В Sochi всегда солнечно

Гневный крик, что разорвал тишину ночи, заставляет темную фигуру обернуться. Человек, который не должен находиться в это время на автодроме, вскидывает голову и видит приближающиеся фигуры. Одна фигура, принадлежащая мужчине, выглядит особенно решительно и воинственно и тогда незнакомец принимает решение бежать, так и не закончив начатого. Разъярённый Льюис кидается следом, подгоняемый желанием во что бы то ни стало поймать преступника и наконец разоблачить его коварный план. Полина следует за ним, лишь на мгновение задержавшись, чтобы забрать свой драгоценный ноутбук. Бежать с тяжелой техникой неудобно, но она все-таки догоняет Льюиса на парковке, где отлично тренированный Хэмилтон почти настигает злоумышленника. Он задерживается у своей машины в ожидании Полины. — Садись быстрей!— подгоняет ее и заводит двигатель. Полина прыгает на пассажирское сидение почти на ходу и хлопает дверцей. — Где он?— спрашивает она, пристёгиваясь. — Кажется, их двое,— делится Льюис, выезжая с парковки на неприличной скорости,— Иначе он не успел бы так быстро завести машину. — Мы будем их догонять?— округлила глаза девушка. — Догонять и обгонять,— уточнил Льюис, в темных глазах которого отчетливо плескался азарт погони. Он сидел за рулём пусть и не гоночного болида, но отличной машины и также, как во время гонки, не был намерен уступать. Как только в крови заплясал присущий стрессу адреналин, так сразу все мышление профессионального гонщика перестроилось. Теперь он мыслил так же, как и на трассе. И цель была одна— победить любой ценой. В вечернее время дороги не были пусты, наоборот, поток шёл слишком плотный, никто не стремился развить слишком большую скорость, машины ехали одна за другой, соблюдая правила дорожного движения. Поэтому на дороге возникает хаос, когда мимо на бешеной скорости проносятся два автомобиля. Сначала один, хаотично виляя между машинами, затем — второй — дорогой навороченный Мерседес, в точности повторяющий манёвры первого. С той лишь разницей, что первый мчится куда глаза глядят, а второй преследует его с холодной расчётливостью. Водители других автомобилей ругались и зло говорили в след быстрым машинам: — Сумасшедшие богачи развлекаются,— и тормозили, пропуская погоню. Скоростной режим был давно нарушен, когда Полина в ужасе закричала, видя как Льюис подрезал проезжающий автомобиль: — Аккуратней! Ты нас убьёшь и остальных тоже! — Держись крепче и доверься мне. На трассе приходится проделывать подобные манёвры на скорости 350 км/ч. А тут всего-то... Полина слушать не стала и перебила, крепче вцепившись в ручку на двери: — Но ты сейчас не на трассе! И тут не профессиональные гонщики! — В этом наше преимущество. В машине впереди не гонщик, я легко его догоню и поймаю. Не волнуйся, с моей стороны никому ничего не угрожает, я же чемпион Формулы 1,— самодовольно ответил Хэмилтон, выкручивая руль и увеличивая скорость. Полина только прикрыла глаза, когда они в очередной раз чуть не налетели на другой автомобиль. Льюис действительно сумел догнать противников и поравняться с полностью затонированным автомобилем. Он был доволен собой , очередная цель вот-вот будет достигнута. Как вдруг, совершенно неожиданно для него, преследуемая машина резко ушла вправо. Хэмилтон среагировал в последний момент и резко нажал на тормоз, пропуская другой автомобиль, который совершенно точно бы не сумел быстро остановиться. Машина пролетела мимо и Хэмилтон вновь нажал на педаль газа, сворачивая. — Это было ... нечто,— не смогла найти подходящих слов Полина, смотрящая на Хэмилтона то ли с восхищением, то ли с удивлением. Во время его рискованных действий, она успела попрощаться с жизнью. Довольный похвалой, Льюис улыбнулся и произнёс совершенно спокойно, как будто они ехали на скорости 50 км/ч по пустой дороге, а не неслись в след удаляющейся машине: —Осталось догнать их. — Видимо, для тебя это не проблема. Хэмилтон вновь хмыкнул. Эта девушка внушала ему уверенность, что все получится и он верил