— Что вы читаете? — грозно сверкнул Мангекьо Шаринганом последний Учиха.
— Книгу, Саске-кун, — пожал плечами Какаши, а Гай зашёл с козырей — улыбнулся своей лучезарной улыбкой, нанося световой удар по глазам, которые сейчас как раз работали в режиме максимального восприятия.
Саске зажмурился и поморщился. «Вот же засранец зелёный, ещё раз так сделает — он не жилец», — подумал он про себя, но на скупом на эмоции лица эта мысль отразилась
ОЧЕНЬ подробно.
— Саске, не торопись, Гай-сенсей даже Мадаре навалял, — поспешил успокоить Учиху Неджи, поскольку хорошо умел читать эмоции на лицах типа «морда кирпичом» — жизнь в клане бьякуганистых и не к такому готовила, — не думаю, что это хорошая мысль, вы всю деревню уничтожите, а тебя опять посадят.
— Тц… — только и смог выдавить из себя Учиха, потому что знал — этот глазастый Хьюга прав, хоть и безумно неприятно это признавать.
— Лучше почитай с на… — Наруто даже не успел договорить, ибо его рот был зажат сначала Сакурой, испугавшейся последствий, а после к ней присоединился и Ли, но не потому, что боялся, а потому, что хотел угодить Сакуре.
— С вами? — в отличие от многих других, Саске не нужно было слышать конец предложения, чтобы понять его. — Делать мне больше нечего… — выдержав паузу, чтобы сидящие почувствовали облегчение, он продолжил, — Я в деле.
— Чего?! — подскочила со стула Сакура.
— Сакура, а мне что, нельзя? — состроил невинную моську Учиха, после чего, увидев застывающее в удивлении лицо своей сокомандницы, самодовольно ухмыльнулся. — Да я уже читал начало, ещё никакая книга меня так не веселила, особенно мне понравился мой портрет.
— Какой портрет?.. — робко поинтересовалась она.
— Какой-какой, — закатив глаза передразнил её Саске, — индюк с шаринганом. Очень похоже вышло, да и весело.
— Саске, ты это чего? — не на шутку встревожился Наруто. — Ты не заболел случаем?
— С чего такие выводы? — Саске вопросительно поднял бровь.
— Ты иронизируешь, даттебайо! — вскричал блондин. — Над самим собой!
— А что, нельзя? — ухмыльнулся черноволосый, аккуратно сев на место рядом с Сакурой, после чего продолжил, нахмурившись. — Я начал ходить к психотерапевту.
— ЧТО?! — на этот раз уже все подпрыгнули на месте, даже Неджи и Какаши.
— Что слышали, — безралично хмыкнул Саске, рассматривая книгу в руках Сакуры, — хожу к психотерапевту, пью таблетки, рассматриваю цветочки… Делаю всё, чтобы не сойти с ума и войти обратно в социум. Для удобства копирую шаринганом чужие эмоции и реакции на те или иные события. Обычное дело, — пожал плечами тот, сохраняя индифферентное выражение лица.
Все остальные нервно поёжились.
***
В этот же самый момент на каменном лице Третьего на горе Хокаге сидел стройный брюнет в тёмной одежде и читал ту же самую книгу, перелистывая страницы с отсутствующим выражением лица, однако иногда он то хмурился, то приподнимал уголки рта в лёгкой усмешке.
Сейчас он остановился на этом отрывке:
Знакомьтесь, Павлик Морозов Учиха Итачи, тот самый поехавший старший братец Саске, что вырезал весь родимый хутор. Но не просто же так он это сделал? Не просто.
А фишка была в следующем: блатные Учихи всю жизнь были больными на голову надменными придурками, и лучше всего это знал Второй Хокаге, Тобирама Сенджу, гений, прославившийся огромным количеством созданных техник, а также своими праворадикальными взглядами, поскольку был учихоненавистником. Но он так же хорошо понимал, что Учихи слишком мощный и слишком опять-таки блатной клан для того, чтобы их уничтожать, поскольку можно и самим отхватить люлей, да и деревне это не особо выгодно. Что делать?
И Тобирама таки придумал: он выселил Учих к чёрту на кулички на окраину селения и сделал их военными полицаями. Нахрена? Зачем? Чтобы они не могли баллотироваться на пост Хокаге и имели ограниченное влияние. Я, по правде сказать, совершенно не понимаю логику, которой он руководствовался, но это, наверное, потому, что он гений, а я нет.
