Твоя мама.»
Малфой перечитал письмо несколько раз, пытаясь понять, какие чувства его одолевают, но казалось, это было невозможно. Радость от того, что камень существует и работает, сменялась гневом и страхом, ведь ничего нового он не узнал. Парень стоял, глядя в одну точку и совершенно не представляя, что делать дальше. Рассудок говорил: «Найди Забини, найди Грейнджер, черт, просто сдвинься с места», но Драко не слушал его. — Малфой, — Блейз стремительно ворвался к комнату, а дверь, отлетевшая от его рук, стукнулась о стену, оставив на ней вмятину. — Я обещаю тебе, ты падешь от моей руки. Никто, я тебе честно говорю, ни один волшебник не хочет убить тебя так сильно, как это хочу сделать я. Завтрак начался десять минут назад, а я, как твоя верная собачонка, жду тебя внизу, пока ты стоишь и пялишься в эту ебучую стену. Драко смотрел на друга, понимая, что нужно что-то ответить, но не будучи в состоянии сделать это. В голове были отголоски мыслей, но сложить их в общую картину не представлялось возможным. Они стояли, глядя друг на друга в течении пары минут, пока Забини, окончательно взбесившись, не подошёл к другу и не схватил его за руку, таща за собой. — Ты отвратительный друг и человек, — Блейз говорил негромко, ведя Драко по пустой школе к Большому залу. — Я не знаю, что делаю рядом с тобой, но еще больше не понимаю, как Грейнджер не убила тебя, когда у нее была такая возможность. Она бы оказала услугу всему миру. — Мне ответила Нарцисса, — Драко даже не повернул голову в сторону друга, продолжая двигаться за ним, поэтому, когда Забини резко остановился, Малфой чуть не полетел вниз по лестнице. Блейз изучал лицо своего сокурсника, всем видом показывая глубокое разочарование. — Если бы ты был моим сыном, я бы от тебя отказался и лишил наследства. Ты не представляешь, как мне жаль, что я лишь твой друг. Письмо у тебя с собой? Драко удовлетворительно кивнул, пропуская остальные слова друга мимо ушей. — Отлично. На завтраке я подойду к Уизли, она капитан Гриффиндорской команды по квиддичу, и если у меня спросят, я смогу сказать, что подходил к ней по организационным вопросам. Скажу ей, чтобы она передала Гермионе, что вам надо встретиться. Надеюсь, к вечеру ты придешь в себя, и вы сможете поговорить по-человечески, а не как я с тобой сейчас. — Ты назвал ее по имени? — брови Драко в удивлении поползли вверх. — Я упустил момент, когда вы стали друзьями. — Ты невыносим, — Блейз закатил глаза и пошел дальше, будучи уверенным, что друг немного пришел в себя и пойдет вслед за ним. После коротких переговоров Джинни с Блейзом, Драко показал другу письмо. Он чувствовал на себе прожигающий взгляд Грейнджер, но не поднимал головы на гриффиндорский стол. Внезапное желание подразнить девушку взяло верх над ненавистью к ней. Пэнси смотрела то на Забини, то на Уизли, и по ней было видно, как изнутри ее сжигал интерес, но подойти к другу при Драко не позволяла ей гордость, а потому она отвернулась в сторону Дафны, решая для себя, что найдет Блейза позже. — Ладно, это можно назвать хорошими новостями, — Забини наконец-то поднял голову от письма, прочитав его в третий раз. — Я уверен, что Грейнджер найдет его в течение, — он посмотрел на свое запятье, на котором не было часов, — в течение пары дней после сегодняшней вашей встречи. — Я тоже на это надеюсь, — Драко задумчиво ковырялся в своем завтраке, продолжая игнорировать взгляд гриффиндорской заучки. — Во сколько мы должны с ней встретиться? — Я сказал Уизли, что ты будешь ждать ее подругу там же, где и вчера после ужина. — А откуда ты знаешь, где мы с ней вчера встречались? — Понятия не имею, где