Starting Over Again / Начать сначала

      «У тебя есть семья, но всё исключительно сложно. У тебя есть сын, и это всё, что тебе необходимо знать. Ты не оставила его одного. Прекращай паниковать».       Эмма улыбнулась. Некоторые вещи не меняются. Реджина иронизировала над собой.       Откинувшись в невероятно удобном кресле, Эмма забросила ноги на стол и положила раскрытую тетрадь себе на колени. Маловато прежняя Реджина оставила инструкций для себя новой. Всего шесть тетрадей? В её жизни произошло столько событий, что при желании можно было бы заполнить целую библиотеку.       Эмма со вздохом пробежалась глазами по тексту.       «Он в безопасности со своей второй матерью Эммой Свон. Нет, вы никогда не были любовницами».       Эмма моргнула. И вот это Реджина первым делом говорит себе про их отношения? Интересно.       «Ты усыновила Генри в младенчестве. Он сам нашёл свою биологическую мать и привёз её в город. Она теперь тоже живёт в Сторибруке. Вы делите опеку».       Что ж, по крайней мере, Реджина решила опустить всю эту канитель с «он мой». Эмма вспомнила первые два года жизни в Сторибруке. Самое напряжённое время в её взрослой жизни, но, положа руку на сердце, самое весёлое. Она получала почти садистское удовольствие от беспрестанной вражды с Реджиной.       Из груди вылетел ещё один вздох. Она скучала по тому времени.       «Ты ни с кем не встречаешься».       И любовника тоже нет, подумала Эмма, вспомнив почему-то о Грэме, который бросил Реджину… а потом погиб. Она передёрнула плечами, не желая переживать всё это заново, и продолжила читать.       «У тебя никого нет на примете. Пусть так и остаётся. Да, ты вскоре поймёшь, что тебя привлекают не только мужчины, но и женщины».       Ого. Ничего себе.       Эмма выпрямилась и, вцепившись в тетрадь, перечитала последнее предложение. Реджина бисексуальна? А почему она ничего не знала? Кстати, не то чтобы это было важно, но Эмма несколько раз встречалась с девушками. И у неё в голове не укладывалось, что из всех известных ей людей именно Реджина оказалась не такой гетеросексуальной, какой выглядела на первый взгляд.       «Нет, думать о том, что вы с Эммой Свон можете быть кем-то большим, нежели обычными знакомыми, исключительно плохая идея».       Эмма открыла рот от изумления. Что это значит? Она всё правильно поняла? Реджину влечёт к ней? Нет? Конечно, нет. Или… возможно? Нет. Нет, нет, нет… точно нет. Реджина ненавидит её… опять… ради всего святого.       Эмма нахмурилась.       «Нет, думать о том, что вы с Эммой Свон можете быть кем-то большим, нежели обычными знакомыми, исключительно плохая идея. Большую часть того, что ты знаешь о мисс Свон, ты хочешь забыть, так что даже не пытайся разобраться».       Слабый огонёк надежды, вспыхнувший в глубине сознания Эммы, погас под натиском вины и сожаления. На самом деле она не прочитала ничего из ряда вон выходящего. Реджина была вне себя от ярости из-за того, что она вернула Мэриан из прошлого. Если у неё и были дружеские, тёплые или нежные чувства, все они разбились вдребезги после акта совершенно бескорыстного альтруизма. Но даже если бы Эмма не притащила Мэриан, она могла бы рассчитывать на нейтрально-дружеские отношения, не больше, потому что Реджина осталась бы со своей родственной душой Робином Гудом.       Эмма глубоко вздохнула и снова откинулась в кресле. Ей не нравились собственные мысли, они совсем не помогали. Надо было сосредоточиться. В треклятых записях можно найти ответ на сакраментальный вопрос: почему Реджина решила так поступить с собой? От этого зависели все дальнейшие действия. Либо она найдёт способ вернуть Реджине потерянные воспоминания, либо постарается одним выстрелом убить двух зайцев: спасти город и сохранить право бывшей королевы на личную неприкосновенность.       «Если я успею изучить записи до её возвращения, — размышляла Эмма, — возможно, смогу ответить на вопросы Реджины, опираясь только на прочитанное, и помогу ей и дальше оставаться счастливой».       Чтобы ни происходило вокруг, что бы ни планировал Аид, прямо сейчас только счастье Реджины имело для неё значение. Эмма была ей многим обязана.       