"Нouse of memories"

― Если ты веришь, что справишься с ним сейчас, то ты еще больший идиот, чем я думал. Тони сидел на узкой койке, свесив ноги вниз. В отделении было привычно тихо, лишь небольшой гул приборов, расположенных вдоль стен, нарушал тишину. Стив подавил желание закатить глаза и съязвить в ответ. Слишком хорошо он знал этот пренебрежительный тон, чтобы заявить, что Тони все равно. Совсем нет. Просто перед ним был человек, бесконечно уставший, вынувший из себя все до последнего и отдавший в борьбе за то, чего не существует ― справедливости. Тони искренне верил, что это он должен был погибнуть, это он должен был рассыпаться в прах, и сейчас он даже не скорбел, он ― существовал. И не Стиву было возвращать его к жизни. На Тони был все тот же тонкий халат, развязанный и открывающий вид на бинтовую повязку, пересекающую живот. ― Я не стал бы просить тебя о помощи, если бы… ― Ты только этим и занимаешься, как только я оказался здесь! ― фыркнул Тони. Выражение, с которым он смотрел на Стива, благополучно скрывали темные очки. ― Серьезно, Роджерс, у тебя есть все: целый комплекс с крутой техникой и оружием; бронированный костюм, если ты еще не избавился от реактора; команда. Что ты еще хочешь? ― Тебя, ― без колебаний ровно ответил Стив. Тони не казался удивленным. ― Я хочу видеть в этой команде тебя. Рядом с нами. Рядом со мной. ― Смелое заявление, ― Тони презрительно скривил губы и встал. Покачнулся, но упрямо продолжил стоять. ― Роджерс, ты можешь валить к чертовой матери, ты и твои дружки. Вернее, один. Хватит с меня геройства. Выдохнув, он устало опустился обратно на смятую простынь, проследил взглядом съехавшую ниже полоску бинта, после чего вяло отмахнулся. Стив в два шага пересек расстояние между ними, и, не говоря ни слова, развел полы халата, и принялся осматривать повязку. ― А я думал, ты всегда начинаешь с прелюдии, ― едко усмехнулся Тони. Попытка задеть успехом не увенчалась: Стив даже бровью не повел. Теряет форму. ― Ты думал? ― насмешливо переспросил Стив. Его пальцы забегали по хреновой повязке, затягивая потуже узел, и, наконец, замерли. ― Открою небольшой секрет: каждый третий, а, быть может, каждый второй думает о том, кого трахает Капитан Америка, когда бывает свободен, не говоря уже о том, как он это делает, ― Тони хихикнул, хотя через секунду скривился от боли. Надо было попросить добавить трамадол. ― Напомни, как мы до этого дошли? ― Ты сам начал, ― равнодушно пожал плечами Стив. ― Точно. Тогда ты, может, уберешь свои ледяные руки с моего живота? Стив медленно опустил взгляд ниже, облизал нижнюю губу и сделал шаг назад. От Тони не смог укрыться дрожащий выдох, слетевший с его губ. Да ладно, Стив просто беспокоится за него. Прямо как раньше: легкий, безобидный флирт и никаких отравляющих мысли Барнсов. ― Надо же. Я думал, ты и здесь заупрямишься, ― Тони закатил глаза и ухмыльнулся. Приятно знать, что даже такие вещи могут меняться. И Стив изменился: стал еще более сосредоточенным, еще более возмужавшим, но вот эта его незамутненная, совершенная красота осталась прежней. Тони понуро опустил голову. Время так быстро ускользало сквозь пальцы ― для него. Стив же застыл в своем великолепии, как замороженная роза среди увядших сорняков. ― Сними очки, ― внезапно потребовал Стив. Тони даже на секунду растерялся. Обычно этот приказной тон все они слышали на поле боя, но в тишине палаты это прозвучало устрашающе. В конце концов, это было просто неприлично. ― Нет. Стив прищурился, сжал губы в тонкую полоску, словно прикидывал что-то, а потом медленным, но уверенным жестом подцепил пальцами очки и потянул вниз. Сам. Именно тогда по коже пробежала знакомая дрожь. Именно тогда Тони ощутил, как перехватило дыхание и все вокруг остановило движение. В этот момент он по-настоящему осознал, насколько Стив близок. Тони сощурился, стены и потолок стали непривычно яркими, но отбирать очки не спешил. А Стив не спешил возвращать, просто крутил в пальцах, всматривался ― пристальнее, чем нужно, и молчал. Под ребрами вновь кольнуло. Ну этого просто не может быть. Невозможно поклясться себе, что никогда впредь не сблизишься ни на йоту с этим человеком, и вот, пожалуйста, они снова здесь. Вновь пробуждались старые демоны, протягивали костлявые руки и беспокойно ворочались, поднимая горящие головы, чуя его слабину. Захотелось напиться. ― Всегда хотел это сделать, ― честно