Keep calm and trust Snape

— Гарри, ты должен отказаться. Это слишком опасно, — Гермиона явно была настроена на долгие споры. — Тебе придётся нести на себе весь груз ответственности за жизнь Терри! — Это почти что как согласиться защищать его, — добавил Рон, явно довольный тем, что может встать на сторону Гермионы. Гарри подумал, что не понимает, где сейчас его собственная сторона, и промолчал. Он сидел, забравшись с ногами на кровать, и смотрел в окно — на стремительно синеющее небо, которое становилось темнее с каждой минутой. Первоначальное возмущение друзей от того, что он не сказал им о Хендрике, затмила новость о его требованиях. Конечно, они не видели, о чём здесь можно думать. Гарри должен был отказаться. Сразу. Без раздумий и промедлений. Для Гермионы и Рона ответ был очевиден. Да даже для самого Гарри он был очевиден. Не возникало никаких сомнений по пути в Хогвартс. Во время тренировки по чарам. После тренировки — во время отдыха. Сомнения пришли только тогда, когда Гарри раскрыл газету, чтобы немного отвлечься от муторной книги. "Сотрудник министерства утверждает, что ночью случилось несанкционированное проникновение в кабинет Министра. Подробности на странице 32". Гарри быстро пролистал газету и в самом низу нашёл короткую заметку с колдографией маленького министерского служащего в коротковатой мантии. "Глава Аврората Пунам Дарден заявляет, что необходимости в расследовании нет. То, что напугало господина Пермефа, могло быть чем угодно, в том числе непрочитанной вовремя служебной запиской. Но "Пророк" обещает следить за развитием событий в преддверии Всеобщей Обязательной Переквалификации Работников Основных Служб или ВОПРОС. По слухам, она коснётся всех сотрудников Министерства и послужит примером для дальнейшей организации работы. Обещаем, что вы узнаете больше уже в следующем выпуске". Гарри прочитал начало и середину заметки и снова вернулся к последнему абзацу. Всеобщая переквалификация? Упомянутая вскользь, да ещё со ссылкой на слухи — наверняка это была совсем новая, только-только появившаяся идея. И Гарри был уверен, что принадлежала она Дардену. И теперь, сидя перед друзьями и размышляя, Гарри не знал, с чего начать. Конечно, всё говорило о том, что Гермиона права — он не должен брать на себя такую ответственность. Но, с другой стороны, как иначе они смогут быть в курсе всех важных событий? Как они смогут разрабатывать стратегию борьбы без малейших представлений о том, что задумал противник? — Открой газету на тридцать второй странице, — тихо сказал Гарри. — В самом низу. Гермиона быстро пробежалась глазами по строчкам. — Да, я читала это утром, — сказала она, но затем притихла, пристальнее вглядываясь в слова и, видимо, по-новому осознавая их смысл. — Дарден. Это же о нём говорил Хендрик... — Всеобщая Обязательная Переквалификация Работников Основных Служб, — Гарри сделал ударение на слове "всеобщая". — Ничего не напоминает? Совсем недавно в Министерстве уже была одна так называемая "переквалификация". — Да, но тогда проверяли чистоту крови... — Мы не знаем, что проверят сейчас, — Гарри поднялся на ноги и принялся расхаживать по комнате. — Но здесь явно что-то нечисто! Зачем Министерству устраивать переквалификацию, что это вообще за переквалификация такая? — Кингсли не допустит... — Кроме Кингсли есть и другие, — не отступал Гарри. — Да тот же Дарден. И кто знает, кого он ещё решил привлечь к этому! Мне нужно поговорить с Люпином. — Ты не боишься, что это ловушка? — Гермиона посмотрела на Рона, будто снова ожидая его поддержки. — Хендрик мог дать тебе ложные сведения. — Да, Гарри, тебе не приходило в голову, что он мог запросто соврать? И насчёт Дардена с его меткой, и насчёт Северных земель? — Рон воспользовался своим шансом высказаться. — Может, он так хочет заманить тебя и заставить произнести Непреложный обет? — Я не дам клятвы без гарантии того, что он будет говорить о замыслах Терри. И только правду, — Гарри хмыкнул. — Надо бы продумать слова. — Постой, — Гермиона выглядела испуганной. — Ты что, собираешься согласиться?! Гарри, мы