***
Зима потихоньку оставляла свои позиции, вручая их на пользование весне. Февраль подходил к концу. Сакура ещё не начала цвести, но и снега уже не было. Не спеша природа пробуждалась, начинали петь птицы, потекли ручейки. Медленно, но верно с каждым днём становилось теплее. Люди, которые как будто почувствовали прилив сил вместе с весной, каждый день куда-то спешили, о чём-то разговаривали, что-то планировали, влюблялись, ссорились, веселились и грустили. На всё это со стороны смотрел Фантом и искренне не понимал этих людей. Они живут обычной жизнью, даже не представляя, что их жизни ежесекундно висят на волоске, что ими, возможно, просто играют где-то сверху, что завтра должно случиться горе, или наоборот — счастье, что в любую секунду их могут предать, обидеть, разозлить, обрадовать… Такие беспечные и такие беспомощные. Они знают о существовании злодеев, они знают, что теперь в мире опасно жить, но всё равно продолжают оставаться обычными людьми. Это так странно. Возможно они надеются на свои причуды, но не у всех они подходят для боя. Может, они надеются на героев, но герои, как бы они не были сильны, не смогут всегда и везде спасти всех. Всё дело в том, что эти люди просто беспечны. Двадцать процентов из них — беспричудные. Такие же, как и он. Они не смогут постоять за себя и родных, случись что. Все люди мира странные. Как будто их устраивает то, каким сейчас является мир. Насколько он прогнил, насколько опасно тут жить, насколько сильно система «Герой-Злодей» разрушает его — они не замечают ничего. Этот мир обречён. Только он может спасти его, поэтому мир обречён на все сто процентов. Ведь чтобы все исправить, надо всё разрушить. «Не будет ли это всё пустой работой? — думалось ему. — Не будет ли это просто моей игрой с самим собой, с моими демонами?» «Нет, — отвечал он сам себе. — Не будет. Эта Игра изменит мир. Этот Механизм будет работать вечно.» Изуку Мидория не спеша брёл по улице, всё ещё наблюдая за беспечными людьми. Солнце то пряталось за тучи, то снова выглядывало наружу. Но Фантому было плевать и на людей, и на солнце. Он явно кого-то ждал. Наконец, он напрягся и посмотрел в сторону, после чего на его губах промелькнула ухмылка. На другой стороне улицы показался мужчина. Он был одет в чёрные брюки и туфли, светло-коричневый плащ, такого же цвета шляпу, из-под которой выглядывали аккуратно уложенные чёрные волосы. Его лицо было простым, одним из тех лиц, которым не свойственно выражение насмешки, презрения или лести. Ещё одна причина того, что Изуку нравился этот человек. Ещё раз ухмыльнувшись, парень последовал за мужчиной, но теперь ухмылка уже не сходила с его лица. Она больше напоминала обычную лёгкую улыбку, слегка скошенную вправо, но никто не обращал на это внимания. Он шёл, держась от цели на достаточной дистанции, чтобы его не заметили. Любого, кто спросил бы его о том, «зачем ему это нужно», «что это может дать» и «зачем прожигать часть своей жизни на вот ЭТО», он бы послал куда подальше. Для него это было жизненно важной частью его планов. Он хотел знать о своём сопернике если и не всё, то уж точно многое. Фантом хотел знать его любимое блюдо, его обычные маршруты, место работы, друзей, любимый напиток, любимый цвет, хотел увидеть его привычки, познать его мечты и желания, следить за ним днем и ночью, увидеть его во сне, вступить с ним в разговор, вслушиваться в тембр голоса, запоминать каждую интонацию… Как будто и не соперник вовсе, а любовник. /Нет. Не любовник. Я не способен любить — разучился ещё в детстве. Он мой соперник./ Многие ошибочно называют своих соперников своими врагами. Но соперник и враг — совершенно разные понятия, подразумевающие под собой совершенно разные отношения между людьми. Врагом для себя Фантом Наомасу не считал и считать не собирался. Враги — это те, кто разрушают его планы, действуют против него, представляют настоящую опасность. Врагов хочется уничтожить, убить, стереть с лица Земли. Его врагом был Все-за-одного. А соперник ему был нужен лишь для поддержания себя в тонусе, для вечного напряжения, для души. Как хобби. Он был готов признать, что с того момента, как он выбрал Наомасу Тсукаучи в свои соперники, детектив стал его хобби. Просто любимое занятие, ради которого не жалко убить кучу своего времени, но которое, к тому же, развивает его как личность, держит всегда настороже, полностью готовым к любым опасностям. Именно таким соперником был Наомаса для Игрока. И теперь каждый день, а именно большую его часть, Изуку Мидория изучает своего соперника…***
