Я знаю, кто это придумал и знаю на ком твои руки.
Я знаю, что только со мной была бы счастливая семья
Но ты сейчас едешь в машине, а справа не я…*
Из груди моментально выбило весь воздух, не позволяя мне вдохнуть, а спазм сжал дыхательные пути до боли. В уголках глаз собрались слезы, которые, я даже не пыталась остановить. Он с бывшей. Он, блять, с бывшей! Он же убеждал меня, что я паранойю, что я схожу с ума, он кричал срывая голос, говоря о какой-то там ебаной любви ко мне, кричал, что это я дура ненормальная и придумала себе что-то. Я резала себя до шрамов, не в силах вытерпеть невероятно пожирающую боль, не понимая себя и его, веря и не веря его словам одновременно, я сгорала от любви, мучилась кошмарами, а в итоге — все -все мои подозрения подтвердились. Спустя меньше трех, блять, недель! В С Ё оказалось, сука, правдой. А самое страшное — я никогда не узнаю: когда именно это началось? Когда именно это случилось, или, быть может, вообще — длилось всё то время, пока мы были вместе. Всё то время, когда я доверяла ему больше, чем себе, когда доверяла ему свою душу и тело, быть может, это всё вообще было в параллель… Ловя губами воздух, ощущая, бешеный приступ нервной тошноты и как сильно трясутся руки от осознания этого кошмара, я судорожно стерла дрожащими руками застилающие глаза слезы, стоящие во взгляде, вновь запрещая себе плакать из-за него.
К черту. Пошел он к черту. Ебаный предатель!
— Иди катай девок в машинах, трахай бывших, или настоящих даже, мне всё равно! Наплевать! Ты для меня никто! Гребаная ошибка. Навеки — пустое место. — до боли сжимая руки в кулаках, кусая губы, впиваясь острыми зубами в кожу, произнесла я в пустоту комнаты, резко зажмурившись, пытаясь наладить дыхание. Внутри всё изнывало от резко пронизывающей боли, от окончательного осознания его предательства, от того, что я увидела наглядное подтверждение всем своим догадкам.Мое сердце, так ему и надо Будет знать в кого влюбляться, а в кого не надо Скажи, чьи руки тебя держат? И почему опять не спишь Скажи, на ком теперь твоя одежда? Скажи, ну как ты мог так поступить? *
На ватных ногах подходя к зеркалу, сквозь темноту в комнате растерянно оглядывая свой силует в отражении, шмыгнув носом. Маленькая, маленькая глупая девочка, ты ведь была права. Всегда и во всем. Только повелась, зачем-то, всё равно ныряя за ним на дно. Ну ты ведь знала, что эта «любовь» принесет одни мучения. Ты ведь знала, что так будет, чувствовала ведь, но всё равно продолжала поддаваться на его слова. Зачем…?Затем, что ты так сильно хотела любви, но лишь слепо обожглась.
В очередной раз.
Ощущая, как душа буквально отделяется от тела, орет и парит в невесомости, неприкаянно метаясь, заключенная в стенках моего тела, желая лишь обрести наконец свой покой. Я ощущала себя сейчас лишенной всего мира сразу. Мира с собой, гармонии с собой, баланса с самой собой. Наверное, сгореть заживо для меня было бы сейчас куда безболезненнее, чем вот таким образом убедиться в своей правоте. Увидеть подтверждение всех своих мыслей и страшных снов собственными глазами… Непонятно было одно — зачем? Зачем он всё это время издевался, пытался меня убедить в этом беспросветном вранье, зачем пытался что-то доказать? Для чего? Зачем ему я, если он в параллель развлекается с бывшими? И где гарантия, что не развлекался во время того, когда мы были вместе…? Выходит, что я была очередной девушкой в коллекцию, достижением и спортивным интересом — заполучить? Только лишь и всего? Крепко прижимая ладонь ко рту, не позволяя болезненному всхлипу вырваться из груди, я на непослушных ногах вышла из комнаты, плотно закрывая дверь, морщась от яркого света в коридоре. Не особо контролируя свои действия, скидывая пижаму и садясь в ледяную ванную, я включила воду на полную