в это. Не то, чтобы Льюис чувствовал себя неуверенно. На дороге он был как рыба в воде. Ему банально хотелось впечатлить новую подругу, с которой успел пережить уйму эмоций. От желания защитить до нежелания видеть. Определено, он не был к ней равнодушен. Сам того не осознавая, Льюис хотел удивить ее, доказать, что он не просто так носит звание чемпиона мира, он может быть великим не только на подиуме Формулы-1, но и в обыкновенной жизни. Поэтому во что бы то ни стало, он выжимал из машины все и довольно скоро догнал автомобиль преступников. Льюис и Полина увидели его у какого-то ангара среди похожих мрачных строений. В чернильной темноте южного вечера Хэмилтон рассмотрел отделившуюся от машины противников фигуру и, бросив на ходу Полине: — Будь осторожна и не высовывайся,— выскочил из машины, не подумав захлопнуть дверцу. И устремился в след злоумышленнику, что скрылся в тесном ангаре. Пренебрегая просьбой Хэмилтона не вмешиваться, Полина последовала за ним, задержавшись в машине на несколько секунд дольше. Она как можно скорее переложила технику на соседнее сидение, потеряла пару секунд, выпутываясь из проводов и, наконец, выскочила из машины. Не обращая внимания ни на что вокруг, Полина поспешила к ангару, но была перехвачена по дороге вторым, неизвестно откуда взявшимся, злоумышленником. Льюис оказался прав, их было двое. Один увёл за собой Хэмилтона, а второй схватил Полину. Она пыталась кричать, но рослый мужчина зажал девушке рот ладонью. Она всячески извивалась, стараясь вырваться, но преступник был сильнее, он за секунду завёл ее руки за спину, причинив сильную боль, так, что Полина вскрикнула и на глазах выступили слезы. Ее крик никто не услышал— ладонь отлично глушила звуки. Тогда девушка предприняла ещё одну попытку освободиться, она яростно укусила ненавистную чужую ладонь. Мужчина вскрикнул от боли и неожиданности, отдёрнув руку. Полина тут же воспользовалась моментом и закричала, надеясь, что ее услышат: — Лью...!— Закончить она не успела. Рука, ранее зажигающая рот, теперь яростно сдавила горло, заставив девушку дёргаться от нехватки воздуха и хрипеть вместо крика. Чуть ослабив хватку, чтоб она смогла глотнуть воздуха , мужчина прошептал в самое ухо: — Не кричи и делай, что тебе говорят. Не сразу, но она поняла речь преступника с жутким акцентом. Тот говорил на английском, ужасно искажая слова. Не дождавшись ответа, преступник для верности вновь легонько сдавил шею девушки, лишая ее воздуха и дернул за руки, подталкивая к ангару. Тем временем, ни о чем не подозревающий Хэмилтон сражался со вторым противником. Оказавшись в полутёмном строении с проваленной крышей, он вовремя увернулся от летевшей прямо на него доски, брошенной настроенным весьма решительно недоброжелателем. С реакцией у Льюиса все было в порядке и доска просвистела в сантиметре от его плеча. Зато это разозлило вспыльчивого чемпиона и он бросился на соперника с ещё большей яростью. Хорошо физически подготовленному, натренированному, сильному Хэмилтону не составило большого труда за пару ударов вывести преступника из борьбы. Поваленный на бетонный пол одним точным ударом, тот лежал и не пытался подняться, лишь тихо стонал. Очередная победа была бы одержана, если бы не тихий шёпот за спиной: — Льюис... Хэмилтон узнал этот голос, хоть он и звучал непривычно тихо и умоляюще. Чемпион, не оборачиваясь, отмахнулся от Полины, недовольный, что она не послушала его и вышла из машины: — Вернись в машину, Полли. Я скоро тут закончу,— «Полли», он впервые обратился к ней по имени, это единственное, о чем она могла думать в этот опасный момент. Полина понимала, нужно придумать, как выбираться, но вместо этого, она зацепилась за ласковое «Полли». Глупо? Нет. Это то, что не позволило ей сдаться. — Не спеши, чемпион,— голос девушки вдруг сменился грубым басом, что заставил Льюиса напрячься и понять, что-то пошло не так,— Отойди от моего друга или твоей девушке будет больно. Медленно Хэмилтон повернул голову и сделал шаг в сторону. Увиденное