же говорим тебе! Ты совсем не слушаешь! Это явно ловушка, ты не можешь дать Непреложный обет... Подумай сам, вот подумай... Допустим, Хендрик и правда пообещает говорить тебе о том, что собирается сделать Терри, даже пообещает сообщать только правдивую информацию. Но ведь можно говорить разное — самые незначительные вещи. И не касаться глобальных планов. — Он может говорить, что Терри съел на завтрак, — подхватил Рон. — Будешь знатоком питания Терри! — В общем-то, это верно, — Гарри подошёл к окну, посмотрел на неразличимую темноту и резко развернулся. — Поэтому я и говорю — нужен текст. В котором всё будет обозначено. Точно и наверняка. Нужно просто подумать над этим. Может быть, почитать тексты клятв или что-то в этом роде. В библиотеке. Он выразительно посмотрел на Гермиону, но та лишь разочарованно покачала головой. — Я верю ему. И Дамблдор верит. — Гарри, Дамблдор — это портрет, — тихо сказала Гермиона. — Ты не должен думать, что это действительно Дамблдор... Портрет — это только лишь его черты, черты его характера, самые... — Да всё равно! Я верю, вот что важно. Рон одарил его каким-то уж слишком понимающим взглядом, но Гарри решил не обращать на это внимание. — Ладно. Я не собираюсь отвечать ему до возвращения Северуса, — на этих словах Рон тихо фыркнул. Гарри равнодушно посмотрел на него и добавил, — но всё равно нам нужно подготовиться. Я не знаю, каким образом Хендрик сможет связаться со мной в следующий раз и когда это будет, поэтому лучше сделать всё заранее. Гермиона молчала, напряжённо думая. — Ты хочешь, чтобы я составила для тебя слова Непреложного обета, так? — наконец, сказала она, тревожно глядя на Гарри. — Да. Ты критикуешь эту идею, а значит, не допустишь ни малейшей лазейки для Хендрика, и он не сможет нарушить обязательства. — Гарри, я не просто критикую эту идею. Я против этой идеи вообще, — Гермиона говорила сухо и отрывисто. — Но ты, похоже, сам всё решил. Ты никого не слушаешь, кроме самого себя. — Просто поверь мне. На этот раз я знаю, что делаю. * * * Казалось, что тихий всплеск, с которым вода аккуратно опустилась обратно в бассейн, был важнейшим звуком, который Гарри слышал в своей жизни. Опустившись на каменную скамью, он молча радовался своим успехам. Отдышавшись, Гарри прислонился спиной к стене и позволил себе на несколько минут погрузиться в благословенную пустоту. Мышцы сводило от усталости, и напряжение всё никак не покидало плечо. Но внезапная лёгкость мыслей, не обременённых необходимостью концентрироваться на сложном превращении парящей под потолком воды в лёд, позволяла вдохнуть свободнее. Гарри закрыл на минуту глаза, и под веками поплыли цветные пятна. Возможно, вечерняя тренировка была лишней. Вполне вероятно, что Гарри следовало заняться чем-то другим, но он не видел никаких иных занятий. Мысль рассказать Люпину о произошедшем внезапно показалась не такой уж привлекательной. Лучше всего было ещё раз всё обдумать. К тому же Гарри понял, что сейчас он вообще не хочет лишний раз сталкиваться с Люпином. Потревоженная заклинанием сливная пробка бассейна подпрыгнула над поверхностью и приземлилась на бортик. Гарри следил как завороженный, как уменьшается уровень воды, стягиваясь всё ниже и ниже. Идея принять ванну по-прежнему не вызывала энтузиазма, и он поплёлся в душевую, на ходу расстёгивая мантию. Вода, льющаяся из-под крана, была то слишком горячей, то слишком холодной, и Гарри пришлось провозиться несколько минут, чтобы настроить нужную температуру. Размазывая почти не имевшую запаха пену по плечам, рукам, груди и животу, ни о чём не думать было просто. Полотенце казалось слишком жёстким. Слишком широкой стала кровать. Гарри пристроил подушку повыше, погасил свет и укутался в прохладное одеяло. Он вытянул ноги и снова поджал их, повернулся на бок и всё равно ощущал неудобство. Что-то было не так. В окне виднелось тоскливое небо, и Гарри задвинул полог, чтобы его не видеть. Ныло плечо. Гарри опустил подушку ниже, перевернулся на живот и закрыл глаза. Нельзя обращать столько внимания на всякие