The darkness inside our souls

— Эмбер, ты можешь по-человечески объяснить, что это всё значит?! — раздался сзади меня раздраженный крик, уже который за последние двадцать минут. Покачав головой, я с огромной скоростью влетела в ванную комнату, как никогда сожалея, что дом был таким маленьким — моя комната была заперта заклинанием, так как там сейчас спала Деметра. Захлопнув за собой дверь, и без того зная, что это никак не остановит Паркера, я подняла кран, тем самым включая воду. Плеснув ледяную жидкость себе в лицо, я крепко вцепилась в столешницу, да так, что зелено-голубые жилки проступили на моих руках ещё сильнее, чем обычно. Опустив голову к груди, я крепко зажмурилась, пытаясь успокоить саму себя. Дыши, Эмбер. Просто дыши. Делая глубокие вдохи, я чувствовала, что вместо долгожданного успокоения, внутри всё ещё сильнее колотиться от страха — лёгкие просто напросто не захватывали желанный воздух, оставляя меня задыхаться словно рыбка, выброшенная на сушу. Подняв голову, я натолкнулась на свои собственные карие глаза в отражении зеркала, которые взирали на меня с животным страхом. Волосы растрепались, и теперь практически полностью скрывали моё лицо, отбрасывая на него жутковатые тени. Я давно не выглядела настолько жалко, но сейчас мой внешний вид был последним, что меня волновало — моя жизнь вновь была в большой опасности, и теперь моей «миссией» на ближайшее время будет сохранение собственной тушки, несмотря ни на что. — Эмбер, черт тебя побери! — вновь прозвучал яростный и слегка хриплый от долгих хрипов голос Паркера, который был уже совсем близко — я слышала, как под его ногами скрипит пол около лестницы. И я оказалась права. Вломившись в ванную, да так, что дверь с грохотом ударилась об стену, Кай быстрым шагом приблизился ко мне. Схватив меня за правое плечо, он повернул меня к себе лицом, и мои испуганные ореховые глаза столкнулись с его серыми, в которых буквально кипела злость, — Объясни мне, что происходит! Какого черта ты как угорелая бегаешь по дому, говоря загадками?! — он ещё сильнее впился пальцами в мои худые плечи, и из-за того, что кожа, обтягивающая их, была совсем тонкой, я буквально почувствовала, как та на совсем скоро станет пурпурного оттенка. Словно ястреб, Паркер склонился над моей маленькой, по сравнению с его, фигурой, в ожидание ответа. Его глаза бегали по моему лицу, и трудно было сказать, что именно было в них — то ли ярость, то ли боль, то ли… страх? — Прекрати! Ты делаешь мне больно! — прорычала я, пытаясь вырваться из его стальной хватки. Конечно, ничего у меня не получилось, но на удивление, та стала немного аккуратнее. — Эмбер… — низко прошептал Кай угрожающим тоном. — Что Эмбер, что?! — крикнула я, чувствуя, как эмоции выходят из-под контроля — стыд за свое поведение уже начинал зарождаться где-то глубоко во мне. — Не испытывай мои нервы! — точно так же повысил голос Кай, отчего я непроизвольно сжалась. Мой ледяной фасад рухнул, и сдерживать свои страхи теперь стало невозможно. Заметив, что я вздрогнула, взгляд его слегка смягчился, но я всё ещё прекрасно видела, насколько сильно он злился. И я, впервые в жизни, не могла его в этом винить — у самой нервы сдавали только так, — Что только что случилось? — уже спокойнее повторил Кай. При воспоминании о том, что только что произошло, пелена слез вновь начала застелать взор. Закусив до боли нижнюю губу, я всё же вырвалась из его ослабевшей хватки, и слегка задев Паркера плечом, направилась в его комнату. Сил дойти до дивана не было, так что было уже совершенно плевать, где переживать нервный срыв. Обессиленно рухнув на кровать, застеленную совершенно не вписывающимся в ситуацию розовым покрывалом, я спрятала лицо в руках, как только услышала, что