Ключ от ее сердца

POV Егор.       Три дня назад, когда я вернулся домой со студии, искренне надеясь застать там девушку, дома меня, в очередной раз, встретила лишь тишина вновь пустующей квартиры. Не разуваясь, судорожно обходя периметр всей квартиры, заглянув во все комнаты, я убедился в том, что Вали, на самом деле, нет. Ушла. Просто ушла. Без предупреждения, не оставив никакого послания, даже не написав смску. Она ушла молча, тихо, так, словно её и не было вовсе. Словно, мне всё это почудилось. Словно, не она сегодня спала в моей кровати, испуганно прижимаясь ко мне и вздрагивая сквозь сон, боясь раскатов грома. Словно, не она утром мирно прижималась щечкой к подушке, смотря последние сновидения.       Кровать была заправлена, на кухне все убрано, даже её чашка поставлена на ту самую верхнюю полку с посудой, куда Валя ранее никогда не доставала самостоятельно. Какое-либо напоминание о том, что она вообще присутствовала в квартире эту ночь и утро, что это не я не сошел с ума от отчаянья, придумав себе всё это — выдавало лишь её крохотное платье, брошенное в стиральную машину. Единственное, чему я был сейчас рад, тому, что она всё-таки сдержала своё обещание и надела что-то другое. Моя душа была спокойна хотя бы за то, что Валя уехала отсюда в приличном виде, не пытаясь найти новых приключений на свою пятую точку.       Не находя следов никакого, даже самого малейшего, сообщения о том, что Валя ещё вернется, или как-то даст о себе знать, я переползал через все соцсети, проверяя, вдруг, что-то есть там. Но, нет, не было абсолютно ничего. Звенящая тишина, кричащее молчание и ни одной точки в мою сторону. И, вот в этот самый момент, я, кажется, окончательно убедился, что потерял её навсегда. Это осознание вдруг резко накрыло с головой, больно ударяясь пульсацией в грудной клетке. Я сел на диван, не разуваясь и не снимая куртку, даже не включая свет и потерялся в своих мыслях, смотря в одну точку. Ощущая лишь то, как больно стучит по вискам, и как перехватывает дыхание, образовываясь в горле неприятным комком, не дающим толком вдохнуть или что-либо сказать.       Я понимал, что теперь это абсолютный конец.       Что бессмысленно пытаться ей звонить, так как я знал, что для меня её телефон будет всё равно недоступен, бессмысленно было пробовать написать — она не ответит. Слишком хорошо я выучил её действия за это время. А ночью…ночью она просто была пьяна. Вот и всё. Вот и всё объяснение. Надежда рухнула, как карточный домик, складываясь к моим ногам горкой упавших карточек, погнувшихся и изредка перевернутых. Значит, нет у неё больше никаких чувств, как я опрометчиво смог подумать, делая выводы по её вчерашним пьяным действиям. Много алкоголя, испытанный шок и стресс, вот и проснулась минутная «любовь» к спасителю. И, наверное, этот утренний легкий поцелуй в щеку — был последним разом, когда я смог докоснуться до неё. Если бы я только знал…       Я не хотел её отпускать. Всей душой не хотел, особенно после того, что произошло этой ночью. Я понял, насколько сильно Валя всё ещё мне важна, насколько я боюсь за неё и я, на самом деле, был уже готов закрыть глаза на всё, забыть всё и забить на всё, лишь бы только её вернуть. Я хотел приехать со студии и хотя бы попробовать поговорить с ней, но у Вали на это были совсем другие планы, вразрез со мной, потому она сделала этот выбор за нас обоих, видимо, решая даже не поинтересоваться моим мнением…        И я понимал, что раз так, то я не смею больше никаким образом лезть в её жизнь. Я увидел, что она выправилась, что ей стало лучше, что, по всей видимости, она наладила свои отношения с питанием и со своими психами… А окунать её обратно в это всё, я не имею никаких прав и желания. Любовь — это когда хорошо обоим. А когда один страдает — это не любовь, это болезнь. И как бы мне не было больно осознавать это, но Валя и правда без меня гораздо счастливее.

***

      Наливая в стакан колу, делая на ходу два глотка из стакана, я вернулся в гостинную, оставляя стакан на кофейном столике. Забирая со столика джойстик, вновь запуская игру на приставке, я продолжил играть в какую-то бессмысленную стрелялку, собирая сотни жертв, получая за это какие-то трофеи и что-то там ещё, смысла чего я даже не особо улавливал. Концертов в ближайшее время, как назло, не предвиделось, а значит, работой себя загрузить тоже не выйдет, поэтому, я ударился в игрушечки. Мне было абсолютно всё равно на смысл и сюжет, я играл лишь для того, что бы разгрузить мозги и справиться со стрессом хотя бы таким образом, сбрасывая все эмоции и мысли в дурацкую игру. Я рубился, абсолютно ни о чем не думая. Так проходили напролет уже третьи, кажется, сутки.       Больше не было боли, не было какой-то тяжести в душе, больше не было сложно. Была пустота. Пожирающая, поглощающая, едкая и неприятная — п у с т о т а.       На столике зазвонил телефон ровно в тот момент, когда я совершенно не мог ответить на звонок, поэтому, я мысленно послал нахуй звонившего абонента, даже не прочитав имя того, кто пытался до меня дозвониться. Проигрывая сражение, я проматерился, слыша всё ещё надрывный звонок мобильного. Раздраженно подхватывая его в руки, я удивленно похлопал глазами, читая имя абонента.

«Малышка❤️» — входящий вызов.