вы вчера встречались, — Блейз хитро ухмыльнулся. — Но думаю, Грейнджер не забыла, где была вчера и с легкостью найдет путь к этому месту. Первой парой стояла защита от темных искусств. Драко плелся рядом с воодушевлённым Блейзом, который без умолку трещал о своих предположениях насчет камня. Самой яркой идеей была та, где друг описывал, как после нахождения камня, татуировка Драко просто исчезнет. — Да, а сразу после этого я и моя мать сотремся из памяти Темного Лорда и моего отца, — Малфой хмыкнул, подходя к своему месту. — Исходя из того, что написала твоя мать, меня бы это не удивило. Как всегда вовремя в класс зашел профессор Люпин и, окинув студентов взглядом, вывел волшебной палочкой на доске тему урока. Обнаружение и снятие чар сокрытия. После того, как класс записал тему урока, Ремус предупредил, что теоретической части они уделят лишь половину занятия, после чего сразу перейдут к практике. — Напоминаю, у нас проводятся дополнительные занятия по защите от темных искусств, — преподаватель посмотрел с грустью и некоторым сожалением на Гермиону. — Конечно, эти пары не обязательны, но меня расстраивает то, что многих из вас я на них не наблюдаю. Драко, пока никто не видел, аккуратно повернул голову в сторону Грейнджер, глядя на то, как она пытается без слов общаться с профессором. Девушка с легкой улыбкой на губах наклонила голову влево и тихонько ею покачала. Малфою показалось, что это значило что-то вроде: «Вы же знаете, я не могу». И в этот момент он понял, что ему интересно. Искренне интересно, почему самая главная заучка школы не ходит на дополнительные занятия. Конечно, причина была в ее ежедневных походах в библиотеку, но Грейнджер, которая жертвует учебой ради собственной выгоды? Это не было похоже на нее. Он подозревал, что дело было либо в войне, либо в Поттере, что значило почти одно и то же. И оба предположения не давали ответов, слишком много различных вариантов было. Драко сильно зажмурился, давя пальцами рук на глаза, когда голос Люпина вырвал его из мыслей. — Блейз Забини пусть встанет в пару с Лавандой Браун, Лаванда, Вы наложите на себя чары, мистер Забини попытается их обнаружить и снять, потом поменяетесь местами, — Ремус оглядывал оставшихся ребят, разбивая их на пары. — Грегори Гойл, Вы будете под чарами, с Вами в паре Дин Томас, естественно потом вы поменяетесь местами, ради Мерлина, — профессор наклонился, потому что луч из палочки слизеринца, направленный на Дина, чуть не угодил ему в голову. — Отойдите туда, где все тренируются и, пожалуйста, не разнесите класс. — Гермиона, встанешь в пару с Драко? — Малфой в шоке повернул голову к профессору, не понимая, почему тот вообще спрашивает это, ведь другие студенты партнеров себе не выбирали. — Конечно, профессор, — Грейнджер обворожительно улыбнулась преподавателю и, вставая из-за своей парты, кивнула Драко. Малфой переводил взгляд с гриффиндорки на Люпина и не мог поверить, что это происходит на самом деле. Было чувство, что этот учебный год специально издевался над ним. С самого начала Грейнджер появлялась везде, где ей появляться не следовало, она будто шла за ним по пятам, ни на шаг не отставая. — Малфой, — Гермиона щелкнула пальцами у его лица, привлекая к себе внимание. — Я надеюсь, ты справишься со своей задачей и наложишь на себя чары, или мне стоит тебе помочь? — Грейнджер, — Драко скрипнул зубами от злости, — разве не ты первая должна наложить их на себя? Гермиона, будучи готова к его словестной атаке, сделала пирует, параллельно с этим произнося заклинание. Чары отличались от дизиллюминационных тем, что были проще и делали волшебника не