Гарри Поттер и эффект бабочки

Поттер лишь хмыкнул и задумчиво кивнул, узнав о содействии Малфоя в приготовление зелья, но избрал не откомментировать. Гермиона вполне ожидала, что он с новыми силами начнёт наблюдать за «несостоявшимся хорьком», ведь Крауч-младший в этой жизни анимагию на нём не демонстрировал, и не ошиблась. Тем временем новые декреты появлялись на стене объявлений и правил Хогвартса с тем же постоянством, как и в прошлой реальности, Гарри в основном хмурился, но молчал, а вся остальная школа медленно доходила до точки кипения. Уроки по «Защите» никому не были по вкусу, хотя на этот раз предводителем движения открытых протестов Гарри Поттер пытался не быть. Нет, он не скрывал свое неудовольствие и высказывался против Амбридж в классе, за что тоже был отправлен на «вырезания строк», как метко обозвал наказания розовый жабы Диггори. Перед тем, как Гарри отправился на самоистязание, Гермиона влила в него обезболивающее зелье. Впрочем, она давно уже обнаружила, что если принимать эту микстуру ещё до отработок у Долорес, раны заживают быстрее и не причиняют столько же боли, как без него. – Итак, Поттер, что мы намереваемся делать? – Седрик Диггори скользнул на сидение напротив Гарри в «Трёх Метлах» и, отхлебнув сливочного пива, уставился на младшего парня. – Не могу себе представить, Седрик, о чем ты, – избегая смотреть в глаза Диггори, пробормотал Гарри. – Уверен, что это не так, но если ты настаиваешь сыграть в эту игру, могу разжевать, – Седрик беззлобно усмехнулся и подмигнул Грейнджер. – Волан-де-Морт вернулся, Пожиратели Смерти вновь собираются, и их движение набирает обороты. Открытое столкновение неизбежно, и даже если Министерство об этом умалчивает, то все министерские работники прекрасно осведомлены. А мы буквально занимаемся на уроках по «Защите», тех самых, которые должны подготовить нас к противостоянию тёмным волшебникам, откровенной ахинеей. – Министерские работники обсуждают подобное? – нахмурившись, подала голос Гермиона. Отец Седрика занимал довольно высокую должность и, тоже будучи выпускником Хаффлпаффа, отличался довольно дружественным расположением, и поэтому товарищей и просто дружелюбно настроенных знакомых имел в избытке. Седрик был старше, и Грейнджер могла бы поспорить, что в отличие от той же Сьюзан Боунс, с ним собственный отец делился мыслями и обсуждал события намного более открыто. Деталь, которой в прошлой жизни они были лишены. – Это не такой уже большой секрет, Гермиона, – мягко проговорил Фред Уизли. Близнецы тоже незаметно пересели за их столик, и теперь серьёзно кивали головами в знак согласия с Седриком. – Отец тоже обсуждал это дома, правда, с Перси и Биллом. - Нас не воспринимают всерьёз, ведь мы шалопаи. Но мы естественно подслушивали, – Джорж пожал плечами, по привычке заканчивая предложения после своего брата. Как же этой их манеры общаться Гермионе не хватало после войны! – А ещё мы точно знаем, что будет возрожден Орден Феникса. Если летом об этом лишь упоминалось вскользь, то после внедрения Амбридж в Хогвартс Дамблдор открыто призвал всех членов вернуться. – И что вы предлагаете? – задала свой вопрос Грейнджер прежде, чем Поттер мог вставить собственное слово или проявить инициативу. А именно проявления инициативы Поттером Грейнджер и пыталась избежать. Поэтому Гермиона была бы только двумя руками за, если автором идеи обучать школьников боевым приемам и по-настоящему преподавать «Защиту» станет Диггори. Прекрасно помня, что Амбридж никогда не гнушалась влить в горло учащимся сыворотку правды, Гермиона всеми силами пыталась предотвратить эту самую сыворотку от попадания в свой собственный организм, как и Поттера. Хотя и провела довольно много часов в размышлениях, как именно можно сформулировать ответы, чтобы они по-прежнему были достаточно правдивыми и не стали триггерами для веритасерума, но давали возможность избежать инкриминирующих заявлений. К этому моменту Гермионе казалось, что она нашла несколько лазеек, но испытывать их в реальной жизни все равно очень не хотела. – Все элементарно просто, Гермиона. Как говорил Шерлок Холмс, о приключениях которого я уверен, ты читала, – Седрик добродушно улыбнулся и подмигнул ей. – Нам нужно самим проводить занятия по «Защите» для всех желающих. Хаффлпафф готов присоединиться практически полностью, Уизли уже переговорили с довольно многими на Гриффиндоре, и желающих тоже предостаточно. -И я уверен, что «умники» тоже захотят присоединиться, иначе в наличии их ума