Тёмная Диада

      Яркие лучи солнца не касались лица, но изумруд играл бликами в комнате подземелья, заставляя проснуться. Айрин медленно открыла глаза и внимательно прислушалась: все ещё спали. Она тихо слезла с кровати, на изножье которой висело сложенное пополам платье, и надела его, стараясь не шуметь. Осторожно левитировав туфли из-под кровати в руки, на цыпочках направилась к выходу. До подъёма было еще пятнадцать минут, и общая гостиная пустовала, где Айрин и привела себя в порядок. Она не очень любила бытовые заклинания, но умалять их пользу в целях экономии времени смысла не было, поэтому она никогда ими не брезговала. Натянув новую обувь на маленькие ступни, плюхнулась на диван, закинув ноги на подлокотник. Длинные черные волосы рассыпались по поверхности дивана. — Ну, что тут у нас... — От лёгкого жеста указательного пальца камин вспыхнул в полную силу, ярко освещая всю гостиную. Айрин достала кожаный мешочек, и галеоны зазвенели от ударов друг о друга, отправляясь один за другим обратно в маленький кошель. — Что ж, учебники будут подержанные, а вот мантию я смогу купить хорошую. Зимнюю мантию… я куплю позднее, пока не так холодно, — вердикт был вынесен не шибко громко, но всё же вслух. Тело тут же кинуло в жар, и каждый сантиметр кожи начал буквально гореть. Айрин глубоко, хрипло вдохнула. Ощущения были точно такими же, как вчера в Большом зале. «Да что же это такое происходит?» — подумала она и вцепилась бледными пальцами в густую кудрявую копну.       Айрин села, склонившись вперёд, и взгляд устремился на полыхающий в камине огонь. Нет, здесь не настолько жарко, чтобы стало так дурно. Она медленно подняла подол платья, оголив живот, и посмотрела на рану: в некоторых местах виднелась свежая кровь. Порез совсем не зарубцевался за ночь. — Чёрт возьми. Решив не терять больше времени, Айрин одёрнула платье и уверенно встала с дивана, убрав мешочек обратно в карман. Ещё вчера директор дал разрешение на трансгрессию в Косой переулок, где можно было найти не только различные магазины и лавки, но и такую нужную сейчас аптеку. Плевать на дурной тон! Боль такая неприятная, что терпеть её, растянув момент трансгрессии до выхода за ворота, не было никаких сил. Громкий хлопок — и в гостиной факультета Слизерин воцарилась пустота, которую нарушало лишь тихое потрескивание камина.        Кэтрин Грейс устроила переполох ровно в 8:30, когда все собирались завтракать. Новенькой студентки нигде не было. Опросив абсолютно всех в гостиной и в комнате девочек, она сделала объявление за общим столом. — Айрин Дюстер пропала! Я обыскалась, её нигде нет! Кто-нибудь видел новенькую? — Кэтрин окинула тревожным взглядом сокурсников. — После того, как она тыкала тут своим пальцем, ещё и села сюда, — Лестрейндж кивнул на пустое место, — не удивлен, что она пропала. — Что ты несёшь! — Грейс кинула презрительный взгляд на юношу. — Дерзкая девчонка, — хмыкнул Эйвери, отпив крепкий кофе, — повела себя так, словно все должны ей подчиняться. "Я не повторяю дважды", — на последней фразе юноши рассмеялись. — Хватит, — строго возразила Кэтрин. — Нужно быть идиотом, чтоб не видеть, что она не так проста. — Кэтрин, сядь, — за ее спиной раздался спокойный голос. — Я уверен, что всё в порядке. — Доброе утро, Том, — Кэтрин уважительно кивнула, юноши, сидящие рядом, сделали то же самое. — Будучи старостами, мы несём определённую ответственность, а проблемы никому тут не нужны... Учитывая обстоятельства прошлого года… — Я знаю, мисс Грейс. Полагаю, это обычное дело для… — на мгновение Реддл замолчал, усаживаясь на своё место. Скулы сильно напряглись. — ...