Два капитана

Очутившись на вокзале выглядевший как бродяга Голицын, к счастью, не сильно отличавшийся от большинства аборигенов, столкнулся с нешуточной проблемой. Денег у него не было ни полушки, а за бесплатно стоящие у какого-то сарая многочисленные извозчики точно не повезут. Продать с себя нечего, такое рваньё даже старьёвщик не купит, которого, к слову, ещё надобно найти в незнакомом городе. Оставалось одно: подзаработать где-нибудь на дорогу, благо ехать было недалече (план расположения бабкиного имения был прилежно нарисован на обратной стороне приснопамятной записки, которую, к счастью, как будто предвидя будущее ограбление, капитан выучил наизусть. — В первый раз в столице, — неожиданно услышал у себя за спиной Александр и, обернувшись, узрел неприметного мужичка, одетого в косоворотку, натёртые до блеска сапоги, да кожаную кепку. — В какой столице? — опешил Саша. — Оно и видно, что в первый, раз не ведаешь, что в столицу Сибири приехал. — Не знал. А можно узнать… — Дай угадаю, — перебил мужчину незнакомец, — ехать надо, а денег нету. Верно сказал? — Верно, но как вы… — Не боись, паря, — панибратски похлопал по плечу капитана мужик, — У меня дед колдуном был. На человека глянет — и всё про него уже знает. Мне вот кое-что от него перепало. — Ещё скажу, что в поезде тебя обшманали, потому и выглядишь, прости Господи, как прощелыга с помойки, но на твоё счастье я тут обретался, так что помогу тебе, ибо Спаситель велел ближнему помогать. Ты хоть крещёный? — нахмурил брови чужак. — Конечно, — потянулся за пазуху Голицын, но, вспомнив, что обобран до нитки, невольно опустил руки. — Ладно, — махнул рукой мужчина, — хошь ты и нехристь, а всё ж таки человек, так что айда со мною, — и потянул за руку опешившего Саню к стоявшей неподалёку пролётке. Когда же они благополучно уселись и бородатый кучер махнул кобыле хлыстом, ответил на невысказанный вопрос. — Времена настали беспокойные. Того и гляди какая банда избу разграбит да спалит. Али власть тем же самым промыслит. Что красные ограбють, что белые. Одна сатана. Вот и ищу людишек мне в помощь. Имущество, горбом нажитое, в тайге припрятать хочу, да так, чтобы не нашёл никто. Поможешь мне в этом деле? — Что делать надо? — спросил капитан. — Отъедем в тайгу вёрст на несколько и в примеченном месте всё добро и сховаем. А там я тебя, чужеземец, куда скажешь, свезу. По рукам? — протянул пятерню мужик. — По рукам, — хлопнул от безысходности парень. Дальше ехали молча. Хлипкие, покосившиеся домишки пригорода сменились лесной дорогой. Погода стояла жаркая, и взбитая из-под копыт коняги пыль забила Голицыну глотку, заставляя того беспрестанно чихать, а гадившая через каждую версту лошадь тоже не прибавляла поездке приятности. Село показалось сразу за небольшим пригорком, по сибирскому обычаю вытянувшееся по условно прямой линии, разделённое на две половины дорогой. Проехав мимо почерневшей от времени церкви и доехав до края села, извозчик остановился около массивных кедровых ворот, которые лихо распахнули вооружённые винтовками два дюжих молодца. — Здорово, батя, — обнял слезшего с пролётки мужика один из молодцов. — С прибытием, Лука Лукич, — сломал кепку перед прибывшим другой. — Здорово, сын, — потрепал по загривку более молодого отец. — И тебе не хворать, Митяй. Как братан поживает? — Вашими молитвами, дядя. Завтра с утра подъедет, как и сговорено было. — Как дома, всё ли ладно? — Да вроде бы всё. Вот только один из животных надумал Стёпку вилами ткнуть, благо я с нужника вовремя вышел, пришлось пристрелить. Теперь одного не хватает. — Ничего, племяш. Я как знал, одного на вокзале зашанхаил. — Ткнул пальцем Лука в стоящего возле пролётки Саню, — так что теперя комплект. — Ты новичка к собратьям его определи. Браслеты в сарае висят. Да прикажи кому с них баню стопить, устал да запылился с дороги. С этими словами хозяин поднялся на резное крыльцо большого пятистенка и, поцеловав в губы выбежавшую ему навстречу румяную тридцатилетнюю бабёнку, проследовал в дом. Александра же под наведёнными ружьями молодцы препроводили в какой-то сарай, где на устеленном соломой земляном полу находились закованные в натуральные кандалы четверо заросших и грязных человек. Вскоре и капитан, одетый в такие же украшения, был добавлен к ним, а надсмотрщики, прихватив одного из субъектов, покинули заключённых, заперев дверь на массивный висячий замок…