and then came the thunder

– Ты обезумел. – Ты действительно сошел с ума… – Никому не доводилось возвращаться с речной переправы, ваша светлость, мы же не пошлем вас на смерть… – Существуют причины, по которым южная граница закрыта. – Королевство не может потерять наследного принца сразу же за его женихом… – Мы знаем, что тебе больно, Джуен, но… – Достаточно! – рявкнул Джуен, что заставило замолчать семью и друзей. Дрожащими руками он держал заявление, подписанное отцом и дающее ему разрешение на путешествие в царство мертвых. От одного лишь вида бумаги Чанхи выругался: – Не могу поверить, что король согласился на это… – Неужели он смирится с твоей смертью? – Это безумие… – И это безумие произойдет, – огрызнулся Джуен, откидывая бумаги на стол. – Чем дольше затягивается ожидание, тем тяжелее будет некромантам отыскать его душу. И я на это пойду, поддерживаете вы меня или нет. – И что ты сделаешь, как только найдешь того, кто согласится его призвать? – поинтересовался Санен, тут же поднимая руки в защитном жесте, стоило Джуену стрельнуть в него убийственным взглядом. – Ты говоришь, это поможет разыскать убийцу. А если он его не видел? Вдруг его убили во сне? – Ты же предложишь себя королю смерти просто ни за что, – печально произнес Эрик. Разгоравшаяся до того уверенность Джуена слегка колебнулась. – Я… – он закашлялся, пытаясь совладать с голосом. – Я должен попытаться. Его взгляд упал на Кевина, облаченного в белые траурные шелка: тот сидел на подоконнике кабинета Джуена, невидящим взглядом уставившись в окно. Он с места не сдвинулся с тех пор, как они собрались здесь сразу после похорон, сохраняя молчание даже во время перепалки. – Маркграф? – неуверенно спросил Джуен; Кевин чуть склонил голову, показав, что слушает. – Мне нужно твое слово, Кевин. В первую очередь он был не моим женихом, а твоим братом. Я никуда не отправлюсь, если ты пожелаешь, чтобы его оставили в покое. По всему телу Кевина прошла дрожь, которую было болезненно наблюдать. – Как он может пребывать в покое? – прохрипел он. – Ты же видел, как он погиб. Никому не суждено отбыть в мир иной с миром, если его жизнь обрывается таким способом. – Ты позволишь мне поехать? Кевин наконец обернулся к присутствующим. Под налитыми кровью глазами красовались синяки от недосыпа, а лицо было столь бледным, будто он уже скончался, присоединившись к своему брату. Как бы тяжело ни страдал все эти дни сам Джуен, он знал, что его боль ни за что и никогда не сравнится с той болью, что поселилась в сердце Кевина. И, не раздумывая, он чуть прерывистым шагом подошел к юноше, опустившись перед ним на колени и взяв его ледяную ладонь в свои руки. – Пожалуйста, Хёнсо, – тихо. – Мне это нужно. Ты же знаешь, что я сказал ему той ночью… Не могу же я позволить этим словам стать последними. Я обязан попрощаться с ним как следует. Он заслуживает справедливости. – Да, – наконец подал голос Кевин. – Да, тебе следует поехать. Его свободная рука легко коснулась волос Джуена. – Езжай и выясни, кто сотворил с ним подобное, чтобы я собственноручно смог прикончить этого ублюдка. Джуен только закончил шнуровать ботинки, когда дверь его спальни распахнулась с оглушительным стуком. – Твою мать, ты с ума сошел? – лицо Сону раскраснелось от ярости. – Никто и никогда не возвращался живым из царства мертвых. – Да, я в курсе, Сону, – устало отозвался Джуен. – Но я отправляюсь. Точка. Поморщившись, Сону опустился на пол, прижимаясь щекой к чужому бедру. – Ты не можешь, – его голос дрогнул. Джуен, сглотнув, обнял его так крепко, как только мог. – Я же не еду один, – пробормотал он. – Со мной будет Енхун. Он меня защитит. Сону шмыгнул носом. – Если не вернешься через месяц, я буду кричать на дядю Джунхи, пока он не вышлет за тобой поисковый отряд. Джуен рассмеялся, в