Эмма скользнула взглядом вниз. Мэри-Маргарет Бланшар и Дэвид Нолан. Надо отдать Реджине должное. Ловко она объяснила себе ситуацию с бабушкой и дедушкой, списав на мифическую договорённость, которую надо принять за должное. Но куда больше впечатляло словосочетание «безобидные люди». На самом деле это очень большой шаг веры для бывшей королевы в отношении Чармингов.       Эмма перевернула страницу, а уже в следующую секунду её сердце замерло.       «Ты не нравишься людям. В городе тебя ненавидят, но сам город нуждается в тебе. Предполагается, что у тебя останутся знания, необходимые для того, чтобы занимать должность мэра. Для этого были приняты все необходимые меры. Ты должна оставаться мэром до тех пор, пока тебе позволят это делать. Даже не спрашивай. Это ещё один из моментов, который ты хочешь забыть раз и навсегда. Ты не помнишь сына из-за того, что он связан с множеством вещей, которые ты хотела бы стереть из своей памяти. Они неразделимы. Просто прими факт, что у тебя хорошо оплачиваемая и стабильная работа, и лучше ты вряд ли сможешь найти. Прими тот факт, что у тебя есть сын, который любит тебя, а ты любишь его. Будь благодарна судьбе за это. Оставайся идеальным политиком и матерью. Это тебе удаётся лучше всего. Улыбайся, пожимай руки, целуй детей, готовь Генри обеды и будь радушной и гостеприимной хозяйкой, когда твой сын захочет пригласить к вам домой кого-то из своих знакомых, кроме вышеупомянутой троицы. Если Генри позовёт их — не отказывай, но старайся держаться в стороне и поменьше разговаривай. Поверь, так лучше».       Эмма глубоко вздохнула, бросила тетрадь на стол и уставилась на неё таким взглядом, будто та проговорила эти слова вслух. Кто бы мог подумать, что Реджина влачила настолько одинокую жизнь. Эмма, например, об этом даже не задумывалась. В её глазах Реджина была непобедимой, и она так ловко умела притворяться безразличной, что окружающим было проще проигнорировать её одиночество.       Эмма обратила внимание на то, что даже новой версии себя бывшая королева предрекала незавидную участь и самопожертвование ради неблагодарного города. Интересно. Во-первых, у Реджины были какие-то чувства к ней, Эмме, с которыми та пока не была готова смириться. Во-вторых, она доверила безопасность горячо любимого и единственного сына ненавистным Чармингам. В-третьих, она как бы невзначай намекала, что обязана служить горожанам.       Было видно, что Реджина ни секунды не сожалела о своём опрометчивом поступке, лишившим её воспоминаний, а ещё она очень сильно изменилась, потому что смогла признать свою неправоту. Последнее только предстояло переварить.       Реджина Миллс, Злая королева Зачарованного леса, признавала, что она совершила ошибку, и настаивала на том, что должна искупить вину верной службой.       Эмма недоверчиво покачала головой. Как сильно изменилась Реджина? Надо бы переосмыслить последние разговоры с Реджиной незадолго до её отъезда в Бостон. Чёрт, похоже, она её вообще не знает.       Дальше шли фотографии и примечания к ним. Эмма с улыбкой рассматривала каждую, подметив про себя, что Реджина серьёзно озаботилась тем, чтобы знать окружающих хотя бы по именам. Не переставая улыбаться, она закрыла тетрадь и потянулась за следующей, на которой изящным почерком была выведена цифра три. Эмма невольно закатила глаза. Богатым воображение Реджины явно нельзя назвать. Прагматик до мозга костей. Разве она не могла придумать названия? Нет, конечно, нет.       «Ты любишь яблоки».       Это было утверждение.       «Любимый цвет — чёрный, а сразу за ним — красный».       — И теперь ты терпеть не можешь зелёный, — проворчала Эмма.       «Ты родилась 1 февраля.       Эмма вытащила из кармана мобильный и отметила этот день в календаре.       «Родители скончались, а твоя сводная сестра Зелина совершила самоубийство».       Эмма поморщилась. Реджина ничего не приукрашивала.       «Люди могут упоминать об этом. Ты не очень хорошо её знала, что не мешало тебе время от времени называть её коварной».       Эмма невольно улыбнулась.       «Постарайся пресекать на корню любые разговоры о ней и сразу меняй тему разговора».       