Для новенькой… пропадать и колесить по всем четырём сторонам света. Кто знает, может быть она открыла ещё пять, незримых обычному глазу, и радостно, не вспоминая даже твоё имя, изучает их. — Мой Лорд, — тихо прошептала Кэтрин, взволнованно вцепившись в мантию — этого никто, конечно же, не заметил. Идеальные манеры и сдержанность были воспитаны в ней с детства. Шутку же старосты она не нашла смешной. — Но вдруг что-то случилось?.. — Если тебе будет легче, посмотри в туалетах. — Том изящно разломил свежую булочку. — Для мальчиков. Она, наверняка, душит там какого-нибудь пухлого парнишку. Кэтрин настороженно посмотрела на Тома, но тот, не проронив более ни слова, приступил к утренней трапезе. Понимая, что на этом дискуссия окончена, она глубоко вздохнула, а затем села на своё место подле Малфоя. — Ладно, я подойду к директору после завтрака, — озвучила сама себе под нос, ведь мужская компания проигнорировала её беспокойство и умиротворённо принялась обсуждать политический строй магического мира и последние события, происходящие в Европе.       Поодаль от главного входа в замок раздался щелчок трансгрессии. Айрин Дюстер, целая и невредимая, вернулась из Косого переулка. В её руках были две большие котомки, забитые учебниками и мантией. С довольным видом она направилась к двери, но, не выдержав тяжести, кинула сумки — те не ударились о вымощенную булыжником дорогу, а повисли в воздухе и послушно полетели за хозяйкой. Входная дверь с лязгом распахнулась, и на пороге нарисовался Апполион Прингл, на усах которого повисла капелька пота. — Опять ты шастаешь тут, непослушная девка! — Все с разрешения директора, мистер Прингл, поэтому сегодня вы меня не накажете. — На лице застыла приторная, фальшивая улыбка. Завхоз невнятно пробубнил под нос непристойное ругательство, но Айрин было абсолютно всё равно. Довольная, она деловито прошла внутрь школы и направилась в подземелье.       На аккуратно заправленной кровати лежала записка от Кэтрин, которая гласила, что, во-первых, Айрин ещё успевала на Зельеварение, а во-вторых, Кэтрин самолично придушит её, выкинет из окна и припустит вслед Круциатус, ибо её, старосту, нужно было оповестить о своём отбытии. Дочитав занятную записку, выведенную идеальным почерком, Айрин улыбнулась и достала мантию из холщовой сумки. Надев слизериновское облачение, она замерла. Внутри вспыхнуло тягостное чувство чего-то до дрожи родного. Окинув себя оценивающим взглядом в зеркало, она поняла, что внешнее состояние было отнюдь не таким привлекательным, как внутреннее: с отражающей поверхности на неё смотрело болезненно бледное лицо, а усталость выдавали тёмные круги под глазами. Ничего, это пройдет. Айрин торопливо откинула мантию и подняла подол платья. Раны как не бывало. Она довольно улыбнулась и запустила руку в сумку, из которой до этого достала мантию, в бледных пальцах оказался пустой пузырёк, который с весёлым звоном отправился в урну. Видимо, зелье сделало своё дело, и теперь ей ничто не помешает приступить к такой долгожданной учёбе.       Класс зельеварения находился в одном из подземелий Хогвартса. Благо Кэтрин позаботилась и об этом, описав в гневной тираде, как туда пройти. Двери в кабинет были открыты, а значит, что занятие ещё не началось. За некоторыми столами уже сидели студенты. Айрин медленно вошла в просторную и прохладную комнату. Повсюду стояли огромные стеллажи с баночками и пузырьками, наполненными ингредиентами, окна же были совсем маленькими, из-за чего в классе было довольно сумрачно. За второй партой правого ряда виднелась блондинистая макушка. Облегчённо выдохнув, Айрин направилась туда. — Кэтрин, у тебя свободно? — Да. Обычно я сижу с Абраксасом, но сегодня мне нужно убить тебя, поэтому свободно, — рапортовала Кэтрин сквозь улыбку. — Это так любезно с твоей стороны! — Айрин положила учебник и пергамент на стол. — В следующий раз предупреждай! Я чуть было не ринулась в Министерство Магии с запросом о твоей пропаже! Тебя бы, конечно, быстро нашли по моему запросу, но... — Голубые глаза округлились, а сама Кэтрин взволнованно жестикулировала. Айрин же пристально смотрела на всё происходящее, не моргая, даже могло показаться, что она давно потеряла суть повествования и просто рассматривала аристократичные черты лица напротив. — Абраксас сказал, что стоит расторгнуть нашу помолвку, потому что я защищаю ту, что испачкала его пирогом. — Фигляр, — буркнула Айрин под нос, открывая учебник. — Что? — Кэтрин не расслышала невнятное ворчание. — Я говорю, вы пара? — Да! — Лица вновь коснулась улыбка, и Кэтрин мечтательно закатила глаза. — Кстати, сегодня с нами Пуффендуй, поэтому урок пройдет спокойно, не как с этим… Гриффиндором... — она запнулась, сдерживая непристойное слово, которое чуть само по себе не соскользнуло с языка. Манеры и воспитание сыграли на руку.       