Паркер последовал за мной. Отчего-то так чертовски не хотелось выглядеть слабой перед ним. Полы под весом мужчины скрипнули, когда тот ступил в комнату. Медленно и осторожно он приблизился к кровати, и спустя мгновение я ощутила, как та слегка прогнулась. — Что случилось, Эм? — прозвучал непривычно мягкий голос. Не отрывая рук от лица, я тихо, надломленно прошептала: — Мне страшно. — Чего ты боишься? — вновь аккуратно задал вопрос еретик. Очевидно, он понял, что своим привычным поведением сделает лишь хуже, так что каким-то чудом сумел успокоиться. Через мгновение я ощутила, как его большая, теплая рука легла на моё колено, совсем слегка сжимая. Через просветы между своими пальцами я увидела, как его большой палец слегка погладил меня по ноге, и даже через плотную ткань джинс я почувствовала странные, но безумно приятные искорки от этого мимолётного контакта. Если бы не боль и страх, которые сильнейшей бурей бушевали у меня внутри, я бы обязательно обеспокоилась этим, но сейчас было совершенно не до этого. — Ты боишься тех людей, которые прислали это? — вновь попробовал достучаться до меня он. В ответ я лишь покачала головой, и слегка вздрогнула, когда моих холодных ладоней коснулись чужие, гораздо теплее и больше. Отняв их от моего лица, Паркер слегка нагнулся ко мне, пытаясь поймать мой взгляд. — А кого тогда? — с нескрываемым интересом, тихо спросил голубоглазый. Подняв, наконец, на него розширеные от страха глаза, я едва слышно прошептала: — Себя… — Не-е-е-ет! — закричала Эмбер во всё горло, от безнадёжности и бессильной злости выставляя руку вперёд. Сильнейший, абсолютно необузданный поток энергии вырвался из моего тела, тут же поражая женщину, стоящую в нескольких метрах от меня. Её кожа и всё вокруг вспыхнуло адовым пламенем, алые огни которого навсегда отпечатались в моей памяти. Из горла Гвен тут же вырвался пронзительный крик. Осев на колени, она начала дико размахивать руками, пытаясь потушить огонь. Неосторожным движением задев старый ковер, лежащий на полу, она тут же загнала саму себя в ловушку — тот загорелся тоже, отрезая ей все пути к отступлению. Животный страх сжал своими когтистыми лапами сердце Эмбер, когда я поняла, что в ловушке оказались и Рози с Оливером. Те истошно кричали, сжимая друг друга в стальных объятиях. Вжавшись в стену, бедные малыши пытались как можно сильнее отдалиться от смертоносного пламени, но тщетно — все понимали, что рано или поздно оно доберется и до них. — Рози! — истошно закричала Эмбер, когда длинные волосы девочки внезапно загорелись, и та повалилась на пол рядом с Гвен. По её маленькому личику стекали слезы страха и отчаяния, что буквально ножом резало сердце Эмбер. Бедный Оливер в ужасе смотрел на двойняшку, продолжая, как и она, давиться слезами, — Нет! — крикнула Эмбер, предпринимая попытку подползти к брату и сестре, но раз за разом падая — нога была повреждена слишком сильно. Вновь выставив руку впёред, девочка попыталась сосредоточиться и потушить пламя, но сделала лишь хуже — теперь оно стало ещё выше, и спасти кого либо просто-напросто не представлялось возможным. Глотая соленые слезы, бегущие по лицу, Уолтерс в первый раз в жизни поняла, что значит выражение «сердце разрывает на части». Чувство вины буквально топило её, и не только за то, что она стала причиной, катализатором происходящего, но и потому, что она была не в силах это исправить. Зажав ладонью рот, из которого вырывались судорожные рыдания, Эмбер практически чувствовала, как боль кромсает её маленькое сердце, оставляя на нём порезы, которые уже не залечить. — Что ты сделала, Эмбер? Подняв на Паркера испуганные глаза, я тяжело сглотнула, чувствуя, как перед глазами всё поплыло от слёз. — Эмбер, беги! — из