Keep calm and trust Snape

Ровно в полдень в кабинете появился Люпин. Он выглядел усталым и больным, что было неудивительно для его состояния. Не поздоровавшись, он прошёл мимо Северуса и опустился в кресло у стены. Одарив его презрительным взглядом, Северус резким движением палочки открыл проём. — Я полагаю, есть причины того, что ты располагаешься в моём кабинете, как у себя дома, — проговорил он, глядя Люпину в глаза и невольно подмечая, как расширены зрачки. — Кингсли вызывал меня утром. Нужно поговорить, Северус, — Люпин отвёл взгляд. Кивнув на проём, Северус дождался, пока Люпин зайдёт первым, и закрыл стену. — Жди здесь и не думай прикасаться к чему-либо. Захватив зелье, он вернулся, торопясь так, будто превращение могло случиться в любую минуту. Закрыв дверь, ведущую в лабораторию, Северус помедлил, пытаясь не обращать внимания на дурные предчувствия. Он отдаст зелье Люпину, выслушает его новости и выпроводит восвояси. Простой план, в котором трудно найти даже малейший изъян. Северус проигнорировал руку Люпина, потянувшуюся за зельем, пройдя мимо и опустив кубок на стол. Он занял своё место и положил руки на столешницу, сцепив пальцы в замок. Люпин не проявлял никакого интереса к обстановке или каким-то вещам в его кабинете и внимательно разглядывал собственные ладони. Подняв глаза на Северуса, он забрал кубок и, не морщась и не принюхиваясь к отвратительному запаху зелья, выпил его. — Итак, — Северус снова нарушил молчание первым, не отводя глаз и не обращая внимания на испарину, которой покрылся лоб Люпина. — Я слушаю. — Три министерских работника пропали этой ночью прямо из своих кабинетов, — Люпин сжал в ладонях кубок. — Вместе с некоторыми архивными делами. — Чьими же? — Ты знал, что первое окончательное слушание должно состояться в понедельник? Будут вынесены первые приговоры... — Так ли сложно вынести их без архивных дел? — Северус понизил голос, пристально глядя на Люпина. — Отсутствие каких-то записей показаний не повлияет на решение, но кому это нужно? И зачем? — Меня больше интересует причина, по которой этот вопрос ты задаёшь мне, — медленно проговорил Северус. — Кингсли доверяет тебе, — Люпин на минуту замолчал, а затем продолжил. — Думаю, он захочет нанести тебе визит. Он не станет делать преждевременных выводов, Северус, но у тебя должны быть ответы на его вопросы. Такие ответы, которые не будут ставить под сомнение доверие к тебе. Люпин говорил очень серьёзно, чуть хмурясь и избегая смотреть ему в глаза, будто он боялся увидеть там что-то оскорбительное для себя. — Это предупреждение? — холодно спросил Северус. — Зависит от того, что именно ты пытаешься скрыть от всех, — ответил Люпин. Сохраняя непроницаемое выражение лица, Северус молчал. Он предоставил возможность тишине заполнить паузу, которая заключала в себя невозможность как-то прокомментировать ответ Люпина. Он должен был понимать. И самое странное во всём этом было то, что он действительно понимал. Северус спокойно смотрел на его поднимающиеся и опускающиеся плечи, размышляя о том, что Люпин действительно мог бы быть достойным союзником. Невозможно было и дальше списывать его лояльность на слабость духа и мягкость характера, — черты, которые Люпин так лелеял в себе. Но он не мог сказать Люпину, что ценит его помощь. Не сейчас, когда его зрачки почти полностью закрыли радужку и до превращения оставалось только несколько часов. — Вечером новое собрание Ордена. Я пропущу его, но тебе лучше быть там, — Люпин посмотрел в пол. — Если они ещё не закрыли для меня доступ, — тихо и без эмоций сказал Северус, удивляясь собственным интонациям. — Не закрыли. Ещё нет, — так же тихо ответил Люпин. — Превосходно. Полагаю, мы обсудили достаточно... — Северус, — Люпин наконец поднял голову и посмотрел на него. — Я хочу знать. Непривычно жёсткий тон, какой редко можно услышать от Люпина. Северус не удержался от усмешки. Или зелье начинало действовать, подавляя болезненные проявления оборотня, или виной был какой-то прилив сил, но Люпин одним рывком поднялся с места и, быстро обойдя стол, буквально навис над Северусом. Ему ничего не оставалось, как отодвинуть кресло и, игнорируя сжавшиеся в ком внутренности, подняться и предупреждающе смотреть на Люпина. — Позволю себе