мощность. Чувствуя кожей обжигающий холод поверхности, я подтянула ноги к груди, устало положив голову на них, обнимая себя двумя руками за колени. Плакать больше не хотелось. Хотелось выть, как волчица. Кричать, срывая связки. Боль съедала заживо, резала изнутри, выворачивая наизнанку, а горечь осознания окутывала мрачным, едким туманом. Голова болела так сильно, словно в нее вонзались тысячи игл и стучали сотни молоточков. Хотелось себя просто выключить. А еще — хотелось отпустить. Изо всех сил мне хотелось отпустить. Но не его. А свою ебаную привязанность, которая глубоко внутри продолжала жить. Свою ебаную любовь, которая всё ещё изредка позволяла себе умирающе подрыгивать лапками, подавая признаки жизни. Свою ебаную «паранойю», которую в меня внушили все, едва не упекая меня в дурку. А его я отпустила ещё тогда, стоя на террасе его дома, смотря на высотки сити, вспоминая первое свидание и слыша, как равнодушно он отвергает меня, окончательно перечеркивая всё, что когда-то было между нами. Раскачиваясь в ванной вперед-назад, безрезультатно пытаясь себя успокоить, я смотрела на гладь воды. В моей голове до конца всё ещё не укладывалось осознание произошедшего. И ведь, мне, по идее, должно быть глубоко всё равно — мы расстались, мы свободные люди, пусть встречается с кем хочет. Но, в глубине души, меня безумно задел факт того, что всё оказалось правдой. Что все мои подозрения по точкам подтвердились. Что он убеждал меня, что я придумала все, что я не права, что я схожу с ума и меня надо лечить. А в итоге? В итоге, я ничего не придумала… А он ведь…даже не предпринял ни одной попытки помириться. Он просто — съебался к бывшей. Классно как. Великая любовь у него там… — Пустой звук вся твоя любовь. Я во всём была права, чертов ты мудак. — сжимая руки в кулаках, выкрикнула я в воздух, совершенно не заботясь о том, что я могу кого-то разбудить или кто-то мог это слышать.*вечер следующего дня, пятница*
— Валь, ну неправильно это, весь Хаус едет на мероприятие, а ты у нас особенная что ли? — недоумевал Заир, ходя за мой по пятам по дому, убеждая поехать с ними. — Тебя ведь тоже пригласили и тебя ждут, Валя! — Я уже говорила, что мне всё равно на твой Хаус? Говорила. — оборачиваясь, складывая руки на груди, гордо вскинув подбородок, я одарила его испепеляющим взглядом. — А то, что ты не запомнил — это твои проблемы. Это во-первых, а во-вторых, у меня другие планы, я уже сказала тебе, кажется, об этом раза три. — Ну ты ведь тоже собралась на Хэллоуинскую вечеринку! Чем тебе не нравится наша, где будут все ребята? — продолжая шагать по пятам и донимать меня, спросил Заир. — Объясни мне, может я что-то не понимаю? Чем тебя больше привлекает та, а не другая? — Тем, что там не будет десяти твоих марионеток во главе с кукловодом. Ответ устраивает? — шумно вздыхая, «выплюнула» я, искренне надеясь, что он от меня, наконец-то, отстанет. — Тебе с нами так плохо, что ты рвешься одна пойти? Прям бедная и несчастная, Валь, ну честное слово. — не найдя что сказать, Заир предпринял попытку манипуляции, используя упреки, наивно пытясь надавить на мою умершую совесть. Ха-ха. — Да, рвусь. Потому что ты меня заколебал! Дай мне жизни спокойной, хватит за мной как мамка таскаться уже. Я не маленькая, сама справлюсь! — рявкнула я несдержанно, уже окончательно выходя из себя. — Да с тобой потаскаешься, ага, как же. — выдохнул Заир, видимо, наконец-то сдаваясь. — Валь, ну как ты одна там будешь? Давай с тобой хотя бы Герман пойдет или Дима, чтобы ты одна не была, мало ли что. — вновь начиная свою шарманку, продолжил он. — Блять, ты мне няньку опять навязать хочешь? Я, по-моему, понятно уже на всё ответила. Всё будет нормально, не компостируй мне мозг, дорогой «успешный» продюсер. Займись, пожалуйста, своим кукольным