последних сил крикнул Оливер, кашляя от дыма, которым было заполнено всё помещение. Приоткрыв слезящиеся от дыма глаза, Эмбер с невероятной болью внутри созерцала, как тела членов её семьи покидает жизнь. Яркое пламя слепило глаза, но даже сквозь поток багряного света девочка видела, как останки уже мертвой Гвен пожирал огонь. От этого отвратительного зрелища Эмбер замутило. Боясь даже смотреть на брата и сестру, девочка крепко зажмурилась, пытаясь прогнать накатившую внезапной волной панику. Слезы лились по её испачканному лицу неконтролируемым потоком, а грудная клетка прерывисто вздымались от всхлипов. Боль в ноге была невыносимой — Эмбер в этот момент хотелось просто остаться здесь и дать себе умереть, сгорая в неистовом огне и утопая в чувстве вины. И она бы так и сделала, если бы не подняла в тот момент взгляд. Голубые, словно весеннее небо, глаза смотрели на Эмбер с невероятной мольбой, словно говоря: «Уходи, прошу, уходи!». Слезы запеклись на розовых щёчках Рози, а на когда-то мраморной коже виднелись десятки сильнейших ожогов, количество которых продолжало неумолимо расти. Именно это зрелище и заставило Эмбер Уолтерс спасти себя в ту страшную ночь. Всхлипывая, девочка начала ползти на локтях по полу, чувствуя, как с каждым разом, когда она переставляла локти, кожа на тех стиралась, оставляя вместо себя кровавое месиво. Колено до ужасного болело, но сжав зубы, девочка упрямо продолжала двигаться к выходу из комнаты. Когда, наконец, она выползла из неё, её сердце сжалось ещё пуще прежнего — крики детей практически утихли, и это могло значить лишь одно. Стараясь игнорировать это раздирающее чувство, Эмбер продолжила свой путь. Добравшись до лестницы, девочка в страхе замерла — если спуститься таким способом, каким она сюда добралась, то вероятность сломать себе ещё что-нибудь была практически стопроцентной. Упрямо сжав челюсти, Эмбер схватилась руками за перила, и оперевшись на руки, резким толчком попыталась поднять себя на ноги. Те отдались адской болью, и Эмбер издала громкий крик, зная, что сейчас её всё равно никто не слышит. Переместив вес на другую ногу, девочка стала медленно спрыгивать со ступенек на одной ноге. Это было до невозможного тяжело — худенькие, со слабыми мышцами ножки едва ли справлялись с этой задачей, но алое пламя, которое следовало за ней по пятам, придавало ей сил. Допрыгав до последней ступени, Эмбер обессиленно свалилась на пол, больно ударяясь локтями об твердую поверхность. Лёжа на спине, девочка непрерывно кашляла от дыма, который заполнил собой всё помещение. Зажав нос и рот ладонью, Эмбер из последних сил скрутилась в позу эмбриона, чувствуя, как силы покидают её. Устало закрыв глаза, девочка заметила, что звуки стали словно отдаляться, и теперь вместо душераздирающих криков и оглушительного треска огня она слышала лишь размытый гул. «Может, этого достаточно?» — пронеслась мысль в воспалённом мозгу. <i>«Может, уже конец?» Нет! Вновь почувствовав внезапный прилив сил, Уолтерс открыла глаза, и тут же заметила, что пламя было совсем рядом — пару минут, и оно захватит и её в свои смертельные и обжигающие объятия. Движимая желанием исполнить последнюю волю Рози, Эмбер вновь перекотилась на живот, игнорируя боль в боку. Быстро переставляя руки и помогая себе из всех сил раненой ногой, девочка поползла к выходу. Достигнув входной двери, Эмбер резким движением стала на колени. Дернув ручку, девочка в страхе замерла. Та была закрыта. В ужасе начав стучать маленькими кулачками по двери, русоволосая словно в лихорадке бормотала себе под нос: — Нет… Нет… Нет, Нет! Повернув голову влево, Эмбер наткнулась взглядом на окно и рядом стоящую пару ботинок. Тут же подобравшись к ним, Эмбер подняла один из них, и