Сложно было кочевницу заставить нервничать так, как только что это сделал Ви. И девушка отчаянно отгоняла от себя эти мысли, не хотела верить в то, что ее наемник так плохо ее знал. В конце то концов. Он же тоже кочевник!
Панам буквально извилась, пока они ехали до лагеря. И только волнующие ее мысли отступали, как взор снова падал на соло. Он ловил этот неуверенный взгляд и начинал улыбаться, противно так, лукаво. Отворачивался к окну и улыбался еще сильнее. Видно было, как бы он не скрывал свое лицо.
И когда пара, наконец, добралась до дома, девушка вылетела из автомобиля, пробурчав что-то нечленораздельное про Сола и свои лидерские дела. Конечно, Панам понимала, что Ви быстро раскусит ее план по избеганию его. Но вроде как он за ней и не бегал, занимался своими делами, почти весь остаток дня провел в шатре Митча, что-то активно ковыряя в Василиске. И пару раз кочевница даже сталкивалась со своим наемником взглядом, и он снова улыбался ей своей самой идиотской улыбкой, заставляя девушку смущаться, разворачиваться и убегать в противоположном направлении.
Панам действительно опасалась, что Ви решил ей что-то подарить. Повода никакого не было, праздников и годовщин в обозримом будущем не предвиделось. День рождения у Ви нескоро, у нее — тем более.
И ужасно девушка боялась, что не сможет увернуться и принять абсолютно не подходящую ей по стилю вещь. Как не обидеть ее наемника?
Вечером, когда нужно было вернуться в свою палатку, Панам шла туда как на казнь. Она изо всех сил старалась убедить себя в том, что все это ей померещилось. Мало ли, по какой причине этот болван был таким счастливым целый день.
Девушка зажмурилась, подняла полог и зашла внутрь.
Когда она открыла глаза, то увидела своего наемника, задумчиво склонившегося над ее старой курткой. Девушка покрутила головой, но не нашла пакетов из «Дзингудзи». Наконец можно вздохнуть спокойно.
— Я уж думал, ты пойдешь ночевать куда-нибудь в другое место, — Ви нахально ухмыльнулся и принялся дальше изучать бедную куртку. — Так старательно меня избегала.
— Были некоторые опасения, но, очевидно, они были напрасны, — кочевница улыбнулась слегка печально, глядя на свою любимую вещь, и села на кровать рядом с соло. — Думаешь починить ее как-то?
— Вряд ли. Кожа напиталась кровью, плюс эта ужасная дыра, рваные плечи и оторванный воротник, — он крутил жакет в руках, и Панам вдруг стало так холодно, будто она сидела здесь голая, без своей любимой брони. — Выкинешь ее?
— Я не могу, Ви, — она грустно покачала головой и взяла куртку к себе на руки. Сжала, подмяла под себя, словно обнимая, — это подарок отца. Подарил мне ее на восемнадцатилетие, когда, наконец, сдался и разрешил мне быть разведчиком.
Панам все эти дни подавляла в себе темные, гадкие чувства, что были связаны с утратой этого жакета. Она отчетливо помнила тот день, когда получила свою куртку из рук Сола, помнила всепоглощающую эйфорию при виде ликующих членов Альдекальдо. И, конечно же, помнила, как ее отец, Томас Палмер, стоящий где-то вдалеке, кивнул ей, преисполненный гордостью за свою дочь.
А меньше чем через год он погиб.
— Это все… Все, что у меня осталось от него, — вся подавляемая ранее обида, горечь и чувство потери нагнали Панам в один момент. Она должна была быть сильной ради него, но как это сделать, если его нет рядом?
Она даже не заметила, как оказалась в крепких объятиях своего наемника. Он прижимал кочевницу к себе, укрывая от мира своими сильными руками. Пытался защитить от захватывающих ее сознание эмоций.
— Я клялась беречь ее, клялась быть достойной своего отца, — по щекам потекли горячие слезы. — Я подвела его, Ви.
Он укачивал ее словно ребенка, все сильнее окутывая своими объятиями. Целовал в висок: нежно, мелко. И прижимался лбом к копне ее волос.