заставило сердце замереть, а затем поскакать быстрее, разгоняя по крови адреналин. Вид напуганной Полины в руках преступника ещё больше разозлил его. Он уверенно делает шаг вперёд, но преступник останавливает словами: — Ещё движение и я придушу ее,— в доказательство он сжимает горло Полины, от чего она всхлипывает. Льюис замирает на месте, не спуская глаз с ненавистного противника. Если бы не девушка в его руках, Хэмилтон давно бы разделался со всеми негодяями, но из-за Полины ему следует быть осторожным. Поэтому он останавливается и переводит взгляд на девушку. В ее глазах Льюис отчетливо видит страх и панику, накрывших Полину с головой. Льюис не хочет давать ей лишний повод бояться. Он хочет скорее все закончить, но не может себе позволить резких движений, он вынужден играть по правилам преступников. Мужчина, в чьих руках тщетно бьется Полина, видит, его слова дошли до чемпиона, он доволен произведённым эффектом и слегка ослабляет хватку, позволяя девушке шумно дышать. — Вот и умничка,— с торжеством во взгляде говорит он Хэмилтону,— Чтобы не причинять боль подружке, ты сделаешь всё, что я скажу. Льюис ненавидит подчиняться, слова мужчины злят и он сжимает кулаки сильнее, но у него нет выбора. — На колени,— приказывает властный голос и его обладатель встречает решительный, полный гнева взгляд чемпиона, не спешащего подчиняться. Преступник лишь ухмыляется в ответ, чувствуя свою власть, и подталкивает британца к выполнению приказа, демонстративно придавливая горло девушки: —Выполняй. Льюис как будто отмирает и, не отрывая взгляда от противника, покорно опускается коленями на бетонный пол. Чувствуя себя его ахиллесовой пятой, Полина тщетно бьется в крепких руках преступника и отчаянно кричит: —Льюис, нет, не надо! Не делай этого! Поднимайся! Нет! Ее крики раздражают преступника и он задавливает их сильной рукой. Полина быстро замолкает, захлебываясь собственными словами и хватая ртом воздух. В это время второй преступник поднимается с пола, куда его несколько минут назад отправил Хэмилтон, и пошатываясь проходит мимо своего врага. — Ну что, друг,— обращается к подельнику мужчина, державший девушку,— ты можешь отомстить нашему пятикратному чемпиону. Он вновь ухмыляется, победоносно взирая на униженного Хэмилтона. К его удивлению, британец не выглядит таковым. Наоборот, он весьма гордо и уверенно держится, даже стоя на коленях перед двумя крепкими соперниками, у которых в руках явное преимущество в лице его подруги. Негодяй отбрасывает странные мысли и смотрит на напарника, который уже кружит вокруг обидчика. — Теперь ты у меня получишь, — шипит он, гневно взирая не Хэмилтона. Он ожидает любой реакции, кроме следующей: — Что ж ты медлишь? Боишься?— гордо вскидывает голову Льюис, встречая взгляд слабого противника, уже побеждённого им. Лучший пилот Мерседеса задирается и Полина внутренне холодеет и замирает. Замирают и поражённые наглостью британца злоумышленники, а потом Льюис получает удар в левую скулу. Голова непроизвольно дёргается, но Хэмилтон не падает, лишь возвращает взгляд сопернику, вынудившему его не сопротивляться. — Это все на что ты способен, слабак?— не теряет присутствия духа несносный чемпион. Второй удар сильнее, опаляет лицо и Льюис почти падает, но удерживает равновесие, опираясь на руку. Он знает, что если упадет, то разъярённый противник запинает ногами и тогда отбиться будет сложнее. А так, своей стойкостью и выносливостью он держит того в напряжении. Каждый удар отдаётся болью в душе Полины и сопровождается ее отчаянными криками, призванными заставить Хэмилтона бороться: — Вставай! Льюис, сопротивляйся! Умоляю! Я не стою этого... Их взгляды на секунду пересекаются и Полина готова поклясться, что читает в карих глазах отчётливое: «Стоишь. Ты стоишь каждого удара». И тогда она осознает, каким-то шестым чувством понимает, между ними есть связь. По крайней мере, сейчас, в этой стрессовой ситуации они понимают друг друга без слов. Именно в этот момент в голове проясняется и