The Five Horsemen-3: To Hell and Back

Низко пригнувшись к холке, чтобы не упасть с коня, Токи лихорадочно размышлял. Из мифов и легенд он почерпнул, что Фенрира заточили «до конца дней» где-то у подножья гор. Где расположены эти горы? Точно не в Хельхейме. Но он из всех девяти миров — самый удалённый от Асгарда. И откуда бы ни вырвался волк, он доберётся быстрее! Вортуз пихнул своего скакуна пятками в бока — тот коротко всхрапнул, мол, и так спешу, как могу. В спешке Токи даже позабыл о напарнике, оставшемся далеко позади… Скорость, и в самом деле, была запредельная — гораздо выше, чем в первой поездке. Сейчас Токи невольно вспоминались катания с одногруппниками по морю на огромном надувном банане. Делали так: кидали жребий, и, по результатам, один садился за руль катера, а остальные — пассажирами на прицеп. Исход всегда был одинаковый — в течение некоторого времени петляния по воде на высоких скоростях все четверо оказывались выброшены в море. У дэтклоковцев принято было соревноваться, кто продержится на банане дольше. Успех зависел от погоды, от опьянения самих дэтклоковцев и их «капитана». К примеру, доверять катер пьяному Нэйтану было просто неинтересно: в первые же минуты резиновое плавсредство переворачивалось, и пассажирам, чтобы не захлебнуться, приходилось отпускать банан и всплывать. Но там, на тропическом море, за развлекающимися металлистами следила целая армия клокатиров: спасатели, вертолётчики, водолазы и ещё много кто — точное число задействованных людей знал только Чарльз. И, потеряйся Токи в открытом море — его бы оперативно извлекли, обтёрли мохнатым полотенцем и отправили в местный бар снимать стресс. А здесь, в открытом космосе?.. Только плыть в бескрайнем пространстве, как Сквизгаар, своими силами, в надежде, что прибьёт к твёрдой суше. А помнит ли Фенрир, как добраться до Асгарда? Он может и заплутать в этой бездне. Но и от этого не легче: бешеный дьявольский волк, мечущийся где-то между мирами — всё равно, что огромный метеорит или чёрная дыра. Поэтому всё равно надо спешить… Токи всё казалось, что знакомый светящийся диск всё не появляется. То там сверкнёт комета, то тут просияет, повернувшись с боку на бок, чьё-то светило, вглядишься — а это не то! Но волнение не оставило Токи и в миг, когда копыта Слейпнира, перейдя на шаг, зацокали по камням пустынного пространственного накопителя. Вортуз спрыгнул с коня и почти побежал навстречу проявившейся из тумана рогатой фигуре Хеймдалля. Страж приветствовал молодого бога неласково: — Что, Хель прислала к нам своего гонца? — Мало времени, Хеймдалль, — ответил Токи, тяжело дыша после долгой скачки. — Мы узнали, что Фенрир сорвался с цепи, я должен скорее увидеть Одина. Не дожидаясь ответа, Токи зашагал вперёд к колышущимся в дымке очертаниям асгардских дворцов. Хеймдалль, скептически почёсывая бороду, направился вслед за ним. На уже знакомой террасе асы сидели и попивали мёд в том же составе, как и при первой встрече с Токи — будто бы даже не менялись местами и не шевелились. Конечно, это было только воображение гитариста. В прошлый раз, когда Вортуз был ещё новичком в мире богов, те слились перед его глазами в разноцветное хохочущее пятно, из которого, как стрелы, в него летели подначки. Бог смерти мог детально разглядеть лица всех разместившихся в кресле за столом. Все они были, как подсолнухи, обращены в его сторону. Столько глаз — и все глядят с холодным недоверием. Но Токи не привыкать. — Я прибыл с ужасной вестью, асы, — сказал он. — Фенрир сорвался с цепи и несётся сюда. Ответом Вортузу было гробовое молчание. Потом кто-то неловко хрюкнул и выдавил «неплохая шутка». А Всеотец, за которым Токи наблюдал с самого входа, даже бровью не повёл. Всё смотрел неласково, полуприкрыв глаза, будто хотел рассмотреть что-то прямо у гитариста за спиной. — Это не шутка, — добавил Токи. — В момент, кода Фенрир вырвался, пришёл слуга Хель — покормить его, и он напал на слугу. — Тьфу ты, она его ещё и кормит! — сплюнул бог войны Тюр. — Разве кто её просил об этом? — Да что вы его слушаете, это же враньё! — послышалось из дальнего угла. — Как он мог сломать цепь, которую невозможно