предположить, что у тебя хватает ума понять происходящее, — спокойно и негромко сказал Северус. — Эту битву рано записали в историю. — Боюсь, ума на это хватает не только у меня, Северус, — Люпин чуть поднял голову и криво усмехнулся. — Ты ошибаешься, если считаешь себя умнее остальных. Северус осторожно потянулся к волшебной палочке на краю стола, но Люпин схватил его за запястье и сжал так сильно, что можно было начать беспокоиться за целостность кости. — Ты действительно так думаешь? — спросил Северус, пытаясь выдернуть руку, но хватка оказалась слишком крепкой. — Прекрати уходить от ответа! — прорычал Люпин. — Я не стану говорить, ни слова не скажу никому! Но мне нужно это знать. Мне нужно знать, о чём я молчу, от чего выгораживаю тебя перед Шелкболтом, Орденом, перед всеми, кто хоть как-то сомневается, что тебе можно снова верить. Он выпустил его запястье, и Северус отшатнулся к книжному шкафу, борясь с желанием бежать отсюда как можно дальше. На лице Люпина застыло странное выражение. Он не приближался, застыв на месте, и выжидал. — Уходи, — бросил Северус. — Возвращайся в свою нору и не высовывай носа оттуда, пока снова не обретёшь способность рассуждать здраво. Люпин криво усмехнулся и чуть наклонил голову в сторону. — Ты всё ещё чувствуешь этот страх, верно, Северус? — его плечи и руки напряглись, будто он готовился к атаке. Метнув короткий взгляд на палочку, так и лежавшую на столе, Северус понял, что не успеет добраться до неё. Он выпрямил спину и ровно шагнул навстречу, сохраняя бесстрастное выражение лица. — Убирайся вон! — тихо и зло проговорил он, остановившись в десятке дюймов от Люпина. Быстрое движение — и палочка в его руке. После короткого взмаха проём в основной кабинет открылся. Лицо Люпина как-то сразу расслабилось, и он сделал два неровных шага назад, медленно развернулся и направился к выходу. Северус глубоко вдохнул и пошёл следом. — Два дня. Почти достигнув двери, Люпин замер. — Два дня, и я скажу тебе, — холодно сказал Северус, возвращаясь за свой стол. — Если в этом ещё будет необходимость. * * * Стряхнув паутину с подола мантии, Северус прошёл дальше в дом. Шаги звучали глухо в тишине комнат, а из окна тянуло холодом. Бросив заклинание в оконную раму, Северус вышел в коридор и свернул вправо. — Его ещё нет. — Это не должно было занять столько времени, — Северус опустился на кривой стул у стены. — Кто знает, что в творится в голове у твоего мальчишки, — проворчал Аберфорт. — Так что твой визит сюда — это потеря времени. — Он должен вытащить меч, — Северус окинул стену внимательным взглядом. — Я не жду, что он уничтожит крестраж. — Это хорошо, — Аберфорт довольно кивнул. Он понизил голос и говорил уже тише. — Это правильно, Северус. Не жди, что мечу удастся справиться с проклятием. Гриффиндор уничтожил бы эту мордредову перчатку сам, если бы смог. А уж у него был меч. — Меч не касался яда василиска, — устало напомнил Северус. Аберфорт только махнул рукой в его сторону. — Ты зря пришёл, — старик придвинул подсвечник ближе. — Возвращайся и следи за этим Терри Бутом. Северус покачал головой. — Или ты думаешь, что я не в состоянии караулить твоего Гарри Поттера? — Аберфорт оставил в покое подсвечник и резко развернулся к нему, снова переходя на громкий безапелляционный тон. — Поверь моим словам, он выйдет оттуда утром, не раньше! У тебя совсем нет других дел? Собрание Ордена? С новым Министром ничего не хочешь обсудить? Или я должен делать всё это вместо тебя?! — Сообщи мне сразу, как только он появится. Получив в ответ короткий кивок, Северус вышел в коридор. Посещать собрание не было никакого желания, но оно, вероятно, подходило к концу, и он сможет поговорить с Кингсли. Аберфорт был прав, эта беседа имела большое значение. Часы пробили половину десятого. Северус не был дураком, несмотря на уверения Аберфорта в обратном. Как бы он ни желал игнорировать всё то, что происходит за пределами Хогвартса, он не мог оставаться в стороне слишком долго. Пройдя на маленькую кухоньку, Северус достал банку с кофе и отсыпал нужное количество в чашку. Единственную идеально чистую среди всей груды мисок, плошек и кружек Аберфорта. Заклинание кипячения — и всё было готово. Сегодня собрание затянется. Сперва они станут обсуждать пропажу