***
Каждый урок, казалось, выкачивал из Гермионы Гермиону. Ее сущность, то, какой ее знал каждый человек в их реальности. Единственным желанием под конец дня было биться головой об стену. Ей приходилось шутить и смеяться над своими родными одногруппниками. Гриффиндорцы злобно скалились, кидая в ответ колкости, а Гермионе казалось, что она в аду. Мир сошел с ума, и она оказалась в эпицентре безумия. Преподаватели, задавая вопросы, сразу смотрели на Малфоя, а он, вжившись в роль, отвечал, даже не поднимая руки. Это ужасно раздражало девушку и единственное, как она могла обратить на себя внимание — продолжать задевать «вражеский факультет». Ей безумно хотелось назад, вернуться в свое тело и в свой мозг, потому что она чувствовала перемены везде и во всем. И это душило ее. Под конец учебного дня она поняла, что хочет оскорблять и задевать гриффиндорцев, а в особенности Малфоя. В магловском мире существовали компьютерные игры, где игрок должен был управлять главным героем истории. У игравшего всегда был выбор: пойти в одно место или в другое, взять машину или мотоцикл, пойти на свидание с брюнеткой или блондинкой. И именно так Гермиона чувствовала себя. Ей будто управляли извне, только помимо действий, ее также заставляли чувствовать то, чего раньше чувствовать она не могла. Это убивало, выжигало легкие, но она становилась слизеринкой. И идя по коридору в их с Драко кабинет, ей хотелось напасть на слизеринца, отобрать его мантию, галстук и жизнь. И пусть это не вернуло бы ее в ее жизнь, но она верила, что чувствовать бы себя она стала иначе. Намного лучше. Войдя в кабинет, который, казалось, стал еще хуже выглядеть с их последнего посещения, Гермиона не сдержалась и огрызнулась на пустоту. Она еще никогда не чувствовала себя настолько злой. Понимая, что злость, сама по себе, не изменит ровным счетом ничего, девушка достала из кармана мантии волшебную палочку и начала очищать кабинет от накопившейся грязи. Она настолько погрузилась в это занятие, вымещая в уборке всю свою злость, что не заметила, как в класс зашел Драко. Он несколько минут наблюдал за Гермионой, которая буквально сражалась с заброшенным классом, про себя улыбаясь. Она была особенной. Она была особенной, выглядя так невероятно в такой обычной ситуации. Она продолжала светиться, несмотря на то, что в ее глазах были злость и отчаяние. — Я могу тебе помочь? — Драко наконец заговорил, привлекая внимание к своей персоне. Гермиона, резко развернувшись, ударила его по лицу своими волосами и отскочила назад. Она действительно не ожидала его увидеть. Вообще, погрузившись в свои мысли и действия, не требовавшие смысловой нагрузки, она совершенно забыла о том, что ждет его. — Да, было бы неплохо, — она выдохнула, успокаиваясь. — Я очистила все от пыли и плесени, но было бы отлично разобраться еще со светом и со столами. У меня есть подозрения, что они скоро развалятся. Драко лишь кивнул в ответ на ее реплику и сразу приступил к возобновлению света в помещении. Гермиона, наконец-то окончательно расслабившись, улыбнулась. Он не засмеял ее глупый порыв превратить их класс обратно в их класс. Он решил помочь ей. И он, как ни странно, не злился на нее за утренний порыв. Постояв пару секунд без дела, она все же вернулась к реконструкции кабинета, чиня и очищая каждую парту. В процессе уборки она задумалась, сколько времени заняли бы ее действия, делай она все это магловским способом. Поежившись, она мысленно поблагодарила Мерлина за то, что у нее есть магия. Сколько бы бед она ей не приносила, счастья от древка в руке и покалывания на кончиках пальцев, было больше. Закончив, девушка трансфигурировала свое излюбленное бордовое кресло из парты и уже почти села, когда в голову пришла идея. Возможно, Драко и не оценит ее порыва, но попытаться стоило. Она передвинула другу парту, поставив ее напротив своего кресла и трансфигурировала ее также, как и предыдущую, заменив только цвет на изумрудно-зеленый. — Давай будем тут теми, кем мы правда являемся? — Гермиона неловко опустила глаза, смущаясь своих действий и слов. — Спасибо, Грейнджер, — в его голосе не было слышно насмешки, и она подняла взгляд на него, столкнувшись с искренней улыбкой. Они разместились друг напротив друга и молча сидели, не чувствуя скованности или неловкости. Гермиона изучала его лицо, шею и руки, зная, что он занимается тем же. В воздухе, казалось, образовывались