Помоги мне

Утро встретило Порко лицами Габи и Фалько, любопытно заглядывающих в комнату, где он провел свою ночь. Спал он неплохо для нового места, однако какой-то тревожный сон всё же посетил Порко: какой именно, после пробуждения он уже забыл, что было даже к лучшему. Ни в какие глубинные смыслы ночных видений он никогда и не верил, так что голову забивать себе ненужным мусором было совершенно ни к чему. Лениво пошевелившись, Порко поднял голову на звук тихого шуршания у входа, чтобы посмотреть на источники оного. Поняв, что их заметили, Фалько и Габи, к удивлению, не убежали, хитро хихикая, как это часто происходило с детьми, а напротив, показались из укрытия в виде чуть приоткрытой двери полностью. — Привет, Порко! — жизнерадостно воскликнула Габи, двинувшись в его сторону. — Привет, — подхватил Фалько, оставаясь стоять в проходе. — Здорово, малявки, — приветливо улыбнувшись, ответил им Порко, садясь на диване. Спина немного затекла — заснул в неудобной позе — зато голова не болела после вчерашнего. — Че, как ваши дела? Габи остановилась в метре от него, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — Обняла бы тебя, но от тебя воняет, — Габи забавно поморщила носик, чем вызвала у Галлиарда невольный приступ умиления наивной детской прямолинейности. — Этим, как его… Пере… — она напряглась, выуживая из памяти когда-то где-то услышанное слово, которое, видимо, ей не часто приходилось использовать. — Перегаром, — пришёл на помощь сестре более эрудированный Фалько. — Вот, перегаром. — Ну, вот, а Райнер говорил, что ты меня ждала, — притворно обиженно протянул Порко, задействовав при этом все имеющиеся у него в арсенале актёрские способности. Габи смутилась, покраснела и отвернулась. — Мало ли что там Райнер тебе говорил, — буркнула она себе под нос. — Порко, тебе воды принести? — встрял Фалько, словно прочитав мысли Галлиарда об одолевающем его сушняке. — Было бы неплохо, — отозвался он. Фалько быстро сходил на кухню, принес стакан воды. Осушив его, Порко с признательностью кивнул, потянулся, размял одеревеневшие плечи. Для полностью комфортного пробуждения не хватало только чашки кофе и сигареты. Дети продолжали зачарованно наблюдать за ним, но молчали. Не часто у них бывали гости, а тут один и тот же человек приходил второй раз и вдобавок спал в их жилище. — А знаешь, что я вспомнила? — сказала вдруг Габи, чем посеяла в пока вялотекущих мыслях Порко ростки интереса. Он ей кивнул, мол «рассказывай». — Я тебя на детских фотографиях Райнера видела. — Фотографиях? Каких? Девочка прошлась по комнате, подойдя к полке, на которой стоял телевизор. По бокам от него были выставлены фоторамки, которые Порко заприметил еще в первый свой визит к Райнеру — ибо кто в их век цифровых технологий хранит печатные фото? — но детально рассматривать не стал. Но раз уж теперь подвернулся случай, то глупо было его упускать. Порко встал с дивана, проследовал за Габи, уже на ходу услышав, что Фалько присоединился к ним. Все трое встали в ряд и опустили глаза как по команде. — Вот. У нас с Фалько есть хобби: мы ищем красивые фотографии у нас в телефонах и ходим их печатать в торговый центр неподалеку, а потом ставим сюда. Это я придумала, чтобы мы все смотрели, как идёт история нашей семьи! Правда здорово? — горделиво спросила Габи, выкатив грудь колесом. — Очень здорово, — не отрывая взгляда от полки и дружески потрепав её по плечу, сказал Порко, чем вызвал у девочки еще больший прилив гордости: хоть и казалось бы, куда уж. Он стал рассматривать фото все поочередно: формально, они могли стать для него гидами в те моменты жизни Райнера, о которых он не знал или пропустил. Вот маленький Райнер, Бертольд, Пик и Порко с Марселем стоят одетые в милую школьную форму: первое сентября, они идут в первый класс. У всех счастливые лица, улыбка