Вскоре кабинет был заполнен студентами, а дверь с лязгом захлопнулась, и к преподавательскому месту подошёл профессор возраста Дамблдора. — Добрый день, дорогие студенты! Рад приветствовать вас на очередном занятии. Хочу сообщить, что у нас появилась новая студентка. Поэтому чту свою обязанность представиться: Гораций Слизнорт! — Профессор улыбнулся и кивнул в сторону темноволосой девушки за второй партой. — Я мастер зелий, а также декан факультета Слизерин в этой школе чародейства и волшебства Хогвартс. Добро пожаловать! Айрин напряглась от излишнего внимания, а на её лице застыла приклеенная улыбка. Желая исчезнуть, она отпрянула немного назад. — Прошу поприветствовать, Айрин Дюстер!       По классу прошлась волна невнятных голосов студентов, на что Айрин, предварительно испытав жуткую неловкость, доброжелательно кивнула и откинула назойливые кудри назад, чтобы не мешались. Всё-таки стоило заплести косу.       Сильный жар.       «Борода Мерлина! Да что же это за чертовщина?» — пронеслась мысль в голове.       Айрин попыталась глубоко дышать, чтобы успокоить тело. Может это что-то нервное и ей давно пора взять паузу и отдых на лет так дцать?       Утром в Косом переулке первым делом она купила зелье, чтобы избавиться от раны, которая, судя по всему, была причиной сильного недомогания. Хотя она прекрасно понимала, что та была пустяковой по сравнению с тем, как может быть. Но все же вспышки геенны огненной стали раздражать, ведь ни единого логичного объяснения внезапных приступов лихорадки, кроме раны, которая уже зажила, просто не было. Может быть из-за того, что она проходила так целые сутки, у неё начались осложнения? Тогда дела плохи. Нужно попасть к целителю как можно быстрее. — Итак, тема сегодняшнего занятия «Долголетние эликсиры». Кто-то уже сталкивался с подобным? — Да, сэр, — где-то за спиной раздался приятный юношеский голос. — Это группа зелий с направленностью на долголетнее или же неисчерпаемое действие. Для того, чтобы прервать действие долголетнего эликсира, необходимо выпить другое снадобье, которое действует по принципу противоядия и антидота. — Верно, Том, — одобряюще кивнул Слизнорт. — Пять очков Слизерин! Студенты Пуффендуя умиротворенно записывали новую информацию на свои пергаменты. Айрин тяжело выдохнула. В подземелье было прохладно и, пожалуй, это единственное, что спасало. Медленно подняв руку, она посмотрела на профессора. — Да, мисс Дюстер? — К данному виду зелий можно отнести Напиток Живой Смерти, также известный как Глоток Живой Смерти. Это сильное сонное зелье, эффект которого может развеять лишь тонизирующее зелье под названием Виггенвельд, более известное, как Рябиновый отвар, — монотонно проговорила далеко не всю информацию, которую знала.       «Идиотка, — пронеслось в голове, — ты ведь руку подняла, чтобы попроситься в больничное крыло!»       Медленно выдохнула, коря себя за дурацкую демонстрацию знаний. Слизнорт не ожидал, что новой студентке есть что сказать. В прочем, как и Кэтрин, ведь та удивленно посмотрела на соседку. — Откуда? — шёпотом. — В Колдовстворце мы каждый сентябрь драли эту рябину для настоек, — ответ прозвучал так же тихо. — Всё правильно, мисс… — Слизнорт посмотрел с нескрываемым интересом. — Да, благодарю, — перебила его Айрин, будучи абсолютно не готовой услышать свою фамилию на весь класс уже, казалось, в сотый раз.       Профессор продолжил с упоением вести интересное занятие, и каждый студент без исключения слушал его внимательно и увлеченно, кроме Айрин. Она медленно повернула голову вправо, где на расстоянии вытянутой руки стояли стеллажи с различными склянками. «То, что нужно!» — хмыкнула она про себя, пытаясь разрешить ситуацию, не покидая кабинет. Опустив руку вниз, направила её в сторону полок. Лёгкий манящий жест указательным пальцем — маленькая пустая пробирка воспарила на уровне парты и медленно полетела к ней. Никто вокруг этого не замечал, и маленькая мензурка заняла своё место на краю стола. Айрин украдкой посмотрела на соседку, которая внимательно слушала профессора. — Покулюм, — тихо шепнула, и маленькая пробирка превратилась в стакан. — Агуаменти! — Тут же припала губами к холодной воде, жадно глотая её. Стало легче.       