тонкие, невидимые нити, связывающие их друг с другом. Это было так просто — расслабиться рядом с ним, не чувствовать себя иллюзией, ошибкой или мутацией. Драко был рядом. И дело было не в том, что он сидит напротив, нет. Он был рядом внутри. Они чувствовали друг друга, и это казалось безумием, чем-то неправильным, но это было единственное настоящее чувство в этой реальности. Гермиона глубоко вздохнула, чувствуя подъем сил. Невероятное вдохновение. Поток неопределенных чувств и эмоций. — Я доверяю тебе, — это вырвалось прежде, чем девушка успела подумать. — Я тоже тебе доверяю, Грейнджер, — Драко не улыбался, но она знала, что он говорил это искренне и отдавал себе отчет в важности этих слов. — Мне кажется, мы должны рассказать друг другу то, почему мы тут. Если хочешь, мы можем дать непреложный обет. — Я же сказала, что доверяю, — Гермиона понизила голос продолжая разглядывать своего собеседника. — Не надо непреложного обета, Малфой. Она задержала дыхание, пытаясь подобрать слова, найти начало всей этой истории. Ее глаза бегали по его лицу, пытаясь найти ответ в его чертах. Наверное, Драко увидел ее панику и вопрос, потому что глубоко вздохнув, произнес: — Я здесь, потому что хочу убрать метку со своей руки. Я хочу сбежать от этой чертовой войны со своей мамой. Я не считаю, что Люциус — мой отец. Мой отец умер в ночь, когда возродился Темный Лорд. Во второй раз он умер, когда заставил меня принять метку. Гермиона выдохнула и замерла, глядя на него. Сердце забилось в агонии, и она понимала, что не может выдавить из себя ни звука. Она не ошиблась в нем. Она не ошиблась в нем. Она почувствовала, как глаза начинают плавиться и, прежде, чем дать себе отчет в своих действиях, девушка подлетела к нему, прижалась всем телом и крепко обняла. Это было жутко неудобно, учитывая то, что он сидел в кресле, а она просто навалилась на него сверху в произвольной позе. Драко не ожидал такой реакции. Он вдохнул ее запах, заполнив им легкие до отказа, и обнял в ответ. Это было правильно и странно. И странно правильно. Она была такой маленькой, что казалось, вся помещалась в его руках. Маленькая Грейнджер. Его маленькая Грейнджер. Она оторвалась от него и смахнула слезы, улыбнувшись. Встав, она убрала волосы в импровизированной пучок без резинки и села назад в свое кресло. Говорить «спасибо» или как-то комментировать его признание ей не хотелось. Должно быть не так. Откровение за откровение. — Я не грязнокровка, — она выдохнула и улыбнулась, глядя в ошарашенное лицо Драко. — Я осталась маглорожденной, но моя кровь не «грязная», какой ты ее называл когда-то. Тебе известно что-нибудь о крестражах? Драко отрицательно покачал головой, все еще шокированный новостью девушки. — Крестраж — это предмет, в котором заключена часть души. Он может быть чем угодно и находиться где угодно. Это очень темная магия. Создаётся волшебником путём совершения преступления, раскалывающего его душу. Убийства, — Гермиона была серьезной и знала, что сейчас ее слова не звучат так, будто она на уроке и хочет добыть дополнительные баллы своему факультету. — Иными словами, это — путь к бессмертию. Ты уже догадываешься к чему я веду? — Темный Лорд… — Драко не отрываясь следил за девушкой. — Верно, — она достала палочку и начала магией рисовать в воздухе предметы. — Он хотел расколоть свою душу на семь частей. На сколько в итоге он смог их расколоть — мы не знаем, но мы уже уничтожили дневник Тома Реддла, — в воздухе появилась черная книжка. — Тебе должен быть знаком этот предмет. Дамблдор уничтожил кольцо Марволо Мракса, — вслед за ее словами, картинка сменилась и перед Драко возникло уничтоженное кольцо. — Летом мы смогли отыскать медальон Слизерина, — в воздухе появился последний рисунок, и Гермиона выдохнула. — Мы не знаем, как это уничтожить. Гарри смог убить частицу Волдеморта мечом Гриффиндора, когда был на втором курсе. Меча больше нет, и я теряюсь в догадках. Я вернулась в школу для того, чтобы найти информацию о крестражах и способах их уничтожения. А еще я уверена в том, что один из крестражей находится в школе. Поэтому я здесь. Малфой пытался переварить полученную информацию, потирая виски. — Допустим, я все понял, — он тяжело вздохнул, поднимая глаза на Гермиону. — Причем тут твоя кровь? — О, это мелочи, — девушка махнула рукой в ответ на его реплику. — Мы с Гарри и Роном стали кровными