из всех сил кинула его прямо в окно, тут же пряча лицо в ладонях. Послышался звон теперь уже разбитого стекла, и вновь посмотрев вверх, Уолтерс с внутренним триумфом обнаружила, что продела огромную дырку в окне. Благо, то было расположено довольно низко, так что опираясь на руки, девочка вылезла наружу. Упав на землю, Эмбер болезненно ахнула — подняв футболку, она заметила несколько глубоких царапин на животе, из которых вытекала красная жидкость. Плевать. Лихорадочно отползая как можно дальше от дома, девочка с ужасом в глазах смотрела на горящий дом, представший перед её глазами. Под покровом ночи языки пламени выглядели поистине величественно, Эмбер не могла этого отрицать. Смотря на это невероятное в своем могуществе зрелище, девочка чувствовала, как внутри неё разрастается пустота. Слезы все ещё текли по её чумазому лицу, но теперь ей было совершенно все равно — осознание того, что она сделала, накрыло её с головой. Свет пламени ослеплял, но жар, исходящий из недр постройки, совсем не действовал на неё — по её лбу стекал холодный пот от единственной мысли, которая пульсировала в её голове. «Ты всё уничтожила». — Я всё уничтожила, — с маниакальным блеском в глазах прошептала я, смотря как глаза сидящего напротив Кая непонимающе бегают по моему лицу, — Я убила их всех. — Эм… — тихо произнес Паркер, нахмурившись, — О ком ты говоришь? — Я убила их всех! — вдруг закричала я, зажимая ладонью рот, из которого начала вырываться истирическое всхлипы — то ли от смеха, которым я практически давилась, то ли от слёз, которые неконтролируемым потоком стекали по моим щекам, — Убила… — словно в лихорадке шептала я, — Они все мертвы… Всё до одного… — Да, о ком ты, черт побери! — не сдержался Кай, хватая меня за плечи и слегка встряхивая. — Я не хотела, Кай… Я клянусь, я не хотела! — мои глаза забегали по его растерянному лицу. Схватив его за плечи, я продолжила: — Я не контролировала это! Я ничего не понимала… — чувствуя, как меня колотит, я непроизвольно усилила хватку на нём, не желая давать призракам из прошлого завладеть мной. Но как бы я не пыталась, кошмарные события далёкого прошлого проносились у меня перед глазами — огонь, охвативший всю постройку, обгоревшее тело Гвен, лежащее на полу, молящий взгляд Ро-Ро. На секунду мне даже показалось, что я услышала её последний, пронзительный крик… — Ты ведь веришь мне? — взволновано спросила я, приближая своё лицо к Паркеру, больше всего на свете желая разглядеть там понимание, — Ты не веришь… — увидев, что его шокированные серые глаза напряжённо вглядывались в безумство и горе в моих, карих, я тут же как ошпаренная отскочила от него, вскакивая с кровати и отбегая к окну, — Ты мне не веришь… Никто мне не верит… — дышать стало практически невозможно, в то время как грудная клетка буквально начала гореть. Осев на пол, я уцепилась за батарею, словно моя жизнь зависела от этого, — Господи, что я наделала?! — истерически крикнула я, чувствуя первые симптомы панической атаки. Все тело неконтролируемо трясло, по спине стекал холодный пот, а моменты девятилетней давности продолжали проскакивать перед глазами. — Эй, Эмбер! — воскликнул Кай, после чего тут же переместился ко мне на вампирской скорости. Схватив мои дрожащие плечи и притянув меня немного ближе к себе, он начал пытаться поймать мой взгляд. Но так как я продолжала прятать от него покрасневшее от слёз лицо, он схватил меня одной рукой за подбородок, поворачивая моё лицо к нему. Я, конечно, продолжала вырываться, но через какое-то время все же поняв, что это бесполезно, прекратила, — Эмбер, успокойся, — успокаивающий голос Паркера прозвучал где-то рядом со мной, но из-за воспоминаний, пробегавгих перед моими глазами, я не могла видеть его