Спасательный круг

— Капец, Аня, и ты туда же. Хочешь потерять подруг — найди им парней, — Яна возводит глаза к потолку, когда Аня в очередной раз тихо смеётся, разговаривая с Никитой, сидящим в пол оборота за передней партой. — Может всё-таки с Дрочером замутить? Аня смущённо опускает взгляд и пытается возразить подруге, что они с Никитой просто друзья, но Яна на это только махает рукой и кидает короткое «не гони», что ещё больше заставляет Аню покраснеть. Рыжая уже несколько дней подряд бросает в сторону Ани такие высказывания и пресекает на корню возмущения подруги и попытки отбрыкаться, а Лена каждый раз этому поддакивает. Мол, какие друзья, вы же так классно смотритесь вместе. И если до ушей Никиты доходили все эти разговоры, то он абсолютно никак на это не реагировал, за что Аня была ему невероятно благодарна. Да и вообще после поездки на спортивные сборы, организованные Антоном Вадимовичем, прошло уже больше недели, а Никита всё это время ни разу даже не пытался перейти эту невидимую черту между дружбой и отношениями. — Ян, перестань… — Ребята, можно потише, пожалуйста? Вероника Александровна несколько секунд сверлит взглядом подростков, а затем продолжает рассказывать им об искусстве, что делает на каждом своём занятии. Предмет, по мнению Ани, абсолютно безынтересен, или же просто Вероника Александровна не может её заинтересовать, но в любом случае приходится сидеть и слушать, иначе преподавательница не поскупится поставить пропуск. — Там походу Фил с Леной опять поругались, — шёпотом говорит Яна и указывает куда-то за спину Ани. Машинально обернувшись, Аня видит устроившихся за последней партой Лену и Фила, которые пару дней назад начали встречаться. Увиденное заставляет тяжело вздохнуть — Лена, отодвинувшись от Белова, положила голову на сложенные на парте руки, отбивая пальцами ритм играющей в наушниках музыки, а Фил просто смотрел что-то в телефоне, не обращая абсолютно никакого внимания на свою девушку. Поссорились. Из-за какой-то ерунды, как и всегда, а уже через двадцать минут снова будут сидеть в обнимку. Аня безумно рада тому факту, что эти двое начали встречаться, но её всё-таки очень беспокоит то, что они всё время из-за чего-то спорят. Это такие мелкие ссоры, которые даже не могут перерасти в большой конфликт, но всё равно, разве в здоровых отношениях так должно быть? Точно нет. Иногда Ане кажется, что они слишком разные: если Фил представляет из себя полный штиль, то Лена рядом с ним — это мощный шторм, сопровождающийся огромными волнами и сильным ветром, но ведь, говорят, противоположности притягиваются. Или, может, это просто миф, в который хочется верить людям. — Не думаю, что это серьёзно, — отвечает Аня. — У них это «не серьёзно» по несколько раз на дню. — Милые бранятся — только тешатся. С передней парты снова оборачивается Никита, на лице у него играет лёгкая улыбка, и он непринуждённо говорит: — Фигня полная. Аня возмущённо открывает рот, но Яна не даёт ей сказать, что заставляет убедиться, что бесцеремонности подруги сегодня нет предела. — Полностью согласна. А я, заметь, редко с ним соглашаюсь. — А давайте просто не будет гадать, что происходит в их отношениях, и оставим их в покое? — предлагает Аня и окидывает обоих многозначительным взглядом. Никита с Яной переглядываются, и только Яна хочет что-то возразить, как Вероника Александровна снова делать им замечания, и тогда рыжая решает всё-таки замолкнуть на какое-то время, а Никита опять отворачивается и старательно делает вид, что ему очень интересно творчество Рембрандта. На мгновение Аня откидывается на спинку стула и задумывается, она смотрит на Веронику Александровну, увлечённую собственным рассказом, и не может выкинуть из головы Лену. Уже пару дней она со стороны наблюдает за развивающимися отношениями новоиспечённой парочки и переживает за них так, словно они герои какого-то сериала, а не её друзья. И за всем тем, что произошло за последнюю неделю, она даже не обращала внимания на себя, ведь всё время думала о других. Каждое утро начиналось с телефоном в руках, она проверяла сообщения, потому что каждое утро ей обязательно писал Никита, потом она шла в школу, где ей совершенно не было ни до кого дела — на уроках Аня полностью