родственниками, во мне течет кровь их обоих. Это был обряд, который мы провели летом. Поэтому ты слышал голос Гарри в своей голове. На время, что мы тут, — она обвела руками помещение, намекая на их новую реальность, — они — твои братья. Суть этого обряда заключается в том, что ты всегда знаешь, где находятся и как себя чувствуют люди, с которыми этот обряд ты проводишь. А также, с ними можно общаться мысленно с помощью простого заклинания. Кстати, когда у меня случился приступ ужасной боли в выручай-комнате, я тебя тогда еще выгнала, то же самое было с мальчиками. Гарри пострадал, и это чувствовали все. Не знаю, минус это или плюс, но если с ними случится что-то серьезное, я тут же почувствую и смогу сказать другим, где они находятся. Дистанционно прийти на помощь. — Пиздец, Грейнджер, — Малфой откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. — Скажи мне, вы все, гриффиндорцы, такие отчаянные и ебанутые? — Только самые лучшие из них, — она улыбнулась, потому что знала — он говорил не со зла. — Мне нужно обдумать это, — Драко говорил тихо. — Может я смогу вспомнить что-то. Я уверен, что Люциус знает больше, он ведь является частью приближенного круга. — Я буду признательна тебе, — Гермиона замолчала, но через пару минут подскочила на месте. — Малфой! Послушай, что если наши ответы мы должны искать в выручай-комнате? Там же, где мы были до того, как попали сюда? Драко распахнул глаза и выпрямился. Почему-то он даже не подумал об этом. События так закрутились, что, казалось, их ведет кто-то по намеченному плану. Но слова девушки могли быть верными, а потому он встал со своего кресла и протянул руку Гермионе. Она широко улыбнулась ему, и Малфой помог ей подняться. Галантно. Как подобает настоящему аристократу. В комнате Драко метлы точно не было, так как он занял место гриффиндорки, которая ненавидела полеты, а искать метлу в подземелье, они не хотели. Это заняло бы слишком много времени. Поэтому они приняли решение воспользоваться школьной метлой. Увидев старые метлы, погнутые временем, Малфой скривился, а Гермиона тихо прыснула в ладошку. Внутри нее расцветало удовольствие и спокойствие от его присутствия, от того, что его маленькие, незаметные движения и мимика, стали настолько близкими, что она начала предугадывать их.***
Как ни странно, выручай-комната нисколько не изменилась. Все те же бежевые стены и шкафы со странными книгами. Камня не было. Идей, что делать дальше тоже. Гермиона вздохнула, подходя к стеллажу, где были работы Шарлотты Лейк. — Как ты думаешь, мы навсегда тут застряли? — Грейнджер повернула голову на голос и увидела Драко, который успел лечь на диван, на котором они сидели, когда говорили друг другу слова прощения. Она фыркнула. — Ты плохо меня знаешь, Малфой, — девушка отвернулась обратно к книжному шкафу. — Я ни за что не оставлю все так, как оно есть сейчас. К тому же, мне действительно нужно знать, где находятся крестражи, и как их можно уничтожить, — она замолчала, но все же решила добавить: — И я не хочу, чтобы на твоем теле осталась эта гадость. Так что ручаюсь, я найду выход отсюда. Гермиона, наконец увидев то, что искала, достала книгу и подошла к дивану, на котором отдыхал Малфой. — Двигайся, — девушка грубо подтолкнула его ноги, и Драко сел ровно, цокнув языком. У нее в руках была одна из книг Шарлотты Лейк — «Выручай-комната от А до Я». Если Элвин Ли и мог оставить где-то информацию о камне, то только здесь. Но в оглавлении, которое они решили изучить, не было и намека на нужный им артефакт. Было множество информации о том, как и с помощью каких заклинаний эта комната была создана. Были предполагаемые теории о всех ее возможностях и, даже, была небольшая глава «Свадьбы выручай-комнаты», но ничего того, что могло бы им помочь. Гермиона с радостью бы прочитала эту книгу, живи она своей обычной жизнью и не будь за окнами войны, но война была, а она стала слизеринкой по воле артефакта, информации о котором, казалось, не существовало. Это было глупо, но внутренний голос девушки умолял пролистать книгу. Была какая-то необъяснимая надежда на то, что в ней будут пометки на полях или записки. Все, что угодно, чтобы она могла верить — они не останутся тут навсегда. И видимо Мерлин услышал ее молитвы. На внутренней стороне обложки, она нашла короткое послание. Сердце забилось чаще, и она подтолкнула Драко, чтобы тот тоже мог прочитать находку. «Если