Выйдя из ванной, она обнаружила свою чистую выглаженную одежду и абсолютно новые туфли. — Ох, Дамблдор, спасибо! — вымолвила Айрин, понимая, что именно профессор дал поручение привести платье в порядок трудящимся в школе эльфам. Появиться перед директором Хогвартса в грязном платье, босиком, с чумазыми ногами, было и правда не лучшей идеей. Профессор же решил проблему, за что Айрин была благодарна.       Она быстро оделась и уже была готова покинуть ванну старост, как острая режущая боль в боку заставила замереть на одном месте, а затем медленно опуститься на пол. Бледные пальцы впились в черные кудри, свидетельствуя о невозможности терпеть эту муку. Айрин сильно зажмурилась, а затем молчаливо уставилась в одну точку, потирая виски. Течение мыслей, слишком бурное, затягивало в свой водоворот. Тяжело вздохнув, она собрала всю волю в кулак и уверенно встала, а затем направилась к выходу в коридор, где её уже ждал профессор Дамблдор. — Считай это подарком, — улыбнулся он. — Эта ванная, вообще-то, для старост факультетов, однако игрокам квиддича тоже разрешено её посещать. — Спасибо за тёплый приём, — Айрин вежливо поблагодарила, и на ее лице проступила неуверенная, но всё-таки улыбка, — и большое спасибо за одежду, профессор! — Директор ждёт нас. Дамблдор тепло улыбнулся, жестом пригласив занять место подле него, и Айрин послушно последовала за ним в Директорскую башню. Навстречу попалась маленькая толпа первокурсников. Они были радостными, шумными, а их глаза всё ещё пылали дикими восторгом и интересом от нахождения в волшебном замке. В Айрин словно ткнули тупой иголкой: навязчивая мысль о том, что она могла здесь учиться шесть лет назад, и так же спешить куда-то по своим делам, отозвалась неприятной тяжестью в районе живота. Голова закружилась, и чувство дурноты охватило с ног до головы. Проклятая рана! Совсем скоро Дамблдор и Айрин оказались у входа в саму башню, где стояла огромная каменная горгулья. Профессор громко озвучил: — Имбирный пряник!       Сию же секунду статуя повернулась, открывая винтовую лестницу, ведущую наверх. От голоса Дамблдора в ушах Айрин раздался звон, но она послушно шла следом, не давая ни единого намёка на то, что каждый шаг ей давался с трудом. — Подожди немного, — сказал профессор, открывая дверь в кабинет, и тут же наткнулся на испуганный девичий взгляд. — Всё в порядке! — Он ободряюще похлопал по плечу. Дверь громко хлопнула, и через несколько мгновений послышались неразборчивые мужские голоса. Позабыв о боли и тошноте, Айрин тут же установила чары усиления звука и принялась внимать каждому слову. — Нет, Армандо, девочка выглядела очень замученной. Защита была пробита за десять минут до её появления. Ей повезло. — Однако, нужно принять соответствующие меры, Дамблдор. — В обязательном порядке... Громкие шаги стремительно приближались к двери. Молниеносный взмах рукой, снимающий чары; тело пошатнулось в противоположную от входа сторону, а взгляд вцепился в винтовую лестницу, уходящую вниз, словно это было чем-то удивительно красивым, требующим созерцания. Дамблдор открыл дверь, одобрительно кивнул, и Айрин, оторвавшись от такого интересного действа, осторожно прошла за ним. В просторном круглом кабинете со множеством окон, по стенам которого были развешены многочисленные портреты бывших директоров и директрис школы, стоял стол. Именно за ним сидел высохший, болезненного вида волшебник. Он был практически лысый, если не считать нескольких клочков седых волос. Армандо Диппет строго посмотрел на Айрин. — Тебя зовут Айрин, верно?       Она молча кивнула в ответ и взволнованно вцепилась в подол чёрного платья.       — Что ж, присаживайся. Я директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, Армандо Диппет. Ты, право, должна была поступить в нашу школу шесть лет назад… Откровенно говоря, мы немного шокированы твоим внезапным появлением, впрочем… как и исчезновением. Директор замолчал, устремив пытливый взор на Айрин, ожидая логичного объяснения всего, что произошло. — Сэр! — она вся выпрямилась, как по струнке, а ладони послушно легли на колени. — Я не знаю, что именно случилось шесть лет назад, но… — Бледные пальцы убрали непослушный локон за ухо. — ...