театром. — язвительно огрызнулась я, проходя в свою комнату, закатывая глаза и понимая, что он, всё-так, же следует за мной. — Ага, а карнавал устраивать ты будешь без нас, я понял. Превосходно. — всплеснув руками, он наконец-то сдался. — Учти, Валь, если что-то случится, я из Одинцово спасать твою задницу не поеду, так вот и знай. — укорительно тыкая пальцем в воздухе, жестикулируя, произнес Заир. — И слава богу! Наконец-то без мамок и нянек схожу хоть куда-нибудь. — демонстративно взмолилась я. — Боже, если ты есть, спасибо тебе! Куда там свечку поставить сходить? Я схожу! Такой повод! — иронично-невинным взглядом смотря в потолок, сложив ручки на груди, произнесла я. — Фу, какая ты богохульная. — отвращено поморщившись, произнес Заир, смотря на меня с пренебрежением. — Я предпочитаю слово — ахуенная. — поиграв бровями, ответила я, садясь на кровати по-турецки, стаскивая с прикроватного столика телефон. — Ну-ну. — вздохнул Заир, стоя в дверном проеме, смотря на меня многозначным взглядом. — В общем, будь осторожна, пожалуйста. Сделай так, чтобы тебя никто не изнасиловал сегодня вечером и вернись домой целой. И вообще — вернись домой. — легонько стукнув кулаком по дверному косяку, задумчиво произнес он. — Не изнасиловал? А что, это себе на сладенькое оставить хочешь? — с издевкой произнесла я, стрельнув глазами и ехидно ухмыляясь. — Обойдешься. — Валя, блять, имей совесть и не беси меня. Сейчас доогрызаешься, благодаря тебе останутся дома все и ты в том числе. — вновь тыкая пальцем в воздухе, активно жестикулируя, отчитывающим тоном произнес он, окончательно выходя из себя, чем забавлял меня только больше и больше. — Ок, мам, я буду паенькой. — довольно улыбнувшись, произнесла я, наблюдая за тем, как Заир проматерился, наконец-то покидая пределы моей комнаты. Сплавив, наконец-то, всех ребят из дому, я довольно плюхнулась на кровать, ощущая сладкий вкус свободы. Успевая захватить с туалетного столика косметичку, в голове вновь воссоздавая придуманный мною образ очень сексуальной вампирши, я принялась за макияж. Нанося бордовые тени на веки, затемняя внешние уголки глаз черным цветом, углубляя тон, поверх я нарисовала черные стрелки. Четкими линиями подводя брови, клея пучки накладных ресниц в уголки глаз, подкрашиваясь тушью и завершая образ ярко-бордовой помадой с затемненными в черный цвет уголками, я довольно улыбнулась отражению в зеркале. Не совру, если скажу, что получилось потрясно. Доставая из шкафа припасенное на особый случай черное короткое платье по фигуре, с игривым вырезом, бретельки которого от груди проходили по ключицам, соединяясь на шее кожаным чокером с цепочками. На спине платья по позвоночнику и до самого конца проходила присборенная строчка, обеспечивая платью плотное прилегание к телу, очерчивая каждый изгиб фигуры. Идеально гладко вытягивая волосы выпрямителем, чуть начесывая их у корней, придавая сексуальный объем, улыбнувшись себе в зеркало, я глянула на время. А время было — выходить, так как начало вечеринки состоялось уже 15 минут назад, а мне необходимо было ещё доехать до места назначения. Быстро найдя в гардеробной нужные, но не очень удобные, зато невероятно красивые босоножки на высоком каблуке и платформе, лентами обхватывающие щиколотку, я поспешила обуться, на ходу вызывая такси. Нанося самый дорогой парфюм из своей коллекции, я прихватила сумочку с паспортом, немного подумав и всё же закинув в кармашек на молнии парочку серебристых квадратиков. Нет, ну а что? Все мы взрослые люди, если ему можно ебать всё, что движется, то мне можно в два раза сильнее. — именно с этими мыслями я приготовилась покинуть комнату, как мой взгляд упал на кольцо на руке.— Я как увидел его — сразу подумал, что оно должно
непременно красоваться на твоем пальце. Давай руку?