людей из Министерства. Больше эмоций, чем фактов по существу, но кто-нибудь обязательно заметит, что все трое — новые работники, пришедшие недавно. Затем — что перенесено слушание по делу Лестрейнджей — первых в списке. Их дела никуда не исчезали, да и если бы исчезли — толку от документов было немного и на приговор они бы не повлияли. И, наконец, новые факты. То, чего Северус не мог и не должен знать. Когда третья часть обсуждений подойдёт к завершению, он сможет появиться. Он не услышит ничего нового и ничего важного, а чем меньшим количеством информации он сейчас обладает, тем, по мнению остальных участников Ордена, лучше. Превосходно. Северус тщательно вымыл чашку дважды и убрал в посудный шкаф. Несколько минут он обдумывал предстоящий разговор, любуясь плодом своих стараний. На фоне остальной посуды его чашка выглядела необычайно привлекательно. * * * Гостиная, мгновением ранее наполненная нескладным хором голосов, погрузилась в тишину. Северус прошёл к столу и занял свободный стул, не обращая внимания на удивлённые, снисходительные и даже враждебные взгляды. — Спасибо, что присоединился к нам, Северус, — серьёзно сказал Кингсли. — Как чувствует себя Римус? — Эта ночь пройдёт для него спокойно. Кингсли задал ему ещё несколько малозначительных вопросов о Хогвартсе, учениках и обстановке и сообщил о решении не снимать аврорскую охрану, пока все Пожиратели не будут осуждены, а все наказания не приведутся в исполнение. Возражать было бессмысленно, и Северус осторожно соглашался. — Ох, надолго же всё растягивается, — Молли Уизли всплеснула руками, неодобрительно глядя на Кингсли. — Да половина из них заслуживает самых тяжких наказаний, а разбирательства тянутся и тянутся. Похоже, они надеются, что им может сойти всё с рук! — Ложные показания не могут быть ложными, если их дали все одновременно, — Артур покачал головой. — Все мы знаем, что среди Пожирателей существует некая связь. Они могли по ней узнать что-то, ведь так, Северус? Это как маггловский телефон или телеграфон. Передаёшь и получаешь сообщения, так? — Ни одно сообщение невозможно ни передать, ни получить, — ровно ответил Северус, — если только их источник — не Тёмный Лорд. — Зачем ты называешь его так до сих пор? — возмутилась Молли. — Ты предпочтёшь слышать его имя? — отозвался Северус. — Нет! Конечно, нет! — Мы не можем ускорить расследование, тем более, у нас в запасе достаточно времени, — сказал Кингсли. — Поиском пропавших сотрудников уже занимается Аврорат, но у меня есть некоторые просьбы. К тебе, Артур. — Конечно, я слушаю. — Это будет немного рутинно. Сейчас в Министерстве всё только приводится в порядок, поэтому некоторые документы, особенно о новых назначениях, хранятся в нашей бухгалтерии. Боюсь, порядки запрещают применение любых чар к пергаментам, отражающим кадровые перестановки, поэтому искать приказы о назначении придётся вручную. — Без проблем, — Артур поднял руку в знак согласия. — К сожалению, больше мне нечего сообщить сегодня. Нам всем пора немного отдохнуть. Когда гостиная опустела, Кингсли отодвинул чашку с остывшим огнечаем и повернул голову к Северусу. — Лестрейнджи хотят видеть тебя, — без предисловий сказал он. — Полагаю, мне следует немедленно явиться в министерские тюрьмы? — поинтересовался Северус, спокойно глядя Кингсли в глаза. — Я мог бы предложить тебе протокол последнего допроса. Но сначала я прошу тебя ответить на один вопрос. — Слушаю. — Как ты помнишь, Волдеморт уже однажды избежал смерти, — Кингсли говорил медленно, чуть нахмурившись, и его тон был немного рассеянным. — Так или иначе, его сторонникам удалось помочь ему восстановить силы. Было очевидно, что именно хочет спросить новоиспечённый Министр. — Так же я помню, сколько лет потребовалось на это, — заметил он. — Ты уверен, что на сей раз нас не ждёт что-то подобное? — Кингсли оставил официальный тон и говорил мягче. — Послушай, Северус, если существует хоть какая-то возможность, малейшая... — Полагаю, мне следует больше других верить, что такой возможности нет, — холодно отозвался Северус. — Поскольку несложно предположить, что ждёт меня в данном случае. Кингсли быстро кивнул, рассеянно глядя перед собой. — Итак, ты считаешь, что лучше отказать Беллатрисе в её маленькой прихоти? — Именно. Северус