лицо. На секунду мне даже показалось, что это всего лишь плод моего воображения. Что я всё ещё в том страшном дне, рядом с тем страшным, холодным домом, от которого веяло смертью… — Выслушай меня, — вновь повторил голос, и на этот раз я уже сильнее поверила в его реальность, поэтому зацепилась за него, не желая погружаться в кромешную тьму, — Всё, что сейчас происходит с тобой — не реально. Это стресс. Чтобы ты не видела — это всего лишь в твоей голове. Тебе нужно успокоится, после чего просто абстрагироваться от происходящего. Эмбер, ну давай же, — прошептал Кай, и хоть я этого не видела, но его глаза растерянно забегали по моему лицу, в то время как в голосе послышалась безнадёга, — Ты должна очнуться. Не знаю, каким образом, но слова Паркера помогли мне. Начав делать глубокие вдохи и выдохи, я плотно зажмурила глаза, прогоняя из головы все пугающие и кошмарные образы, которые смогли взять верх над мной. По-тихоньку, но моё дыхание приходило в норму, и совсем скоро я начала окончательно возвращаться в реальность. Когда дымка перед моими глазами окончательно развеялась, моему взору предстало лицо Паркера, искаженные гримасой, которую ранее я видела… Да, черт побери, никогда я её не видела. Его темные брови были нахмурены, а губы плотно сжаты, в то время как серые глаза сверлили меня с завидной пронзительностью. Хоть теперь я вновь могла видеть и ощущать реальность, что-то во мне после этой истерики переломилось и явно не в лучшую сторону — мне стало плевать на то, кто передо мной, ровно так же как и на свою гордость, которая всегда раньше позволяла мне держать свои эмоции в себе. Сил не было ни на борьбу с ним, ни на борьбу с самой собой. Было просто все равно. — Девять лет назад я совершила ошибку, — хрипло и безэмоционально произнесла я, избегая смотреть Каю в глаза, — Гвен — тупое имя, я знаю — хотела навредить моей сестре и брату, — увидев периферическим зрением, как брови Паркера ещё пуще прежнего сошлись на переносице, я нехотя пояснила, — Гвен — это моя мать и да, у меня были брат с сестрой. Младшие. И в общем… — я замолчала, на совсем понимая, как мне следует подать свою мысль. — И в общем…? — повторил за мной Паркер, который всё ещё не избавил мои плечи от своей стальной хватки. — В общем, однажды Гвен очень разозлилась, — я тяжело сглотнула, — Не помню уже, из-за чего, но помню, что ярости её не было предела. В тот вечер она начала свою любимую игру — прятки. Нетрудно угадать, что прятались я, Ро и Олив, а она искала, — горько усмехнулась я, — Забежав наверх, в мансарду, мы надеялись укрыться, но так и не смогли — она нашла нас раньше, а потом… — я опустила взгляд ещё ниже, не желая видеть лицо Паркера, — А потом все полетело в тартарары. Гвен смогла сломать мне ногу, тем самым убирая меня с пути, а потом принялась за Ро-Ро и Оливера. Смотря на то, что она делает с ними, я чувствовала такое… бессилие, словно… — Словно весь мир повернулся к тебе спиной? — так же, как и я, смотря куда-то вдаль и перебывая словно не здесь, предположил Кай. — Да, — кивнула я, абсолютно без удивления — то, что жизнь Паркера была той ещё сукой, не было секретом. Я усмехнулась. Боже, мы ведь совершенно одинаково отбитые. — А потом… Я не знаю, как это объяснить, но… Эта сила, эта энергия просто взорвалась внутри меня! Её было так много, что я просто не могла держать это внутри — оно всё вырвалось наружу и я… — запнувшись, как только почувствовав, что в глазах вновь накапливается новая порция солёной жидкости, я опустила голову, наивно пытаясь прекратить это. Плотно закрыв глаза, я пыталась мысленно оторваться от этой ситуации, но всё пошло к черту, когда я почувствовала, как рука, заметно превосходящая мою в размере, обняла худую ладонь. Тихо