до ушей — кроме Берта, тот отчего-то выглядит потерянным. Учитывая, что он так выглядел полжизни в их компании, это скорее было правилом, чем исключением. Следующее фото классически семейное. Все Брауны сфотографированы за столом: видимо, что-то празднуют. Присутствуют все, хоть и Фалько с Габи узнать очень сложно, так как они еще выглядят круглолицыми пупсами, один не намного больше другого. Райнер словно искусственно улыбается, сидя рядом со своей матерью и чьим-то отцом. Вряд ли своим, так как, во-первых, сходства между мужчиной и Райнером совершенно никакого не было. А во-вторых, отец его ушёл из семьи гораздо раньше, чем Райнер обзавелся братом и сестрой. Дальше старшие классы. Браун и Марсель. Просто фото, какие есть у всех лучших друзей, с типичными пацанскими объятиями одной рукой над плечами. Парни в летних майках смотрят в камеру, у Марселя в руке бутылка пива с сорванной этикеткой, чтобы, якобы, взрослые не узнали, чем молодежь баловалась в тайне от них, если увидят фотографию. У Райнера в руке стакан. Взгляды у обоих уже шальные — дорвались до запретного алкоголя. Зику тогда уже стали продавать и он покупал на всех. Порко фото вспомнил: Пик тогда принесла полароид, что для них было совершенно новой машиной из разряда чудес, а ей откуда-то его привёз папа. Конкретно это фото сделано Порко: ему очень захотелось попробовать, а сфотографировать он решил двух самых важных для себя людей. Пик еще тогда ругалась, что вышло некрасиво, так как он обрезал на картинке ребятам ноги до колен. Что-то в душе Порко заклинило, губы тронула ностальгическая улыбка. Не думал он, что Райнер хранит это барахло. «Хотя, что уж там, я и сам ведь подобное храню. Заложенным в книжку: вдруг выцветет, побледнеет, как и сами воспоминания о тех днях и о Марселе, но все же». Дальше все фотографии были простыми: Райнер и Габи, которая учится кататься на велосипеде, Габи и Фалько на лавке с сахарной ватой в руках, довольные как слоны. Райнер катает еще маленького Фалько на плечах, Габи с медалью в руках и горящим взглядом. Фалько стоит на роликах — ноги колесом, по позе видно, что фотография сделана, скорее всего, за секунду до его падения. Ещё множество детских сюжетов: Габи и Фалько не соврали — они тут целую картотеку составили, и судя по свежему глянцевому виду и ярким цветам, некоторые фото были сделаны совсем недавно. Порко про себя отмечает — чем старше Райнер на них, тем грустнее и натянутее его улыбка. И тем меньше он вообще на фото фигурирует. Поймав себя на том, что неприлично вообще подглядывать за жизнью чужой семьи, пока Райнер сам не предложил, и что мысли его соскользнули в печальное русло, вроде отсутствия Марселя и тяжкой судьбы Райнера, Порко решил отвлечься. — Райнер спит? — поинтересовался Галлиард. — Да, — ответил Фалько. — Долго он сегодня. — Пускай, — махнул рукой Порко. — Завтракали уже, бандиты? Дети, как оказалось, давно поели, что было неудивительно — заспался Порко до одиннадцати, солнце во всю уже пробивалось в комнату сквозь занавески, освещая её приятным теплым светом. Отпустив Габи и Фалько заниматься своими делами, он прошёл на кухню, вскипятил чайник, толком не понимая, а хочет ли он вообще чаю или просто пытается занять чем-то руки. Кофе, к сожалению, у Райнера не оказалось: мысленно Порко занёс в список обязательных вещей купить его и принести сюда. Подавив желание закурить на кухне, он понял, что идти ради этого на улицу не хочет, все-таки сделал себе чаю покрепче и принялся неспешно его пить, ожидая Райнера. Спешить ему было некуда: на день он ничего не планировал. Машину если только пригнать обратно. Но это было решаемо и не так уж срочно. Порко достал телефон, нашел в мессенджере нужное имя и стал быстро печатать. Порко: «за машиной приду поздно вечером. или завтра». Пик: «ладно. опять нажрался и