признался Стив. ― Что, снять с меня одежду? ― Тони многозначительно ухмыльнулся. Он уже забыл про рану, про то, что в любой момент может зайти кто-то из персонала, забыл про капельницу, трубка от которой мерно покачивалась у изголовья. ― Блядь, Тони, мы не виделись столько времени, а ты все так же невыносим! ― огрызнулся Стив, скривив губы. ― Как, по-твоему, живут люди, которые не думают о сексе каждые пять минут?! ― Ужасно, должно быть. Стив тяжело вздохнул и смерил его скептическим взглядом. ― Прости, ― наконец, выдохнул он. В голубых глазах промелькнуло искреннее сожаление. ― Тебе нужно отдыхать. Я не буду беспокоить. Стив засунул руки в карманы брюк, отложив очки в сторону, и направился к выходу. В Тони словно подлили еще немного энергии, потому что он немедленно вскочил, запахнул халат и бросил вдогонку: ― На случай если ты там умрешь... ― Стив резко остановился. ― Может, объяснишь, за что ты вечно передо мной извиняешься? Я читал письмо, многое переосмыслил и, откровенно говоря, плевать хотел на твоего Барнса, разве этого недостаточно? Стив? Так редко ― по имени. Так редко ― шепотом. Стив зажмурился. Достаточно? Да никогда не было. Он куда больший эгоист, чем Тони, и, без сомнений, трус, так и не осмелившийся сказать вслух то, что накапливалось годами. Не возникло одномоментно, по щелчку, а, черт возьми, росло с каждым днем все больше: Стив в нем нуждался, и, боже, нуждался так сильно. ― Ты и в прошлый раз сбежал. Что пришлешь на этот раз в качестве объяснений? Хреновая какая-то игра, кэп, и правила неинтересные. Либо я просто не понимаю, чего ты на самом деле хочешь. И что-то в голосе Тони заставило Стива обернуться. Внезапно он ощутил злость ― такую чистую, бессильную злость, клокочущую внутри, разрушающую все его попытки держать себя в руках. ― Да неужели? Правда, не понимаешь? ― раздраженно воскликнул он. Казалось, палата сузилась до нескольких дюймов, сдавила со всех сторон, а сам Тони выглядел в ней еще меньше. В глазах несмотря ни на что горел характерный, тот самый старковский огонь ― вызов. Стив шагнул вперед, сжав кулаки. Твою мать, он ведь пытался вести себя благоразумно, но эта волна негодования и обиды ― густой, как патока ― стремительно несла его на самое дно. В херову пропасть, из которой пути назад уже нет. ― Иногда, Старк, в словах просто нет необходимости! Я признаю, давно признал, что ты мне нужен, а ты продолжаешь вести себя как гребаный упрямый мудак, который ничего не понимает. Стив практически зарычал в конце ― не от злости, от бессилия. ― И поэтому ты бросил меня в том бункере?! ― заорал Тони в ответ. ― Поэтому ты ушел, растоптав на хрен нашу дружбу, как будто ее и не было? Стив оторопело уставился на Тони, приоткрыв рот. Лицо горело, как от пощечины, и с небывалой частотой пульсировала кровь в висках, закладывая уши. Ему нечего было ответить. Он действительно это сделал, но оправданий не искал и не станет этого делать. Внезапно Тони переменился в лице и уставился на него так, будто понял кое-что важное, кое-что изменившее все. ― Или ее не было? ― Его глаза расширились ― потемневшие, осознавшие. Он действительно думал, что… ― Ох. Я должен был догадаться. Мы ведь всегда были просто коллегами. Тони мягко опустился обратно на койку, и вдруг стало очень-очень тихо. А Стива больше не раздирали на части противоречивые чувства ― всего одно. ― Ты, только ты сам не оставил нам с Баки выбора. Ты вынудил нас уйти, потому что не остановился. Думаешь, я хотел скитаться два года черт знает где и каждый день ждать звонка? Сейчас понимаю: не нужно было. Тони Старк слишком гордый для этого, да? ― Стив склонил голову на бок и недоверчиво прищурился. ― Или ты думал, что я заявлюсь в твой дом вместе с Баки? Тони резко и громко выдохнул. Это отозвалось внутри глухой болью, но Стив просто стиснул зубы. Ни один мускул на лице не дрогнул. ― Единственное место, подходящее для твоего дружка ― психиатрическая лечебница, ― грубо припечатал Тони. ― Или тюрьма для особо опасных заключенных. Я слышал, в РАФТе его до сих пор ждут с распростертыми объятиями. Как думаешь, он там сразу всех убьет или кого-то оставит напоследок? У них же вроде так принято: упиваться агонией своих жертв. Стив не понял, как это произошло, но уже спустя мгновение практически отшвырнул Тони к стене, уронив на пол стойку с капельницей. Хотелось стереть это самодовольное выражение лица с наглой