Черные дыры

Парни накидывают на себя куртки, проверяют телефоны и плотно закрывают за собой дверь в купе. — Даже часа ночи нет. А кажется, что вечность прошла. Мы ведь в полночь легли? — Да, я вроде даже спал. А только полчаса прошло. — Мутная все это тема. — Куда пойдем? Мирон наугад кивает вправо. Они проходят два соседних купе, когда Слава внезапно останавливается и тянет к себе Мирона. — Что? — смотрит удивленно. — Купе открыты. — И? — Давай проверим. — Ты хочешь зайти? — Там ведь люди спят. — Ты думаешь? Десять минут назад к нам ломились! — Ладно, скажем, что ошиблись. Слава толкает дверь и она легко отъезжает. В купе никого. Парни переглядываются и толкают дверь соседнего — тоже никого. — У нас ведь не коллективная галлюцинация? Ты ведь тоже слышал, что к нам стучали со всех сторон? Мирон начинает открывать все двери, за которыми никого нет. Даже в туалет дверь открыта: надбитое зеркало, лужи на полу, старый кусочек зеленого мыла на умывальнике, сквозняк из открытого окна. — Мы ведь не могли проспать конец света? Мобилизацию? Не знаю, что еще. — Связи все еще нет, — Слава проверяет телефон. — И у меня. Еще и зарядка заканчивается. Интересно, розетки тут работают? — Пошли дальше. Потом проверим. Слава разворачивается идти в сторону купешки проводника, но его хватает за руку Мирон. — Слава, я… — Да, я тоже, — не дает ему закончить потому что все ясно и без слов. Их двоих накрывает тревога и им приходится прикладывать немало усилий, чтобы справляться с ней и ужасом. Дверь проводника оказывается единственной запертой. Они несколько раз пробуют ее открыть, стучатся — ничего. В щелочки даже свет не пробивается. Не долго думая, решают пойти в соседний вагон, где история повторяется — открытые пустые купе без каких-либо признаков жизни. — Может, мы ошиблись поездом? И этот в какое-то депо идет? — Скорее мы ошиблись с транспортом и надо было ехать автобусом. — Или со своей жизнью. Где мы свернули не туда? Когда? В тамбуре при переходе в следующий вагон Мирон вздыхает: — Покурить бы. — Да, только я бросил. — И я. — Лучше бы поезда бросили. — Та да. Следующим оказывается вагон-буфет. На полочках — коробки с чаем, упаковки печенья, вафель, плитки Аленок, бутылки воды и пива, на прилавке — подносы с явно уставшими бутербродами с маслом, засохшими колбасой и сыром и листиками петрушки. Рядом — коробочка с мятыми рублями и гора упаковок с пюре быстрого приготовления. — Ммм, голодной смертью мы не умрем. — Стремно мне такое есть. — ЗОЖник? — Конкретно на данном этапе — здравомыслящий человек. Они нервно смеются и идут дальше. Вагон за вагоном. Купейные чередуются с плацкартными — но везде никого. Так они доходят до последней двери к машинистам, которая оказывается запертой. — Предсказуемо. — Было бы странно, если бы было иначе. В тамбуре так шумно, что они больше догадываются, что говорят друг другу, чем слышат. Мирон машет рукой и они возвращаются в залитый бледным светом коридор купейного. Окна в нем закрыты, но в остальном он ничем не отличался от их вагона — та же дорожка на полу, те же грязные занавески. — Это ведь невозможно? — уточняет Мирон. — Если это не проект Первого канала. — Или если чай был не с сахаром. — У нас не могут быть коллективные приходы. Коллективные бывают только оргазмы и те только в фантазиях. — Наших фанаток? — Даже не спрашивай. — Нет, серьезно, откуда такая осведомленность? Они останавливаются возле своего купе, Мирон толкает дверь и застывает. Слава заглядывает через плечо. Посреди купе стоит чемодан Мирона, на столике — два стакана чая, на нижних полках среди пледов и простыней — они, Слава и Мирон, спят. Или кто-то максимально на них похожий. — Таааак, — Мирон порывается войти в купе, растормошить этих незнакомцев и выяснить, что происходит и почему, но его быстро хватает за руку Слава и прижимает к себе. Они вместе делают шаг назад, вжимаются в поручень вдоль окна. Боковым зрением видят, что в соседних купе тоже кто-то есть. Мирон сжимает руку Славы и делает несколько шагов вперед. В соседнем купе двое. Стоят опустив руки друг напротив друга. Словно две серые тени, но Мирон прекрасно видит, что это тоже он и Слава. В следующем купе двое. Сидят