погружалась в учёбу, а на переменах снова зависала в телефоне. Никита писал ей всегда — утром, в школе и вечером после занятий в центре, иногда они даже могли переписываться до поздней ночи. Несколько раз она гуляла с Яной, после занятий в центре они заворачивали в какой-нибудь двор, где качались на качелях и разговаривали о всякой ерунде, а между тем всегда на связи была Лена, которая делилась каждым моментом, проведённым с Филом. Это так удивительно. За всё это время Аня даже ни разу не потянулась к лезвию, не проронила ни одной слезинки, а главное даже не вспоминала про тот злополучный вечер, так сильно её подкосивший. Аня чувствует себя невероятно сильной и уверенной, какой ещё, кажется, не чувствовала себя никогда. Она как будто… счастлива? Это даже звучит странно. Что такое это ваше счастье? Неужели это, когда за неделю улыбаешься чаще, чем за последние пять, а то и десять, лет? Если бы Аня только знала, как у неё получилось обо всём забыть и просто жить здесь и сейчас, то обязательно сделала бы это раньше. Намного-намного раньше. — Всем спасибо за ваше присутствие, всего доброго, жду вас в пятницу. Вероника Александровна заканчивает занятие по изобразительному искусству, и вся группа почти сразу вскакивает со своих мест и срывается в коридор, где, казалось, даже просто стоять и пялиться в стену было куда веселее и интереснее. — Блин, физ-ра щас, — простанывает Макс. — Ковалёв из-за этих соревнований как с цепи сорвался. — Может, он ждёт, что мы сдохнем, и тогда у него будет меньше проблем, — Платон без энтузиазма смотрит в окно на спортивную площадку, немного сморщившись. — А может он просто хочет, чтобы мы хотя бы в одних соревнованиях выиграли? — предполагает Фил, но в это подросткам не очень верится. — Не-е, — протягивает Женя. — По-моему, ему всё-таки нравится над нами издеваться. Аня и сама замечает, как Антон Вадимович гоняет их на своих занятиях перед грядущими районными соревнованиями, но она, в отличие от остальных, верит в то, что физрук это делает из чистых побуждений. По её мнению, Ковалёв действительно хочет, чтобы они взяли первое место. Он далеко не такой безответственный, каким его видят многие, даже не смотря на то, что недавно преподаватель снова начудил — припёрся в центр пьяный в одних трусах и халате, да ещё и побил члена комиссии по делам несовершеннолетних, который приехал к ним с проверкой. В крайнем случае, если Антон Вадимович делает это не для своих подопечных, то для себя, чтобы хоть немного реабилитироваться в глазах Германа Алексеевича, а это для него точно важнее возможности поиздеваться над подростками. Как говорится, вспомнишь хорошего человека, и он тут же появится. Ребята, даже не успев отойти пары метров от кабинета, в котором проходило их предыдущее занятие, слышат громкий голос своего физрука. Он с другого конца коридора кричит им: «Группа «Б», переодевайтесь и на спортплощадку, я задержусь», после чего теряется из виду в кабинете директора центра. — О, клёво, есть время покурить, — Никита довольно вытаскивает из кармана толстовки пачку сигарет, достаёт одну и кладёт за ухо. — Погнали. — Без меня, — Аня благоразумно отказывается в отличие от своих одногруппников. И пока группа дружно отправляется на перекур на крыльцо центра, Аня, не имеющая пристрастия к сигаретам, идёт сразу в раздевалку рядом со спортивным залом. Ей сегодня совсем не хочется заниматься, но Ковалёв явно не сделает ей поблажку, поэтому она неспешно переодевается, сменив джинсы на спортивные штаны, и стягивает с себя толстовку. Пусть на улице ещё не настолько тепло, чтобы рассекать в одной футболке, физ-ра — это совсем другое дело. На последних занятиях Антон Вадимович настолько сильно их уматывал, что у них не было и пары минут, чтобы просто постоять и перевести дух, можно было только во время эстафеты вытирать со лба пот рукой и пытаться придерживаться правильного дыхания, чтобы не отказали лёгкие. Переодевшись, Аня убирает свои вещи в шкафчик и резко подскакивает на месте, когда в раздевалку влетает Лена. Она настолько хмурая и встревоженная, что Ане невольно кажется, что что-то произошло между ними с Филом, других причин такого волнения Аня не находит. И если что-то и произошло, то точно не очень