проскулив, не желая сорваться на громкие рыдания, я просто упала в его руки, вновь не понимая, где нахожусь и что происходит. Самое худшее в моих панических атаках и нервных срывах было то, что они могли происходить с очень маленьким интервалом между ними. — Я просто… просто п-подожгла их, п-понимаешь? — дрожащим голосом задала риторический вопрос я, но из-за того, что моё лицо было спрятано в его плече, мои слова получились ещё более невнятными, — Огонь просто вырвался из меня… Я клянусь, я совершенно не хотела этого! Ничего, из того что произошло — ни смертей, ни боли, ничего… Я… Я… — не будучи способной сказать ничего больше я просто упала на колени Паркера, трясясь, словно в лихорадке. Кай молчал, продолжая ненавязчиво поглаживать моё плечо, но сейчас я едва ли обращала на это внимание — боль сочилась из меня, буквально выливаясь вместе со слезами, избавляя меня от всего того горя и печали, которые жили во мне все эти годы. Было так чертовски больно от того, что за всю свою жизнь я лишь однажды любила и была любима, да и то — теперь у меня это отобрали. Хотелось выть от того, насколько тошно мне было от самой себя. Лёжа на коленях у Паркера, я давилась собственными слезами, чувствуя отвращение к тому, каким человеком я стала. Всю жизнь я ненавидела Гвен, действительно ненавидела, но в конечном итоге стала ничем не лучше — убийца, которая абсолютно лицемерно смеет проклинать таких же, как она сама. Я презирала себя за это, но ничего поделать с этим на могла, ведь прекрасно знала причину. Просто в каждом из таких людей я видела саму себя. Теперь не было смысла претворяться, что я действительно ненавидела Кая просто за то, что он сделал — я была абсолютно точно такой же и именно поэтому в каждом его действии видела саму себя. Наши жизни были словно идентичны друг другу — оба не принятые обществом, разбитые и с демонами, которые давно взяли весь контроль в свои руки. Только вот Паркер принял эту тьму внутри него, а я — нет. Как дурочка, Эмбер Уолтерс продолжала барахтаться в этом океане печали, наивно пологая, что сможет спастись. Но вот она, чертова правда жизни — я сделала то, что сделала, и теперь это никак не изменить. Пускай и так чертовски хочется. — Я понимаю, — разрушил хриплый голос Паркера тишину, которая повисла между нами на, казалось, такое чертовски долгое время, — Понимаю, что ты чувствуешь. И этого мне — разбитой и погрязшей в вязком отчаянии — было достаточно. * * * «Раз, два, три, четыре, пять — Я иду тебя искать. Как найду тебя — беги. Вырву печень и кишки…»* — вот уже в сотый, наверно, раз повторил Кай про себя считалочку, которую придумал много лет назад, будучи ещё совсем ребенком. Пускай до социопатии тогда ему было ещё далеко, но кое-какие сдвиги в мозгу всё же имелись. Устало вздохнув, еретик бросил уже порядком надоевшее за несколько часов занятие, после чего откинул голову на изголовье кровати. Свет от отвратительного и розового, впрочем, как и всё в этой комнате, ночника, отбрасывал на его профиль мягкие тени, которые заставляли его нахмуренное лицо выглядеть гораздо более юным, и в какой-то степени, даже ангельским. Если бы не то, что за окном уже давно властвовала на ночь, то Кай бы ещё несколько часов назад с удовольствием кинул бы эту вещицу об стену, но так как это был единственный способ получить достаточное количество света в комнате, с его присутствием пришлось смириться. Закрыв глаза, Паркер невольно воскресил в памяти события несколько часовой давности. На перифериях сознание замелькали образы, которые — Кай был абсолютно в этом уверен — останутся в его памяти навсегда. И это не только из-за того, какую боль они в себе несли. В первую очередь, Кай был шокирован тем, насколько же разбитой в душе