сложа руки на коленках и смотрят друг на друга. Мирон и Слава. Слава и Мирон. Мирон и Слава. Слава и Мирон. Мирон и Слава. Мирон бежит вон из вагона в следующий. Такой же. С такими же купе и с такими же занавесками, с такими же Миронами и Славами. Мирон не выпускает руку Славы, тянет за собой. Пустое купе замечает Слава — Мирон едва не проносится мимо него, поэтому приходится тормозить и тянуть к себе. На самом деле Слава обращает на него внимание только потому что оно заперто. Толкает дверь вновь и вновь, прежде, чем она поддается и он вваливается в купе. С чемоданом между полками и стаканами на столе. Мирон заходит следом и плотно запирает дверь, защелкивает замок, пока Слава проверяет ниши и верхние полки — никого. Они не включают свет, садятся друг напротив друга и тяжело дышат, облокотившись на стенки. Внезапно Мирон резко поднимается к нему, нависает, поднимает к себе за подбородок и начинает целовать. Делает это настойчиво и страстно. В какой-то момент он больно кусает Славину губу и во рту появляется металлический привкус крови. — Блять, Мирон, — Слава отстраняется и поднимает руку, чтобы вытереть кровь, но его останавливает Мирон. Он сам подносит руку к его рту и размазывает кровь по губам Славы, аккуратно прижимается к ним своими, и только после отстраняется и садится рядом, продолжая держать за руку. Слава поворачивает к нему голову и наблюдает за тем, как он глубоко дышит, закрыв глаза. — Не вытирай. Я не хочу потерять тебя. Я хочу знать, где ты. — Мог просто отсосать мне. Не думаю, что кто-то еще будет в конче. — Долго, времени нет. — Я так думаю, спешить нам некуда. Мирон начинает нервно смеяться. — Не отпускай мою руку, никогда не отпускай мою руку. Если нас хоронят сейчас, то вот так, пожалуйста. Это ведь треш. Слава, это пиздец. Это что, блять, такое? Что это? Я не понимаю, Слава!!! Это что, кино такое? Почему нет связи? Почему мы везде? Кто это? Куда мы попали? Может, помолиться надо? Так, сейчас. Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Слава мягко притягивает его к себе, прижимает к плечу и повторяет: — Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день; и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Аминь. — Аминь. — Не помогло? — Не думаю. — Можно попробовать воду освятить и брызгать в них. — И порог солью засыпать. — А ты ничего о изгнании демонов не знаешь? — Нет, я только в черный список добавлять могу. — И я. — Такие себе навыки. Слава не отпускает Мирона, продолжая обнимать, уставившись невидящим взглядом в пол на полоску света из коридора. Он всячески старается собрать мысли вместе и сосредоточиться, но не получается ничего. В какой-то момент свет в коридоре мигает. Вновь, а потом еще раз. Слава отстраняет Мирона от себя и начинает присматриваться. — Там кто-то есть. Кто-то под нашей дверью. Посмотри, свет. Мирон оборачивается и стонет: — Бляяять, ну как так. Я просто хотел выспаться в поезде и утром заниматься своими делами. Ну как так. Больше никогда не поеду на РЖД. — Вот она монополия и отсутствие конкуренции на рынке. — У тебя есть что-то? — Типа ножа или оружия какого? У меня только ключи разве что. — Острое слово! — Блять, Мирон. Давай ты просто расскажешь, какие книжки недавно читал. Думаю, этого будет достаточно. — Для чего? — Для всего. Вот идешь на митинг какой-то и начинаешь пиздеть о книжках. И все. Люди не выдерживают. Диктатура падает, стены рушатся, убийцы, фальшивомонетчики и политзаключенные выходят на свободу, несут тебя на руках из третьего мира в первый в рамках одного поколения и не меняя геолокацию. — Вот сейчас я бы тебе отсосал. Мирон перелазит через Славу и смотрит во тьму за окном. Разобрать ничего нельзя. — Может разбить окно и выйти в него? — Это идея, понимать бы еще, во что выходить. Мирон включает фонарик на телефоне и начинает светить им в окно, прижимается лицом к холодному стеклу. Слава наблюдает за ним, смотрит на отражение в окне, понимает, что что-то не так, замечает в нем не только Мирона. В отражении — купе и оно переполнено силуэтами. Они стоят совсем рядом, сидят напротив и на верхних полках. — ВКЛЮЧИ СВЕТ!!! Мирон от неожиданности подпрыгивает от окна и тоже видит.