— Это не так, ну же. На тебя напали из-за того, что ты стала лидером, — Ви вытирал слезы своей кочевницы большим пальцем правой руки, пытался успокоить эмоции сорвавшейся девушки. — Он бы тобой гордился, я уверен.
— Чертова куртка, — кочевница отбросила кожанку яростно, сильнее, чем хотела. — Мне так его не хватает.
Ее плач был сдержанным, тихим.Она не всхлипывала, не рыдала, только слезы все лились из ее глаз бесконечным потоком.
— Прости меня, Панам. Прости. Я такой идиот, — он все целовал ее, гладил по волосам и извинялся, извинялся, извинялся.
Они так и сидели: Ви обнимал свою кочевницу, слегка укачивая. Панам, свернувшаяся клубком в руках своего наемника, не могла перестать прокручивать эпизоды своего детства и юности. Она обожала своего отца, бегала за ним, словно утенок за мамой уткой. Наверно, так оно и было, учитывая, что сама Панам мать свою не застала, та умерла при родах. И Томас стал для своей маленькой смуглой малышки и отцом, и матерью, и лучшим другом. Уделял ей все свое свободное время, учил тому, что знал сам и никогда не предавал ее доверие.
И что сделала она в ответ? Не просто смирилась с его смертью, а почти забыла его. Забыла все его уроки, всю мудрость, которой он был преисполнен. Бросила клан из-за глупых ссор! Сбежала от проблем, которые, оказывается, спокойно можно было решить! Да, может быть она думала, что клану будет лучше без нее. Но жизнь показала, как сильно она ошибалась.
Кочевница еще сильнее прижалась к своему наемнику. Чувствовала себя в безопасности, даже несмотря на то, что это именно Ви напомнил ей о столь горьком прошлом. На самом деле Панам давно нужно было выплеснуть эти темные чувства, скинуть этот балласт и выдохнуть, наконец, спокойно. И соло, как обычно, оказался в нужном месте в нужное время, давая ей возможность пережить это травмирующее событие.
И кочевница была крайне благодарна за то, что Ви просто обнимал ее. Молчал и ждал, пока она успокоится и снова станет собой. Темные мысли начали уходить, слезы перестали капать. На смену вины перед отцом пришло понимание того, что как бы она не переживала, ее папа бы точно ее поддержал во всем. Они с Ви были похожи в этом.
— Спасибо, — она уперлась затылком в подбородок соло, наслаждаясь запахом его тела, — Спасибо, что вернул меня в клан. В Найт Сити я бы забыла папу, окончательно предала его.
— Ничего подобного, — наемник слегка ослабил свои объятья, — Ты бы вернулась, просто немного позже. Я уверен.
Ви поцеловал свою кочевницу в щеку и встал, чтобы убрать брошенную ранее куртку в один из ящиков. Он заботливо свернул ее, стряхнув перед этим пыль, уложил аккуратно и повернулся к девушке.
— Прости меня, Пан. Я не хотел делать тебе больно, — кочевница подняла глаза на соло, и тот действительно сожалел. На его лице было столько боли, вины. Он так переживал о ней, заботился. Это было приятно.
— Ты не нарочно, все нормально, — Панам вытерла лицо полотенцем, что висело у изголовья кровати. Тушь и тени не выдержали ее маленькой истерики.
— Я думал, у меня получится поднять тебе настроение, развеселить тебя, сделать счастливой, — он вышагивал по кругу в маленькой палатке, засунув руки в карманы, — А по итогу я все-равно все испортил.
— О чем ты говоришь? Да, ты напомнил мне не о самом приятном в моей жизни, но посмотри на меня, — она улыбнулась, когда встретилась взглядом с соло, показывая ему, что все прошло. Что она снова та сильная и уверенная Панам, которую он знает и любит, — Сейчас все хорошо.
Она наблюдала за метаниями своего наемника, и снова у нее в голове вспыхнули мысли насчет того проклятого магазина, в котором они были сегодня. Что ж, если ее опасения реальны, и та покупка действительно предназначается ей, то хер с ним. Может она даже посмеется.
— Ви, — девушка встала и подошла к соло, аккуратно взяв его за предплечья, остановив тем самым его метания, — что ты мне купил в том магазине?
