Reversal

      От Макгонагалл Драко возвращался в приподнятом настроение. Конечно, он знал, что такое предвзятость к какому-либо факультету по отношению Снейпа к гриффиндорцам, но увидеть настолько другую Минерву было неожиданно. Оказывается, эта женщина умела улыбаться. Искренне, хоть и сдержанно, но улыбаться.       Она даже не спрашивала, зачем Драко нужна отдельная спальня. Видимо, она действительно доверяла Гермионе, раз ей было позволено столько. Малфой постарался отложить эту мысль, чтобы позже поговорить об этом со слизеринкой.       Добравшись до гриффиндорской гостиной, он сразу же начал переносить свои вещи в отдельную спальню. Было удачей, что учеников в этом году было меньше обычного, и как минимум две комнаты пустовали.       Драко привык к одиночеству. Это не было чем-то из ряда вон, наоборот, он воспринимал одиночество, как уютный дом, куда всегда можно вернуться. У него никогда не было братьев или сестер, а единственная кузина была врагом номер один для его семьи. Он не знал, что такое делить комнату с кем-то еще до Хогвартса. Часто бывало такое, что он ездил в другие свои поместья с семьей и друзьями, но комнат было достаточно, чтобы Блейз, Гойл или Пэнси, спали в отдельных помещениях. Одиночество было чем-то интимным, собственным. До возвращения Волдеморта, Драко мог исчезать со всех радаров тогда, когда захочет. Летом, на каникулах, он мог на неделю закрыться в своей комнате, общаясь только с эльфами, и лишь ночью выбираться на улицу, чтобы немного полетать. Родители никогда не давили на него, и если ему нужно было побыть одному — он мог делать это столько времени, сколько того требовало его состояние. Это было правильно. И всех все устраивало.       По возвращении в школу, Драко вцепился в одиночество, как в единственный шанс на спасение. До Гойла и Крэбба не было никакого дела, как, собственно, и им до него. Когда у тебя проблемы — друзей всегда становится меньше. Забини, хоть и был верным и преданным другом, Малфою все равно хотелось сбежать и от него. Переживать свои горести в родном и уютном доме — в одиночестве.       Он всегда делил комнату с кем-то в Хогвартсе, но это не чувствовалось, как сожительство. Это вообще никак не ощущалось. У него был свой уголок, своя кровать и свой стол. То, что в его комнате спали другие люди — не было проблемой, так как их будто и не было. Крэбб чаще всего проводил вечера с Гойлом в гостиной, не мешая Малфою наслаждаться тишиной. Там они списывали у однокурсников домашнее задние, общались со знакомыми со старших курсов и пытались флиртовать с девушками. Это было мерзкое зрелище, а потому часто бывало такое, что после появления этих двоих, все они улетучивались из гостиной по своим делам.       Когда Драко стал старше и начал жить с Ноттом и Забини, ситуация изменилась, хоть и не сильно. Они были приятной компанией тогда, когда настроение Малфоя располагало к разговорам, в остальные дни — они будто исчезали. Они оба хорошо знали своего друга, поэтому жить с ними было настолько комфортно. Забини был душой любой компании, а потому они с Тео часто исчезали в выручай-комнате с однокурсниками, говоря о девушках, войне и преподавателях, параллельно с этим попивая огневиски. В хорошие дни Драко составлял им компанию.       Вечерами каждый в тишине занимался своими делами. Тео часто читал книги, а Блейз выполнял свои домашние задания. Драко мог чувствовать одиночество, даже находясь рядом с ними. Они были идеальными соседями. В период, когда Нотт встречался с Дафной, комната вообще была полностью в распоряжении Малфоя и Забини.       Но у гриффиндорцев, казалось, совершенно не было представления о личных границах. Они разговаривали постоянно. Везде. Со всеми. Без остановки. Они говорили во время выполнения домашних заданий; говорили, пока кто-то читал книгу, и даже, когда они сами читали. Говорили-говорили-говорили.       Перед сном, когда свет уже был погашен, а кто-нибудь обязательно сопел, они продолжали болтать.       Драко понимал, почему влюбленные говорят перед сном, но совершенно необъяснимой была причина разговоров гриффиндорцев перед сном. Может, они тоже были влюблены друг в друга? Как можно было не наговориться за день?       Войдя в свою новую комнату, Малфой глубоко вдохнул прохладный воздух. Она была другой. Комната, из которой он уехал была теплой, уютной, и несла в себе запах беззаботного детства. Это же помещение было забытым, пустым и убогим.       Тут не было людей.       И не было жизни.       Драко вздохнул и сел на холодную кровать. Это была только его комната. Здесь он сможет, наконец-то, начать разбираться с главной проблемой нынешних реалий — с Поттером в голове.

