***
Понедельник проходит в тумане суеты из-за нехватки персонала; Юджи оказывается дома ближе к девяти вечера, но выспаться не удаётся — за ночь он трижды просыпается для получасовых консультаций с медсёстрами отделения. Во вторник он приезжает в больницу с головной болью и начинает ворчать и вступать в перепалки с Нанамином, пока тот не приказывает ему пойти принять аспирин и вздремнуть в ординаторской. После пробуждения он раскаивается и упорно работает до окончания смены. Он снова задерживается допоздна, но скорее чтобы извиниться за своё поведение, нежели из-за реальной необходимости. Ординатура нужна в том числе для того, чтобы научиться справляться с умственным истощением, и пока он этот экзамен проваливает. И вот, когда наступает среда, он приходит на работу и обнаруживает в ординаторской доктора Ягу с огромным стаканом американо, пристально разглядывающего пачку сигарет. Юджи никогда прежде не видел, чтобы он курил. — Вау, сенсей, тяжёлая ночь? Доктор Яга медленно поворачивается к нему, у него по прежнему каменное выражение лица. — Тяжёлый день, — поправляет он. — Ежегодная аккредитация начинается сегодня, и у нас мало плазмы. А ещё этому проклятию в человеческом обличье, Годжо Сатору, назначена консультация по поводу лекарств. — О, — тихо говорит Юджи. Но это не звучит достаточно сочувствующе, потому он добавляет: — Облом. — Без сомнений, — бормочет доктор Яга, стоически глядя в стену, и делает большой глоток кофе. Юджи переодевается и натягивает белый халат. Но, вопреки привычкам, сегодня он суёт свой телефон в карман.***
Как и следовало ожидать, примерно в час дня он получает сообщение — телефон вибрирует у его бедра. Он заходит в комнату отдыха и открывает входящие. Это от Сатору. Я сегодня у вас в больнице. Как насчёт кофе и быстрого перепихона? Юджи закатывает глаза. Кофе да, перепихон нет. (； ￣Д￣) Обломщик. Встретимся в кафе в 2. Ок.***
Юджи приходит первым, покупает два кофе по непомерно высокой цене — один с сахаром, другой со сливками — и выбирает место, с которого будет виден вход. Проблема в том, что он повёрнут спиной к остальной части кафетерия, и потому не видит приближающегося Фушигуро до того момента, пока его товарищ не падает на пластиковый стул рядом с ним с такой силой, что тот раскачивается. Он раздражённо отрывает фольгу от баночки с йогуртом и вонзает в него ложку. — Ох, — неловко произносит Юджи, вспоминая о двух чашках кофе, которые стоят перед ним на столе. — Нахер этих парней из радиологии, — ворчит Фушигуро, перемешивая йогурт, чтобы черника со дна смешалась с белой массой, превратив её в чернильно-синюю. Он смотрит вниз, погружённый в собственные мысли. — Да, они бывают теми ещё говнюками, — рассеянно соглашается Юджи, гадая, успеет ли он написать Сатору, чтобы перенести встречу куда-то в другое место. Может быть, в приёмную, или на крышу, чёрт, да можно даже на парковку или… — Йо, — говорит Сатору, внезапно появляясь по другую сторону их стола. — О, для меня? Как заботливо, — он хватает кофе и, улыбаясь, подносит его к губам. Фушигуро медленно поднимает взгляд. Смотрит сначала на него, потом на Юджи. — Ну охуеть, — мрачно говорит он. — Всё не так. В смысле, мы просто... ну, ладно. Всё примерно так, — говорит Юджи. Сатору берёт стул, поворачивает и садится на него верхом, упираясь локтями в стол и подперев подбородок сложенными руками, словно школьник. — Я сказал, чтоб ты не позволял ему вонзить в тебя когти. Юджи пожимает плечами. — Ага. Но в тот момент было уже слишком поздно. — Слишком, слишком