— Да, привет. — чуть хрипло произнес я, прокашлявшись в руку. — Не думал, что еще услышу тебя. — честно сказал я, всё ещё искренне удивляюсь внезапному звонку Вали. — Привет, Егор. — взволнованно произнесла девушка, едва трясущимся голоском. — Прости, что я молчала все это время. Я знаю, что это было, наверное, очень неправильно и смотрелось в твоих глазах чем-то совсем жутким, но мне нужно было разобраться с собой. Я позже тебе всё объясню. — она тараторила в трубку явно отрепетированную речь, что заставило меня прищурить взгляд, вслушиваясь в её голос, пытаясь понять, что произошло. — У тебя всё в порядке? — обеспокоенно произнес я, честно говоря не очень вникая в произнесенные ею слова. Молчание в трубке затягивалось, заставляя меня занервничать. — Валь? — как можно тактичнее произнес я, ожидая ответ от девушки, бегая взглядом по полу. — Да, да. Всё хорошо. — тут же отозвалась она, нервно вздыхая, покашливая в сторону. — Я хотела…в общем… мы можем с тобой встретиться? — вдруг растерянно произносит Валя каким-то не своим голосом. Услышать это при встрече, видя её глаза напротив, я был максимально не готов. И не хотел. Пусть она оставит эту чертову благодарность чем-то, что и я так понял бы, без слов. Лучше молча, чем вот так, глядя в глаза, руша все надежды. — Валь, ну…ты можешь сказать всё и так. — печально вздохнул я, сжимая руки в кулаках, искренне не желая продолжать этот разговор, а уж тем более идти на какую-то встречу. — Я даже примерно предполагаю, о чём пойдет речь… — чуть тише добавил я, покачав головой. Я заранее знал, к чему приведет этот разговор: «Спасибо, Егор, за помощь в спасении моей жопушки, но закатай губу, между нами ничего больше не будет, я тебя не люблю, наивный ты болван, можешь возвращаться обратно и умирать дальше». И видимо она совершенно не думала о том, как я должен продолжить вообще ж-и-т-ь после этих всех слов? Как? Откуда в восемнадцатилетней девочке столько жестокости? — Нет, не могу. — резко отрезала Валя, говоря чуть увереннее. — Егор, нам нужно поговорить. Лично. — с нотками настойчивости в голосе, добавила она так, что у меня не осталось никаких вариантов, кроме как согласиться на эту чертову встречу. Я знаю, что ни к чему хорошему это не приведет, что меня вновь жизнь ебнет с небес об землю без парашюта, но я всё равно, как чертов мазохист, иду у неё на поводу. — Хорошо. — глубоко вздыхая, сдался я, всё-таки соглашаясь, задумчиво прикидывая, через сколько я смогу собрать себя в какое-то подобие человека. — Давай…в восемь на… — Нашем месте. — договаривая фразу одновременно с Валей, мне показалось, сердце пропустило несколько ударов, следом застучав чаще. То самое наше место, в котором когда-то я впервые понял, как влюблен в неё, теперь будет опорочено последней встречей. — Да…тогда, до встречи? — с нотками растерянности, отчего-то, в голосе, негромко произнес я, слыша, как нервно в трубку дышит Валя. Видимо, ей это решение тоже далось сложно. — До встречи. — ответила девушка, немного помедлив, облегченно выдыхая, она завершила вызов, оставляя меня в совершенно растерянном состоянии.       Игра запущенная на приставке, выведенная на телек, сообщила о том, что за этот телефонный разговор меня убили уже 16 раз, а я смотрел в центр экрана, как завороженный, и не мог поверить, что только что вообще произошло? И даже спустя несколько минут, я всё никак не мог прийти в себя. Зачем? Зачем ей понадобилась эта встреча? Неужели она и правда настолько жестокая, чтобы мне в глаза сказать о том, что чувств у неё больше нет и просто поблагодарит за помощь? В таком случае, почему нельзя было сделать это по телефону? Неужели это не легче для неё и для меня? Я ведь не смогу спокойно посмотреть в её глаза в последний раз и отпустить навсегда. Это просто ебаная пытка для любого человека.        Тем не менее, я всё равно согласился на эту авантюру, а значит, отступать было уже некуда. Поднимаясь с пола, я побрел в сторону ванной. Быстро принимая душ, успевая побриться и в целом привести себя в порядок, я пошел переодеваться, ловя себя на мысли, что собираюсь так, словно иду к ней на свидание, а не на последнюю встречу. Надевая, зачем-то, её любимое моё худи, я пшикнулся её любимым парфюмом и обулся в новые кроссы. Смотря на себя в зеркало, я стоял в прихожей и буквально не мог выйти. Что-то, словно силой, удерживало меня в стенах квартиры, привлекая моё внимание, либо заставляя в шестой раз пойти посмотреть выключена ли плита и свет. Вновь оглядывая себя в зеркало, нервно выдыхая из легких весь воздух через рот, я прикрыл глаза, отмечая про себя, что это всё гораздо сложнее, даже чем казалось на первый взгляд. Открывая глаза, собираясь с мыслями, мой взгляд упал на фотографию, которую я достал из-под чехла не так давно, возвращая её сюда, на зеркало. Наша фотография. С моей забавной подписью «My