мелочи — лучше просто заснуть и дождаться завтрашнего дня. Завтра должен вернуться Северус. А значит, что-то да прояснится. Гарри не получал никакого послания, так что Северус должен был вернуться вовремя. Успокаивать себя такими мыслями не получалось, и Гарри пытался отвлечь себя и подумать о чём-то другом. Например, о кальмаре. Хорошо бы было снова встретить его у озера. Кальмар вполне мог что-то знать, а любые сведения были бы полезны. И вообще, нужно выяснить, кто он и как попал в озеро... Гарри старательно думал о кальмаре, припоминая подробности их встречи, но тревога и странные сомнения не покидали его голову, как он ни старался. Должно быть, перевалило за полночь, когда Гарри сдался и сел на кровати. Сон был ему не по силам, и оставаться в постели казалось равносильно пытке. Свечи на люстре снова зажглись, Гарри занял своё кресло и открыл книгу: может быть, хоть чтение отвлечёт его от непонятных предчувствий, которые он отказывался воспринимать всерьёз. Перечитав снова о тех чарах, которые он применял сейчас, Гарри принялся за новый материал. Но чем больше проходило времени, тем сильнее ощущалось давящее чувство в груди. Гарри с досадой захлопнул книгу и положил её на стол. Да что с ним не так? Пройдясь по комнате, постояв у окна и даже подумав о том, что можно было бы выйти на улицу и прогуляться, Гарри понял, что есть единственный способ прекратить эти мучения. Кивнув своей догадке, он направился в кабинет. Обычные отпирающие чары не действовали на этот шкаф, но действовали другие — те, которые были в книге и подходили практически для всего. Вернувшись за ней в комнату, Гарри на мгновение заколебался, снова обдумывая свой план. Однако не было никаких явных причин отказываться от этой затеи. Только лишь со второй попытки, но шкаф открылся, и Гарри с облегчением выдохнул. Два флакона стояли прямо на верхней полке. Сонные зелья Северуса. Захватив их, Гарри закрыл шкаф и вернулся к постели. Выпить оба? Но, возможно, причиной побочного действия, которое вызывало первое зелье у Северуса, был постоянный его приём. И, в конце концов, за ночь не может произойти ничего такого, что Гарри нужно было бы помнить. Конечно, первое зелье предназначалось против кошмаров, но в его основе обязательно должны были быть обычные снотворные компоненты. Второе же зелье предположительно заставляло помнить, что происходит ночью при внезапном пробуждении. Поразмышляв несколько минут, Гарри опустошил оба флакона — так, чтобы наверняка. Он не был уверен, что это подействует. Но уже через пару секунд веки начали тяжелеть, и Гарри опустился на подушку, ставшую вдруг невероятно удобной. Сон мягко и осторожно принимал его в свои объятия, и засыпать было очень приятно. * * * — Просыпайся! — резкий, раздражающий голос пробивался сквозь тонкую пелену дрёмы, и Гарри изо всех сил сопротивлялся ему. Он натянул одеяло на голову, переворачиваясь на бок, но тут же жёсткая и цепкая рука перевернула его обратно и надавила на больное плечо. Замычав от боли, Гарри открыл глаза. У самой кровати стоял Северус, грозно нависая над ним. В его взгляде явственно отражался гнев. Убедившись, что Гарри проснулся, Северус отступил назад. — Ты выпил всё за раз? Оба флакона? — теперь его голос звучал тихо, но угроза из него никуда не исчезла. Гарри сел на кровати и потёр плечо. — Да. Я не мог уснуть. — Это не Снотворные зелья, и ты должен был это осознавать! — прошипел Северус. — Компоненты подобраны индивидуально, результат мог быть непредсказуемым! Ты посмел пить зелья сомнительного назначения в моё отсутствие... — Но ничего ведь не случилось, — Гарри поднялся с кровати, ощущая некоторую слабость, но всё остальное было в норме. — Видишь, я в порядке. Мне ничего не снилось или снилось то, чего я не помню. И я уснул, самое главное. — Это только везение, что ничего не случилось, — Северус резко развернулся, подошёл к столу и забрал пустые склянки. — Благодари судьбу за то, что твоё безрассудство на сей раз не возымело печальные последствия. — Я не стану больше принимать зелья сомнительного назначения без