***

      Гермиона шла на трансфигурацию, ожидая вновь увидеть Минерву, смотрящую на нее сверху вниз. Эта женщина всегда была примером для девушки, другом и понимающим преподавателем. Сейчас же, поменявшись местами с Малфоем, Грейнджер ощущала предвзятость и нелюбовь. Это было странно, и очень отталкивало. Она не хотела признаваться в этом самой себе, но даже выполнять домашнее задание по этому предмету — было чем-то неправильным и нежеланным.       Приятным бонусом этих пар был Гриффиндор. Сдвоенные пары с «вражеским» факультетом обеспечивали ей возможность наблюдать за Драко, что очень поднимало настроение.       Гермионе, как бы странно ни было это признавать, нравилась Пэнси. Общаться с ней всегда было легко, будто они знали друг друга всю жизнь. Иногда Грейнджер задумывалась о том, будет ли она скучать по этой девушке, когда сможет вернуться в свою реальность.       Но хорошие отношения с однокурсниками не могли перебить желание чаще общаться с Драко. Ей не хватало его постоянно. Они не могли разговаривать на уроках или во время перерывов. Это вызывало бы огромное количество вопросов со стороны Пэнси и Джинни, а потому виделись они только вечерами, в своем кабинете.       — Мисс Грейнджер, по какой причине Вы опаздываете на мою пару? — Макгонагалл смеряла недовольным взглядом вошедшею девушку из-под опущенных очков.       — Я прошу прощения, — Гермиона закусила губу и пожала плечами. — Этого больше не повторится.       — Займите свободное место и, будьте любезны, сделайте это в тишине, не мешая мне и студентам.       Гермиона глубоко вздохнула, пытаясь не заострять на этом свое внимание и не отдаваться в плен ярости, и, обернувшись лицом к классу, увидела единственное свободное место. Ирония судьбы. Ей предстояло отсидеть пару с Драко Малфоем. Единственным интересовавшим ее человеком в этом кабинете. Стараясь сдержать улыбку, она прошла к его парте и тихо села.       Драко посмотрел на нее через плечо и ухмыльнулся.       — Знаешь, Грейнджер, тебе, все-таки, чертовски идет слизеринская форма, — он говорил шепотом, благодаря чему его голос казался томным. Гермиона чувствовала, насколько интимным был этот момент. Тело покрылось мурашками, чувствуя легкую волну возбуждения.       — Не могу не согласиться, — она послала ему легкую улыбку, понимая, что ее действия можно воспринимать как флирт. Мерлин, они и были флиртом.       Драко отвернулся, продолжая писать конспект, и Гермиона про себя ухмыльнулась. Он отлично справлялся с ее ролью.       Минерва вещала что-то о трансфигурации живых существ, пока Грейнджер судорожно думала, что бы еще она могла сказать ее соседу по парте. Ей действительно хотелось поговорить с ним, вместо того, чтобы вникать в лекцию и записывать конспект. Гермиона смахивала это на новую реальность и ее внутренние перемены в связи со сменой факультета.       — Как продвигаются твои дела с Гарри? — она сделала вид, что усердно записывает каждое слово преподавательницы. — Есть успехи?       — О, да, — по его лицу скользнула тень злой усмешки. — Я знаю, что Поттер с Уизли прекрасно себя чувствуют, только вот последний все время голоден, что, конечно, не удивительно. Только вот это знание нисколько не спасает меня от их мерзкого жужжания в моей голове.       — Если хочешь, я могу тебе помочь сегодня с этим, — Гермиона закусила губу, почему-то чувствуя себя виноватой в его трудностях. — Вообще, мне кажется, что чистокровным волшебникам это заклинание дается лучше. Рон освоил его быстрее всех нас.       — Я очень рад за него, Грейнджер, но я то в этой реальности не чистокровный. Мы поменялись местами, если помнишь.       Гермиона закусила губу, глядя на него. Мальчики никогда не казались ей жужжанием в голове, потому что заклинанию они учились вместе, и получаться у всех начало не сразу. К тому же, они не трогали друг друга на протяжении дня, связываясь только вечерами.       — В любом случае, я хочу тебе помочь, Малфой, — она нахмурилась и цокнула.       — Мисс Грейнджер, — Минерва смотрела на нее, уперев руки в бока. — Я так понимаю, Вы готовы продемонстрировать трансфигурацию гусеницы в перо?       Гермиона, бросив гневный взгляд на ухмыляющегося Драко, будто бы он был виноват в сложившийся ситуации, встала и отправилась к столу преподавательницы, на котором находились насекомые.       Девушка чувствовала к себе предвзятое отношение в каждом слове, взгляде, поступке Макгонаггл.       Не то, чтобы Гермиона не успела привыкнуть к этому за время пребывания здесь, но не обращать внимание было невозможно. Все ее друзья, люди, с которыми она проучилась шесть лет, видели в ней врага — человека, который пытался убить Дамблдора, и который привел в школу пожирателей. Ее любимая преподавательница ждала от нее прокола.       Все ждали, когда же она ошибется.       