Занятие прошло спокойно, не считая того, что Айрин время от времени казалось, что вот-вот, и она сгорит заживо. Урок был теоретическим введением в большой раздел, поэтому, к счастью, никто не заметил отсутствия её волшебной палочки. Наконец-то занятие закончилось, и студенты начали лениво расходиться. Всё-таки конец учебного дня давал о себе знать. Айрин не спеша складывала учебник и пергамент в чёрную холщовую сумку. Вода спасла, но ненадолго. Огненный душ вымотал настолько, что решение посетить Больничное крыло было более вне сомнений. — Ты идешь? — голос Кэтрин прозвучал слишком звонко, от чего в ушах на мгновение словно зазвенел колокольчик. Айрин обессиленно открыла рот, но оттуда вырвался лишь невнятный хрип. — Она остаётся, — за спиной раздался голос со стальными нотками. — А ты, Кэтрин, пока проследи, чтобы наши студенты вели себя достойно. Абраксас, ты ей поможешь. Айрин видела, как Кэтрин молчаливо кивнула. В следующую секунду раздался шум покидающих кабинет шагов обоих старост. Сердцебиение замедлилось, но усилился жар. Айрин медленно повернула голову налево, где до этого сидели студенты Пуффендуя — весь ряд парт был давно пуст. Гораций Слизнорт ушёл первым. Айрин нерасторопно встала со стула и уверенно повернулась назад. Интересно, кто такой смелый раздавал распоряжения и говорил, где ей остаться и что делать?       Высокий, хорошо сложенный парень стоял позади, оперевшись о стол, его руки были скрещены на груди. Взгляд холодный, пристальный. Черные волосы обрамляли безумно красивое бледное лицо с впалыми щеками, острыми скулами.       Глаза в глаза.       По коже прошло неприятное покалывание — это взгляд тёмных, практически чёрных глаз словно приклеился к бледной коже Айрин. Он смотрел так пронзительно, что казалось, сквозь тело начали проходить электрические импульсы.       Пауза затянулась, и Айрин, скривившись в немом вопросе, недовольно махнула руками. «Ну, я жду!» — именно так выглядело каждое её движение.       Уголки губ юноши нервно дёрнулись. В остальном же он выглядел всё так же непоколебимо.       «Да и плевать!» — подумала Айрин и уверенно направилась к выходу. До двери оставалось полметра, как та с лязгом захлопнулась. — Айрин… Дюстер. — За спиной послышались размеренные приближающиеся шаги, которые заставили обернуться. — Приятно познакомиться. Юноша добродушно улыбался, но от этой улыбки красивые черты лица, казалось, исказились в едва уловимой тени злостной гримасы. Голос звучал дружелюбно, но от чего-то тоже вызывал чувство дискомфорта. — Именно так меня и зовут, спасибо, — вежливо ответила Айрин, желая поскорее добраться до больничного крыла. Закинув сумку на плечо, она отступила назад к двери. — Том Реддл, — парень выдерживал паузы, не отводя взгляд. Айрин становилось хуже и хуже, и от этого нахождение в кабинете начинало всё больше нервировать. — Староста Хогвартса. — Да, спасибо, хорошо! — небрежно отмахнулась Айрин, стараясь сохранять равнодушие и спокойствие, и сделала ещё один шаг назад. — Приятно познакомиться. Она толкнула дверь, но та оказалась заперта чарами. — Ладно... — прошептала она, принимая непонятную игру сокурсника. Она обернулась и задала вопрос прямо в лоб: — Что тебе нужно? — Ну, например... поздороваться. — На лице застыла приторная улыбка, от которой засквозило едва уловимой неприязнью. Том был высоким, и Айрин упорно смотрела в одну точку где-то в центре его груди. Чувство, что он походил на змею, медленно обвивавшую свою жертву, готовясь её полностью проглотить, усиливалось с каждым мгновением. — Я с тобой поздоровалась, Том Реддл. — Айрин нахмурилась, кинув взгляд исподлобья.       