последний раз сжав юношу в объятиях. – Уверен, ему это придется по душе, – он поднялся на ноги. – Знаешь, где его найти? Сону кивнул, закусив губу. – Придворные потребовали арестовать всю восточную делегацию, – ответил он. – Я видел, как вооруженная охрана отправлялась в гостевые комнаты. Джуен замер. – Что? Сону, чуть дрогнув, встал с пола. – Они думают, король как-то причастен к гибели Хенджэ. Джуену даже не требовалось дослушивать до конца. Выскочив за дверь, он резко завернул направо и помчался по коридору. Спустя два лестничных пролета и короткий разговор с встревоженным слугой он резко затормозил перед гостевыми покоями. Вовремя, чтобы увидеть, как рычащий Хенджин швырнул одного из воинов отца прямо сквозь двойные двери. Хенджин был одет просто – босой, с распущенными волосами, в льняной рубашке цвета слоновой кости и самых узких кожаных брюках, которые Джуену только доводилось видеть на людях – но ядовитый блеск в его глазах предрекал кровопролитие, несмотря на его безоружность. Из рассеченной брови на лицо стекала кровь, а костяшки пальцев распухли от синяков. – Хенджин! – крикнул он, и мужчина тут же обернулся, словно ожидая новую атаку. На его лице промелькнуло удивление при виде Джуена, и этого было достаточно для того, чтобы люди короля скрутили его. Один из солдат ударил Хенджина ногой по задней части колена – громкий хруст, и тот повалился на землю, крича от боли. С ужасающим чувством вины Джуен наблюдал, как еще несколько человек окружили его, приставив мечи к горлу. – Прекратить! – гулко раздался голос короля. Джуена с головой накрыло чувство облегчения, стоило ему увидеть вышедшего из-за дверей отца. Только вот тот был не один. За ним следовал король восточного королевства – без рубашки, покрытый кровью, высоко держа голову и сжав зубы. Следующим вышел его супруг – кровь на губах, взгляд устремлен на охранников перед ним. Он был одет в прозрачную ночную рубашку, но при этом, казалось, совершенно не смущался собственной наготы, хотя ведущие его солдаты отчаянно старались смотреть куда угодно, но не на него. – Отец, – позвал Джуен, подметив, как тот закрыл глаза при звуке его голоса. – Джуен… – Ты же не веришь, что они могут быть к чему-то причастны, – Джуен протолкался сквозь толпу собравшихся на зрелище советников. – Ни один живой человек не способен на подобное. Половина его людей даже не успела прибыть сюда до… до произошедшего. Они все отдали дань уважения на похоронах, все принесли жертву Гелиосу, ты не можешь… – Любой человек может принять убедительный вид, когда это необходимо, ваша светлость, – усмехнулся сбоку советник Ли. – Особенно если это король. – Они прибыли сюда с миром… – Они прибыли, – перебил советник Чхве, – чтобы обнаружить слабые места нашего королевства. И, судя по состоянию вашего жениха, я бы сказал, они их отыскали. От того, чтобы выхватить меч и зарубить советника за его слова, Джуена удержала лишь крепкая рука его отца на плече. По жилам вместо крови сочился гнев, однако вид шатающегося на коленях Хенджина заставил его остановиться. – И что ты намерен с ними делать? – Джуен старался скрыть презрение в голосе. Рука отца на его плече напряглась. – До тех пор, пока мы все не выясним, король и его супруг будут находиться под стражей в камерах, – устало отозвался король Джунхи. – Остальные его люди будут изгнаны с наших границ под страхом смерти. Джуен перевел глаза на короля, наблюдавшего за разговором с расчетливым взглядом. Стоило им встретиться глазами, как король неспешно рассмотрел его дорожную одежду с ног до головы. – Куда-то собираетесь? – поинтересовался Чан. Феликс из-за его плеча точно так же взглянул на Джуена. Было что-то ужасно тревожное в глубине его глаз, хотя выражение его лица казалось совершенно милым и безобидным. – Я