сломать? — Столько веков не мог разорвать — а тут взял и разорвал? Не может этого быть! Один, подняв руку, прервал зарождающийся спор. Всеотец оглядел Токи с ног до головы, и взгляд его сделался суровее. — Ответь на мой вопрос, Токи: давно ли на тебя надели эти доспехи? — Я сам оделся, без посторонней помощи, — холодно ответил Вортуз, ибо понял, к чему ведёт разговор. — Что, была ли Хель рада тебя видеть? Токи вкратце пересказал обо всём, что пережил в ближайшие часы — хотя ему казалось, что путь в Хельхейм и обратно занял полжизни. — То есть, ты теперь сравнялся с нами? — спросил с усмешкой Тор. — То есть, сравнялся. Но драться с тобой я не буду. Нет времени, да и не хочется тебя снова расстраивать. Асы зашептались, женщины тихо захихикали. Кто-то сказал «сразу видно — отродье Локи!» — А почему Сквизгаара нет с тобой? — спросил бог войны. Токи напрягся, наполнившись изнутри весёлой злостью. Смерть скоро нагрянет к ним в гости, а они всё спрашивают, зачем да почему. — Хотите сказать, что вы поверите Сквизгаару, а не мне? — Мы хотим сказать, Токи, — объявил Всеотец, — что сейчас мы не можем узнать, говоришь ты правду или лжёшь. Если бы пост Хеймдалля не был разрушен, он первым увидел бы приближающегося Фенрира. — Так что скажи «спасибо» матушке! — То есть, по-вашему, я лгу? — Токи обращался ко всем сразу, но слушал его, казалось, только Один. Остальные шумели, перебрасываясь одними и теми же словами, и изредка до Вортуза доносилось отдельное: — Как же! Мы сейчас выйдем — а там вся армия мертвяков нас поджидает! — Это специально, чтоб мы в панику ударились! — Хрен им! Буду сидеть, пока Фенрир сюда не притащит свою шерстяную задницу — если это, и впрямь, он. Тем временем Один решил уточнить: — Судя по твоему рассказу, армия Хель выдвигается к Асгарду с одной стороны, а сбежавший Фенрир — с противоположной? — Так и есть. Но армия движется вам на помощь. — А ведь всё сходится, как она говорила, — задумался Тюр. — Армия на подходе, сын, который нанесёт решающий удар — прямо перед нами… вяжите его, ребята! Асы повскакивали со своих мест, сжимая меч, топор, кружку с медовухой — у кого что было под рукой. В руках Токи блеснула коса. Без страха глядел он на бегущих на него воинов, верил: сейчас случится то, что должно. — Остановитесь, безумцы! — грянуло у Вортуза за спиной. Это был Сквизгаар. Он стоял в дверном проёме, спокойный и решительный, в сияющих белизной доспехах. Даже ровное дыхание гитариста не говорило о только что проделанном пути. Как он сюда попал? Кто помог? — хоть вопросы и вертелись на кончике языка у всего божественного собрания, но не это было сейчас важно. Самая суть — в том, что Сквизгаар явился вовремя. Белопёрая стрела, преодолев несчитанное множество световых лет, вонзилась прямо в червяка раздора — и он не успел вырасти до размеров мирового змея. — Всё, что рассказал Токи — правда, — произнёс Сквигельф. Токи искренне обрадовался появлению товарища. Не промелькнуло в мозгу ритмача обидной мысли, что Сквизгаару сходу верят, а ему нет. Не чувствовал, будто бы Сквизгаар своим плащом небрежно смахнул его дипломатические ошибки. Сын Одина только подмигнул ободряюще — и Токи убедился: отныне они равноправные союзники друг другу — без всяких уточнений. Лица асов на миг просветлели от облегчения: не придётся биться с ещё одним собратом. Не доведётся в очередной раз испытать смесь боли, изумления и гнева: «как так, все надеялись на него, как на союзника — а он стал врагом!» Но, вспомнив о приближении настоящего врага, асы вновь помрачнели. Их руки — большие, с выступающими венами; тонкие с торчащими костяшками; мужские и женские — крепче сжали оружие, чувствуя на нём свой пульс. Нет ничего хуже для воина, чем быть в полной готовности к битве, которая неизбежно случится… непонятно когда, в ближайшем будущем. Во дворце Одина воздух мелко дрожал от волнения. Воины, что вечно пировали за длинными столами, притихли в ожидании — лишь изредка кое-кто опускал ненадолго нос в кружку. Люди ждали решения асов — и тем пришлось, спрятав оружие, рассесться обратно по своим местам. Начался военный совет. — Не нужно никаких длинных вступительных речей, — предупредил