Семь смертей

      Каким бы красивым ни был закат, проблема всегда в том, что после того, как сумерки сгущались в полноценную ночь, сложно было сказать, шло ли время вообще. Наверное, он мог бы как-то понять это по звёздам, но ночь выдалась облачной, да и Зоро никогда особо не различал созвездия на небе. Для него они все выглядели как россыпь маленьких точек.       Перепрятав гроздья винограда под покрывало, он выполнил несколько ката. Однако, порубив пустой воздух какое-то время, Зоро не получил совершенно никакого удовлетворения, а жажда крови проклятой катаны была настолько сильной этой безлунной ночью, что она порезала ему палец, когда он возвращал её в ножны. Вместо этого он предпочёл поупражняться. Сетуя, что под рукой не было гири или штанги, он поднял диван — увы, его деревянный каркас оказался недостаточно тяжёлым — и начал его выжимать. Затем он перешёл к стойкам на руках, поочерёдно их меняя. Он сбился со счёта где-то после тысячи, но продолжил их делать, пока ручейки холодного пота не потекли по его шее в волосы, и мышцы не начали подрагивать.       Услышав звуки на лестнице, Зоро опустился и, перекатившись, вскочил на ноги. Три пары шагов; он предположил, что это снова послушники или жрецы, наверное, несли что-то, как бинты прошлой ночью.       Но когда ширма отодвинулась, он увидел Санджи. Он опирался на жреца примерно его роста, пока тот поддерживал его рукой за спину, практически волоча спотыкающегося кока по полу. За ними следовал послушник, который нёс чёрный пиджак на вытянутых руках, словно какое-то церемониальное одеяние. Он положил его на пол со всем подобающим почтением.       Голова Санджи была понурена, волосы скрывали лицо. Он стряхнул с плеч руку жреца, но без неё будто моментально забыл как ходить. Он кое-как сделал пару шагов до стены и, прислонившись к ней, соскользнул вниз.       Жрец низко поклонился ему и Зоро, после чего они вместе с послушником молча вышли из комнаты. Если Санджи и заметил их уход, он не подал виду; вместо этого, он медленно подтянул колени к груди, опустил на них голову и закрыл её руками.       — Кок? — Зоро присел на корточки перед ним, пытаясь разглядеть товарища в свете ламп. Рубашка была застёгнута и аккуратно заправлена в брюки, Зоро не заметил никаких подозрительных пятен. Он видел, однако, что плечи под синей рубашкой были напряжены, а дыхание — частое и судорожное. — Эй, э-э, Санджи?       — Я не знал, — произнёс кок хриплым голосом. — Пятая смерть, смерть крови. Я не знал. Те мерзавцы. Они… я и не знал, — он вжался в себя, и мышцы на его спине стали ещё заметнее сквозь рубашку. — Ублюдки.       — Кто? — спросил Зоро. Смерть крови… но даже присмотревшись, он не увидел никаких видимых ран, даже если кок по-прежнему очевидно чувствовал боль. Что они с ним сотворили? — Не знал что?       Санджи вяло мотнул головой, не поднимая её.       — Я не знал… должен был… подонки… — слова застряли в пересохшем горле, от чего он вздрогнул. — Они…       — Да кто? — потребовал Зоро, одной рукой хватаясь за рукоять проклятой катаны. — Скажи, чтобы я знал, кого мне надо убить.       — Нет, — Санджи вздёрнул голову. Покрасневшие глаза сильно выделялись на его бледном и осунувшемся лице. — Никто. Никто из них.       — Та чёртова богиня…       — Она ничего не сделала. Никто ничего не делал. Никто не трогал меня, ничего, просто показали мне… я должен был знать. Я не… — он снова опустил голову и часто задышал, словно ему не хватало воздуха. Он заставил себя продолжить: — Тот фонтан, он наполнен водой богини, мне нельзя было пить, но можно было смотреть… и она показала мне… должно быть, много дней прошло, или даже недель. Я уже должен был знать. Даже на Гранд Лайне.       — Что знать? — спросил Зоро. Ему требовались немалые усилия, чтобы сохранять терпение.       