babyValya». Наш общий летний прикол, после которого я так называл её еще две недели. На снимке Валя такая счастливая, сидит в моей футболке, у меня на коленях, тепло целует меня в щеку, крепко обнимая двумя руками, а я такой довольный прижимаю её к себе и просто млею от удовольствия. Я до сих пор помню, как она тогда хохотала и умилялась, разглядывая проявленные снимки. Черт, и если бы только можно было вернуть то время… — от этих мыслей меня оторвал внезапно раздавшийся звонок телефона. — Алло? — снимая вызов, удивляясь, как я мог, вдруг, понадобиться этому абоненту, произнес я, в сотый раз поправляя на себе одежду, оглядывая себя в зеркало. — Алло, Егор, Привет. Это Егор Бублик. — представился парень, говоря как-то не очень уверенно. — Да, привет-привет, что такое? — немного не тактично, сразу в лоб спросил я, не особо желая сейчас вести светские беседы. Нет, я, конечно, не против, но не в данную минуту бы. — В общем, мы взрослые люди и я сразу к делу, если ты не против, да? — произнес мой тёзка на той стороне трубки, чертовски интригуя меня своими словами. — Я сейчас весьма заинтригован. — честно ответил я, с улыбкой усмехнувшись в трубку. — Пару дней назад ко мне в салон приходила Валя. Я знаю, что вы встречались какое-то время. — делая акцент на фразе в прошедшем времени, но всё же тактично, начал он, а меня резко выбило на упоминании её имени. Что-то нервно отдалось внутри, сообщая о том, что ничего хорошего этот разговор явно не принесет. — Так…? — нетерпеливо перебивая, произнес я, на ощупь садясь на стульчик, стоявший в прихожей. — У нас тут сейчас одна приколюха проходит, смысл которой в том, что нужно написать послание человеку, которому ты не можешь сказать какие-то слова лично. В общем, Валя поучаствовала тоже. — чем больше говорил Егор, тем больше я не понимал ничегошеньки. И то ли я дурак, не улавливающий сейчас какую-то очень важную историю, то ли он нихуя не умеет объяснять. — Я не очень понимаю, к чему ты сейчас клонишь. — честно ответил я, нахмурившись, перекладывая телефон к другому уху. — Блин, я знаю, что с твоей стороны звучит это, наверное, очень по-идиотски, но просто слушай. — растерянно добавил Бублик, чуть посмеявшись в трубку. И я бы давно уже завершил этот разговор, сворачивая его словами о том, что чертовски занят и повесил бы трубку, не заботясь о правилах приличия, но упоминание Вали меня чертовски останавливало от этого действия. — Слушаю. — произнес я, внимательно слушая своего собеседника, бегая взглядом по прихожей квартиры. — В общем, куб, куда все участники опускают записки, заполнился под завязку и из него вылетела одна бумажка. Её вечером увидела и подобрала моя помощница, она передала записку мне, с фразой о том, что так делать нельзя вообще, но она случайно её прочла и это похоже на знак, что мы можем попробовать спасти чью-то ситуацию, если я узнаю автора этого почерка. — продолжил Егор, но понятнее ничерта не стало, и я начинал раздражаться, не улавливая какой-то глобальный прикол. Просто так бы он мне не позвонил, значит, дело серьезное, но либо он и правда хуево объясняет, то ли я дебил. — Я всё ещё не очень понимаю, к чему ты ведешь. — тактично добавил я, продолжая слушать его. — Из куба вылетела записка Вали. В том, что это её записка нет сомнений — она пометила её отпечатком губ, поцеловав листок перед тем, как опустить его. Сначала я хотел вернуть записку назад и не лезть в личное, но потом я вспомнил, как Валя плакала здесь, когда писала это. А так же, она тогда сказала напоследок, что никогда не решится сказать напрямую то, что написала. И я решил всё же последовать предложению помощницы и пробовать спасти вашу историю. — произнес Бублик, вызывая у меня какие-то очень странные чувства внутри. Упоминание того, что Валя плакала, отозвалось внутри меня глухим показыванием, заставляя машинально сжать кулаки. — Егор, своё послание она тебе написала. — С чего ты взял? — удивленно распахивая глаза, ошалело произнес я, сглатывая нервный комок в горле. Какая-то сомнительная акция, вроде бы должна быть анонимная, насколько я понимаю, но послания сливают, что за прикол вообще? Спасатель херов, блин. — Я отправлю тебе сейчас следом фото в ватсап и ты всё поймешь. Прочти, я думаю, ты должен знать то, что она написала и… я не знаю толком, что у вас конкретно случилось, но она провела в слезах полдня здесь, мы всем салоном пытались её успокоить. Она сказала, что совершила самую большую ошибку на свете, что потеряла тебя. Мне кажется, она очень сожалеет и имеет право быть хотя бы выслушанной. — договорил Бублик с какой-то чересчур искренне сочувствующей интонацией в голосе, рождая в моей душе настоящее цунами своими словами. Что? Нет, подождите, такого просто не может быть. — Мы должны встретиться буквально через сорок с лишним минут… — растерянно произнес я, поднимаясь на ноги, как лев в клетке начиная ходить из стороны в сторону по прихожей, внимательно слушая парня дальше. — Здорово. Я очень рад, правда. — с улыбкой произнес он, выдыхая. — Прочти и…ты посмотришь на ситуацию иначе, обещаю тебе. Не говори Вале, пожалуйста, что я тебе прислал её послание. Я обещал ей анонимность, но раз так вышло, я подумал, что должен был отработать карму. И извини, если что, что лезу в личное, я понимаю, что не следовало бы. — Я пиздец как заинтригован. Спасибо, хорошо, я не скажу и спасибо за беспокойство. — быстро сворачивая вызов, я попрощался с парнем, тут же открывая WhatsApp.       