Гермиона выполнила задание с первого раза, после чего сразу же ответила на все дополнительные вопросы Макгонагалл. Никто не объяснял им правил игры этого мира, а потому, хоть они и притворялись другими людьми, в Драко и Гермионе было слишком много индивидуальности, чтобы затопить ее характером человека, которым они не являлись.       Она, под хмурые взгляды однокурсников, вернулась на свое место.       — Знаешь, Малфой, лучше уж жужжание Гарри в голове, чем такое отношение, — Грейнджер говорила тихо. — Чтобы я не делала, все эти люди меня ненавидят. Почему ты просто не мог вести себя нормально последние лет так шесть?       Драко закатил глаза и оставил ее вопрос без ответа, продолжая следить за происходящим в классе. Минерва по очереди вызывала студентов к своему столу для выполнения задания, оставшиеся же тихо переговаривались между собой, некоторые в недоумении поглядывали на них.       — Мне кажется, всем до одури интересно, почему мы до сих пор не убили друг друга, сидя за одной партой, — Малфой улыбнулся своим мыслям и повернулся к ней. — Не хочешь удивить их еще больше?       Нахмурившись, она посмотрела на него. Его настроение менялось быстрее, чем у Лаванды, и в его случае было совершенно невозможно предугадать дальнейшие действия. Он так и не удосужился объяснить то, что имел в виду.       Через пару секунд Драко громко рассмеялся, чем напугал и еще больше смутил Гермиону.       — Я и не знал, что такой человек, как ты, Грейнджер, может думать о таких вещах, — Малфой сказал это достаточно громко, привлекая внимание ближайших студентов. — Ты никогда не перестанешь меня удивлять, верно?       — Что ты делаешь? — сердце девушки забилось быстрее, и она совершенно не понимала, какую модель поведения ей нужно выбрать. Драко, казалось, совершенно потерял голову.       — Просто подыграй мне, — он наклонил голову к ее уху, чтобы эти слова услышала только она. — Неужели ты не хочешь, чтобы их взгляды изменились, чтобы на тебя смотрели не как на врага?       — Сомневаюсь, что твое шоу что-то изменит, Малфой, — прошипела девушка, натянуто улыбнувшись.       — Я не мог и подумать, что ты питаешь столь теплые чувства к Гриффиндору, — Драко снова повысил голос, привлекая внимание всех студентов. — Пять баллов Слизерину за участие!       Гермиона увидела Пэнси, которая смотрела на них широко распахнутыми глазами, и Блейза, который спрятал лицо в руках, пытаясь сдержать волну смеха.       Чертов Малфой.       — Знаешь, — Она повысила голос, принимая игру блондина, — Не скажи об этом мне ты, я бы никогда не поверила, что ты питаешь слабость к моему Забини.       Брови Драко удивленно поплыли вверх, а Блейз, не в со-стоянии сдерживаться, невербально наложил на себя силенцио. Макгонагалл усердно делала вид, что не замечает происходящего в классе, продолжая вызывать учеников по одному.       — А кто не питает? — Драко повернулся в сторону Забини и, широко улыбаясь, помахал ему рукой, что окончательно убило мулата, да и всех остальных студентов, находящихся в аудитории. — А вот твоя увлеченность Поттером действительно вызывает с моей стороны много вопросов, — Он выдержал паузу, — Может все эти годы ты так цеплялась к нам лишь для того, чтобы скрыть свою влюблённость?       Гермиона истерично рассмеялась, думая о том, что было бы, если бы ей нравился Гарри. Но, вернувшись в реальность, поняв, что для всех людей в этой школе она вела себя все шесть лет, как Драко, рассмеялась еще сильнее.       — А ты ревнуешь? — Она потрепала его по голове, что удивило не только его, но и ее саму, — Не тебе ли каждую ночь снится Гарри?       Весь класс уже следил за дружеской перепалкой двух студентов, даже Макгонагалл перестала вызывать студентов, наблюдая вместе со всеми учениками за происходящим. Абсолютно никто не понимал, что происходит.       Драко выдержал паузу, после чего снова широко улыбнулся.       — А кому не снится Гарри?       Эта реплика добила видимо всех присутствующих, вызвав, наконец, смех и улюлюканья. Минерва, сдержанно улыбаясь и косо поглядывая на Гермиону с Драко объявила об окончании урока и отпустила всех на перерыв, убирая магией гусениц в открытый шкаф.       Грейнджер, собирая вещи, поглядывала на улыбающегося Малфоя и гадала, зачем он устроил это представление. Конечно, она была уверена, что взгляды в ее сторону станут несколько иными, но это совершенно точно не было плюсом. Ведь после того, что они устроили на уроке, взглядов станет в несколько раз больше.       На минуту Гермиона позволила себе представить, что было бы, устрой она такое представление в их реальности. Она улыбнулась, думая о том, как обвинят Драко во влюбленности к Гарри. И на какое-то время ей стало действительно жаль, что такой ситуации никогда бы не произошло.       Вдруг, вернувшись, они действительно разойдутся в разные стороны, получив свое от камня?       Что будет, если она потеряет, как бы безумно не звучала эта мысль в голове, дружбу с ним?       Может ли быть такое, что никто не узнает, какой он на самом деле?       Гермиона напоследок улыбнулась Драко, и, кивнув Пэнси, вышла из аудитории.