хорошее. Лена молча кидает на пол свой маленький чёрный рюкзак и садится на невысокую скамейку. В руках она теребит недокуренную, наспех потушенную, сигарету, и, резко сжав её в руке, с силой бросает на пол. — Лен, ты чего? — Аня присаживается рядом, но подруга даже не смотрит в её сторону. — Короче, я походу накосячила, — Лена поджимает губы, она нервно разминает пальцы на руках и глубоко вздыхает. — Я Крэку машину поцарапала. — Зачем? — Ну, типа проучить его хотела. — Зачем? — снова спрашивает Аня. — Блин, Аня, это жесть! Что значит «зачем»? — Лена не выдерживает и вскакивает на ноги, начиная ходить из стороны в сторону. — Да за то, что он с тобой сделал, ему даже не стыдно. За то, что он тебя изнасиловал, за угрозы и этот дешёвый шантаж. Ему вообще пофиг, он живёт как раньше и не парится, пока ты там убивалась и чуть руки на себя не наложила. Хоть кто-то за тебя должен был заступиться! — Он тебя убьёт, — тихо говорит Аня. Лена замирает на месте и наконец смотрит на подругу, в её глазах она читает некое разочарование, и ей тут же становится неловко за то, что она не послушала Аню. И, чтобы избавиться от этого гадкого чувства, Лена хочет быстрее объяснить мотив своих действий: — Я у него с телефона фотки твои удалила, — она присаживается на корточки рядом с Аней и берёт её за руки. — Я же не могла вот так вот всё оставить и не помочь тебе. А машина… это вообще лёгкое наказание для него, так что пусть спасибо скажет, что это не его рожа пострадала… — Зачем ты мне это сейчас говоришь? — перебивает Аня. — Я про него больше слышать не хочу, понимаешь? Я пытаюсь это забыть, а ты просто берёшь и снова об этом напоминаешь. — А тебе придётся вспомнить, потому что там у ворот стоит его машина. Он походу разбираться приехал, правда как-то поздно, я ведь перед сборами это натворила. Короче, я переживаю, что он подумает, что это ты сделала, или, что я сделала это, чтобы за тебя отомстить. Он может тебя посчитать виноватой, понимаешь? — Хочешь сказать, что он со мной разбираться приехал? — Лена молчит, и это заставляет Аню напрячься. Пусть живёт и радуется жизни, но на расстоянии от неё, она не хочет ни видеть, ни слышать, ни знать этого человека. — Слушай, Ковалёв же в курсе всего этого, отпросись у него домой, он точно отпустит тебя. — Нет, — спустя мгновение решает Аня. — Мне вообще всё равно, меня это всё ни капли не интересует. Я его не боюсь, Лен, да и он мне вряд ли что-то сделает. Она врёт. Главное понять, кого она пытается обмануть — себя или Лену. В последнее время Ане казалось, что она стала в разы смелее, но сейчас понимает, что это далеко не так. Конечно, она не испытывает того дикого страха, что и раньше, но точно может сказать, что при одном упоминании о Паше поджилки начинают трястись. И где-то внутри как всегда появляется осознание, что в центре он ей точно ничего не сделает, но как только она покинет его территорию, ей стоит начинать переживать? Аня мотает головой, чтобы избавиться от дурных мыслей и лишний раз не загонять себя в то унылое состояние, когда начинаешь жалеть сам себя. Сейчас её не плевать, но она сделает всё возможное и невозможное, чтобы начать безразлично относиться к Паше. Аня просит Лену успокоиться и сделать попроще лицо, чтобы ни Женя, ни Яна даже и подумать не могли, что их с Леной что-то тревожит. И если взять себя в руки легко, то заставить сделать это подругу почти нереально. В какой-то степени это даже странно, ещё совсем недавно это Аню надо было успокаивать, а теперь в этом нет необходимости, теперь Аня чувствует себя настолько психологически устойчиво, что может с гордость сказать, что начала более-менее контролировать себя и свои эмоции. Правда, внутренне, она всё же немного боялась и переживала, но вот внешне никто точно не мог понять, что её что-то беспокоит. И вообще, единственное, что должно сейчас волновать — это очередная тренировка с Ковалёвым, после которой есть вероятность не выжить. Вот, что по-настоящему опасно. К началу физкультуры Антон Вадимович действительно не является, задерживается уже на целых пятнадцать минут, а ведь за подобное от своих подопечных, он бы заставил их всех пробежать столько кругов, на сколько минут опоздал кто-то из ребят. И пока одногруппники дружно