Как же прекрасно просыпаться утром в объятиях любимого человека, слышать его тихое сопение над ухом и даже через ткань одежды чувствовать тепло ладоней на солнечном сплетении. Потому утро Арсения проходит замечательно и тот чуть-ли не мурчит от переполняющей радости. Он проснулся раньше Антона, что понятно по размеренному дыханию парня и времени на часах. Арсению угораздило проснуться в шесть часов утра.
Наблюдение за стрелкой часов проходило минут пять, пока лежащие на груди руки не прижали еще сильнее, а над макушкой послышалось тихое кряхтение. Еще один жаворонок в этой квартире проснулся ни свет ни заря.
— Арс-с? — сонно процедил Антон.
— Я, — со смешком подтвердил Арсений, прижимаясь спиной к чужой груди, желая стать еще ближе к парню, хотя куда еще-то?
— Который час? — выдохнул тот, утыкаясь носом в темную макушку. Глубокий вдох лавандового шампуня и родного запаха заставляет мурашкам пробежаться по коже.
— Шесть, — Арс блаженно прикрывает глаза, наслаждаясь моментом и ловит тихий смешок поблизости:
— Как себя чувствуешь, м?
Арсений усмехнулся, понимая, что вопрос стоит на счет ночных двух бутылок алкоголя, а не о чувствах от такого восхитительного утра, потому, подумав, все же отвечает:
— Намного лучше, чем ты.
— Не-а, — наконец-то отстранившись от арсеньевой макушки, весело заявляет он. — Не описать словами то, как мне сейчас хорошо.
Оба понимают почему хорошо, но оба не принимают этого до конца. Кому-то из них мешают неосязаемые стены в подсознании, выстроенные годами. Другому же неуверенность в собственных догадках. Кошки-мышки в жизненной ситуации.
— Мне ко второй, — нарушает молчание Антон, чуть ослабляя хватку.
— Тогда у нас еще вагон и маленькая тележка времени, — зевая под конец фразы, говорит Арсений.
— Круто, — вслед зевая, отвечает Шастун, морщась от головной боли, отдающейся в висках. — У тебя есть что-нибудь от головы?
— Если отпустишь, принесу и таблетки, и минералочки, — слегка ворочаясь в объятиях, улыбается Арс.
С тяжелым и унылым вздохом Антон убирает руки, тем самым давая Арсению встать и удалиться в коридор, предварительно кинув парню мимолетную улыбку.
Спустя пару минут разбора аптечки и поисков холодной минералки, Арс возвращается обратно, заставая чудом поместившееся двухметровое тело в кровати, лежавшее звездочкой на спине. Охлаждается так, что ли?
Бутылка воды и блистеры таблеток с глухим звуком оказываются на тумбе, а Арсений же вновь заваливается на матрас и выдыхает:
— Можем еще поваляться полчасика.
Антон лишь согласно мычит, уже запивая белые капсулы. Позже выдавливает из блистера еще одну таблетку и протягивает ее соседу, все более походя на мем «На, папэй». Арс без лишних слов вытаскивает язык, Антон же тушуется.
На эту запинку Арсений косит глаза с явным призывом, который вскоре принимает зеленоглазый и осторожно кладет на широкий язык гребанную капсулу.
— А воды? — не очень разборчиво интересуется Арсений, чувствуя, как горечь на языке все быстрее распространяется. Неприятное ощущение.
В следующий момент в его руках появляется холодная бутылка. А Антон же никогда не мог подумать, что его будет возбуждать обыденный процесс выпивания воды. Докатились…
Спустя час парни завтракают яичницей, приготовленной местным поваром — Арсением Поповым. Сам он всегда был уверен в своих способностях готовки, чему сейчас безразмерно счастлив, ведь Антону не грозит провести время у туалета после завтрака.
— Сегодня отменили две пары, — жуя, оповещает Шастун, читая последние сообщения в беседе. — Ага… Получается, что, — отрывая взгляд от экрана телефона, задумывается он, смотря в голубые глаза напротив, — будет всего-то две пары.
— Хорошо, я заберу тебя, — кивает Арс.
Смартфон в руках вибрирует, а на экране появляется иконка звонка. С быстрым «Извини, я сейчас» Антон встает из-за стола, направляясь на балкон. С недавних времен эту квартиру он знает как свои пять пальцев, поэтому плохая ориентация в пространстве больше не навещает.
Шастун не часто отвечает на незнакомые номера, но странное предчувствие заставляет нажать на принятие вызова и поднести телефон к уху.
— Привет, зай, — вещает знакомый голос из трубки. — Это Матвей, еще не забыл про меня?
Не забыл. Молчание затягивается, а беганье зеленых глаз по утренним улицам Санкт-Петербурга не помогает нормально думать.
— Мася? — еле выдавливает из себя Антон, не веря в происходящее. — Что-то случилось?