головка бобо? :)) " Порко: «я у Райнера» Пик: «оооооо, тогда всё понятно 💞 как у него дела? как концерт?» Порко: «норм» Пик: «всё всё, поняла 🤭 не отвлекаю от ваших важных дел. Привет Райнеру от меня» Порко: «бородатому от меня тоже» Он посидел немного на кухне в тишине, всколыхаемой только звуками доносившимися с улицы из приоткрытого окна: машины с неторопливым шорохом ездят мимо, что-то кричат иногда друг-другу гуляющие люди. Проверив все соцсети и решив никому не отвечать на сообщения — настроения не было, да и что важного ему могли там написать? — Порко понял, что ждать ничего не делая ему будет слишком скучно. Смотреть «Ютуб» или сериалы одному не хотелось, хоть он и мог, зарядки на телефоне ему вполне хватило бы. Но он сделал выбор в пользу живого человеческого общения, поэтому направился к единственным обитателям квартиры, которые пока могли бы это ему обеспечить. — Чем занимаетесь, сопляки? — в комнату он ворвался без стука, за что получил от Фалько такой серьёзно-осуждающий взгляд, что непроизвольно захотелось извиниться выйти, и зайти снова, как положено. — Уроки делаем, — укоризненно заметил Фалько, возвращая отвлеченное внимание к тетради. Собранность Фалько, несвойственная обычно детям его возраста, Порко удивляла. И немного напоминала ему Марселя — он тоже ко всему, за что брался, относился так обстоятельно, как некоторые взрослые были не способны. Он и Порко за разгильдяйство любил чихвостить, похуже родителей иногда причем. Исключительно с лучшими намерениями, поэтому Порко никогда не обижался, а со своей стороны напоминал Марселю, что иногда расслабиться бывает очень полезно для благоприятного душевного состояния. Габи же напротив потеряла всякий интерес к учёбе. Встала со стула, воспользовавшись присутствием внезапного гостя, и с заинтересованно воззрилась на приближающегося Галлиарда. — Какие уроки? — спросил Порко, заглядывая через спину Фалько на разложенные на столе тетради, бумажки и учебники. — Сочинение пишем, — оживленно ответила Габи. — Пишу, — поправил Фалько, на что та лишь фыркнула, даже не удостоив брата взглядом. — А ты чего? — Порко повернул голову к Габи. — А я… ну… — она почесала затылок в попытках выскрести оттуда хоть одну удобоваримую версию происходящего. Лицо её внезапно озарилось пониманием восхитительности какой-то собственной идеи. — Ой, Порко, а ты умеешь писать сочинения? — Не знаю, — в его руках появилась принесенная Габи тетрадь-черновик гораздо раньше, чем он успел проанализировать, каким будет правильный ответ на заданный ему вопрос. Всё на страницах было зачеркнуто по десять раз: не буквы и слова, а полный хаос. Чем-то Порко это напомнило собственные школьные тетради, с разницей в том, что он себя черновиками никогда не утруждал. — А что за тема? — давать попятную было поздно, да и не хотелось, так что он опустился на пол, сел, скрестив ноги. Габи под шумок всучила ему и ручку. — Что-то там про любовь к своей стране, — энергично оповестила она. — А конкретнее? Фалько вздохнул и качнул головой, затем протянул Порко учебник и показал пальцем номер задания. Особым красноречием Галлиард никогда не отличался, но Габи смотрела на него так, что отказать в помощи он этому милейшему созданию просто не мог. — Че-нибудь сейчас придумаем, — Порко зубами снял колпачок с ручки, спиной прислонившись к письменному столу детей, чтобы было удобнее сидеть, и попытался вникнуть в текст учебника. Габи подложила ему под тетрадку книжку для удобства письма на весу. — Не честно, если за тебя сочинение напишет Порко, — заметил Фалько, обращаясь к сестре. — Он старше, школу уже закончил, а значит умнее. — А если ты, то честнее что ли? — капризно уставив руки в боки парировала Габи. Порко не стал делать им замечаний насчет того, что о нем говорили так, будто его в этой комнате нет, а устремил взгляд