отправляюсь на юг, – проговорил Джуен. – Собираюсь попросить короля мертвых помочь мне увидеться с ним. – И что же это вам даст, – задумчиво пробормотал Чан, – кроме напоминания о потере? Один из державших его солдат резко ударил его по лицу, да так, что голова короля откинулась в сторону. – Пленникам не дано право голоса, – огрызнулся он. К удивлению Джуена, Чан рассмеялся, сплюнув кровью на пол. Феликса начало трясти. – Не трогать его! – рявкнул король Джунхи; у солдата хватило наглости натянуть на себя оскорбленный вид. – Может, они и находятся под следствием, но они все еще члены королевской семьи. И заслуживают подобающего обращения. Не забывайся. – Что-то я не припомню, чтобы в моем замке членов королевской семьи насильно вытаскивали из постели, – сухо подметил Чан, поворачиваясь обратно к Джуену. – Поведайте мне, принц, как именно вы собираетесь пересечь Мост Платы? – У нас в казне завалялось несколько оболов, – дернул плечами Джуен. – Ммм, – Чан хмыкнул себе под нос. – Даже не хочу знать, откуда вы их достали. Что затем? – В смысле? – моргнул Джуен. – Что вы намерены сказать королевскому Ворону? – Я… Что? – уставился на него окончательно потерянный Джуен. Он не имел ни малейшего понятия, о чем говорит король. И замешательство, должно быть, отразилось на его лице, потому что Чан натянуто рассмеялся. – Человек, собирающийся отправиться на юг, пересечь реку и умолять Серого короля вернуть душу его любовника обратно к жизни, наверняка знает о королевском Вороне! – Он не мой любовник, – пробормотал Джуен, не зная, что еще сказать. – Это мне уже говорили, – фыркнул Чан. Джуен бросил обиженный взгляд на Хенджина. – Любая живая душа, изъявившая желание увидеться лично с Хонджуном, сперва излагает суть своего вопроса Хозяину Воронов. Если он решил, что вы стоите королевского времени, вас пустят ко двору. – Значит, так я и поступлю, – пожал плечами Джуен. Чан покачал головой со снисходительной улыбкой: – Вы недооцениваете, насколько нетерпелив Хозяин. Джуен выдохнул в разочаровании. – И что же вы предлагаете? – раздраженно осведомился он, краем глаза подметив, как его отец качает головой. Чана, впрочем, перемены в его характере особо не побеспокоили. – Возьми меня с собой, – произнес он так, словно данное решение должно было быть очевидным с самого начала. – Мне прежде доводилось иметь дело с королем и его Вороном; скорее уж он впустит в свой замок знакомого человека, нежели тебя в одиночку. Советники короля Джунхи тут же отреагировали волной протестов и насмешливых комментариев. – Ваше величество, – советник Ли протолкался поближе к королю. – Это наверняка еще один план короля с целью навредить вашей семье. Ваш сын никогда не вернется, если вы позволите подобное… Король Джунхи поднял руку, бросив на Чана хмурый взгляд. – Исходя из всего того, что мне доводилось слышать о южном королевстве, – медленно произнес он, – мой сын вряд ли вернется в любом случае. Если Чан думает, что его присутствие принесет хоть какую-то пользу… – Ваше величество!.. – Я останусь. В ту секунду Джуен даже не понял, кто подал голос – поразительно глубокий и звонкий, отдающийся от глухих коридорных стен. Единственным намеком на личность его обладателя было выражение лица Чана, попытавшегося развернуться в хватке охраны. – Феликс, – впервые с самого начала всей этой несуразицы Джуен расслышал в голосе короля толику страха. – Смысл в этом есть, – продолжил тот, не обращая внимания на возражения мужа. – Единственный способ доказать нашу невиновность – позволить принцу поговорить со своим любовником… – Он не мой… – …а единственный способ это осуществить – это если ты отправишься вместе с ним, – Феликс проигнорировал и Джуена в том числе. – Мое же присутствие здесь послужит стимулом к твоему возвращению в компании