Один. — Не до этого нам сейчас. Пусть каждый, кто желает, выскажет вслух свои мысли: что необходимо сделать? — Ну, битва будет, это уж как пить дать, — пробормотал, усмехнувшись, Тор. Сквизгаар ответил: — Это уже ясно. Нам нужно разобраться: это ТА САМАЯ битва, или же чей-то злой замысел? Собрание удивилось. У них и мыслей не было о возможности спланировать конец света. — Чей замысел?.. то есть, как бы он это всё провернул? — Он же, засранец, под надзором сидит! — Подождите! — Сквизгаар поднял руку. — Перед тем, как я отправился сюда, вслед за Токи, Хель рассказала мне кое-что об её отце. Он несколько раз посещал Хельхейм за время, пока мы не узнали о Фенрире. — Ну, это невозможно! — За ним следят с тех пор, как вы выехали! — Значит, у него есть свой способ перемещения: тело сидит здесь, а душа летает где угодно, — это Сквизгаар начал рассуждать, сравнивая Локи с собой. Бог коварства, наверняка, более опытен и продвинут по части «выходов». Сквизгаару приходится умереть на Земле, чтобы освободить свою божественную форму (при этом землянам она кажется призраком соло-гитариста. А Локи уже родился с осознанием собственных сил (или пробудился в раннем возрасте). Стало быть, ему ничего не стоит просто взять и отделить свою душу от тела. Сквизгаар попытался изложить это всем собравшимся. Проговаривая свои соображения вслух, гитарист слегка нервничал: вдруг он ошибается? Вдруг на самом деле всё совсем не так? От хода его мыслей зависит сейчас судьба всех девяти миров — и Земли тоже. Ох, а в Мордхаусе, наверное, и не догадываются, что сейчас все жизни зависят от огромного взбесившегося волка… — Постойте, а как он доберётся до Асгарда? Это ж не всё равно, что из города в город перейти. И даже не море переплыть. — Ну, Слейпнир же знает все пути из Асгарда, — заметил Токи. — Слейпнир — умный конь. В былые времена я часто странствовал по мирам, особенно любил бывать в Мидгарде… кхм… и Слейпнир всегда вёз меня, куда я укажу. Он и запомнил все дороги, — объяснил Всеотец. — Кстати, если Токи приехал на нём один, то как добрался Сквизгаар? Сквизгаар, скажи, как? Сквигельф на вопрос Тора пожал плечами, будто каждый день путешествовал из одного края космоса в другой. — Я прилетел на драконе. Через портал их учёного. Высшие божества заголосили: — Ба! Только драконов нам не хватало! — И как ты только оседлал эту зверюгу? Они же злые, как медведь зимой! — А он, что, тоже дорогу в Асгард знает? Ну, теперь точно не будет нам покоя, ежели каждая тварь из дальних миров у нас погостить решит… Сквизгаар поднял ладони перед собой, словно собирался поймать мяч. В руках у него появился странный предмет, похожий на глобус. В тускло блестящей неровной поверхности утопали разноцветные драгоценные камни. — Вот это помогло нам определить ваше местоположение и открыть портал, — коротко ответил Сквигельф. Асы поглядели на шар, хлопая глазами: они никогда не видели подобных вещей. Принцип работы штуковины спрашивать никто не стал. Все сочли артефакт волшебным — а такие, как правило, подчинялись только владельцу. — Не-е, Фенрир тогда ни за что до нас не доберётся! — расслабились заседающие. — Он же не знает, куда бежать. — Знает, — покачал головой Сквизгаар. — Точнее, его могут сюда привести, если то, что я вам недавно говорил, верно. — Сейчас узнаем, — нахмурился Один и отдал приказ страже. — Приведите сюда Локи. Бога коварства через некоторое время привели, предусмотрительно держа под руки с двух сторон. Тот, казалось, и не имел намерений сопротивляться. Со спокойным и невинным, как у младенца, лицом — даже морщины на лбу неведомым образом разгладились! — он прошествовал по веранде и остановился перед собранием. Его полузакрытые глаза ласково и снисходительно глядели на собратьев, будто их обладатель готовился принять на себя несправедливый суд. — Не нравится мне его взгляд, — шепнул Тор сидящему рядом Токи. — Слишком он какой-то… не такой, как всегда. Хрен поймёшь, что у него там на душе. Вортуз молча кивнул. Затем поднялся с места, в один шаг оказался рядом с Локи и с размаху влепил ему затрещину! Присутствующие (а среди них было немало, кто хотел бы сам исполнить подобное) почему-то