***
— В смысле, ты уезжаешь? Оставляешь страну в таком положении? — возмущался коммунист. Росс лишь отмахнулся. — Бывало и хуже. К тому же я не бросаю страну просто так. ЕР всё уладит. Он, конечно, сволочь, но управлять умеет. Союз обернулся, ища поддержки, но рядом был только необычно молчаливый нацист. — Отец, не истери. Вон даже Рейх спокойно реагирует. Поездка не займёт много времени. — Я всё ещё не понимаю, куда ты намылился. — Не сильно далеко, — уклонился от ответа русский, запихивая вещи в сумку. Ему пришлось изрядно их утрамбовать, чтобы всё влезло в небольшую сумку. — Всё, я уехал. Не поубивайте тут друг друга! Хлопнув дверью Росс умчался, словно за ним смерть с косой гналась. — Нынешнее поколение совсем родителей не уважает, — отозвался немец. — Если не хочешь собирать зубы по полу, то лучше заткнись. Немец поднял руки капитулируя перед весомой угрозой. Но, к великому сожалению Союза, зубы у этой гниды отрастали до паскудного быстро.***
До Германии Росс долетел в кратчайшие сроки и к квартире друга мчался в страхе опоздать. Поэтому под дверью он стоял испуганный и запыхавшийся как после марафона. И едва не сломал немцу дверной звонок, так в него трезвонил. — Росс, ты на ракете прилетел? — Охренеть как смешно. Германия посторонился, пропуская друга в квартиру. Свет везде был выключен. — Я спал, — пояснил Гера. — А она? — Пропала, — немец пожал плечами. Сонный, он казался чересчур спокойным и даже безразличным. — Видимо, тебя испугалась. — Так дело не пойдёт. Мало того, что твоя галлюцинация появляется и исчезает, когда ей вздумается, так ещё и может брать контроль над тобой! С этим нужно что-то делать! — Я не знаю, — Германия взъерошил волосы и провёл друга в гостиную. Свет он включать так и не стал. А Росса, попытавшегося зажечь лампочку, одёрнул. — Глаза болят. Русский пожал плечами, удивившись такому поведению, но возражать не стал. Мало ли какие у больных причуды. Вместе они расположились на диване. — Честно сказать, я не могу с уверенностью утверждать, что она это может. — Но ты же сам говорил, — вскинулся русский. — Возможно, я действительно перепил? Сейчас я чувствую себя прекрасно. — Гера, я тебя не понимаю, — Росс мотнул головой. –Ты чуть ли не заикался от страха, когда мне звонил. И клялся, что твоя хрень иллюзорная, — немец аж дёрнулся от формулировки, — способна тобой управлять. Что изменилось? — Я обдумал ситуацию. Сложил два и два и понял, что это невозможно. — Ты что-то принимаешь? Ходишь к врачу? — не успокаивался русский. Но немец лишь отрицательно покачал головой. — Лекарства не помогают. Вообще ничего не помогает. России не нравились почти односложные ответы друга. Тот как будто не был рад его приезду. И Росс понятия не имел что с этим делать. Чтобы занять себя хоть чем-то и не сорваться на и так настрадавшемся друге, он решил оглядеться. Квартира немца несла отпечаток прогрессирующей болезни хозяина. На всех горизонтальных поверхностях даже в полумраке был виден толстый слой пыли. На креслах валялась смятая несвежая одежда. А кофейный столик был скрыт горой старой корреспонденции. В прежние времена Гера не позволил бы случиться такому беспорядку. Квартира не выглядела жилой. Словно Гера не жил здесь нормально, а только спал. Росса не отпускало чувство неправильности происходящего. Не выдержав, он крепко обнял друга. — Не переживай, — сбивчиво шептал русский, не замечая как окаменело тело Германии. — Всё наладится, вот увидишь! Я рядом, а вместе мы горы свернём. Что нам какая-то паршивая галлюцинация? Попытка обернуть всё в шутку была не самой удачной, но Росс не знал, как ему ещё поддержать друга. — Да, ты прав, — Германия приобнял русского в ответ, поглаживая его по спине. Росс аж застыл. Раньше немец не особо жаловал такой тесный физический контакт, даже сидеть предпочитал на расстоянии. Обнимая его, русский думал, что его оттолкнут. — Ведь это всего лишь паршивая галлюцинация, а не нечто большее? — Тебе виднее, — отозвался русский, обрадованный оживлением друга. — Ты как-то странно разговариваешь? Гласные начал тянуть? — Правда? А я не заметил. Ты же останешься на ночь? — сменил тему немец, вгоняя Росса в краску. — Да тут отелей много, найду где остановится, — неловко заключил Росс. Они наконец разорвали затянувшиеся объятия. — Вот ещё, — фыркнул немец. — Не хватало, чтобы мой лучший друг ночевал чёрте где. И ты не забыл, что за мной нужен присмотр? — Ну, хорошо, — всё ещё неуверенно протянул русский, провожая вмиг повеселевшего немца взглядом. — Приготовлю тебе спальное место. Видимо всё же придётся включить свет, — со странным недовольством заключил немец, щёлкая выключателем. Яркий свет резанул по глазам заставив Росса зажмуриться. Едва он проморгался как Германия уже стоял перед ним. От неожиданности Росс шагнул назад и чуть не упал, споткнувшись о диван, но его успел подхватить немец. — Ты что для храбрости выпил перед нашей встречей? — не отпуская рук Росса, усмехнулся немец. Русский, издав глухой смешок в ответ, выровнялся, вглядываясь в знакомое уже давно лицо. Что-то не давало ему покоя. — Ты стал носить линзы? — наконец спросил Россия. — С чего ты взял? — Мне всегда казалось, что у тебя глаза темнее, почти синие. А у тебя сейчас скорее голубые. — Игра света, — беспечно отмахнулся немец. — Игра света, — глухо повторил Росс, следуя за немцем. Посреди ночи русского разбудил странный шум. Приоткрыв глаза, он увидел над собой знакомую фигуру. Немец смотрел на него, ни на секунду не отводя жуткого, пробирающего до костей взгляда. — Германия? — сонным голосом произнёс Росс, желая разрушить пугающую тишину. — Не угадал, милый. В следующий момент русский был вырублен ударом настольной лампы.