прозрачным, а раскрашивали его одежду и кожу под цвет окружающей его обстановки. Элементарная магия. Девушка, обогнув Малфоя, присела у стола Ремуса. В голову пришла мысль о том, что практика этих чар больше похожа на продвинутую магловскую игру в прятки. Еще одним отличием было то, что вместо друзей с одной улицы, в команде с тобой человек, которого ты на дух не переносишь. Она наблюдала за Драко из своего укрытия, отмечая про себя, что уже хочет, чтобы он нашел ее. Ей было интересно, что еще он сможет сказать ей. Их перепалки не то, чтобы были ее любимой частью каждого нового дня, но с момента, когда она начала чувствовать перемены в себе из-за ее новой крови, ей начало нравиться участвовать в этих словесных дуэлях. Гермиона понимала, что меняется, что становится более смелой и дерзкой, и она была уверена, глядя на Джинни и ее манеру поведения, это бурлила в ней кровь Уизли. — Грейнджер, — Драко вальяжно крутил палочку в руках, даже не глядя на девушку, — я думал, с твоими умениями, ты сможешь качественнее наложить на себя эти чары. Я в десять лет колдовал лучше тебя. — В таком случае, Малфой, стоит сходить к окулисту. Для такого непревзойдённого волшебника искал ты меня слишком долго. — Ты, видимо, забыла, — он наконец-то поднял глаза на Гермиону, — я волшебник, а не магл, поэтому понятия не имею, что из себя представляет окулист. — Проверь зрение, чистокровная задница, — Гермиона, успевшая за время их короткого разговора встать, снова наложила на себя чары и перебежала на другой конец класса, тихо смеясь в свою ладошку. Драко, совершенно не ожидавший такого поворота событий, опешил. Чистокровная задница? Он обернулся вокруг себя, пытаясь понять, куда приблизительно могла деться гриффиндорка. Мерлин, это вообще была она, или его сознание решило с ним сыграть злую шутку? Гермиона, заприметившая Невилла под одной из парт, шмыгнула к нему. Она тихонько ткнула его пальцем, чтобы привлечь внимание. — Я бы не советовал тебе тут оставаться, — тихо прошептал друг, поворачиваясь к ней. — Я в паре с Крэббом, а это не тот человек, с которым я бы пожелал тебе лишний раз встречаться. Кивнув, гриффиндорка перебежала к соседнему ряду парт и спряталась там. Аккуратно выглядывая из своего укрытия, она наблюдала за Драко с искренней улыбкой на лице. Он не видел ее даже так. Великолепный волшебник. Бесконечно внимательный. Гермиона снова поймала себя на мысли, что хочет, чтобы он нашел ее. — Ребята, занятие окончено, каждый факультет получает по двадцать баллов, — Ремус вышел в середину класса. — Снимайте с себя чары, все молодцы. Прежде, чем снять с себя чары и собрать вещи в сумку, Гермиона еще некоторое время понаблюдала за Драко. В этом было что-то запредельно неправильное, но тем не менее, безумно притягательное. И девушка отдавала себе в этом отчет. Также, как и в том, что ждет сегодняшней встречи. И не только из-за новостей, которые она ей принесет, но и благодаря тому, что снова сможет окунуться в это безумное море страстей. С ним.***
Джинни, уставшая и голодная, шла на ужин. Забежав после уроков в комнату, Гермиону она не обнаружила, а ждать подругу не хотелось, так как все ее мысли в данную минуту были о еде. Девушка обходила группки студентов, не желая ни с кем пересекаться и задерживаться. Уже у входа в Большой зал, кто-то схватил ее за руку, оттаскивая в соседний коридор, под одну из каменных горгулий. — Мы должны проследить за ними и сегодня, — глаза Блейза горели в предвкушении сегодняшнего вечера. — Забини, ты с ума сошел? — Джинни смотрела на мулата с недовольством, сдвинув брови домиком. Парень напугал ее, так как она