Дотронувшись до одного из учебников, который я упаковывала в чемодан, меня выбросило в абсолютно неизвестную мне местность. Там была равнина с огромной горой... Я помню, как долго плакала, понимая, что оказалась в абсолютно незнакомом мне месте. Вы знаете, что на тот момент мне было одиннадцать лет, и я не владела магией должным образом. Впрочем, и знаний как таковых у меня толком не было… Последующие три года я училась в Колдовстворце, куда меня, как оказалось, и переместило. Вернуться я не могла, так как была одиноким ребёнком, да и там было очень здорово... Затем ещё три года — в Германии. Я выиграла особый грант от их министерства, поэтому, не раздумывая, поехала в Европу. Сегодня же на школу в Дортмунде, где я училась, было совершено вероломное нападение... Вы знаете, что сейчас страшные, тёмные времена... Не только для Германии, но и для всей Восточной Европы... — Глаза Айрин болезненно заблестели. Она тяжело сглотнула, и продолжила шёпотом: — Я бежала сюда, сэр... Больше мне идти некуда. История звучала логично и убедительно, ведь о порталах все знали. Случайная вещь вполне могла сыграть такую злую шутку. Учитывая, что у живущей в магловском приюте девочки одиннадцати лет, только-только узнавшей, что она волшебница, не было абсолютно никаких знаний и хоть какого-то понимания о подобных вещах. — Хорошо, Айрин, я подам запрос в твою школу. Я слышал, она совсем маленькая, закрытая, но оттуда всегда выходят очень сильные маги и волшебники, которые занимают высокое положение в Министерствах по всему миру. — Да, сэр... Поэтому мне было особенно приятно, что я туда поступила. Что же касается запроса, то в Хогвартс уже отправлены все необходимые документы, сова должна прибыть в течение следующей недели. Мой преподаватель направил к Вам запрос о моём переводе, так как я хотела закончить своё обучение здесь, потому что... — Ты должна была изначально учиться здесь, — с сочувственной улыбкой на лице озвучил Дамблдор.       Он вспомнил маленькую худую девчушку с тугими чёрными косами и бледным, измождённым лицом, и как она не могла вспомнить кто она и откуда; вспомнил, как в зелёных глазах вспыхнул огонёк от доброй новости о поступлении в Хогвартс; визит вокзала Кингс-Кросс первого сентября 1938 года, где он ждал двух юных волшебников, чтобы вручить второй билет и мешочек с галеонами... Но пришёл только один — маленький мальчик, пылкость которого вдруг сменилась спокойствием и вежливостью. Он стал замкнутым и неразговорчивым, не совсем таким, как в первую встречу в приюте. На вопрос, где же его подруга, прозвучал равнодушный ответ: не подруга, она исчезла. Конечно, девочку не нашли ни в Лондоне, ни в любом другом месте Англии, ведь, как только что выяснилось, она была совсем в другой стране. Очевидно, что ей пришлось несладко, и её путь в предназначенное место был таким долгим... Она не выбирала это. Так случилось. Айрин молчаливо кивнула, опустив голову. Кудри непослушно ниспали на лицо. — Какая фамилия у юной мисс? — строго потребовал директор. — И есть ли у Вас родственники? Айрин молчала. Диппет вопросительно поднял брови, глядя сквозь два маленьких стёклышка очков. — Мои родители мертвы, сэр, — голос предательски дрогнул. — Что же до фамилии, фройляйн Дюстер. — Мисс Дюстер, — улыбнулся Дамблдор. — У нас принято обращение "Мисс". — Я по привычке... — Айрин суетливо стёрла слезу с щеки, которая всё таки предательски оголила эмоции и внутреннее состояние, но тут же вымученно улыбнулась. — В Колдовстворце мне помогли отыскать родителей, но, к сожалению... — Всё хорошо, мисс Дюстер, — улыбнулся Дамблдор. — Всё в порядке. — Вы жили в одном приюте с одним из ныне лучших учеников Хогвартса, – строгий тон Диппета заставил попытаться вспомнить, о ком идёт речь, но в памяти не возникло ни единого образа. — Что ж... В любом случае Дамблдор проверил архив, и вы действительно должны были учиться здесь… Подождём ваши документы и при необходимости посетим школу, где вы учились до этого. Айрин послушно кивнула, дунув на назойливую кудряшку, которая так и норовила уколоть нежные