гадают, почему физрука ещё нет, и какое придумать ему за это наказание, Аня сидит на земле рядом с Никитой. Она искоса поглядывает на машину, которую прекрасно видно со спортплощадки, и нервно прикусывает губу, не в силах унять внутреннее напряжение, которое почему-то сейчас начинает расти. Никита, будто чувствует, что Аню что-то беспокоит, он несколько раз интересуется всё ли у неё в порядке, на что она с натянутой улыбкой каждый раз отвечает ему «да». — Ань, да чё с тобой? — Да голова сегодня что-то побаливает, — отмахивается Аня. — А в целом, всё хорошо. — Ну, наконец-то, — Платон улыбается и поднимается на ноги. — Антон Вадимович, ну, чё, девятнадцать кругов бежать будете? Или, может, на девятнадцать минут раньше нас отпустите? Чё Вам больше нравится? Аня тоже неохотно встаёт и отряхивается, а за ней поднимается и Никита, он неожиданно берёт Аню за предплечье и притягивает к себе, говоря ей на ухо: «Это, походу, я виноват». Она сводит брови к переносице и совсем не понимает, о чём он говорит, ей хочется сразу спросить у Никиты, что он имеет в виду, но всё внимание привлекает к себе Ковалёв. На секунду ей становится не то, чтобы страшно, а скорее жутко, мурашки табуном пробегают по спине, а кровь отливает от лица, из-за чего Аня начинает напоминать щедро напудренную аристократку из восемнадцатого века. — Народ, это Паша, он теперь тоже будет пахать как конь в вашей группе, — с улыбкой на лице произносит Антон Вадимович. — А мы вообще-то знакомы, — говорит Гена, он, как и большая часть группы, очень рад видеть нового одногруппника. Если бы Аня была слепой и глухой, то она бы непременно обрадовалась, но к большому сожалению она видит его перед собой и слышит, как он приветствует ребят. Он ведь на неё даже не смотрит, потому что, как и сказала Лена, ему совершенно плевать. Для него это, скорее всего, обыденность. Ей не хочется кричать, плакать и пытаться что-то с собой сделать. Ей хочется ударить его по лицу, обозвать последними словами и рассказать всем, какой он на самом деле урод. Вот только Аня ещё не настолько смелая, чтобы это всё делать. И, пока Макс по-братски обнимает Крэка, а Ковалёв радуется тому, что в их группе пополнение прямо перед районными соревнованиями, Аня просто складывает руки на груди, разворачивается и уходит. Она может смириться с тем, что он существует в этом мире только в том случае, если он существует подальше от неё. Для себя Аня твёрдо решает, что больше не придёт в центр, пусть ей понаставят хоть миллионы пропусков, а потом отправляют малолетнюю суицидницу в психушку, но это будет гораздо лучше, чем пять дней в неделю по четыре часа в сутки находится рядом с Пашей. И в голове встаёт только один вопрос, на который она не может найти ответ: почему он здесь? Довольно быстро Аню нагоняет Лена, она останавливает её на месте, а Аня даже и не сопротивляется и замирает, глядя подруге в глаза: — Он же снова у нас в центре не потому, что у него машина поцарапана. — Нет, не поэтому, — к ним подбегают Фил с Никитой, и Белов пытается объяснить Ане то, чего она никак не может понять. — Мы с Некитом ему наркоту подбросили. — Зачем, Фил? — Лена округляет глаза, а Аня только расстраивается ещё сильнее. — Фил не виноват, Аня, это я всё придумал. Обида захлёстывает с головой, ей уже без разницы, кто виноват, а кто нет. Они же договорились, что никакой мести и прочей ерунды. Тогда, на дружеском турнире они решили, что Аня просто всё перетерпит и забудет, и всё будет хорошо. Сегодня же она внезапно узнаёт, что Лена испортила Паше машину, а Никита и Фил своими руками проложили ему путь в центр. Она прекрасно понимает, что они все хотели сделать, как лучше, но в то же время они ведь нарушили своё обещание и не посчитались с её мнением, в итоге натворив такое, что ей даже в кошмарном сне присниться не могло. — Я же вас просила, — тихо говорит Аня. Лена обнимает её и так же тихо извиняется, но Ане эти извинения совсем не нужны. Что сделано, то сделано. Ей хочется только побыть одной, но она боится, что снова не выдержит и причинит себе какой-то вред, поэтому просто обнимает подругу в ответ и утыкается носом ей в плечо. На глаза наворачиваются слёзы, но плакать из-за этого урода она точно не будет. Не дождётся.