поздно, — напевает Сатору, постукивая подошвами по полу. — Кроме того, — быстро продолжает Юджи, — он не мой пациент. Его лечением занимается Яга-сенсей. Он мой... — он делает небольшую паузу, потому что никогда не говорил этого вслух, да он даже не уверен, что ему следует говорить это вслух. К счастью, Сатору мастер заполнять пробелы в разговоре. — Любовник. Ухажёр. Партнёр по сексу. — Он пациент, — Фушигуро подчеркивает это заявление резким ударом испачканной йогуртом ложки о пластиковую баночку. — Он не мой пациент, — повторяет Юджи. Фушигуро пристально смотрит на него. — Нанами-сенсей не одобрит. Чёрт, Яга-сенсей не одобрит. — Потому что он пациент больницы? Или потому, что его личность… — Удивительная? — подсказывает Сатору. — Отвратительная, — говорит Фушигуро. Некоторое время они сидят в тишине; Сатору пьёт кофе, а Фушигуро испытующе смотрит на Юджи, словно ищет какую-то уверенность, подтверждение. Юджи не знает, что же он находит, но в итоге Фушигуро вздыхает и пожимает плечами. Зачёрпывает полную ложку йогурта и отправляет в рот. — На твой страх и риск, — говорит он. Юджи улыбается. — Спасибо, чувак. — Угх, без разницы. Но не ной о неизбежных проблемах в отношениях, — Фушигуро встаёт, пристально смотрит на Сатору и направляется к двери. Сатору дружелюбно машет ему рукой. — Ну разве он не милый? — говорит он сахарным, слащавым тоном. — Сатору-сан… — слова высыхают на его языке, превращаясь в пыль. Нет смысла говорить Сатору, что он надеялся сохранить их отношения втайне от Фушигуро, и вообще ото всех на работе. Сатору не идиот, и должен был это знать. Но он просто предпочёл раздвинуть границы. Юджи мог бы поднять этот вопрос, у него все права. Но сейчас он устал. Он работал без перерыва и почти не спал, и бодрствовал только благодаря двум вещам — преданности долгу и кофеину. Он не хочет связываться с Сатору. — Как прошла встреча с Яга-сенсеем? На мгновение, всего на долю секунды, он видит, что Сатору меняется в лице. Видит складки на краю рта, напряжённые морщинки, из-за которых он выглядит старше своих тридцати с малым лет. А затем он показывает знак мира и усмехается. — Я надрал старику задницу, — говорит он. Юджи хмурится. — Консультация по поводу приёма лекарств — это не ринг, — говорит он, внезапно ощущая прилив жалости к доктору Яге. Бедолага. — Что ж, тогда скажем так, я вышел на первое место. Как и всегда, — добавляет он, многозначительно поигрывая бровями. Юджи открывает рот чтобы ответить, но его прерывает пиликанье рабочего телефона. Сообщение из отделения; он нужен. — Извини, мне нужно идти. Слушай, я заканчиваю смену сегодня в восемь. Хочешь зайти? Посмотреть фильм? Может быть, в этот раз ты даже не заспойлеришь концовку. — Не могу обещать, — отвечает Сатору, но улыбается. — Я подойду к девяти. — Отлично, — Юджи забирает свой кофе и встаёт. — Тогда увидимся.***
Юджи никогда раньше не имел дел с аккредитацией, но теперь, когда ему приходится столкнуться с этим лично, он понимает, что его видение процесса было гораздо более поверхностным, чем всё есть на самом деле. Он таскается туда-сюда, отвечая на вопросы, подменяет Нанамина, пока его босс занимается медицинскими консультациями, и просто сбивается с ног. К концу дня он вымотан так сильно, что ему кажется, будто кто-то выжал из его мозга весь интеллект, оставив в голове только сухую мякоть. Он медленно, с трудом крутит педали своего велосипеда. Дома он готовит себе простой ужин — подогретый карри и рис. В 8:45 он вспоминает, что скоро должен прийти Сатору, и, наверное, он ожидает, что