Как же Панам хотела иметь при себе фотоаппарат. Бедный парень выглядел как олень перед светом фар. Полный испуг и остолбенение. Кочевнице пришлось подавить смешок.
— Я… Я… — На место интересу пришел страх. Да что же там такое, что он бедный заикаться начал?
— Ви, дай мне уже, что ты там купил и выйди из оцепенения, ну, — она ткнула его локтем и осмотрела палатку в поисках заветного подарка. Он точно должен быть где-то тут.
Ви достал проклятый пакет из-под своей куртки, что лежала за одним из ящиков.
— В общем, держи, — он протянул его резко, будто хотел оторвать пластырь поскорее. — Надеюсь, тебе понравится.
Кочевница взяла пакет и уселась на своей кровати. Он был хорошо запечатан, вещи были в непрозрачной пленке, упакованные так, чтобы с первого взгляда невозможно было понять, что находится внутри. Она взяла первый сверток и начала его аккуратно разворачивать. Когда рука нащупала кожу, девушка улыбнулась. Когда она достала вещь… ну, теперь в палатке было два оленя в свете фар.
Она смотрела на свою куртку. На свою любимую, прекрасную, самую лучшую куртку на свете. Кожанка была точно такая же, буквально до ниточки идентичная. Просто совершенно новая, без единой царапинки. В ее голове бушевала тысяча мыслей.
— Какого? — все, что могла сказать Панам вслух.
— Я же говорю, что все испортил, — наемник вскинул руками, явно раздосадованный произошедшим, — Если б я, идиот, пошел и спросил у кого-нибудь про эту куртку побольше, то не стал бы этого делать. Прости.
— Что? — Кочевница еле оторвала взгляд от подарка, на глазах снова предательски навернулись слезы. — Это же прекрасно. Она прекрасна, Ви.
Что она сделала такого, чтобы заслужить этого мужчину?
Она рассматривала куртку, держа ее так нежно, как только могла. Не решалась померить, напрочь забыла, что в пакете остался еще один сверток. Проводила пальцем по логотипу Альдекальдо, что выглядел точно также, как и на старом жакете. Даже заклепка на воротнике была точно такая же. Как он это сделал?
Кочевница даже не заметила, как рядом сел наемник.
— Тебе правда нравится?
Вместо ответа Панам кинулась на соло и обняла его так сильно, как только могла.
— Это лучшее, что я когда-либо видела в своей жизни. Спасибо, спасибо, спасибо! — Она целовала его в лоб, в нос, в губы. Столько эмоций ни один подарок не вызывал в ней с давних пор. Детский восторг, неподдельная радость.
Ви тихо рассмеялся, обнимая девушку в ответ.
— Там второй сверток, если ты не забыла.
Кочевница метнулась к пакету и быстро разорвала упаковку. Вторая часть подарка тоже выбила ее из колеи.
— Стоп, что за… — Девушка проморгалась, действительно считая, что это обман зрения. Но нет, это и правда еще одна такая же кожанка. Тяжелее только немного.
— Смотри, — Ви взял второй жакет в руки и вывернул его, — Первая точная копия, эта же с кевларовыми вставками тут и тут, — он показал спину и плечи, давая Панам потрогать вставки, — а подклад сделан из арамидного волокна, видишь? — Ви развернул первую куртку, показывая разницу. — Первая для души, вторая для защиты.
И вот как на такое реагировать, спрашивала себя кочевница. Мало того, что он подарил ей точную реплику ее любимой вещи, так и сделал вторую версию, что сможет защитить ее в случае чего. Это вообще законно — быть настолько идеальным?
Она смотрела на обе кожанки, лежащие у нее на коленях и даже не знала, а как их носить? Как их менять? Внезапно она почувствовала себя маленьким ребенком, что не может выбрать одну игрушку из двух, искренне переживая, что обидит этим вторую.
— Я люблю тебя, правда, — она проговорила это, все еще не отрывая взгляда от подарков, завороженная моментом.
— Ты это мне или куртке, а? — Ви легонько толкнул ее плечом, выводя из транса.
— Да ну тебя, — девушка толкнула его в ответ и счастливо улыбнулась, — Блин, Ви, у меня слов нет. Как ты вообще додумался до такого?