смутились. — Токи, ты чего? С лица рыжего ответчика слетела блаженно-невозмутимая маска, и оно плаксиво сморщилось. Локи взялся за ушибленное место… и тут же получил в ухо. — За что? — проныл он, повалившись от удара на пол. — Осознаёшь ли ты, кого избиваешь? Ты же деда своего бьёшь! Сквизгаар пригнулся к отцу и, снизив голос, пояснил: — Он не может сосредоточиться. Когда Токи его внезапно ударил, как бы оборвалась нить связи между ним и Фенриром. И действительно, Локи хмурился и морщил лоб, как будто пытался вспомнить забытое слово. Подзатыльники «внука» не развивали ускорение умственной деятельности. Ещё и суровые взгляды собратьев вызывали желание съёжиться — превратиться в бабочку и выпорхнуть под шумок в окно. — Локи, это правда, что ты освободил Фенрира? — спросил Один. — Не я его освободил, — прошипел тот. Было видно, что Локи так и распирает изнутри от застарелой едкой злобы. Вортуз, глядя на него, даже смутился: так быстро сменилось у бога коварства поведение — как у змеи, что до времени притворялась веткой и внезапно атаковала. Но асы давно знали своего собрата и ничуть не удивились, когда из-под личины хитрого пакостника показалось перекошенное ненавистью лицо. — Зачем ты привёл его сюда? — Я не привёл, — Локи криво усмехнулся, — оставшуюся часть пути он в состоянии пройти сам. Асгард уже сияет ему впереди — да так, что режет глаза. Так что, пока вы болтали… Кто-то, не выдержав, пустил в Локи стрелу — тот вовремя увернулся и едва не угодил под топор. Мечи и кинжалы окружили его, целясь остриями в сердце. — Остановитесь! — это в один голос вскричали Один, Сквизгаар и Токи. — Убив его сейчас, вы всё равно ничего не… Последние слова Одина потонули в оглушительном грохоте. Камни дворца задрожали в ужасе, застучав друг об друга. Каменная крошка полетела во все стороны, беспорядочно гася пламя светильников. Всё собрание, падая и хватаясь друг за друга, вместе со столами и креслами покатилось по полу. Весь дворец накренился на один бок, словно корабль, попавший в бурю в открытом море. Если бы кто-то мог сейчас добраться до окна, он увидел бы через узкое отверстие, как невиданная силища наклоняет на бок весь асгардский диск. Едва Токи ощутил неконтролируемое движение кресла под собой, он вскочил и поднялся невысоко в воздух. Вокруг громоздились друг на друга звуки-вестники катастрофы: беспорядочный звон посуды, грохот мебели, подскакивающей на неровностях каменного пола; крики и брань. Стены замка трещали, напрягшись, словно натянутая верёвка — хватит ли ей прочности не лопнуть? Самый низкий из всех звуков, вписанных в общую какофонию, заставлял частицы воздуха мелко дрожать. Токи ноздрями почувствовал приближение смерти. Но её запах не был похож, как прежде, на тяжёлое удушливое облако — он впивался в носоглотку, как электричество, прошивая до самой груди. В голове гудело басовой струной… если бы обыкновенная бас-гитара могла издавать такие звуки. Их не могла воспроизвести ни одна машина, созданная руками человека. Ни одно из земных животных не могло повторить подобное. Это был рёв взбесившегося космоса, бессловесного пространства, вывернутого наизнанку. Именно от него, а не от начавшегося хаоса и даже не от потери опоры под ногами, тело и разум охватывал безотчётный страх. Казалось, будто внутренние органы сами мелко трясутся, подкатывая тошноту к горлу. Хотелось забыться, ввергнуть себя в животное состояние, лишь бы не осознавать истинные масштабы происходящего. — Спокойно! — послышался во тьме голос Одина. — Он пытается запугать нас своим воем. Когда Всеотец напомнил о своём присутствии, всем стало легче: каждый вспомнил, что не остался одинок в каменной ловушке. Люди и асы стали собираться в группы, чтобы не потерять друг друга в темноте. В зале послышались голоса командиров, созывающих свои отряды. На террасе богов стало светло, почти как на обычном пиру. Это разогнал тьму Сквизгаар — его волосы, доспехи, плащ и гитара, приготовленная к бою. Свет от него исходил не такой, как от восковых свечей, а слегка голубоватый. Синие тени легли по углам и нависли под потолком. Осветились лица всех собравшихся вокруг Сквигельфа — можно было