Гарри Поттер и эффект бабочки

Драко Малфой откинулся на спинку стула, прекрасно осознавая, что сейчас он для всех вокруг совершенно незаметен. Скрывающие чары, плюс ловко подброшенное прослушивающее ухо из магазинчика Уизли – и Малфой наконец был готов узнать информацию, никогда не предназначавшуюся для его ушей. После того, как отец забросил удочку, предложив решить насущную проблему перемещением в прошлое, от внимательного взгляда обоих Малфоев не ускользнула вмиг охватившая Грейнджер задумчивость. Поттер же выглядел вообще слишком решительно, и Малфой почему-то даже не сомневался: герой волшебного мира уже свое решение принял и серьезно считал, что в настоящем терять ему нечего. Как и делать, если уж быть совершенно честным с самим собой. В принципе, это было не удивительно. Факт, что брак Поттера и Джинни Уизли не был счастливым и распался буквально через несколько месяцев, в волшебном мире не был тайной. Все знали, что рыжая стремилась к светским раутам, известности, развлечениям, славе. Поттеру же все это было не нужно, а на Джинни, как теперь Малфой подозревал, герой изначально положил глаз только потому, что надеялся обрести в её лице вторую Молли и большую семью. Когда надежды на тихий, семейный уют и приватную жизнь с рыжей не оправдались, Поттер просто от неё ушёл. Серьезно он больше ни с кем не встречался, насколько Драко знал, хотя беспорядочные связи имел. Сам же Малфой далеко не раз и не два в душе дивился, почему герой и победитель Тёмного Лорда так и не сошелся с Грейнджер. Сказать по правде, ситуация с Грейнджер тоже его всегда ставила в тупик. Ведь увлечения Гермионы Роном Уизли в Хогвартсе не заметил бы только слепой и тупой. Драко себя в ряды ни первых, ни вторых не относил, и поэтому абсолютно не был удивлён, когда после войны Рон и Гермиона сошлись. А вот их расставание приблизительно через год его порядочно удивило. Конечно, Малфой не имел ни малейшего представления, что произошло между рыжим недоумком и будущим министром магии, но после расставания Грейнджер слишком очевидно избегала любых отношений с мужчинами. Сам того не подозревая, Люциус, казалось, сделал ей предложение, от которого Гермиона не могла отказаться не только из-за явной привлекательности подобного выхода для всего магического мира, но и по каким-то личным причинам. По всему выходило, что Грейнджер, как и Поттер, ухватились за возможность второго шанса для себя лично. Именно последнее и являлось объяснением присутствия самого Драко в этом небольшом кафе в данный момент. Одним лишь движением бровей Люциус приказал сыну следовать за задумавшейся и слишком очевидно потерявшей бдительность Грейнджер. Забавно, но Поттер тоже теперь витал в облаках, иначе как ещё можно было бы объяснить неожиданную удачу шпионского предприятия младшего Малфоя. Меж тем, Гарри подошел к столику, поставив перед подругой бокал виски. Второй бокал, оседлав стул, Поттер незамедлительно поднёс к губам. Грейнджер благодарно улыбнулась, но прибегать к помощи алкоголя пока не спешила, задумчиво любуясь игрой света в янтарной жидкости и проводя подушечками пальцев по грани стакана. Поттер заговорил первым: – Гермиона, мы ведь можем не возвращаться в прошлое. Мы оба прекрасно вольёмся в мир магглов. Будем себе спокойно жить. Не знаю, как тебе, но мне уже порядком надоело спасать эти волшебные задницы, в то время, как они противятся, ставят палки в колеса и придумывают новые проблемы на нашу голову. Почему бы нам не обойтись без них? Зачем они нам? Даже учить детей волшебству они нам совершенно ни к чему, ты бы прекрасно справилась не хуже любого преподавателя их Хогвартса. – Домик, небольшой или приличных размеров, для тебя ведь такое не имеет значения, - Гермиона говорила тихо, задумчиво глядя вдаль. - Тишина, покой, уют. И несколько лохматых, зеленоглазых детишек, шумно играющих на заднем дворике. Это ведь твое представление о счастье, Гарри? – Ну, детишки могут быть и кареглазые, признаться, для меня это тоже не имеет большого значения, – начальник Аврората пристально смотрел на подругу. С Грейнджер что-то было очевидно «не так», и Поттер отчетливо понимал, что упускает это из виду. Как и всецело теперь превратившийся в слух Малфой. – Рон ведь тебе так и не рассказал, почему мы разошлись? – по-прежнему задумчиво проводя пальцем по краю стакана со своим напитком, наконец проговорила Грейнджер и подняла глаза на друга. - Точнее, почему