совершенно не ожидала встречи с ним. — Мы не будем следить за ними. Во-первых, это полное нарушение личных границ, а во-вторых, судя по вчерашнему дню, убивать друг друга они не намерены. — Ты же гриффиндорка, разве вы не любознательные идиоты, сующие свой нос куда не просят? — В пределах разумного, Блейз! — девушка замерла сразу же, после того, как имя собеседника вырвалось из ее рта. Она смотрела на Забини, который, в свою очередь, смотрел на нее. Такая глупость, назвать человека, которого знаешь несколько лет по имени, а не фамилии, но казалось, что прямо сейчас Джинни перешагнула невидимую черту. Пути назад не было. На самом деле, он почти сразу стал для нее Блейзом, но по неписанным правилам, представителей вражеского факультета нужно было называть по фамилии. Она никогда не говорила «Грег» или «Пэнси», а скажи она при Гарри с Роном «Драко», на нее бы смотрели, как на поехавшую. Чувствовала ли она себя предателем? На удивление, нет. Она чувствовала невероятное смущение, поцелуй она его ни с того ни с сего, было бы не так неловко. Но предательницей факультета, придуманных кем-то правил и самой себя, нет, такого не было. Они смотрели друг на друга еще несколько секунд, пока Джинни, наконец, не отмерла и, выскочив из их маленького темного уголка, не убежала в Большой зал, кинув Блейзу напоследок: «Мне пора, я умираю от голода». Она не могла видеть, как Забини, не сдержав широкой улыбки, прокрутился вокруг себя и летящей походкой направился вслед за спешащей Уизли. У входа в Большой зал он остановился, отойдя в сторону и достав зачарованную монетку, передал Джинни послание: «Если ты не придёшь сегодня туда, где мы встретились вчера, я разочаруюсь во всем Гриффиндоре», после чего гордо проследовал на свое обычное место за слизеринским столом. Джинни, как обычно сидящая рядом с Гермионой, начала чувствовать жжение, но кинув быстрый взгляд на Забини, продолжила есть, стараясь не обращать внимание на дискомфорт. Через несколько минут, будучи не в состоянии выносить неприятные чувства и охвативший ее интерес, она столкнула с парты учебник, чтобы скрыться от глаз студентов. Под столом она быстро достала из-под одежды зачарованный кулон и, пробежавшись глазами по строкам, улыбнулась. Мерлин, этот слизериниц делал с ней совершенно запретные вещи. Вернувшись на место с книгой в руках, Джинни поймала на себе взгляд мулата и, закатив глаза, отвернулась к подруге. Конечно, она придет. Но давать ему понять это прямо сейчас совершенно не обязательно.***
Драко зашел в аудиторию первым. Класс не выглядел так, будто вчера здесь общались два заклятых врага. Трансфигурированное Гермионой кресло давно приобрело свой естественный вид, а пыль продолжала лежать плотным слоем по всему помещению. Малфой сел на ту же парту, что и в прошлый раз. Возможно, было бы куда удобнее последовать примеру Грейнджер и создать удобное кресло, но ему совершенно не хотелось показывать этой девушке, что ему нравятся ее идеи. Она появилась через пару минут. Зашла так легко, будто приходить на вечерние встречи к слизеринцу для нее — обычное дело. Она подошла к Драко и, повторив вчерашние действия, села в свое кресло. Он молчал, осматривая девушку с ног до головы. Она молчала, непринуждённо изучая его зеленый галстук. — Малфой, — Гермиона переборола внутренне желание дотронуться до него, обращая внимание на свою персону, — если ты просто соскучился, мог бы так и сказать, я бы не стала так тщательно накладывать на себя чары сегодня на уроке. Могли бы поболтать, — она откинула волосы с лица, ухмыляясь. — Шутить ты так и не научилась, Грейнджер, — Драко встал, доставая из кармана