— Подожди, я еще не подумала. Ладно, уговорил — я согласна.
Сглатывая неприятный комок в горле, помотав головой, отгоняя воспоминания, я обратила внимание на провибрировавший в руке телефон, сообщая о том, что моя «карета» в виде черного Мерседеса уже подана. Махнув рукой на это дурацкое кольцо, я поспешила на выход. В конце-концов, украшение не виновато, что его подарил человек-мудак. Что мне теперь, отказываться от колечка просто потому, что его подарил Егор? Ну да, логика предельно логичная, конечно. Ну да пофиг, разберусь с этим в другой раз как-нибудь. Проходя охрану и фейс-контроль, получая на запястье левой руки заветную синюю печать с пометкой «vip-гость», я довольно прошагала вглубь, аккуратно спускаясь по лестнице вниз, в самое сердце ночной жизни. Улыбнувшись самой себе, оглядывая густой дым, витающий в воздухе, гордо вышагивая, я прошла к барной стойке. — Лонг Айленд. — тыкая в меню свеже-наманикюренным пальчиком, произнесла я бармену, едва ли перекрикивая музыку. — 18 есть? — недоверчиво оглядывая меня, произнес он, медля. — А у вас часто малолеток пускают? Лонг Айленд, мальчик, я третий раз повторять не буду. — язвительно ответила я, демонстративно показывая ему печать с пометкой, удивляясь такому хамскому обслуживанию. — Извини. Выглядишь, просто, очень юной. — ответил он, каким-то очень сомнительным образом «извиняясь» за свое поведение и удалился делать коктейль. — Хорошо, минутку. Оглядывая помещение ночного клуба, на стенах которого декором были развешаны, на вид очень тяжелые, бархатные бордовые шторы, обрамляющие собой картины с изображенными на них вампирами, ведьмами и прочей нечистью. Всюду по помещению и людям летали лазерные лучи, перекликаясь с ярко-красной подсветкой, создавая атмосферу этой ночи. Повсюду расставлены светящиеся черепа и кресты, гробы, крысы, пауки, множество свечей и прочая хэллоуинская атрибутика, заражающая своим антуражем. Громко звучащая из колонок популярная музыка заставляла невольно двигаться в такт, даже сидя на высоком барном стуле. — Лонг Айленд для прекрасной вампирши. — произнес бармен, отвлекая меня от визуального осмотра помещения, как раз тогда, когда чуть стихла музыка, цепляя к трубочке летучую мышку. — Ещё раз прошу прощения, коктейль — комплимент от заведения. — Благодарю. Не стоило, но спасибо. — более дружелюбно ответила я, улыбнувшись молодому человеку и стаскивая с барной стойки бокал, я удалилась вглубь помещения, постепенно потягивая коктейль через трубочку, обхватывая ее пухлыми губами, слегка пританцовывая бедрами. Вот он — вкус свободы. Никаких парней, никаких Заиров, никаких нянек, подружек и прочих знакомых. Я подвластна сама себе, вольная делать всё, на что способна моя фантазия. На то и дана молодость — кутить, пить и веселиться, чтобы потом смущенно вспоминать, будучи взрослыми.Аристократ flow, деньги на стол, Суки на стол, сегодня сгорит танцпол.*
Услышав знакомую песню, в два глотка осушая бокал, ставя его на столик, я отправилась на середину танцпола, отдаваясь во власть ритмам, бьющих из колонок. Запрокинув голову назад, проводя раскрытыми ладонями по телу, виляя бедрами и чуть присаживаясь, я ощущала, как быстро поплыла голова от резко обрушившейся дозы сильного алкоголя на голодный желудок. Подпевая популярному треку, улыбаясь и кайфуя от ощущения собственной победы над собой и всеми, я продолжала двигаться, соблазнительно играя плечами, игриво закусывая нижнюю губу. Треки сменялись один за одним, а я ощущала, как уже горит всё тело от невероятной жары в помещении и внутри меня из-за крепкого алкоголя. Делая затяжку электронки, зная, что здесь это запрещено, я медленно выпустила дым из приоткрытых губ, вдруг ощущая на талии легкое прикосновение рук. О-оу, кажется, попалась. — Без рук. — резко приходя в себя, рефлекторно