Санджи молчал много раздражающе долгих секунд, лишь часто и прерывисто дыша. Потом пробормотал:        — «Барати». Они… те ублюдки…       Зоро не расслышал конец предложения.       — Что-что…       — Богиня, — произнёс Санджи, на этот раз медленно и чётко, будто монотонно повторяя заученные слова, — показала мне, что случилось на «Барати».       Он снова закрыл голову руками, словно пытаясь заглушить одному ему слышный шум.       — Сначала моих родителей, но это я и так уже знал, хотя сейчас детали уже забылись. Но я никогда не забуду лицо матери… её надгробие в солнечном свете… Потом корабль, на котором я работал поварёнком, под водой… у тех поваров даже нету могил, только обломки на дне морском. Но это было давно.       — Но я не знал… «Барати»… прошло, наверное, не так уж много недель… после того, как мы вышли на Гранд Лайн… но я всё равно должен был об этом знать.       — Он всё ещё на плаву, даже со всеми дырами в стенах и корпусе… и некому их починить, никого не осталось. На кухне, на столах, в каютах… бой шёл везде, в каждой комнате, везде кровь. И они… и все они… — его руки сжались в кулаки. Он прижал их к коленям, чтобы остановить дрожь. — Некому даже закрыть двери, внутрь налетели чайки, но от них осталось достаточно, чтобы распознать… Все они, все повара… никто не выжил. Даже…       — Ты видел это? — настаивал Зоро. — Ты видел, как их…       — Нет, — плечи Санджи дёрнулись. — Она не показала мне, как это произошло, только то… то, что осталось.       Зоро опустился на пол, непонимающе глядя на опущенную голову Санджи. Светлые волосы тускло поблёскивали в свете ламп.       — Кто мог такое…       — Охотники за головами, — Санджи приподнял голову, глянув на Зоро одним глазом. — Охотники на пиратов… Может, твои знакомые? Хрен его знает, сколько их было. Награду за голову Зеффа так и не отменили.       — Откуда ты знаешь, что это сделали охотники, если ты их не видел?       — Они… потому что они… На листовках написано «живым или мёртвым», так что им достаточно принести доказательство. Тело оставили, забрали только деревянную ногу и его… — Санджи сглотнул. — Забрали его голову, как хорошие охотники. Ты и сам, наверное, так делал, когда был…       — Нет, — сказал Зоро. — Некоторых мёртвыми, но я никогда… — для некоторых охотников за головами это было обычным делом; всё же проще, чем тащить с собой целое тело. Но те, кто сражался настолько рьяно, что ему пришлось их убить, заслуживали большего уважения.       — К нам и раньше заглядывали охотники, — взгляд Санджи был устремлён куда-то вдаль. — И мы всегда отбивались, но в этот раз их, наверное, пожаловал целый флот. Разбили стены из пушек, расстреляли весь ресторан, наверное, ещё до того, как высадились. Застали их врасплох… должно быть, напали утром. Если ночь без клиентов, мы… эти придурки напиваются, и потом их до обеда не добудишься. Пару недель назад был день рождения Карне, они бы праздновали до рассвета… — он снова сглотнул. — Будь я там, может, я смог бы… я бы смог хоть что-то сделать. Если бы я остался, если бы не согласился… Но я даже не знал. Не знал. Ублюдки… Патти, Карне, и другие… даже Зефф. Они все погибли, а я даже не знал…       — Санджи, — произнёс Зоро, но его голос, наверное, прозвучал слишком тихо. Санджи даже не взглянул на него.       Он лишь крепче обнял колени, будто не давая себе рассыпаться на кусочки.       — Если бы я там был, если б остался, я бы смог что-то сделать. Я бы помог отбиться от этих подонков.       — Не неси чушь, — сказал Зоро, на этот раз достаточно громко, чтобы привлечь внимание Санджи, но в его глазах он увидел только отсутствующее выражение. — Те повара могут за себя постоять. Даже если бы в Ист Блю нашёлся кто-нибудь, кто мог бы захватить «Барати»…       — Даже если я не смог бы помочь, — шептал Санджи, — по крайней мере, я был бы там, с ними, когда…       — Идиот, — прорычал Зоро. — Я сказал если — потому что такого и быть не может. Это невозможно.       — Я всё видел, — он дрожал всем телом. — Я видел их, видел тела…       — А откуда тебе знать, что всё это взаправду? Как ты сказал, я когда-то и сам был охотником на пиратов. Я знаю большинство охотников в Ист Блю, и среди них нет ни одного достаточно сильного, чтобы потягаться с «Барати» — особенно после случая с Кригом. Даже если тогда вмешался Луффи, думаешь, после такого, кто-нибудь осмелится? Награда за голову Зеффа того не стоит.       — Может быть… может, дело было не только в награде…       — А в чём тогда? В мести? Сколько прошло, лет десять? И зачем выносить весь ресторан — зачем вообще оставлять корабль на плаву после такого? Это бессмысленно.       — А что, обязательно должен быть смысл? — Санджи вскочил так резко, что чуть не заставил Зоро попятиться. Он возвышался над мечником, сжав руки в кулаки и встав в боевую стойку. — Если б ты только видел, что натворили эти мерзавцы… — он весь дрожал, его глаза были широко раскрыты.       — Но я ничего не видел, — сказал Зоро. — Всё, что у меня есть, это твои россказни, а им я не верю.       Он ожидал его, но удар Санджи всё равно был слишком медленным и не имел в себе никакой силы; из-за него кок потерял равновесие и вынужден был схватиться за стену. Зоро даже не попытался блокировать размашистый удар, просто пригнулся под ним и вскочил на ноги.       — Я что, по-твоему должен верить, что «Барати» пал от рук каких-то охотников-недоделков? Что все сорок боевых поваров погибли от пары пушек и пистолетов? Они не так сильны как ты, но всё равно могут за себя постоять. Ты сам только что сказал, что вы уже отбивались от охотников за головами. Чёрт возьми, тот ресторан пережил даже целую неделю Луффи! Кто вообще мог…       — Я видел, — выдохнул Санджи. Его горло слишком пересохло, чтобы кричать. — Они показали мне…       — Откуда тебе знать, что они показали тебе правду?       — Если бы ты видел… это правда. Всё было по-настоящему. Я видел! — судя по потерянному взгляду, он и сейчас это видел. Он не сводил глаз с какой-то невидимой точки позади Зоро. — Все они…       — Ты что, правда такой тупой? Будешь верить всему, что тебе показывают?       Он сказал это, чтобы спровоцировать хоть какую-то реакцию, но его слова не нашли отклика. Санджи не собирался нападать, он будто и вовсе забыл, что Зоро здесь.       — Если бы они мне не показали, я бы и дальше оставался в неведении…       — Да послушай же ты! — Зоро ударил кулаками об стену по обе стороны от головы Санджи и приблизился, так чтобы тот не смог отвернуться, а мог только заворожено смотреть в сердитые глаза мечника. — Всё, что ты видел, — сказал он, чётко произнося каждое слово, чтобы наконец вдолбить их в блондинистую голову кока, — всё, что тебе показали — это неправда. Если бы на «Барати» напали, если бы награду за голову Зеффа уже выдали, ты бы уже знал. Даже на Гранд Лайне. Нами же получает ту газету, там обязательно написали бы об этом, и она бы тебе сказала. Этого не было, Санджи. Пятая смерть, что бы она ни означала, что бы тебе ни показала та богиня — это всё ложь. Неправда.       — Это всё… — голос Санджи дрогнул. — Это всё… неправда…       — Разве что она сама их убила, но это же должна быть просто церемония, да? Это всё не по-настоящему, всё часть дурацкого ритуала. Просто какое-то видение. Они показали тебе то, что надо было им — что они по-твоему должны были сделать? Показать, что на самом деле происходит на «Барати»? Как все готовят, наливают вино и орут на официантов? Это уже была бы никакая не смерть.       — …Официантов? — Санджи прислонился обратно к стене, вытирая ладонью мокрое от пота лицо. — Их не было… я не видел…       — Ты видел только тех, кого ожидал увидеть, да? — продолжал настаивать Зоро. — Ни посетителей, ни официантов, ни новых поваров, с которыми ты не знаком. Ты сказал, там были все. И что, в это время никто не отплыл за продуктами? Никто не спасся или не сражался на корабле противника?       — Н-нет, — судорожный выдох вытянул остатки энергии, которую дала ему злость. Не будь за ним стены, он бы рухнул на месте. Опустившись на пол, он упёрся затылком в холодный камень. Его руки вяло лежали на коленях. — Я не видел… — в каютах слишком мало места, кто-то постоянно делает заход за провиантом. — Это всё…       — Это всё неправда. Полная ложь, — Зоро присел напротив, чтобы кок видел его, а не последствия резни, навеянные мороком. — Что бы с тобой сделал Зефф, узнай он, что ты поверил в то, как какой-то левый охотник за головами его прикончил?       Зоро мог только предположить, что скрипучий звук, который издал кок, должен был быть смешком. Но он готов был в это поверить, глядя, как Санджи постарался сесть прямо и придать себе хоть какое-то подобие спокойствия.       — Чёртов старикан… он бы пробил моей башкой эту стену. Он бы… — на его лице промелькнуло какое-то странное выражение, и он отвернулся, так что волосы скрыли его от Зоро. — Он…       — Он не мёртв.       — Нет. Наверное, всё-таки нет… это правда бессмысленно — то, что они мне показали. Но я взял и поверил… идиот, — он прикрыл рот рукой, тяжело дыша. — Как я мог… я даже не подумал. Всё казалось… таким настоящим. А они этого и хотели. Чёрт, какой же я тупица.       — Ну да, — сказал Зоро, со вздохом ероша свои короткие зелёные волосы. — Тупица. А ещё ты страдаешь от голода и жажды, и вдобавок потерял столько крови, что по идее вообще не должен держаться на ногах.       Санджи бросил на него взгляд сквозь пряди волос.       — Ещё живой.       — Да, да, и можешь надрать мне зад. Я верю, не надо только пытаться мне доказать, хорошо? Посиди здесь, — Зоро отошёл к дивану и принёс Санджи сложенное покрывало, в которое запрятал свою добычу.       Санджи недоуменно моргнул, глядя на кучку ягод.       — Что это?       — А ещё повар, — фыркнул Зоро. — Даже еду не узнаёт!       — Нет, — резко ответил Санджи и отвернулся.       — Да ладно тебе, — он взял гроздь и помахал ею перед лицом кока.       — Я не голодный.       Зоро уставился на него.       — Слушай, ты, конечно, тупица, но не настолько же. Здесь никого нет. Они и не узнают.       — Ты не можешь этого знать, — Санджи опустил голову и закрыл глаза. — Может, жрецы и не узнают, но вот богиня…       — Только не говори, что веришь в эту бредятину.       — Я не хочу рисковать! — рявкнул Санджи. — Если я не сделаю это сейчас, не думаю… даже если бы они разрешили мне попробовать снова, не уверен, что смог бы...       — Тогда забудь, — прорычал Зоро. — Мы можем просто сбежать отсюда.       — И тогда они убьют ту девочку. Ты этого хочешь?       — Чёрт, да никто не узнает. Съешь хоть парочку, это не считается…       Он протянул виноград Санджи, но тот даже не посмотрел на него, вместо этого шлёпнул его по руке, так что ягоды разлетелись во все стороны. Прежде чем Зоро успел ему помешать, он выхватил покрывало и высыпал на пол остальные.       Это действие стоило ему усилий. Санджи тяжело прислонился обратно к стене.       — Нет, — сказал он, переводя дыхание. — Я дал слово, — его рот изогнулся в кривой улыбке. — Ты его даже не почистил. Какой из тебя служитель?       Зоро смерил его взглядом, затем вздохнул и начал собирать рассыпавшийся виноград. Подобрав его, он вышел на балкон и высыпал все ягоды вниз. Жрецам лучше не видеть, что здесь была еда. Хотя, зная их, он мог просто сказать, что это его вечерний перекус, и они бы поверили. Слишком наивные… доверяют слову пиратов. Безумцы.       