вы это читаете — значит, вы близки к цели. Если мир вокруг вас полностью поменялся, и вы находитесь в затруднительной ситуации — не переживайте. Вы поймете, когда вам нужно будет сюда вернуться. Прощения было более, чем достаточно, но так, как вещица, отправившая вас сюда — часть выручай-комнаты, она чувствует куда больше, чем вы можете себе представить. Вы найдете ответы на ваши вопросы, но только от вас двоих зависит, как быстро. Прислушайтесь к себе и тогда, возможно, вы сэкономите уйму времени.» — Это почерк мамы, — Драко уставился в строки, снова и снова перечитывая их. Гермиона молчала, глядя на него. Сколько времени здесь провела Нарцисса? Почему Сириус не говорил им о том, что в школе есть вещь, обладающая такой силой? Почему он вообще никогда не упоминал маму Драко? В голове крутились мысли, а она продолжала смотреть на парня, который не отрывался от книги. — Черт, — он резко развернулся, глядя на Гермиону. — В моей голове снова это жужжание, которое ты гордо именуешь Поттером. Что мне делать? — Ничего, — Грейнджер отвернулась, ничего больше не сказав. Легкость внутри растворилась, оставив за собой пустоту. Она понятия не имела, как отсюда выбраться, и что нужно для этого сделать. Она не могла поговорить с Гарри и Роном. Чертов камень требовал от нее прислушаться к себе, но единственное, что билось в ней — желание вернуться домой. — Спасибо за помощь, — Драко нахмурился наблюдая за девушкой. — Ты просто наслаждалась этим жужжанием в голове, вместе того, чтобы общаться с дружками? — Малфой, это требует времени. Я могу сказать тебе заклинание, но оно требует усилий и тренировок, ничего с первого раза не выйдет. Мы тренировались каждый вечер на протяжении двух месяцев, чтобы добиться общения в мыслях. Ты должен быть сконцентрирован, должен представлять их лица в голове, производить их голоса и пытаться чувствовать связь между вами, — она закатила глаза. — Ты думаешь, справишься с этим? — Если нам предстоит жить в этом мире, мне придется научиться. Если бы ты перестала отвечать им, они бы не прискакали в Хогвартс в этот же момент? — Они могут отслеживать тебя и твое самочувствие. Мерлин, у них нет причин приезжать сюда. Гермиона взяла школьную сумку и достала перо с пергаментом. Она была зла, но сама не понимала почему. Она написала каждое заклинание, которым мог воспользоваться Драко, и детально описала руны, которые нужно выводить палочкой при произнесении нужных слов. Рядом с каждым заклинанием написала пояснение и, свернув пергамент, всучила его в руки парня. — Тренируйся каждый вечер, — она убрала выпавшие прядки волос за уши и тихо добавила. — Советую начинать с того, что попроще, их я написала первыми. Если тебе нужна моя помощь, мы можем видеться вечерами в нашем классе. Я уже через это прошла, поэтому, наверное, смогу указать тебе на ошибки. Обговорив время их тренировок, они отправились на выход. Гермиона чувствовала себя уставшей и вымотанной. За один вечер она получила слишком много информации, а потому обдумать все по отдельности у нее не получалось, мысли путались, сменяя друг друга. Ей хотелось еще раз обнять Драко, чтобы почувствовать спокойствие снова, но она понимала, что причин делать это — у нее нет. Малфой вызвался проводить ее до подземелий, и девушка согласилась, мягко улыбнувшись. Ей было жутко интересно узнать, о чем он думает и что чувствует, потому что по его лицу нельзя было сказать ровным счетом ничего. Это было ужасно глупо, но ей хотелось, чтобы он чувствовал тот же трепет, что и она. Гермиона никак не могла охарактеризовать то, что происходило внутри нее, а потому она даже не знала, что именно она хочет, чтобы чувствовал Драко по отношению к ней. Они попрощались у входа в гостиную Слизерина, и Малфой, развернувшись, продолжил думать о словах, написанных его мамой. Прислушаться к себе? У него прекрасно получилось это. Еще в первый раз прочитав слова, он понял, о чем идет речь. Все сошлось, но это только усложняло и без того непростую ситуацию. Ему не нужно было медитировать, смотреть вглубь себя или вести дневники. Он знал, потому что это лежало на поверхности. И это не позволит им вернуться назад. Они никогда не смогут преодолеть то, что по мнению камня, он хочет. Потому что это было безумно, неправильно и абсолютно точно из этого ничего не могло выйти. Но да, он прислушался к себе. Ему нравилась чертова Гермиона Грейнджер.