с принцем. Вырвавшись из хватки охраны, Чан бросился к Феликсу, нежно обхватив лицо супруга ладонями. По кивку короля Джунхи охранявшие Феликса люди отступили назад, и Джуен обернулся, позволяя двум мужчинам хоть пару секунд побыть наедине. В памяти вспыхнуло изображение их двоих в садах, тут же сменившись изображением того, что случилось позже той же ночью. Никоим образом люди, замыслившие столь жестокое убийство, не могли подвергать себя риску и выставляться на всеобщее обозрение в чужом дворце. На этот раз советники его отца точно ошибались. Джуен уловил тихий звук и отчаянно попытался не покраснеть, когда Чан поцеловал Феликса, напрочь игнорируя всех присутствующих. – Он останется, – Чан шагнул вперед, оказавшись плечом к плечу с Джуеном. – А я сделаю все возможное, чтобы вернуть тебя домой в целости и сохранности. Чан, пусть и был на голову его ниже, одним только взглядом не оставлял сомнений в своем статусе. Король Джунхи перевел взгляд на сына, и тот только кивнул. – Полагаю, тебя кто-то будет сопровождать? – Чан вопросительно наклонил голову в сторону Джуена. – Лейтенант гвардии столицы, – подтвердил Джуен. – Мы вместе выросли, и никому во дворце, за исключением семьи, я не доверяю больше. – В таком случае прояви ко мне ту же любезность, – отозвался Чан. – Уж извини, если я не доверяю жениху человека, в чьем убийстве обвиняюсь. Советник Ли только фыркнул, подняв руки вверх. – Выбирайте любого кретина из вашей компании, ваше величество, – процедил он. – Остальных на закате сопроводят на границу. – В безопасности, – сурово добавил король Джунхи, и советник отвесил поклон. – Подготовьтесь к путешествию, ваше величество, – произнес Джуен. – Встретимся в конюшнях после ужина. Стоило ему развернуться, чтобы уйти, как крепкая хватка Чана остановила его. – Вам нечего бояться, ваша светлость, – тихо сказал он. – По крайней мере, не от меня. С закатом у конюшен собралась небольшая толпа – семья и друзья пришли проводить Джуена, люди Чана торопливо переговаривались между собой, помогая ему снарядить лошадь, а за их спинами шеренгой стояли королевские охранники. В теплом весеннем воздухе витали ароматы цветов, и Джуен отчаянно боролся с желанием скинуть с себя тяжелый пиджак. Хозяина огненных полей, объявившегося вместе со своими людьми через несколько часов после смерти Хенджэ, нигде не было видно. Хранитель и наблюдатель явно выглядели встревоженными из-за его отсутствия – Чонин возился с перчатками, а Сынмин что-то тихо бормотал на ухо рассеянному Чанбину. ( – Ты знал, что он проклят? Джуен осторожно окинул взглядом восточную делегацию, подходя ближе к Чанхи. – О чем ты? – Хранитель полей, – Чанхи кивнул на Чонина. – Вот почему он весь в одежде от самого подбородка. Его плоть проклята и сжигает все, что ее касается. – Какой же демон мог сотворить подобное? – поинтересовался подошедший к ним Енхун. Он легко коснулся ладонью поясницы Чанхи, и тот машинально подался навстречу прикосновению. – Не демон, – Чанхи покачал головой. – Вечный огонь. Предполагалось, что это дар. Все трое взглянули на Чонина, чьи светлые волосы и глаза словно бы отблескивали в свете заходящего солнца. – Интересно, считает ли он сам это даром, – пробормотал Енхун себе под нос.) Джуен вскочил на коня, успокаивающе погладив его по боку. Енхун рядом с ним целомудренно коснулся губами ладони Чанхи, позволив ему присоединиться к остальным, и точно так же с небольшим усилием вскочил в седло. – Ваши люди запаздывают, – многозначительно отметил он. – Они скоро будут, – отозвался Чан, в последний раз коснувшись лба Феликса поцелуем. Он обернулся, чтобы помочь Чанбину с лошадью, затем проверил поводья беспокойной кобылы Чонина. Молодой хранитель полей выглядел встревоженным, перехватив короля на ходу и шепча что-то ему на