рассмотреть, как остатки испуга на них заменяются решимостью. — Все отряды в сборе, мы готовы! — доложили викинги. — Хорошо, — ответил Всеотец. — Теперь нам надо выбраться из дворца наружу. — А чего тут выбираться? — удивились асы. — Двери никуда не делись! Один указал на стену, у которой сбилась в кучу утварь: — Фенрир сейчас там. Если мы будем выбираться через ворота, это займёт время. — А пока будет двигаться от ворот обратно, но по улицам, он нас и заметит, — добавил бог войны. — Тогда давайте проломим эту стену и выберемся, — предложил Тор и сразу же замахнулся молотом. — Победим — починим. — Подожди, Тор. Нам нужна внезапность. Надо разрушить кладку одним ударом. — Верно, мы должны ударить одновременно, каждый своим оружием. Асы выстроились в ряд около стены. Один направил на стык между камнями своё знаменитое копьё; Тор — свой молот; Сквизгаар — гитару, Токи — кончик косы. Топоры, мечи и кинжалы грозили стене, Фрейя натянула тетиву лука. Только Фрейр стоял за спинами однополчан растерянный: у него не было оружия. — Вот так оно, меч на бабу менять! * — беззлобно хохотнул кто-то. — Значит, пойду в бой без оружия, — гордо поднял голову Фрейр. — Такова моя судьба. — Так и стену без оружия лупи. Елдой своей в неё — она и рассыпется! — И на Фенрира с ней, он такого точно не ожидает! — веселились уже все боги. — Готовы? На счёт «три», — объявил Всеотец. — Раз, два… Бах! Камни так и полетели веером во все стороны. Оказавшись снаружи, асы двинулись вперёд по воздуху, чтобы не мешать десантироваться на землю воинам, проломившим стену уровнем ниже. Один возглавлял колонну, над его головой, освещая путь другим, плыл по воздуху Сквизгаар. Токи оказался по левую руку Всеотца, немного позади него; Тор — по правую. Сзади шли по трое в ряд — оглянувшись, Вортуз удивился: как много, оказывается, богов в Асгарде! И каждый храбро идёт вперёд, хоть и рискует жизнью. О том, что и он сам эту ночь может не пережить, Токи как-то не думалось. — Все воины вышли из дворца! — донеслось с земли. Асы тоже спустились, чтобы своим отрядом возглавить войско людей: в битву подобало идти только так. Земля под ногами отклонилась от прежнего положения градусов на шестьдесят — ходить по ней стало трудно. Так и норовила искажённая гравитация тюкнуть кого-нибудь носом об пол и протащить лицом вниз по каменной улице!.. Но никто не жаловался, воины пыхтели, сопели, но сохраняли равновесие. Асы тихонько объясняли более молодым и неопытным соратникам, почему нельзя подняться над землёй. В самый опасный момент, говорили они, воин крепко должен стоять ногами на земле: она даёт ему опору. А ещё, если Фенрир откроет пасть и как следует вдохнёт, то всех парящих в воздухе быстрее затянет к нему в глотку. В конце концов, если летишь по воздуху, тебя легче заметить. Войска вышли на окраины города. Теперь уже старались идти тише и почти не переговаривались. Огромный волк был где-то рядом, и необходимо было заметить его быстрее, чем он учует своих врагов. Все смотрели из стороны в сторону: влево-вправо-вверх. «Ну когда же?» — звенела в тишине единая мысль. Внезапный удар пришёлся на один из домов. Что-то упало на него сверху и расплющило собой до самого основания — только каменная крошка прыснула во все четыре стороны. Гигантский невидимый смерч обрушился на колонну. Как ни пытались люди и асы «удержаться на своей земле», ноги предательски скользили по булыжникам и отрывались от последней опоры. — Заметил-таки, сукин сын, — с некоторой долей удовлетворения хмыкнул Тюр. Токи инстинктивно пригнулся к земле, словно катился на лыжах с горы — чтобы сохранить равновесие. Его невыносимо тянуло вверх: плащ задрался высоко над головой, волосы встали дыбом, согнутый позвоночник гудел, словно спица обыкновенного зонтика. Кровь ударила в голову и шумела в ушах — сверху доносились лишь отдельные звуки, как сквозь вату. Вортуз забыл, что надо сопротивляться, что идёт сражение — он был упрямой соринкой, вцепившейся в ковёр под дулом пылесоса. Вспышка света, пробившаяся сквозь сомкнутые веки, и щелчок по макушке привели Токи в себя. Он поднял голову и увидел фигуры соратников высоко над крышами домов. Те отчаянно