твоего одобрения, — Гарри подошёл ближе и осторожно обнял Северуса за напряжённые плечи. — Обещаю. Северус тихо фыркнул ему в макушку, отвечая на объятие. — Я волновался и не мог уснуть, — сказал Гарри, обращаясь к бледной шее Северуса. — Хорошо ещё, что ты не догадался сам сварить зелье. Несмотря на холодный тон и неприятное пробуждение, Гарри был рад слышать, что Северус беспокоится за него. Он был рад, что Северус вернулся. * * * Гарри взял с полки странной формы склянку, пустую, но тяжёлую. Он молчал, позволяя Северусу обдумать услышанное, но молчание затягивалось. Чтобы хоть как-то справиться с напряжением, Гарри принялся расхаживать по кабинету, стараясь не выдавать своего нетерпения. — Мне кажется, я знаю, о каких именно землях идёт речь, — медленно проговорил Северус, задумчиво осматривая галерею портретов. — Если мои соображения верны, то... У нас не будет ни одного шанса надеяться, что полного и безвозвратного воскрешения Тёмного лорда удастся избежать. — Но Хендрик сказал, что... — Мне не интересно мнение Маккейна по этому вопросу, — резко перебил Северус, и Гарри замолчал, тяжело вздохнув. — У Бута не хватит ни сил, ни мужества тягаться с чужеродной душой в собственном теле! Исконная магия, которую он ищет в Северных горах, только ослабит его собственный рассудок, и его магическая сущность навсегда примкнёт к той части Волдеморта, которая теперь живёт в нём. Северус посмотрел на Гарри странным взглядом, в котором сожаление мешалось с обычным раздражением. — Положи уже это на место! Гарри послушно опустил склянку на полку. — А твоя поездка... к зельевару... она как-то связана... — Обсудим это после, — Северус решительно направился к выходу. — Я дам распоряжения Люпину, а ты вызови эльфа и прикажи доставить мне мою зимнюю мантию. Гарри потёр лоб, чувствуя, что ничего не понимает. Зимняя мантия... У него есть какая-то особенная зимняя мантия? Неужели он собирается в эти Северные земли?! Но ещё до того, как Гарри сообразил, что даже не знает, как можно вызывать в Хогвартсе эльфов, дверь с глухим стуком захлопнулась. — Ээ... ммм... эльф! Эльф Хогвартса! — громко сказал Гарри в воздух, чувствуя себя абсолютным идиотом. — Неплохая попытка, юноша, — хохотнул с портрета Армандо Диппет. — Простите, — зачем-то извинился Гарри. — Я не знаю, как это делается. — Всего лишь так же, как и всё остальное, — бывший директор подмигнул ему с портрета. Гарри разочарованно отвернулся от него, но тот и не думал заканчивать свои советы на такой невнятной ноте. — Директор предоставил тебе полномочия, и ты запросто можешь отдать приказание любому эльфу Хогвартса, — рассудительным тоном продолжал он. — И если ты сосредоточишься на этой задаче, то сможешь достигнуть успеха. А вот это уже было кое-что. Гарри закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться, и мысленно представил себе эльфа, разносившего почту, с зимней мантией в руках. Он открыл глаза и, удерживая этот образ перед глазами, позвал эльфа снова — на сей раз не вслух, а про себя. Как ни странно, но это сработало. От удивления Гарри даже сделал шаг назад. Перед ним действительно стоял тот самый эльф, и в его руках была чёрная шерстяная мантия, явно принадлежащая Северусу. — Спасибо, — буркнул Гарри, забирая мантию и обращаясь скорее к портрету, чем к эльфу, но тот удивлённо мотнул головой и исчез. Мантия была неприятной на ощупь, а меховой ворот местами свалялся. Гарри несколько раз встряхнул её, и вокруг образовалось облако пыли. Северус вернулся быстро. Забрав мантию, он исчез в комнатах и спустя несколько мгновений появился в кабинете вновь. Его лицо было спокойным, взгляд ничего не выражал. В этой странной мантии он выглядел старше своих лет. Гарри сидел в кресле, нахмурившись. — Ты собираешься в Северные земли? — тихо спросил он. — Один? Десятки вопросов теснились в голове, но Гарри не знал, о чём спросить. Затея казалась ему до того нелепой, что он просто-напросто сидел, упрямо глядя в пол. — Я не нуждаюсь в компании, — Северус ровными движениями застёгивал крючки на рукавах. — Ты не