Что он к ней прицепился? Что за настойчивое внимание?.. Это явно не попытка познакомиться или уведомить о том, что вот он я, староста Хогвартса, а значит, лучший из лучших! Трепещи и бойся, любуйся и уважай, новая студентка. Вдруг слова директора о мальчике, с которым она жила в приюте, сами собой возникли в голове. — Подожди… мы с тобой вместе жили в приюте? Том никак не отреагировал на вопрос, его взгляд был всё таким же выжидающим. После небольшой паузы он, наконец-то, заговорил: — Хватит, Айрин, — без обиняков, серьезно. — Чего хватит? — Неприятная тошнота подступила к горлу, жар усилился. Где-то в голове фоном зазвучал белый шум, и стало настолько плохо, что Айрин откровенно начала дерзить, отчаянно пытаясь удержать вежливый тон, что едва ли получалось: — Это ты, на минуточку, меня тут мучаешь. Я твою любимую игрушку в приюте отобрала и испортила? Ну, извини. Детские обиды, их, знаешь ли, надо уметь отпускать. — Вот, значит, как, — Том улыбнулся. В следующее мгновение, как по щелчку, его лицо стало абсолютно каменным, а движения резкими. Расстояние между сокурсниками стремительно сократилось. На Айрин вновь лег взгляд Тома, неприятный и тяжёлый. Казалась, что весь воздух вокруг сжался и начал давить на голову весом в несколько тонн, до того стало некомфортно. — Так кто тебя забрал из приюта? — один-единственный, точечный вопрос.       Айрин казалось, что Том вцепился в неё пальцами, больно сжимая хрупкие плечи, до синяков. Но это был всего лишь взгляд, полный желания не упустить ни единого намека на её истинные эмоции. — Родители, — равнодушно озвучила Айрин и пожала плечами, развернувшись к такому желанному выходу. Она дала ответ на вопрос, а значит по логике была свободна. Однако дверь не поддалась уверенному толчку, отчего Айрин злостно пнула по деревянной поверхности, а затем обернулась, окинув Тома взглядом, полным сиюминутной ненависти. — Я просто хочу уйти отсюда, — зашипела она. Состояние было до того невыносимым, что казалось, ещё чуть-чуть — и она упадёт прямо к ногам этого заносчивого старосты, который ведёт себя, как король, раздавая свои указания, кому остаться, а кому уйти. — В демонстрации фальшивой вежливости и невинности ты хороша с детства, — улыбнулся Том и склонил лицо ближе к Айрин. Теперь он мог отчётливо разглядеть глаза, цвет которых совсем не изменился за все эти годы. — Быстро же ты показала истинное лицо. — О чём ты вообще? Ты не даёшь мне покинуть кабинет. Найди какого-нибудь пухлого нытика и попробуй помучить его, — недовольное ворчание в ответ сквозь тяжелое дыхание. — Ты не помнишь, да? — усмехнулся он, складывая крупицы эмоций и реакцию Айрин в единый пазл. — Ты не помнишь меня. Он вдруг сделал пару шагов назад и не спеша достал белую палочку. Айрин замерла, пристально наблюдая за каждым его движением. Ладонь правой руки застыла в немой готовности, что было молниеносно считано Реддлом. — Во-первых, я не стану вступать с тобой в дуэль. Закончить Хогвартс для меня куда важнее, чем истеричная девчонка. А во-вторых, я бы на твоём месте не разгуливал с морионом на пальце, — снисходительно озвучил Том, посмотрев на девичью ладонь, на безымянном пальце которой было красивое кольцо с камнем, цвета вторящего её волосам. — Тем более по Хогвартсу. Хотя увидев, как виртуозно летела пробирка к твоему столу, потом обратилась в стакан, который бесшумно наполнился водой... Признаюсь, я сначала подумал, что ты в совершенстве владеешь невербальной магией. Взмах белоснежной волшебной палочкой — и дверь кабинета, наконец-то, распахнулась. Айрин, понимая, что более нет никакой угрозы, театрально поклонилась и с вычурной интонацией протянула: — Благодарю, мой господин! — Натянутая улыбка исчезла, и измождённое лицо Айрин стало равнодушным. Как только староста Хогвартса оказался где-то позади, она снова почувствовала сильный жар, от которого подкашивались ноги. Невыносимое чувство, пожирающее физически, причина которого — Том Реддл. Весь остаток дня Айрин преследовало отвратительное настроение. Она помнила всё: сиротский приют Вула, миссис Коул, Беллу, Билли и его кролика, которым она хотела накормить огромного питона в подвале здания; она прекрасно помнила, как уходила гулять по Лондону, а однажды даже бегала босиком по лужам; помнила визит Дамблдора, которому она была несказанно рада; даже помнила поход в Косую Аллею, где была куплена