Когда он вернулся в комнату, Санджи уже пересел на край дивана и мрачно разглядывал свои ботинки, думая, стоит ли их снять или лучше поберечь силы.       Зоро не предложил своего мнения на этот счёт. Он молча сел рядом. Долго ждать ему не пришлось, и вскоре он услышал хриплый голос Санджи:        — Я голодный.       — Я догадался.       — Думал, что вспомнил, каково это, но нет. Не совсем, — он сложил вместе руки и посмотрел на них. — Я тот ещё идиот, правда?       — Я всегда это знал, — Зоро вздохнул. — Почему ты раньше молчал? Не рассказал про жрицу, когда всё это только началось?       — А что было говорить? Самое главное ты и так уже знал: я сам во всём виноват. Как ты и сказал… ты всегда знал, что я идиот.       — Да? Ну… — Зоро поднял задумчивый взгляд на потолок. Лампы даже не освещали мозаику — настолько он был высокий. — Ты знаешь, как я попал в команду Луффи?       Санджи пожал плечами.       — Я всегда думал, что это было как-то вроде «Привет, ты охотник на пиратов Ророноа Зоро, ты хорошо владеешь мечом-тремя, айда ко мне в команду». А потом ты такой «Нет», а он тебе «Да», потом вы влипли в неприятности, и все мы знаем, как это заканчивается.       Зоро неожиданно для себя улыбнулся.       — …Что-то вроде того, да. Только вот когда он меня нашёл, я уже был по уши в неприятностях. В тот момент я думал, что у меня всё схвачено. Кто ж знал, что тот ублюдочный сын дозорного не сдержит своё слово.       — Здесь такого не будет.       — Я знаю.       — Хочешь сказать, я должен нарушить своё? Плюнуть на жрицу, на всё, и сделать ноги?       — Я хочу сказать, что поступил бы так же. Даже если это глупо. Есть вещи куда важнее.       Санджи затих. На секунду Зоро показалось, что он перестал дышать.       — Хм, — наконец отозвался кок. Затем, уже бодрее, он поднял ладонь с растопыренными пальцами. — Уже пять.       — Осталось две.       — Проще простого.       — Может, попробуешь поспать? — предложил Зоро, поднимаясь с дивана, чтобы освободить ему место. То, что кок даже не бросил в его сторону свой фирменный недовольный взгляд, его удивило и даже немного встревожило. Санджи лёг, но глаза закрывать не стал, вместо этого глядя на дальнюю стену, наверняка, видя что-то в тех бесформенных тенях. Зоро услышал скрипучий звук подавленного вздоха.       — С «Барати» всё нормально, — сказал Зоро. — С Зеффом, Патти, Карне и другими ничего не случилось. Всё это ложь.       — Ты не можешь знать наверняка.       — Это не значит, что я неправ, — Зоро засунул руки в карманы, нашарив пачку сигарет, о которой уже успел забыть. — Завтра, когда всё это закончится… — второй день почти подошёл к концу, но чёрт возьми, время и то шло быстрее, когда он стоял привязанный к столбу на базе морского дозора, — …когда мы вернёмся на корабль, ты сможешь написать им. Просто чтобы убедиться. Ответа не придется долго ждать. Но я могу сразу тебе сказать, что всё у них хорошо.       — Как скажешь, — в голосе Санджи было достаточно иронии, что Зоро и сам облегчённо вздохнул. Повар перевернулся на другой бок, отвернувшись от Зоро, положил одну руку под голову, а другую прижал к груди.       Он молчал, пока Зоро прошёлся по комнате, гася все лампы, но когда мечник оглянулся, он съёжился сильнее, и даже этого было недостаточно, чтобы скрыть дрожь в плечах.       — Санджи?       — Ничего, — пробормотал Санджи с чем-то похожим на кашель.       — Я пойду поупражняюсь на балконе. Здесь слишком жарко.       — Иди, кто тебе мешает?       Он со скрипом приоткрыл дверцу, когда Санджи тихо его окликнул:        — Зоро?       — Да?       — Спасибо… За виноград, — его голос звучал устало, будто кок уже наполовину заснул, но даже так в нём слышались саркастичные нотки. — Главное же — внимание, да?       — Как скажешь, — ответил Зоро и оставил его отдыхать.