в учебник. Габи же села рядом с Галлиардом на пол и теперь уже она заглядывала к нему в тетрадь. — Ну, получается? — Что получается? Я читаю задание. — Всё-всё, я жду. Фалько тяжело вздохнул и отвернулся, вдумчиво продолжая писать свое сочинение сам. Габи и Порко начали мозговой штурм для её работы. Девочка постоянно что-то с энтузиазмом, которому можно только позавидовать, предлагала, а Порко какие-то идеи отметал, какие-то наоборот считал очень хорошими и записывал, не забывая при этом похвалить Габи за сообразительность. Иногда они спрашивали у Фалько, синхронно к нему оборачиваясь, через какую букву пишутся какие слова, и тот им с важным видом отвечал. С несправедливостью присвоения чужой интеллектуальной собственности бороться не стал — видимо, решил, что не его это проблемы. Так прошло какое-то время. Порко словоблудием увлекся настолько, что когда он закончил работу и поставил финальную точку, то даже немного расстроился — всего-то две страницы написал, а только в раж вошел. Галлиард торжественно зачитал вслух результат их трудов с Габи. Они с ней сделали вывод, что получилось просто замечательно. Девочка восторженно дала ему пять, когда тот протянул для этого руку, и собралась уходить переписывать все в рабочую тетрадку. В этот момент как раз в комнате показался заспанный Райнер: занятые своими делами, никто не услышал его приближения. — Что делаете? — спросил Райнер, окидывая всех присутствующих по очереди заинтересованным взглядом. — Домашку! — возбужденно ответила Габи. — Порко такой умный! — Умный, как же, — буркнул под нос Фалько, со своим сочинением давно закончивший и читавший теперь учебник по истории. — Не знает, как слово «интеллигентный» правильно пишется. — Я школу три года назад закончил, — заметил Порко, сам прекрасно понимая, что это не аргумент. — Ага, на тройбаны и те с натяжкой, — скептично отметил Райнер и развернулся к выходу из комнаты. — Пошли, помощник. — А я им еще могу помочь, — важно заявил Галлиард, скрестив руки на груди и поворачиваясь к Габи. — Что там у вас следующее в списке? — Биология, — пылко ответила она, полностью готовая принимать помощь от Порко еще. — Ты и биология? Не смеши, — Райнер усмехнулся, не веря, что такие два слова вообще совместимы. Вспомнил, скорее всего, что в школе Порко учился то так, то сяк, а с домашними заданиями ему чаще помогал Марсель. Не потому, что Порко был глупым, нет: просто учеба его интересовала куда меньше прочих вещей. — А что такого? Тычинки там, пестики. Вроде ничего сложного, — Порко искривил губы в улыбке: немного похабной, из-за чего Райнер двойственность шутки понял сразу — слава всему, только он — и на секунду замялся. — Рано им ещё про тычинки и пестики, — нетерпеливо сказал Райнер, выйдя из ступора. Подхватил его под руку, тем самым побуждая встать с пола, чем вызывал у Порко легкий смешок. — Вставай и пошли. Делать нечего: пришлось оставить детей самостоятельно грызть гранит науки и следовать за Райнером. Габи проводила Порко напоследок полным надежды взглядом, но он лишь пожал плечами на это. Поэтому, ничего не говоря, девочка села рядом с Фалько, со скучающим видом придвинула тетрадь и взялась за ручку. Райнер и Порко ушли в гостинную. Сели там, перед этим открыв форточку: в квартире было жарко из-за теплой погоды на улице. Браун сел, блаженно расплывшись на диване, потирая шею, приглаживая растрепанные за ночь волосы, и вздохнул. — Как голова? — спросил Галлиард, окидывая Райнера оценивающим его состояние взглядом. Мятая футболка, слегка открывающая широкую шею, красноватые со сна глаза, немного больше нужного для состояния аккуратного отросшая щетина: такой домашний и в чем-то милый. — Нормально, — зевнув, ответил Райнер. — А у тебя? — Не болит. Порко задумчиво посмотрел на настенные часы, прикидывая в голове, сколько у них