сопротивлялись, пытаясь остановить засасывающий всё живое смерч, пускали в ход оружие — на миг дыхание волка прерывалось. Но тут же с новой силой он начинал затягивать глоткой воздух, расшатывая окрестные деревья, вырывая с корнем кусты, взбаламутив оторванные листья пополам с дорожной пылью. И снова проносились в полумраке светлые всполохи, целящиеся в самую мглу, где все тёмные краски сгущались до предела. Так, должно быть, выглядят чёрные дыры, подумалось Вортузу. Быстрее, чем он это понял, Токи начал подниматься вслед за остальными: он и не заметил, в который момент расслабился и потерял равновесие. Гитарист отчасти даже радовался этому. Вспомнив, что происходит, он устыдился держаться за землю, когда остальные хоть как-то пытаются справиться с всеобщей опасностью. Точнее, врагом… но Токи, как ни вглядывался в происходящий хаос, не угадывал в нём очертания волчьей пасти. Зато он нашёл Сквизгаара — тот, как и все, выгнулся в неестественной позе, запрокинув голову, тщетно пытаясь достать ногами далёкую опору. Сквигельф, как всегда, играл на гитаре. Его пальцы быстро перебирали струны, но мелодия тонула в общем хаосе криков, команд. Люди срывали голоса, но не слышали друг друга: их глушил монотонный гул на одной ноте. Это дышал Фенрир. Его разинутая пасть нависала над асгардцами, словно купол древнего собора. Настолько древнего, что в нём не было ни икон, ни статуй, ни настенных росписей, ни даже жрецов и молящихся. Этот храм был построен задолго до появления людей на Земле и даже ещё раньше, чем родились первые асы. Слепое и глухое нечто целую вечность перекатывалось тёмными клубами, практически сливаясь с самыми глухими и неосвещёнными участками Вселенной, куда не доходил бы тревожный звёздный свет. Питаясь тусклыми небесными телами, огонь внутри которых угас, оно искало подходящее место — и нашло в душе разъярённого волка, сорвавшегося с цепи. Его гнев и жажда мести обещали дать богатую добычу хаосу. Фенрир не стал сопротивляться, и оно помогло ему, наделив размерами, достойными существа, которое способно будет поглотить все девять миров поочерёдно. Токи в это время ни о чём таком не думал и не догадывался. Он, как и все, начал борьбу со стихией, взмахивая косой, словно хотел перерубить смерч. Ничего не получалось — если у остальных при атаке хотя бы вспыхивал свет на кончике оружия, под лезвием косы только ещё сильнее сгущалось облако пыли и сора. Новая вспышка света прямо перед глазами — и щелчок в плечо. Вортуз понял: это Сквизгаар пытается что-то ему сказать. Сквигельф, сурово сдвинув брови, что-то кричал во весь рот и пытался жестикулировать, но воздушный поток, словно быстрое течение реки, тормозил движение рук. Токи показал на свои уши — он ни слова не слышал. Сквизгаар, влекомый наверх, уже поднялся выше — Вортузу пришлось задрать голову. А тот почему-то стал грести руками на себя, словно подзывал. У ритм-гитариста не было времени думать, правильно ли он понял жесты товарища. Он попробовал «плыть по течению», как бы подтягиваясь в пустоте. Это сработало — Токи сразу же врезался головой в нагрудные щитки белой брони. Сквизгаар тут же схватил его за плечи и прижал к себе, чтобы не выдернуло воздухом. В ухо ему соло-гитарист отрывисто закричал: — Нужен! Ветер! Это сможешь! Только! Ты! «Как?» — хотел спросить Токи, но его уже отшвырнуло в сторону. До сего момента он применял свою силу против одушевлённых существ: великанов, людей… да даже богиня смерти более живая, чем сам ветер, как он есть. «Но это просто дыхание волка, пусть и большого», — напомнил себе Токи. Он крепко сжал древко косы, рвущейся вверх из рук, и начал медленно раскручивать. Было мучительно тяжело: разжимаешь одну руку — вторая, не справляясь с тягой, резко дёргается. Вортузу стало казаться, что он не вращает оружие, а сам висит на конце длинной тяжеленной палки и зачем-то перебирает руками. Но упорство, выросшее вдруг изнутри, не давало ему отступать. Всё быстрее раскручивалось смертоносное лезвие. Токи опустил косу и сам крутанулся пару раз, видя, как попавшихся с ним соратников шквал отбрасывает далеко, за зону досягаемости нависшей пасти. Оставшись один, Вортуз