Сразу же открывая первый чат, загоревшийся новым сообщением с прикрепленной фотографией, я замер. Вложенный файл грузился предательски долго, заставляя меня начать нервничать. После того, как фотография подгрузилась, я увидел на снимке рукописный текст, выведенный аккуратным, очень знакомым мне почерком. Пробежавшись взглядом по тексту, намерено не вчитываясь, я убедился в том, что автор письма — Валя. Отведя глаза, глубоко вдохнув и немного помедлив, я задумался о том, что это как-то неправильно. Валя же писала это надеясь, что это не увижу не только я, но и вообще никто и никогда, ведь это как вторжение в очень личное, в душу и её мысли. И прочесть это — будет настоящим предательством. Я заблокировал телефон, поджимая губы и вышел из квартиры. Всю дорогу в голове продолжали крутиться слова парня о том, что она плакала и говорила об ошибке, что потеряла… Это чертовски разнилось с теми мыслями, которые витали в моей голове при подготовке к этой встрече.       Долетая до набережной аж на 25 минут раньше до предполагаемой встречи с девушкой, я удачно припарковал автомобиль рядом и разблокировал телефон. На глаза тут же попалась та фотография и невольно взглядом я зацепился за некоторые слова. Не может быть… Сглатывая нервный комок, вновь вспоминая слова Бублика, я всё же принял решение прочесть то, что было написано девушкой на этом злополучном листе, раз уж мне всё равно это прислали. Тем более, с такими «спойлерами»… …Спасибо, что защитил меня и не дал в обиду, спасибо, что ты оказался мудрее меня. Спасибо, что твоя любовь оказалась сильнее гордости и всех обид. Мне очень жаль, что я поняла это слишком поздно, теперь, я попросту недостойна на что-то рассчитывать, но сейчас я бы всё отдала за то, что бы снова быть с тобой рядом. Я знаю, что ты никогда не прочтешь это и не знаю зачем я это пишу. Наверное, что бы этими строками хоть как-то облегчить свою душу… Просто хочу, чтобы ты знал — Я очень люблю тебя. Всё ещё… — Господи, моя малышка. — произнес я вслух, дочитывая текст до конца, устало откидываясь головой на подголовник сиденья. Сердце отбивало сейчас на сотню ударов больше, чем положено, подкатывая к горлу пульсирующим комком. В висках застучало тысячами молоточков, а в ушах тут же зазвенело так громко, словно на меня надели церковный колокол и треснули в него, что есть силы. Кажется, в ту же секунду в машине совершенно не осталось ни капли воздуха, отчего стало слишком тяжело дышать. Выходя на свежий воздух, не блокируя автомобиль, я подошел к ограждению, опираясь руками на металлические перила. На улице сейчас, на удивление и к счастью, не было ни души, хотя время было всего лишь около восьми вечера. Пустая улица навевала воспоминания, и я шумно вздохнул, смотря на высотки сити. Здесь было первое свидание. Именно на этом месте я понял, что больше не хочу её никогда отпускать. Именно с этим местом нас связывало так многое. Мы часто встречались именно здесь, не смотря на то, что сама по себе набережная — довольно-таки людное место, но, за мостом была закрытая парковка, только для сотрудников БЦ, куда у меня, благодаря удачным знакомства, был разрешен въезд, и на этой части набережной уже практически никогда не бывает людей. Стоя на том самом, нашем месте, опираясь подбородком на руки, я буквально терял связь с реальностью. Я ведь был свято уверен в том, что Валя хочет просто поблагодарить за помощь, раз сбежала, я уже смирился с этой чертовой мыслью. За прошедшие три дня, я уже научился жить с тем, что навсегда наступил наш конец. Что это наш с ней финал. А получается, на деле… получается, в ней всё ещё живут какие-то чувства?! После всего того, что произошло, сука, в ней всё ещё живут чувства! А я три дня, как идиот, пытался убедить себя в обратном, что это не так, что ничего в ней больше нет и она просто была пьяна… — Привет. — стоя за моей спиной, Валя осторожно коснулась рукой моего плеча, отчего я едва не вздрогнул, замирая на месте и забыл, как вообще дышать, отчего-то боясь перевести на нее взгляд. — Привет. — тихо выдохнул я каким-то болезненным, словно не своим голосом, прикрывая глаза и смотря в сторону, разглядывая отражение высоток на глади воды. Пауза между нами затягивалась, а я погрузился в воспоминания.