И несмотря на то, что Тобирама давным-давно отбросил коньки, его дело продолжает жить! Его нерадивый ученик Данзо, главный контрразведчик всея Конохи, продолжал гнобить блатной клан, и дело дошло до того, что на этой почве у Учих завелись революционеры, затеявшие передел власти в селении.
Узнав об этом, товарищ Данзо, согласовав свои действия с товарищем Сталиным Третьим Хокаге, засылает к Учихам двух шпиёнов: двух друзей из Учих, Итачи и Шисуи, которые были верны деревне. Оба, что характерно, были гениями своего табора и на них возлагались надежды, особенно на Итачи, поскольку тот был ни много, ни мало, а наследный прынц клана глазастых шизоидов. Шисуи, впрочем, мог быть и поважнее, потому что его главная глазная способность позволяла внушить любую мысль кому угодно как его собственную, и, сугубо теоретически, могла остановить революцию в зародыше. Так почему этого не произошло? А причина такова:
У Данзо созрел гениальный план — вырезать Учих и прибрать к рукам их драгоценные зенки. В том числе и зенки Шисуи. Данзо вместе с отрядом НКВД Корня АНБУ, тайной организации, которую он возглавлял, пригёл к Шисуи и предложил тот самый выбор, одним из вариантов которого было «вилкой в глаз».
Короче, довели Шисуи до суицида, причём на глазах его друга Итачи. Вот тут-то у него у сорвало крышу. Тогда Данзо ему сказал, что либо Итачи сам всех убьёт, но оставит Саске, либо придёт Корень и перехреначит вообще всех, включая даже и самого Итачи. Пораскинув гениальными мозгами, Итачи взял тесак и пошёл домой. К своим пришёл да и нашинковал всех мелкой соломкой, включая и родителей, со слезами на глазах и соплями на носу. Соске в этот момент не повезло оказаться рядом. Итачи на него глазами зыркнул, лапши на уши навешал про зенки и убежал из деревни, присоединившись в качестве шпиёна
(опять) уже к Акацукам…
Итачи, а это, без всяких сомнений, был он, крайне заинтересовался, кто и откуда мог иметь информацию под грифом «Совершенно секретно» и, что самое страшное, так спокойно её разглашать. Ведь на всех, кто имел к ней доступ, ставили печать молчания, которая убивала любого, кто даже просто имел в мыслях рассказать о важных данных кому-то постороннему…
Впрочем, это не помешало ему глупо захихикать, увидев карикатуру на старика Третьего в виде бородатой обезьяны с просто ОГРОМНОЙ курительной трубкой в зубах, источающей такое количество дыма, что над ним сгустились облака похлеще чем над Амегакуре.
***
А в кафе тем временем образовалась идиллия: классический состав седьмой команды и три четверти третьей склонились над книгой и умилялись. Только Неджи гордо отвернулся. А всё потому, что среди картинок обнаружился портрет носителя бьякугана в совсем малом возрасте. Что и говорить, если Неджи и сейчас наряду с Саске считался настоящим красавчиком, то в детстве он являл собой убойную концентрацию того, что понимается под термином «кавай».
— Ути-бозе-мой, какой миленький мальчик! — срывалась на писк Сакура, рассматривая картинку.
— Да… — задумчиво протянул Наруто, — вот тогда и сейчас Неджи классный! А до того, как я его отделал, такой засранец был, даттебайо!
— Ты просто застал меня врасплох, Наруто, — в шутку вздёрнул нос Неджи, после чего они оба рассмеялись.
— Неджи, ты представить себе не можешь, как я рад, что тебя всё-таки тогда откачали! — приобнял за плечи своего друга Наруто. — Если бы ты там… Ну, на войне, погиб, я даже не знаю, что бы делал…
— Как это, не знаешь? — возмутился Неджи. — Я же тебе наказал присматривать за сестрой, неужто забыл?
— Такое забудешь! — фыркнул блондин, но снова улыбнулся, оглядывая своих друзей.
«Как же я всех здесь люблю», — подумал он, вспоминая всё то, через что они все прошли. Гай, Ли, Неджи. Какаши-сенсей, Сакура. Саске… Да даже дальняя сестрёнка Карин, стоявшая там, за дверью, и наблюдавшая за ними сенсорной техникой. Все они были для Наруто теми, с кем он был готов стоять плечом к плечу.
Вместе. До конца…
***
А где-то далеко, в неизвестном подземелье, все стены которого были усеяны многоступенчатыми фуин, сидел молодой парень, склонившись над рукописью. И улыбался во все зубы.