я лично бы очень сомневался, – Фред снисходительно фыркнул. – Диггори уже согласился учить некоторым заклинаниям, судя по выступлению в лабиринте, Поттер тоже знает намного больше, чем показывает. Сказать по правде, Гермиона, мы только не уверены, где все это проводить и как обеспечить конфиденциальность. То есть, как предотвратить любое разглашение участниками нашего клуба. – Что ж, давайте для начала соберёмся где-нибудь вне Хогвартса и всё обсудим, – кивнула Гермиона и молниеносно перекинулась взглядом с Гарри. – Не думаю, что желающих уж так много. – На самом деле желающих предостаточно, – самым серьезным голосом уверил её Седрик. – Поэтому местом для встречи я бы предложил избрать именно этот ресторанчик, и я думаю, что будет целесообразно, если на первое собрание явятся только представители всех потоков заинтересованных факультетов. – Я не уверен, что это такая замечательная идея, – Гарри нахмурился, как и в прошлой жизни изначально выражая протест. – Вы же все понимаете, что это довольно рискованно, и на кону для каждого из вас стоит очень много. – Не волнуйся, мы понимаем не меньше, чем ты, – Седрик выдержал напряженный взгляд Поттера своим собственным, ни чем не уступающим Гарри в интенсивности или силе воли. Грейнджер мгновенно отметила, что в этой жизни у «Армии Дамблдора», как они несомненно назовут свой отряд сопротивления, появился ещё один впечатляющий лидер. – Прекрасная идея, Седрик, – вновь поспешила снизить градус противостояния Гермиона. Кто бы мог предположить, что за добродушным и дружелюбным фасадом стереотипов факультета преданных, Диггори скрывал такой стальной стержень. – Я поговорю с Гарри, и мы встретимся здесь же в приватной комнате. А ещё, я подумаю над вопросом обеспечения конфиденциальности и составлю магический контракт, который предотвратит любой риск разглашения врагу. – Отлично, – Седрик улыбнулся своей знаменитой, милой и доброй улыбкой, но на этот раз Гермиона смотрела не на красивое лицо парня, а в самую глубину его глаз. Потому что больше он не сможет обмануть её этим образом доброго рубахи-парня. – Тогда до встречи! – Я же говорил, что обсуждать все надо с Грейнджер, – через мгновение расслышала Гермиона отчётливо произнесённую Фредом Уизли фразу, хотя та явно была предназначена для ушей Седрика. – Больше толку будет. – А с тобой никто и не спорил, – холодно процедил ему в ответ Диггори и пожал плечами. – Но поверь мне, Поттер тоже не так прост. И он согласится. – Конечно, согласится, – само собой разумеющимся тоном проговорил Джорж. – Гермиона ведь обещала с ним поговорить. – А, да, конечно, – в ответ раздался задумчивый голос Седрика, и Гермиона ни на мгновение не сомневалась: он уже думал о другом. Что ж, по всему выходило, что в этой реальности был ещё один человек, рядом с которым нужно было соблюдать осторожность и постоянную бдительность. *** Варить зелье с Грейнджер стало своеобразным хобби для Малфоя. Он словно случайно оказывался в лаборатории Снейпа в те дни, когда Гермиона готовила очередную партию: к довольно активно демонстрирующим своё недовольство преподавательскими методами Амбридж факультетам Рейвенкло и Хаффлпафф присоединился Гриффиндор, и теперь заживляющее зелье Гермионы «разлеталось, как горячие пирожки». Малфой не совсем понял посыл, когда впервые услышал эту насмешливо оброненную одним из магглорождённых фразу, но общий смысл уловить было несложно. Грейнджер совершенно не возражала, когда Драко присоединялся к её занятию: в какой-то момент она отказалась от идеи привлекать в помощники кого-либо другого, и Малфой очень сильно подозревал, что причиной стало именно его частое появление в лаборатории. Настороженные, внимательные и вопросительные взгляды, которые на него теперь бросал Поттер, однозначно давали понять, что избранный осведомлён обо всём, но предпринимать что либо, кроме продолжения своих наблюдений за Драко, не намерен. А ещё Малфой прекрасно знал, что та самая «Армия Дамблдора», на которую так активно охотилась в прошлой жизни Долорес, была уже создана. Малфой даже имел отличное представление, где они собираются: комната потерянных вещей. И не только потому, что прекрасно помнил об этом из прошлой жизни. Несколько раз он стал свидетелем, как в коридоре на восьмом этаже возле входа в ту самую комнату, где ему было суждено провести столько ужасных дней и ночей на шестом курсе, появляются и довольно быстро исчезают практически три четверти учеников Хогвартса старших потоков. Сам же Драко, к