ещё в запасе свободного времени. Райнер этот жест интерпретировал по-своему. — За машиной когда пойдём? — спросил он. — К вечеру, — обтекаемо ответил Порко, закидывая ногу на ногу. — Хочу посидеть, отдохнуть. Мешаю? — Нет. Можешь оставаться, сколько хочешь, — разрешил Райнер. Ненадолго задумался, уставившись перед собой, а затем аккуратно продолжил. — И это… Деньги за такси забери, я в коридоре оставлю. — Нет, — жестко отрезал Порко. — Слушай, мне неудобно, — попробовал оправдать свой благородный порыв Райнер, но Галлиард его мгновенно прервал. — У меня деньги есть, а у тебя с ними напряжно, сам говорил. — И что? — возразил Браун, от эмоций аж напружинившись. — Да ты и тогда за еду не взял их! И за билеты. — Ну, и ладно, — как ни в чем не бывало произнес Порко, не сводя затяжного взгляда с возмущенного Райнера. — Будем считать оплатой за твоё общество. — Эй, я, по-твоему, эскортник? — тон голоса Брауна был всё ещё напряженным, но брови выпрямились и лицо приняло более расслабленный вид. Сдался, понял Порко. — Хм, может быть, — он наигранно задумчиво погладил подбородок, мечтательно смотря вверх. — Придурок, — Райнер толкнул его в плечо, но не злобно. Порко гаденько хихикнул и сделал тоже самое в ответ. Их обмен нежностями прервали. Пришел Фалько отрапортовать, что с уроками они закончат потом, а Габи звонил их друг Удо, и сейчас они все вместе пойдут гулять. Райнер был не против, поэтому детей без вопросов почему с уроками вдруг так быстро покончено, отпустил. Если Фалько сказал, что всё доделают позже, значит так и будет. И себя и Габи проконтролирует. Райнер с Порко вышли на улицу, провожая детей. Немного постояв и понаблюдав за их удаляющимися фигурками, решили прогуляться до магазина, чтобы купить поесть. На ходу они обсуждали, кто бы чего хотел на ужин. Райнер шел быстро, Порко приходилось его пару раз тормозить, ведь он по дороге курил, а заодно наслаждался погодой: солнце гладило отвыкшую за зиму от него кожу лица, отовсюду бойко чирикали мелкие птички, пахло свежим влажным запахом весны. Весной даже воздух звучал по-другому, и Порко предложил чуть пройтись между домов, чтобы слегка растянуть их прогулку. Райнер сбавил скорость, выхаживая рядом, иногда кидая на Порко увлеченный боковой взгляд. Словно проверял, рядом ли он. Порко это забавляло, но он молчал. Настроение его было приподнятым, давно он так лениво и уютно не проводил свои дни. Как и Райнер, в общем-то. Зайдя в магазин, они набрали два пакета еды. Почти с боем решили поделить оплату напополам: Порко опять чуть не заплатил за всё, но Райнер влез со своей карточкой вперед, чем вызвал удивленный взгляд кассирши. Аргументируя все тем, что Порко тоже будет есть, а порции у него далеко не маленькие, тот все же перевел Райнеру некоторую сумму обратно. Райнер решил не спорить, и они двинулись домой той же дорогой, почти касаясь плечом плеча друг друга на ходу. Разговаривали ни о чем, и обо всём на свете. У Райнера тоже улучшилось настроение: тон голоса стал поживее, даже сутулость в плечах исчезла, словно он выпрямил больной горб, который устал тащить. Придя домой, они неспешно раскладывают продукты. Некоторые — те, что собираются использовать — нарезают, не убирая в холодильник. Райнер умудряется порезать палец, и Порко заботливо приносит ему пластырь и перекись, интуитивно найдя их в ванне. Потом они готовят ужин, вместе хлопоча по кухне и неспешно переговариваясь. И чувствуется в том, как они ходят по маленькому пятачку три метра на два мимо друг друга, прося передать нож или соль, какая-то невысказанная общность их дела. Что-то семейное, отчего на душе хорошо и правильно становится. Они ставят ужин в духовку. Ждать готовности решают в комнате, где и усаживаются, налив себе чаю — и кофе, Порко его всё же принес, но Райнер пить такое не захотел — и зажевывая