была Эмбер Уолтерс. Смотря на её крошечную, по сравнению с его, фигуру, которая сжалась в комочек около батареи, Паркер не мог поверить своим глазам — неужели это маленькое и совершенно беззащитное существо, это Эмбер? Неужели это та девушка, которая никогда не боялась высказывать ему (да и всем остальным тоже) всё, что думала? Девушка, которая не боялась ничего и никого, будучи совершенно ненормальной в этом плане? Все существо Кая сопротивлялось этому зрелищу, не желая признавать, что Уолтерс, на самом деле, было так невероятно больно. Не то, чтобы он ожидал, что та окажется полностью нормальной — человек с таким закалённым характером просто не мог не пройти через огонь и воду. Но даже когда Кай предполагал, что могло произойти с Эмбер, он никогда не думал, что на самом деле, судьба девушки настолько перекликается с его собственной. Вполне ожидаемо, что от того, что он узнал, легче ему не стало. Пускай он сам в этом и никогда не признается, но ему было до сих пор чертовски больно от того, каким же выродком он в итоге оказался. Совершив то, что он совершил, Паркер пускай и редко, но ловил себя на мысли, что всё это лишь в очередной раз подтвердило то, какой же тварью он все-таки был. Он не давал себе думать о том, что он бы хотел обернуть время вспять — по крайней мере, до слияния точно — но в глубине души всё же жаждал знать, что он не один такой. Что он далеко не единственный отморозок, коим его сделала жизнь. Но теперь, когда он видит, что есть точно такие же, раненые и разбитые, ему совершенно не легче. Он просто не мог радоваться, смотря на то, как по покрасневшему лицу Уолтерс стекали слезы, наполненные болью и отчаянием. Он совершенно не понимал, что ему стоит сказать, поэтому он просто держал её рядом и больше всего на свете надеясь, что Эмбер уловит посыл. Господи, ты даже не представляешь, насколько я тебя понимаю. Даже до сих пор, спустя три часа времени, Кай полулежал на кровати, легко обнимая одной рукой маленькое тельце. Прижавшись к нему, русоволосая девушка тихо сопела, при этом слегка сжимая ткань его толстовки. Паркеру не нужно даже было смотреть на нее, чтобы видеть, как прядь непослушных волос слегка упала ей на глаза, из-за чего девушка слегка сморщилась. Он уже было потянулся убрать её — абсолютно бездумно, стоит отметить — как услышал шарканье чужих шагов, которые приблизились к его комнате. — Не думаешь, что было бы лучше отнести её в постель? — спросил хриплый от сна голос Деметры, которая стояла в дверном проёме, при этом сложив руки на груди. — Возможно, — слегка пожал плечами Кай, продолжая сверлить взглядом потолок, — Но какой в этом смысл, если она всё равно ничего не вспомнит? — Ты эгоист, Паркер, — грустно, но без осуждения покачала головой Деметра, — Ты ведь понимаешь, что ты не можешь делать это вечно? — Делать что? — претворился дураком Кай. — Ты знаешь. — Столько, сколько понадобится, — всё ещё отстранённо, но уже жёстче ответил Кай, — Ты ведь сама сказала, что я эгоист, помнишь? — Делай, что хочешь, — пожала плечами Мольро, горько хмыкая, — Просто знай, Паркер, что если все будет продолжаться именно так, она вряд ли когда-нибудь тебя простит, — с этими словами брюнетка удалилась обратно в свои покои. Тяжело сглотнув, Кай с тоской в глазах бросил взгляд на маленького и до жути вредного кареглазого монстра, который как раз слегка пошевелил ногой, дотрагиваясь, тем самым, своей до его. Пускай она и не может простить его сейчас, она уже начала оттаивать по отношению к нему. Он видел это, чувствовал, при этом надеясь, что это всё не лишь игра его больного воображения. Рано или поздно, но она точно сможет отпустить прошлое. Пускай не сейчас — ничего, он подождёт. В конце концов, может так даже и лучше.