— Ты мне очень понравилась. С самого первого взгляда.

Целый день сегодня я не мог дождаться, когда уже закончатся эти съемки,

что бы остаться с тобой вдвоем. И ты там не ослышалась,

я на самом деле мечтал тебя поцеловать. Ты можешь ничего не отвечать и не говорить,

я тебя ни к чему не склоняю. Если ты не против — просто будь рядом.

      Валя стояла рядом и молчала, словно, боясь что-то вообще сказать. Убирая руку с моего плеча, я услышал, как она шумно, прерывисто вздохнула, медленно выпуская воздух из легких. Волнуется. Очень сильно волнуется. Понимая, что выгляжу сейчас совершенно неправильно по отношению к девушке, стоя к ней спиной, вместо того, что бы развернуться лицом и приготовиться к разговору, я обернулся. Ожидая увидеть блондинистую голову, глаза, одетые в линзы, яркие губы и, уже ставшую привычной, коротенькую юбку с каблуками, я внезапно столкнулся глазами с совсем другой Валей. Темные волосы, натурального цвета, длиной до груди, такие родные мне карие глазки, слегка подкрашенные реснички и бесцветный бальзам на губах. Сиреневые джинсы, худи и расстегнутая недлинная курточка, на ногах кроссовки. Я зачарованно смотрел на неё с полуулыбкой, не веря, что это сейчас может быть по-настоящему. Она снова выглядела совершенно точь-в-точь с тем, как тогда, когда я окончательно понял, что невыносимо сильно влюбился в неё. — У меня нет слов. — бегая взглядом по девушке, оглядывая её с ног до головы, выдохнул я, сглатывая нервный комок в горле. — Ты так прекрасна. Ты даже не представляешь, насколько. — разведя руками в стороны, я покачал головой, болезненно улыбаясь уголками губ. — Спасибо. — Опуская глаза и поправляя рукой волосы, заправляя прядь за ушко, Валя смущенно улыбнулась. А меня мгновенно пробило сотней мурашек, унося воспоминаниями в наше лето. — Не делай больше с собой ничего. Не бегай от себя, Валюш. Ты такая красивая девочка от природы, это твоя особенность. Именно это отделяет тебя от всех и делает не похожей ни на кого. — искренне восхищаясь, заправляя сползшую прядь волос ей за ушко, тепло произнес я, неуверенно протягивая руку, поджав губы. Касаясь её мягких волос, эмоциональный разряд меня словно пробил электрическим током. — Я больше не буду. — прошептала девушка в ответ, опуская взгляд и часто моргая. Я замечаю, как трясется её подбородок и нижняя губа, которую она больно кусает. Малышка изо всех сил старается не заплакать, но у нее чертовски ничего не выходит. — Иди сюда, не кусай губы. — покачав головой, произнес я, не в силах больше мучать Валю, притягивая девушку к себе, слыша её приглушенный всхлип, ощущая, как она вся уже трясется от накативших рыданий. Цепляясь трясущимися руками за худи у меня на спине, она вновь приглушенно всхлипывает, судорожно выдыхая мне в шею. — И что же мы с тобой натворили, малышка… — выдохнул я, прижимая Валю крепче, чувствуя, как тут же больно заныло сердце. Прикрывая глаза, я путался пальцами в её волосах, крепко прижимая к себе девушку, вдыхая такой родной сладкий аромат её летних духов, окончательно плавясь от того, что она рядом. Она как раньше. — Прости меня. — судорожно цепляясь руками за мои плечи, прижимаясь крепче, стоя на носочках, сквозь слезы произносит Валя, уже едва не задыхаясь от рыданий. — Я такого натворила… причинила и тебе, и себе столько боли, надумала себе непонятно что… Это всё настолько меня поглотило, я довела тебя, всё потеряла и упустила. Я знаю, что сама во всем виновата. Прошу тебя, пожалуйста, прости меня… — Валя часто всхлипывала, рыдая в голос от накативших эмоций, её трясло так сильно, словно она была осиновым листочком на бешеном порыве ветра. — Тише-тише, не плачь, Валюша, ну. — пытаясь отстранить её от себя, чтобы заглянуть в её глазки, я почувствовал, как крепче она цепляется за мои плечи, не позволяя мне отстраниться и заходится новой порцией плача. — Пожалуйста, давай мы не поставим на этом точку. Прошу тебя. Я обещаю тебе, что больше такого не повторится. Я обещаю, что я буду стараться стать для тебя той, кого ты хочешь видеть рядом с собой. Я обещаю. — лепетала Валя, заикаясь через слово от напряжения, глотая слёзы и дрожа так сильно, что я начал переживать за неё. Не дай бог случится какой-нибудь нервный срыв от того, что она так сильно перенервничала. — Котёночек, ну, тише-тише, маленькая… Моя девочка, послушай. Слышишь? — неодобрительно покачивая головой, понимая, что она совсем не слышит меня, я с силой чуть отстранился, беря её лицо в ладони, пытаясь поймать взгляд зареванных глаз. — Пожалуйста, только не говори «нет». — касаясь моих рук на предплечьях трясущимися ладошками, умоляюще произнесла Валя дрожащим голосом, испуганно смотря в мои глаза. Хрустальные слезы мощным потоком катились по её щекам, капая на ткань надетого на ней худи. — Прошу тебя. — облизывая пересохшие губы, добавила она шёпотом, всхлипывая. — Глупенькая… — поглаживая пальцами по её щекам, я смотрел в её заплаканные глазки, ловя на себе затравленный взгляд карих глаз и у меня вновь замирало сердце, видя её слезы, видя то, как она сильно переживает. — Не надо больше никем становиться, слышишь? Не надо! Будь просто собой. — бегая болезненным взглядом по Валиным глазам, отчаянно произнес я, поглаживая девушку по влажным от слёз щечкам, видя как она всхлипывает, больно кусая нижнюю губу. — Я не могу, блять, взять и отпустить тебя, понимаешь? Не могу, ну никак! — несильно тряханув девушку за плечи, отчего она вздрогнула и охнула, широко распахивая глаза, произнес я, словно сдаваясь, подняв таким образом белый флаг. — Я невыносимо сильно люблю тебя. И буду любить тебя назло всему и всем.