его печеньем, которое нашли в кухонной полке. Есть хочется, а мясо с картошкой готово будет еще только через полтора часа. — Посмотрим фильм? — предлагает Порко, чтобы скрасить им ожидание. Да и сидеть в тишине немного странно: надо же какое-то информационное поле для обсуждений создать. — Давай, — спокойно соглашается Райнер. — Какой? — А какой ты хочешь? — Не знаю. Мне все равно. Порко открывает список в телефоне. Найдя там нужную страницу, и вальяжно прихлебывая из кружки, он начинает перечислять. — «Криминальное чтиво»? — Нет, не люблю криминал, — отметает Райнер. — Зря. Ладно. Эм… «Впритык»? — Комедии меня не затягивают, вроде, — задумчиво чешет затылок Райнер, но голос его звучит нетвердо. — Хорошо, — Порко сдвигается брови. У него в голове сейчас бурный мыслительный поток на тему «выбери интересный фильм для друга, чьи предпочтения ты напрочь забыл». — Э… О! «Властелин колец»? — Не знаю… — чуть растерянно выдавливает Райнер. — Фэнтези… я не уверен, что мне оно нравится. — А что тебе, прости, нравится? — чуть язвительнее, чем стоило бы, спрашивает Галлиард. Райнер заминается, виновато опускает плечи, понурив голову. — Извини, — запинаясь произносит он, пряча взгляд на дне опустевшей наполовину чашки в руках. — Правда в том, что… — он словно не решается говорить то, что крутится у него на языке. Затем меняет интонации, пытается казаться чуть оживившимся. -… я давно не смотрел фильмы. Времени не было. Знаешь, поставь, что хочешь ты. Мне всё подойдёт. — Тогда «Властелин колец», — вдохновленно произносит Порко, включая телевизор и выискивая в меню какой-нибудь онлайн-кинотеатр. — Это же классика, мать твою! Порко быстро находит фильм и включает, они усаживаются рядом. Диван длинный, но он придвигается ближе к Райнеру, как бы в предвкушении фильма и его реакции на него Райнера. Половина экранного времени проходит почти в тишине: Райнер смотрит с интересом, изредка задавая какие-то вопросы о сюжете и персонажах, чуть повернув голову в сторону друга. На которые Порко с готовностью отвечает. Сам он иногда смотрит то на экран, то на мужественный профиль Райнера — никогда не замечал у него этой симпатичной горбинки на носу. Фильм Порко знает если не наизусть, то очень детально, ведь это один из его самых любимых. Он только такие Райнеру и предлагал, чтобы было, что о них сказать. И очень хотелось поделиться собственными интересами с Брауном. Может, потом он сделает тоже самое в ответ. В какой-то момент, Галлиард понимает, что устал сидеть в одной позе — два часа почти в ней находиться сложно — и слегка меняет ее, раздвинув закинутые до этого друг на друга ноги и распрямив плечи. Кладёт руки на спинку дивана, одну прямо над плечами Райнера. Тот ведёт лопатками, словно проверяя там её наличие. — Не против? — уточняет Порко на всякий случай. — Нет. Так они проводят еще какой-то пропитанный неизъяснимым уютом отрезок времени. На кухне пищит таймер плиты, оповещая о готовности пищи. Порко очень не хочется вставать с места: только Райнер расслабился и даже слегка налег на него. Но пока всё к чертям не сгорело, нужно пойти и отключить. Порко делает это сам, решая Райнера не утруждать. Возвращаясь, он садится в ту же позу. И Райнер уже спокойно, будто так и надо, придвигается к Галлиарду так, что он чувствует теплое прикосновение его бока. Сидеть так очень приятно. На всех бывавших у него свиданиях Порко редко просто смотрел фильмы с людьми. Тем более, свои любимые. Обычно все ставили что-то очень второсортное и не напрягающее, и вообще про кино забывали уже к середине, переходя к вещам более занимательным, на их взгляд. «Властелин колец» заканчивается. Порко с Райнером так и сидят какое-то время, пригревшись друг к другу и обсуждая концовку и впечатления — Брауну понравилось, он говорит что не против ознакомиться со второй