можешь пойти, — сказал Гарри. Эта фраза была сосредоточием всех его мыслей. — Это опасно и рискованно, и сейчас как раз то время, когда лучше подождать, а не действовать... — Гарри, — Северус прервал его речь в самом начале. Он подошёл ближе и прикоснулся пальцами к его подбородку, заставляя поднять голову. — Сейчас — как раз то время. Единственный шанс исправить наши ошибки. Эти земли полны первозданной магии, и я знаю о ней достаточно, чтобы мои знания могли конкурировать с тем, о чём осведомлён Тёмный Лорд. Пальцы Северуса забрались чуть выше, осторожно прошлись по щеке и исчезли. Гарри в каком-то оцепенении смотрел, как Северус отходит на несколько шагов, бросает короткий взгляд на часы и вынимает волшебную палочку. Всё внутри протестовало против этого решения, но Гарри не успел даже подняться на ноги, как Северус исчез — просто растворился в воздухе, оставляя в ушах шум от хлопка аппарации. — Нет! — Гарри закусил губу и сжал ладони в кулаки. Этого не должно было произойти! Почему он не остановил Северуса?! Почему он не возразил? Гарри понимал, насколько абсурдной была идея соваться к Терри сейчас — когда не завершено превращение, когда его магия нестабильна и способна на многое, когда неизвестно, чего ждать... Он не сомневался в силах Северуса, но спонтанность его решения пугала... Если им движет чувство вины, а не здравый смысл, то он не так уверен в своих силах, как хотел показать... Мысли стремительно проносились мимо, не получая завершения, и Гарри кинулся в комнату. Конечно, это могло не сработать, но он должен был попытаться! Он должен был что-то сделать, нельзя сидеть здесь и ждать, только не снова! Захватив из шкафа тёплый свитер и мантию, Гарри поднял со стола книгу и бросился в кабинет. Быстро листая страницы и одновременно пытаясь одеться, он путался в рукавах, злился, но, в конце концов, сделал всё, что нужно. Свитер и мантия были на нём, а книга открылась на нужном разделе. «Аппарация по следам аппарировавшего». Если он всё помнил верно, оставалось всего десять минут, чтобы успеть. Гарри окинул комнату взглядом, вспоминая точное место, где стоял Северус. Два шага от кресла. Нет, ещё один. Перемещаясь на несколько дюймов левее и правее, Гарри понял, что попросту теряет время. Держа книгу перед собой, он принялся громко читать слова заклинания, пытаясь максимально сосредоточиться на них. В последнее время концентрация давалась ему без труда, но сейчас он слишком торопился и нервничал, а книга неудобно оттягивала руки. В конце концов, он заставил её парить перед собой, и, хотя дополнительные чары только усложняли задачу, со второй попытки Гарри понял, что всё получается. На этот раз плечо не горело — наоборот, в теле появлялась необъяснимая лёгкость, и Гарри понял, что слова ускользают, едва вырвавшись из его рта, закручиваются в вихрь и улетают куда-то далеко, туда, где всё было белым и холодным. Не теряя нить заклинания, Гарри дочитывал последние строки, как вдруг понял, что его сжимает со всех сторон, поднимает вверх и самого закручивает в спираль. Почти выкрикнув последние слова, Гарри только и смог что крепче сжать палочку. Ноги резко рвануло вверх, почти до боли скрутило колени, а уже через секунду он падал куда-то с огромной скоростью. У самой поверхности земли падение замедлилось, но сгруппироваться вовремя не получилось, и Гарри швырнуло прямо на камни. Острый край впился ему в спину, и он перевалился на бок, пытаясь понять, где низ, а где верх. Как только всё перед глазами перестало кружиться, Гарри медленно поднялся на ноги, озираясь. Пронизывающий до костей ветер, сумрак и тёмные силуэты гор вокруг — вот и всё, что можно было найти здесь. Гарри оглядывался по сторонам, пытаясь заметить хоть одну движущуюся фигуру, но не видел ровным счётом ничего, отличающегося от окружающих пейзажей. Небо было тёмным. Не настолько тёмным, что можно было бы различить звёзды, а примерно таким, каким оно бывает в ранние предрассветные часы. Применив Согревающие чары, Гарри направился вперёд. Он не был уверен, что верно выбрал направление, но