рождается план спасения. Интуитивно Полина чувствует, Льюис поймёт ее по одному лишь взгляду. Ее план рискован, но она не осознает этого, она уверена на сто процентов в себе и в новом друге. Осталось всего лишь привлечь внимание Хэмилтона и послать сигнал. В это время ситуация для британского гонщика усложняется, его соперник бьет наотмашь куда попало. Льюис инстинктивно уворачивается, не оказывая должного сопротивления, но очередной удар достигает цели и валит чемпиона с колен. Преступники ликуют, когда из разбитого носа, губы и брови текут тоненькие струйки крови, а вокруг глаза образуется красное пятно. Свободный от заложника преступник дергает Хэмилтона за волосы и вновь ставит перед собой на колени. Напуганная Полина вскрикивает и привлекает внимание к себе, чувствуя, что ее конвоир непозволительно ослабил хватку. Она готова действовать. — Льюис, посмотри на меня!— отчаянно просил Полина. Ей удалось освободить руки и теперь она держится ими за руку преступника возле своей шеи. Что-то в крике девушки заставляет Хэмилтона поднять голову. Их глаза встречаются и, к своему удивлению, он больше не видит в них ни паники, ни страха. Лишь одну холодную решительность и расчёт. Она проникновенно смотрит на него, пытаясь что-то сказать. Льюис не уверен, что понимает, но решает довериться инстинкту. И когда Полина, не отрывая взгляда, кричит: — Давай!— происходит сразу два события. Льюис резко выбрасывает вперёд ногу, тем самым, одним движением сбивая мучителя с ног. Победно улыбаясь, Хэмилтон возвышается над поверженным врагом. В тоже время Полина совершает невероятное: хрупкая девушка пользуется замешательством и растерянностью своего конвоира и, приложив все силы, вырывается из ослабленных хватки. А через мгновение бьет того по затылку первой попавшейся прочной доской. Мужчина падает на пол, больно ударяясь. К нему тут же спешит Хэмилтон и переворачивает врага на живот, чтобы выкрутить тому руки. От боли негодяй стонет, но вырваться из крепкого захвата разъярённого гонщика нет ни малейшей возможности. Льюис оглядывается по сторонам в поисках чего-нибудь, чем можно было бы обездвижить поверженного врага и видит перед собой кусок толстой верёвки, услужливо протянутый Полиной. Хэмилтон благодарно кивает и связывает противника. Теперь он никуда не денется. Они победили. Радостные мысли в миг рассеиваются, когда он слышит вопль Полины: — Он убегает, Льюис! Хэмилтон смотрит в указанном направлении и видит ускользающую фигуру второго злоумышленника. Недолго думая, Льюис вскакивает на ноги и устремляется следом, крича на ходу: — Вызывай полицию и будь здесь! Уже скрываясь за поворотом, он бросает взгляд на девушку и видит ее растерянность и нерешительность. *** Льюис возвращается довольно быстро. Один. Полина к этому времени успевает вызвать полицию и службу безопасности. — Где второй?— спрашивает она, когда Хэмилтон подходит ближе. — Я не стал его догонять,— отвечает Льюис. Видя вопрос в глазах собеседницы, поясняет,— Я решил, что не оставлю тебя с этим уродом. Чемпион презрительно окидывает фигуру мужчины и переводит взгляд на девушку. — Правильней было бы догнать второго преступника,— заметила пришедшая в себя Полина. — Я не всегда поступаю правильно, помнишь? Ты бы сделала также. —Ты прав,— сдалась Полина и устроилась на полу возле противоположной стены. Льюис присел рядом, закинув голову и сложив пальцы в замок. В этот момент раздался телефонный звонок. — Вовремя,— проворчал чемпион, посмотрев на дисплей,— Привет, Тото. Из трубки полился нескончаемый эмоциональный поток слов. Полина почти не слушала английскую речь, но обрывки фраз все же долетали до неё. Тото отчитывал Хэмилтона, гневно интересовался, зачем тот полез в это дело, когда должен был быть на брифинге команды, обсуждать тактику на гонку и высказывал своё беспокойство состоянием лучшего пилота команды. Льюис слушал невнимательно, почти не отвечая. Он вдруг осознал, как сильно устал за этот вечер. Когда Вольфф заявил, что они едут к нему, Хэмилтон скинул звонок, не дослушав. — Сильно досталось?