веки. Мужчины же переглянулись, и Диппет еле заметно кивнул Дамблдору. — Добро пожаловать домой, — директор впервые за все это время улыбнулся. — Тот, кто ищет дом, всегда обретёт его здесь, в Хогвартсе. — Если до этого ты училась хорошо, то, наверняка, сможешь поступить сразу на последний курс. Пробелы в знаниях нужно будет обязательно восполнить, здесь у нас строгие требования. И, Айрин, нужно пройти распределение на факультет, — Дамблдор ободряюще кивнул. — Да, я готова. — Айрин вяло пожала плечами. За спиной директора висела большая распределительная шляпа, которую он аккуратно снял и передал профессору. Дамблдор поднес её к девичьей макушке, и та закопошилась, но едва успев задеть копну черных густых волос, тут же выкрикнула: — Слизерин! Айрин вздрогнула от испуга. Директор же улыбнулся, убирая мудрого помощника на место. — Что ж, Айрин, ждём тебя в общем зале на ужине... через десять минут. Поторопись. — Можно меня не представлять? — настороженный вопрос прозвучал неуверенно. — Хорошо, — директор немного удивился, но согласился. — Твой путь домой был слишком долгим и тернистым... Не будем создавать дополнительную тревогу. Завтра же ты отправишься за мантией и всеми необходимыми учебниками. — Мне уже семнадцать. Могу ли я использовать трансгрессию с территории школы? — Вообще-то, нет, мисс Дюстер, — ответил Дамблдор. — Тебе повезло, что ты смогла трансгрессировать на территорию школы. — Почему? — На школе стоит защита. Только директор и некоторые преподаватели обладают данной привилегией. Кстати, ты не заметила ничего странного, когда появились у леса? Чары не затрагивают Запретный лес, однако на территории до него Трансгрессия невозможна. — Нет, сэр, — Айрин пожала плечами, — абсолютно ничего. Только злой мужчина, который встретил меня у входа. — Ах, это наш завхоз, Апполион Прингл. Он очень строг, и его меры наказания довольно суровы, поэтому нарушать правила поведения и дисциплину в Хогвартсе не стоит. — Что же до трансгрессии, — Диппет поправил очки, — раз тебе уже семнадцать... И у нас такая ситуация, то в виде исключения, позволим. Ты помнишь, где продаются все необходимые вещи? — Да, я помню. — Айрин кивнула. На стол перед новоиспеченной студенткой был выложен небольшой кожаный мешочек, до боли знакомый, наполненный галеонами для неимущих студентов-сирот. Она послушно взяла его и положила в глубокий карман платья. Затем последовали разъяснения, как пройти в общий зал, и Айрин направилась туда. Студентов в коридорах практически не было, видимо, все уже находились в большом зале Хогвартса, двери в который были широко распахнуты. «Вот и отлично, — мелькнула радостная мысль, — зайду незаметно и сяду с краю...» Уверенно войдя в огромный холл, Айрин увидела четыре длинных стола: по левую руку находился Слизерин, что вызвало несказанную радость, ведь не придётся привлекать лишнее внимание, пробираясь вглубь рядов, будь стол змеиного факультета где-то в другом месте. Только вот единственное свободное место, как назло, находилось не близко к входу. Преодолевая расстояние в несколько метров, Айрин с интересом рассматривала зачарованный потолок, украшенный россыпью звёзд. От вида такой искусной магии и красоты по коже прошли приятные мурашки, а уголков губ едва коснулась улыбка, как холодный рассудок взял верх, захлопнувшись точно забрало, и интерес к волшебному потолку исчез так же быстро, как появился. В боку усилились режущие боли, стало хуже. Высоко подняв голову, Айрин прошествовала к свободному месту, кинув несколько холодный взгляд на столы других факультетов. — Подвиньтесь, — голос прозвучал властно, словно только что отдала приказ. Студенты, бросив оценивающие взгляды, начали тихо перешептываться между собой, что вызвало раздражение. — Я новая ученица. Меня зовут Айрин. Со всеми приятно познакомиться. — Не дождавшись хоть какого-то одобрительного жеста, позволяющего занять пустое место, Айрин добавила: — И я не повторяю дважды. — Да, но это место занято, Айрин, — светловолосый парень примерно её возраста ухмыльнулся, обменявшись насмешливым взглядом с темноволосым соседом. — Прости, что? — театрально вежливый вопрос прозвучал слишком громко, привлекая внимание других студентов. — Кажется, тут никого нет, а значит, это место моё. — Да, но... — кинув взгляд куда-то за спину Айрин, в конец зала, где находился главный вход, парень вдруг замолчал, хотя его речь изначально обещала быть пламенной и яркой. — Слушай, я не лезу к тебе... — Айрин указала пальцем на светловолосого сокурсника, брови изогнулись в немом вопросе. — Эдмунд Эйвери, — спокойно проговорил он. — ...