Я помогу тебе

Не сойти с ума

Там, где есть обман

Там, где ждет провал

Поддержу тебя

И сотру рукой

Все, что так губило нас с тобой.*

— Его-ор, … — буквально кидаясь мне на шею, так доверчиво крепко прижимаясь, Валя захлебывалась слезами, обнимая меня так крепко, словно я сейчас уйду навсегда и оставлю её совсем одну. — Я так люблю тебя, Егор. Очень…очень сильно. И ничем не убить эту любовь, абсолютно ничем, как бы я не пыталась. Прости меня, прости, пожалуйста. Прошу тебя, я такая идиотка. Пожалуйста, прошу тебя. — лепетала она, заикаясь на каждом слове, срывая голос и практически воя от истерики, плача так, что у меня сердце кровью обливалось. — Моя девочка, моя маленькая… Моя самая любимая девочка, ты так мне нужна, малышка. — судорожно выдыхая ей в волосы, осыпая поцелуями её голову и щеки, крепко прижимая к себе дрожащую девушку, я не мог поверить в то, что это всё сейчас реально. — Господи, ты снова вернулась. — Я больше никогда не сделаю этого, обещаю тебе. Слышишь? Клянусь, Егор. — глотая слезы, лепетала Валя, и я чувствовал, как её истерика достигла своего апогея. Её страшно трясло, настолько сильно, что у неё подкашивались ноги от напряжения, а голос приобрел совсем нездоровое звучание с хрипотцой. — Я поняла, я всё-всё уже поняла, правда. Ты стал моей причиной вернуться, я больше не хочу потерять тебя. — проводя рукой по моему затылку, скользнув по коже ногтями, прошептала Валя, вызывая у меня порцию мурашек по позвоночнику. — Я верю тебе, солнышко, верю. Всё, всё будет хорошо, переставай плакать. — немного отстраняясь, позволяя ей встать на ноги, чтобы не напрягать мышцы стоя на носочках, я вытирал её слезы пальцами, но новые потоки вновь и вновь струились по щекам. — Прошу тебя, не плачь, слышишь? Котёнок… — вновь прижимая к себе крепче Валю, наклоняясь к ней, целуя её в макушку сотни раз, я не мог до конца поверить, что всё по-настоящему. Что моя девочка снова моя, снова такая же, как и была раньше. Что закончился весь послегастрольный пиздец, добивший нас. Что вот она, рядом, такая родная и самая нужная. — Я… я не-не могу. Я не могу не плакать. Я так испугалась…я так боялась, что ты откажешься. — мотая головой, испуганно смотря на меня, цепляясь руками за плечи, произнесла Валя, совсем страшно заикаясь от слез. А мне становилось совсем жутко за то, в каком состоянии сейчас находится эта маленькая девочка. — Я не п-представляю, что бы со мной бы-ыло. Я бы не смогла уйти отсюда одна. — Маленькая моя…я так скучал по тебе такой. — бросив взгляд на подсвеченные высотки сити, я крепче прижимал к себе Валю, касаясь щекой её головы, вновь зарываясь пальцами руки в темные волосы. У меня сердце екало и сжималось в болезненно пульсирующий комок от того, как она сильно плачет. — Как же мне тебя не хватало, девочка моя. — добавил я, вдыхая аромат её волос и вновь целуя в голову. Не знаю, сколько мы так простояли, прежде, чем я почувствовал, что потихоньку она начинает наконец-то успокаиваться. — Прости меня, пожалуйста. — снова зашептала Валя, еще продолжая нервно всхлипывать, но уже не плакать. — Я знаю, что слова это просто слова, но, я обещаю, что я изо всех сил буду стараться, ради тебя. — кивая в подтверждение своих слов, она чуть отстранилась, смотря на меня заплаканными глазами. — Котёнок, просто будь собой, вот и всё. Мне не нужно, чтобы ты старалась стать какой-то «идеальной», в твоем представлении. Я хочу, чтобы ты просто была собой. Той самой девочкой, которую я полюбил и так сильно люблю. Вот такой, несносной, маленькой, немного вредной, но такой нежной и доброй девочкой. — не удержавшись, я щелкнул Валю кончиком пальца по носу, вызвав у нее легкую полуулыбку. — Я же знаю, какая ты. Я знаю, что ты не идеальна. Но именно этим ты и прекрасна, котёнок. Прошу тебя — просто будь собой. — выдохнул я, улыбаясь, видя, наконец-то, как она внимательно меня слушает и, вроде бы, понимает то, о чем я говорю, согласно кивая в ответ, хмуря бровки домиком и хлопая влажными ресничками. — Я так по тебе скучала… — прошептала Валя, судорожно вздыхая, всё ещё нервно, прерывисто дыша. Проводя руками по моим плечам, задумчиво опустив взгляд, она продолжила. — И всё это время…знаешь, … за это время я поняла, что никогда не смогу спокойно отпустить тебя. Я не смогла даже на секунду принять и объяснить себе, что ты должен для меня навсегда остаться в прошлом. Я каждый день засыпала с мыслями о тебе, злилась на себя, но все равно думала о тебе постоянно. Я не хочу чтобы когда-то меня касались чужие руки. Это можно только тебе. И пусть так остается. Я не хочу ничего менять. Никогда. — договорила Валя, болезненно поморщившись, явно вспоминая чертов клуб и прикрыла вновь слезящиеся глазки. Внимательно смотря за мимикой девушки, разглядывая её и ловя её эмоции, я вдруг заметил, как на её подрагивающие реснички упала снежинка.

Первый снег в этом году, решил порадовать нас своим присутствием именно сегодня.