я оказалась «непригодной» для его планов? – Нет, не рассказал, - Гарри напрягся, и Малфой за соседним столиком насторожился. - Ты тоже слишком очевидно тогда не горела желанием делиться, а я не лез в душу. Все ждал, когда ты сама расскажешь. А потом началась вся эта кутерьма с очередным подпольным движением и буквально концом света для нас... – Я знаю, – Грейнджер печально кивнула. – Забавно, но причина, по которой я не подхожу для твоих планов на тихое счастье та же самая, по которой меня бросил тогда Рональд. – Что ты хочешь этим сказать? – Поттер нахмурился, не отводя серьезного взгляда от лица подруги. Взгляда начальника Аврората. – Ничего особенного, но причина в этом, – Гермиона закатала левый рукав, и Драко тяжело сглотнул: там по-прежнему красовался вырезанный ножом его тётки шрам. Слово «грязнокровка». – Ты с ума сошла?– Поттер сжал челюсти. – Ты что, намекаешь, что статус твоей крови имеет для меня или Рона какое-то значение? – Нет, Гарри, - Грейнджер вздохнула. - Не статус моей крови. А последствия. – Я ничего не понимаю, Гермиона, – Поттер тряхнул как всегда беспорядочно уложенными волосами. – Но мне кажется, что всё-таки пришло время тебе, наконец, объясниться, а мне больше не принимать «Нет» в качестве ответа. – Беллатрикс использовала на мне проклятый нож. Она не просто вырезала на моей руке оскорбление, она наложила на меня заклинание бесплодия. У меня не может быть детей, Гарри. Именно поэтому меня бросил Рональд. Я больше не подхожу ни одному волшебнику, особенно представителям родов, которым необходимы наследники. Поттерам, например. Именно поэтому я не поощряла и любое наше с тобой потенциальное сближение все эти годы... Драко чуть не зарычал в голос. И причиной было не только возмущение поступком собственной тётки. От Беллы подобное можно было вполне ожидать. Гораздо больше злости вызывало предательство Рональда Уизли: можно подумать, его род бы заглох без ещё одной пары-тройки рыжих отпрысков. Ладно бы Рон был последним в роду, но на нижней строчке гобелена клана Уизли красовалось шесть сыновей. Ну, точнее пять. Но это всё равно не меняло факта, что можно было и не поступать настолько категорично. Судя по реакции Поттера, тот был возмущён не менее Малфоя. Вот только, как оказалось, по совершенно другой причине и незамедлительно привёл Грейнджер свои аргументы. – Гермиона, ты же магглорождённая, – голос Поттера стал вкрадчивым. – Ты хочешь мне сказать, что не знаешь, как волшебники формулируют подобные проклятия? Или, что это можно обойти с помощью современных маггловских технологий? Да даже мне известно о суррогатных матерях! – Гарри, неужели ты думаешь, что первое, что я сделала, это не пошла в маггловскую клинику? - Грейнджер подняла взгляд на друга. - В том-то и проблема, что я не знаю, кто подсказал этой стерве, но её заклинание полностью высушило меня. Выражаясь научным языком, у меня не оставалось ни одной действующей яйцеклетки! Она словно превратила меня в столетнюю старуху. А когда волшебники размышляют о возможности создать семью с подобными мне, их в первую очередь интересует мой Волшебный потенциал. Мне больше предложить им нечего. - Поэтому ты взяла к себе тех двух сироток... - Гарри откинулся на спинку кресла, а Драко нахмурился: он слышал, что Грейнджер вырастила двух малышей. Некоторые даже считали, что «там замешан скандал», но молчали. - Да, - Гермиона печально улыбнулась. - И скажу сразу, это был единственный вариант для меня, растить чужого волшебного малыша. Я обнаружила их в маггловских приютах. - И изменила жизнь двух магглорождённых, - Поттер кивнул, глядя куда-то вдаль и явно обдумывая новую для себя информацию. Драко тяжело сглотнул. Вопрос начал формулироваться в мозгу моментально, и Малфой для себя лично уже пришёл даже к ответу. Впрочем, он подозревал, что у отца были некоторые тайные мотивы тоже, но Люциус собирался раскрыть свои карты во время второй встречи с Грейнджер. С сыном Малфой-старший должен был переговорить за несколько часов до назначенной Поттером встречи. Похоже, Драко тоже будет, что рассказать папеньке после всего. - Гермиона, - когда Поттер наконец заговорил, его голос звучал глухо, а такого серьёзного выражения в его глазах Малфой никогда не видел. - А теперь, ответь мне чётко на один вопрос... Не общие фразы, как ты отрезала Майкелсону, а как можно подробнее. Что именно мы могли бы менять, а что - нет. Например... - Дурсли, - Грейнджер