К тебе, мистер Эйвери, и к тебе... — хищный взгляд устремился на брюнета. — Адальберт Лестрейндж. — ...Мистер Лестрейндж. А вы не трогаете меня. — Натянутая улыбка, больше похожая на оскал, застыла на бледном лице. Казалось, что живот заболел ещё сильнее, и проклятые студенты нервировали ещё больше. — Да, чёрт с тобой, — хмыкнул Эйвери, ещё раз посмотрев на главный вход, а затем продолжил свою вечернюю трапезу; Лестрейндж последовал его примеру. Остальные же студенты, молчаливо наблюдавшие за происходящим, уткнулись в свои тарелки. Айрин откинула копну непослушных волос назад и сделала глоток шипучего тыквенного сока, такого долгожданного и от того такого сладостно-приятного. Он точно был обязан даровать ощущение лёгкости и облегчения! Но этого не случилось. Тело вдруг залихорадило, бросило в жар. Айрин была уверена, что температура тела непроизвольно подскочила вверх. "Или это адская тыковка,— подумала она про себя, — или мне срочно нужен отдых." Торопливо допив сок, она взяла первый попавшийся кусок пирога и поспешила к выходу. В общем зале было слишком много народа и пристального внимания к новой ученице, которая выглядела не как первокурсница, еще и не носила мантию. Не успев стать полноценной студенткой, она уже, кажется, испортила отношения с какими-то юношами. Прекрасно. Хотя, чего они налетели, как назойливые мухи? Она очень устала и хотела просто поужинать. А они ни преподаватели, ни директор, чтобы перед ними лебезить! Они всего лишь студенты, которые ещё даже жизни не видели. А ещё эта режущая боль в боку буквально не давала дышать... Спешно шагая к открытым дверям, Айрин засмотрелась на обувь. Туфельки были очень красивыми: темные, с маленьким каблучком и безумно удобные! Сильный удар. Неприятная боль, в голове и ушах зазвенело. Айрин медленно подняла голову, и первое, что она увидела, — это длинные платиновые волосы, небольшой тёмно-зеленый значок и нашивка, говорящая о принадлежности к змеиному факультету. Желания испортить отношения, которые ещё даже не успели начаться, ещё с одним потенциальным сокурсником, не наблюдалось. — Прошу прощения, — озвучила Айрин настолько вежливо, насколько могла.       Кусочек пастушьего пирога отпечатался на чёрной мантии юноши.       — Вот чёрт, — на лице Айрин застыла идиотская улыбка.       Она аккуратно поднесла бледные пальцы к месту преступления и виновато улыбнулась.       — Вот, — хмыкнула, сбив щелбаном начинку, которая шлёпнулась на пол. Студент кинул презрительный взгляд на виновницу хаоса. Серо-голубые глаза были очень красивыми, но до того холодными, что по коже прошли неприятные мурашки. — Ладно, — прошептала Айрин, понимая, что, видимо, так не пойдет. Лёгкий взмах кистью руки. — Экскуро! Остатки еды, наконец-то, исчезли с мантии, и на лице юноши проскользнула абсолютно снисходительная улыбка. Айрин отошла в сторону, ведь желания выяснять, кто должен кому уступить, у неё совсем не было. Высокий юноша, точно Кай из магловской сказки про снежную королеву, которую каждый ребёнок, проживающий в Германии, конечно же, знал, прошёл в зал. — Фигляр, — буркнула Айрин под нос и направилась к лестницам, где стояла пара маленьких девочек в мантиях Слизерин. Вот у них-то и можно было поинтересоваться, где находилась гостиная. В подземелье. В коридоре, который казался тупиковым, была стена, открывающая потайной ход, ведущий в гостиную факультета. К счастью, одновременно с Айрин туда подошла миловидная девушка. — Чистая кровь, — сказала она, и дверь в ту же секунду открылась.       