— с пониманием спросила Полина. Неосознанно вертя смартфон в руках, Льюис ответил: — Немного. Он беспокоится. Полина хотела сказать, что Тото прав, не стоило гонщику влезать в эту историю, но она промолчала, когда Льюис произнёс: — Сюда едет по меньшей мере весь Мерседес и службы безопасности. Тебе лучше уехать. Можешь взять мою машину. — Не говори ерунды,— перебила его двушка,— Я остаюсь. С этими словами, она подсела ближе и, положив голову на плечо мужчине, обняла его руку. Льюис на секунду напрягся, не ожидая с ее стороны таких действий, но затем расслабился, улыбнулся и произнёс : — А мы неплохая команда. — Да, мы хорошо сработали,— согласилась Полина,— Только не надо было делать то, что они говорили. —У меня не было выбора,— уверено ответил Льюис. — Был!— воскликнула Полина,— Ты мог не слушать и сразу избавиться хотя бы от одного мерзавца!— адреналин отступал и теперь она в полной мере осознавала в какой опасности они находились. Девушку начало мелко трясти. Льюис заметил это и прижал ее к себе крепче: —Я не мог допустить, чтоб тебе причинили вред. — Зато досталось тебе! Что скажет Тото, когда увидит во что превратилось твоё лицо?! Я этого не достойна. — Послушай, Полли, — вздохнув, уверено произнёс Хэмилтон. Он повернулся к девушке и, взяв ее лицо ладонями, уставился в глаза,— Если бы сегодняшняя ситуация повторилась, я не раздумывая сделал бы тоже самое. Если бы твоя безопасность зависела от меня, я бы сделал всё, что потребуется, чтобы тебя защитить. — Льюис...—Кроме имени Полина больше ничего не могла выговорить. Ей оставалось лишь смотреть на него переполненными благодарностью глазами, когда в душе разгорался костёр страстей. Несколько секунд они смотрели друг на друга и видели в глазах напротив своё отражение. Полина нерешительно улыбнулась и Льюис почувствовал, как тонет в бездонном океане голубых глаз. Инстинктивно, не отдавая себе отчета, он потянулся к ней, сконцентрировав взгляд на губах девушки. Полина понимала намерения мужчины и ее рот сам по себе непроизвольно приоткрылся. Но ничего не произошло. В самый ответственный момент со стороны улицы послышался шум, что разрушил момент и вернул пару с небес на землю. Хэмилтон резко отстранился и вскочил на ноги, готовый прикрыть собой Полину отчего бы то ни было. Грохот приближался, можно было различить шум работающих двигателей, вой сирены, а затем топот множества ног и нервные разговоры на разных языках. А ещё через пару минут ангар наполнился людьми в форме. Прибыли вызванные Полиной силовые структуры, а вместе с ними службы безопасности и представители Мерседес. Полицейские быстро оценили ситуацию и проворно увели связанного преступника, пообещав во всем разобраться. Им предстояло разбираться в случившемся. Хэмилтон коротко описал события вечера, но этого оказалось недостаточно и следователь попросил его и Полину проехать в отделение для подробного разговора и составления протокола. В беседу вмешался подоспевший Тото: — Вы в своём уме? Вы разговариваете с пятикратным чемпионом мира, у которого завтра ответственная гонка. Ему нужно отдохнуть! Посещение отделения исключено! — Тото, если это необходимо для закрытая дела, чтобы наконец никто не обвинял Полли и не шпионил за Феррари, я готов дать показания,— прервал начальника Льюис. — Я тоже,— поддержала его Полина. Слова девушки Вольфф проигнорировал, а вот на Хэмилтона посмотрел и только сейчас увидел во что превратилось лицо британца. — Льюис!