ухо. Чан лишь покачал головой и сжал его обтянутую перчаткой ладонь, улыбаясь подбадривающе. – Нам не стоит так задерживаться. Чего мы ждем? – прошипел Енхун, в нетерпении теребя поводья. – Благословения нашего фанатика, – зашипел в ответ Хенджин. – Раз уж мне суждено застрять в царстве мертвых на пару с твоей сварливой задницей, пусть Арес будет на моей стороне. Енхун уже открыл рот, чтобы ответить чем-то наверняка жутко содержательным, как ворота конюшни распахнулись, являя взглядам двух пропавших людей Чана. – Прошу прощения, ваше величество, – поспешно поклонился Минхо, тряхнув взъерошенными волосами. Джисон же выглядел ни разу не виноватым, подходя к Хенджину и выжидающе поднимая брови. Хенджин спешился, достав из седельной сумки кинжал, и протянул его другу. Джисон не без улыбки заткнул оружие за пояс. – А можно как-нибудь побыстрее? – проворчал Хенджин. Джисон закатил глаза и достал из кармана небольшую карту, очень похожую на те, с которыми Джуен видел Феликса бессчетное количество раз за эти дни. Юноша зажал ее в ладонях и закрыл глаза, бормоча молитву. – Не знал, что ты меня так сильно хочешь, Джинни, – бросил он в ответ. Глаза Джисона распахнулись, и Джуен увидел отражение пламени Ареса в его зрачках. Хенджин лишь красочно выругался; Джисон проигнорировал каждое слово, потянувшись за кинжалом и открыв рот. До Джуена слишком поздно дошло, что он собирался сделать. Не колеблясь ни секунды, Джисон поднес лезвие ко рту и коснулся им языка. Он тут же закрыл рот, не позволяя пролиться крови, протянул кинжал обратно Хенджину и нетерпеливо взмахнул рукой. Енхун даже поперхнулся, когда Хенджин сгреб Джисона в свои объятия, сталкивая их губы в отвратительном поцелуе, полном крови. Спустя мгновение они резко отстранились друг от друга; Джисон закашлялся, сплевывая остатки крови. Джуен и Енхун обменялись в замешательстве взглядами, что не осталось незамеченным Чаном. – Я думал, тебя не удивит то, что слуги Ареса выражают свою преданность кровавыми дарами, – спокойно произнес он. Джуен, ощущая легкое головокружение, перевел взгляд на короля. – А тебе тоже нужно?.. – он махнул рукой в сторону Джисона, и Чан покачал головой, посмотрев в сторону толпы. – Свое благословение я получил чуть раньше из другого источника, – ухмыльнулся он. Джуен намеренно не стал смотреть в сторону Феликса, который почти наверняка ухмылялся точно так же. – Мы готовы? – нетерпение Енхуна все же взяло верх. Хенджин закатил глаза, что тут же было замечено. – Ну уж извини, я бы хотел как-то отправиться в путь до наступления зимы. – А твоему мальчику известно, насколько тебе не терпится с ним расстаться? – парировал Хенджин, кивнув на Чанхи, стоявшего в окружении толпы. Енхун аж покраснел от злости. – Господа, – со вздохом вклинился Чан. – Не могли бы вы приберечь детские шутки на потом? – Детские?! – Ваша светлость? – обратился Чан к Джуену, намеренно игнорируя обиженный шепот Хенджина и Енхуна. – Вы готовы? Обмотав поводья вокруг запястий, Джуен попытался скрыть дрожь в руках. – Насколько это возможно, – ответил он, понадеявшись, что в голосе прозвучало достаточно уверенности. Путешествие к южной границе заняло четыре дня. За это время Енхун и Хенджин успели поругаться по поводу следующих вещей: погоды, запасов еды, прически Енхуна, прически Хенджина, прически Джуена, состояния дороги, брюк Хенджина, военной формы Енхуна, а также на тему того, было ли одно определенное облако похоже на аллигатора (не было). К вечеру четвертого дня они пересекли Мост Платы – Джуен выложил четыре обола на прилавок пустой кассы. Учитывая тот факт, что мост не загорелся при их приближении, они восприняли это за принятие платы и осторожно перебрались на другой берег. По ту сторону реки воздух был значительно холоднее, зловещий туман