оборачиваясь в сторону того, кто это сделал, я столкнулась взглядом с вполне приятным молодым человеком. Смущенно, отчего-то, улыбнувшись, я поджала губы, одаряя его уже более добродушным взглядом. Показывая знак поднятых рук вверх, означающий, «не трогаю», он продолжал танцевать рядом со мной. Кажется, я нашла довольно неплохую компанию на вечер. — Меня Макс зовут, а тебя? — чересчур близко наклоняясь ко мне, произнес он, перекрикивая музыку. — Валя. — ответила я, повторяя его действия, но уже вставая на носочки. — Очень приятно, Валя. Не хочешь выпить? А то тут жарко. — помахав на себя ладонью, предложил молодой человек, чем очень сильно угадал моё желание. Согласно кивнув на его предложение, мы отправились в сторону бара. — Чивас, пожалуйста, и колу отдельно, а девушке… — произнес Макс, так чертовски возвращая меня в воспоминания о Егоре. Его любимый виски, его формулировка заказа, даже его жест обращения к официанту. Чертчертчерт. — Валечка, что ты будешь? Я угощаю. — обращаясь ко мне, одаряя меня внимательным взглядом, спросил он. — Текилу. — вдруг произнесла я, неожиданно даже для себя, абсолютно забывая главное правило вечеринок — не мешать алкоголь. Мне срочно нужно было встряхнуть себя и з-а-б-ы-т-ь ЕГО наконец-то. — И текилу для барышни. — добавил Макс для официанта, вставая ближе ко мне, рассказывая что-то не очень связное. Когда передо мной нарисовались три шота текилы, солонка и три кусочка лимона на блюдечке, я очень неуверенно их оглянула, уже сомневаясь в своем решении. — Не знаешь, что с этим делать? — словно читая немой вопрос на моем лице, произнес мой новоиспеченный знакомый мне на ухо, откидывая волосы с плеч на спину. — Неа. — честно ответила я, рассмеявшись в голос, пожимая плечами. — Дай руку. — стоя всё так же позади меня, произнес Макс, беря мою руку в свою ладонь, насыпая на ложбинку между большим и указательным пальцем немного соли из солонки и пододвинул ко мне первую стопку с текилой. — Последовательность такая: слизываешь соль, залпом выпиваешь, потом закусываешь лимоном. Только не торопись, давиться текилой очень невкусно. — рассмеялся мне на ухо парень, отчего по моей коже забегали мурашки, ощущая мимолетные чужие прикосновения к талии. — Ну ща опробуем. — поиграв бровями, решительно произнесла я, выполняя всё четко по инструкции, даже не зажмурившись, ощущая, как по горлу растеклась обжигающе-холодная жидкость. — Первая пошла. — резко выдохнув, добавила я, удивляясь тому, что это было не так страшно, как казалось изначально. — О, да ты молодец. Обманывала, что ли, что не пробовала? — усмехнулся он, смотря за моими действиями, плавно пододвигая тут же вторую стопку, поглаживая меня по талии. — Всё может быть. — усмехнулась я в ответ, не обращая особое внимание на прикосновения и пританцовывая в такт песне, виляя плечами. — Давай, между первой и второй не медлят — или как-то там говорят, я не помню. — рассмеялся вслух парень, делая глоток виски и взглядом спрашивая разрешение на мою электронку. — Споить меня хочешь? Хотя, я не против. — кивнув, позволяя ему сделать затяжку, не дожидаясь ответа, повторяя действия соль-текила-лимон, как и в первый раз. Я уже немного повела плечами, чуть поморщившись, втягивая носом воздух и мотнула головой, быстро поморгав. — Какая гадость и чего все её заказывают? — Зачем же ты заказала, детка, если не нравится? Может, тебе чего-нибудь другое взять? — усмехнулся Макс, выдыхая электронки дым мне в лицо, приближаясь ближе. — Фу, не называй меня так, ради всего святого. — поморщилась я от такого отвратительно-пошлого обращения к себе. — Не, не надо, не хочу больше ничего, пока что. — ответила я, осушая третью стопку, закусывая лимоном. Окончательно теряя самообладание, отпуская всякий контроль над собой и своим телом, я потянула нового знакомого в центр танцпола, сплетая наши руки. Услышав знакомый мотив трека, я окончательно отдалась во власть моменту, подпевая треку во весь голос. — Мог ли представить тогда, как я танцую с другим? Что всё перегорит внутри-и-и? Прости меня, что остыла. Моя бывшая половина. Прости меня, но я сильно, я так сильно тебя любила. — выкрикивала я, едва не надрывая голос, решая, во что бы то не стало, оттанцевать сегодня всю свою боль, отпуская её, посылая всё к чертям — далеко и надолго. Хватит с меня страданий. Хватит мучений. Не получилось — ну и хер с ним.