Айрин вошла следом. Взору предстала общая гостиная, которая была обставлена со вкусом: на стенах висели гобелены, изображающие подвиги знаменитых слизеринцев в средние века, у стен стояли старинные буфеты из тёмного дерева. Несмотря на наличие каминов, казалось, что в комнате было довольно прохладно. Освещение тоже под стать обстановке: волшебные светильники освещали пространство холодным болотным светом. Айрин улыбнулась от осознания, что ей здесь уже нравится. Гостевые комнаты с низкими потолками находились прямо под Чёрным Озером. Стулья с тёмно-зелёной обивкой, низкие старые тёмно-зелёные и чёрные кожаные диваны стояли рядом с камином. — Прости, — Айрин окликнула девушку, — я новенькая, и была бы рада, если бы ты показала мне, где комнаты девочек. Девушка обернулась и посмотрела на Айрин удивлённым взглядом, а затем дружелюбно кивнула. — Кэтрин Грейс! — она улыбнулась. — Я видела тебя в большом зале, полагаю, тебя стоило отправить на Гриффиндор. — Айрин! Айрин Дюстер. То место было свободным, поэтому я просто его заняла. Да и... Это, наверное, стресс после долгой дороги так повлиял на моё поведение... Глупо с моей стороны получилось. — Было эффектно, признаюсь, — Кэтрин весело рассмеялась и повела Айрин за собой вглубь подземелья, чтобы показать, где находилась комната девочек. — Ты скоро поймёшь, что к чему, но мой тебе совет: больше так не делай. Кстати, рядом со мной как раз пустая кровать, ты можешь её занять. Волшебницы вошли в комнату. Первое, что бросилось в глаза - очень большое расстояние между постелями с тёмно-зелёными занавесками, чему Айрин обрадовалась. — Депульсо! — Гора подушек слетела с пустой кровати на пол. — Ох уж эти девчонки! Они сложили сюда свои, потому что это место пустовало. Придут и соберут. — А они тебя слушаются? — Айрин села на ложе, свесив ноги. Бок резко кольнуло. — Ещё бы, — закатила глаза Кэтрин. — Я же староста нашего факультета с этого года. Всегда хотела ей быть! Есть еще староста от парней. Его зовут Абраксас Малфой, — лица коснулась улыбка. — Я его видела, кажется… — Раз у всех студентов есть нашивки, то значки очевидно говорили о статусе старосты. На груди Грейс красовался точно такой же, как и у молодого человека, которого Айрин благополучно измазала пирогом, — блондин с длинными волосами, почти как у тебя. — Да, — улыбка с лица Кэтрин не собиралась никуда уходить. Было очевидно, что он ей нравился.       Айрин рассматривала девушку, внешность которой была удивительно притягательной: светлые волосы идеально гармонировали с ярко-голубыми глазами.       — Но есть ещё староста Хогвартса, он тоже с нашего факультета, и его лучше слушаться, я сразу тебя предупреждаю. — На этих словах сердце Айрин от чего-то забилось медленнее, а тон Кэтрин стал очень серьёзным: — Лучший ученик школы. Отличник! Но он очень строг как к себе, так и к окружающим. Остаток вечера девушки провели вместе, скорее по инициативе Кэтрин, нежели Айрин. Первая оказалась удивительно разговорчивой, и если обычно Айрин избегала подобных людей, то в этом случае их общение складывалось удивительно легко.       Айрин рассказывала Кэтрин о своей учебе в двух других школах, а та в свою очередь объясняла, с кем и как лучше общаться, а от кого держаться подальше. Постепенно комната заполнилась и другими студентками, знакомство с которыми не стало тяжкой ношей, ведь никто не задавал лишних, неудобных вопросов, что определённо нравилось Айрин. Наконец-то, голова коснулась мягкой подушки. Легкий взмах ладонью — и занавеска сама опустилась, огораживая маленькое пространство. Правый бок неприятно жгло, и Айрин тут же откинула одеяло, в следующий момент узрев, что пластырь почти отклеился. Порез, казалось, совсем не зарубцевался. Мысль, что завтра можно трансгрессировать, а значит и зайти в аптеку за необходимым зельем, успокаивала. И как только маглы живут, порезавшись, например? Ужас. Айрин сморщилась в отвращении. Всё нутро вторило какому-то невнятному, но такому сладостному ощущению: я дома. От чего-то абсолютно всё здесь казалось таким родным, что впервые за всё это время Айрин искренне улыбнулась, засыпая на мягких подушках под темно-зелёным пологом, вторящим её глазам. А может быть она просто неимоверно сильно устала, мечтая всего лишь поспать, как самая обычная студентка.