подкрадывался к берегам, а вода казалась мутной. Джуен не был уверен в том, играет ли его разум с ним в игры, но все деревья казались ему старыми, болезненными, а на ветвях не было ни единого листа. Один-единственный ворон наблюдал за ними с ветки иссохшего ясеня и тихо каркал, стоило им пройти мимо. – Жутковато, – пробормотал Хенджин, и Джуен мысленно с ним согласился. На пятый день Джуен встретил первого в жизни некроманта. Колокольчики они услышали задолго до того, как разглядели. Солнце почти зашло, озаряя землю зеленым светом. Прошлой ночью это послужило поводом для настоящей паники, пока Чан не усадил всех, словно перепуганных детей, и не объяснил, что к чему. ( – Ночь сближает королевства мертвых и живых. А зеленый свет – это проявление подобного события. – Значит, небеса нас не сожрут? – Нет, Хенджин.) Джуен широко зевнул, потянувшись, когда его лошадь перешла на легкую рысь, и обернулся к своим спутникам. – Нам нужно где-то переночевать, – подал голос он. – Если ваше величество не ошибся в расчетах, до столицы осталось несколько часов пути. Я вот, например, предпочел бы встретиться с этим Хозяином Воронов во всеоружии. И ночной отдых оказался бы кстати. – Идея не так плоха, – согласился Енхун. – Я видел поляну у дороги пару минут назад, можем расположиться там. Мы будем защищены от ветра и в случае чего услышим любого, кто к нам приблизится, прежде чем нас заметят. Они на скорую руку разбили лагерь – мистическая способность Хенджина и Чана разжигать огонь без ничего пригодилась очень кстати. Енхун уселся колдовать над супом, шлепая Джуена по руке всякий раз, как тот пытался стащить кусок моркови. – Уже готово? – жалобно заскулил Хенджин спустя некоторое время. – Еще пару минут, – Енхун добавил щепотку каких-то специй из крохотного мешочка. Джуен заметил, как Хенджин открыл рот, собираясь начать жаловаться, когда в воздухе раздался легкий, почти воздушный перезвон колокольчиков. Хенджин тут же захлопнул рот, переглянувшись с королем поверх костра. – Это?.. – он многозначительно поиграл бровями. – Думаю, да, – тихо кивнул Чан, и дрожь понимания пробежала по спине Джуена. – Но вот колокольчики я не узнаю. – Это некромант? – нетерпеливо зашептал Енхун, уронив ложку в кастрюлю, стоило Чану кивнуть в подтверждение. – Но не тот, которого я встречал, – добавил он. – Будет интересно. Колокольчики прозвонили еще раз. – Мы в опасности? – Джуен вслепую зашарил руками, пока не наткнулся на ножны позади себя. – Некроманты не особо склонны к преднамеренному насилию, – Чан не сводил глаза с дороги. – До тех пор, пока мы вежливы, нас никто не тронет. Послышался шаркающий звук шагов, и Джуен затаил дыхание, вглядываясь в темноту. В тенях материализовалась странная парочка: один седой, едва передвигающий ноги мужчина, и второй, намного моложе, поддерживающий спутника за пояс. Они шли медленно, прижимаясь друг к другу, будто любовники, и, казалось, даже не удивились, когда их осветил костер. – Доброго вечера, – прощебетал младший неожиданно высоким и звонким голосом. Мужчина постарше улыбнулся им и помахал рукой – невидимые колокольчики звенели при каждом движении. Чан вскочил на ноги, прижав кулак к груди, и почтительно поклонился. Остальные последовали примеру. – О, как мило, – молодой человек моргнул. – Сколько времени прошло. Когда в последний раз твоей окаменевшей заднице кто-то кланялся? – он дразняще пихнул старика локтем, и тот обернулся к нему, показав язык. – Знаешь, ты можешь не ошиваться рядом со мной все время, – хрипло проговорил он. – Умоляю, – юноша закатил глаза. – Сколько уже раз ты угрожал столкнуть меня в пропасть небытия? – Я все еще способен тебя столкнуть, ты не настолько хорошенький. – Да как ты вообще смеешь?.. – Господа? – осторожно перебил Джуен, и они прекратили