С первого взгляда Наомаса Тсукаучи не отличался от среднестатистического жителя Сидзуоки. Он вставал рано утром, надевал свою повседневную рабочую одежду: идеально выглаженную белоснежную рубашку, чёрные брюки и чёрный галстук — и шёл на работу. Но дело было в том, что Наомаса не был «среднестатистическим жителем». Во-первых, если не брать во внимание всего остального, для понимания чего требуется более длительное наблюдение, он работал детективом. Во-вторых, это также знал каждый третий, если не каждый второй, житель Сидзуоки, Наомаса был не простым детективом, а самым известным и, как бы странно это не звучало, чуть ли не единственным детективом в городе. Конечно, детективы тут были, и было их много, но они только назывались детективами и сыщиками, а настоящих были единицы. Одной из этих «единиц» как раз таки и был наш детектив. В-третьих, Наомаса был простым. По крайней мере он таким выглядел. Его лицо изначально казалось обычным, слишком простым для детектива или даже наивным. Сложно представить, что человек с таким лицом может обладать несгибаемой волей, твёрдым характером и острым и точным умом. Сложно представить, что именно этот «простой» человек разрешил десятки, если не сотни успешных дел за свои 18 лет работы в полиции. Сложно представить, что ему уже 38 лет, ведь выглядит он достаточно молодо, и дать ему можно разве что лет 30. Это всё Фантом уже знал. Целью же его ежедневных наблюдений было узнать Тсукаучи как можно лучше. Наблюдения начинались так: Изуку шёл к его дому или квартире (расположение и того, и другого он давно выяснил) с самого раннего утра, выбирал самое незаметное место под окнами и наблюдал. Благо, окна как дома, так и квартиры детектива находились на уровне первого этажа, что способствовало более удачной и комфортной слежке. Увидеть можно было множество интересного. Начиная от того, чем завтракает по утрам мужчина, заканчивая цветом его нижнего белья (конечно, это интересовало Фантома в меньшей степени. Я солгу, если скажу, что не интересовало, но это знание в приоритете не было). Также, осуществление наблюдения через разные окна, причиной которого было активное перемещение Наомасы по комнатам дома или квартиры, позволило Мидории быстро запомнить планировки жилищ детектива Тсукаучи и научиться ориентироваться там. Но самым интересным объектом, несмотря на множество других интересующих Фантома вещей, всё так же был и оставался сам детектив Наомаса Тсукаучи. Наомаса никогда не просыпал. Обычно он даже вставал минуты на три раньше будильника, выставленного ровно на семь утра, и, казалось, у него совершенно не было проблем со сном и с подъёмом по утрам. Если для многих людей подняться с утра является достаточно сложной задачей, то Тсукаучи, видимо, таких проблем не имел. Стоило ему выйти из ванной, и он уже выглядел бодро и счастливо. Наомаса всегда слегка улыбался. Даже дома, когда он был один, лёгкая улыбка часто появлялась на его губах. Завтраком для детектива служил кофе. В этом они с Изуку были похожи. Они просыпались без проблем, но все равно пили по утрам кофе. К этому крепкому и ароматному напитку Наомаса делал себе бутерброды или жарил омлет. Этим он отличался от Мидории. Тот ничего не ел на завтрак, отдавая предпочтение лишь кружке кофе. Тсукаучи ел неспеша, аккуратно откусывая кусок бутерброда или отрезая себе немного омлета, тщательно пережёвывал и запивал кофе. Поев, он отклонялся на спинку стула, прикрывая глаза, и сидел так некоторое время, после чего мыл за собой посуду и отправлялся в соседнюю комнату, чтобы собраться на работу. У Наомасы было много белых рубашек. Чистых, выглаженных, идеально белых, с длинными рукавами рубашек, которые, по мнению Фантома, были фишкой детектива. У него также было пару чёрных и светло-голубых рубашек, а также несколько в клетку, но никогда он не надевал на работу рубашку иного цвета, чем белый. Наомаса любил опрятность и чистоту. В этом они также были схожи с Мидорией Изуку. Все рубашки Наомасы были чистые и выглаженные, его брюки и туфли также всегда были чистыми и опрятными, а галстук всегда завязан аккуратно. Наомаса не был мизофобом или перфекционистом, он просто любил аккуратность. Кроме классических брюк и туфель, кроме белоснежной рубашки с чёрным галстуком, он носил белые перчатки. Они выполняли две функции. Во-первых, это были белые тканевые перчатки, которые нигде не оставляли отпечатков, что было немаловажно для работы детектива. Вторая же причина была намного интереснее для Фантома. За этим скрывалась также одна невероятная, по мнению Изуку, но вредная, по мнению Тсукаучи, привычка. Эта привычка как раз таки объясняла, почему Наомаса снимал свои перчатки очень редко. Все кисти рук детектива Тсукаучи были покрыты тонкой сеточкой старых шрамов, поверх которых шли более новые, а после и совсем свежие. Когда детектив был задумчив, волновался, боялся или испытывал иные сильные эмоции, он неосознанно расчёсывал кисти своих рук до крови, замечая это лишь тогда, когда руку прошибало лёгкой болью из-за того, что на коже не оставалось и живого места. Но так делал детектив достаточно редко, ведь свои эмоции он всегда старался держать под контролем, поэтому на руках не было коросты — она успевала спадать, оставляя на коже лишь белёсые шрамы, так прекрасно сочетающиеся с самыми обыкновенными на вид руками детектива. Неясно было то, стеснялся