Юджи запланировал какое-то скромное времяпрепровождение в спальне. Вероятно, он ждал этого весь день, в то время как всё, чего ждал Юджи, — это сон. Он быстро наводит порядок, бросает попкорн в микроволновую печь и проверяет, чтобы в ящике прикроватной тумбочки было всё необходимое, хотя только от одних мыслей о кувырках на матрасе у него ноют мышцы. Сатору, конечно, опаздывает, но всего на десять минут; он приходит с двумя пластиковыми контейнерами с крем-брюле из мини-маркета. Они едят их, сидя на диване, пока Юджи просматривает варианты фильмов; масляный запах попкорна, доносящийся из мини-кухни, странно дополняет сладость пудинга. Фильм они выбирают довольно быстро. (И я думаю, ты будешь реально в шоке в конце, когда он… ммм, — прерывается Сатору, когда Юджи суёт ему в рот ложку пудинга.) Сначала они сидят рядом; Сатору медленно разворачивается, раскрывая своё тело, так что Юджи наклоняется всё больше и больше, устраиваясь в его объятиях. Когда люди на экране обнаруживают, что началось нашествие зомби, Сатору целует его ухо, его язык мягкий и тёплый. Это приятно и умиротворённо, и Юджи думает, что ему, вероятно, стоит повернуться и поцеловать Сатору в ответ, когда проваливается в сон.***
Его сны — это не образы и картинки, это чувства. Чёрная, вязкая тьма слов «Почечная недостаточность», окутывающая его вакуумным мешком, удушающая. Он чувствует, как жгут в горле слёзы, как горят лёгкие, словно наполненные серой, когда он наблюдает, как мать прощается со своим ребёнком с посеревшей кожей. Всасывающая, выжигающая пустота кровати дедушки.***
Юджи медленно просыпается, ощущая себя опустошённым и разбитым, и не понимает почему. По квартире разносятся низкие тревожные звуки — фоновая музыка фильма, его разум медленно определяет: мрачные, печальные аккорды, от которых волосы на затылке встают дыбом. Он лежит, положив голову на мягкую подушку, его окружают запахи сигаретного дыма и грейпфрута. Они ему знакомы, но почему он ощущает их сейчас?.. Юджи медленно открывает глаза. Он лежит на диване, положив голову на колени Сатору. Тот откинул голову на спинку дивана, глаза закрыты. В голубом свете от телевизора его кожа выглядит серой, цвета мёртвой плоти; чувства ужаса, потери и боли одновременно накатывают на Юджи, заглушая рассудок. Это словно тонуть в глубинах ледяного озера, словно смотреть, как последний воздух всплывает пузырями на поверхность, словно лихорадочное, отчаянное, бесплодное сражение. Не притуплённая боль от пустой кровати, это паника при виде чьей-то смерти. Это не как в кино, здесь нет предсмертного хрипа, нет последнего вздоха. Люди ускользают в тишине каждый час дня и ночи, оставляя позади свои тускло-серые тела. Просто уходят. Юджи вскакивает, и хватает Сатору за плечи, страх во рту на вкус как зола, как металл, как медь; он жалобно хныкает, его сердце колотится, и... Сатору ёрзает, вздыхает и поднимает голову. — Хм? — он трёт глаза, глядя на Юджи. — Ох, ты проснулся. Что случилось? Его глаза глубокие, голубые, красивые. С этим золотым кольцом по краю радужки, словно обещание. Словно проклятие. — Пожалуйста, — просит Юджи, его голос хрипит. — Расскажи мне о своём здоровье. Я знаю, что это личное, и мы на самом деле не так давно знаем друг друга, но... мне нужно знать. Сатору смотрит на него спокойно и задумчиво. Наконец он протягивает руку, берёт пульт и выключает телевизор. Во внезапной тишине они чувствуют близость, комната становится меньше. — Скажи мне, зачем тебе нужно знать, Юджи, и я расскажу тебе об этом, — говорит он.