перепалку, чтобы обратить на него внимание. Юноша, казалось, пришел в полный восторг от подобного обращения. – Видишь? – театральным шепотом; попытка, впрочем, была провалена. – Я господин. – Ты заноза в моей заднице, а не господин. – Ну не в последнее время… – Уён… Джуен прокашлялся, вновь прерывая их беседу, и они улыбнулись чуть виновато. – Уже поздно, а на дороге прохладно, – заговорил он. – Не хотите ли разделить с нами ужин и погреться у костра, прежде чем продолжите ваше путешествие? Тот, которого назвали Уёном, буквально просиял. – Я уж думал, вы никогда не предложите! – он потянул своего спутника за руку. – Пойдем, дедуля, пора поесть. – Я все еще способен прикончить тебя прямо на этом месте. – Конечно, дорогой. Ужин был достаточно оживленным: Уён все дразнил своего спутника, помогая ему с ужином, и перебрасывался шутками с Хенджином и на удивление расслабившимся Енхуном. Чан на протяжении всего времени сидел тихо и настороженно; что-то в его напряженной позе не давало Джуену покоя. Старик назвался Саном, и колокольчики вновь мягко зазвонили, когда он отвесил поклон. Даже несмотря на темноту, Джуен так и не разобрался, откуда исходил этот звук. Ни на его одежде, ни на простых украшениях не было ровным счетом ничего, да и единственная сумка, которую нес Уен, опустилась на землю лишь с тихим стуком. Единственной отличительной чертой во внешности Сана была маленькая татуировка птицы под правым ухом; Джуен умудрился разглядеть ее, когда передавал гостям еду. Уён покачал головой, стоило Джуену протянуть ему миску, и лишь улыбнулся уголками губ своему спутнику, словно они мысленно обменялись какой-то шуткой. – Я мало ем, – просто объяснил он. – Но вот этому вот не помешала бы дополнительная порция, если вы не против. Приятная компания, вкусная еда. Джуен почувствовал, что его клонит в сон, уже не до конца улавливая нить беседы. Он просто смотрел на огонь, позволив мыслям забрести далеко-далеко. Он думал о братьях, о друзьях, о своем безрассудном кузене и о том, какой хаос тот мог бы устроить в его, Джуена, отсутствие. Он думал о Хенджэ – безответственном, бесстыжем и прекрасном, всепоглощающе свободном в выражении чувств. Джуену никогда не было суждено стать таким. Даже сейчас ему не удавалось распутать клубок эмоций, ведший его в этом путешествии, в собственной груди. Вина, обида и жгучее желание осуществить месть переплетались с крохотной, буквально непостижимой потребностью вновь увидеть лицо Хенджэ. – Джуен? Он удивленно дернулся, стоило Енхуну пихнуть его в бок. – Прошу прощения, – Джуен осознал, что на него уставились несколько пар глаз. – Мыслями я далеко отсюда. И только начал осмысливать наше путешествие. – Вернее и не скажешь, – простонал Енхун, потягиваясь с хрустом в суставах. – Скучаю по ощущению чистой одежды. – А я по ванной, – Хенджин поморщился. – В моих волосах запуталось такое, что сам Арес никогда не видел. – Я по кухням, – улыбнулся Джуен. – И по выпечке Минён. – Я скучал по своей кровати, – тихо подал голос Чан, на что Хенджин лишь усмехнулся: – По кровати или по человеку в ней, ваше величество? Чан почти застенчиво опустил голову, и Джуен в который раз поразился тому, каким человечным перед ним раз за разом представал так называемый огненный король. – Нет ничего приятнее, чем тепло любовника в твоей постели в конце дня, – пальцы Чана теребили обручальное кольцо. – Поверим вам на слово, ваше величество, – пробормотал Джуен, уставившись на свою пустую миску так, будто он мог спрятаться в ней от этого разговора. Чан изогнул бровь и искривил губы в улыбке. – Так вы с ним действительно ни разу?.. – Я бы не стал лгать о чем-то подобном, – щеки Джуена пылали. – Но он был таким… – Хенджин тут же замолчал, виновато склонив голову. – Все в порядке, Хенджин, – уже тише