Конец пути

Эстония отмер и судорожно застучал по стене ладонями в надежде, что проход как можно скорее закроется. Желательно сию же секунду. — Эй! — крикнул Канада парню и двинулся с места, быстрее зашагав в сторону храма и закрывая лицо от снега руками. Эта метель как будто специально шла сегодня, дабы не подпустить его никуда, но Кан слишком упёртый. — Стой! — обратился он к эстонцу, только вот порыв ветра унёс его слова. До того, как Эстония успел попрощаться с жизнью и мысленно попросить прощения у Фина с Исландией, каменная стена задвинулась. Снег перестал залетать внутрь, а те снежинки, которые уже оказались здесь, начали таять, оставляя небольшие мокрые пятнышки на полу. Внутри храма значительно похолодало, ибо почти всё тепло вышло после такого проветривания. Эстония, тяжело дыша от страха, опустился на колени: ноги не могли его держать. Он держался руками за стену, но от мысли, что проход может снова открыться, быстро отскочил назад, отлипая от камня. Парень не сводил глаз с дверей в страхе, что те сейчас сдвинутся и пропустят оставшегося снаружи канадца, но этого не происходило. Стояла полная тишина, и было слышно только дыхание прибалта. — «Что бы было, если бы я не успел? — пронеслось в его мыслях. — Он снова хочет поймать меня? Фин не говорил с ним или, пока его тут нет, Канада хочет до меня добраться? И почему двери не открываются, если он там и явно хочет попасть внутрь?» Эсти встал с пола и попятился назад, всё так же не отводя глаз от, к счастью, закрытого прохода. Дойдя до поворота, он забежал в спальню и завернул вправо, где спрятался за шкафом, что так удачно духи разместили у стены прямо между углом и выходом. Он сел и оперся спиной о стенку деревянного шкафа, который был точно теплее стены, ноги подтянул к себе и обнял их. Возможно, это было не лучшее место для пряток, однако он чувствовал себя здесь в большей безопасности. Да и к тому же в храме почти не было мест, где можно укрыться. Везде ты оставался на виду. Везде ты в тупике. В этот момент голову эстонца посетила мысль: возможно ли укрыться в том люке, находящемся в кладовой? Предположительно, он вёл на второй этаж кладовки, где, возможно, было ещё больше всяких вещей, которые могли бы быть ещё более опасными, потому туда нет прохода. Но, если бы у парня была возможность попасть туда, смог бы он найти там спасение? Наверное. Только вот лестницы наверх нет, да и кладовая заперта. Тот люк тоже казался не особо доступным, но на это Эстония не обращал внимания, прекрасно понимая, что он может открываться так же, как вход в храм. Не всё здесь обязано поддаваться человеческой логике, ведь так? Эсти тряхнул плечами и неспеша поднялся. Он сел на корточки перед шкафом и открыл нижний ящик, где лежали небольшие элементы одежды, а также то, что не поместилось на вешалки. Из всего этого парень взял большие шерстяные носки и надел их на те, что уже были на ногах. Прежде чем закрыть ящик, он зацепился взглядом за пару вещей. Они были не такими, как все остальные. Они были его. Проморгавшись, Эсти вцепился в свитер и вытащил его, после чего сразу уткнулся в него носом и вдохнул. Вещь пахла свежестью, отчего эстонец расплылся в улыбке. Это значило, что Фин постирал его одежду, хотя собирался выбросить из-за, как он говорил, запаха канадца на них. Эсти утром и не заметил, что их нет в ванной. Получается, раз он не видел, как Фин стирал их, он спал в этот момент. Поступок зимнего духа показался ему даже милым, но парень одёрнул себя, потому что мало ли что за мотив мог быть у Фина. Хотя всё-таки он мог просто выбросить эту одежду. Но то, что финн вместо этого подумал о чувствах младшего и поступил иначе, говорило о чем-то. Сердце приятно заныло от подобного проявления заботы. Несомненно, свитер захотелось надеть. Потому Эстония быстро снял с себя подаренный Исом и натянул родной. На душе стало теплее, пусть и не физически. Для второго пункта следовало протопить храм, но как это сделать без Финляндии, Эстония не знал. Выглянув в коридор, он посверлил выход взглядом ещё минуты три и, убедившись в своей безопасности, направился к