мантии сложенное вдвое письмо. — Нарцисса ответила мне, поэтому теперь у меня есть доказательства того, что все, что я рассказал тебе вчера — правда. Гермиона протянула руку к своему собеседнику, забирая пергамент. Бумага была плотной и качественной, с большим количеством заклинаний, благодаря чему на ней не оставались пятна, а почерк был всегда ровным. Поэтому, даже если бы письмо писалось на коленках во время землетрясения, его было не стыдно отправить. У Гермионы никогда не было средств на такие дорогие листы, поэтому даже просто держав в руках пергамент, она получала удовольствие. Прочитав письмо Нарциссы, девушка подняла взгляд на Драко, удивленно приподнимая брови. — Это ведь никак не поможет, — она свернула пергамент и вернула его обратно Малфою. — Что ты предлагаешь делать? Где искать этот камень? — Не я ношу на своих плечах звание самой умной волшебницы, к тому же, видимо незаслуженное. — Быть умной и искать неизвестно что и неизвестно где — разные вещи, Малфой, — Гермиона встала со своего кресла и пошла по направлению к двери. — Ты идешь? Или думаешь, я буду выполнять всю работу одна? Драко незамедлительно направился вслед за девушкой, совершенно не зная, чего ожидать от нее сегодня. Гермиона шла вперед, не оглядываясь на него. Слизеринец понятия не имел, куда они идут, пока не вышли к лестнице, по которой часто ходили студенты. В этот момент Грейнджер, впервые обратив на него внимание, наложила дезиллюминационные чары. — Я не хочу испортить свою репутацию, шляясь с тобой по школе, — ей показалось, что она услышала приглушенный смех Джинни, но покрутив головой вокруг себя, ничего не обнаружила. Она вела их на пятый этаж к гостиной Когтеврана, где хотела найти Серую Даму. Конечно, она сильно сомневалась, что удача прыгнет им в руки в первый же день, но не проверить этого она не могла. Единственной точной информацией, а потому и точкой отправления, был для них факт того, что создатель камня был из этого факультета. Добравшись до нужного места, Грейнджер сказала пустоте позади себя, чтобы Малфой снимал чары. Конечно, слизеринец понял, почему они пришли сюда, но его бесило, что девушка не могла ему сказать об этом сразу. Не меньше раздражало то, что прятался он, а не его спутница. Кто бы и испортил свою репутацию, заметь их вместе другие студенты, так это он в обществе грязнокровки. Ей бы точно не помешало появиться на людях с кем-то из высшего общества. — И где ты предлагаешь искать ее? — Драко был раздражен. Он чувствовал скуку и бессмысленность всей затеи, хоть и понимал, что все, что они делают — правильно. — Знаешь, я очень не часто, гуляя по школе, могу встретить Серую Даму. У меня есть предположение, что она не сильно жалует студентов, да и вообще, общение с кем-либо. — Ты не предложил мне абсолютно ничего, так что давай проверим самый очевидный вариант, вдруг нам повезет, — с этими словами девушка направилась по коридору, останавливаясь у каждого портрета и интересуясь, когда в последний раз человек на нем видел нужное им приведение. Общаться с людьми в картинах Гермиона ужасно не любила. У них был совершенно дурной характер и ужасное, почти всегда неуместное, чувство юмора. Она понимала, что люди на них не совсем настоящие, но это не меняло того, что порой ей хотелось встряхнуть жителя той или иной золотой рамки. Спросив каждый портрет, висящий в коридоре, она получила информацию, которая бы никогда в жизни не смогла бы ей помочь. Семь опрошенных людей были равны семи абсолютно противоположным ответам. Сжав зубы, девушка завернула за угол, где висела всего одна картина. Единственным жителем этой работы был