Прости меня, прости меня, Ничего уже не поменять. Прости меня, и спасибо, Моя бывшая половина. Я почти не плачу, Бывает, но не по тебе. Не злись, мой нежный мальчик Мон-ами*
— Любовь после тебя бывает, люди друг друга выбирают. И кто-то снова попадает в душу, ну, а потом по краю. Вновь, кто-то назовёт любимой. Похоже, нет незаменимых, полно других, тебя помимо, милых. — продолжая надрывно подпевать тексту, жестикулируя руками, добавляя эмоций треку. Ощущая по-хозяйски расположившиеся руки на талии, крепко прижимающие к себе мое пьяное тело со спины, я активно двигалась в танце, виляя бедрами, прикрыв глаза, доверчиво прижимаясь к своему спутнику. Откидывая рукой волосы на одно плечо, резко ощущая, как Макс неосторожно скользнул губами по шее, мигом отрезвляя меня, я чуть отстранилась, хмуро глянув на него. Последний миллиграмм здравого смысла словно активировался на мгновение, не позволяя мне совсем убрать все ограничения. — От тебя очень вкусно пахнет, крошка. Просто сносит голову, прости, не удержался. — произнес он мне на ухо, щекоча кожу дыханием, всё так же крепко удерживая за талию. Слишком позволительно крепко прижимая к себе. Ну, бывает, ничего страшного, наверное. — Не бойся меня. — Вот! — рассмеялась я, поднимая указательный палец вверх, вспоминая чертовы подробности своей личной жизни. — А бывшему они не нравились, говорил, поменяй срочно. А я не поменяла. — саркастично добавила я, поморщив нос. — Олень. Но в одном он молодец — что теперь он бывший. — разворачивая меня к себе лицом, крепче обвивая руками талию, Макс прижал меня к себе, не позволяя мне даже дернуться, продолжая пританцовывать в такт музыке. — Такая красоточка мне досталась. — едва не облизнувшись, довольно произнес он. — Полегче, Максик. — я повела плечами, одаряя его загадочным, пьяным взглядом, на ощупь возвращая его ладонь со своей попы обратно на талию, взглядом говоря «но-но-но!» — Не так сразу — Ну что я могу поделать, когда ты вся такая сексуальная? — невозмутимо ответил он, резко и неожиданно для меня, целуя куда-то в уголок губ, отчего моё сердце застучало в сотню раз быстрее. — Погоди… — произнесла я, чуть останавливая его напор, теряясь в пространстве на мгновение, касаясь руками его груди. К лицу тут же прилила кровь, а голова неприятно закружилась, но я продолжала плавно двигаться, стараясь не обращать внимание на кричащую об опасности интуицию. — Что, страшно, когда я так близко? — медленно облизывая губы, произнес Макс. Я нервно сглотнула, следя за его действиями, прищурив глаза. Ощущая, как внутри происходило что-то странное, словно, борьба добра и зла, не иначе. — Можешь не отвечать, крошка, я и так чувствую твою дрожь по телу. — мужской шепот обжег край моего уха и кожу на шее, окончательно опьяняя, заставляя мурашки устроить забег по коже. Он был слишком близко, а я слишком сильно пьяна и истосковалась по крепким мужским рукам, по решительным действиям, по ощущению нужности и страсти. Я смотрела на его губы, как на единственный спасительный вариант, словно была в засохшей пустыне, желая утолить мучительную жажду. — Хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — мужские руки слишком властно двигались вдоль изгиба моей талии, резко спускаясь к ягодицам, отвешивая мощный, очень