кровати, где залез под одеяло и укутался им чуть ли не с головой. Постепенно это помогло ему согреться, а через некоторое время к эстонцу подлетел маленький огненный дух и разместился под боком, согревая своим теплом замёрзшее тело. Так, успокоившись и отогнав холод, Эстония смог задремать. К тому же огонёк издавал звуки, схожие с урчанием, которые действовали как снотворное. Мирная атмосфера для парня по ощущениям продлилась недолго, пусть и прошло чуть больше часа. Снаружи послышался шум. Эстония подорвался с места, чем напугал дух огня (который подлетел, сделал круг и присел на макушку эстонца), и, оставшись в сидячем положении, смотрел на выход из спальни, анализируя звуки, происходящие вне её. Услышанное его вмиг успокоило. — Эстония, Исландия? — позвал Фин, пока вешал верхнюю одежду на крючок. Эсти откинул одеяло и побежал к вернувшемуся духу. Огонек в этот момент слетел с его головы, но пристроился в воздухе рядом с парнем. Прибалт взялся руками за угол прохода, притормаживая таким образом, и выглянул к Финляндии. — Я так понимаю, Ис уже ушёл, — глянув на Эстонию, высказал предположение Фин. Если бы его брат все ещё был здесь, то не стояла бы такая тишина. И холода, говорящего, что двери открывались ещё до прихода зимнего духа, не было бы. На секунду Фин задержал взгляд на одежде младшего, но, ничего так и не сказав и не отразив никакой эмоции на лице, вернулся к коробке, стоявшей на полу. Только он наклонился, чтобы поднять её, как Эсти бросился к нему и обнял. Не смог сдержать эмоции. — У тебя всё в порядке? — уточнил Фин, хотя и без того понимал, что что-то снова случилось. Он просто надеялся получить точный ответ, но догадывался, что младший промолчит об этом. — Угу, — кивнул Эстония, как и ожидалось. Фин похлопал его по спине, но когда младший так и не отлип от него, приобнял. Эсти хотел бы согреться в этих объятиях, но чувствовал только холод. Финн не становился тёплым, и эстонец не знал, мог ли он. Зато становилось морально лучше. Особенно, когда его не игнорировали и обнимали в ответ. — Что купил? — поинтересовался Эсти и отлип от чужой груди, чтобы повернуть голову в сторону коробки, так и оставшейся одиноко стоять на полу. — Всякое, — хмыкнув, ответил дух. — Пойдём на кухню, посмотришь. Фин поставил коробку на стол, а сумку снял с плеча и положил рядом. Эстония тем временем уже стоял под боком и внимательно смотрел за тем, как дух открывает коробку. Первым, что попалось в глаза, были бутылки молока. — Тебе ведь оно понравилось, верно? — спросил финн, доставая молоко. — Да, — покивал Эстония. — Я тоже его люблю, — признался Фин. — Купил побольше. А ещё соки из разных фруктов, — с этими словами он достал несколько упаковок напитка, — чай, кофе… Сахар. Он почти закончился. Я брал его раньше для братьев, которые сюда заглядывали, но теперь есть ты. Любишь ведь сладкое? — Да, очень, — честно ответил Эстония, жадными глазами смотря на все продукты, коих пока было ему показано на глаза не так много. Живот тихо заурчал. Финляндия еле слышно усмехнулся и достал на стол бумажный пакет. Он открыл его и подвинул младшему, чтобы тот заглянул в него. — Пирожное с брусникой. — Спасибо, — радостно поблагодарил Эстония. Его глаза так и сияли. Сладкое он ел довольно редко и понемногу. Фин быстро переложил пирожное в тарелку и отдал парню вместе с вилкой. Тот разместился на стуле и кушал с аппетитом, пока дух разбирался с остальными продуктами. После он принёс из коридора ещё одну сумку, которую ранее эстонец не заметил. Стоило ли Фину рассказывать про Канаду? Эсти боялся: вдруг его накажут за открытие храма и посчитают это новой попыткой самоубийства или побега, что, в принципе, одно и то же. После этого контроля над ним будет не избежать, соответственно, он доставит больше проблем духам, которым он и так свалился как снег на голову, добавив обязанность заботиться о себе. Только вот с другой стороны, будет лучше, если Фин узнает о сегодняшнем происшествии из уст прибалта, а не Канады. Потому что информация будет восприниматься по-разному, смотря, кто говорит. И конечно, перевешивает вариант «сказать