вновь поднял косу высоко над головой, уверенно держа её, а не держась — хоть и вращалось лезвие уже со скоростью лопастей летящего вертолёта. Но вертолёты именно за счёт такого вращения и поднимаются вверх. Токи, к тому же, ещё и тянуло волчье дыхание. Он не знал, как выбраться из ловушки самому, да и не хотел. Тогда всё будет напрасно — вновь Фенрир потянет в себя всё возможное, как пылесос. Правильно ли поступил Токи, подобравшись максимально близко к врагу? У гитариста не было времени рассуждать. Непроглядная тьма сверху и с боков резко сомкнулась со звуком захлопнувшихся железных ворот — слабый свет снизу исчез. Уже привычный гул дыхания прекратился. Токи оказался в удушливой, противно-тёплой невесомости. Но недолго невесомость продлилась — Токи почувствовал, как его затягивает в неизвестном направлении. Ориентироваться было невозможно. Даже в открытом космосе проще: там хотя бы видно звёзды. Их много, этих белых точек, но каждая, если заострить на ней внимание, может стать ориентиром. А тут не видно вообще ничего, только напирает со всех сторон влажная жара, как в сауне. Что-то мокрое и скользкое, подхватив гитариста, тащит его, словно подземная река. И зацепиться не за что… Внезапная догадка осветила мысли Токи. Да, что-то подобное нередко попадалось ему на страницах сказок, мифов и легенд. Только во время чтения Вортуз и не подозревал, что однажды будет проглочен гигантским существом. Он замахнулся, насколько мог, косой и ударил ей, словно альпинистской киркой. Звука удара Вортуз не слышал: где-то рядом, будто бы за стеной раздувались гигантские меха, а снизу глухо доносилось клокотание закипающего чайника. Токи сообразил, что задержался как раз на краю бездны. Реакция волчьего организма не заставила себя ждать. Горячая волна пронеслась по телу Вортуза, подхватив его, чтобы сбросить в бездну — как мелкий мясной хрящик, оцарапавший корень языка. Мокрые ладони предательски заскользили по древку оружия. А как иначе, если всё вокруг покрыто неиссыхаемым слоем влаги? «Я не часть его», — подумал Токи, — «я только испачкан в его слюне». Вортуз подумал: если он способен призывать к себе разные предметы, представляя, что они лежат в его руках — то, наверное, может внушить себе, что на руках ничего нет. «Мои руки сухие», — упрямо нахмурился Токи. — «Моё оружие — тоже, ведь оно часть меня». Бог смерти не станет частью Фенрира. Он всегда был и есть сам по себе. Как только гитарист подумал об этом, его руки намертво сцепились с косой. Та тоже освободилась от влаги и теперь будто ожила. Внутри древка ровными холодно-стальными толчками пробегал пульс — Токи ощущал его как общий с оружием. И плащ, и доспехи, и волосы — всё мгновенно очистилось и посвежело, словно побывало на свежем морозном воздухе. Мокрое тепло вокруг никуда не делось, но ощущалось теперь отрешённо, как если бы Токи был в подводном скафандре. Пока Вортуз не мог удержаться за скользкую косу, он всеми силами сопротивлялся, напрягая тело, мощным глотательным движениям. Перехватив косу покрече, он расслабился — и моментально повернулся вместе с древком, как часовая стрелка. Стало быть, обоюдоострое лезвие тоже провернулось, всаженное до основания в огромную мышцу. Коса бога смерти могло дробить камни, а плоть живого существа была для неё всё равно что чернозём. Вокруг Токи всё завибрировало. Уши заложило, и к горлу опять подкатил тошнотворный страх. Но непроглядная тьма чуть рассеялась, и он смог окончательно разобраться, где находится. Над головой — ребристый свод, словно потолок пещеры, обкатанный водой. По бокам — толстые сталактиты и сталагмиты с заострёнными вершинами. Токи висел ногами вниз — что творилось под ним, он не мог увидеть, даже если б захотел: этот колодец с выступающими стенками казался бездонным. Из его недр вверх поднимались одна за другой волны — всё ближе и ближе колебались стенки. Токи подбрасывало вверх вместе с древком оружия. Лезвие, застрявшее в языке, лишь дёргалось вверх-вниз. С каждым рывком всё сильнее становился поток горячей тёмной жидкости, одуряюще пахнущей металлом. Вортуз решил: хватит трепаться на одном месте и ждать, пока чудовище прокашляется. Он