пошлый шлепок. С замиранием сердца я облизала губы, ещё не успев проанализировать вопрос и ответить на него даже самой себе, вдруг совершенно беспардонно ощущая тепло на губах. Врываясь в мой рот требовательным поцелуем, крепко прижимая к себе за талию двумя руками, не оставляя мне шансов на попытку отстраниться, Макс во всю грубо орудовал языком в моем рту. Чувствуя, как он не позволяет мне как-либо даже попытаться контролировать ситуацию, я, кажется, ощутила тот момент, как инстинкт самосохранения окончательно покинул моё тело. Немного обмякая в его руках, не особо решительно проводя ладонями вверх по его груди, поднимаясь по шее и обхватывая его лицо за щеки руками, я ощущала, как он придерживает меня за шею, ближе притягивая к себе, другой рукой всё так же крепко обвивая талию. Разрывая поцелуй лишь тогда, когда закончился весь воздух в легких, я ощущала лишь то, что я совершенно не стою самостоятельно на ногах. Жара в помещении, очень много табачного дыма и еще больше — алкоголя во мне, действовали совершенно против меня, абсолютно забирая возможность отвечать хотя бы за саму себя. Немного заторможенно поднимая взгляд, пытаясь отдышаться, я увидела блеснувший взгляд Макса и его довольную улыбку. — Пойдем, крошка, идем. — произнес Макс, вновь коротко целуя меня в губы и потянул в сторону, ведя за собой, крепко держа за руку. А дальше, за происходящим со мной я уже не следила…
Теперь с другим ты танцуешь дэнс Говоришь, это твой лучший секс Но ты же ведь знаешь, с кем лучший секс С кем летала ты до небес*
— Устроим с тобой полный карнавал. Это будет твой лучший секс. — добавил он, ехидно усмехнувшись, слыша строчки трека, играющего где-то вдали на танцполе. Да только вот, боюсь, что наши с ним мысли сейчас абсолютно разнятся касательно сегодняшней ночи. — Конечно, обязательно устроим. Только мне нужно выйти ненадолго. Носик припудрить. — невозмутимо улыбаясь, отстраняясь от него, произнесла я, ища глазами сумку, планируя в голове свой побег. — Беги, конечно, крошка. — как-то наигранно улыбаясь, произнес Макс, слишком быстро и легко отпуская меня, позволяя встать. — А теперь послушай меня, детка. — резко больно дернув меня обратно за руку, пальцами впиваясь в мою шею, заставляя склониться к нему ближе, он с нажимом произнес стальным голосом. — За дверью шесть единиц охраны. Пикнешь — мы выйдем в центр, я опущу тебя на колени и трахну прямо в твой прекрасный ротик, снимая весь процесс в твой профиль. А твои замечательные пухлые губки сомкнутся у меня знаешь где? Будешь сосать и плакать, крошка моя. Если решишь драться — они… — показывая взглядом в сторону, где предположительно стоит охрана, — Вырубят тебя и я сделаю с тобой совершенно всё, что захочу. И туда, куда я сам захочу, абсолютно тебя не спрашивая. Поняла меня или тебе нужен наглядный пример, куколка? — договаривая, чуть ослабевая хватку, заглядывая в мое испуганное лицо, он ухмыльнулся, невозмутимо делая глоток виски. — Всё ещё хочешь сбежать? — Я не собиралась бежать, ты что? Мне…надо в туалет, правда. Я… я сейчас вернусь. — едва ли не дрожащим от ужаса голосом, ответила я, максимально пытаясь отвести все возможные подозрения. — Я же девочка и слишком много выпила, текила просится на выход. — Беги-беги, солнышко, я тебя жду здесь. Правила помнишь. — влажно целуя меня в губы, произнес Макс, отпуская мою руку, оставляя на ней отметки от пальцев и вальяжно разваливаясь на диване, сделал затяжку кальяна, выпуская клубки дыма в воздух. Быстрым шагом преодолевая пространство, я вышла в коридор, нервно прижимаясь к двери, делая вдох спертого от жары воздуха. Шесть пар глаз тут же посмотрели на меня, стоя в полной боевой готовности. Я нервно сглотнула, оглядывая их и хихикнула, натягивая предельно глупое и невозмутимое выражение лица. — Какие-то