самому», где плюсов куда больше. Ведь если канадец сам как-то ему расскажет, а он наверняка это сделает, то доверия к Эстонии у Фина станет меньше. И возможная злость — только сильнее. Как минимум, он в нём разочаруется, чего Эст тоже не хотел бы. А сидеть молча и надеяться на то, что Фин вообще никогда ни о чём не узнает, опасно, ибо, как учил Эсти отец, правда всегда всплывает наружу. Но… что если финн уже обо всём знает? Такой вариант тоже вполне возможен. Он мог повстречать Канаду на пути сюда, тот бы ему сказал об открытии храма Эстонией, а теперь Фин проверял бы, расскажет ли ему младший хотя бы что-то. В таком случае молчать тем более было не вариантом. Получается, нужно признаться. Всё сводится только к этому. Как бы Эсти не боялся, что ему за это будет, нужно решаться. В иных вариантах дела могут обстоять куда хуже. — Ты что-то успел натворить? — этот вопрос застал парня врасплох. Он подпрыгнул и вскинул голову, смотря на Фина, пока тот внимательно глядел в ответ ровно в его глаза. — Сидишь с виноватым видом и о чем-то думаешь, — добавил дух, чтобы дать понять эстонцу, чем он себя выдал. Эсти положил вилку на тарелку и опустил руки на колени, туда же обратил и взгляд. — Ты жив и цел, а хуже очередной попытки убить себя уже ничего не будет, так что не бойся и выкладывай. — Я… — он глубоко вдохнул и выдохнул, — мне было интересно, смогу ли я открыть двери храма, если не смог в прошлый раз. И… У меня получилось, — быстро, но с запинками, выдал Эсти. — А снаружи был Канада, но он не успел войти сюда. Послышался тяжкий вздох со стороны духа. Эстония сжал ткань штанов пальцами и вжал голову в плечи, готовясь морально к чему угодно. — Как ты вообще додумался?.. — взявшись за голову, начал Фин, но, выдохнув, быстро переключился: — Сильно испугался? — Эстония кивнул. — Иди сюда, — он расставил руки в стороны для объятий. Эсти, несомненно, удивился, но поднялся, подошёл к духу и сразу попал в его объятия. — Теперь понятно, почему ты так отреагировал на моё возвращение. — Эсти покивал. — Не волнуйся, Канада тебе не причинит вреда никогда. — Тогда почему он был здесь? — Думаю, я знаю, но лучше будет пойти к нему и спросить. — Фин обхватил парня поудобнее и поднял на руки, после чего сел на стул для удобства. Эстония, испугавшись, обвил финна ногами, чтобы удержаться, хотя его и без того не уронили бы. Сидеть так было довольно удобно и Эсти чувствовал себя максимально защищённым. Чужие сильные руки лежали на его спине, крепко держа, и он сам обхватывал духа так, словно если отпустит — сразу умрёт. Впервые он почувствовал, что от духа приятно пахло черникой. Запах был еле уловим. Эсти втянул воздух носом, чтобы лучше почуять ягоду. Он выдохнул через рот и расслабился, будучи сейчас более чем спокойным. Даже удивительно, если вспомнить, как он был напряжён рядом с Финляндией ещё не так давно. Похоже, поведение того и осознание, что он его спаситель и часть семьи, играло большую роль. Эстония хватался за него, как за спасательный круг, и если он будет бояться, то утонет. — Сейчас поешь, и сходим к Канаде, — оповестил Фин. Эсти ощутимо напрягся. — Нужно с ним разобраться, а тебе следует снова взглянуть страху в глаза и понять, что он больше не опасен. — То есть отказ не принимается? — Именно. К тому же, я буду рядом. И пока я рядом, ты точно в безопасности. — Он хотел потрепать младшего по волосам, но пальцы запутались в них, а Эсти ойкнул, сам не ожидав такого. — Но перед выходом тебя нужно расчесать. — У меня всегда сильно спутываются волосы. А расческу я не видел нигде. — И не увидел бы. Я её оставил на верхней книжной полке в спальне. — Понятно. — Эсти отстранился от духа, прекращая обнимать его. Руки финна сползли на талию. Когда к прибалту пришло осознание, в каком они оба сейчас положении, он густо покраснел и отвернулся. — Раз ты успокоился, слезай и доедай своё пирожное, а я распихаю по шкафам всё оставшееся. — Д-да, сейчас, — Эсти переставил ноги на пол и спустился с чужих колен. Фин встал со стула, освобождая место для парня и занялся продуктами, пока тот пытался заесть своё смущение сладким.