ждал продолжения беседы, но Кингсли молчал, крепко задумавшись о чём-то. Его нерешительный вид свидетельствовал о внутренней борьбе, но, в конце концов, он просто поднялся и задвинул за собой стул. — Уже поздно, Северус. Думаю, это всё, что я хотел от тебя услышать. * * * Алохомора-Алохомора... В голове крутился детский стишок про Отпирающее заклинание, но последнюю строку Северус забыл. "Дверь любую вам откроет..." И всё — дальше пустота, серое ничто, будто кто-то стёр из памяти эти слова как дурное воспоминание. Существовало множество Отпирающих чар помимо того, в стишке о котором он не помнил последнюю строку. И тому, кто смог использовать чары Интернесидум, по силам будет сотворить любое из них. Если стихотворная форма, краткая и ёмкая, забылась с годами, то смысл последней строки Северус помнил совершенно отчётливо. Чтобы обуздать силу чар, нужна волшебная палочка. Именно эту мысль внушали родители своим маленьким наследникам магической силы — без волшебной палочки никакие слова не сотворят нужное заклинание. "Дверь любую вам откроет..." И что-то там дальше. Волшебную палочку Терри Бута Северус запер в свой письменный стол. Пустой класс, немного практики в Трансфигурации — и более-менее надёжная гарантия того, что не случится ничего непредвиденного, у него была. Спал Северус плохо. Первые ночные часы в окно тревожно и тоскливо светила полная луна, но затем её заволокло тяжёлыми серыми тучами. Окно раздражало — особенно под утро, когда вся комната наполнилась мерзким серым светом, говорившим, что даже если его попытки уснуть удадутся, толка от такого сна не будет. — Если и дальше мы будем получать столько писем от родителей, факультет Слизерин придётся распускать, — посетовал Слизнорт, рассматривая груду писем, принесённых с утренней почтой. — Детей винят в грехах отцов! Что ж, чаще всего это оправданно, но не распускать же факультет! — Гораций, успокойтесь, — Макгонагалл поморщилась и отхлебнула свой кофе. — Никто не собирается распускать факультет. — Но вы же читали газеты, Минерва, газеты! — Слизнорт помахал перед её лицом «Пророком». Разделавшись с завтраком в кратчайшие сроки, Северус вернулся в кабинет. Перенос слушаний на ближайшее время, полная готовность Министерства вынести все приговоры хоть сейчас... Всё указывало на хаотичную панику, что было глупо и неоправданно. Дела Министерства и письма обеспокоенных родителей волновали Северуса сейчас меньше всего. Он занял своё кресло и принялся ждать. Взгляд Дамблдора был слишком мягким и понимающим, но реагировать на такую очевидную попытку вмешаться в его собственные дела Северус не стал. Кингсли прислал ему протокол допроса, но он даже не вскрывал письмо. Занятия делами различной степени важности всегда помогали справиться с любым ожиданием, но сейчас всё было иначе. Встреча Гарри со своими мыслями и страхами могла привести к чему угодно. Находиться даже дольше трёх часов под влиянием этих чар было серьёзным испытанием... Дамблдор размеренно поглаживал свою бороду и не сводил глаз с Северуса. Идти к Аберфорту не имело никакого смысла, а злить старика, и без того вымотанного ночным дежурством, не стоило. Если, конечно, он не был так уверен в длительности путешествия Гарри внутрь своего сознания, что не лёг себе спать до утра. С него станется. Тонкое основание пера чуть хрустнуло в пальцах, и Северус отложил его в сторону. Злость на самого себя — вот что он чувствовал. Неуверенность. Страх. Не хотел бы он оказаться там, где был сейчас Гарри... Когда камин, наконец, вспыхнул зелёным пламенем, Северус уже ломал министерскую печать на письме Кингсли. — Ничего не вышло, — Аберфорт остался у камина, не приближаясь к столу, и оглядел кабинет на предмет посторонних. — Меч у него? — Да. Старик одарил его долгим взглядом, развернулся и зачерпнул пригоршню летучего пороха. Его молчание можно было трактовать как угодно, но Северус отложил панику до того времени, как он узнает, что произошло. Гарри появился спустя несколько отвратительно долгих минут, каждая их которых подталкивала Северуса всё ближе и ближе к дурным предположениям об итогах этого путешествия. Ничего не спрашивая, он забрал у Гарри и шляпу, и меч, убрав их на дальние пустые стеллажи, — туда, где они хранились годами.