— воскликнул Тото,— Ты себя видел? Тебе нужно в больницу! Что тут, черт возьми, произошло? — Со мной все в порядке,— как можно увереннее произнёс Льюис разбитыми губами. Он ещё не видел себя, но представлял, что выглядит скверно. — Угораздило же тебя вляпаться,— проворчал Вольфф, понимая, что переубедить упрямого чемпиона не удастся и единственно верным решением будет поскорее закончить здесь и отправить Хэмилтона в отель. Что делать с лицом они придумают завтра. — Ладно,— сдался он,— езжай в отделение. А потом сразу спать. — Хорошо,— кивнул Льюис. Он и сам был не прочь упасть в постель. Желательно в компании новой подруги. — Пообещай мне, что после полиции сразу поедешь в отель,— строго посмотрел на чемпиона командир Мерседес. — Обещаю! —В принципе, мы может составить протокол здесь, если мистеру Хэмилтону будет так удобней. Мы все понимаем,— вклинился в разговор следователь. Такой вариант понравился всем и Вольфф согласился. Ещё час ушёл на заполнение бумаг и подробную запись произошедшего со слов Льюиса и Полины. Вымотанные длительной беседой мужчина и девушка наконец-то смогли покинуть патрульную машину и были отпущены на свободу. Не теряя времени, они вернулись в машину Хэмилтона. Заняв свои места, никто не проронил ни слова. Просто кончились силы. Льюис тоскливо посмотрел сначала в темноту ночи, затем на русскоязычный навигатор. Ему предстояло провести за рулём ещё какое- то время, чтобы добраться до отеля по неизвестному пути. Пряча усталость за тихим вздохом, он занёс палец над экраном, намереваясь ввести название отеля, но так и не сделал этого и посмотрел на Полину. Она поймала его взгляд и, Льюису показалось, прочитала мысли: — Тяжелый день, тебе здорово досталось, может, я могу чем-то помочь? — Ты сможешь сесть за руль? — Давай,— тут же согласилась Полина. Они поменялись местами и Льюис расслабленно развалился на пассажирском сидении. Второй раз за день он уступает место у руля девушке. Такого с ним ещё не случилось. Обычно он предпочитал сам вести машину в любом состоянии, считая это своей прерогативой. Но в этот раз ему не хотелось кружить по городу, утомляя и себя, и подругу. Да и вообще, он отлично сегодня показал себя на дороге, поэтому может отдохнуть. Полина вела машину размеренно и спокойно, как обычно водят женщины. Такой стиль вождения всегда раздражал эгоистичного и избалованного Хэмилтона, он каждый раз не упускал возможности подшутить над девушками, но в этот раз ему было плевать. Он полулежал на сидении с закрытыми глазами, следить за дорогой не хотелось. На этот раз дороги были пусты и до отеля пара добралась быстро. Полина припарковала «Мерседес» на специально отведённом для британца месте. Льюис открыл глаза и посмотрел на неё. Девушка выглядела не лучшим образом. Следы усталости тоже были заметны на ее лице. В добавок ко всему, лежащие на руле руки, мелко дрожали, выдавая крайнюю степень нервозности. Льюис устыдился своего эгоистичного желания отправить ее за руль. Как он сразу не заметил, что с Полиной не все в порядке. У неё ведь тоже стресс. Не каждый день простая девушка гоняется на бешеной скорости за преступниками, а потом оказывается в заложниках. Если бы цвет кожи Хэмилтона позволял, то она бы увидела как он покраснел от стыда. Но Льюис был темным и Полина ничего не заметила. Она и не смотрела на гонщика, все силы уходили на то, чтобы унять противную дрожь в руках. Собравшись с силами, Полина произнесла: — Приехали. —Я заметил,— последовал ответ и она подняла взгляд на пассажира. Лицо Льюиса выглядело ужасно, Полине захотелось тут же как-то это исправить и она приняла решение: — Пойдём в номер, надо привести тебя в порядок. Не дожидаясь ответа, она покинула машину. Пару секунд Хэмилтон обдумывал ее слова. Надо же, как легко, он всю дорогу ломал голову, как заманить девушку в номер— так сильно он не хотел с ней расставаться— а тут она сама предложила подняться. Льюис, разумеется, спорить не стал и тоже выбрался из машины. Он восхищался выдержкой этой девушки. Ей отлично удавалось скрывать эмоции и лишь мало заметная дрожь выдавала ее. Сам же Хэмилтон был более привычен к выбросам адреналина и организм уже выработал иммунитет к стрессу. Льюис отдавал себе отчёт в том, что произошедшее сегодня и на нем оставило отпечаток. Он был доволен. Удовлетворён. Он добился цели: добрался до злоумышленников, победил их и сдал полиции. Цель достигнута, как всегда. И Льюис доволен результатом. А его разбитое лицо скоро заживет и следа не останется. Чего он не мог сказать