проблемы, барышня? — произнес самый высокий и самый огромный из них, поворачивая головой из стороны в сторону, разминая шею. — А где тут можно пописать? — хихикнув, не особо разборчиво произнесла я, дабы приглушить градус их внимательности. — Туалет здесь, направо. Пойдем. — неосторожно хватая меня за предплечье, произнес он, почти волоча за собой. — Нет-нет, я сама. Я стесняюсь! — пролепетала я, едва успевая переставлять заплетающиеся на каблуках ноги, изо всех сил пытаясь отбрыкаться, ощущая, как теряю последнюю ускользающую ниточку для спасения. — Ой, меня кажется тошнит. — Да блять. — произнес он с отвращением, резко отпуская меня, замирая посреди коридора. — Сама справишься? — Да, только…кажется, немного задержусь. — изображая подкатывающий к горлу приступ рвоты, я быстро рванула в сторону туалета, едва ли не падая на ходу. Забегая в предательски пустующее помещение, судорожно запирая дверь на замок и включая воду в раковине на полную мощность, я опустила руки в воду, прижимая влажные, холодные ладони к шее, пытаясь себя по возможности максимально отрезвить. Стирая пальцами с губ иллюзорный вкус чужих поцелуев, я скатилась по стене, ощущая полнейшую безвыходность. Панически хватая губами воздух, я ощутила, как из глаз брызнули слезы. Слезы страха, слезы обиды, слезы дичайшей беспомощности. А самое! Самое страшное было то, что меня всё равно никто не спасет. Чертов Хэллоуин!— Учти, Валь, если что-то случится, я из Одинцово
спасать твою задницу не поеду, так вот и знай.
И я знала, что он не пошутил. Я знала, что он и правда — не приедет. Он не приедет. И даже если мне повезет, что я дозвонюсь до кого-то из ребят, чудом трезвого, то из гребаного Одинцово ехать минимум сорок минут, а это просто непозволительная роскошь в моей ситуации. Слезы страха и обиды душили, не позволяя делать вдохи, застилая дымкой глаза, струясь по щекам бесконечным потоком. Запуская руки в волосы, сжимая их у корней, пытаясь сгенерировать хоть какой-то план действий — в голову предательски ничего не шло. А время было против меня, счет был буквально на секунды, но решение чертовски всё ещё не приходило. Обреченно отнимая руки от головы, всхлипывая, я шумно ойкнула, так как прядь волос больно зацепилась за кольцо на пальце. Невидящим взглядом смотря на кольцо, сверкающее на пальце, слезы заструились новым потоком всё сильнее, а в голове пролетела судорожная мысль, маячащая сейчас, как единственная спасительная соломинка в этой ситуации. Телефон в руке показывал 3% заряда, а значит, что у меня был только один звонок, и, соответственно, лишь один шанс на спасение. Растерянно оглядывая телефон, я не могла решиться на этот шаг, но головой хорошо понимала, что ситуация сейчас не из тех, где нужно включать гордость и любые другие эмоции. — Помощь не нужна? — раздался стук в дверь, отчего я испуганно вздрогнула, шумно всхлипывая, едва не вскрикнув от страха. — Всё в порядке, просто тошнит. Я сейчас. — ответила я, максимально спокойным голосом, приводя голос в порядок, кашляя, изображая подходящие для ситуации звуки. Судорожно набирая номер по памяти, я нажала кнопку вызова, изо всех сил прося, чтобы телефон не отключился, скандируя шепотом «пожалуйста, прошу тебя, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…» Я молила всех Богов и Вселенную сейчас за то, чтобы выбранный абонент меня спас, потому что либо так, либо…я даже не хочу думать об том, что со мной сделают. Слушая долгие монотонные гудки, надежда на спасение ускользала из моих рук с каждой секундой всё дольше и дольше, а абонент предательски не брал трубку… Судорожно всхлипывая, глотая слезы, я обреченно прикрыла глаза, закрывая лицо ладошкой, понимая, что мне натуральный конец. Почти сбрасывая вызов, смиряясь с неизбежным, в трубке вдруг раздалось тихое «Алло… Валя?» to be continued…