оставаться на месте не имело никакого смысла. Под тонким слоем плотного, промёрзшего до льда снега был камень. Различить хоть какие-то следы не удалось, и Гарри решил, что лучше всего подняться вверх по склону. Он шёл по пологой возвышенности, со всех сторон окружённой грядами гор. Их тёмные силуэты выглядели устрашающе, и Гарри ощущал растерянность при взгляде на них. Чем выше он поднимался, тем сильнее уставали ноги. Даже сквозь Согревающие чары холод достигал его, и не было никакой возможности понять, куда нужно идти. Несколько раз останавливаясь, чтобы отдохнуть, Гарри смотрел вниз. Площадка, на которую он аппарировал, казалась совсем близкой — будто он прошёл лишь несколько десятков метров. Сомнения не оставляли Гарри до тех пор, пока он не почувствовал, что воздух вокруг словно начал вибрировать. Это ощущение усиливалось с каждым шагом, и Гарри пошёл ещё быстрее, уверенный, что выбрал верное направление. Нечто похожее он чувствовал, когда применял эти новые чары — тёплые волны магии словно проходили через всё тело, распространяясь на каждую его часть, наполняя силой и уверенностью. Небо постепенно светлело, становясь всё более синим, как бывает после заката. Тропа сворачивала влево, а лёд под ногами становился всё неровнее. Несколько раз споткнувшись, Гарри замедлил шаг. Стоило внимательнее смотреть под ноги, если он хотел добраться целым и невредимым. Казалось, что дорога ведёт его именно туда, куда было нужно. Шагая под пробивающим его чары ветром по снежным льдам, Гарри старался прогонять все мысли о том, что именно его ждёт в пункте назначения. Главное сейчас — найти Северуса. Останавливаясь, Гарри вглядывался наверх, пытаясь различить где-нибудь среди светло-серых изгибов склонов тёмную фигуру. Но, казалось, в этой горной пустоши он был один. Временами ощущение магии окатывало его с ног до головы, но порой он переставал чувствовать вибрации воздуха и, как одержимый, почти бежал вверх, чтобы снова поймать движения исконной магии. Северус сказал, что многое знает об этих местах. Сам же Гарри не знал ровным счётом ничего и действовал интуитивно. Но, несмотря на это, он ничуть не жалел о принятом решении. Он должен был помочь Северусу. В чём бы то ни было. Но лучше всего было отговорить его от идеи искать здесь Терри и вернуться в Хогвартс. Да, это лучше всего. Наверняка Северус будет недоволен и снова выскажет Гарри всё, что думает по поводу его безрассудства, но это неважно. Важно найти его. Склон давно перестал быть пологим, и Гарри пришлось прилагать все усилия, чтобы не скользить назад по плотному снегу. Он цеплялся руками за камни, если они были достаточно крупными, старался прочнее ставить ногу, но неизменно падал через каждые десять шагов. Его собственная магия действовала всё слабее, и порой резкий порыв ледяного ветра пробирал до самых костей. Площадки, куда он аппарировал, больше не было видно, и Гарри на мгновение замер, глядя вниз. У самого подножия холма чернели силуэты покорёженных деревьев, но дальше были только лишь камни. Обновив Согревающие чары, Гарри глубоко вздохнул и продолжил путь. Тёмно-синее небо давало не так много света, но его хватало. Тропа снова ушла влево, и вскоре Гарри оказался на другой стороне холма. Совсем рядом возвышалась огромная отвесная скала — она вселяла необъяснимый трепет всем своим видом. С трудом отвернувшись от созерцания холодной громадины, Гарри сделал широкий шаг, но оступился и упал животом на камни. Проехав десяток дюймов вниз, он замер, прижавшись к тропе. Кажется, он что-то услышал. Звук, похожий на тихий, далёкий вскрик. Гарри лежал на камнях, не дыша, но звук не повторялся. Быстро поднявшись и стряхнув с колен снег, Гарри продолжил подъём, стараясь идти скорее. Ощущение посторонней магии больше не отпускало его, волнуя и растекаясь от пальцев ног к самым корням волос. Хотелось забыться в этом приятном чувстве, позволить исконной магии бежать по своим венам вместо крови, ощутить её каждым дюймом кожи, но Гарри из последних сил старался сохранять ясность мыслей. Подъём вновь стал пологим, и