***

      Она вошла в их кабинет, когда Малфой уже практиковался. Он усердно произносил одно и тоже заклинание, раз за разом выводя руны. Если его и раздражало, что успехов это не приносило, заметить это было невозможно. Его лицо не выражало абсолютно ничего.       — Ты опоздала, — Драко ухмыльнулся, поворачиваясь к ней, — А теперь еще подсматриваешь, совсем не по-гриффиндорски.       — Я и не гриффиндорка, — Гермиона зашла в аудиторию и показательно дотронулась до своего зеленого галстука, — Меня задержала Пэнси, ей не терпится узнать, что между нами происходит. На обеде и ужине она, не прекращая, задавала вопросы.       — Она всегда была такой, — Малфой улыбнулся своим воспоминаниям, а Гермиона снова почувствовала внутри маленький огонек ревности, — Тебе повезло, что здесь она твоя подруга, в ином случае по всей школе уже гуляли невероятные сплетни о нас с тобой, — Он ухмыльнулся, глядя на слизеринку и Гермиона почувствовала, как краснеет.       — О нас и без помощи Пэнс гуляют слухи, после твоего выступления на трансфигурации.       — И какие же? — Он снова ей улыбнулся, только в этот раз так нежно, что Грейнджер пришлось отвернуться, чтобы не улыбнуться в ответ.       — Не самые благочестивые, — Гермиона быстро трансфигурировала себе кресло и села в него, продолжая избегать взгляд Драко, — В общих чертах я — предательница крови, а ты свихнулся без Гарри и Рона. Ну, и само собой, мы вот-вот обвенчаемся.       — Великолепно, — Она знала, что Малфой улыбается, — Надо будет как-нибудь повторить.       Гермиона закатила глаза.       Драко продолжал тренироваться, снова и снова произнося заклинание. Время от времени он замолкал, прислушиваясь к своим мыслям, в надежде услышать Поттера, но, видимо, ничего не происходило и он начинал все сначала. Гермиона достала книгу из своей школьной сумки и демонстративно начала ее читать, делая вид, что неудачи Драко ее нисколько не трогают. Ей хотелось, чтобы он сам попросил ее о помощи.       Спустя полчаса бессмысленных действий гриффиндорца и двух глав учебника по зельеварению, Драко все же признал, что обойтись без ее помощи он не может. Гермиона очень старалась держаться и оставаться без эмоциональной, но мельком глянув на его грустное лицо, тут же расплылась в довольной улыбке.       Учить Малфоя было легко. Он, как ни странно, спокойно воспринимал критику и действительно вникал в каждое ее слово. К тому же, он действительно был хорошим волшебником, поэтому с мертвой точки они сдвинулись очень быстро.       — Я понимаю, что для тебя это сложно, но в этом заклинание действительно самое важное — настрой. Ты должен их почувствовать, вспомнить, как они выглядят, их голоса, мимику, все. Ты должен думать о них, как о своей маме и чувствовать, соответственно, также. Они — твои самые близкие люди сейчас, твоя плоть и кровь.       — Мерлин, Грейнджер, меня мутит от этих слов, — Драко поднял глаза к потолку и выдохнул, — Я попал в свой самый худший кошмар.       — Увы, — Она усмехнулась, — Пока мы здесь, ты — часть лучшего трио всех времен. Твой кровный брат и лучший друг Гарри Поттер. И если ты хочешь избавиться от жужжания в голове, ты должен научиться его чувствовать.       Они просидели в своем кабинете весь вечер, снова и снова тренируясь. Гермиона рассказывала, что он будет чувствовать при полноценном общении с мальчиками и какого это — пустить в свой разум других людей и чувствовать их боль на себе. Под конец вечера, когда Драко вымотался и уже не мог колдовать, он задал единственный интересующий его вопрос:       — А как быть с сексом?       Гермиона смутилась, снова покраснев. Не то, чтобы она об этом не думала, но обсуждать это с кем-то, а тем более с ним — было слишком.       — Сейчас война, Малфой, это последнее, о чем мы думали, когда проводили обряд. Я не думаю, что во время этого процесса, это же будут чувствовать и другие. Это же не боль, — Она отвернулась и убрала волосы из-за ушей, пытаясь скрыть смущение.       — Никто из вас не занимался сексом после проведения вашего обряда? — Драко удивленно смотрел на спину девушки, наблюдая за ее судорожными движениями.       — Я уже сказала, что идет война, — Гермиона хотела сбежать от этого разговора и парня, который в данную секунду ужасно выводил ее из себя, — Гарри с Роном черт знает где и возможности, — Она запнулась, — Увидеться с кем-то женского пола у них нет. Я предлагаю закончить этот бессмысленный разговор, который все равно ни к чему не приведет.       Убрав свою книгу в сумку, она выскочила из кабинета, бросив напоследок «до завтра». Это было чересчур. И она не хотела думать о том, что будут чувствовать мальчики, займись она сексом. И тем более не хотела думать о том, как будет чувствовать себя она, реши они сделать тоже самое.       От разговора с Драко осталось горькое послевкусие. Он слишком спокойно говорил об этом и Гермиона задумалась о том, имел ли он опыт такого «общения» с девушками. Она закусила губу, подходя ко входу в гостиную и пробормотав пароль, села на ближайший диванчик, напротив Дафны.       Гермиона прокручивала в голове все, что знала о Малфое. Она мысленно возвращалась к разным эпизодам их школьной жизни, пытаясь найти хотя бы намек на отношения с кем-то. И прямо сейчас она сидела среди людей, которые выросли с ним, но никто из них не смог бы ей помочь. Ведь в этой реальности эти чертовы слизеринцы не были его друзьями. Она внутренне взвывала, откидываясь на спинку диванчика, когда голос Пэнси ворвался в ее сознание:       — Я уже успела решить, что ты сбежала от разговора со мной, Гермиона Грейнджер.       Гермиона приоткрыла один глаз и тут же его закрыла, зная, что слизеринка это увидела.       — Здесь нет таких, подойдите позже, — Пэнси рассмеялась в ответ, но уже через минуту схватила девушку за руку и потащила в их комнату.       — Ты больше не сможешь убежать от этого разговора, Грейнджер. Со мной это точно не прокатит.       Они долетели до комнаты слишком быстро. Гермиона не успевала придумать ровным счетом ничего, а врать Пэнси действительно не хотелось. Она была хорошей подругой и не заслуживала лжи. Паркинсон усадила ее на своей кровати и начала сверлить взглядом.       — А у Блейза кто-нибудь есть? — Этот вопрос слетел с губ Гермионы прежде, чем та успела его обдумать. В данную минуту узнать ответ было очень важно, а потому она в нетерпении уставилась на подругу.       — В последнее время меня не покидает чувство, что тебя будто подменили, — Пэнси нахмурилась, но продолжила, — Я понимаю, что ты многое пропустила из жизни друзей из-за всех прошлогодних событий, но не настолько же. Забини твой лучший друг. И он уже больше года встречается с Тео, мне казалось, ты знаешь. Ведь все знают это. Гермиона, что с тобой?       Глаза девушки округлись от шока и ей стало интересно, что бы сказали Джинни и Блейз из ее мира, узнай они о том, что творится тут. Пэнси начинала злиться, глядя на подругу и Гермиона понимала, что нужно что-то сказать, нужно объяснить свое состояние и их общение с Малфоем, нужно сказать правду. Паркинсон должна была знать, что происходит, но и Гермиона не могла рассказать их с Драко секрет, не посоветовавшись с ним. И она буквально видела бурю, смерч, настоящий ураган в глазах подруги, но абсолютно ничего не могла с ним сделать. Этого нельзя было избежать.       И выбрав меньшую из двух зол, взяв взаймы времени у этого странного мира, Гермиона выдохнула, закрыв глаза и тихо, но четко проговорила:       — Я влюбилась, Пэнси. Я влюбилась в Малфоя.