— Да, Антох, Мася, — хмыкает Матвей. — Не хотел бы восстановить отношения? Я в Питер переезжаю.
На душе тяжелеет, нервный же смешок застревает в горле тугим комом. Балконная дверь со скрипом открывается и следуют робкие шаги, затихая где-то за спиной в метре-двух.
— Перезвоню потом, — сухо бросает Антон перед тем, как сбросить вызов.
— Все хорошо? — тихо спрашивает Арс, мягко кладя ладонь на плечо шатена.
— Сигарета найдется? Я свою пачку уже раскатал, — дрожащими пальцами он накрывает лежащую на своем плече ладонь, чуть сжимая, мол, «Не переживай».
Арсений бы начал допрос, ведь переживает, но вместо этого молча берет зажигалку и пачку сигарет, лежащие на рядом стоящей полке, где обычно находится всякий ненужный хлам, и вытаскивает две сигареты — одну для себя, другую для Антона.
Когда огонек небольшого пламени заставляет кончик никотиновой палочки затлеть, Арс делает долгую затяжку, следя за хмурым выражением лица по правый бок от себя. Он ждет, когда парень соберется с мыслями и, возможно, объяснит такую резкую смену настроения. И эти ожидания оправдываются спустя еще три затяжки от обоих, ведь Антон начинает говорить:
— Не знаю, стоит ли тебе это говорить, но и просто молчать не хочу, потому что доверяю тебе, — еще одна затяжка и небольшая заминка, но Арс не торопит, за что Шастун премного благодарен ему. — Мне звонил бывший. Мы с ним расстались из-за моего переезда, так как он остался в Воронеже, а на отношения на расстоянии никто из нас не был настроен. Если честно, я без понятия откуда у него мой номер, но он звонил с предложением вновь начать отношения.
— И что ты думаешь на этот счет? — почти шепотом спрашивает Арсений. Страх потери того, что и так не принадлежит тебе поглощает с каждым сказанным словом от Антона. Несуразная ревность и колкое беспокойство бегут следом.
Антон молчит до того момента, пока две сигареты не падают за перегородку балкона, а Арсений не начинает смотреть уж слишком жалостливо и с некой надеждой.
— Я не хочу, — поджимает он губы, решаясь на собственное продолжение, при этом пытаясь прочитать все эмоции Арса, которые отражаются в его голубых глазах. — У меня уже есть любимый человек, я не смогу отказаться от этого.
— Это только твой выбор, не спеши, — нервно сглатывает Арсений. Слова о любимом человеке резко бьют по ушам, но он не показывает этого внешне. Значит потерял уже? Об этом обязательно стоит подумать чуть позже…
— Я знаю, Арс. И извини, что рассказал об этом.
— Все в порядке, Антош, — улыбается Арсений, переводя взгляд на наручные часы. — Нам стоит собираться.
***
День уже подходит к концу — на часах девять вечера. Час назад Арсений и Антон разошлись по квартирам после сложной смены в баре: две драки и большое количество людей в пятницу довольно нехило заставили напрячься. Да и за клиентами и их руками Арсений следил с излишней внимательностью, ведь в официантах стоит Антон, а наблюдать за распусканием рук на этого парня, Арс не собирается.
Арсений заваливается на диван, потупляя взгляд в потолок и начинает думать. Думать о шикарном утре в теплых объятиях, о светящих зеленых глазах, думать о действиях, а главное, о словах Антона. Любимый человек? Арс, к сожалению для себя, понимает, что многого не знает об этом парнишке. Из его круга он знаком только с Димой, в двух словах знает о некой одногруппнице Ире, и… всё? Правда — больше никого.
От еще более глубокого погружения в саморефлексию его останавливает звонок телефона. Нащупав жужжащий смартфон в кармане джинс, он вытаскивает его и принимает вызов:
— Привет, Серёг.
— Здарова! — очень радостный голос звучит по ту сторону трубки. — Встретишь любимого друга в аэропорту?
— В каком аэропорту? Ты о чем? — не понимает Арсений.
— Я в Питер приехал! — восторженно.
— Зачем? В смысле, я не против, но как отец? Да и что вообще…
— За отца не беспокойся, он человек не глупый, — строго отрезает Сергей, не давай договорить. — А приехал я к тебе, идиот. Вы же с Антохой подохните в погоне друг за другом.
— При чем тут… — начинает Арсений, но его снова перебивают.
— Блять, Арс, не начинай! Лучше забирай меня, я уже устал стоять в аэропорту с сумками.
— Так ты даже не предупредил о приезде! — возмущается Арсений. Он не обижается, разве что растерян.
— Ну вот сейчас и предупреждаю. Давай, жду!
Арс и рта не успел открыть, чтобы возмутиться, как гудки сброса осыпали его, словно снег на голову. Ну что тут делать? Придется ехать.
