Starting Over Again / Начать сначала

      Помощница оставила ей документы, две записки, обращающие особое внимание на неотложные вопросы, требующие незамедлительного решения в ближайшие два дня, и коротенькое личное сообщение. Она написала, что после того, как Реджина вернулась из Бостона, работать с ней сплошное удовольствие. Недельный отпуск явно пошёл ей на пользу.       Реджина не знала наверняка, но чувствовала, что помощница ждёт от неё какой-нибудь реакции, поэтому поблагодарила за комплимент. Сказать, что девушка удивилась, — не сказать ничего. Из офиса она выходила ошеломлённая и потерянная, и это не укрылось от внимания её начальницы.       Среди записей, которые Реджина называла «руководством к действию», не было главного, и она проклинала себя прежнюю за то, что вырвала из своей жизни огромный кусок, потому что в противном случае, если бы не опустила столько деталей, не пришлось бы сейчас гадать, почему её помощница отреагировала именно так.       Ответа на самый большой вопрос не было.       Почему?       Почему не покидает ощущение, что окружающие либо ненавидят её всей душой, либо боятся до потери пульса? Почему все удивляются, когда она поощряет добрым словом или рассыпается в похвалах? Почему все ждут от неё жестокости или манипуляций? Почему она прежняя решила, что остаться без воспоминаний о прошлом — это хорошая идея?       Почему?       Всё это было неприятно, муторно и крайне утомительно. Реджина постоянно чувствовала себя опустошенной. Ценой титанических усилий ей с горем-пополам удавалось притворяться, что она в курсе всего происходящего вокруг, хотя на самом деле она ни черта не понимала. Встречи с горожанами, ожидающими от неё выходок, свойственных людям, на которых она даже близко не была похожа, доводили до истощения. Каждый день Реджина пыталась доказать, что не играет в грязные игры, и, видит бог, это было почти непосильной задачей.       Всё чаще мелькала мысль посвятить кого-нибудь в своё бедственное положение. Шерифа, например, но… У Реджины из головы не выходили предупреждения относительно Эммы Свон. С одной стороны, она наплевала на большую часть написанного, ей нужен надёжный друг, и шериф прекрасно подходит для этой роли. С другой же, Реджина не была уверена, что это благоразумно, рассказывать Эмме о проблемах с памятью.       Была какая-то причина, почему она поступила так с собой, и было бы неплохо выяснить собственные мотивы, прежде чем открываться окружающим. С момента возвращения прошёл почти месяц. Реджина понимала, что любой намёк на неуверенность с её стороны будет расценён горожанами как проявление слабости, чего она не могла позволить. Она — лидер. И должна оставаться сильной.       Неуверенность — слабость, но это не про неё.       Реджина переступила порог закусочной с уверенностью, которой на самом деле не ощущала. С собой у неё были бумаги, которые не успела перебрать в офисе, а в голове проносились тысячи мыслей, связанных с главным вопросом. Почему?       Реджина заняла самую дальнюю кабину, вытащила из портфеля отчёт по улучшению инфраструктуры дорог от фермы до рынка, расположенных в пределах юрисдикции Сторибрука. На тридцати страницах были прописаны основные требования, бюджетные ограничения и временные рамки. Чтение обещало быть долгим, и Реджина настроилась на то, что просидит за столиком не меньше двух часов, пока не ознакомится со всей информацией.       К ней подошла улыбчивая официантка. Реджина помнила, что её зовут Руби Лукас, но обратила внимание, что некоторые завсегдатаи называли её Рэд.       — Добрый день, мадам мэр. Что желаете сегодня? Как обычно?       — Да, мисс Лукас, спасибо, — Реджина тепло улыбнулась. — И чашку кофе, пожалуйста, — она взвесила в руке папку с отчётом. — Я чувствую, он мне сегодня понадобится.       Руби склонила голову.       — Тяжёлый день в офисе? — спросила она с чуть игривой интонацией.       — Шериф может вывалить на вас байки о спасении кошек с деревьев, — отозвалась мэр невозмутимо. — Боюсь, мои истории не такие захватывающие. Никто не захочет выслушивать мои опусы о том, как часто надо обновлять покрытие на дороге FM 42.       — На дороге из жёлтого кирпича? — хмыкнула официантка. — Неужели кто-то ещё ездит по ней?       Реджина моргнула. В городе многие места имели необычные названия.       — На какой?       — FM 42. Мы называем её дорогой из жёлтого кирпича, потому что Зелина жила… — Руби осеклась. Нахмурилась. Реджина тем временем попыталась сообразить, что такого важного было в прозвучавшем имени. — О, Реджина, простите. Вы наверняка не хотите вспоминать обо всём этом.       О чём именно?       — Всё в порядке, Руби. Время лечит. — Она натянуто улыбнулась, надеясь, что её ответ подходит к обсуждаемой ситуации.       На лице официантки промелькнуло замешательство, уступившее место искреннему беспокойству.       — И всё-таки. Я знаю, что она была вашей сестрой, и всё это должно быть чертовски тяжело… — она слабо махнула рукой. — Всё это, ну, вы понимаете…       Реджина нахмурилась, пытаясь вспомнить, что было написано о загадочной женщине в тетрадях. Вроде бы там упоминалось, что Зелина — хитрая стерва или… что-то в этом роде. Реджина тяжело вздохнула, закрыла глаза и чуть не задохнулась от внезапной догадки. Зелина недавно покончила с собой.       — И всё-таки, — она открыла глаза и тепло посмотрела на Руби. — Я очень высоко ценю ваше беспокойство. Но вы совершенно правы, ситуация была не из лёгких, и я предпочла бы не говорить об этом.       — Да, конечно, понимаю. И… — над входной дверью звякнул колокольчик, и Руби, оглянувшись, поморщилась. — Может, хотите взять еду на вынос?       Реджина проследила за её взглядом. Вроде бы ничего необычного. Просто семья. Мужчина средних лет был по-своему красив, у его жены были чудесные вьющиеся волосы, а крошечный и очаровательный сынишка невольно вызывал улыбку на лице.       — Нет, — Реджина склонила голову, когда малыш потянул отца к свободному столику, и подняла глаза на Руби. — С чего бы вдруг? Я только пришла. У меня действительно горит этот отчёт. Если вы решили, что поставили меня в неловкое положение, когда случайно упомянули имя моей сестры, то вы ошибаетесь. Всё хорошо, Руби. Я знаю, что вы не подразумевали ничего плохого.       Несколько мгновений официантка переводила взгляд с новых посетителей на Реджину и обратно, а затем осторожно проговорила:       — Я понимаю, что это совсем не моё дело, но это же Робин и его семейство. Вот почему я и предположила, что вы не захотите находиться с ними в одном помещении.       — Кто? — вопрос сорвался с губ Реджины прежде, чем она успела себя остановить, и это было очень некстати, потому что Руби выглядела ошеломлённой.       — Робин… — вздохнула она. — Я понимаю, что вы пытаетесь жить дальше, и это чертовски здорово, но будет вам, Реджина. Не нужно скрывать боль. Эмма вернула Мэриан меньше двух месяцев назад, и это нормально, если вы не хотите пересекаться с ними. Никто не станет вас осуждать, если решите уйти.       — Робин? — в записях ни разу не упоминалось это имя. Реджина просто знала, ничем хорошим дело не закончится, и отправила в свой адрес ещё парочку проклятий. — Простите, я не понимаю… — она осеклась. По всему выходило, что они с Робином знакомы, и надо бы сейчас изловчиться, чтобы получить информацию, отделавшись малой кровью. — О какой ситуации вы говорите?       — Серьёзно? — на лице официантки промелькнуло выражение тревоги. Она уселась напротив мэра. И, понизив голос, склонилась вперёд, чтобы та могла её слышать. — Вы не можете делать вид, что не знакомы с ним, Реджина. Во-первых, Робин и его жена никуда не уйдут. Во-вторых, равнодушие только ещё больше усугубит ситуацию. Послушайте, я понимаю, что я последний человек, с кем вы решитесь откровенничать, учитывая, кто является моей лучшей подругой… Вам надо с кем-то поговорить. Пережитое будет съедать вас изнутри. Не сердитесь на меня за мои слова. Да, Робин — ваша родственная душа, но это не значит, что вы не сможете встретить новую любовь. Не думаю, что все родственные души связаны между собой романтически, вам может встретиться ещё одна истинная любовь.       Родственные души? Истинная любовь? Руби Лукас сошла с ума?       — Руби, — внешне Реджина оставалась спокойной, но в голосе промелькнула нотка раздражения. Она пришла сюда, чтобы пообедать и почитать отчёт, а не ввязываться в какие-то драмы. — Мне плевать на Робина. У него явно всё хорошо. И пока платит налоги, не нарушает законов и голосует за меня на выборах, может делать всё, что ему заблагорассудится, — она накрыла руку Руби своей. — Что бы вы ни думали о произошедшем между мной и этим мужчиной, вы ошибаетесь. Честное слово, — она улыбнулась, — у меня всё хорошо, — и убрала руку. — Итак, что там с моим обедом? Я подумала…       — Реджина! — воскликнул тоненький голосок. Очаровательный малыш с большими лучистыми глазами и копной непослушных каштановых волос, возникший рядом с кабиной, будто из ниоткуда, широко улыбнулся. — Привет!       Реджина улыбнулась в ответ.       — И тебе привет, молодой человек, — она приподняла бровь и шутливо спросила: — Чей ты будешь?       Она знала ответ. Он сын того самого Робина.       — Там! — мальчишка, повернувшись, махнул на родителей, которые пока не замечали его отсутствия, потому что оба были поглощены изучением меню.       Реджина со вздохом обратилась к официантке:       — Мисс Лукас? — та растерянно моргнула. — Мой заказ. Пожалуйста?       — Да. Конечно. Просто… — Руби посмотрела на мальчика, потом на его родителей и сказала Реджине: — Сейчас же займусь, — ещё раз покосившись на Робина и Мэриан, она вскочила и опрометью бросилась прочь.       — Реджина? — ребёнок бесцеремонно уселся рядышком с ней. — Куда ты подевалась?       Реджина наклонилась, чтобы быть на одном уровне с ним, и снова улыбнулась. Дерзость забавляла. Большинство малышей с опаской относились к незнакомым людям, но, возможно, он знает её как мэра города?       — Когда? — спросила она. Благодарно улыбнулась шустрой Руби, поставившей на столик чашку кофе.       — Давным-давно. Когда мама вернулась, — он вопросительно смотрел на неё. — Где ты пропадала? Ты больше не играешь со мной и с папой.       И здесь… на неё снизошло озарение. Она встречалась с Робином. Получается, имела место быть история с изменой? Реджина надеялась, что это не так. Но, немного поразмыслив, пришла к выводу, что одинокая женщина вполне могла встречаться с женатым мужчиной, пока на горизонте не нарисовалась его жена.       — Я подумала, что твои родители хотят побыть вместе.       Прозвучало жалко, даже для её собственных ушей, но ребёнок купился.       — Мы всё ещё друзья?       Он был слишком милым. Не хотелось его обижать. Реджина хотела защитить чувства этого малыша и не видела ничего плохого в таком раскладе.       — Конечно!       — Я очень рад! — мальчик схватил со стола текстовой маркер, сдёрнул колпачок и уставился на кончик таким взглядом, будто раньше не видел ничего подобного. — А вы с папой тоже всё ещё друзья? — он закрыл маркер, смерил подозрительным взглядом и повертел в руках.       — Что ж… — Реджина мысленно скривилась. Она должна была предвидеть вопрос. Они всё ещё друзья? Ответа не было.       На помощь пришёл мужской баритон.       — Роланд, может, ты не будешь мешать Реджине? Кажется, она очень занята.       Реджина подняла взгляд на подошедших Робина и Мэриан.       — Всё в порядке, — заверила она мягко. — Я не против. Он очень воспитанный малыш.       — Он — мой ребёнок, — прошипела Мэриан.       — Мэриан! — в голосе Робина слышалось предупреждение. Он явно хотел избежать сцены. Реджина насторожилась. Его зовут Робин, а жену — Мэриан? Прямо как Робин Гуд и Леди Мэриан?       У неё не было времени проанализировать совпадение. Мать силой вытащила сопротивляющегося Роланда из кабины и, не обращая внимания на возражения, прижала к себе. Оберегающий и собственнический жест.       Реджина растерялась. Что она натворила? Разрушила брак? Какой женщиной она была раньше?       — Мама! Реджина не обидела бы меня! — в отчаянии запричитал Роланд. — Правда, Реджина?       — Да, — подтвердила мэр, растерянная и обеспокоенная своими прошлыми поступками. — Я бы никогда. У меня тоже есть сын. Я бы никогда не обидела ребёнка или…       — Вот только не надо! — рявкнула Мэриан. — Я знаю, на что ты способна! Я видела учинённые тобой разрушения! Тысячи уничтоженных жизней!       — Мэриан! — повысил голос Робин. — Давай не здесь. Мы обсуждали, помнишь? Она теперь совсем другой человек.       — Это ты так считаешь! — не унималась его жена. — Но не тебя посадили в одну из её клеток, Робин! Не тебя приговорили к казни только из-за того, что ты отказался говорить, где прячется Белоснежка!       Реджина удивлённо приподняла брови. Белоснежка? Что за?..       — А ты?! Ты решил, что я мертва, и поскакал встречаться с ней! Как ты мог?! — Мэриан покачала головой. — А теперь и наш сын ищет утешения у неё. Как ты мог подвергнуть нашего ребёнка такой опасности?!       Реджина внимательно слушала сбивчивый монолог. Жена Робина говорила о Белоснежке, казни и… Она душевнобольная? Женщина только что обвинила её в попытке убийства. Что за чертовщина? Она всё-таки мэр, а не какая-то там… В памяти всплыли слова шахтёра. Злая королева. Реджина скривилась. Каким жутким монстром она была до поездки в Бостон?       — Нет! — на этот раз Робин добился своего, по крайней мере, Мэриан притихла. — Я думал, ты умерла от болезни, пока я скрывался в лесах, пытаясь обеспечить семью. Годами, слышишь, Мэриан? Годами я оплакивал потерю и растил нашего сына в одиночестве. Я не знал, что она схватила тебя. Нет… — он покачал головой. — Не она. Не эта женщина. Злая королева. — Он указал на Реджину. — Она спасла Роланда от мартышек Злой ведьмы Запада. Больше года она заботилась о ребёнке, когда думала, что я не наблюдаю за ними. Она спасла этот город от разрушений, и она — не злая, Мэриан. Она никогда бы не навредила Роланду, — он провел рукой по лицу. — Я знаю, это сложно понять, но Реджина Миллс не Злая королева, и твой гнев, за который ты держишься, не принесёт нам никакой пользы. Мы все застряли в этом месте, — теперь он смотрел на неё умоляюще. — Мы должны помириться. Она — прекрасный родитель. Я без сомнений доверил бы ей безопасность сына. Я бы доверил ей свою жизнь. Она не навредит нам и не попытается разрушить нашу семью, — с этими словами он перевёл взгляд на Реджину. — Правда?       — Правда… — медленно протянула Реджина, отметив про себя ещё два момента, указывающих на всеобщее помешательство. «Злая ведьма Запада» и «мартышки». Она украдкой огляделась. Все присутствующие в закусочной, затаив дыхание, наблюдали за абсурдной сценой. Из груди вылетел вздох. Как бы там ни было, Реджина оставалась политиком, и она не хотела пересудов, которые могли подорвать её имидж в глазах избирателей. — Разумеется, правда, — добавила она терпеливо. — Я не собираюсь разрушать чужой брак, — посмотрела на Мэриан. — Если вы хотите, чтобы я держалась подальше от вашего мужа и сына, то я сделаю всё от себя зависящее. Но заметьте, я не искала встречи с ними. Малыш Роланд сам подошёл поздороваться. И это нормально. Повторюсь, он очень хорошо воспитан. Я была бы рада общаться с ним. Но если для вас это проблема, в следующий раз, когда он подойдёт ко мне, я незамедлительно отправлю его к вам.       — В этом нет необходимости, — поспешил ответить Робин, пока его жена собиралась с мыслями. — Я доверяю тебе, Реджина, — он улыбнулся, быстро и чуть грустно. — По крайней мере, это не изменилось. Если Роланд хочет видеться с тобой — ради Бога.       Реджина сузила глаза. Почему он так пренебрежительно относится к своей жене, которая, между прочим, ненавидит её всей душой?       — Может, вам стоит обсудить это с Мэриан?       Мэриан сердито проворчала что-то неразборчивое и, прижимая Роланда к груди, выбежала из закусочной. Робин вздохнул.       — Мне очень жаль. Я изо всех сил пытаюсь объяснить ей, что ты больше не злая, но понадобится время, ты же понимаешь?       — Иди к своей жене, Робин, — сказала Реджина устало. Где её заказ? Она просто хотела немного поработать. — Не переживай обо мне. Со мной всё в порядке.       Робин кивнул и, не сказав ни слова, поспешил за своей семьёй.       Реджина зажмурилась, сжала переносицу большим и указательным пальцами левой руки и сделала глоток остывшего кофе. Какой жизнью она жила до поездки в Бостон?       — Вот так сцена! — она открыла глаза и увидела перед собой миссис Лукас с подносом в руках.       — Простите, — сказала Реджина слабо. — Я не подозревала, что всё может обернуться таким образом. Поверьте, я не хотела становиться причиной беспорядков в вашем заведении.       — В кои-то веки, — вдова Лукас осторожно поставила тарелку на стол, чтобы ненароком не задеть один из документов, — не вы устроили сцену, — она смерила мэра взглядом. — Вы достойно держались. Не ожидала.       — А что я должна была сделать? — Реджина отодвинула бумаги и потянулась за тарелкой. — Арестовать Мэриан за то, что оскорбляла женщину, которая встречалась с её мужем? — она покачала головой. — Это мало что даст.       — Ты не знала, — с нечитаемым выражением лица произнесла вдова Лукас. — Не думаю, что ты встречалась бы с ним, если бы знала. Но и он тоже ничего не знал. Мы все считали её мёртвой. — Она, приподняв бровь, продолжала всматриваться в её лицо. — У тебя всё в порядке, Реджина?       — Всё отлично, — Реджина пожала плечами. — Немного голодна, немного смущена произошедшим и горю желанием ознакомиться с этим отчётом, а в остальном всё в полном порядке.       — Хорошо, — было заметно, что вдова Лукас ей не поверила, но решила не наседать с расспросами. — Дай знать, если что-нибудь понадобится.       Реджина коротко улыбнулась.       — Обязательно. Спасибо.       Всем видом показывая, что разговор окончен, Реджина взяла верхний лист отчёта.

***

      — Что произошло с Реджиной? — вдова Лукас даже не поздоровалась. Ворвалась разъярённой фурией в полицейский участок и обрушилась на обессилевшего шерифа. Та потратила первую половину дня, включая обеденный перерыв, на укрепление защитных заклинаний Голда, и теперь непонимающе взирала на пожилую женщину из-за своего стола.       — Чё?       — Не «чёкай» мне, Эмма. С Реджиной происходит что-то нехорошее. И я знаю, что ты это знаешь! — бабуля скрестила руки на груди. — Она уезжает в Бостон и возвращается совершенно другим человеком. Вы с ней ладите, прямо не разлей вода, и только что в моей закусочной Реджина столкнулась с Робином и Мэриан, но разошлись они почти полюбовно. Что-то происходит, Эмма, и я хочу знать, что именно.       Эмма застонала и зажмурилась. Она изрядно истощила энергетические запасы организма колдовством, и вот теперь на неё обрушилась неистовая Евгения Лукас.       — Ничего, — сказала она и открыла глаза. — Реджина в порядке.       — Чёрта с два! — бабуля погрозила ей пальцем. — Не пытайся провести меня. Женщина в моей закусочной не Реджина Миллс. Кто она?       — Реджина, — Эмма устало провела рукой по лицу. Вздохнула. Это было неизбежно. Кто знает, возможно, лучше раскрыть карты сейчас, пока не разверзся Ад с Аидом. Эмма поморщилась. Серьёзно? Аид и Ад? Без разницы. Пожав плечами, она добавила: — Что ж, такой была бы Реджина Миллс, если бы её не воспитывала Кора и не испортил Голд.       Евгения склонила голову.       — Что?       — Мы с Генри думаем, что Реджина лишилась воспоминаний о том, что была Королевой Зачарованного леса, когда выехала за городскую черту. Всё это очень странно. Она знает много подробностей из прошлой жизни, которые не должна бы, например, о детстве Генри. Но значительные провалы в памяти наталкивают нас на мысль, что она не помнит, кем была раньше. Как бы объяснить. Перед нами Реджина, какой она стала бы, если бы выросла в этом мире и стала мэром маленького городка… в этом есть смысл?       — Ты верно шутишь? — бабуля приподняла бровь.       Эмма пожала плечами.       — Нет.       — Она сделала это специально?       Эмма пропустила волосы сквозь пальцы.       — Без понятия.       — Мы можем вернуть ей воспоминания? — бабуля обвела рукой пространство кабинета шерифа. — А если что-нибудь случится и нам понадобится Королева? Она вообще знает, что может колдовать?       — Предполагаю, что можем и должны бы, но нет, — Эмма откинулась на спинку кресла и сложила руки на груди. — Мы с Генри хотим держать её в неведении до последнего. Она счастлива. Она не пытается мстить. Она искренне пытается быть отличным мэром и хорошей мамой. У Реджины нет эмоционального багажа прошлой жизни. Она больше не страдает… — Эмма помрачнела, вспомнив лицо Реджины в тот момент, когда Мэриан увидела Робина. — Что плохого в том, чтобы хоть раз в жизни защитить её?       — Так вот что вы с Генри делаете? Защищаете её? — бабуля закатила глаза. — Или ты просто не хочешь, чтобы она вспомнила, что сердится на тебя?       — Нет, — отрезала Эмма холодно. — Дело не во мне. А в ней. На этот раз я позабочусь о ней.       — Ты не можешь повлиять на отношение горожан, шериф. Не убережёшь её от разговоров с окружающими. Постепенно она поймёт, что со Сторибруком что-то не в порядке, и выяснит, кем была в прошлом, — бабуля покачала головой. — Это вопрос времени. Ты не сможешь спасти её от неё самой.       — Голд знает, а теперь и вы знаете, — Эмма встала, надела куртку и поправила значок шерифа. — Он никому не расскажет. И от вас я жду того же. Если бы о ней заботились в юности, она никогда бы не превратилась в Злую королеву, наславшую чёртово проклятие. Нам ведь несложно позаботиться о ней, правда? Нам выпал второй шанс поступить правильно в отношении добросердечной души, или скажете, она не заслуживает этого?       — Честно? Не знаю, — бабуля последовала за Эммой к двери. — Я-то промолчу, но уже пошли слухи. Скоро люди всё поймут.       — И пусть, — Эмма придержала дверь открытой. — Я буду рядом с Реджиной, чтобы помочь ей, когда правда всплывёт.       Бабуля вышла из участка и, повернувшись, вперила в шерифа взгляд.       — Эмма, пусть Реджина ничего не помнит, но она остаётся всё той же женщиной, которая несколько раз пыталась убить твою семью.       — Знаю, — Эмма тяжело вздохнула. — Я знала и раньше, до того, как она уехала в Бостон, и сейчас знаю. Для меня это ровным счётом ничего не меняет. Никогда не меняло, — она закрыла дверь на ключ и на всякий случай дёрнула несколько раз.       — Ты играешь с огнём, — предупредила бабуля.       — История моей жизни, — проворчала Эмма и, развернувшись, зашагала к патрульной машине.       Евгения проводила её взглядом, делая мысленную зарубку поговорить с Мэри-Маргарет и Дэвидом о последней части только что состоявшегося разговора. Если Эмма настроена спасать тех, кого спасти невозможно, кто-то должен присматривать за ней и выхаживать после того, как она обожжётся.