маленький мальчик, гуляющий по лугу. Гермиона крайне редко бывала в этом крыле школы, а потому совершенно не была знакома с большинством портретов, находящимися здесь. Мальчик долго не замечал девушку, которая почему-то не спешила привлекать внимание, разглядывая все детали работы. Почувствовав, наконец, перемены, ребенок повернул голову и уставился на Гермиону. - Привет, — она почувствовала колебания воздуха слева от себя, но не стала поворачиваться, понимая, что единственным человеком, который мог бы быть рядом — был Малфой. — Как тебя зовут? — Привет, я Принц Эдуард, — мальчик гордо выпятил грудь, осматривая свою собеседницу. — Меня зовут Гермиона, — она улыбнулась мальчику, забавляясь про себя. — Ты не мог бы мне помочь? Мне очень-очень нужна твоя помощь! — А что тебе нужно? — он немного стушевался и почесал ухо, сомневаясь в своих возможностях. — Я ищу Серую Даму, ты знаешь ее? — Конечно! — Эдуард счастливо улыбнулся. — Она часто разговаривает со мной, иногда мы даже играем в прятки! Но сейчас она, как всегда наверное, в Малом зале. Ей часто бывает грустно, и она уходит туда, обещая вернуться! И, между прочим, всегда приходит снова! Гермиона улыбнулась. Она крайне редко общалась с детьми, но всегда, когда приходилось, получала искреннее удовольствие. В том случае, конечно, если они были воспитанными и сдержанными, а не такими, как кузен Гарри. — Спасибо тебе большое, — Гриффиндорка шутливо сделала реверанс. — А ты не можешь подсказать, где именно находится Малый зал? — Я не знаю, — мальчик опустил голову, рассматривая свои ботиночки. — Она всегда уходит в ту сторону, — он махнул рукой влево, показывая направление. — Спасибо тебе большое! — Гермиона широко улыбнулась. — Ты очень мне помог. Она повернулась туда, где по ее мнению должен был быть Малфой, но там, как ни странно, было пусто. Развернувшись вокруг себя, она вернулась в коридор, где до этого опрашивала картины. Малфой сидел на полу и бросал об стену маленький мячик, ловя его одной рукой и снова бросая. Гермиона закатила глаза. Мальчишка. — Малфой, — она сделала шаг вперед, — если ты не будешь участвовать в процессе, я найду камень одна и пойду с ним к любому другому слизеринцу. Думаю, у каждого из них есть заветное желание, которое они будут рады исполнить. — Отъебись от меня со своими упреками, — Драко встал и подошел ближе к девушке. — Я ненавижу детей, поэтому помочь тебе сейчас не смог бы абсолютно ничем. Он сказал, где она сейчас? — У него есть предположение, — она пропустила его грубость мимо ушей. — Иди за мной. Снова проходя мимо Принца Эдуарда, Гермиона с улыбкой помахала ему рукой. Малфой закатил глаза, но говорить ничего не стал. Долго искать Малый зал им не пришлось. Он был старым и запущенным, казалось, эльфы не бывали здесь со времен постройки школы. Серая Дама смотрела в панорамное окно, не замечая вошедших студентов. Гермиона переглянулась с Драко, без слов спрашивая, кто начнет разговор. Малфой всем своим видом показал недоумение, разводя руками. Гриффиндорка, понимая, что он может все испортить, решила попытать удачу первая. — Прошу прощения, — она сделала шаг вперед, — можно задать вам один вопрос? Елена Когтевран обернулась, разглядывая Гермиону. Спустя несколько секунд молчания она кивнула, улыбнувшись. — Мы с моим спутником, — Грейнждер сделала шаг влево, открывая вид на Драко, — ищем камень, созданный студентом Когтеврана. Я не знаю, когда это было и кем именно, но этот камень, как говорят, помогает студентам в сложной ситуации. — Да, я знаю о нем, — Серая Дама подплыла чуть ближе к гриффиндорке. — Создавая его, он консультировался со мной, — она