ли Наомаса своих шрамов или же испытывал к ним отвращение, но зато было понятно иное: перчатки также служили и для того, чтобы скрыть шрамы. /Чёрт… Я хочу потрогать его руки. Особенно шрамы… Чёрт…/ Наомаса любил пунктуальность. Детектив Тсукаучи выходил из дома ровно в восемь, заводил машину и появлялся на работе ровно в девять. В этом он опять-таки походил на Фантома, который считал, что лучшим временем явиться на встречу было именно то время, которое было назначено. Мидорию бесили люди, которые приходили раньше и стояли, выжидая, или которые приходили позже, а потом слёзно выпрашивали прощение. Наомаса Тсукаучи не относился ни к тем, ни к другим. Он приходил чётко в назначенное время, именно тогда, когда было нужно. Всегда появлялся там, где был нужен, никому не отказывал в помощи. Тсукаучи не имел геройской причуды и не учился на героя, но в своей душе он был героем, ведь Герой — не профессия, а состояние души. Именно то состояние души, которое было у Тсукаучи. Офисом Наомасы было обычное трёхэтажное здание. На самом деле было не особо понятно, что находилось на первом и втором этажах, да и это не особо интересовало Фантома. Его интересовал детектив Тсукаучи, а он всегда находился на третьем этаже и почти никогда не спускался на второй и первый. Но что-то подсказывало Мидории, что на втором этаже были обычные кабинеты для подчинённых Наомасы, а на первом — приёмная и зал ожиданий. Иногда детективное агентство Наомасы Тсукаучи работало не только на правительство, но и действовало самостоятельно или после контакта с народом. И, несмотря на то, что там и так было три этажа, Фантом предполагал, что существует цокольный этаж, где располагается склад с оружием и тир. Наомаса неплохо умел стрелять. Он вполне сносно целился и почти всегда попадал в цель. Но обычно он не мог никого убить, несмотря на свои прекрасные успехи в стрельбе. Объяснить это было проще простого: Наомаса Тсукаучи просто НЕ МОГ отобрать чью-то жизнь. Это самое его геройское состояние души не позволяло ему этого. Даже у злодея он не мог забрать жизнь, предпочитая поугрожать тому оружием, а после связать и доставить в участок, где допросить «очередной кусочек зла» и после отправить его в тюрьму. Когда Тсукаучи работал, его было не узнать. О! На работе мягкий Наомаса Тсукаучи становился твёрдым человеком с железной выдержкой и огромной силой воли, его голос мог звучать твёрдо и грозно, а мог одной лишь тональностью заставить подозреваемого принять решение выложить все свои тайны. И никто из преступников даже не подозревал, что под маской «железного» детектива с каменным сердцем находится самый добрый, отзывчивый и эмоциональный человек, у которого можно вызвать смущение одним лишь прикосновением да хитрой ухмылкой. Наомаса выполнял свою работу хорошо, и так же хорошо держал эту маску сильного человека во время работы, запирая свои истинные чувства, мысли и эмоции глубоко-глубоко, чтобы никто не видел. И только Фантом да Тошинори Яги знали, насколько плохо приходилось детективу Тсукаучи. По правде говоря, Игроку не нравилось, когда Наомасу утешал Всемогущий. Детектив с Тошинори были друзьями детства, и, казалось бы, эта забота вполне естественна, но у Фантома поднимались все уровни возмущения, когда Яги в очередной раз утешал разбитого Наомасу, который снова переработал, скрывшись от своих настоящих эмоций, что и заканчивалось истерикой. Такое бывало редко: раз в месяц-полтора. И спустя уже три месяца Фантому хотелось придушить кумира детства из-за того, что тот успокаивает Наомасу. Оправдывал себя Фантом так: «Но ведь мне нравится смотреть, как мой милый соперничек страдает», но где-то в глубине души он понимал, что причина кроется в другом. Только вот в чём?***
И ещё многое-многое узнал Изуку Мидория о детективе Тсукаучи за первый год слежки. И ещё многое-многое предстояло ему узнать о своём наиинтереснейшем сопернике, которого за этот год Изуку стал считать своим соперником по праву. Этот мужчина сможет ему противостоять. Но нужно было ещё и время на то, чтобы «найти и расставить все фигуры на доске», как выражался сам Мидория. Потом уже можно будет и показать себя миру, а пока он будет работать с Гираном, отрабатывать долг за причуду у ВЗО, наблюдать за своим прекрасным соперником и искать союзников — тех людей, которые будут не прочь пойти с ним в огонь и в воду, несмотря на трудности.***
/Но буду ли я когда-нибудь по-настоящему кому-то доверять, или так и буду скрывать всё о себе ото всех желающих узнать меня побольше? Может и так… Только Наомаса Тсукаучи будет знать много обо мне. Он будет хотеть рассказать это друзьям и коллегам, но просто не сможет сдать меня. Наверное, только ему я смогу доверять. Ему, да Хоши. Они — два моих светила в этом мрачном мире, которые светят только мне и никому больше. Кхм… В последнее время я становлюсь слишком сентиментальным… Пора забыть себя, своё прошлое и свои проблемы. Надо готовиться к первой Игре./