произнес Джуен. – Я знаю, каким он был. – Не могу поверить, что вы так говорите о покойнике, – пробормотал себе под нос Енхун. Чан лишь усмехнулся, поднимаясь на ноги и отряхивая брюки от грязи. – У вашего королевства достаточно старомодные взгляды, – дразняще. – Если бы ты позволил себе быть немного более свободным с тем, кого любишь… – И это говорит мне человек, который женился на рабе? Чан замер, будто вкопанный, и медленно обернулся, приоткрыв рот в удивлении. – Прошу прощения? – едва слышно. Джуен потянулся к Енхуну, намереваясь закрыть ему рот, но тот уклонился, нахмурившись в негодовании. – Считайте нас кем угодно, ваше величество, но только не слепцами, – отрезал он. – Все обратили внимание на цепи на запястьях вашего супруга. Учитывая, что он не дикое животное, единственное оправдание такому поступку – рабство. Казалось, воздух вокруг них задрожал, когда воцарилась тишина. Чан выглядел ошеломленным, будто брошенное обвинение лишило его дара речи. По другую сторону от Джуена Хенджин выдохнул громко и протяжно. – Не знаю, что за безумства вы практикуете у себя на родине, – сказал он, – но в восточном королевстве рабство было искоренено несколько веков назад. Он поднял голову, и Джуен наблюдал за тем, как мужчина очень медленно положил руку на эфес одного из лежавших подле него мечей. – Обвини моего короля в чем-то подобном еще раз – останешься без языка. Сан и Уён широко распахнутыми глазами наблюдали за разворачивающейся картиной, и Джуен тихо пробормотал извинения, стоило Енхуну подняться на ноги и уйти прочь. – У нас не всегда все так напряженно, – пояснил он. – Мне очень жаль, что ваш вечер был испорчен нашими дурными манерами. Сан хихикнул, и Уён придвинулся ближе, подавая ему чашку. Старик сделал большой глоток воды и поднял руку, под которую Уён тут же поднырнул. – Вы поделились с нами едой, ваша светлость, – прохрипел Сан. – Нет ничего удивительного в напряжении, когда компаньоны плохо знают друг друга. И вы ничего не испортили. Когда с ужином было покончено, Уён помог Сану подняться на ноги – тот со стоном разогнул спину. – Я становлюсь слишком старым для пикников, – проворчал он, и Уён громко и звонко рассмеялся. – Пойдем, старик, – он приобнял Сана за талию. – Пора отвести тебя домой. Они поклонились Чану, все еще стоявшему посреди поляны со странным выражением лица, и пожелали всем хорошего вечера. Джуен смотрел в спину странной парочке – одной рукой Уён держал сумку Сана, другая лежала на чужом бедре – и в груди у него теплилось что-то странное. Возможно, их отношения и были необычными, но не приходилось сомневаться в том, что эти двое любят друг друга. Он следил за ними все то время, пока в темноте не стало видно даже ярких серебристых волос Уёна. Внезапно зашуршали листья: Чан, наконец, тронулся с места, исчезая где-то меж деревьев. – Ваша светлость. – Ммм? – он вопросительно повернулся к Хенджину. Тот, впрочем, не смотрел на Джуена, все еще приковав взгляд к дороге, на которой исчезли Сан и Уён. – Так назвал вас Сан, – мгновение спустя заговорил Хенджин. – Откуда ему знать, как к вам обращаться? Дурное предчувствие мурашками пробежалось по коже Джуена. – Чан – король, и это очевидно, – пробормотал Хенджин. – Любому идиоту это станет ясно по тому, как он держится, и даже не нужно носиться вокруг с королевским гербом на плаще, становясь мишенью для любого наемного убийцы. Но вы, – Хенджин повернулся наконец к нему лицом. – На вас ни королевских регалий, ни мантии. Ваш меч может принадлежать любому обученному солдату вашего королевства, а ваш лейтенант зовет вас по имени. Этому человеку не должно быть известно о том, кто вы такой. Они долго смотрели друг на друга с беспокойством. Рядом беззаботно потрескивал огонь костра, а где-то вдалеке каркал одинокий ворон.