частью, как только выпадет случай. Порко это тоже к себе в память записывает, чуть крепче приобнимая Райнера рукой. Тот на это поворачивает голову, чтобы что-то сказать или возразить: не важно. Важно, что их лица оказываются очень близко. А Порко понимает, что сейчас подходящий момент. И решает немного поиграть с Райнером. Он наблюдательней, чем думают многие вокруг. Даже в состоянии полупьяном. И в темноте. — Что ты там собирался сделать вчера перед сном? — как бы лениво говорит он, а сам невзначай касается кончиком пальца шеи Райнера над воротником футболки, этим подталкивая к действиям. — Что? — спрашивает Райнер, чуть остолбенев от прикосновения, будто оценивая свои ощущения от него. Порко понимает, насколько у Райнера всё плохо с личными границами. И насколько тот отвык от простой человеческой нежности. — Не знаю, — пожимает плечами Порко, продолжая путешествовать пальцем по его мягкой коже, поднимаясь вверх, почти к подбородку, и мягким перышком спускаясь обратно вниз, невзначай поддевая пальцем ткань. — Но можешь сделать это сейчас. — Сделать что? «Тебе пятнадцать или двадцать четыре?!» — Ну, ничего так ничего, — Порко делает вид, что сейчас встанет и уйдёт. И этот дешевый фокус срабатывает: Порко сам этому удивляется. — Стой! — Райнер вцепляется в его запястье у себя на плече. Словно сам того испугавшись, тут же отпускает. Опускает глаза. Райнер смотрит на губы Порко, чуть пожевывая своими. Не решается. Порко понимает, что кое-кто разучился — если умел вообще — проявлять инициативу в подобных вопросах. Надо будет спросить его потом, сколько у Райнера было отношений. Порко думает больше его не мучать — не для этого он здесь. И сам подается вперед, перехватывая Райнера ладонью за шею, привлекает к себе. Смотрит на его смущённо-выжидательное лицо, ловя его дыхание своим. Прикрывает глаза вместе с ним, и почти касается своими губами предвкушающе приоткрытых губ Райнера — звук того, как рвано он выдохнул проходится музыкой по ушам… …как в коридоре громко хлопает входная дверь. — Райнер, мы дома! — весело кричит Габи, и судя по звукам, скидывает ботинки, собираясь бежать в комнату. — Порко еще здесь? Райнер отчего-то опешив, сбрасывает руки Порко с себя и отодвигается чуть ли ни к самому подлокотнику, заливаясь краской. В комнате появляется запыхавшаяся с красным лицом от весеннего солнца и долгого бега Габи. Порко не сразу понимает, что происходит, так как происходит оно слишком быстро. И хоть реакция эта ненормальная — он понимает, осознает, но ничего не может с ней поделать — но из груди его потихоньку вытискивается низкое «хи-хи». — Да, здесь, — хрипло отвечает Райнер, словно школьник, которого отец чуть не поймал с девочкой во время их первого раза. Прислушавшись к его дыханию, Порко отмечает, что оно отяжелело: пыхтит, хоть и пытается это скрыть. Плечи Порко сотрясаются от беззвучного смеха, из-за чего у Райнера краснеют даже кончики ушей. Он злобно стреляет глазами в сторону Галлиарда, но тот даже ничего ему ответить не может. Габи смеряет обоих подозрительным взглядом, спрашивает, что случилось. Райнер толкает Порко локтем, но тот от этого лишь начинает смеяться уже вслух. — А чего вы смеетесь? — спрашивает Габи, но замечая, что гогочет только Порко, а Райнер сидит и кидает мрачные взгляды на него, хмурится, и упирается в Галлирда недоверчивым взглядом исподлобья. — Чем вы тут занимаетесь? — Не тем, чем должны, — сквозь смех отрывисто отвечает Галлиард, чувствуя, как болит уже желудок от натуги. — А чем должны? — не понимающе надувается Габи, растерянно глядя то на одного парня, то на другого. Она не любит, когда ей что-то непонятно, а другие не спешат объяснять. Из-за этого Порко откровенно сгибается пополам, прыская смехом, пока Райнер стоически пытается делать вид, что ничего не случилось, и встает с места, подходя к сестре. — Вот кому про тычинки и пестики, видимо, рассказать забыли, — произносит Порко скорее сам себе, но слышат все. Этим он забивает гвоздь в крышку собственного гроба: Райнер готов его убить взглядом, отбиваясь от вопросов Габи «причём тут пестики?». Он выводит её в коридор, отвлекая внимание на базовые вопросы в духе «где гуляли, что видели?». На пришедшего следом за ней Фалько, начинающего хмуро жаловаться, что его посчитали забавным толкнуть в лужу. И на предложение пойти и всем вместе поужинать.