кивнула. - Твоё пребывание у родственничков можно вполне сделать «слегка» приятнее, Гарри. - Я вообще-то хотел спросить о другом, но объясни, - Поттер нахмурился. - Это ведь очень «отдалённое» событие. По логике, его менять нельзя... - Отдалённое, - легко согласилась Грейнджер. - Но оно уже сослужило своей цели. Ты стал таким, какой ты есть. Борцом за тех, кого обижают и прищемляют, а не снобом или задирой. - Как когда-то мой отец, - Гарри кивнул, а Драко легко признал камень и в свой огород. - Как твой отец и многие другие, кому не приходилось пройти через лишения и другие трудности, как тебе или Невиллу. Угнетение неприемлемо для тебя. Но твой характер уже сложился, а значит совсем не обязательно вновь подвергать себя тем же сложностям. Ты же не мазохист. Вполне реально слегка приструнить Дурслей в «новом детстве». И так во всём. Но нужно очень внимательно анализировать потенциальные последствия каждой ситуации, а они могут быть непредсказуемыми на первый взгляд. - Как на счёт нашего визита в Малфой-менор? Можем ли мы его полностью избежать? По логике, это очень близко к меняемым нами событиям, так что мы вполне можем не иметь сомнительное удовольствие общения с Беллатрикс Лестрейндж. - Значимыми последствиями этого визита был волос Беллатрикс, который мы использовали в оборотном, и твоя победа над Малфоем, что позволило бузинной палочке переметнуться к тебе. Я могу призвать волоски Лестрейнджей во время битвы в Отделе Тайн и сохранить на будущее... - А с Малфоем встречу можно спровоцировать в другое время, - Поттер кивнул. - Главное, что это должно случиться после смерти Дамблдора, чтобы бузинная палочка слушалась именно тебя. Драко побледнел. Смерть Дамблдора, по всему выходило, менять они не планировали. Отведя глаза в сторону, Малфой упустил, как Гарри Поттер опасно прищурился, словно имел и другие идеи. Впрочем, Грейнджер тоже в этот момент не смотрела на друга, и что бы ни пришло в голову начальника Аврората, тот избрал своими мыслями ни с кем не делиться. Зато его явно интересовало кое-что другое... - Гермиона, а что с Роном? - Драко мгновенно опять сконцентрировался, чётко ощущая, что теряет нить разговора. Грейнджер, впрочем, очевидно тоже не поняла вопрос друга. - Что ты имеешь в виду? – Изменив прошлое, избежав Малфой-менора, хочешь ли ты вновь строить отношения с ним? Ну, если ты избежишь последствий встречи с Беллатрикс. Я сейчас спрашиваю, если ты все ещё любишь Рона? – Нет, – Малфой выдохнул и вопреки себе удивлённо приподнял бровь, мгновенно отметив, что Грейнджер не понадобилось и доли секунды, чтобы твёрдо ответить на вопрос Поттера. – Если уж быть с тобой совсем честной, то Рональд нам вообще не нужен на этот раз во время похода за крестражами. Что он реально сделал в тот год? Спас тебе жизнь, когда ты нырял за мечом Гриффиндора. Но эту ситуацию легко избежать вообще, если ты просто перед тем, как нырять в прорубь, отдашь медальон-крестраж мне. – То есть, Рона можно не брать, – Поттер не заставил себя уговаривать, согласно кивнув. – В принципе, я тоже пришёл к этому выводу. Тогда, вопрос. А точнее, это моё предложение лично тебе, Гермиона. Как насчёт в этой новой реальности мы с тобой будем вместе? – В смысле? Мы же уже решили, что возвращаемся в прошлое вдвоём, – Грейнджер свела брови в полном непонимании, а Малфой и Поттер одновременно, хоть и неведомо друг для друга, закатили глаза. – Я не имею в виду прыжок в прошлое. Я о том, что когда все это закончится, как насчёт, ты я будем вместе. Без всяких Уизли или ещё дементор знает, кого. Ведь в конечном итоге, мы с тобой итак все время держимся друг друга, только никогда не переступали черту дружбы. Скажу сразу, с моей стороны причиной был Рон. Но я не был осведомлён о деталях, которые ты мне только что рассказала. – А теперь ты уверен, что Рональд между нами не стоит, – Грейнджер кивнула, и несколько мгновений напряженно смотрела в ожидающие ответа глаза друга. Затаив дыхание, Драко тоже ждал её ответ. – Хорошо, почему бы и нет? Кстати, нам всё равно придётся с Роном общаться. Слишком много завязано на этом. Гарри кивнул, отлично понимая Гермиону: дружить придётся ему. А потом Поттер чмокнул её в щеку и аппарировал по каким-то делам, Грейнджер осталась за столиком одна, а Малфой ещё долго обдумывал всё, что ему удалось разузнать. Что ж, Гарри Поттер сделал своё предложение. А дальше - как карта ляжет.