— Ну, скажем так, мне кое-кто подсказал. А потом я увидел, с какой горечью ты смотрела на куртку после нападения, — он все еще сидел рядом, едва касаясь Панам плечом. — Ну а портной из магазина просто мой должник, вот и сделал все в лучшем виде и с хорошей скидкой.
— Что ты такого сделал, чтобы заиметь такого должника? — Кочевница все еще держала обе вещи на коленях, даже не представляя, что делать с таким даром.
Инициативу перехватил наемник, мигом подскочив и спрятав усиленную версию обратно в пакет. Он стоял над Панам с хитрым выражением лица, довольный тем, что по итогу все кончилось хорошо.
— Давай, натягивай ее, и пошли уже к костру. Я расскажу прекрасную историю, как меня чуть не завербовали в «MAX-TAC», — он взял кожанку и вывернул ее так, чтобы девушка могла ее надеть.
Кочевница встала и повернулась спиной, продевая руки в рукава. Когда куртка была надета, Ви весело чмокнул кочевницу в затылок, развернул на сто восемьдесят, осмотрел, будто она была манекеном и довольный улыбнулся.
— Смотришься потрясающе, — его взгляд был полон обожания, и девушка даже немного смутилась от столь пристального внимания. — Как ощущения?
— Наконец снова чувствую себя цельной, — Панам подошла к зеркалу и покрутилась еще раз, проверяя, как она выглядит.
Выглядела она… счастливой.
***
Ви шел рядом с Панам, наслаждаясь тем, как преобразилась его кочевница за последние несколько минут. Она шла к костру в центре лагеря, расслабленная, но при этом чертовски уверенная в себе. Девушка больше не прижималась к соло в поисках защиты или комфорта, она шагала рядом, держа наемника за руку, с гордо поднятой головой. Ловила взгляды тех соплеменников, кто знали о судьбе ее старого жакета, и улыбалась.
Ви заметил, какой радостью озарилось лицо Митча, ведь именно он был тем, кто так варварски сорвал одеяния с раненой девушки в тот злополучный день. Когда они ехали из лагеря Духов, Митч сильно сокрушался, что уничтожил любимую вещь своей сестренки. Это был первый звоночек для наемника, символизирующий о, возможно, самой большой слабости его кочевницы.
Следом была Кэрол. Она тепло улыбнулась Панам и перевела взгляд на соло. В ее мудрых глазах читалось уважение. Может даже признание. Техник взяла в руки коммуникатор, и буквально через несколько секунд Ви пришло сообщение:
«Так держать, парень. Я рада, что ты умеешь слушать»
Следом еще одно:
«Расскажешь кому-нибудь о доброй тетушке Кэрол… Ну, сам знаешь»
Соло ухмыльнулся своей мысли: интересно, а сама Панам замечала когда-нибудь, что она является настоящей, стопроцентной любимицей этого клана? Хотя что тут удивительного, следом подумал наемник. Панам — сердце Альдекальдо, хотела она того или нет.
И сердце это билось за всех них: отчаянно, частенько на пределе. За каждого: за молодых и старых, за детей и их родителей, даже за вредного вождя и пришлого наемника. Плевать было Панам на власть с высокой колокольни, и ушла она из клана тогда совсем не по эгоистичным намерениям. Просто не хотела расшатывать положение в лагере, выбрала самоустранение, дабы не рвать клан на части. Чем больше наемник времени проводил с Альдекальдо, тем яснее это понимал. Она пользовалась здесь бесконечным уважением, ее любили и оберегали. Она олицетворяла то, какими кочевники были на заре своего становления: гордые, яростные, любящие опасность и жаждущие стать чем-то большим.
Ви развалился на старом диване, грея ноги у огня и смотрел на людей: счастливые, довольные и сытые кочевники смеялись, любили, жили в конце концов. Панам улыбалась удовлетворенно, очевидно довольная тем, как клан себя чувствует. Наконец смогла в спокойной атмосфере принять пожелания выздоровления, пусть и немного запоздалые. Сидела нога на ногу, откинувшись на сидении расслабленно, попивая свой любимый эль. И видно было, что какие бы преграды не строила жизнь, его Панам их преодолеет. И народ свой возродит, и проблемы насущные решит. И понимал соло, что ему главное рядом быть, напоминать об отдыхе хоть иногда, и такими вот маленькими подарками преумножать ее силу.
