Да признайся уже, Шастун!

      – Арсюша, ты все вещи взял? – встревоженно интересуется родительница, стоя в дверном проеме. – Я так и не поняла, что случилось? Почему ты так рано уезжаешь?       – Мам, прости, там с баром некоторые проблемы, – нагло врет матери Арсений. – Без меня не могут справиться. Вещи все взял, кстати.       – Ох, все на тебе, – тяжело вздыхает Попова.       – Ну ладно, ма, я поехал, – говорит Арс.       – Ну давай, Арсюш, – подойдя чуть ближе, она перекладывает кухонное полотенце в другую руку и обнимает сына.       Арсений выходит на улицу, втягивая ноздрями свежий воздух. На дворе уже почти октябрь, из-за чего температура сильно опустилась. Поэтому люди подоставали из шкафов свои теплые пальто и шарфы, кутаясь в них от холода.       Найдя глазами свое такси, Арс садится на переднее сидение, поздоровавшись с водителем.       – Куда едем, брат? – спрашивает таксист веселым тоном.       – Вокзал, – односложно отвечает Арсений, не желая вступать в диалог с сомнительным человеком кавказской внешности.       – Погодка ужас, конечно, – говорит таксист, включая автомагнитолу. – О-о-о... За тебя калым отдам, душу дьяволу продам... – еле слышно начинает он пропевать слова всем известной песни.       Попов зажмуривается, громко матерясь про себя. Не так он себе представлял поездку до вокзала. Ну, может, хоть весело будет.