***
И вот они уже едут в машине, пока сумки в багажнике автомобиля гремят с каждой попавшейся кочкой. Он там вместо вещей бутылки алкоголя набрал?
— Как у вас с Антоном? — наконец-то спрашивает Сережа.
— А что у нас с Антоном? — грустно усмехается Арсений.
— Так и бегаешь за этим мальчишкой?
— Сереж, мы это уже обсуждали, — цокает Арс, не отводя взгляда от дороги.
— Мы это не обсуждали, так-то, — злобно бросает он.
— Давай по приезде домой обсудим, раз тебе это так надо! — рявкает Арсений, сжимая руль до побледневших костяшек.
В ответ следует тишина, и Арс пользуется правилом: молчание — знак согласия, поэтому лишь сильнее надавливает на педаль газа, когда светофор зажигается зелёным.
***
Сегодня холодильник бара опустел всего-то на одну бутылку коньяка, а нарезанный дольками лайм уже лежал на мелком блюдце. Наручные часы подсказывают, что время неумолимо быстро бежит и через десять минут наступит полночь.
— Ты на сколько приехал-то? — откинувшись на спинку стула, спрашивает Арсений, надеясь оттянуть разговор, который обещал.
— Пока не вставлю вам мозги, не уеду, — спокойно отвечает Сергей, разливая алкоголь по рюмкам. — На это и год может уйти, все зависит от вас, ребятки.
— Прекращай, — отмахивается Арсений. В прямом смысле отмахивается, словно от назойливой мухи.
— Да что не так? — негодует тот. — Нет, ну правда, что за цирк? Он тебе нравится?
— Нравится, — кивает Арс.
— И ты ему нравишься. В чем проблема, а?
— Я не нравлюсь ему, — уверенно отрицает он, словно объясняя обыденные вещи ребенку.
— Ой бля, на, — Матвиенко протягивает до краев заполненную рюмку к чужой руке, — выпей и расскажи, с чего такие выводы?
Арсений послушно делает большой глоток и морщится, сразу же закусывая долькой лайма.
— Да с того! — хрипло начинает он, привыкая к жжению в горле. — К примеру: сегодня он сказал, что у него уже есть любимый человек, а если бы это был я, то думаю, что ему было бы легче признаться в этом мне при разговоре, что он не сделал. А из этого можно сделать вывод: это не я.
— Блять, ты ебанутый, — смеется Сережа, закрывая лицо рукой. — Пиздец, он же тебе это прямо говорит. Я хуею с твоей логики, друг.
— В каком смысле? — хмуро.
— Хорошо, давай так, — складывая руки на столе, начинает Сергей. — Почему он тебе вообще это рассказал? Ну, в смысле, что за разговор у вас был?
— Когда мы завтракали, ему кто-то позвонил, и он вышел на балкон. Ну а я последовал любопытству и позже вышел следом…
— Стоп-стоп, — машет головой Матвинко, прерывая рассказ. — Вы вместе завтракали? Он ночевал у тебя?
— Э-э-э… Да? — неуверенно отвечает Арс. — Он часто ночует у меня.
— Еще скажи, что вы вместе спите, — смеясь, говорит Сережа, но потом тушуется, ведь Арс поджимает губы, нервно усмехаясь. — Стоп, вы вместе спите?
— Да.
— Пизда… — заключает тот, залпом выпивая свою порцию алкоголя. — Вы вместе спите, а у тебя есть какие-то сомнения?
— Почему тогда он просто не скажет мне, мол, «Ну вот, ты мне нравишься, пошли ебаться», что сложного? — на полном серьезе возмущается Арсений.
— Так сам и признайся, что сложного?
— Действительно, блять! — уже вовсю негодует Арс. — Что сложного? А если он мне откажет? По мне что, не видно, что он мне нравится? Я же никогда не отстранялся от него совместными пробуждениями, всегда привожу в универ, а потом мы на машине катаемся туда-сюда по делам. Я всегда с ним!
— Ты придурок, Арс, — улыбается Сережа. — Только что сказал, что ты всегда с ним. Значит, и он всегда с тобой, так? — Арс устало кивает в ответ. — Ну и хули ты мне мозг ебешь? Если он всегда с тобой, а ты всегда с ним, в кого он влюбится еще?!
— Да в кого угодно! У него учеба, там, представь себе, есть люди. Ого, да? — Арсений чуть ли не шипит.
— Если мне и говорить на эту тему, то только с Антоном, — закатывает глаза Матвиенко. — Я пошел в душ, а ты теперь сиди и думай. Все по фактам я уже разложил, тебе осталось только мозг включить.
Сергей встает из-за стола под тихий скулеж друга и удаляется за дверь кухни, оставляя Арсения в гулком одиночестве и пожирающих раздумьях. Сложно это все, будем честны.