И Сильверхенд сидел рядом, наслаждаясь последними часами перед уходом в подсознание. Языки пламени отражались от зеркальных линз его очков. Сразу пришло понимание, что осталось совсем немного. Меньше двух суток до судьбоносной встречи. А потом что, ещё с пару-тройку дней на решение и действие. Хватит ли? Джонни, услышав мысли своего друга, сразу повернулся к соло. Им не надо было говорить сейчас, итак все понятно. Джонни, наконец, увидел жизнь под другим углом, научился зависеть от кого-то, а не гнуть свою линию. Научился уступать и находить компромиссы. Осознал свои ошибки спустя столько лет. Ви же, в свою очередь, нашел настоящую семью, преданных друзей. Любовь, в конце концов, как бы это помпезно не звучало.
Они кивнули друг другу коротко, почти незаметно, понимая, что за последние пару месяцев, что провели вместе, они повзрослели, возмужали и стали лучшими версиями самих себя.
— Как ты там? — ее голос был нежен, спокоен. Казалось, ничто не сможет вывести ее из равновесия в этот вечер.
Ви запрокинул голову на спинку дивана, аккурат попав на раскрытую ладонь его кочевницы. Девушка не заставила себя долго ждать и принялась проводить кончиками пальцев по его волосам.
Он улыбнулся. Никогда себя Ви не относил к кинестетикам, предпочитал слушать, смотреть. И женщины все его касались всегда как-то… ну никак. Гладили, ласкали, но если бы этого не делали, соло ничего бы и не потерял. А вот за эти мимолетные касания Панам он готов был убить, умереть и вообще продал бы душу. И думалось наемнику, что секрет был довольно прост. Кочевница сама была невероятно тактильным человеком: если ругаться, то обязательно ткнуть пальцем или стукнуть кулаком по плечу; если радоваться, то несомненно обнять. Любое приветствие или попытка окликнуть всегда включали в себя касание: легкое, невесомое.
— Эй, уснул? — девушка царапнула наемника за шею, заставляя его все же вернуться в реальный мир.
— Почти, — он повернул голову по направлению к своей кочевнице.
На заднем фоне Кэссиди что-то активно рассказывал группе более молодых Альдекальдо. Ви мог различить уже хорошо знакомого ему Стива, недавно принятую в класс разведчиков Алекс, начинающего нетраннера — Джеймса и юную воинственную особу — Бьянку.
— Смотри, маленькие киберпанки внимают рассказам опытного воина, — Ви кивнул легонько, и Панам проследила за его взглядом.
— Эти, как ты посмел выразиться, маленькие киберпанки надерут тебе задницу ещё до того, как ты поймёшь, что нарвался не на тех, — сложно было спорить с этим, ребят учили лучшие из лучших. — И вообще, киберпанками давно уже никого не называют. Откуда такие архаизмы?
— Да есть тут один, — Ви повернулся в сторону рокера, на кого соло всегда грешил, когда в его мысли влезали, но того и след простыл, — архаичный мудень.
А ты придурок.
И наемник буквально чувствовал, как Джонни показал ему средний палец в его голове. И чувствовал ухмылку его друга.
Мысленно он ответил ему тем же. И, само собой, улыбнулся в ответ.
***
Конечно, в итоге Ви рассказал ту забавную историю про защиту Дзингудзи от киберпсиха. Дети были просто в восторге от того, как бедному наемнику пришлось бегать в одних трусах с маленьким ножичком в руке от разъяренного киберпсихопата.
Он бы и победил злодея, да только застигнут был в момент мерки. Натягивал какие-то чрезмерно выглаженные брюки, а тут стрельба и крики. Ну и побежал смотреть, что происходит, напрочь позабыв, что при себе была только несчастная финка, потрепанная жизнью. И был бы это обычный преступник или даже банда какая, соло бы справился без вопросов (может и нет, конечно, но рассказ то слушали и дети, и Панам). Только вот буянил там процентов на восемьдесят хромированный великан с поехавшей напрочь крышей.