улыбнулась своим воспоминаниям. — Его звали Элвин Ли, мы много времени проводили вместе. Это было, правда, очень давно. К сожалению, я не могу вам помочь, я не знаю где искать камень. Я помогала ему лишь с воплощением основной идеи. Несколько заклинаний для него я даже придумала сама. — Когда это было? — глаза Гермионы загорелись, у них было имя, и это уже было огромным прорывом. — Не помню точно, около трехсот лет назад, не больше, — Елена задумчиво отвернулась, возвращаясь к окну. — Я ничего больше сказать вам не могу, извините. — Спасибо Вам! — Грейнджер чуть ли не прыгала на месте. — Вы и так очень сильно нам помогли. Гриффиндорка быстрым шагом прошла мимо Малфоя, в надежде, что он поймет, что им пора уходить, но тот видимо прирос к месту, с интересом наблюдая за Серой Дамой. Гермиона подняла глаза вверх, спрашивая у Мерлина, за что ей это. После чего, вернувшись назад, схватила Малфоя за руку, потащив за собой. Драко, как ни странно, свою руку не одернул, он был погружен в свои мысли, и происходящее вокруг, казалось, его совершенно не интересовало. Только тогда, когда они вновь прошли мимо картины с мальчишкой, Малфой осознал, что в его руке находится маленькая теплая ладошка другого человека. Собравшись с мыслями и вернувшись в реальность, он поднял глаза на идущую вперед Гермиону. Ему нужно было вырвать свою руку. Нужно, потому что такие, как она, испортили ему жизнь. Но она же ему ее сейчас спасает. Верит в его слова и помогает им обоим. Не бежит к Макгонагалл. Тащит его, зачем-то, схватившись за ладонь. Он должен был вырвать свою руку, потому что в состоянии идти сам; потому что она — грязнокровка; потому что он терпеть не может эту заучку. Поэтому так быстро для него пролетела пара по защите от темных искусств? Поэтому так сильно он хотел найти ее, снять чары и позлорадствовать? Драко на мгновение закрыл глаза, пытаясь понять, что бы он чувствовал, не зная, чья рука сейчас покоится в его собственной. И на это мгновение его укутало тепло и уют. Ему было приятно. Чертовски приятно держать за руку грязнокровку, которая каждый день борется с ним. Он бы никогда не сказал ни ей, ни Блейзу, никому либо еще, но она была достойным соперником в их словесных дуэлях. И ему нравилось спорить с ней, нравилось видеть в ее глазах огоньки злости, ярости и агрессии. Чертовски нравилось выводить ее из себя. На долю секунды ему стало интересно, так же ли ярко будут гореть ее глаза, положи он ее на какую-нибудь горизонтальную поверхность. Эффект холодного душа. Драко распахнул глаза и вырвал свою руку из ее ладони. Он явно устал. Или, может быть, начал сходить с ума. Они подошли к лестнице, Гермиона обернулась, с снисхождением глядя на него. — Пора расходиться, Малфой, скоро отбой, — Грейнджер начала спускаться вниз, но вдруг повернулась. — В субботу надо встретиться, напиши сегодня, во сколько тебе будет удобно, — она замолчала на секунду, глядя на него. — Хотя нет, лучше я сама напишу. И она побежала вниз по лестнице, желая поскорее оказаться в своей комнате. Ей невероятно сильно хотелось принять душ, поговорить с Джинни и мальчиками, выкинуть из головы сегодняшний вечер. Что-то поменялось. Она знала, была уверена на сто процентов, перед тем, как вырвать свою руку из ее, Малфой на мгновение сжал ее сильнее. Всего на секунду, но он сжал ее ладошку в своей. Ей должно было быть неприятно. Она сейчас должна бежать в свою комнату, чтобы забыть это ужасное недоразумение, минуту нежности со стороны самого неприятного человека из всех. Но Гермиона, кажется, сломалась. Потеряла контроль над всем, чем только можно. Ведь ей это понравилось.