— Что бы не происходило, котёнок, я всё ещё ни разу не пожалел, что когда-то сделал выбор в твою пользу. — поднимая её лицо за подбородок, смотря в родные карие глазки, сталкиваясь с удивленным взглядом, я, кажется, словно гипнотизировался их чарами. — Я так рад, что ты вернулась. Мы попробуем еще раз, ладно? Теперь мы оба знаем — как не надо делать, а остальное мы сможем, обещаю тебе. Мы дадим ещё один шанс нам. — произнес я, смотря в глаза девушки и видел, как снежинки падали всё чаще, путаясь в волосах Вали, застывая в её прядях красивым полотном. — Я хочу, чтобы ты знал: я разобралась с питанием. Я кушаю и… — чуть отстраняясь, вытирая щеки рукавом, серьезно произнесла Валя. Я внимательно посмотрел на девушку, ожидая продолжения её слов. — Только тебе я могу признаться. В общем, я всё же пошла ко врачу. Теперь один раз в неделю лично и два дистанционно мы наводим тут порядок. — указывая пальчиком на висок, шмыгая носом, произнесла Валя, явно боязно ожидая моей реакции. — Я горжусь тобой, малышка. И очень сильно верю в тебя, у тебя всё получится. Мы с тобой вместе со всем обязательно справимся. — улыбаясь, произнес я, наконец-то касаясь её теплых губ, уводя девушку в такой долгожданный, сладкий поцелуй. И кажется, в это мгновение, в животе ожили все бабочки, вновь начиная полет и щекоча все-все внутренности.       Едва успевая разорвать поцелуй, я, переполненный радостью, подхватил Валю на руки, закружив её в воздухе. Она сладко хохотала, запрокинув голову вверх и крепко обнимала меня за шею, а я был самым счастливым человеком на свете, не веря всё ещё тому, что это всё реально. Ставя Валю на ноги, смотря в ее довольные глаза, наконец-то загоревшиеся счастьем. Я не мог налюбоваться красотой её прекрасных карих глаз и темных волос, надышаться ароматом этих прекрасных духов. Внутри всё натурально трепещало. — Домой? — спросил я, поглаживая малышку по щекам, улыбаясь, смотря на то, как падает снежок вокруг нас. — Домой. — согласно кивнула она, тепло улыбаясь, накрывая мою руку на ее щеке своей.       Поздно вечером за окном во всю валил первый снег, но нам не было до него совершенно никакого дела. Мы сидели в гостинной с приглушенным светом и наслаждались друг другом, общаясь каким-то молчаливым, мысленным диалогом, понимая друг друга совершенно без слов. Сидя на диване, я держал Валю за руки, поглаживая по коже, перебирая пальцы и просто смотрел на неё. В её глазах был сосредоточен весь космос, а эта девочка стала для меня всей Вселенной за эти недолгие месяцы. И понял я это всё именно в разлуке, только оставшись без неё я понял, что жизнь не имеет красок и цвета, если рядом не будет этой девочки. В памяти на несколько секунд вдруг возникло всё то, что мы пережили, какую бешеную боль причинили друг другу и что испытали. Вспоминая её порезы, её кошмары и всё остальное, внутри стало так нестерпимо больно от осознания того, как сильно мы мучали друг друга. Притянув её руки к губам, целуя в пальцы, я ощутил, как в глазах собрались предательские слезы. — Егор…ты чего? — замечая это, протягивая ладошку к моей щеке, касаясь кожи, тихо произнесла Валя, обеспокоенно смотря на меня. — Я не могу до сих пор поверить, что ты вернулась. — покачивая головой в стороны, вновь прикасаясь губами к коже и целуя её руки, я почувствовал, как бешено стучит сердце и в пальцах рождается мелкая, неприятная дрожь. — Что ты снова рядом, такая моя… такая родная. — я прикрыл глаза, сильно сжимая зубы, пытаясь совладать с дыханием. — Мой зайчик, я рядом, тихо. — вставая на коленях, она подползла ближе, пересаживаясь верхом на мои бедра, так крепко обнимая меня за шею, позволяя спрятать все свои слабости в её волосах. Валя гладила меня по голове, крепко прижимая к себе. Её сердце взволнованно застучало сильнее, отбиваясь в грудной клетке раненой птицей. — Зай, только не плачь, слышишь? — Я и не думал даже, что когда-то сможет появиться человек, способный так сильно зацепить меня. — шмыгнув носом, дрогнувшим голосом я выдохнул ей в шею, ощущая, как две соленые дорожки всё же пробежали из глаз. Крепче прижимая к себе девушку, обнимая ее за талию, я ощущал, как она дрожит и тоже плачет. — Прости меня…пожалуйста… — прошептала Валя, глотая слезы, еще крепче прижимаясь, гладя меня по затылку. — Я простил тебя. Ещё тогда, когда увидел тебя в этом чертовом клубе, малыш. Я не обижаюсь на тебя и не злюсь. Мне очень не хватало тебя такой. Мы столько времени потеряли этими ссорами… — помотав головой, болезненно зажмурившись, я отчаянно выдохнул, едва не всхлипнув, как девчонка. И вроде бы всё было хорошо, она рядом, но внутри всё предательски сжималось от воспоминаний о былом, причиняя страшную боль. — Слишком дорогой ценой мы поняли, как важны друг другу. — шепнула Валя, прерывисто вздыхая, дернув плечами. — Методы обучения у тебя конечно, инновационные, зато, действенные… не в меру. — судорожно выдохнул я, покачав головой, крепче прижимая к себе девушку, не желая отпускать её от себя больше ни на миллиметр. — Мне вскружили мозг эти дурацкие мысли на съемках. Я не видела ничего, кроме того, что сама вбила себе в голову. Я не хотела, чтобы ты из-за меня так страдал… мне так больно и стыдно за это, ты даже не представляешь, Егор… — глотая очередной всхлип, трудом вытягивая из себя слова, произнесла Валя, подрагивая. — Я горжусь тобой. Тем, что ты смогла выбраться и нашла в себе силы вернуться. — произнес я, не узнавая своего голоса, ощущая, как сильно он трясется от перенапряжения. — Правда. Малышка, ты большая умничка. — Я вернулась ради тебя. Чтобы больше никогда не отпускать тебя, слышишь? — зашептала Валя, шмыгая носом, гладя меня по голове, тяжело выдыхая. — Пожалуйста, не плачь. Это того не стоит. Ничего того не стоит, зайчик…ничего. — чуть отстраняясь, произнесла она, ловя моё лицо в ладонях. — Мы справимся. — поглаживая подрагивающими ладошками по щекам, стирая следы от влажных дорожек, добавила Валя, смотря блестящими глазами в мои глаза. — Это слабости… с тобой я чувствую себя настолько уязвимым маленьким мальчиком, который готов расплакаться от того, что ты просто рядом. — ответил я, судорожно вздыхая, не отводя больше взгляд. В это мгновение я понял, что только ей я могу доверить все свои слабости, зная, что она не осудит и не обесценит. Только с ней я могу быть ТАКИМ. — Это не слабости. Это признак наличия души…огромной, чувственной, любящей и искренней. — прошептала Валя, поджимая губы, прерывисто выдыхая через рот, часто моргая, отгоняя новый поток слез. — Прости, что я так больно затронула её. Я обещаю больше не приносить ей ран и попробовать залечить эти. — скользнув раскрытыми ладонями по плечам вниз, Валя коснулась моей груди руками, так искренне смотря в глаза. — Я буду рядом с тобой. — Ты её полноправная хозяйка, Валюш. Поэтому, теперь тебе решать что там будет: распустятся цветы или появятся новые раны. — я подвел итог, с болезненной полуулыбкой шмыгнув носом, смотря в её глаза. — Ты либо моя судьба, либо моё наказание. — Новых не будет. Обещаю. — прошептала Валя, вновь прильнув ближе, обвивая мою шею руками, крепко обнимая меня, мягко целуя в щеку несколько раз. — И я обещаю тебе больше не ранить твоё сердце, малышка. Прости меня за всё. Я далеко не всегда правильно реагировал на ситуации. Но я изо всех сил старался помочь тебе и не допустить того, что… что вышло. — скользнув руками по её спине, отчего по телу Вали мигом пробежала волна мурашек, произнес я. — Мы сбережем нас, потому что теперь знаем, насколько тяжело друг без друга. Нельзя нам в одиночку, малыш. — Совсем нельзя. — Валя согласно закивала головой, вновь всхлипывая. Скользнув по моей спине, поглаживая ладонями. — И я тоже прощаю тебя, зайчик. Ты всё сделал правильно. Спасибо тебе за твое терпение и мудрость.