о девушке. В какой-то краткий миг Хэмилтону показалось, что ее эмоции куда более сильные и сложные нежели его. Стоит об этом поговорить. Но пока что он не знал, как завести разговор. Зато Полина поднимается с ним в апартаменты и у него есть шанс провести с ней время. По дороге к пентхаусу им не встретилось ни одной живой души. В столь поздний час отель мирно спал, пока двое молча пересекали холл, молча ехали в лифте и шли по длинному коридору. Льюис открыл дверь и пропустил девушку вперёд. — Иди умойся, я пока достану медикаменты,— распорядилась Полина, устраивая свой рюкзак на большом дубовом столе. Хэмилтон послушно поплёлся в ванную, но не успел дверь открыть, как Полина его догнала. Она вошла первой, включила воду и смущённо произнесла: — Умывайся. Я тебя оставлю. Все это Льюис наблюдал с неподдельным интересом, спросить ничего не успел, как остался один на один со своим отражением. Из зеркала над раковиной на него смотрело устрашающего вида лицо. Дорожка запёкшейся крови от рассеченной брови, опухший нос тоже в крови, разбитые губы, ссадина на скуле и красные пятна возле глаза, грозившие стать фиолетовыми. И лишь взгляд горел огнём, выдавая несломленного обстоятельствами победителя. Чемпиона. Всегда и во всем. Хэмилтон удовлетворенно улыбнулся и тут же тихо застонал от боли в губах. Он включил воду сильнее, чтобы Полина его не слышала и ополоснул лицо. От холодной воды сразу стало легче, кровь частично смылась и Льюис вновь уставился в зеркало , не подумав вытереть лицо. — Ты как тут?— заглянула Полина. Все- таки услышала или нет? Хэмилтон обернуться и девушка вошла в ванную, неся с собой набор первой помощи. Она усадила Льюиса на унитаз и, взяв его лицо в свои ладони, стала внимательно изучать. По-началу мужчине захотелось отстраниться, заняться первой помощью самостоятельно, но потом, когда тёплые и мягкие ладони нежно коснулись щёк, он отбросил эту идею, полностью растворяясь в прикосновениях новой подруги. Льюису вдруг отчетливо захотелось, чтобы эти руки касались не только лица. Полина как будто не замечала полученного эффекта, она осторожно вытерла лицо британца полотенцем и достала флакон с антисептиком. — Возможно, будет немного щипать,— предупредила Полина, смачивая ватный диск. Льюис проигнорировал, думая, что без ее рук на его лице как-то холодно. Он не успел осознать странность этой мысли, как действительно защипало в районе брови, куда Полина приложила вату. Льюис тихо зашипел. — Все в порядке?— подняв голову за подбородок, заглянула в глаза Полина. — Щиплет,— пожаловался Хэмилтон. — Ой, да брось. Ты молча вытерпел удары, а тут всего лишь перекись. Не думаю, что она причиняет более сильную боль,— улыбнулась Полина. Хэмилтон высвободил лицо из ее рук и гордо ответил : — Тогда у меня был стресс и я не обращал на такие мелочи внимания, а сейчас я расслаблен. И вообще, дай мне поныть. Такая честность умилила девушку и она согласно кивнула: — Хорошо. Ты заслужил,— и, повинуясь какому-то неожиданному порыву, вдруг быстро поцеловала его в висок, где только что щипало. Льюис замер словно парализованный. Полина, не ожидающая от себя такого, тоже на секунду застыла, но взяв себя в руки, продолжила обрабатывать раны и клеить пластыри, сделав вид, что ничего не произошло. — Готово!— возвестила она, закончив и любуясь делом рук своих. Льюис критично осмотрел лицо и констатировал: — Должен признаться, было не так уж и больно. В ответ Полина неловко улыбнулась и принялась торопливо собирать медицинские принадлежности. Вид смущённой, растерянной девушки привёл Льюиса в очередной восторг. Такова его натура: ему нравилось ставить людей в неловкое положение и потом наблюдать, как те будут выпутываться. Сколько раз он проделывал это с напарниками по команде. И если Нико под конец привык, то Валттери реагировал слишком скучно. Зато реакция Полины порадовала несносного британского гонщика. Девушка поспешно собрала вещи и покинула ванную комнату. Льюис последовал за ней, притягиваемый будто магнитом.