усмешкой, разбить губы в кровь, чтобы с них больше не сочился весь этот яд. Он почти занес кулак. ― Хочешь ударить ― валяй. Вряд ли ты сможешь меня удивить. ― Заткнись, Старк, ― прошипел Стив. ― Не смей так говорить про него! ― Боже, и зачем нам Халк, когда есть ты, ― Тони упорно продолжал кривить губы в жуткой ухмылке. ― В твоем профайле эффект "разъяренный Стив Роджерс" не упоминается. Ты же абсолютно себя не контролируешь, стоит лишь сказать «Баки». Преданнее собачки я не видел, клянусь. Стива словно обожгло изнутри. Тони действительно не понимал или делал это нарочно? Стив, наконец, перестал сжимать в кулаках тонкую ткань и отпустил. Видит бог, они это уже проходили. Возникшая тишина была такой громкой, что с удвоенной силой била по перепонкам. Стив смотрел на него сверху вниз ― неотрывно, напряженно, дыша сквозь зубы. С него будто сдирали скальп наживую, а потом все резко затихло и выветрилось с очередным выдохом. ― Баки больше нет, ― тихо произнес он и вдруг ощутил непрошеную влагу на лице. Удивленно моргнул. Стив не мог заставить себя уйти, хотя бы отстраниться, просто застыл неподвижной статуей. Если бы он только знал, как все исправить. Если бы он мог… Стив закрыл глаза. Так можно было представить, что никого рядом нет, только ты ― наедине со своей болью и на тебя не смотрят с жестокой насмешкой в глазах. ― Я знаю, ― бесцветным голосом сказал Тони. ― Видел сводки. И мне, правда, жаль, что все закончилось так. Стив кивнул. Поверил. Что еще оставалось делать? В то, что на его напряженные плечи спустя секунду легли чужие ладони поверить было труднее. Он наклонился, ткнулся вслепую лбом в выступающую кость на плече, ощутив исходящее от Тони тепло, и зажмурился. Горло сдавило спазмом. Он всегда плакал молча. ― Мне нужно… ― хрипло выдохнул Стив, отстранившись, но не поднимая взгляда. Запнулся, так и не смея произнести вслух. Глаза по-прежнему жгло. Может, он ошибся. Но, может, больше у него шанса не будет. Плевать, что с коридора на всю палату открывается отличный обзор. Плевать, что сейчас совершенно неподходящее время. Он просто прижался к сухим шероховатым губам в надежде на что-нибудь. Он бы принял любой исход. Тони не отталкивал, но и не двигался вообще. Не шевелились губы, с которых так часто срывался сарказм и едкие замечания, вся эта грязь, от которой было тошно и противно, руки плетьми висели вдоль тела ― никакой реакции. Стив разочарованно зарычал, проскользнул языком внутрь, надавив ладонью на затылок, почти вжавшись в него. Это был необходимый, но такой болезненный поцелуй. Как бывает у взрослых людей, навсегда потерявших что-то. Тони потерял веру в себя. Стив — его доверие. ― Тони, ― шепот сорвался с губ непроизвольно. Пришлось отстраниться на пару крошечных дюймов. Его раздирало на части: он сорвался, он так хотел, он почти умолял. ― Уходи, Стив, ― сухой, безэмоциональный голос Тони вспарывал кожу острее ножа. ― Мне это не нужно. Это все объясняло. Ему не нужно. Стив сделал осторожный шаг назад, но не мог перестать смотреть. Тони передернул плечами, нервно облизнул губы и скрестил руки на груди. Черт побери, Стив слышал, как сильно и быстро у него стучало сердце. Или это было его собственное? Когда за его спиной хлопнула дверь, Стив даже не сделал попытки отстраниться. Тони сам его оттолкнул и отошел в сторону. ― Тони, соблюдение постельного режима ― одно из важнейших условий выздоровления, тебе об этом не сказали? Стив обернулся и коротко кивнул: ― Мисс Поттс. ― Здравствуй, Стив, ― дежурно улыбнулась она, тряхнув соломенными локонами и снова обратившись к Тони: ― Твой любимый с чеддером и халапеньо. Значит, не видела. Что бы между ними ни происходило, она не видела. Не могла же она так профессионально притворяться? Или могла? Пеппер поставила пакет с бургером на тумбочку. Тони благодарно улыбнулся, быстро скользнул губами по щеке и что-то пробормотал на ухо. Стив отвернулся. В каком бы времени он ни жил, он всегда ощущал себя третьим лишним и уходил. ― У вас еще есть время передумать, ― услышал он небрежное, как только схватился за ручку двери. Повернул голову и криво улыбнулся. План Кэрол был безрассудным, безбашенным, едва ли не самоубийственным, потому что ни у кого не было уверенности, что они справятся. Кэрол, конечно, обладала превосходной силой, но Танос… Стив попытался снова улыбнуться и молча вышел за дверь. По крайней мере, это его выбор.