***

      Антон быстро одевается и выходит из квартиры, которая стала ему очень родной за небольшой промежуток времени. Но, видимо, белая полоса все же закончилась. Сейчас он спешит на встречу с Никитой - новым арендодателем, который будет сдавать Антону свою квартиру.       Они договорились встретиться в кафе, которое находится в торговом центре, поэтому Шастун спешит на автобусную остановку, ибо не хочет тратить последние деньги на такси.       Подойдя к остановке, он быстрым взглядом пробегается по расписанию и, увидев, что ближайший автобус будет через пять минут, достает свою стрелку и садится на лавочку. Сначала его одолевает желание проверить телефон, ведь в любой момент ему мог написать тот, чьего лица он не видел очень долгое время, но вспомнив, что на балансе минус, он одергивает руку, засовывая ту в карман.       Вдали показался нужный автобус, и Антон немного оживился, вставая со скамейки. Он подошел ближе к краю, чтобы успеть занять сидячее место в транспорте. Дурацкие бабульки, которые вечно притворяются беспомощными, тут же превращаются в халков, с неимоверной силой отталкивая всех от входа в автобус. Антону нормально так досталось от одной из таких, поэтому сейчас он сидит на честно занятом им же сидением, потирая свое предплечье.       "Синяк теперь будет, блять", – думает он про себя.       Так как до торгового центра ехать чуть меньше пятнадцати минут, Шастун решает просто посидеть и понаблюдать за тем, что происходит на улице. Нет денег - нет интернета, музыку не послушаешь.       Но ведь это время можно потратить не только на рассматривание мусорных баков, коих в Питере "хоть жопой жуй", как сказал бы Антон. В такие моменты мозг начинает работать лучше, поэтому можно поразмышлять. Представить шкаф, разложить все мысли по полочкам. Шастуну всегда нравилось так делать, ведь так намного легче.       Ну, конечно же, первая тема, которая приходит на ум - где Арс и что с ним случилось. Ну не может человек пропасть на неделю, даже не предупредив. Может, потому что не считает нужным сообщать обо всем Антону? Не считает его человеком, которому надо сообщить обо всем? Хорошо, тогда зайдем с другой стороны. А Антон кем считает Арса? Сосед, друг, начальник? Да, все сразу. Но ведь есть что-то, что дает право усомниться в том, что Арс играет в жизни Антона только три роли. Пусть в голове Шастуна Арсений на мгновение станет актером и сыграет несколько ролей: может, просто знакомый? Да нет, не знакомый. Предмет обожания? Может быть.       "Что блять?", – гнёт свою палку внутренний голос. – "Какой в жопу "предмет обожания"?"       Антон может признать то, что Арсений действительно симпатизирует ему. Да, да, да, да и да! Так уж и быть, он раскроет то, что колебалось в сердце. Но ведь не факт, что Арсений чувствует тоже самое, да? Конечно да, что за глупости. Не бывает так: первый человек, с которым Антон контактировал, только выйдя из поезда, станет испытывать взаимные чувства. Ага, конечно, ахах.       За размышлениями Шастун не заметил свою остановку и чуть ли не пропустил ее. Быстро выскочив из автобуса, он направляется к торговому центру. На улице холодно, поэтому, когда он заходит в здание, чувствуется сильный контраст температур. В помещении тепло, много людей, которые снуют туда-сюда. Атмосферно, Антону нравится.       Но не стоит забывать то, зачем он сюда приехал, поэтому он поднимается по эскалатору на третий этаж, взглядом находит нужную вывеску и спешит в эту кафешку. Зайдя туда, он снимает ветровку и проходить вглубь. Дима предварительно показал Антону фотографию того самого Никиты, чтобы он смог его отыскать, но тут он чувствует легкое касание его плеча. Повернувшись, он видит парня с фотографии. На вид ему в районе двадцати семи лет, высокий, стильно одет. Внешность, скорее, стандартная, но вся необычность заключается в аквамариновых глазах. Очень завораживает узор, словно Марианская впадина: небесно голубые волны, будто кто-то пустил синий песок в воде и запечатлел это. Ближе к зрачку - окантовка, похожая на дымку или туман. Глаза очень похожи на глаза того, чьё имя слышится в голове, словно заевшая пластинка.       – Привет, ты Антон? – спрашивает парень, чуть щурясь. (Щурится он, видимо, из-за ослепительно красивого Антона, ха-ха)       – Нет, – говорит Антон, но сразу исправляется. – Ой, то есть да. Да, я Антон, – и неловко улыбаясь, протягивает руку.       – Никита, – пожимает руку в ответ.       – Очень приятно, Антон, – зачем-то говорит свое имя еще раз Шастун, но тут же понимает тупость ситуации и мысленно делает "рукалицо".       – Ах-ха-ха, да расслабься ты, – говорит Никита, легко стукая Антона в грудь.       – Извини, – нерасторопно посмеивается Шаст.       – Пойдем, вон наш столик, – указывая рукой в сторону самого дальнего места, произносит Никита.       Парни двигаются в сторону столика и, усевшись друг напротив друга, Никита жестом подзывает официанта и что-то заказывает, пока Шастун наблюдает за всем этим. Денег у него нет, закажет он разве что обычную воду, ибо жить ему точно будет негде.       – Вы что-то будете заказывать? – обращается официант к Антону.       – А? А, можно воды, пожалуйста, – смущенно говорит Шастун.       – Да, как скажете.       Официант быстро куда-то ретируется, и Антон ловит на себе понимающий и даже жалостливый взгляд Никиты. Тот тоже поднимает свои глаза и смотрит прямо в эту голубую бездну, будто соревнуясь в гляделках.       – Совсем с деньгами херово? – спрашивает Никита, поджимая губы.       – Закрыли место, где работал, и не сказали, на какой срок, – тяжело вздыхая, отвечает Антон.       – Пиздец, – кратко комментирует Никита. – Прости за мой французский. Может, тебе заказать что-нибудь?       – Не-не, не нужно! – чуть ли не выкрикивает Антон. Подачки ему точно не нужны.       – Ну смотри, – бросая еще один внимательный взгляд в сторону Шаста, Никита переходит к основной теме.       Они около получаса сидят в кафе, ведя незатейливую беседу. Иногда перекидываются шутками, из-за чего Шастун окончательно расслабляется и даже немного рассказывает о себе. У них получается договориться о том, что завтра Антон приедет сразу с вещами, ибо смотреть квартиру смысла нет, как и выбора. Они прощаются, и Шастун спешит к остановке, чтобы не пропустить автобус. Ему снова очень везет, ведь автобус приезжает практически сразу. Он занимает место и едет домой. Домой. Он грустно хмыкает, ведь уже завтра то место перестанет быть домом.