Гарри зашагал увереннее, но вскоре замер, ясно различив вязкий, быстрый смех. Это точно был смех — причём совсем близко. Быть может, он слышался из-за громадного обломка скалы, преграждавшего его тропу на расстоянии десятка шагов. Гарри приблизился к нему и затаился, прислушиваясь. Кто-то говорил, но очень тихо, поэтому трудно было разобрать слова. Не решаясь выйти из своего убежища, Гарри лихорадочно соображал, что делать. Палочка в его руке нагрелась от вибраций исконной магии в воздухе и грела ладонь. Невозможно было сказать, как поведут себя заклинания в таких условиях. Гарри продолжал вслушиваться в непрерывный разговор, пытаясь различить хотя бы голоса. И если в один момент ему казалось, что он слышит голос Северуса, то в другую минуту он убеждался в обратном. Ноги подкашивались от усталости и долгого подъёма. Только сейчас Гарри понял, что не ел ничего со вчерашнего вечера. От голода кружилась голова — это чувство усиливалось слабостью и волнующим, щекочущим ощущением от магии этих гор. Гарри почти подпрыгнул на месте, когда почувствовал прикосновение к своему плечу. Он резко развернулся и замер, изумлённо глядя на Хендрика, с печальным видом стоящего перед ним. Хендрик отнял руку и убрал её в карман мантии. — Гарри, — тихо сказал он, едва шевеля губами. — Он зря пришёл. — Северус? — Гарри изумлённо смотрел в бледное лицо Хендрика. — Где он? — Вы не должны были приходить. Я бы посоветовал тебе возвращаться, но Терри уже знает, что ты здесь. Тебе придётся пойти со мной. В глазах Хендрика было бесконечное сожаление и тоска, отчего Гарри стало не по себе. Но если с Северусом что-то произошло, нужно было спешить. Нужно было найти его во что бы то ни стало, даже если для этого придётся столкнуться с самим Волдемортом лицом к лицу в горах, где Гарри понятия не имел, как действует магия. Хендрик поднял волшебную палочку и осторожно коснулся обломка скалы. От места прикосновения камень будто разъедало невидимой кислотой. Дыра росла с каждым мгновением, и когда она была достаточно большой, Хендрик опустил палочку. — Иди первым. Хендрик явно хотел что-то добавить, но плотно сжал губы и промолчал. Тёмное нутро горы приняло вид пещеры с длинным ходом вглубь. Откуда-то издалека виднелось свечение, и Гарри пошёл в ту сторону. Он слышал ровные шаги Хендрика позади и тоже молчал. Казалось, здесь магия пронизывала воздух и была настолько плотной, что трудно было дышать. Сердце билось, как сумасшедшее. Из-за возраставшей тревоги Гарри не следил за дорогой и несколько раз споткнулся о неровности и выступы. Небольшой тоннель быстро расширялся, и, в конце концов, вывел их на широкую площадку, за которой был обрыв. Гарри повернул голову вправо и оцепенел от ужаса. Пальцы с такой силой сжали палочку, что стало больно. Прислонившись спиной к каменной стене, у самого края обрыва лежал Северус. На его чёрной мантии был порез — от живота до самого горла, а на ткани проступили тёмные мокрые пятна. Кровь. Гарри понимал, что это кровь. Пальцы Северуса чуть шевелились, а глаза смотрели прямо на него. Чувствуя, как холодный ужас обволакивает лёгкие, Гарри бросился к Северусу, но ноги не слушались его. Он шагал медленно, не в силах совладать с собственным телом, двигался, будто бы что-то сковывало его. Будто бы он был в воде — мутной, плотной воде. Паника — вот то, что он ощущал сейчас. Опустившись перед Северусом на колени, он провёл ладонью по месту пореза. На пальцах оставалась кровь. — Уходи, — прошептал Северус, закрывая глаза. — Гарри, пожалуйста. — Я не могу бросить тебя здесь! Сейчас... — Гарри проверил карманы мантии и застыл от страшного открытия. Свой мешок с зельями первой необходимости он оставил в Хогвартсе! Этого не могло быть: он всюду брал его с собой с тех самых пор как... Гарри снова проверил всё и в панике посмотрел на лицо Северуса. — Может быть, заклинание... Ты знаешь нужное заклинание? — Он затряс Северуса, но тот лишь прохрипел что-то в ответ. Что-то похожее на «пожалуйста». — Ты ему не поможешь, — спокойный голос прервал его старания. — Увы, Гарри. Он