А боги смеялись… смеются и будут: Смешат их по-прежнему планами люди, Наивною верой в слепую случайность — Не видят в событиях явную данность! В надежде на случай, свой шанс упускают, Не ценят того, что судьба посылает. Ужасная глупость, нелепость, беспечность — Потом возвращать то, что кануло в вечность! Сначала разрушить, а после пытаться… Собрать из осколков мечту или счастье… Из мёртвого пепла — любовь возродить… Неужто не ясно, что нужно хранить…*

***

      Просыпаясь утром, ощущая прикосновение нежной ладошки на своей груди, а слева — тепло тела девушки, я довольно улыбнулся, впервые за долгое время, вновь сладко встречая утро. Поворачиваясь на бок лицом к Вале, чуть крепче обнимая девушку, подтягивая одеяло на её плечики повыше, я любовался чертами её лица. Длинные черные реснички легонько подрагивали во сне, означая то, что девушка совсем скоро проснется. Ровный, аккуратный нос, небольшие, вновь появившиеся, мягкие щечки, едва покрытые румянцем, легонько нахмуренные брови, сложенные бантиком, зацелованные пухлые губки. Ей явно что-то снилось, причем, что-то очень эмоциональное, судя по тому, как она часто подергивалась по сне и хмурилась. — Прекрати сверлить меня взглядом. — не открывая глаза, сонным голосом произнесла Валя, подкладывая одну руку под щечку, второй крепче обнимая меня. — Я просто любуюсь. — честно ответил я, улыбаясь, поглаживая девушку по щеке, отправляя легкий поцелуй в лоб. — Мне нело-овко. — поморщилась Валя, открывая глаза и смущенно пряча лицо у меня между плечом и шеей, приглушенно рассмеявшись. — Мое солнышко… мне до сих пор не верится, что ты дома. — поглаживая Валю по плечику, произнес я, притягивая девушку к себе ещё сильнее, так, что она полноценно перелегла с подушки мне на грудь. — Я больше никуда не денусь, зайчик. Никуда. — доверчиво прижимаясь щекой к груди, ответила Валя, крепче обнимая меня за корпус двумя руками, сладко зевая. — Валюш? — привлекая её внимание, произнес я, ожидая того момента, когда Валя обернется, чтобы уловить её взгляд и установить зрительный контакт. — М…? — поднимая голову, смотря на меня снизу вверх из-под ресничек, хлопая глазками, «спросила» Валя. — Переезжай ко мне? — задал я тот самый, мучащий меня вопрос, который я хотел задать ещё вчера, но не нашел подходящего момента. — Ну я поду-у-умаю… — протянула девушка, довольно улыбаясь, загадочно уводя взгляд в сторону, хихикая. — Не трепи мне мою последнюю нервную клетку. — демонстративно прищуривая взгляд, легонько шлепнув Валю по попе под одеялом, вызывая у себя и у неё легкий смешок, произнес я. — Я не готов больше оставаться без тебя. Хочу, чтобы ты всегда была рядом. — добавил я, осторожно целуя девушку в припухшие губы, едва касаясь. — И я не хочу больше быть без тебя. — полушепотом ответила Валя, заглядывая в глаза, проведя ладошкой по моей груди, надув губки. — Хорошо. Съездим только за некоторыми вещами на неделе? — Как скажешь. — довольно улыбаясь, я крепче обнял девушку, вновь ощущая себя самым счастливым человеком на свете. Ради таких невыразимо уютных и нежных моментов, наверное, и стоит любить.

Что такое счастье?

Теперь я точно могу ответить на этот вопрос. Счастье — это момент. Счастье — во всём. Оно сейчас. Счастье — это когда уходят самые большие сложности из жизни, когда на какой-то момент они чуть-чуть угасают и ты понимаешь, вот оно — счастье. Когда рядом мирно спит твой кареглазый ангел, досматривая свои сны, неосторожно раскидав темные волосы по подушке.

Вот ты лежишь, смотришь на неё с улыбкой и ощущаешь, как внутри спокойно — это и есть счастье. Да, дальше всё равно будет по-разному, будут новые проблемы, новые неприятности, но сейчас хорошо и это самое главное.

…the end