красивая черная палочка! Помнила вечер 31 августа 1938 года. Свой последний ужин в приюте Вула и как поднималась на третий этаж, где располагалась её бедная простая комнатушка… Она помнила всё, кроме мальчика по имени Том Реддл. То, что этот юноша был неимоверно зол на неё, ощущалось буквально физически. Весь жар как рукой сняло, как только она исчезла из поля его зрения, поэтому смысла идти в больничное крыло не было. Что бы она сказала целителю? Дайте мне зелье от, очевидно, способного и сильного студента вашей школы Чародейства и Волшебства? Его энергетика бешеная и мощная, как цербер, которого он так и норовит спустить на только начавшую обучение Айрин. И что же такого она ему сделала, будучи маленькой девочкой?       И вот тут сознание Айрин начало барахтаться в жалкой лужице предположений, каждое из которых могло быть неверным. Но она была твёрдо уверена в одном: она сделала нечто ужасное, ведь то, как буквально горячо ненавидел её Том, свидетельствовало именно об этом. Кэтрин быстро считала дурное расположение духа своей новой приятельницы, поэтому не задавала лишних вопросов: ни о том, что произошло между Томом и Айрин, ни о каких-либо отвлеченных делах в том числе. А может быть ей мистер Реддл приказал? Ведь, очевидно, его все слушались. Айрин сидела у себя на кровати, погрузившись в чтение учебников с головой — это всегда помогало отвлечься. Когда комната была заполнена студентками, она решила уйти в общую гостиную и продолжить своё чтение там в одиночестве. Грейс сразу же дала своё разрешение старосты, поэтому отбой не был запретом. Лояльность Кэтрин нравилась Айрин. Она заняла уютное место у камина и, прочитав пять страниц учебника по Защите от Темных Искусств, заворчала себе под нос: — И никакой воскрешающий камень не поможет, я же говорила. Громко зевнув, она отложила книгу, вновь уступая назойливым мыслям о Томе. Пофантазировав об их конфликте, она звучно хихикнула, решив, что проще на прорицаниях потрясти какой-нибудь розовый волшебный шар, чтобы тот дал ответ. Но её размышления сменились другим, не менее интересным вопросом: почему она его не помнила? Усталость предыдущих дней дала о себе знать, и сон подкрался совсем незаметно, утащив своими цепкими лапами в мир грёз. Уютное потрескивание камина отзывалось эхом в пустой гостиной. Айрин резко открыла глаза, понимая, что совсем неожиданно для себя уснула. Она попыталась прогнать дрёму, рассматривая сумрачные тени, пляшущие по гостиной из-за камина. Камин не потух, но едва горел. Давно пора отправиться к себе в кровать. Айрин уже было встала, как с подола платья что-то упало на пол. «Странно. У меня с собой только книга,» — подумала она про себя и потёрла глаза. Она склонилась над полом и увидела чёрную волшебную палочку. — Не может быть, — шёпотом. — Не может быть! — Дрожащие пальцы ухватили лежавший на полу предмет, который идеально лег в ладонь. — Люмос! — Из конца палочки вырвался яркий свет. Айрин, не в силах сдержать улыбку, радостно направила магический атрибут на диван, осветив его поверхность: на самом краю лежал учебник, открытый на странице с заглавием «Инферналы и защита от них». Счастливый смешок глухим эхом пронесся по общей гостиной, что заставило настороженно оглядеться по сторонам, но в помещении никого не было. — А я то уж думала, что мы никогда не увидимся и придётся покупать новую на выходных! — Айрин с абсолютно искренней радостью прижала палочку к груди.       Захлопнув учебник, она торопливо взяла его в руки и на цыпочках направилась в комнату девочек.       В самом дальнем углу гостиной стояло большое кожаное кресло. Оно всегда находилось в тени, даже днём. Высокая фигура медленно выплыла из сумрачной части общей гостиной и направилась к камину. Сев на диван, Том откинулся на спинку, где до этого находилась Айрин. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза. — Черная роза и жасмин, который расцветает только ночью... — Острые скулы казались ещё более выразительными из-за играющих бликов почти потухшего пламени в камине. — Ах да, — едва различимо шептал он на парселтанге, — чувственность листьев пачули... Ненавижу эту триаду.