сделал свою ошибку и поплатился за неё. — Нет! — Гарри снова затряс Северуса, но тот больше не произносил ни звука. Пальцы не шевелились. — Нет, только не это! Северус! — Отпусти его, — в голосе Терри появились властные, тягучие нотки. — Нужно уважать покой мёртвых. Мёртвых. Нет! Гарри в отчаянии обернулся. Терри стоял всего в нескольких шагах. Он смотрел на него без улыбки, надменности и высокомерия. Самый обычный Терри: такой, каким он был в Хогвартсе. — Что ты с ним сделал? — Гарри поднял палочку, напрягаясь всем телом. Тёплые волны магии вдруг оставили его, и сейчас он чувствовал себя стоящим на самой грани. Чтобы не сорваться, он отвернулся от Северуса, внушая себе мысль, что это ещё не конец. Это не может быть конец. — То, чего он заслуживал. То, чего заслуживает каждый, кто встанет у меня на пути, — спокойно и твёрдо ответил Терри. — Каждый. Он мёртв, потому что заслужил только смерть! Холодные когти понимания впились в самое нутро, Гарри ощущал их прямо в животе, в лёгких, в безумно колотящемся сердце. Он поднял палочку, но та раскалилась от внезапного жара, и обожжённые пальцы разжались сами собой. — Не так быстро, Гарри. Палочка откатилась в сторону, и он кинулся за ней, но ноги не слушались. Они будто приросли к полу. — В древности северные воины истребляли войско враждебного племени, но всегда оставляли одного из врагов живым. Самого слабого из врагов. Они отправляли его назад с тем, чтобы он рассказал об их силе, мощи и жестокости. И остальные племена были вынуждены крепко задуматься о том, стоит ли оказывать сопротивление противнику, превосходящему их в бою, — Терри говорил не торопясь, делая паузы между словами, расставляя акценты. — Уважая традиции этих земель, я позволю тебе уйти. Но только с условием, что и ты крепко задумаешься, прежде чем решишься вновь перейти мне путь. И донесёшь эту мысль до своего уважаемого «ордена» и своих друзей. Уж не сочти за труд. Только теперь Терри слегка усмехнулся, и Гарри ощутил, как его заполняет ненависть к этому полуВолдеморту. Терри бросил короткое заклинание в сторону Северуса, и того подбросило вверх и кинуло прямо в обрыв за краем площадки. — У тебя есть пара минут, чтобы насладиться его гибелью и лучше запомнить мои слова, — сказал Терри. Гарри почувствовал, что снова может двигать ногами. Но как только он добрался до своей палочки, площадка опустела. Гарри кинулся к краю и увидел, что Северус всё ещё в нескольких метрах от него. Он медленно опускался вниз, туда, где не было видно никакого дна. Его бледное лицо ничего не выражало, а руки свисали ниже тела. Лицо и кисти рук — вот и всё, что можно было различить в обволакивающей его тело темноте. Крепко сжав челюсти, Гарри словно оцепенел. Мысли о том, чтобы вытащить его оттуда, вспомнить какие-то специальные чары, что-то предпринять мешались в голове, путались и исчезали, оставляя огромную пустоту. Северус был мёртв. Его засохшая кровь всё ещё была на пальцах Гарри. В глазах защипало. Было больно, больше чем больно. — Нет, Северус, нет, — он хотел бы кричать, но изо рта выходил только шёпот, перемешанный с густым белым паром. Силы покидали Гарри, по щекам двумя горячими дорожками бежали слёзы, а отчаяние парализовало его настолько, что он ничего не мог поделать. Он сидел на краю до тех пор, пока тело Северуса стало совсем не различимо в своём бесконечном падении в бездну. Задыхаясь от тихих рыданий, Гарри прислонился лбом к ледяному камню и замер, отказываясь шевелиться. «Мёртв. Он мёртв», — единственная мысль поглотила всё сознание, завладела его разумом, и Гарри был согласен провести на этих камнях всё время вплоть до скончания веков. Лицо жгло слезами, а грудь сдавливало тяжёлыми камнями безысходности. Гарри закрыл глаза и представил себе на минуту, что его самого больше не существует. Что его больше нет — и что больше не нужно чувствовать боль и отчаяние, катившееся комом по его сознанию, тяжелея и возрастая многократно. Но Гарри всё ещё слышал шумное биение своего сердца и злился, ощущая на губах движение воздуха от собственного дыхания.