своему собственному огромному внутреннему раздражению, но по настоятельному совету отца, тоже был вынужден вступить в «Дружину». Впервые заметив на его груди ненавистный значок, Грейнджер лишь закатила глаза. Поттер отреагировал аналогично, но позволил себе ещё несколько раз громко фыркнуть и одарить Малфоя щедрым количеством насмешливых взглядов. Как ожидаемо… Малфой и сам все знал, но на данном этапе, особенно после полученной от Люциуса ещё несколько месяцев назад взбучки, понял с кристальной ясностью, что свои дальнейшие шаги по привлечению отца на «другую сторону» ему нужно предварительно хорошенько обдумать. А события текли по строго назначенному сценарию, и Драко не оставалось ничего другого, как скрипя зубами наблюдать побег из Азкабана всех своих «дражайших» родственников, включая тётушку Беллатрикс, её мерзкого супруга Рудольфуса, его братишку Рабастана и ещё кучу самых отборных садистов впридачу. В день, когда «Пророк» опубликовал статью о массовом побеге Пожирателей из Азкабана, Малфой внимательно наблюдал за столом Гриффиндора. И от его пристального внимания не ускользнуло, как в сердцах шмякнул кулаком по столу Поттер, а сидевшая рядом с ним Грейнджер смертельно побледнела. Малфой и сам всеми силами пытался не уронить маску и не потерять тщательно изображаемую улыбку. На самом деле эмоции эта «прекрасная» новость о воссоединении семьи вызывала у него аналогичные Поттеру и Грейнджер. Все это время Гермиона, тоже сжав челюсть, наблюдала за событиями, избежать которые на данной стадии даже не стремилась. «Армия Дамблдора» была создана практически идентичной прошлой жизни и в то же время, но с небольшими изменениями: довольно активное участие на этот раз во всём, от её создания, написания охранных чар, предусмотренного наказания предателей и обучения будущих бойцов принимал Седрик Диггори. Как довольно непрозрачно намекнул Поттеру в прошлом году Крауч-младший, чемпион от Хаффлпаффа на Турнире трёх волшебников был довольно впечатляющим волшебником, и ни разу не добродушным рубахой-парнем. Седрик на самом деле знал довольно немало боевых и защитных чар, которыми щедро делился. Он даже объяснил, как правильно останавливать собственный выход из перемещения портключом, чтобы обеспечить тот самый эффектный и непринуждённый спуск, свидетелями которого в прошлой жизни явились Гарри и Гермиона на кубке мира по квиддичу. Словно волшебник спускается по ступенькам с небес. В то время как они сами довольно не грациозно приземлились на пятую точку. Потренироваться им, конечно, удастся довольно не скоро, зато этот навык они смогут обрести раньше, чем в прошлой жизни, когда он был приобретен лишь после многочисленных перемещений порт-ключом и бессчётных нелепых приземлений. Оказалось, что существовала довольно чёткая стратегия, о которой ни Гермиону, ни Гарри в прошлой жизни никто не потрудился уведомить. Поттер поначалу на тренировках Армии Дамблдора держался немного в стороне, но через несколько недель постепенно начал перетягивать одеяло на себя. Когда стало предельно понятно, что Седрик свой материал для обучения исчерпал, Гарри вышел из тени. Гермиона прекрасно помнила ещё из прошлой жизни, что в рукаве избранного есть довольно много на первый взгляд незначительных и лёгких, но на самом деле полезных трюков. И фокус был именно в том, что Поттер, которому на момент начала их активных, но вынужденных действий было пятнадцать лет, должен был приспосабливаться и выкручиваться. Те защитные и атакующие чары, которыми он пользовался в молодости, были по сути демонстрацией маггловской пословицы «хочешь жить, умей вертеться». Поттер научился именно этому: вертеться и использовать примитивные чары для борьбы с довольно продвинутым тёмным волшебством. Уже намного позже, будучи аврором и взрослым волшебником, Гарри однажды признался лучшей подруге, что до сих пор порой пользуются лазейками, выученными в детстве. Если «оно работает» и не требует такой огромной затраты сил, как большинство применяемых классически обученными аврорами заклинаний, то почему бы и нет? И даже получив пост начальника Аврората, Гарри не брезговал обучать своих подчинённых подобным трюкам. Что являлось ещё одной причиной в разы увеличившейся эффективности Аврората под его руководством. Плюс, Гермиона давно уже пришла к выводу, что Гарри был от природы довольно талантливым учителем. Что в прошлой жизни в какой-то момент отмечали многие опытные волшебники, а в этой быстро подметили ребята постарше, как Седрик.