сгруппировался, чтоб не задеть стенок «пещеры» и перелетел на край колодца, с которого его только что пытались спихнуть вниз. Бесцеремонно и резко гитарист поймал оружие за древко и, пятясь назад, потащил его на себя, как пахарь — примитивный плуг. Оставляемый разрез тут же взрывался тёмной волчьей кровью. Казалось, вытекла её уже не одна бочка — а сколько тогда внутри этого создания течёт подземных рек и речушек, цветом похожих на мутное вино? Токи подумал, что было бы любопытно узнать, но ему не выдалось. Гигантский организм воспротивился — крик боли, приступ кашля и тошноты смешались в единый импульс, вытолкнувший гитариста из ловушки прямо на свет. Хватая ртом воздух — такой свежий после волчьей пасти! — Токи не сразу смог прийти в себя. А потом долго не получалось сориентироваться. Он лежал на обломке поверженной колонны, в куче битых камней; вокруг, не обращая на него никакого внимания, бежали незнакомые люди. Вортуз отследил глазами их направление — туда, где от ударов огромных лап дрожала земля. Как и в начале битвы, Фенрира было толком и не разглядеть. Он настолько пропитался изнутри жаждой мести, что теперь походил на зверя лишь когда удавалось совсем близко подобраться к нему. Со стороны, откуда смотрел Токи, виднелось побоище: викинги наскакивали и карабкались вверх, хватаясь за пустоту, чтобы тут же быть сброшенными обратно на головы своих же товарищей. В небе мелькали то и дело вспышки света — это продолжали сражаться боги. Там же, высоко в черноте, горели костры. Токи удивился: огонь в небе? Что бы это могло значить? Определённо, пора вернуться к своим. Асы встретили его возвращение сдержанно: если, мол, явился, то давай за работу. Иначе и быть не могло, когда враг изо всех сил вертит головой, бьёт лапами, пытается унести хотя бы одну жизнь. Бойцы только и успевали уворачиваться. Хоть раненый волк не рисковал больше открывать пасть на всю ширину — так, пощёлкивал иногда зубами — сражаться с ним было все равно очень трудно. Асгардцам нужна была какая-то тактика — а как её сообразить, если не собраться и не обдумать её? Большие военные советы с речами остались в прошлом — тут группировались по двое-трое (кто рядом пролетал, тот и присоединялся) и пытались атаковать Фенрира в лоб. Но лоб у зверя был слишком твёрдый, и атаки оборачивались неудачей. После очередной такой ритм-гитариста отбросило на крышу стоящего неподалёку особняка, пока что не попавшего в расширяющееся поле битвы. Поднявшись на ноги, он увидел рядом Тора. — Тебе не надоело от него бегать, как таракан? — спросил он. — Мне тоже. Давай соберём всех и вместе атакуем его в лоб. Токи согласился, и они уже вдвоём направились рассказывать идею остальным. Те, хоть и задавали глупые вопросы, типа «а почему не в глаз?», присоединялись. Но и волк не спал. Целый отряд изловить было легче и заманчивее, чем выкусывать каждого по одному, словно блох. Но только он ощерил пасть, только приготовились асы ударить, как вдруг случилось что-то, сбившее с толку обе стороны. Вой, сопение и гул, к которым уши уже привыкли, резко сменились на визг, больно резанувший по барабанным перепонкам. Звук этот отдалился от поля боя (видимо, зверь замотал головой). В темноте вспыхнул огонь — много огней, слившихся в единое пламя, под которым плавилась толстая слежавшаяся шкура на спине. Волк, стремясь скорее потушить огонь, упал навзничь и покатился. Пыль от поломанных, разрушенных домов поднялась над ним облаком. В шуме уже не было слышно стука падающих камней — всё слилось воедино. Неудивительно, если сам диск, на котором стоит Асгард, дал трещину. Боясь огня, Фенрир даже на время забыл о своих врагах. «Драконы», — подумал Токи. И верно, вместе со Сквизгааром сюда прибыл дракон, но всего один. Неужели это прилетели его собратья? И не только они. Едва зверь вскочил, ещё сильнее озлобившись, его снова повалили на землю, словно ударив в бок гигантским кулаком. Лишь на миг из темноты показался изумлённым асгардцам незнакомец. Своими очертаниями он показался Вортузу похожим на огромного кита… или подводную лодку. И это был самый настоящий космический корабль. — А мы чего ждём? — услышал позади гитарист. — Вперёд!