Эмма пожала плечами. Очень хороший, дельный совет. Она сама не любила говорить о Зелине, поэтому не могла винить Реджину, которая тоже хотела избежать этой темы. Прямо или косвенно она была ответственна за смерть всех членов своей семьи, за исключением Белоснежки и Генри, и это действительно трагично. Особенно для Реджины, желавшей только одного, чтобы её любили. Что она сказала однажды? Нет проклятия страшнее, чем одиночество?       Эмма покачала головой.       «Ты любишь кататься верхом. Ты — опытная наездница. Ты занималась верховой ездой с самого детства».       Эмма сделала ещё одну мысленную зарубку.       «Ты была замужем. Твой муж мёртв. Ваш брак был по принуждению, а не по любви. Ты не оплакивала его смерть. Вряд ли о нём кто-то вспомнит, но если это произойдёт, его могут называть «королём» или «королём Леопольдом». Он был достаточно эксцентричным мужчиной и на момент вашей свадьбы годился тебе в отцы. Лучше не вникать».       Попытка списать громкое прозвище «король» на «эксцентричность» позабавила, и Эмма прыснула, но её смешливость сошла на нет, как только она дочитала абзац. Конечно, она знала, что Реджина не хотела выходить замуж за Леопольда, и если бы она пораскинула мозгами, то смекнула бы, что её дедушка был слишком стар для юной девушки. Но она, всё это время прекрасно знавшая о браке по договорённости, не удосужилась связать концы с концами. До сегодняшнего дня.       Когда Эмма прочитала последние строки, у неё в голове что-то щёлкнуло, и её накрыли ярость и отвращение. Как кто-то мог согласиться с такой договорённостью? Произошедшее было неправильно во многих отношениях. Эмма не находила слов, чтобы описать несправедливость ситуации, чтобы выразить своё негодование. Она сама прожила полгода с мужчиной, воспринимающим её ещё одной галочкой на каркасе кровати, и Эмма никому не пожелала бы пережить подобное. Ей повезло. Она не только смогла вырваться, но и убедила социального работника поверить ей и вытащить её из этого ада. Но Реджине не к кому было обратиться. Кто в здравом уме восстанет против собственного короля?       Эмма проглотила горький ком и сморгнула злые слёзы. Не время и не место сокрушаться о прошлом. Она должна сосредоточиться на настоящем.       Загнав невесёлые размышления поглубже, Эмма принялась листать тетрадь. Она искренне улыбалась каждой новой детали из жизни Реджины. Казалось бы мелочи, ничего необычного, но каким-то образом они делали бывшую королеву ещё более человечной.       «Ты говоришь по-испански и немного по-итальянски. Ты отлично готовишь. Тот сидр, который пила накануне, ты сделала собственными руками. Ты обнаружишь, что играешь на пианино, неплохо поёшь и любишь танцевать, впрочем, занимаешься всем перечисленным очень редко. Если окружающие узнают про твои таланты, они будут удивлены».       Эмма так точно была удивлена и поймала себя на мысли, что с удовольствием посмотрела бы на это собственными глазами. Может, когда всё утрясётся?       Или нет. Скорее всего, к тому моменту, когда они спасут мир от очередного конца света, Реджина снова её возненавидит.       «Да, они не считают тебя душой компании. Докажи им, что ошибаются. Создай новый образ. Ты — мэр, и ты хочешь, чтобы тебя переизбрали на новый срок. Заставь свои скрытые таланты работать на тебя. Покажи, что ты не злой мэр из прошлого, и они проникнутся к тебе симпатией. Будь хорошим лидером, и они переизберут тебя на новый срок. Ты должна им свои услуги. Отдавай охотно».       Эмма вздохнула. В словах Реджины было столько решимости стать другим человеком. Она пыталась начать всё с чистой страницы, стремилась во что бы то ни стало доказать, что она хороший человек и отличный лидер. Эмме претила мысль, что, возможно, Реджина потеряет шанс осуществить задуманное.       Она бегло просмотрела оставшиеся страницы. Там вкратце было написано о предпочтениях Реджины: что нравится, что не нравится, предпочтения в одежде и еде. У Реджины была аллергия на мёд, и Эмма отправила этот занятный факт в воображаемую шкатулку к остальным.       Когда она расквиталась с третьей тетрадью, ей потребовалось несколько минут, чтобы переварить прочитанное. Масштаб и подход впечатляли. Реджина обладала феноменальной памятью.       Да, Реджина Миллс — ходячий феномен, подытожила Эмма и потянулась за четвёртой тетрадью.       «Не забывай менять яблоки в чаше на кофейном столике. Никто их не ест. Они там для наглядности. У тебя их много, а эффект, который они оказывают на горожан, может сыграть тебе на руку. Яблоки — твоя тактика запугивания. Неважно, почему. Помни об этом и используй с умом».       Эмма громко рассмеялась. Для большинства горожан Реджина с яблоками всё равно что Джейсон с бензопилой [1]. «Тактика запугивания» что надо. Посмеиваясь, она пролистала тетрадь. В основном в ней были представлены планы различных зданий. Ничего интересного.       В пятой тетради были рабочие записи, в которых нудно и подробно описывались проблемы с добычей полезных ископаемых, но среди них затесался и один из отчётов Эммы о незадачливом коте. Бедняга всё время застревал на деревьях. Эмма перечитала его удовольствия ради. Если ей что и нравилось в бумажной работе, так это возможность язвить в казалось бы официальных документах. Она писала такие отчёты смеха ради.       Она собиралась отложить тетрадь, когда её внимание привлекло ещё одно сообщение Реджины, оставленное себе.       «Да, она весьма обаятельная, и нет, она не прикидывается. На самом деле она даже не подозревает о своём великолепии и харизме. В неё очень легко влюбиться. Она обладает замечательными и привлекательными качествами. Тем не менее, она состоит в отношениях с мужчиной, который годами таскает один и тот же кожаный костюм, и несколько раз предавала твоё доверие. Она всегда действует из лучших побуждений, но никогда не задумывается о последствиях. Она — хорошая мать для нашего сына. Она — отличный шериф. Но ей нельзя доверять. Для тебя это закончится новой болью. К настоящему моменту ты, наверное, поняла, что Эмма Свон — яд для тебя».       Эмма медленно положила тетрадь на стол и, склонившись, перечитала последние строки. Она не могла закрыть на них глаза или проигнорировать. Если раньше оставались какие-то вопросы, теперь все они исчезли. Хотела она это принимать или не хотела, но Реджина Миллс была неравнодушна к ней.       Она откинулась в кресле и провела ладонью по лицу. Ну почему её жизнь была такой сложной? Почему она не шериф какого-нибудь Додж Сити? Из неё получился бы шикарный маршал Диллон [2]. Сложные отношения у него были только с мисс Китти. Конечно, они никогда не химичили, но…       Эмма закатила глаза. Она специально отвлекала себя мыслями о всякой ерунде, чтобы не анализировать прочитанное. А должна бы.       Почему Реджина позволила ей прочитать записи, если знала, что в них написано о ней? Слишком большое доверие и очень много личной информации при том, что её прежнее «я» почти в каждой тетради повторяло, что шериф не заслуживает ни грамма доверия.       Зачем эта Реджина так сильно рискует?       — Ты слишком усердно думаешь, мисс Свон, морщинки появятся раньше времени.       Эмма буквально выпрыгнула из кресла. На одно мгновение, ей показалось, что прежняя Реджина вернулась, но наваждение исчезло, как только она смерила её взглядом. Облегающий топ и удобные чёрные штаны выглядели по-домашнему небрежно. Прежняя Реджина ни за что на свете не предстала бы перед кем бы то ни было в таком наряде.       Впрочем, Эмма не возражала. Она выглядела замечательно.       — Да я просто вспоминала, как спасала кота с дерева, — она расправила плечи и коротко улыбнулась.       — В который раз? — Реджина подошла к мини-бару и плеснула в два стакана яблочный сидр.       — В целом, — усмехнулась шериф. Забрав предложенный стакан, она плюхнулась на диван и дождалась, пока Реджина сядет в кресло напротив. — Записи весьма информативны.       — Да, — Реджина пригубила сидр. — Мне пришлось выучить очень много материала за короткий срок. Тем не менее, — она поставила стакан на подставку, — там нет ни слова о магии.       — Я заметила, — Эмма отпила немного сидра, размышляя о том, чего она ждёт от предстоящего разговора. Проблема была в том, что она даже не знала, с какой стороны начать. — Итак… что ты хочешь? Мы можем попытаться достать зелье памяти, о котором я говорила, а можем просто поговорить, чтобы выяснить побольше обо всей этой ситуации, или… Что именно ты хочешь?       Реджина глубоко нахмурилась. Она задавала себе этот вопрос с самого начала, и всё ещё не знала, что на него ответить.       — Будь честна со мной, — сказала она мягко. — Ты продолжаешь ходить вокруг да около, но я должна знать, — она обратила к Эмме умоляющий взгляд. — Кто я? — она махнула на разложенные на столе тетради. — Записи дают мне понять, что я была плохим человеком, да и местные каждое моё доброе слово или желание помочь встречают изумлением, подозрением или презрением. Почему, мисс Свон? Неужели я правда ужасный человек?       Эмма глубоко вздохнула, почувствовав, как её плечи опускаются под невидимым грузом. Она не хотела этого делать. Не хотела приносить плохие новости. Особенно Реджине. Она медленно выдохнула и смиренно опустила голову.       — Не всегда, — прошептала она. Не самый лучший ответ, но ничего толкового на ум не приходило. — Я не знаю всех подробностей, но было время, когда ты была такой, как сейчас. Просто хорошим человеком, который пытался поступать правильно, но… — она покачала головой.       Как сказать кому-то, что в прошлом он был причиной ужаснейших кошмаров? Как объяснить добрейшей душе, что когда-то люди плакали от страха от одной только мысли о встрече с ней? Как сообщить, что человек был чудовищем, когда он сам даже не помнит, как превратился в него?       Эмма не знала, но по всему выходило, что ей придётся это выяснить.       — Я была честна, когда сказала, что ты потеряла ориентиры. Это произошло, потому что ты… ты пережила травматический опыт. Тебе было очень больно, Реджина. Ты запуталась, и рядом не оказалось никого, к кому бы ты могла обратиться за помощью. Зато ты была окружена людьми, которые хотели использовать тебя в своих целях, и ты запуталась ещё больше.       — Что ты хочешь сказать? — Реджина склонила голову. — Что я была плохим человеком, потому что пережила травматический опыт?       Эмма быстро кивнула, а потом замотала головой.       — Нет, не совсем… — она действительно не хотела этого делать. — Ты была больше, чем плохим человеком. Ты была чудовищем, Реджина. Но недолго… — она уставилась в пол, избегая смотреть ей в глаза. — Ты совершала ужасные вещи, непростительные поступки. Уничтожала целые семьи, убивала невинных, изводила целые королевства, ты была…       — Злой, — голос Реджины прозвучал неожиданно грубо, и Эмма, поморщившись, кивнула. — Шахтёр назвал меня Злой королевой. Мэриан тоже. Так вот, кто я, Эмма? Злая королева?       Эмма украдкой посмотрела на неё. Снова покачала головой.       — Не для меня. Для меня ты всегда была Реджиной, — она слабо улыбнулась. — Просто Реджиной.       Реджина вздохнула и зажмурилась.       — Я… — её голос дрогнул, и она кашлянула, прежде чем продолжить. — Я та самая Злая королева из «Белоснежки»? Этот город полон сказочных персонажей?       — Да, — прошептала Эмма. — Но ты охотилась за Белоснежкой не из-за того, что она была красивее тебя. Ты винила её за кое-что плохое… произошедшее с тобой.       Реджина открыла глаза. Прищурилась.       — Она была виновна?       — Косвенно. Она ничего не сделала, но тебе нужен был козёл отпущения, и она оказалась самой подходящей и самой безобидной кандидатурой, — Эмма пожала плечами. — Я не знаю всех подробностей, опираюсь на то, что мне известно. На самом деле вокруг тебя было много виноватых.       Реджина кивнула, принимая её ответ.       — Она здесь? Белоснежка?       — Да, — Эмма послала ей чуть виноватую улыбку. — Мэри-Маргарет Бланшар.       Реджина встрепенулась.       — А мужчина? — спросила она с нетерпением. — Дэвид Нолан? Он Прекрасный принц?       Эмма кивнула.       — Единственный и неповторимый.       Реджина закатила глаза.       — Как мы попали сюда? Если мы все сказочные персонажи, почему мы здесь?       — Ты прокляла нас, — Эмма одним глотком допила остатки сидра. — Это была твоя последняя месть Белоснежке. Ты прокляла всех сказочных героев, отправив их в мир без магии, где никто из них не мог получить долго и счастливо. Ты победила. А потом кое-что случилось, проклятие пало, и вот они мы…       — Вот они мы… — эхом повторила Реджина. Некоторое время разглядывала свои руки, лежащие на коленях, потом спросила: — А ты кто?       Эмма мысленно застонала. Это была ещё одна нежелательная тема.       — Я не из сказки, если ты об этом. Я это я. Выросла в этом мире. Всё детство провела в системе. И я не подозревала о существовании Сторибрука, пока Генри не возник на пороге моей квартиры в мой двадцать восьмой день рождения.       — Но ты частица этого другого, волшебного мира?       — Да, я родилась в Зачарованном лесу, но провела там не больше пяти минут. Отец сунул меня в волшебный шкаф и отправил в этот мир незадолго до активации проклятия, — пробурчала Эмма, прекрасно понимая, что её росказни похожи на бредни сумасшедшей.       Реджина поймала взгляд Эммы.       — Зачем?       — Чтобы я могла разрушить проклятие. Я бы не смогла этого сделать, если бы попала под его воздействие, и мои родители сплавили меня в надежде на моё возвращение. Проклятие накрыло Зачарованный лес в день моего рождения. У родителей не было времени на раздумья, вот и вышвырнули меня, новорождённого ребёнка, в мир без магии, — она скривилась. Говорить об этом не хотелось. — Шкаф мог вместить только одного. Его только-только закончили. А тут я. Если бы схватки начались на день позже или шкаф смастерили на день раньше, меня бы не сплавили совсем одну, а так они сделали то, что считали правильным.       — Но ты не знала о Сторибруке, верно? Ты не знала, что ты не из этого мира? — на лице Реджины отразилось замешательство.       — Нет, не знала. Но узнала, когда приехала в этот городишко, — Эмма повела плечом. — Не знаю. Наверное, у меня на роду было написано рано или поздно оказаться в Сторибруке.       — Но кто ты, Эмма? — Реджина подалась вперёд. — Если ты выросла в этом мире и владеешь магией, должно быть, ты очень особенная? Кто ты?       — Спасительница, — бросила Эмма нехотя, — и дочь Белоснежки и Прекрасного принца.       — Что? — переспросила поражённая Реджина. — Но вы одного возраста. Как…       — Из-за проклятия время остановилось на двадцать восемь лет, — Эмма вскинула ладонь. — Всё это сложно, в двух словах не объяснишь, но за двадцать восемь лет не произошло ничего существенного, кроме того, что ты усыновила Генри.       Реджина не стала ничего уточнять, вероятно, решила спустить всё на тормозах.       — Зачем ты помогаешь мне, если я враждую с твоей матерью?       — Потому что ты не враждуешь с ней. И со мной тоже нет. Ты да я? Мы — команда. Мы давно на одной стороне, и я беспокоюсь о тебе, Реджина. Меня заботит твоё благополучие и твоя безопасность… — Эмма отвела глаза. — Я желаю тебе счастья.       — Ещё три недели назад я бы не поверила ни одному твоему слову, — вздохнула Реджина. — Но с того дня, как я вернулась из Бостона, со мной произошло столько всего… — она подхватила стакан и отпила немного сидра. — Я чувствую, что ты говоришь правду, и в таком случае, возможно, я не хочу вспоминать. Моя прежняя версия сильно страдала и была очень одинока.       — Так и было, — мягко согласилась Эмма. — Но нам нужны её навыки, чтобы одолеть Аида. Ты не хочешь вспоминать, ладно, но, может, ты согласишься освоить заново кое-что забытое?       — Например? — пробормотала Реджина в стакан.       — Магию, — вздохнула Эмма. — В тебе есть и светлая и тёмная магия. Аида можно победить светлой. Если ты научишься использовать её вместо тёмной, к помощи которой прибегала раньше, возможно, мы сможем победить его.       Реджина изогнула бровь.       — Как команда?       — Да, если ты не против, — пробормотала Эмма. — Не хочу заставлять тебя…       — Я всё ещё доверяю тебе больше, чем другим взрослым в этом городе, Эмма, и если изучение светлой магии убережет Генри и поможет мне избежать смерти, я охотно освою её, — Реджина встала, поставила пустой стакан на подставку и внимательно посмотрела на Эмму. — С чего мы начнём?       — Ну… — Эмма не ожидала такого. По правде говоря, она сама не знала, на что рассчитывать, но точно не планировала обучать Реджину магии. — Наверное, с подвала. По-моему, там есть парочка книг, которые могут быть нам полезны.       — Хорошо, — Реджина направилась к двери. — Веди.       Эмма поднялась на дрожащих ногах. Вряд ли это была хорошая идея, но она не могла не признаться себе, что решение Реджины не вспоминать прошлое принесло ей огромное облегчение. До чёртиков эгоистично, но её радовала мысль, что она сможет нормально общаться с Реджиной, без неприязни и презрения со стороны последней, пусть даже несколько дней.