***

После перекуса и разбора продуктов, благодаря которому Эстония узнал, что в стене есть подобие холодильника, Фин взялся приводить волосы младшего в порядок. Это оказалось не так просто и немного больно для Эста, но по итогу дух хорошо справился. По пути к дому канадца Эсти по просьбе финна рассказал подробности о встрече. Как сказал сам Фин, это ему необходимо, чтобы понять, врезать Канаде сразу или чуть погодя. Ответ был неожиданным, потому у Эстонии вырвалась смешинка. Когда они добрались до дома, дух постучал в дверь. Внутри послышалось, как что-то упало, после были торопливые шаги, и в проходе образовался канадец. Стоило его лицу показаться на глаза пришедшим, как кулак Фина тут же прилетел в него. Кан увернулся, но не смог пропустить удара под дых и в итоге скрутился в боли на своём же пороге. Эсти оказался напуган этим, потому как думал, что Фин не станет ничего делать с людоедом. — Что за дела? — прохрипел он, хватаясь за косяк одной рукой и туда же утыкаясь лбом. — За то, что Эстонию напугал, — пояснил Фин и сложил руки на груди. — А теперь скажи, что делал у моего храма. Знаешь же, что не можешь туда войти. — Отлично, — выплюнул Кан, злобно смотря исподлобья. — Сначала действия, потом разбирательства. Люблю тебя. — Да, а теперь пропусти в дом. Эстонии холодно. Канада никак не стал это комментировать и, поднявшись, отошёл в сторону, чтобы дать место гостям. Они вошли в дом, и дверь за ними закрылась. Эстония неохотно снял куртку, увидев, что Финляндия это делает, разулся, и прошёл за духом и демоном в гостиную, где финн по-хозяйски развалился на диване. Канада сел по одну сторону от него, с недовольным видом, а Эсти разместился с другого краю, где было не так много места между Фином и подлокотником, зато подальше от Канады. — Итак, выкладывай. — Что выкладывать? Ты сам сказал мне извиниться перед мелким, а как и когда это сделать — не уточнил. Вот мне и пришлось шататься у твоего храма в надежде застать тебя или его, — он ткнул пальцем в сторону эстонца. — Ну, теперь у тебя есть шанс это сделать, — сказал Фин, пожав плечами, и выдал в приказном тоне: — Делай. Канада посмотрел на прибалта и прокашлялся. — Прости, — еле выдавил он, скорчив лицо. — М-да, никакой искренности, — дал комментарий Финляндия. — Извинишься ещё раз, когда точно признаешь свою вину. — Я думал, ты уже давно понял, что я на такое не способен, — фыркнул Канада и, сложив руки на груди, откинулся на спинку дивана. — Это ты так думаешь. Но ты другой. Точнее, можешь быть другим. — Возможно. Но не хочу и не собираюсь, какая жалость, — с притворным сожалением произнёс он, пожав плечами. — Ладно, — вздохнул Фин, — хрен с тобой. Этот разговор бесполезен, пока ты не поговоришь сам с собой. — Неужели? — Тут ему прилетел подзатыльник. — Ауч… — К храму постарайся близко не подходить. На этом всё. Мы уходим. — Фин поднялся, а за ним и Эст. — Наконец-то, давайте, валите. И, раз так, то здесь вам двоим тоже не рады. — Как будто это нас остановит, — махнул финн рукой и удалился с младшим к входной двери. Вскоре послышалось робкое «до свидания» от эстонца и дверь громко захлопнулась. В доме Канады стало тихо. Он прорычал и съехал по дивану немного вниз, пялясь теперь в потолок хмурым задумчивым взглядом.