***

Вечер проходит спокойно. Когда дети переодеваются с улицы и проходят на кухню, Райнер и Порко уже успокаиваются, забывают про возникшую между ними неловкость — хоть Порко и машинально начинает давить улыбку, стоит ему только повторно прокрутить в голове произошедшее. Райнер это видит, картинно закатывает глаза в качестве реакции, на что Порко украдкой успевает разок послать ему глумливый воздушный поцелуй. Браун качает головой, и так же незаметно для общающихся между собой детей показывает Галлиарду средний палец. Порко снова не удерживается от смешка, но Габи даже уже не просит объяснять: только странно смотрит на него и на брата, делая для себя какие-то собственные выводы. Порко успевает подумать о том, как Райнер всё же соберется рассказывать детям о них с Галлиардом, если в итоге всё у них получится так, как должно бы получиться. Вот уж будет еще одна комедия! Главное будет её не пропустить. После еды он помогает Райнеру убрать со стола и помыть посуду. К концу этого занятия Порко замечает, что на часах уже девять вечера. Он решает, что пора идти — всё же, машину стоит забрать сегодня, если завтра он соберется заехать сюда снова. Об этом намерении он сообщает Райнеру и тот кивает, продолжая держаться бодрячком. Но Порко замечает, что взгляд Райнера после его слов немного потух и он снова начал проваливаться в свои мысли. Проводить Порко Райнер выходит на улицу. Они стоят у подъезда, Порко снова курит, рассказывая ему какую-то историю из университета, чтобы занять время — или потянуть. Такси он еще не вызвал, хоть и Райнер три раза уже напомнил ему это сделать. С видом, будто навсегда провожает. «Смешной ты, Браун. Нихрена не изменилось в этом плане». — Увидимся завтра? — говорит Порко, выбрасывая бычок и доставая телефон из кармана. — Я работаю, — хмуро говорит Райнер, убирая замерзшие руки в карманы: к вечеру похолодало, мелкая изморось холодными касаниями липла к коже и одежде. — Если только заедешь после. — Заеду, — с готовностью говорит Порко. — У меня всего три пары. Я освобожусь-то намного раньше тебя. — Понял, — кивнул Райнер, встречаясь с ним пасмурным как сама погода взглядом. — Приходи как захочешь. Габи и Фалько дома после трех часов будут, они тебя встретят. — Приду. Порко вызывает машину. Таймер обещает семь минут ожидания. Они стоят в уютном молчании, но раз в запасе имеется целых семь минут, то зачем их тратить впустую? Лампа над подъездной дверью неверно разгоняет вечерний полумрак. Подходя к Райнеру вплотную, Порко видит, как пляшут тени на рельефе его лица. Ставшего с возрастом еще более мужественным. Красивым, правда красивым. Порко это замечал еще раньше: в те времена, когда вся их компания начинала обзаводиться романтическими отношениями, а он, анализируя свои бисексуальные наклонности, рассматривал Райнера, пока никто не видел. Но теперь он это чувствовал, как никогда. В груди всколыхнулось то, что когда-то он принял за ошибку собственного разума. «Прав был тогда Марсель». — Райнер? — М? — Голову ко мне опусти. Закинув руки на его плечи и заставляя чуть пригнуться, Порко, наконец, целует. Теперь Райнер податлив и благоговейно отзывается на каждое их соприкосновение. Звук подъезжающей к подъезду машины заставляет их снова - на этот раз совершенно нехотя - оторваться друг от друга.