И вот гроза всего Найт Сити гоняет по залу, отвлекая на себя внимание, чтобы дать возможность всем остальным спрятаться. Ждал бойцов пресловутого «MAX-TAC», что должны были явиться с минуты на минуту.
Явились.
Убили мужика за чертовых сорок пять секунд.
Ви может и не до конца верил в возможность излечения киберпсихоза, однако наличие надежды — уже хороший повод продолжать сражаться. И поэтому всех психов, что просила поймать Реджина, Ви вырубал транквилизаторами, почти не причиняя им повреждений. Все же хотелось верить, что хоть у кого-то в этом чертовом городе будет шанс на исцеление.
Ви мысленно выругался, понимая, что его рассказ стал куда менее веселым и забавным. Кочевница тоже заметила эту перемену, все же была одной из немногих, кто действительно внимательно слушал. Остальные кто пиво пил, кто просто отвлекался. Дети так вообще непоседы, особенно дети кочевников, смылись, как только тон рассказа переменился.
Вот и стоит наемник, думает. На кочевницу свою смотрит и признаваться не хочет. Жаждет шанса на исцеление, но боится его не получить. Но и получить боится, если придется жертвовать Джонни. Соло застыл в своем пограничном состоянии, иногда действительно думая, что не так уж и плохо иметь соседа по черепной коробке.
И Панам щурится, о чем-то думая. Не нравится Ви сейчас ее морщинка меж бровей, не сулит ничего хорошего. Она хмуриться умеет по-разному, наемник это уже знает. Когда сосредоточена, то и нос морщит, и рот приоткрыт. Когда в ярости — жилками играет. Сейчас же взгляд в никуда и сдвинутые брови. Явно о чем-то плохом размышляет.
И Ви хотел бы узнать, украсть ее, поговорить, но понимал, что оба они ещё не готовы. Если она тоже думает о послезавтра, то разговорами тут не поможешь.
Обстановку разряжают вернувшиеся с караула Бобби и Тед. Тедди присвистнул, увидев Панам в ее новом прикиде. Спросил, не является ли девушка случаем ведьмой, что по ночам воскрешает мертвых. Не допер, бедняга, чьих это рук дело. Сол поправил: показал пальцем на Ви, заставив того смутиться, и сказал что-то про щенячью преданность наемника к своей хозяйке.
Если бы Панам могла убивать взглядом — была бы уже единоличным вождём.
Посиделка у костра переросла в долгие разговоры под луной, и видела Панам, как не хочет соло идти спать. Выуживала у него причину, пока тот на выдохе не сознался. Не хочет наступления следующего дня. Когда проснется, начнется отсчет двадцати четырех часов до встречи с Ханако. И неизвестно, что его там ждёт.
— И самое ужасное, что она мой единственный вариант получить информацию для решения моей проблемы, — Ви лежал на диване, уложив голову на колени своей кочевницы, удовлетворенный тем, что они остались вдвоем.
— Ты ей доверяешь? — она выводила какие-то незамысловатые узоры на его груди и все ещё горько хмурилась.
— Она похожа на змею, Пан. Холодная, скользкая, с безжизненными глазами, — соло невольно поморщился, — И я ей не доверяю. Но выбора нет. Она может быть единственным человеком, кто знает все про Микоси.
— Почему ты так думаешь?
— Она работала с Альт. В начале двухтысячных, — его слова звучали особенно грустно. Может, это Джонни все больше прорывался наружу, — над душегубом.
Ночное небо было чистым, и в этом отдаленном месте даже звезды можно было разглядеть куда легче. Ви не разбирался в них, не было нужды никогда, но красота их всегда завораживала. Только начнешь зазнаваться, считать, что ты пуп земли, сразу посмотришь на небо ночное, и понимаешь, что нет. Нифига ты не центр вселенной. Так, маленький винтик из триллионов таких же.
— Эй, Пан, — его голос прозвучал на удивление весело, звонко. Панам изумленно посмотрела на Ви, — смотри! — он показал пальцем в небо слегка позади кочевницы. Той пришлось задрать голову, — Звезда падает.
— И правда, — кочевница замолчала, наблюдая за падением, — Красиво.
Они снова замолкли, увлеченные звездным небом. Ви не знал, но тогда Панам, словно маленькая девочка, загадала желание.
Пусть у них все получится.
